Красавица и чудовище (гет)

Sunday is gloomy, my hours are slumberless,

My heart is telling you how much I wanted you...

Sarah Brightman, „Gloomy Sunday”

Безумие для смертного есть худшее из зол.

Софокл, «Антигона»

Беллатрикс никогда не любила весну. Запахи пробуждающейся природы сводили с ума, приносили в душу беспокойство и чувство мятежности, пение птиц по утрам казалось слишком громким, а улыбки на лицах людей вызывали лишь злость — как они могут радоваться этому ужасному времени года? Нет, Белла любила позднее лето и осень. Весна была не её сезоном, а уж весна 95-го и вовсе казалась отвратительной. Все чувства Беллатрикс были обострены до предела, она ощущала каждый новый запах, появившийся в саду Малфоев, и это сводило с ума. Нервы, и без того расшатанные, теперь шалили чуть ли не каждый день и общаться с Беллой стало почти невозможно. Только Нарцисса и Рудольфус осмеливались на это, и Беллатрикс отвечала им взаимностью. Она понимала, что сестра хочет помочь ей, и позволяла пичкать себя успокоительными зельями. Белла мучалась то бессонницей, то кошмарами, и это высасывало из неё все силы. Никогда раньше, даже после самых кровавых боёв, ей не снились жертвы. За всё время заключения в Азкабане она ни разу не видела во сне Лонгботтомов. Белла забывала о тех, кого убила, через несколько минут после совершения преступления. Но этой весной всё было не так, как обычно. Белле снились странные сны, в которых вся её жизнь проходила перед ней в каком-то искажённом виде. Она просыпалась с диким криком от того, что всю ночь её преследовало лицо какого-нибудь волшебника, убитого лет двадцать назад. Однажды Беллатрикс спросила Рудольфуса, снится ли ему нечто похожее. Он ответил, что нет. Конечно, и его здоровье весьма пошатнулось, но не настолько.

Руди предложил Белле перебраться в его спальню, не имея при этом никаких тайных помыслов. Он просто хотел быть рядом, чтобы иметь возможность разбудить жену от очередного кошмара, успокоить и уверить, что то, что она видела, было всего лишь сном. Но Белла отказалась. В ту ночь, когда она, возвращаясь от Лорда, наткнулась на мужа в коридоре, и он отнёс её к себе, она единственный раз спала спокойно. Проснувшись, Белла обнаружила Рудольфуса, спящего рядом и целомудренно держащего её руку в своей. Это было так странно. Спать в обнимку в Азкабане казалось естественным, но на свободе, в огромной комнате Малфой-мэнора… Нет, Белла не хотела, чтобы их дружеские отношения с Руди переросли в нечто большее. Она была ему благодарна за поддержку, но предпочла восстановить дистанцию. Рудольфусу пришлось подчиниться. Он страдал, и Рабастан видел это. Старший Лестрейндж советовал брату забыть «эту психопатку», предлагал заливать горе вином и тащил в лондонские бордели. Один раз Руди сдался. Выпив оборотного зелья, братья отправились в притон. Когда Рудольфус вернулся домой, он презирал себя. Конечно, у него были женщины, он изменял Белле всё время их странного брака, но никогда не чувствовал себя таким грязным, как будто он совершил подлый поступок.

Беллатрикс страдала не только от кошмаров и тоски, но и от чувства ненужности. Ни разу, ни на одном собрании Тёмный Лорд не выделил её, не обратился по имени, даже не взглянул лишний раз. Единственное существо, кому он дарил ласку и внимание, была эта жуткая змея, Нагини. Белла питала стойкую неприязнь к этому созданию, которое забрало у неё любовь Волдеморта, и Нагини отвечала тем же. Змея определённо ревновала своего хозяина к его последовательнице и периодически грозно шипела, когда Белла проходила мимо неё.

Когда Волдеморт объявил, что вскоре планируется важная акция, Белла впервые почувствовала оживление. Наконец-то! Она покажет ему, что она всё ещё самая сильная и отчаянная ведьма среди его слуг, он заметит её и вернётся к ней! Надежды Беллы были призрачны, разум говорил ей, что ничего подобного не произойдёт, даже если она принесёт Милорду голову Поттера на подносе, но голос рассудка звучал в голове Беллатрикс всё реже и с каждым разом всё слабее. Радость Беллы немного омрачило то, что Лорд назначил её работать в паре с Малфоем, впрочем, Люциуса это тоже не обрадовало. Он яснее всех видел, что с его свояченицей творится что-то очень плохое, но предпочитал держать язык за зубами. «Если Лорду угодно посылать на ответственное задание сумасшедшую, — рассуждал он, — то, значит, ему виднее».

Беллатрикс с трудом дождалась дня, на который была намечена акция. Она убивала время, практикуя заклятия, перечитывая книги по тёмной магии и мысленно прокручивая в голове предыдущие сражения, вспоминая, какого это — уворачиваться от летящих в грудь заклятий, самой посылать во врагов Непростительные, превращаться в чёрный смерч и лететь сквозь воздух, преодолевая любые препятствия… только воспоминания о прошлом спасали её этой весной и помогали притупить тоску и чувство одиночества. Иногда к ней присоединялся Рудольфус, становясь её партнёром по дуэли. Временами ему удавалось развеселить её и тогда они сидели в гостиной, пили чай и болтали о милых пустяках, как самая обычная семейная пара. Но счастье длилось недолго и на Беллу вновь накатывала депрессия, из которой её не мог вывести даже Руди. Возможно, это удалось бы сделать Волдеморту, но он не замечал, как страдает его самая верная последовательница, или не хотел замечать. Лорда мало кто видел — он либо сидел в своём кабинете, планируя дальнейшую деятельность, либо исчезал в неизвестном направлении на несколько дней. Белла плакала ночами от безысходности и целовала Метку — единственное напоминание о Волдеморте, безгранично принадлежавшее ей теперь.

* * *

— Ну когда уже? — нетерпеливо спросил Беллатрикс, толкая Малфоя в бок. Они уже добрых полчаса стояли возле Министерства, куда им надо было проникнуть. По мнению Беллы, внутрь можно было попасть уже давно, расставить везде посты и схватить этих чёртовых детей во главе с Поттером, как только они сунутся туда. Но Малфою, назначенному руководить операцией, было виднее.

— Прекрати торопить меня! — зло прошипел он, оборачиваясь к Белле.

— Не понимаю, как тебе вообще можно было доверить руководство, — съязвила она. — С первого взгляда можно понять, что ты слишком трясёшься за свою шкуру.

Люциусу пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы не врезать свояченице кулаком между глаз.

— Когда мы вернёмся, я не премину сообщить Тёмному Лорду, что ты посмела сомневаться в здравомыслии его решений. Ведь это он назначил меня главным, — голос Малфоя сочился ядом. Беллатрикс прикусила язык. Она знала, что ничем хорошим для неё это не закончится.

— Пошли, — Люциус потянул Беллу за рукав. Они осторожно вышли из своего укрытия, и то же самое сделали остальные Пожиратели. Множество фигур в чёрных мантиях и с масками на лицах заполонили пространство и, так же внезапно, как появились, растворились в воздухе. Этому виду магии им пришлось обучаться долго, но результат того стоил. Оказавшись внутри пустого Министерства Магии, они разделились на группы и разошлись по своим местам. Рудольфус успел напоследок ободряюще пожать руку Беллы. Он ещё не знал, что это будет его последнее прикосновение к жене перед долгим расставанием. Люциус повёл Беллатрикс за собой, в глубины Отдела Тайн. Белла скользила вдоль высоких полок, уставленными бесчисленными пророчествами и гадала, которое из них нужно Тёмному Лорду. Впрочем, это не должно было её волновать — пророчество достанет Поттер, а потом останется только отнять его у этого безмозглого мальчишки, которого так легко было обманом привести в Министерство.

— Стой здесь и не двигайся без моего приказа, поняла? — прошептал Малфой.

— Поняла, — без особого энтузиазма ответила Белла. Ей претило подчиняться Люциусу, но другого выхода не было.

Они видели, как в Отделе Тайн появился Поттер со своими дружками, как нерешительно эти гриффиндорцы направлялись вглубь узкого прохода между рядами. Кровь в жилах Беллатрикс потекла быстрее, дыхание участилось. Её последняя битва была так далеко и вот, наконец-то, она снова узнает эти сладостные ощущения сражения. Она бросила взгляд на Люциуса — он предупреждающе прижал палец к губам, тем самым давая понять, что ещё не время. Беллатрикс вновь застыла в ожидании.

Как же долго эти детишки возились с Пророчеством! Белла с трудом сдерживала себя, чтобы не выскочить из укрытия и не наброситься на них. Ей удалось рассмотреть Гарри Поттера. Она с интересом разглядывала того, кто смог одержать победу над самим Тёмным Лордом, пусть и краткую. Из-за этого невысокого темноволосого мальчишки Белла провела столько лет в Азкабане. Из-за него она потеряла любовь Волдеморта. Мысли об этом хватило, чтобы почувствовать, как её душу заполняет чистая, не смешанная ни с чем, ненависть.

— Пора! — еле слышно произнёс Малфой.

Белла пропустила его вперёд и двинулась следом. Краем глаза она видела, что остальные Пожиратели тоже сдвинулись с места. Кольцо вокруг детишек, решивших поиграть во взрослых и опытных магов, постепенно сжималось.

— Мы достали Пророчество, — услышала Белла слова Поттера.

— И лучше тебе отдать его мне, мальчик, — раздался голос Люциуса.

Поттер повернулся и увидел перед собой фигуру с маской на лице и закутанную в мантию. Он сделал шаг назад, инстинктивно закрывая собой друзей.

— Что происходит? — спросил он, пряча за спину руку с Пророчеством и выставляя вперёд волшебную палочку.

— Тебе пора научится отличать фантазии от реальности, — изрёк Люциус, снимая с себя маску. Белла про себя усмехнулась этому. Милорд не одобрил бы действий в открытую, но Малфой так любил эффектные жесты…

— Где Сириус? — напряжённо крикнул Гарри. — Что вы с ним сделали?

— Ты так ничего и не понял, — покачал головой Малфой. — Отдай Пророчество.

— Нападёте — я разобью его! — пригрозил Гарри, отходя всё дальше. Его друзья сгруппировались в небольшой круг, палочки у всех были выставлены вперёд.

Над Отделом пронёсся ледянящий душу смех Беллатрикс. Она не могла сдержать его, до того смешон и нелеп был этот мальчишка.

— Он любит поиграть? — она вышла из тени, тоже сбросив с себя маску. Если Люциус решил играть не по правилам, то и она не хуже. — Маленький пупсик Поттер, куда тебе тягаться с нами?

— Беллатрикс Лестрейндж! — какой-то парень, высокий и полный, сделал шаг вперёд. Белла окинула его взгядом, и тут же поняла, кто он — именно эти глаза снились ей недавно в одном из её кошмаров.

— Невилл Лонгботтом? — осклабилась она. — Как мама с папой?

Он взрогнул и ещё крепче ухватился за свою палочку.

— Я отомщу тебе за них! — воскликнул он. Он бросился бы на Беллу немедленно, если бы не сдерживающая его руку Поттера.

— Тихо! — прикрикнул Люциус. Ему не нравилось то, что Белла появилась слишком рано. Ситуация начала выходить из под контроля, но ещё был шанс всё исправить. — Нам нужно всего лишь Пророчество, Гарри. Отдай его нам и мы разойдёмся мирно.

— Зачем оно нужно Волдеморту? — поинтересовался Поттер.

— Не смей произносить его имя, отвратительный полукровка! — ввизгнула Беллатрикс. Она не понимала, почему Малфой нянчится с этим ребёнком, когда так легко можно оглушить и его, и всех его дружков.

— Подумай, Гарри, — Люциус намеренно обращался к подростку по имени, пытаясь создать иллюзию дружеской беседы. — Разве ты не хотел узнать, в чём тайна связи между тобой и Тёмным Лордом? Понять тайну своего шрама? Подумай, Гарри…

Пока Малфой увещевал Поттера, Беллатрикс изучала остальных юных волшебников. Рыжего она узнала сразу — Уизли. Ребенок тех самых Уизли, которые попортили им столько нервов в период Первой войны. Девчонка рядом с ним — наверняка та самая грязнокровка, о которой вскользь упоминала Нарцисса. Ещё одна рыжая — может быть, тоже Уизли. От Беллы не укрылось то, как эта девчонка смотрела на Поттера. Блондинка с отрешённым взглядом — вряд ли гриффиндорка. Эти дети были ненамного младше Беллатрикс, когда она приняла решение служить Тёмному Лорду, но ей казалось, что между ними пропасть. Она никогда не была такой наивной, никогда не верила слепо в добро и ей бы в голову не пришло пойти на поводу у ночных кошмаров. Она была несравнимо умнее всех этих подростков, умнее и сильнее, поэтому победа должна была быть на её стороне…

— Я ждал четырнадцать лет, — раздался голос Поттера. — Могу и ещё подождать. Ступефай!

И тут всё рухнуло. Все надежды уладить это дело быстро и тихо испарились. Белла увернулась от заклятия и бросилась вдогонку за убегавшими подростками. Прочие Пожиратели тоже помчались за ними. Узкие коридоры, стремительный бег, сопровождающийся звоном бесчисленных пророчеств на полках — Беллатрикс наслаждалась этим. Она любила этот темп. Несколько минут борьбы ни к чему не привели — дети неплохо отражали брошенные в них заклятия. Наконец, Белла улучила момент и вихрем ринулась вперёд, но сильнейшее «Редукто» отбросило её на много метров. Это дало противникам шанс на побег. Полки, угрожающе раскачивающиеся всё это время, наконец-то стали падать. Шум разбивающегося стекла заглушил всё вокруг.

— Обратно к Арке, быстро! — зазвучал в ушах Беллы голос Люциуса. Она повиновалась, приказ был более чем разумен.

Пожиратели оказались снаружи быстрее противников. Когда Поттер со своей компанией вновь появились в их поле зрение, Беллатрикс уже дёрнулась, чтобы бросится в бой, но Малфой положил руку ей на плечо.

— Слишком быстро, Белла. Сейчас они ожидают нападения, а нам надо выбрать самый неожиданный для этого момент, — прошелестел его мягкий голос.

— И когда это ты успел стать таким стратегом, а? — прошипела Белла в ответ. Её бесило то, что она вынуждена подчиняться Малфою. Будь она главной, то Пророчество давно было у неё в руках, а Поттер и его дружки — в плену у Пожирателей Смерти.

Поттер тем временем подошёл к Арке и всматривался в туман, вьющийся внутри неё. Постепенно все юнцы повернулись спиной к невидимым им Пожирателям и потеряли бдительность.

— Сейчас! — приказал Малфой.

Они сорвались с места и чёрным вихрем обвили гриффиндорцев. Когда он рассеялся, то все Пожиратели держали около себя по пленнику. Беллатрикс выбрала Невилла, она испытывала странную склонность к семейству Лонгботтомов. Рудольфус схватил рыжего Уизли, а Рабастан сжимал в своих ручищах тонкую шею грязнокровной подружки Поттера. Белла бросила мужу улыбку и он еле заметно кивнул в ответ. Он особенно ценил такие моменты, когда проявлялась их с Беллатрикс особая близость.

— Неужели ты думал, что сможешь победить нас? — надменно обратился Малфой к оставшемуся одному Гарри. В его голосе больше не было фальшивого сочувствия и доброты. — Верни Пророчество или твои друзья умрут.

— Нет, Гарри, не делай этого! — завопил Лонгботтом, но Беллатрикс ткнула в него своей палочкой.

— Заткнись, убожество, — прошипела она ему на ухо.

Прошло несколько мгновений, прежде чем Пророчество оказалось в руках Малфоя. Белла облегчённо выдохнула, самое сложное было, наконец-то, сделано. Но внезапно помещение, в котором они находились пронзил луч белого света и появился никто иной, как кузен Беллатрикс, предатель крови, Сириус Блэк.

— Отойди от моего крестника, Малфой, — громким голосом приказал он и, не долго думая, врезал повернувшемуся Люциусу кулаком по лицу.

И тут началось столпотворение. Откуда-то появились авроры, их было несчётное количество, они бросились на Пожирателей, и Белла едва успела испариться. Она быстро потеряла из виду Рудольфуса, да и времени думать о муже не было. Битва, о которой так мечтала Беллатрикс, была в разгаре. Ведьма с наслаждением бросала в авроров одно Непростительное за другим. Стремительность, запах крови и ощущение близкой смерти — Белла упивалась всем этим, оглушая врагов своим безумным смехом. Она была счастлива, по-настоящему счастлива. И счастье стало абсолютным в ту секунду, когда Беллатрикс, улучив момент, материализовалась из воздуха и крикнула: «Авада Кедавра!», направляя палочку в сторону своего кузена. Сириус покачнулся, но не упал — заклятие пролетело в миллиметре от его плеча.

— Теряешь хватку, дорогая кузина! — нарочито беспечно воскликнул он. — Давай, я уверен, что ты можешь лучше!

Она могла. И она снова пустила в него смертельное заклятие, на этот раз не промахнувшись. Белла смотрела на то, как словно в замедленном темпе падает в пелену Арки тело её кузена, как мальчишка Поттер начинает орать и бросается вслед за ним, как кто-то из авроров подбегает, чтобы удержать его, как Поттер вырывается из его рук и кидается к ней, чтобы отомстить за смерть своего крёстного… «Хочешь поиграть, малыш? — весело подумала Беллатрикс. — Что же, поиграем!» И она скользнула в узкий проход, ведущий в паутину коридоров Министерства Магии.

— Я убила Сириуса Блэка! — кричала Белла, желая раздразнить мальчишку. — Я убила Сириуса Блэка!

— Круцио! — внезапно выкрикнул Поттер.

Такого она не ожидала. Заклятие задело её и Белла повалилась на пол. Однако боли не было, даже намёка на неё. Быстро повернувшись, Беллатрикс взглянула на того, кто осмелился ударить её Непростительным, её любимой игрушкой. Гарри весь дрожал от напряжения, он сам был ошарашен своим поступком.

— Никогда раньше не пробовал Непростительных, да, малыш? — ухмыльнулась Белла. — У тебя получится сделать это только тогда, когда ты испытаешь отчаяние, злобу, ненависть — всё в один миг! Тебе надо научиться правильному Круцио, мальчик, — она поднялась с пола и направила вперёд руку с палочкой, — а до этого даже не смей пробовать это заклинание, оно не для тебя. Но сегодня я преподам тебе урок. Круцио!

Гарри едва успел отклониться. Он кинулся за ближайшую статую и спрятался за ней.

— Дай мне Пророчество, Поттер, и я, так и быть, сохраню тебе жизнь! — заорала Белла, разъярённая тем, что ей не удалось попасть в противника.

— Пророчества нет! Оно разбилось! — последовал ответ.

— Ты лжёшь! Акцио, Пророчество!

— Нет, Белла, он говорит правду, — раздался тихий голос.

Беллатрикс обернулась и увидела Волдеморта.

— Нет, Милорд, — испуганно заговорила она, — я не виновата! Я пыталась сделать всё, что было в моих силах, пожалуйста, не наказывайте меня!

— Отойди, Белла, — он жестом приказал ей исчезнуть с его пути, — сейчас мне не до тебя.

Она повиновалась. Спрятавшись в одной из многочисленных ниш в стене, Беллатрикс напряжённо наблюдала за происходящим. Она едва не сорвалась с места, когда появился Дамблдор, и лишь усилием воли заставила себя остаться в укрытии. Впервые Белла видела, как сражается её повелитель. Дуэль двух сильнейших магов, это было зрелище не для слабонервных. Наступил момент, когда Волдеморт растворился в воздухе, и тут Белла не выдержала.

— Милорд?! — её вопль был слышен далеко за пределами холла, где происходило сражение.

И тут ворвались авроры. На лице Беллатрикс отразился ужас. Она видела, как кто-то, окружённый белым светом, несётся прямо на неё, и не могла ничего сделать, её сковал страх. И в последнюю секунду появившийся из ниоткуда Тёмный Лорд схватил её за руку и аппарировал.

— Ты ни на что не годна! — проорал он ей в лицо, как только они оказались в Малфой-мэноре. — Как можно было не отнять у детей Пророчество?!

— Милорд, я пыталась! Я говорила Малфою, что не надо тянуть, но он предпочёл…

— Я не хочу слушать про Малфоя! Как ты могла провалить задание?! — Волдеморт носился по комнате, круша на своём пути всё, сметая на пол дорогую посуду, вазы, опрокидывая мебель. Беллатрикс стояла, вжав голову в плечи.

— Я сражалась с Сириусом Блэком, Милорд. Он появился там так неожиданно и привёл с собой Авроров…

— Я не приказывал тебе убивать Блэка! Ты должна была принести мне Пророчество! — Волдеморт схватил её за руки и хорошенько встряхнул. Они оказались очень близко друг к другу, близко настолько, что Белла смогла почувствовать его тяжёлое дыхание. Она взглянула в его глаза и онемела от ужаса — они буквально горели алым огнём, лицо потеряло всякое сходство с человеческим.

Он увидел, что она смотрит на него и оттолкнул от себя. Толчок был такой силы, что Белла потеряла равновесие и упала на спину. Она попыталась подняться, но Лорд направил на неё волшебную палочку и она замерла. «Нет, нет, только не это!» — пронеслось у неё в голове.

— Ты подвела меня, Беллатрикс, а я рассчитывал на тебя, — яростно прошипел он. — И всё равно я спас тебя, а мог оставить в Министерстве, чтобы тебя схватили и снова отправили в Азкабан!

— Я благодарна вам, Милорд, я всё исправлю! Дайте мне ещё один шанс, умоляю!

— Обязательно исправишь. Но позже. А сейчас — Круцио!

Беллатрикс уже успела позабыть, какого это — извиваться на полу от нестерпимой боли. Она орала как ненормальная, пыталась вцепиться в ковёр, но лишь обламывала ногти. Слёзы катились по лицу, смешиваясь с кровью, которая текла из носа, на эту слизь налипали волосы, но Белла не могла помочь себе. Когда действие заклятия прекратилось, Волдеморт с презрением взглянул на то жалкое подобие человека, в которое превратилась Беллатрикс.

— Надеюсь, ты запомнишь этот урок, — произнёс он.

Белла всхлипнула. Она слышала быстрые шаги, стук двери, а потом настала тишина. Сил не было даже на то, чтобы доползти до ближайшего кресла, поэтому Белла осталась лежать на полу, вымазанная собственной кровью, ожидая помощи от какого-нибудь обитателя Малфой-мэнора.