Знакомьтесь, Джо Блэк (гет)

Тело болело, и Северус больше дремал, чем спал. Не было еще и шести утра, когда он встал, разминая ноющие мышцы спины. Он сварил себе кофе и медленно выпил его, глядя, как постепенно тусклый свет осеннего солнца окрашивает небо. На душе было неспокойно, впрочем, так было все последнее время, если только рядом не было Гермионы. Он невольно улыбнулся, вспоминая вчерашний день. Как бы он ни не хотел признавать, но Джо зачастую лучше знал, что делать, хотя и был маглом, ничего не смыслящем в волшебстве.

Северус подготовил одежду, в которой собирался отправиться в Мунго, и, удобно устроившись у камина прямо на полу, принялся разбирать свои записи, доставленные из Хогвартса. Старые работы учеников он не глядя отправлял в огонь. Пергаменты горели плохо (он убеждался в этом не раз), и к Трелони не ходи — придется хоть магией, хоть нет, чистить камин, но желание окончательно и бесповоротно поставить точку в своей карьере учителя было сильнее. Учебные планы, планы уроков, записки деканам других факультетов — он сжигал все, только мимолетно оценивая, что выбрасывает. Он не знал, как в этом хаосе мог сохраниться маленький клочок бумаги. «Люблю. Лили». Он прекрасно помнил, как оторвал этот кусочек от письма, предназначенного не ему, украл, как крал на последнем курсе ее улыбки, шпионя за ней. Он был уверен, что это свидетельство его слабости было уничтожено с его вещами, но нет. Ему предстояло самолично решить, что делать с ним дальше. Он подержал его на раскрытой ладони, словно взвешивая свое прошлое, а потом бросил в огонь. Обрывок почти моментально стал алым, как лепесток мака, и через мгновение посерел и рассыпался. Северус продолжил прилежно перебирать бумаги и собирался закончить с этим перед тем, как настанет пора отбывать в Мунго, но едва пробило восемь, в гостиную с диким клекотом влетела взъерошенная сова. Затормозила, оставляя на столешнице борозды от когтей.

— Тише, тише, — он, вставая, уже видел, что к лапке привязан свежий, воняющий волшебными чернилами выпуск «Ежедневного пророка».

Он не успел отвязать газету, когда следом в открытое окно спланировала еще одна сова, по расцветке — явно министерская.

— Черт, Мерлин и все святые угодники, — Северус наконец-то отмотал газету и теперь снимал с другой птицы послание. Совы ждали угощения, но Северусу было не до них. Во всю первую полосу «Пророка» была его фотография. Где в редакции нашли снимок с такой зловещей рожей, он понятия не имел, но фото явно было свежее. Буквы заголовка разве что не подпрыгивали: «Мужественный аврор один на один с силами зла!». Северус тяжело опустился в кресло и размотал свиток. «Живо ко мне! К.Б.» — было написано размашистым почерком Бруствера.

— Ну да, конечно, — пробормотал Северус и стал читать статью. Было ясно, что кто-то вчера с интересом наблюдал за его дракой с Уизли, и этому кому-то, вероятно, Люциус позолотил ручку, потому что в статье явно прослеживался ядовитый малфоевский след. «Кто позволил недобитому Пожирателю спокойно жить? Почему Министерство попускает?! Повторяется история: когда-то Министерство до последнего скрывало возрождение Темного Лорда, а теперь!..» Его обвиняли во всех смертных грехах, вспомнили и год директорства, но, тем не менее, статья был направлена не против него, она била по министру. Между строчками звучало: «Сменим власть, и все опять станет хорошо, а пока — угроза рядом, враг не дремлет, вот он — у ваших ворот».

Северус переоделся, тщательно застегнул все пуговицы на сюртуке, взял палочку, оглядел дом, подозревая, что может сюда и не вернуться, и аппарировал.

В Министерстве народу было мало, и моментально становилось ясно, кто уже ознакомился с передовицей «Пророка» — на Северуса смотрели исподволь со смесью брезгливости и страха и моментально отводили взгляд, стоило ему повернуться.

В кабинете Кингсли уже находился Рон Уизли.

— Молодцы, просто молодцы! — бушевал Кингсли. — Я понимаю тебя, Рон, но ты… — у министра не было слов. Он заметил Северуса и обратился к нему:

— А ты, старый дурак, чем думал? Ты не понимал, что творишь?

— Я не думал, что мы будем не одни, — Северус остался стоять у двери, облокотившись о косяк. — В любом случае, что сделано, то сделано.

— Ну да, вы решаете свои личные, да-да, личные проблемы, а разгребать — мне! Было же все тихо и спокойно, тебе надо было всего три месяца посидеть за спиной Белинды!!! — взревел на последних словах Кингсли. — Всего-то! И что? Сейчас из этой истории, — Бруствер потряс «Пророком», — раздуют скандал планетарных масштабов, из тебя сделают монстра, из него, — Кингсли кивнул в сторону Рона, — нового избранного, и что?! Ты понимаешь, что я должен как-то реагировать? Я должен что-то предпринять! Я не могу объявить, что вы бабу не поделили!

Рон, нахмурившись молчал, глядя в занавешенное окно.

— Молчите?

— Я не хотел бы впутывать Гермиону, — хрипло произнес Уизли.

— Впутывать! — передразнил Бруствер, усаживаясь за стол. — Даже если я дам опровержение, это будет смотреться по-идиотски, ты это понимаешь, Рон? — спросил Кингсли обманчиво спокойно. — Люди давно шушукаются о том, что новое правительство не оправдало, что вот раньше… Люди до сих пор боятся, а тут такое отличное пугало! И тут я с заявлением — не волнуйтесь, это всего лишь разборки по поводу того, кому достанется жена Рональда Уизли!!! Идиотизм! Нашли время! — Кингсли снова вскочил, сжал руки в кулаки и грохнул по столу. — Тебе, Рон, я потребую вкатать выговор, останешься без премии и будешь сидеть, бумажки разгребать. Месяц, нет, год!

Уизли равнодушно пожал плечами.

— А ты… — Кингсли, набычившись, смотрел на Северуса. — Случись это до слушания, ты бы уже сидел в Азкабане! Мерлин! Я даже в тюрьму тебя не могу посадить, ты официально оправдан!

— Так и напиши это, что я официально оправдан, что мы с Рональдом Уизли выпили лишнего и устроили безобразную драку.

— Заткнись, Снейп, лучше заткнись, — оборвал его Бруствер, — я…

Из камина полыхнуло зеленым и в кабинет шагнула Белинда, подтянутая и спокойная. Снейп кивнул ей в знак приветствия, размышляя, какие отношения действительно связывали Белинду и Кингсли, раз она может вот так спокойно в любой момент вломиться в кабинет Министра.

— Белинда, — в голосе Кингсли надежда на помощь смешалась с легким раздражением.

— Доброе утро, министр. Доброе утро, Северус, мистер Уизли, — она прошла по кабинету и встала рядом с Северусом. — Я понимаю, министр, дело более чем серьезное, но мне очень нужен зельевар, очень нужен. Если тебя это устроит, я могу не выпускать его с работы, эльфы вполне обеспечат Северуса едой, а в лаборатории есть пристройка. Проводите следственные действия, объявите, что Северус Снейп в Азкабане. Я прослежу, чтобы он использовал палочку только для того, чтобы готовить зелья.

— У меня есть выбор? — прервал их разговор Северус, старясь не смотреть на Уизли, который буравил его тяжелым взглядом.

— Нет! — рявкнул Бруствер. — Пока я не разберусь с этим! — он поднял «Пророк» и кинул в сторону. — Это только повод, только повод, — повторил он тихо, глядя на Белинду, стоявшую напротив.

— Не драматизируй, — сказала Белинда. — Я забираю Северуса, — добавила она, словно вопрос был уже решен.

— У меня есть право на… — Северус чуть не сказал «звонок»! Он усмехнулся: кто бы мог подумать, как прочно засели в мозгу магловские штампы. — Я могу написать короткую записку?

— Нет, не можешь. Сгинь с моих глаз, пока я не передумал, — ответил Кингсли.

— Пойдем, Северус, — Белинда первой прошла к камину, уверенная, что он идет следом. — Мистер Уизли, всего хорошего, — бросила она, не поворачивая головы.

Северус шагнул в камин следом за ней, отчетливо выговорив: «Кабинет Белинды Кэролл, больница святого Мунго!»

— Чаю? — Белинда зажгла небольшую горелку под изящным чайником. — Я только собиралась выпить чаю, когда увидела «Пророк», — она покачала головой. — Но я не ожидала, что тебя придется за уши вытаскивать из министерства.

— Ты производила впечатление человека, который все знал заранее.

— Долгие тренировки, Северус, долгие тренировки.

— Значит, опять заключение. А если я сбегу? — Северус село в кресло. — Белинда, я должен…

— Послушай, Северус, ты наворотил дел, и Кингсли сейчас в затруднительном положении.

— Мерлин, это всего лишь драка! Ты же понимаешь это сама!

— Я понимаю, — Белинда, не глядя на него, заварила чай, накрыла чайничек салфеткой, достала с полки две тонкостенные чашки. — А ты понимаешь, что сейчас идет игра, в которой ты только пешка?

— Опять пешка.

— Ты никогда не стремился стать ферзем.

— Мне всегда хотелось сыграть в иную игру.

— Трудно играть в вист, если перед тобой доска для шахмат, — Белинда усмехнулась и стала разливать чай. — Ты серьезно думаешь, что кто-то из нас выбирает игру? Еще сторону — куда ни шло…

— Почему ты меня не бросила сейчас? Какие твои резоны? Зачем ты мне помогаешь? Ты и так сделала больше, чем достаточно.

— А кто говорит, что я помогаю тебе? Я помогаю Кингсли не совершить ошибок, а еще мне нужен хороший зельевар, мы, кажется, в прошлый раз это всесторонне обсудили: Макус или халтурит, или просто не умеет работать на высоком уровне. Ничего с того момента не изменилось. Мне нужен ты, Северус. И то, что ты теперь будешь все время в Мунго, меня невероятно радует.

— Я хочу увидеть Гермиону, — заявил он. Раз уж Белинда открывает карты, не имеет смысла ходить вокруг да около.

— Я не могу запретить вам общаться, тем более, завтра она возвращается на работу, но я настоятельно тебе рекомендую не делать шагов, о которых и ты, и миссис Уизли могли бы пожалеть в будущем. А теперь, — Белинда допила свой чай, — позволь показать тебе лабораторию.

— И место моего заключения, — не мог не ввернуть Северус.

— Там весьма комфортно, к лаборатории примыкают личные комнаты, небольшие, но оборудованные ванной и небольшой кухней. Эльфы общебольничные, личных нет, но они расторопны и сообразительны и не пытаются все время себя наказывать…

Пока они дошли до лаборатории, Белинда успела посвятить Северуса в детали больничной жизни.

— Я не буду забирать у тебя палочку и я надеюсь на твое благоразумие, но выход, прости, я запечатаю. Если тебе надо будет со мной связаться, то просто напиши тут, я увижу…

— Интересное решение, — Северус рассматривал небольшой, с виду совершенно магловский блокнот.

— У меня такой же, и он всегда со мной, очень удобно. А сейчас, прости, у меня летучка, — Белинда вышла из лаборатории и заперла дверь.

Лаборатория была оборудована прекрасно, но Северус отметил, что волшебники, привыкшие к тому, что почти любой вопрос можно решить с помощью магии, проигрывали в организации пространства маглам, которые были вынуждены заниматься эргономикой. Он был готов поспорить на пару галеонов, что на его кухне в «Полнолунии» работать было в сто раз удобнее, чем здесь. Он внимательно обошел лабораторию, с помощь магии удлинил ножки рабочего стола, переместил несколько шкафов, переставил еще кое-какую мебель, иначе расставил котлы. Бегло просмотрел книги, отметил, что справочников было ровно столько, сколько нужно. Хоть он и потратил время на изучение последних тенденций в зельеварении, но теория — теорией, а практика — практикой: не пройдет и нескольких дней, и он сможет сварить почти любое зелье, не заглядывая в справочники, но сейчас рисковать не стоит — варить зелья для больных, это вам не в классе упражняться.

Он с сожалением понял, что ему не хватает музыки. В Хогсмиде, в маленьком доме все время слышались какие-то звуки: пение птиц, шелест листвы, разговоры случайных прохожих, но здесь была настолько гулкая тишина, что ему хотелось наполнить ее звуками.

— Так, что тут у нас? — оставалось только говорить с самим собой. — Посмотрим.

Единственное, что он не тронул — зачарованная доска. Северус снял сюртук, закатал рукава рубашки и подошел ближе к доске, на которой каллиграфическим почерком было составлено несколько списков. Первый из них был списком ингредиентов. Некоторые составляющие, казалось, просто написаны мелом на доске, цифры напротив других слабо светились и их значение уменьшалось, напротив некоторых звенел маленький нарисованный колокольчик. Видимо, Макус варил зелья и, судя по тому, какие составляющие уменьшались, зелья были самые простые, вроде бодроперцового. Северус палочкой коснулся базового зелья, готовой составляющей для многих других, более сложных зелий. В ту же секунду пузатая баночка с хорошо притертой крышкой материализовалась у него на столе.

— С ингредиентами разобрались, — пробормотал Северус, переходя к изучению следующего списка.

Следующий список составляли зелья высшей категории, самые сложные. Некоторые названия и цифры напротив них, обозначающие количество, не шевелились, другие мерцали, и их значение уменьшалось, напротив других тревожно звенел колокольчик. Если Северус правильно понял, то требовалось в первую очередь сварить те зелья, которых или не было, или которые варились только непосредственно перед употреблением и требовались как можно быстрее. Он оценил объем работ и, напевая под нос что-то из Норы Джонс, приступил к работе.

Через два часа Северус невероятно сожалел, что не в состоянии сотворить своего клона: ему приходилось достаточно часто заглядывать в справочники, это отвлекало, а ему и без этого не хватало лишней пары рук.

— Мне нужен помощник! — написал он в блокноте, стараясь почерком и восклицательными знаками дать понять Белинде, насколько он зол. В этот момент он одновременно готовил три сложных зелья и физически не мог разорваться между тремя котлами, которые — все три без исключения! — требовали пристального внимания. Варить по очереди зелья он тоже не мог — все три требовались очень, очень срочно, о чем без обиняков пели тоненькими человеческими голосками нарисованные колокольчики.

Через пятнадцать минут дверь открылась.

— Добрый день, — тихо проговорила стоящая на пороге девушка.

Северус нахмурился. Кажется, Эббот, имени он не помнил. Она вроде бы должна была закончить в тот год, когда он был директором, но может быть и нет.

— Ой, — дверь с грохотом закрылась, наподдав мнущейся девушке так, что она влетела в кабинет и чуть не опрокинула стоящий на пути маленький столик с инструментами, — простите.

— Белинда вас прислала? — с сомнением спросил Северус.

— Да.

— Опыт есть?

— Я умею варить зелья, — прошептала девушка, не поднимая глаз.

— Очень на это надеюсь, — бросил он, — не стойте столбом! Ну же! Приступайте, мисс, и не забудь сначала вымыть руки.

Девушка еще на секунду замешкалась, но потом споро вымыла руки и вытерла их полотенцем. Северус нахмурился, внимательно рассматривая ее.

— Вставайте вот тут, — он мотнул головой в сторону котла, над которым то и дело вспыхивали голубые звездочки. — Зелье «Прояснения», надо мешать…

— Десять минут, все время только по часовой стрелке, пока зелье не приобретет характерный перламутрово-голубой цвет. После наложить чары стазиса.

— Похвально, редко кто знает, как готовить это зелье… На каком отделении вы работаете?

— Я… эм… — девушка замялась, осторожно забирая из его рук ложку и начиная аккуратно и уверено мешать зелье, — сейчас… сейчас я работаю с малышами.

— Вот как… — он окинул ее фигурку взглядом: ничего особенного, невзрачная, обыкновенная, хотя и милая. — Как вас зовут? Я не могу вспомнить, хотя мне кажется, я вас знаю. Вы учились у меня?

— Да, сэр. Ханна Эббот. Пуффендуй.

— Хорошо. Не отвлекайтесь. Закончите мешать, я скажу, что делать дальше.

Работать стало легче, одно зелье требовалось настоять, и Северус наложил на него чары, поддерживающие определенную температуру. Ханна закончила мешать, отложила ложку на специальную подставку и уставилась на него.

— Теперь, мисс, необходимо увеличить огонь под котлом ровно в полтора раза, когда я скажу. Сумеете? — девушка кивнула. — А потом, по моей команде, наложить чары стазиса.

— Хорошо, — Ханна вытащила свою волшебную палочку, кивнула и заправила прядь за ухо. Северус усмехнулся.

— Три, два, один, вперед!

Ханна взмахнула палочкой и огонь разгорелся сильнее.

— Это напоминает варку кофе. Всегда есть шанс, если отвлечешься, прохлопать момент и пена зальет всю плиту. Правда… Гермиона?

Она вздрогнула, замерла, а потом улыбнулась.

— Ты меня узнал! А я думала, что смогу тебя обвести вокруг пальца.

— Ты вчера вытирала руки, когда я принес тебе цветы. Очень характерное движение. Я уже молчу о палочке, которую я знаю почти как свою. Это, не забывай, была первая волшебная палочка, которую видел Джо. И ты… — он поманил ее к себе, потому что сам не мог отойти от котла, — ты всегда поправляешь волосы, вот так, — он заправил пшеничную прядь ей за ухо. — Почему ты не сказала сразу?

— Вообще-то я хотела, а потом… Потом стало интересно, узнаешь или нет.

— Через пять секунд накладываем стазис.

Зелье вспузырилось, запенилось.

— Пять, четыре… — стала считать Гермиона. Они одновременно проговорили заклинания. Гермиона наложила стазис, Северус потушил огонь и закрыл котел специальной крышкой.

— Я потерял былую сноровку, даже пришлось просить о помощи... Белинда знает, что ты тут? — Он оперся о стол за спиной, Гермиона обняла его, прижимаясь щекой к его плечу.

— Нет, не знает. Узнала бы, уже выволокла меня силой. Я получила «Пророк», потом сову от Рона… Какое-то сумбурное письмо. Я попыталась связаться с тобой, но камин в твоем доме заблокирован, а когда я аппарировала... Дом обыскивают, Северус. И мне все это не нравится. Я пробилась к Кингсли.

— Он посоветовал тебе держаться от меня подальше?

— Да. А еще он сказал, что тебе повезло. Если бы ты не был зельеваром, если бы Белинде не нужны были редкие зелья…

— Они ничего не найдут.

— Откуда ты знаешь?

— Мерлин, помоги, — он нежно отстранил Гермиону и зашагал по лаборатории, — это шпионский магловский детектив или боевик? — Он резко остановился и повернулся к ней. — Я бы сбежал, если бы… если бы знал, что так будет лучше для тебя. Я мог бы уехать один.

Ханна была от природы белокожей, а сейчас стала белее стены.

— Нет. Нельзя бежать.

— Как скажешь, — он не видел смысла уезжать одному, но он готов был исчезнуть, если это сделает ее жизнь проще. Он не видел смысла сражаться, если ее не будет рядом, но готов был стоять до последнего, если она решит, что так надо. — Но, возможно, Белинда и Кингсли правы, тебе не стоит быть рядом со мной сейчас.

Она снова подошла к нему, встала напротив, чтобы он видел ее глаза.

— Это неправильно, что ты видишь сейчас не меня… А мне надо убегать, чтобы Ханне не влетело. Мне стыдно признаться, но я даже обрадовалась, что так вышло, что все стало хуже.

— Интересно… — он смотрел на Ханну, но видел Гермиону: так порой сквозь один рисунок просвечивает другой.

— Не перебивай. Я все время хочу, чтобы все было правильно. Столько раз я понимала, что так не бывает, и вот снова… Я говорила тебе, что мне нужно время. Это неправда. Мне просто было страшно, страшно честно ответить себе на вопросы. Честно признаться себе. Честно признаться себе, что я влюбилась в Северуса Снейпа. Но сегодня я так испугалась, я испугалась, что больше не увижу тебя и… Не смотри на меня, — она обняла его, — я люблю тебя, Северус. Люблю.