Неизменно изменчивое время (гет)

Двери не было.

Вернее, она была, но ее не было видно.

− Трансфигурация? − глуповато спросила Гермиона.

− Да, − подтвердила Минерва, поджав губы.

Они обе отошли от стены, пока Филиус внимательно осматривал место, где должна была находиться дверь. Гермиона завороженно наблюдала, как он применял те же методы, что и при изучении записки Снейпа. Он постукивал палочкой, прислушивался и даже прикладывал ладони к стене. Гермионе нестерпимо хотелось что-нибудь спросить.

− Ты что-нибудь чувствуешь? − наконец решилась она, понимая, что теперь, будучи полноправным взрослым, ей не нужно сдерживать себя. Как она, впрочем, убедительно доказала себе ранее, удержавшись от вопросов на уроке своего бывшего профессора.

− О, да, − ответил Филиус и поманил ее. − Подойди и положи сюда руку.

Гермиона, как ей велели, приложила ладонь к плите и попыталась сосредоточиться. Вскоре она кое-что почувствовала.

− Это как странное теплое жужжание, − произнесла она удивленно. − Ого, с легким укусом в конце.

− Точно! Укус означает, что здесь есть чары. Вся эта часть, − сказал Филиус, неопределенно взмахивая рукой, − это трансфигурированный объект, скрепленный с помощью прикрепляющих чар, а по бокам добавили косметические чары.

− Потрясающе! − прошептала Гермиона.

− Просто фантастика, − произнесла Минерва, тоном, пропитанным сарказмом. − Оставим эту удивительно вибрирующую стену в покое и приступим к делу.

− Хорошо, хорошо, − бодро произнес Филиус, которого, похоже, нисколько не задел выпад Минервы. − Довольно хитроумно придумано, на самом деле, − добавил он с легким восхищением.

− Я обязательно начислю нарушителям баллы, прежде чем назначать им отработку вплоть до Рождества, − сказала Минерва.

− Ну, по крайней мере, это показывает, что они были сосредоточены на уроках, − возразил Филиус, защищаясь.

Гермиона наблюдала, как Филиус снимает чары. И внезапно они смогли увидеть очертания двери.

− Так, − сказала Минерва. − Моя очередь.

Наблюдать за тем, как профессионалы отлично выполняют свою работу, было невероятно приятно, решила Гермиона. И, вероятно, это являлось одной из главных причин, по которым она до сих пор была одинока. Профессионализм невероятно привлекал ее, что было особенно обидно, учитывая явную нехватку этого среди холостяков ее возраста. Гарри говорил, что она слишком разборчива, но, с другой стороны, ему следовало бы держать свой глупый рот на замке.

Минерва встала перед дверью. Магия загудела вокруг волшебницы. Ее черные волосы рассыпались по шее, и Гермиона видела, как мышцы на ее челюсти напряглись от усилий. Через десять минут стена содрогнулась, обнажив множество странных предметов, использовавшихся для создания фальшивых камней. Гермиона с ужасом увидела среди всякой всячины экземпляр книги “История Хогвартса”.

Святотатство!

− Прикрепляющие чары не доставят особых проблем, − бодро сказал Филиус, почти наверняка высмеивая это название.

Гермиона и Минерва стояли в стороне, пока Филиус работал. Минерва скрестила руки на груди и раздраженно постукивала пальцами левой руки.

− Это тревожит, − произнесла она.

− Согласна, − сказала Гермиона. − Не думаю, что выбор двери в кабинет магловедения был случайным.

− Да, я тоже так думаю, − согласилась Минерва. Она вздохнула. − Это должен быть кто-то из старшекурсников. Тот, кто хорошо разбирается в трансфигурации и чарах.

Гермиона пожала плечами.

− Ну, возможно. Хотя, насколько сложным это было на самом деле? Снять чары намного сложнее, чем наложить их. Даже шестому курсу не под силу снять базовую трансфигурацию.

− Верно, − сказала Минерва.

− Вот и все, − с некоторым удовлетворением сообщил Филиус. Раздался грохот, когда все предметы упали на пол.

− Ого, − произнес Филиус.

Минерва многозначительно посмотрела на Гермиону.

− Младшекурсники точно бы до этого не додумались, − сказала она.

− Нет, − вздохнула Гермиона. − Для этого нужен продуманный и злой умысел.

Все они уставились на то, что было обнаружено после снятия трансфигурированной стены. Осколки битого стекла были вбиты вдоль дверной коробки, как колючие пластины на ящерице.

− Значит, это тоже трансфигурация? − с сомнением спросила Гермиона.

− Боюсь, что это скорее прикрепляющие чары, − посетовал Филиус. − Множество отдельных заклинаний. На их снятие потребуется время. Профессору Годкинсу придется обойтись без класса день или два.

− Какое интересное собрание, − раздался позади них веселый голос.

Гермиона обернулась и увидела Дамблдора, идущего к ним по коридору.

− Профессор Дамблдор, − сказала Минерва. − У нас возникла небольшая проблема с дверью в кабинет магловедения.

− По мне, так она выглядит прекрасно, разве что немного аляповато, − ответил Дамблдор с широкой улыбкой.

Филиус, Минерва и Гермиона повернулись обратно к двери, которую теперь вместо осколков стекла обвивала цветочная гирлянда.

− Э-э-э... − пробормотала Гермиона, а Минерва сжала губы.

− Это все очень мило, но... − начала было Минерва.

− Правда? Что ж, это радует. Мне так нравится, когда все хорошо, − перебил Дамблдор.

Филиус и Минерва обменялись растерянными взглядами.

− И профессор Грейнджер! Я с нетерпением ждал возможности узнать, как прошла ваша поездка с мистером Снейпом. Может быть, вы проводите меня до моего кабинета? − спросил он Гермиону. Его голубые глаза лукаво блеснули.

− Хорошо, − сказала девушка, которая не понимала ни того, как ей избежать разговора, ни многозначительного сверкания этих глаз.

Бросив умоляющий взгляд через плечо на двух других учителей, оставшихся смотреть на цветочные гирлянды, Гермиона последовала за старым волшебником обратно по коридору.

− Спасибо за сообщение о вашем возвращении с мистером Снейпом, − сказал Дамблдор.

− О, конечно. Без проблем, − немного неловко ответила Гермиона.

− Я был весьма заинтригован вашим выбором посланника, − признался Дамблдор с искусным показным равнодушием. − Это обычное дело там, откуда вы родом?

“Твою мать”, − подумала Гермиона. Для человека, который утверждал, что он очень, очень умный, иногда она принимала очень, очень глупые решения.

− А, ну... Не совсем, − сказала она. − Это, эм-м... используется небольшой группой людей, с которыми я близка.

К ее удивлению, Дамблдор вздохнул.

− Я боялся этого, − произнес он.

− Чего бы вам бояться? − невинно спросила Гермиона.

− Когда я основал Орден, мы разработали этот метод общения, потому что лишь немногие ведьмы и волшебники могли вызвать телесного патронуса, − сказал Дамблдор. — Никто больше его не использовал, и поскольку мы знали формы патронусов друг друга, сообщение невозможно было подделать,

− А еще этот способ быстрый, − признала волшебница.

− Да, это так, − согласился Дамблдор. Он остановился и повернулся к Гермионе. − Должен признаться, я оптимистично надеялся, что вы, возможно, даже никогда не слышали об Ордене, и уж тем более, если бы слышали, то только из исторического текста.

− Извините, − сказала Гермиона. Она не была уверена, за что именно извиняется, но привычка брать на себя вину за все, казалось, была у нее в крови, поэтому она сделала это, не задумываясь.

“Спасибо всем, кто когда-либо обвинял меня в том, в чем я не была виновата!”

− Не нужно извиняться, разве что, пожалуй, мне придется извиниться перед вами, − сказал Дамблдор с неожиданной краткостью. − Похоже, все, что я пытаюсь сделать сейчас, не приведет к успеху.

“Вот черт”, − подумала Гермиона. Она напрягла мозги, пытаясь придумать что-нибудь утешительное, что не активировало бы множество магических ограничений, под которыми она находилась.

− Ну, я была одной из последних членов Ордена, − осторожно сказала Гермиона. Когда ничего не загудело, не кольнуло и не сковало ее язык, она попыталась пойти дальше. − Новые рекруты больше не нужны.

Дамблдор пристально посмотрел на нее. Она посмотрела в ответ.

Наконец он вздохнул.

− Что ж. Какое-никакое утешение. Спасибо.

− Конечно, − сказала Гермиона.

Она чувствовала себя растерянной.

“Ты оставил нас с Гарри и Роном разбираться самим, ты же мог просто рассказать нам об этом!” − сердито подумала она.

“Ты не помешал Драко принять Метку. Он испортил себе жизнь”, − добавило ее сознание.

“Ты позволил умереть профессору Снейпу”, − поймала себя на мысли Гермиона.

“Нет”, − перебило ее сознание. − “Это вина не только Дамблдора. Ты тоже собираешься позволить умереть профессору Снейпу”.

Она нахмурилась от последней мысли, которая немного ее задела.

Но просто так работу в Отделе Тайн не получить. Нужно было доказать, что ты можешь делать такие вещи, которые другие не могут или не хотят делать, или сдерживаться от действий, даже если эмоции требуют от тебя этого. В ситуации, когда гнев или волнение заставляют других терять голову, Невыразимец твердо придерживается своей позиции. Она подписала документы и принесла клятвы. Она знала, что должна делать.

Но на самом деле Гермиона никогда раньше не оказывалась в ситуации, когда ее подготовка и инстинкт идеально не совпадали. Это было неприятное чувство.

− Гермиона?

Гермиона повернулась на встревоженный голос и увидела Минерву. Она огляделась. Дамблдор исчез. Неужели она действительно просто стояла тут в забытьи, жалея себя?

− О, привет, Минерва. Кажется, я немного зависла, − попыталась она объяснить.

Минерва понимающе посмотрела на нее.

− Я узнаю это выражение лица. Оно означает: “Мне сказали что-то ужасное, но все ради общего блага”. Я не раз его видела в зеркале.

− Дело не совсем в том, что сказал Дамблдор. Скорее в том, что я сделала, или, вернее, не сделаю, − уточнила Гермиона.

− А еще он умеет заставить тебя почувствовать, что ты должен или не должен был что-то делать, − жестко сказала Минерва. − Ничто так не мотивирует, как легкое неодобрение.

− Я предпочитаю взятки, − пошутила Гермиона.

Минерва усмехнулась.

− Ну, сейчас уже больше двух, и я свободна до следующего урока. Пойдем ко мне в комнаты, сварим ирландского кофе, съедим коробку лучших сладостей из “Сладкого королевства”, которые я припрятала, и на часок забудем об ужасах, − предложила она.

− Вообще-то, звучит просто здорово, − сказала Гермиона.

− Прекрасно, − поправила Минерва. − Потому что сегодня днем у меня занятия по продвинутой трансфигурации и...

− О, а я-то думала, это было совершенно бескорыстное предложение! − рассмеялась Гермиона.

− Это взятка, − сказала Минерва. − Я думала, ты их предпочитаешь.

− О, безусловно, − подтвердила Гермиона. − Разве ты слышала, что я отказалась?

Примерно через час после ирландского кофе, полутора коробок шоколадных конфет и трех часов, проведенных лежа на кровати за чтением книги о дублировании заклинаний, Гермиона решила, что чувствует себя лучше.

Это чувство не покинуло ее даже в классе трансфигурации, когда она стояла рядом с Минервой, глядя на семерых учеников перед ней. Снейп сидел в среднем ряду у дальнего конца парт и выглядел спокойным, что, как теперь знала Гермиона, означало, что это не так.

− Итак, класс. Сегодня у нас практическое занятие. Идемте за мной, − строго произнесла Минерва.

Гермиона очень старалась выглядеть так, будто знает, что, черт возьми, происходит.

Студенты вышли за дверь и вместе с преподавателями двинулись по коридорам и лестницам, пока не оказались в длинном зале с четырьмя дверями. Перед каждой дверью лежала куча случайных предметов.

Внезапно Гермиона поняла, что, черт возьми происходит.

− Пожалуйста, разбейтесь на пары и выберите дверь. Я хочу, чтобы вы трансфигурировали предметы перед дверью таким образом, чтобы скрыть дверь от профессора Грейнджер и меня, − проинструктировала класс Минерва.

Студенты немедленно разделились на пары, оставив Снейпа одного у самой дальней двери. Гермиона нахмурилась. Она схватила Минерву за рукав и оттащила ее назад за угол.

− Это, блять, подло! − прошипела она.

− Что именно? − спросила Минерва, изображая невинность.

− Ты думаешь, это сделал мистер Снейп! − возразила Гермиона. − И теперь устраиваешь какую-то ловушку!

− Вовсе нет! − возразила Минерва в свою защиту. − Но мне нужно знать, насколько хорошо справятся мои студенты. Это даст мне представление о том, какими навыками обладали виновники.

Гермиона с неохотой призналась себе, что это был хороший план.

− Ладно, − сказала она. − Считай, что я временно успокоилась.

Минерва кивнула.

− В твоем классе есть еще слизеринцы? − спросила Гермиона.

− Только мистер Снейп, − призналась Минерва.

Они завернули за угол и направились к студентам.

− У меня была одна гриффиндорка. Но мисс Эванс в этом семестре отказалась от предмета, − продолжила Минерва.

Гермиона обеспокоенно посмотрела на нее.

− В самом деле? Она сказала почему?

− Слишком занята, чтобы успевать посещать продвинутые занятия. У нее, как у старосты школы, много обязанностей. Обидно, − вздохнула Минерва.

− Да, − согласилась Гермиона. Она ни на секунду не поверила в оправдания Лили своему декану и решила поговорить с девочкой наедине.

Гермиона и Минерва начали оценивать успехи учеников. От первой двери осталась только рама, но фальшивая кирпичная стена слегка выпирала, и студенты обсуждали, как лучше ее исправить, и не стоит ли начать все сначала.

Над второй дверью двое рейвенкловцев решили мыслить нестандартно и трансфигурировали гобелен. Гермиона мысленно добавила им дополнительных баллов за льстивый сюжет гобелена; величественная Минерва, сидящая на троне, гладит льва.

− Прекрасная работа, − тепло сказала Минерва.

Рейвенкловцы обменялись веселыми взглядами.

− Оказывается, лесть действительно к чему-то приводит, − заметила Гермиона.

− Я, конечно же, имела в виду работу по трансфигурации, − беззаботно пояснила Минерва.

− Я так и подумала, − со всей серьезностью согласилась Гермиона и усмехнулась, заметив косой взгляд Минервы.

Они подошли к третьей двери, которая являлась еще одной попыткой воспроизвести каменную стену. Этим ученикам лучше, чем их предшественникам, удалось трансфигурировать предметы в фальшивую стену. Но они так и не решили, как спрятать раму, обнаружив, как и первая группа, что не могут повлиять на то, что является частью замка.

Минерва пробормотала несколько слов поддержки. Ученики посмотрели на Гермиону через плечо Минервы и ухмыльнулись, когда она беззвучно произнесла им “чары”. Когда она ушла с Минервой, хаффлпаффка подняла вверх большой палец. Гермиона улыбнулась про себя. С ее стороны это было небольшим жульничеством, но ладно.

Последняя дверь осталась без изменений, за исключением того, что перед ней больше не было кучи предметов. Снейп сидел, скрестив ноги, читал учебник и делал пометки на полях. Внутренний книголюб Гермионы заорал в голос.

Он что — писал в ее книге?!

− Это моя книга? − пронзительно спросила Гермиона.

Снейп резко поднял голову от ее тона и слегка съежился.

− Профессор Грейнджер хотела спросить, все ли у вас в порядке, мистер Снейп? − мягко сказала Минерва, вцепившись в руку Гермионы железной хваткой. − Вы не смогли выполнить задание?

− Я его выполнил, − сказал Снейп.

Гермиона и Минерва посмотрели на совершенно видимую дверь.

− О... Э-э... Ну, − протянула Гермиoна. − Я имею в виду... Я, вроде, до сих пор ее вижу, − сказала она почти извиняющимся тоном.

Снейп наградил ее взглядом, который можно было описать только как уничтожающий. Он был ей довольно знаком. Настолько знаком, что она слегка заерзала.

− Мистер Снейп. Я бы не сказала, что эта дверь как-то скрыта, − сказала Минерва в поддержку Гермионы.

Снейп встал и открыл дверь. За дверью была каменная стена замка.

− Это трансфигурация, − сказал он.

− О, − произнесла Гермиона.

− Я скрыл настоящую дверь чарами Фиделиус, − объяснил Снейп.

− Ого! − воскликнула Гермиона.

− Чарами Фиделиус? − переспросила Минерва.

− Они учили это сегодня утром, − прошептала Гермиона.

− Я подумал, что это лучший способ спрятать дверь, − объяснил Снейп. − Спрятать настоящую дверь и отвлечь вас трансфигурированной подделкой.

− Отвлечь... − повторила Минерва. Она выглядела несколько ошеломленной.

− Она не исчезла, − сказал Снейп. − Она прямо перед вами.

Когда он указал местоположение двери, она появилась перед ними.

− Ну надо же! − пробормотала Минерва.

Гермиона расхохоталась, забыв об испорченной книге.

Снейп оживился, когда она засмеялась, и выпрямился возле обеих дверей.

− Наверное, мне не стоит оценивать работу по чарам, − сказала Минерва. − Но это дьявольски сложное заклинание, и ваша трансфигурация была превосходной, так что, я думаю, десять баллов Слизерину для начала.

− От каждого из нас, − добавила Гермиона. Она подмигнула Снейпу, пока Минерва не смотрела, и его глаза слегка расширились.

− Пожалуй, я сбегаю за профессором Флитвиком, − сказала Минерва. − Поскольку я не совсем уверена, что делать теперь, когда только мы трое сможем увидеть дверь в кладовку мистера Филча.

Она быстро вышла из зала.

− Это было действительно умно, − сказала Гермиона Снейпу. − И весьма коварно.

− Мне это показалось очевидным, − произнес Снейп.

− Может, вы просто коварно мыслите, − заметила Гермиона. − Это хорошо, − добавила она, когда на его лицо упала тень. − Это значит, что вы думаете иначе, чем все остальные. Вы можете перехитрить людей, потому что они будут думать одним образом, а вы — другим.

− Хорошо, − сказал Снейп. Выражение его лица тут же изменилось, сделавшись весьма довольным

Гермиона снисходительно улыбнулась ему. Ей понравилась идея с дверями. Это был именно тот хитроумный ход, который она бы с удовольствием придумала сама.

На мгновение она задумалась: поладили бы они, если бы учились в школе вместе? Скорее всего, нет, решила она. Они оба были немного колючими и неуклюжими, и если она компенсировала это заискивающими попытками угодить учителям, то у него все было наоборот. Кажется, им всегда суждено было быть не в том возрасте, не в то время, чтобы по-настоящему сблизиться.

Хотя эта мысль и была немного унылой, воспоминания о трюке с дверью заставляли Гермиону улыбаться за ужином и поздно вечером, когда она ложилась спать.

Чары Фиделиус. Серьезно?

Тогда она, конечно, не ожидала, что ее разбудит в полночь настойчивый звон ее волшебной палочки. Она пошарила под подушкой в поисках ее и, сонно бормоча, произнесла диагностическое заклинание.

Блядь.

Сработала одна из установленных ею защит в Хогсмиде. Оставшиеся члены “Восьмерки” были все еще живы и, наконец, двинулись в сторону Хогвартса.

Вот же блядское блядство.