Summertime Of Our Lives (гет)

«Дорогая Мелани,

Ты и представить себе не можешь, как я был рад получить твое письмо. Когда я поздравил тебя с получением путевки, я не задумывался о том, что это значит: я застрял на целый месяц с Уолтером и Николь. Думаю, ты догадываешься, как проходит отдых в компании этой парочки. А ты могла бы отвлечь Николь, чтобы мой лучший друг вспомнил о моем существовании. Шучу, конечно, мне очень тебя не хватает. Из Италии мы вернулись неделю назад. Уверен, тебе бы понравилось, хотя, судя по твоему рассказу, в „Атлантиде“ гораздо веселее.

Разумеется, исключая ту часть, где тебя достает Джеймс Поттер. Я просто не понимаю, почему Скорпиус до сих пор не разобрался с ним. Если он ничего не знает, думаю, стоит ему сказать. Ты знаешь мое мнение о Поттере, и тебе лучше держаться от него подальше. И я поверить не могу, что ты действительно живешь с его сестрицей! Не пойми меня неправильно, я тебе сочувствую, но я многое бы отдал, чтобы взглянуть на вашу комнату во время „борьбы факультетов“. Я зачитал этот кусок ребятам (надеюсь, ты не против), и Николь сказала, что лучше бы жила с настоящим львом, чем с гриффиндоркой.

Признаюсь, когда ты написала о своем плане мести, это показалось мне глупой затеей, но теперь мне не терпится увидеть фотографию Альбуса в костюме. Надеюсь, заклинание сработало! И ты не рассказала, что собираешься сделать со своим кузеном, а что-то мне подсказывает, что ему достанется больше. Хотя я и не представляю, что может быть хуже костюма Дамблдора-Снейпа.

Меня удивило, что ты спросила меня о своих родителях. Ты до сих пор не написала им ни одного письма? Не хочу лезть не в свое дело, но, если что-то произошло, ты всегда можешь рассказать мне, и я сделаю все возможное, чтобы тебе помочь. Надеюсь, ты это знаешь. В любом случае, они в порядке. Видел их позавчера на приеме в честь юбилея деда, как и Малфоев. Прости, что порчу тебе настроение, но Селвины тоже там были, и Адриан долго разговаривал с твоими родителями и мистером Гринграссом. Попробуй спросить в чем дело, может, это как-то поможет нам найти способ избавить тебя от помолвки. Я пытался разговорить Аделу, но из нее обычно и слова не вытянешь. Кажется, она была расстроена, что вас нет.

И хотя я отчасти (совсем чуть-чуть) поддерживаю ее мнение, я очень рад, что это глупое обвинение в поджоге было снято. Кстати, ты так и не написала, кого признали виновным и кто понес наказание. Хотелось бы посмотреть в лицо тому, кто устроил пожар.

Половина смены позади — не вздумай упустить любую возможность оторваться. Пиши почаще, я бы хотел (след от заклинания, убирающего чернила) знать все.

Помни, я всегда буду рядом, чтобы поддержать тебя.

Искренне твой

Эрик»

Я еще некоторое время смотрю на письмо, видя вовсе не фразы, а их автора, и все внутри наполняется теплом и любовью к другу. Я должна была написать ему гораздо раньше: Эрик всегда умел найти слова, от которых мне становилось легче, а сейчас, когда Скорпиус зол на меня, — это особенно необходимо. Я хмурюсь, вспоминая вчерашнюю ссору с братом и невольно оглядываюсь на кровать соседки, которая еще спокойно спит.

И как только их угораздило понравиться друг другу? Как это случилось со Скорпиусом? Как давно это длится? Никто не расскажет мне подробностей, потому что брат, очевидно, жалеет о том, что проболтался, а от Поттер ждать откровения вообще не приходится. Интересно, что он вообще нашел в ней?

Я смеряю девушку пристальным взглядом, стараясь понять, о чем думает брат, когда видит ее. То есть основной ход его мыслей я еще могу предположить — тот же, что и при взгляде на любую хорошенькую девушку, но… почему именно Поттер? Есть же с десяток других в этом лагере! Угораздило его развести романтику с моей чокнутой соседкой. Я ничего не хочу сказать по поводу того, как быстро он выбросил из головы Ребекку, но… Ох, ну почему он не нашел себе кого-то вроде нее?

Лили Поттер. Серьезно?

Меня переполняет отчаяние и отчего-то даже малое сожаление. Она не понимает, куда ввязалась. Надеюсь, что не понимает, потому что если ей это известно, она просто легкомысленная или мазохистка. Мой взгляд становится все более оценивающим.

Предположим, она ничего не знает, и Скорпиусу понравился ее… характер? Манеры (вернее, их отсутствие)? Чувство юмора? Ее взгляд на мир? Нет, стоит признать, Лили — красивая девушка, но не единственная.

Из всех возможных выборов — это самый неожиданный.

Они же ненавидели друг друга!

А что скажет Альбус? Скорпиус готов потерять лучшего друга ради ничего не значащего флирта с Лили? Сомневаюсь, что братья Поттеры будут рады такому повороту. Да и Скорпиус… Чем он вообще думал? Втянуть в свои развлечения эту девчонку! Нельзя было ограничиться Ребеккой, которая все равно бы уехала в Америку? Нельзя было подумать, прежде чем изменять своей невесте с девушкой, которая не сулит легкого расставания?

Я раздраженно выдыхаю, стараясь не делать отрицательных выводов. Может быть, он все предусмотрел? Может, все не так плохо, как мне кажется? Может, Поттер не так проста? Черт, я знаю так мало, и это жутко раздражает. Лучше бы я и дальше не догадывалась об их связи.

Лили откашливается. Я прихожу в себя, замечая, что взгляд, который она направила на меня, немного испуганный. И что ей теперь не нравится?

— Мелани, ты можешь на меня так не смотреть? — подает голос соседка, но я не реагирую. Продолжаю изучать девушку, прокручивая возможные плюсы, которыми она привлекла моего брата. Поттер явно становится не по себе, и потому она, быстро схватив какие-то вещи, скрывается в душе. Я хмыкаю, но не чувствую ни капли стыда. Не я здесь решила поиграть в «тайную любовь».

Пока в ванной шумит вода, я пытаюсь написать ответ Эрику, однако все мысли уже переключились на Лили и Скорпиуса. Даже странно думать о них в таком ключе. Я снова вдаюсь в размышления о том, как те или иные события повлияли на их соединение, и едва замечаю, как дверь снова хлопает, и Поттер возвращается в комнату. Я украдкой снова смотрю на нее, но не представляю, как спросить о том, что меня интересует, да и стоит ли. Она некоторое время невозмутимо приводит себя в порядок, потом смотрит на часы и берет какую-то книгу. До завтрака еще около двадцати минут: ей хватит времени почитать, а мне — что-то выяснить.

— Мелани, перестань на меня так смотреть, — с некоторым напряжением просит Лили. — Ты ждешь, что у меня вырастут рога?

— Я бы не удивилась, — пожимаю плечами я. Поттер прищуривается, явно не понимая. — После того, как ты разбила зеркало и начала встречаться с моим братом, — я уже не знаю, к чему готовиться.

Сначала наступает тишина. Кажется, Лили забыла, как дышать. Когда становятся слышны голоса за окном, а напряжение в комнате достигает апогея, она с шумом выдыхает.

— Что за глупости?

— У меня есть глаза. И уши, — помедлив, добавляю я. — Это стало очевидно вчера.

Лили передергивает плечами, делая взгляд презрительным.

— Это был всего лишь танец, Нотт.

— Всего лишь танец — это то, что я вписала ваши имена в номинацию. А вот то, что Скорпиус нашел меня после и отчитал… «Потому что твои братья не должны ни о чем догадаться, а я поставила вас под удар», — припоминаю я слова кузена.

— Он сам рассказал тебе? — не верит Лили.

— Я бы сказала, что он прокололся, но да.

Поттер нервно вздыхает. Я замечаю ее бегающий взгляд, и даже какое-то мгновение думаю, что загнала ее в угол, но она вскидывается и произносит:

— Так значит это ты выдвинула нас на «пару»?

— Я.

— Зачем тебе это? — со смесью удивления и презрения спрашивает Лили. — Ты хотела нас раскрыть?

Я закатываю глаза.

— Да перестань, ни одному человеку в здравом уме не придет в голову, что вы можете быть вместе. Я хотела отомстить Алу и Скорпу, а ты просто попалась под руку, — едва не поставив кляксу на пергаменте, решительно отодвигаю письмо, чтобы закончить его позже. — Не думаю, что хоть кто-то увидел в вашем танце нечто большее, чем вынужденное действие.

Лили молчит, видимо, обдумывая услышанное, и я тоже погружаюсь в мысли о случившемся. О происходящем, потому что все это продолжается прямо сейчас и, я надеюсь, не становится хуже. Во что они ввязались? И во что теперь втянули меня? Я должна их покрывать?

Я должна их покрывать.

Потому что иначе мой брат лишится друга, а этого я допустить не могу. Еще есть надежда, что их отношения закончатся, и Альбус так и останется в неведении об ошибке Скорпиуса. Потому что это и правда ошибка.

Я встаю из-за стола и намеренно медленно сменяю обувь на босоножки, параллельно поглядывая на Лили. Не знаю, чего именно я от нее жду: просьбы держать все в секрете, новой волны отрицания или даже внезапного шантажа, но я не получаю ничего. Девушка сидит, погрузившись в свои мысли, и я только вижу, как побелели у нее костяшки плотно сжатых пальцев. Она нервничает, возможно, даже боится, и я отчасти понимаю ее. Но мне нечего сказать ей, и потому я только выхожу из комнаты, тихо прикрывая за собой дверь.

Это и правда не моя проблема. У меня полно своих.

Попасть на завтрак сразу мне не удается, потому что Бренда, которую я решила захватить по дороге, едва открыла глаза и теперь впопыхах принимает душ, пока я листаю какую-то книгу на ее кровати. Когда подруга наконец появляется, я не могу не заметить, что вид у нее по-прежнему сонный, и спрашиваю, как поздно она вернулась с бала.

— Мм… возможно… это было… около трех? — сомневается Ривера, и я удивленно поднимаю брови, не ожидая подобного ответа.

— А как же охрана и чары Коммендантского часа?

— О, это была не моя забота. Я, Джеймс, Пьер и Жак были в организаторском домике, так что никто и не подумал искать нас на улице, — отмахивается она, а потом разворачивается с двумя майками в руках. — Какую?

— Желтую, — я отвечаю, едва расслышав вопрос. — До трех часов у… в организаторском домике? Вы что, сочиняли новые правила по квиддичу? — с невольной усмешкой уточняю я.

— На самом деле, — ее речь становится невнятной, пока Бренда надевает майку. — Мы говорили не о квиддиче. Просто разные истории из жизни… Джеймс знает кучу всего!

— Не сомневаюсь.

— Ну что, идем?

Я, ничего не говоря, выхожу из комнаты первая, едва успев опомниться в конце коридора, что иду не одна. В голове какая-то каша, и я только надеюсь, что это утренняя слабость.

В зале не так много народу, как обычно: наверное, все отсыпаются после бала или просто решили не торопиться. Веселье, как выяснилось, у некоторых затянулось, к тому же, сегодня суббота. Мы с Брендой, не сильно спеша, выбираем себе завтрак, но мне совершенно не хочется есть, и потому я беру только кувшин грейпфрутового сока и пару тостов с джемом. Подруга, едва замечая, что делает, водружает себе на поднос овсянку, йогурт, сандвичи и минеральную воду. Я с сомнением смотрю на бутылку, почему-то подозревая, что в домике организаторов было и нечто алкогольное. Иначе когда она успела заработать на утро легкое похмелье? Не пунша же перебрала!

Ни Скорпиуса, ни Альбуса за столом нет, а состояние подруги не позволяет ей вести оживленную беседу, потому я от скуки начинаю оглядывать зал. Атлантов по-прежнему очень мало, но Лили уже здесь, почему-то за столом организаторов, вместе с Джеймсом. Только разговаривает она вовсе не с братом, а с Мирой, к тому же, рядом с Поттер я замечаю Лиама — своего партнера по театру. Я некоторое время наблюдаю, но, когда все трое неожиданно оборачиваются в мою сторону, я чуть вздрагиваю и с опозданием улыбаюсь.

— Мелани, можно тебя на минутку? — повышает голос Мира, и я, кивнув, иду к ним. — У нас не очень хорошие новости.

Я меняюсь в лице.

— Что-то случилось?

— Это моя вина, — подает голос Лиам. — Появились неотложные дела дома, и мне придется уехать из лагеря немного раньше.

Я все еще ничего не понимаю.

— Меня не будет на показе спектакля: родители заберут меня на пару дней раньше. Я не смогу сыграть Питера. Извини.

— О, — я чуть хмурюсь, закусывая губу. Такого поворота я точно не ожидала. Как постановка вообще может состояться, если нет главного героя? А ведь мы с Лиамом едва начали понимать друг друга! И отрепетированные сцены стали получаться куда лучше, и общее настроение в нашей команде поднялось на пару градусов. Это сложно, играть в паре с человеком, которого почти не знаешь, но мы только нашли общий язык!

Похоже, у меня слишком удрученный вид, потому что парень вздыхает и легко треплет меня по плечу.

— Мел, не грусти. Уверен, Мира и Лили еще успеют найти нового актера. У вас все получится и без меня. Я в вас верю, — он улыбается и, махнув рукой собравшимся, уходит за свой столик.

— Как мы сможем поставить спектакль без него? — с легким отчаянием спрашиваю я.

— Он прав: выберем одного из тех, кто так же пробовался на роль, — заверяет меня Мира, но я мотаю головой.

— Лиам был лучшим.

— Переживаешь, что останешься без внимания, Мелани? — ухмыляется Джеймс, как всегда влезая в любой разговор, где ему не место.

— Чтоб ты знал, Поттер, остаться без внимания здесь боишься только ты! — огрызаюсь я.

— Разве что без твоего, — с улыбкой замечает парень, и я нервно встряхиваю волосами.

Я должна как можно меньше времени проводить в обществе Джеймса. Я и так позволила себе слишком многое в отношении него.

— Это когда-нибудь прекратится? — прямо спрашиваю я. — Ты скажи, когда у тебя закончится любовное обострение, может я отсижусь, не попадаясь тебе на глаза?

— Любовное? — Джеймс хмыкает так, словно я его задела. — Ты много на себя берешь. Это дружеское внимание.

Мне хочется ответить что-то совсем обидное, что отобьет у него всякое желание впредь разговаривать со мной. Но я не могу, потому что слишком многим обязана ему. К тому же, все это происходит на глазах у Миры и других организаторов.

— Тогда, как друг, оставь меня в покое, — предлагаю я.

— Как друг, могу тебе пообещать, что ты будешь скучать.

Я выдыхаю с легким раздражением.

— О, сильно сомневаюсь! — кривлюсь я, но тут же одергиваю себя. Как бы мне ни хотелось вытолкнуть Поттера из своей жизни, я не могу не испытывать благодарности за то, что он подставил себя под удар, забирая мою вину. Но показав, сколько для меня значил его поступок, я сделаю все только хуже: он поймет, что у него есть какой-то шанс. В среду мне уже не удалось совладать с эмоциями, я едва не расплакалась от облегчения, узнав, что остаюсь в лагере. А потом еще и накатил стыд за грубый ответ Джеймсу и… Ох, лучше и не вспоминать, сколько лишнего я потом сказала на поле и после ужина, а мой, пусть и сдержанный, поцелуй, был более чем неуместным. Ну что за дура! Если теперь Джеймс подумает, что за моими действиями стоит нечто большее, чем признательность … Мне нечего предложить ему, и лучшее в данной ситуации — сохранять дистанцию, как и прежде. В отличие от Скорпиуса, я не готова к интрижкам, у меня есть жених.

Я бросаю взгляд на Лили, но с удивлением замечаю на ее лице странную, задумчивую улыбку, как будто она что-то представляет. Смотрю на Миру, чтобы еще раз спросить о ее планах на роль Питера, но ее вид тоже не приносит мне никакого удовольствия.

— Что не так? Почему вы обе… — начинаю я, но театралка, кажется, не обращает на меня особенного внимания: наоборот, окликает Поттер.

— Лили, мне кажется, что мы подумали об одном и том же.

— О, мне тоже так кажется, — медленно, с каким-то предвкушением, отвечает моя соседка.

— Если это меня не касается, я пойду, — я делаю взмах рукой, собираясь проститься с девушками, но организатор не дает мне уйти.

— Нет, это касается тебя, — она улыбается. — Я думаю, что отборочных на роль Питера не будет.

— Но… — не понимаю я.

— Мы с Лили уже нашли нового актера.

Я хмурюсь.

— Хорошо, — с запинкой отвечаю я. — Я его знаю?

— О да, — пропевает Лили, и, честное слово, ее взгляд вызывает у меня мурашки. — Это Джеймс.

Кажется, Поттер подавился. Я тоже округляю глаза, на мгновение поверив, что они это всерьез. Смешно.

— Хорошая шутка.

— Ужасная шутка, — поправляет меня Джеймс. Он смотрит на Миру точно таким же взглядом, что и я. — Я в театре? Да ты сошла с ума!

— Ничего подобного, — остается невозмутимой театралка. — Будем считать вашу маленькую перебранку — пробами на роль. Вы отлично сыграетесь, а ваши споры на сцене будут смотреться просто потрясающе! Вы идеальные Кэтрин и Питер.

— Номинировала бы вас на вечере, но… — негромко, но четко произносит Лили, и, кажется, никто кроме меня не обращает внимания.

Вот же… стерва! Теперь понятно, зачем она все это делает: попытка жалкой мести за вчерашний вечер. Могла бы иметь хоть каплю благодарности: я подарила им танец, который не светил им при другом раскладе.

— Я не атлант, — говорит Поттер.

— А у нас нет правил или предубеждений против тренеров по квиддичу! — парирует девушка.

— Это… чушь, — я тщательно подбираю слова, чтобы не слишком обидеть Миру. — Я не буду с ним играть.

— Мелани, извини, но твой голос здесь не так важен, — вежливо ставит меня на место художественный руководитель. — Лили со мной согласна, а все остальные… В конце концов и с Лиамом тебе пришлось знакомиться, никто не знал, сыграетесь ли вы. И сейчас у тебя нет выбора. Если ты хочешь остаться на роли Кэтрин…

Я чуть не задыхаюсь от возмущения. Театр — единственная отдушина, оставшаяся у меня в лагере после того, как мне запретили появляться в лабораториях. И отказаться от него — значит поставить крест на всей смене. Я едва начала чувствовать себя свободно на сцене, вжилась в роль, выучила реплики (чтобы больше не случалось откровенной импровизации, как на пробах): я не могу уйти сейчас. Это как минимум нечестно.

— Хорошо, — соглашаюсь я и уточняю: — Нет, хорошо, я остаюсь, я согласна играть с Поттером. Только он сам не хочет, — и мило улыбаюсь.

— Джеймс, ты просто не можешь подвести нас! — с наигранным удивлением Лили поворачивается к брату. — Мы столько трудились над постановкой… ты не можешь отказаться и все испортить. Ты не можешь подставить меня.

Я закатываю глаза. Она что, и правда намеревается убедить его? Это же очевидно, что Поттера в театр заманят только поющие снитчи или говорящие метлы.

— Лили, я… — однозначно начинает парень, но неожиданно бросает вгляд в мою сторону. Я делаю как можно более недовольное лицо, не сулящее ему ничего приятного, с целью подкрепить его отказ. — Конечно, я не подведу тебя.

Я каменею. Потом прикрываю глаза. Сглатываю. И беззвучно выдыхаю, снова смотря на Джеймса.

Как он мог согласиться?

С другой стороны, как он мог не согласиться и дальше раздражать меня? Мое утешение — театр, его — проверка меня на прочность. Джеймс Поттер стремится испортить все, что меня окружает. Может, он выгородил меня перед директором как раз ради этого? Чтобы иметь возможность и дальше веселиться за мой счет? В таком случае, должна ли я чувствовать себя в долгу перед ним?

Ох, пристукнуть бы его древком метлы, и дальше быть благодарной.

— Превосходно, — цежу я. — Жду не дождусь репетиции.

Джеймс ухмыляется, явно получая удовольствие от моей реакции. Надо же, а еще минуту назад он отбрыкивался так, словно его тащили к осиному улью. Поразительное непостоянство.

— Кстати, Джим, сегодня вечером мы ждем тебя в зале, чтобы… — начинает Лили, но ее братец делает сочувствующее лицо и качает головой.

— Прости, Лилс, сегодня никак. У меня… тренировка.

— Но тренировка у вас была вчера, Джеймс, — напоминает девушка, не слишком веря.

— В этом и прелесть тренировок — чем их больше, тем лучше! — с энтузиазмом восклицает Поттер.

Похоже, ему не слишком хочется торчать в компании атлантов, репетируя театральные сценки. Зачем тогда он согласился? Хотя, это глупый вопрос — чтобы увидеть, как мне это не понравится.

— Эй, Альбус, ты же знаешь, что сегодня вечером, после ярмарки, будет тренировка? — окликает брата Джеймс.

Ал и Скорпиус, едва зашедшие в зал, переглядываются с оторопевшим видом.

— Тренировка была вчера, Джим.

— И сегодня будет!

— Мерлин, ты оставишь нам хоть немного свободного времени? — в голосе Альбуса слышится подавленный стон, но брат только пожимает плечами, не заботясь мнением младшего.

— Если ты не дорожишь местом вратаря — можешь смело тратить свободное время на что-то другое, — хмыкает Джеймс.

— … И когда ты уже перестанешь шантажировать меня местом в команде? — не на шутку раздражается Ал. — Господи, Джеймс, я достал тебе даже долбаный талисман команды Слизерина!

Вот это подробности. Когда это талисман команды Сли…

Я не верю. Талисман Слизерина по квиддичу. Значок болгарской сборной, принадлежащий Бенджамину Уоррингтону, старшему брату Эрика, некогда капитану школьной команды. Ал и Скорп стащили его в конце пятого курса. Я сказала им, где его найти.*

Возмущение распирает меня изнутри. Так вот кто за этим стоит! Джеймс Поттер. Он умудрился достать меня, даже когда мы еще не были знакомы. Великолепно. Что еще?

— Увидимся, — бросаю я, желая поскорее вернуться за свой столик, чтобы рассказать хоть кому-то эти жуткие новости по поводу постановки. Бренда уже с интересом следит за нашим сборищем, явно ожидая подробностей.

— Невероятно, — я опускаю лицо в ладони и некоторое время снова осмысливаю все, что узнала. — Ты не поверишь. Хотя нет, ты-то поверишь, учитывая все, что уже случилось в этом чертовом лагере!

— Я вся во внимании. Только не говори, что это опять связано с Джеймсом, — недовольство в ее голосе так заметно, что я чувствую облегчение: хотя бы Бренда меня понимает.

— Угадала. Теперь мы партнеры по театру: у него роль Питера.

И пока подруга переваривает услышанное, я так и не могу убрать рук от лица. Ну почему нас опять сталкивают вместе? Неужели неясно, что теперь мне особенно тяжело терпеть его общество? Теперь, когда он взял мои обвинения на себя, когда своим присутствием здесь я целиком и полностью обязана Джеймсу, о чем он может подумать? Что я стану смотреть на него иначе? Пусть так и есть, но это ведь совершенно ничего не меняет. Предстоящий год так и остался последним, а после смены я вернусь домой и единственное, в чем я буду уверена, — это в свадьбе с Адрианом. Я не имею права давать Джеймсу ложных надежд, а если это просто развлечение с его стороны — оно в любом случае закончится в конце месяца. А меня еще и запирают с ним на всю смену в одном зале, на одной сцене!

— Так нельзя! — не понимая, что говорю вслух, восклицаю я.

— Ты права, на месте Лиама весьма нелюбезно бросать постановку в середине смены.

— Да при чем тут Лиам, я говорю… — поднимаю голову, с возмущением возвращаясь к диалогу, и тут замечаю, что за столом прибавилось народу. Альбус и Скорпиус как ни в чем не бывало завтракают, и моя громкая реплика заставляет их прерваться. — Я говорю о том, что это театр, а не фарс, — уже спокойнее продолжаю я. — Нельзя брать актера на главную роль со стороны.

— Уверена, Джеймсу, в итоге, будет важнее квиддич, а не спектакль, — пожимает плечами Ривера, и я не могу понять, должно ли это меня утешить.

— Кстати, он поставил на сегодня еще одну тренировку, — замечает Скорпиус, обращаясь к Бренде.

— В одно время с репетицией, — добавляю я.

— О, здорово! — с неподдельным энтузиазмом реагирует охотница.

— Ты единственная, кому это по душе, — ворчит Ал.

— Я бы обрадовалась, если бы знала, что все тренировки совпадут с репетициями театра, — замечаю я, усмехаясь.

Ребята игнорируют мою реплику, и я недовольно цокаю.

— Вы до сих пор на меня злитесь?

Альбус прожевывает овсянку, запивает ее соком, а потом со вздохом отвечает:

— Есть немного. Я бы забыл, но так как Джим за это утро уже успел напомнить о моем фантастическом костюме…

Я поджимаю губы, выражая сочувствие и одновременно скрывая легкую улыбку.

— А на что обижаться Скорпиусу, я вообще не понимаю. То, что ему пришлось выйти на сцену с Лили за победной ленточкой — не наказание. Они, конечно, недолюбливают друг друга, но все же с тем, что досталось мне, это не сравнится.

Кузен поднимает глаза сначала на друга, потом на меня и произносит:

— Думаю, Мелани просто считает твою сестру совершенно невыносимой и наказывает остальных ее обществом.

— Ты сам себя наказал, — не подумав, парирую я, и тут же получаю полный желчи взгляд брата. А что он ждал, связываясь с Поттер? Моего благословения?

— Сегодня в семь, — бросает Джеймс, по сложившейся традиции подходя к нашему столику за завтраком, чтобы испортить настроение. Но отчего-то получается у него только в случае со мной и Альбусом: Скорпиус на тренера не реагирует, а Бренда только оживляется.

— Угу, — бурчит Ал.

— Тебя можно поздравить с получением главной мужской роли? — улыбается Ривера, и я даже жалею, что рассказала ей. Тру лоб, стараясь спрятать лицо в ладони, чтобы никто и не подумал привлечь меня к разговору.

— Случайно вышло, пришлось заменить ненадежного атланта.

А ты, Джеймс, надежен. Так надежен, что всегда оказываешься там, где не нужно.

— Мел, все в порядке? — кажется, он замечает мое желание провалиться под землю.

— Ага, — неразборчиво отвечаю я. — Кстати, следующая репетиция в воскресение, в семь, если захочешь…

— Прийти?

— …поставить тренировку, — я наконец поднимаю глаза. — Это отличное время для квиддича.

Джеймс улыбается.

— А я думал, ты обрадуешься, что не осталась без партнера на сцене.

— Я тоже, — негромко отвечаю я. — Ты же понимаешь, что мы не сможем играть вместе?

— Почему? — удивляется Поттер, но я мотаю головой, не веря.

— Потому что! — неожиданно жалостливо восклицаю я и не нахожу ничего лучше, чем уйти из-за стола, но тут кто-то из организаторов окликает Джеймса. Окинув всех пристальным взглядом, а особенно задержавшись на мне, тренер уходит, оставляя за нашим столом гнетущую тишину. Я только надеюсь, что друзьям не интересны подробности жизни театра, и никто не станет поднимать едва закрытую тему. Мне удается успокоиться, и тогда Ал вполголоса произносит:

— Он даже не представляет, насколько все усложняет.

Я быстро смотрю на него, не понимая, что он имеет в виду, потому что фраза как никогда передает мои собственные мысли. Поймав мой вопросительный взгляд, Альбус поясняет:

— Сегодня ночью, наконец, будет традиционная вечеринка на крыше.

— Так, может быть, он и хочет, чтобы мы не попали? — предполагает Бренда.

— Нет, если бы он знал — давно бы рассказал организаторам, и нас бы прикрыли. Ночные, да и вообще вечеринки, запрещены, тем более на крыше. И если Посвящение еще происходит с подачи руководства, то это — личная инициатива. Никого не должны поймать. А охране или кому-то из старших очень хочется это сделать: мне говорили, у них даже пари есть — кто накроет тайную вечеринку. И если бы Джеймс узнал… Но у него просто есть дар портить веселье всем, кроме себя самого, — Поттер заканчивает, недовольно вздыхая, а потом уточняет: — Какие планы до обеда?

Мы с Брендой переглядываемся и пожимаем плечами.

— Мне нужно дописать письмо, а потом я свободна, — я допиваю сок и встаю из-за стола. — Если вы скажете, где мне найти вас…

— На днях я видела свежевскопанную землю где-то в роще и думала поискать клад, о котором говорили организаторы, — говорит Бренда.

— Ты правда в это веришь? — усмехаюсь я.

Но Ал встает на сторону австралийки.

— Перед каждой сменой на территории и правда прячут что-то интересное, так что вполне возможно, что Бренда напала на след.

— К тому же заняться до ярмарки особенно нечем, — заключает Ривера.

— Хорошо, — я киваю. — Скорпиус… ты с ними?

— Я тоже присоединюсь чуть позже, — качает головой брат, и я делаю вид, что это не вызывает у меня абсолютно никаких эмоций.

От души выговорившись в письме Эрику, я иду в небольшую башню западнее учебных корпусов, чтобы взять лагерную птицу. Вообще-то найти там сову довольно сложно: здесь больше экзотических птиц, а почтальоны атлантов, наверное, сидят в клетках в комнатах хозяев. И все-таки одна достаточно сонная бурая птица слетает с жердочки, когда я приманиваю ее, и не совсем протягивает, а скорее выставляет лапу для письма. Выпустив сову в оконный проем, я выхожу на улицу и иду в направлении столовой, потому что, очевидно, не успею найти друзей перед обедом. Однако я сталкиваюсь с Альбусом и Брендой у входа в зал, и несмотря на то, что они явно веселились до встречи со мной, сейчас их лица принимают скептическое выражение.

— Составляла письмо три часа? — уточняет Ривера.

— Да, я и правда задержалась с ответом и отправкой. А где вы потеряли Скорпиуса? — я оглядываюсь в поисках кузена.

— Он, наверное, тоже задержался… где-то, — пожимает плечами Альбус. — Впрочем, давайте спросим у него.

Похоже, наш общий суровый вид озадачивает моего брата, но он все равно останавливается рядом, не спеша заходить в зал.

— Ты уже придумал, что соврешь по поводу своего отсутствия? — подначивает Бренда, и Скорпиус хмурится, не понимая (а, точнее, как раз догадываясь), на что намекает австралийка. Его взгляд быстро скользит по моему лицу, и я показываю, что меня такое подозрение задевает.

— Нет, а должен был? — осторожно, но не тушуясь, спрашивает брат.

— Ни ты, ни Мелани так нас и не нашли. Впрочем, мы тоже не нашли клада, так что вы не много потеряли, — отмахивается Поттер и предлагает зайти в зал.

И хотя и я, и Скорпиус не подаем вида, что совершили нечто предосудительное, не составив друзьям компанию, когда Ал и Бренда проходят вперед, мы молча переглядываемся. И оба явно не жаждем рассказывать, где были.

Хотя моя история граничит с банальностью. Потратив больше времени и бумаги, чем предполагала, на составление ответа Эрику, я запечатала конверт и наткнулась на сценарий «Укрощения строптивой». Я знала его содержание (а некоторые сцены даже наизусть), но в этот раз мне почему-то показалось, что там слишком много сцен с Кэтрин и Питером. Пусть они и главные герои, но нельзя же, правда нельзя, составлять им такие диалоги! Если в сцене номер четыре Джеймс попытается меня обнять, как попросила Лили на последней репетиции, я заколдую его особенно неприятно. Что уж говорить про финальную сцену с поцелуем и с полдюжины других, весьма близких! Играя их с Лиамом, я не задумывалась, что это значит, потому что ответ был очевиден: ничего. А как быть с Поттером, который даже в моих безобидных репликах умудряется найти тайный романтический подтекст? Так что, если я и не уничтожила сценарий, то только потому, что это показало бы Лили, что ей удалось меня достать. А я лучше выпью концентрированной настойки полыни, чем признаю, что она выиграла.

За обедом нас всех приглашают посетить устроенную организаторами и некоторыми атлантами Ярмарку, а заодно выдают каждому по десять жетонов, которыми можно расплачиваться в различных лавках и аттракционах. По пути на поле для квиддича, в очередной раз измененное до неузнаваемости, никто из нас не выражает желания разделиться: Альбус еще не нашел Саммер, а Скорпиус делает вид, что мы — единственные, с кем он хотел бы провести время.

Я по-прежнему сохраняю невозмутимость, хотя от каждой мысли о брате и Лили, мне хочется громко, смачно и неподобающе для леди ругаться.

Пространство, которое занимает Ярмарка, огромно, и я не удивлюсь, если на его обход нам потребуется время вплоть до ужина. Почти все занято разноцветными шатрами разного размера, но некоторые аттракционы — расположены под открытым небом. Какие-то торговые лавочки стоят по периметру овала, а развлечения — ближе к центру. Сто человек достаточно быстро расходятся по всей территории, и никакого столпотворения нет, но мы все равно не останавливаемся возле первых же шатров, а проходим дальше. Настрой в нашей компании чуть выше, чем просто хороший, и со временем он только поднимается. Ал и Скорп выясняют, что жетоны можно не только тратить, но и зарабатывать — если побеждать в различных состязаниях на территории Ярмарки — и устремляются в сторону двадцатиметровой вышки с делениями и цифрами. Возле нее уже собралось несколько человек, с интересом и азартом слушающих правила игры, и наши тоже решают поучаствовать. Правила оказываются совершенно простыми: с помощью заклинания ударить молотом в основании «линейки». Выбивший число больше, чем у соперников, получает жетон. Мальчики занимают очередь, а мы с Брендой хихикаем, когда она показывает на внушительного телосложения девушку, по словам подруги — загонщицу команды Пола Митчелла. Подгоняемые женским любопытством, мы пробиваемся поближе к вышке и даже обсуждаем, не попросить ли Риту Вольц принять участие против парней, но вовремя замолкаем, когда объект разговора подходит ближе. В первой четверке выигрывает Альбус, а пока Скорпиус ждет своей очереди в следующей, мы ищем, куда бы пойти дальше. Брат возвращается без жетона, и мы, вдоволь нашутившись на тему загонщицы-соперницы, идем к полуоткрытому шатру, где угощают кексами. Приходится выложить по жетону за каждый, но через пять минут нам всем хочется пить, потому мы отдаем еще два за стаканчики с фруктовым льдом. Бренда тянет нас в сторону «Провидицы Сандры», но ребята только закатывают глаза и примечают неподалеку летающие мячи, предлагая встретиться возле них через десять или пятнадцать минут.

В обители «провидицы» темно, душно и не слишком правдоподобно. Магический дар предсказателей столь редок, что я не уверена, что за внешним антуражем и разыгранными припадками может скрываться настоящий пророк. Девушку, которая внутри, мы замечаем не сразу: ее платье и шаль пестрят и сливаются с темной тканью внутренней отделки. Когда она оборачивается, мы вопросительно улыбаемся, и она делает приглашающий жест.

— Кто первая? — интересуется она, поправляя длинное бордовое платье.

Я киваю Бренде на табурет за столом, а сама сажусь на диванчик за ее спиной. Глаза подруги горят предвкушением: даже если она не верит в то, что скажет «провидица Сандра», услышать это ей хочется. Сомневаюсь, что нам напророчат что-то ужасное или совсем безнадежное, потому у меня нет ни капли страха, какой обычно посещает тех, кто заглядывает в свое будущее. Мне не напророчат ничего хуже, чем-то, что я и так знаю. Бренда выбирает хрустальный шар и несколько минут слушает о грядущих переменах и неком джентльмене из другой страны, который «заставит ее сердце биться чаще». Я же отдаю предпочтение картам Таро, потому что на третьем курсе уже нагляделась в магическую сферу, а более маггловский способ чтения будущего мне был не знаком.

Гадалка раскидывает карты в какой-то последовательности и просит выбрать одну из колоды. Я вытаскиваю наугад, и отдаю девушке. Шестерка жезлов. Понятия не имею, что это значит. Но и «Сандра» не спешит пояснять. Она переворачивает все карты на столе, некоторые меняет местами, и только потом начинает говорить. Голос у нее не замогильный и не хриплый — обыкновенный. Даже не знаю, это радует меня или подтверждает мнение о маскараде.

— В твоей жизни было сильное разочарование, ты потеряла ориентир, и не знаешь, что тебя ждет. У тебя много друзей, но и врагов немало: со временем они могут поменяться местами.

Я стараюсь слушать и не показывать, насколько абсурдны для меня ее слова: отчасти не хочется прерывать интересную байку, а отчасти — обижать «провидицу». Это же развлечение — нужно слушать и кивать. В конце можно восхищенно ахнуть.

— У тебя есть два пути: простой, который приведет к благополучию, и другой, который принесет страдания и боль. Выбери верный.

— А что значит эта карта? — шепотом спрашивает Бренда, и я не могу понять по ее интонации, она искренне интересуется или проверяет «Сандру» на сообразительность.

— Девушке стоит ждать дорогого подарка, от которого невозможно отказаться.

— Спасибо, — помедлив говорю я, и выкладываю на стол четыре жетона — за себя и подругу. — Мы обдумаем это.

«Гадалка» легко улыбается и не спешит собирать карты.

Мы с Брендой поднимаемся и идем на выход.

— До свидания!

— Мелани, — окликает меня «Сандра». — Ты, наверное, нечасто извиняешься и только перед особенными людьми?

Я непонимающе оборачиваюсь. Какое-то время молчу, раздумывая, могла ли девушка подслушать мой с Джеймсом разговор у столовой или, каким-то образом, на пустом поле.

— Это вам тоже карты сказали? — чуть резче, чем хотела, уточняю я.

— Нет, — качает головой провидица.

— Спасибо, — повторяю я, прежде чем выйти на свежий воздух.

— Мне она понравилась, — минутой позже говорит Бренда, пожимая плечами. — Предсказала мне успех в охоте.

— Не знала, что ты занимаешься охотой, — иронично замечаю я, прекрасно понимая, что имеет в виду подруга.

— Это о квиддиче. И, может, о чем-то еще, — задумчиво произносит девушка, высматривая кого-то в толпе. — Альбус и Скорпиус пошли туда, кажется?

Кивнув, я говорю:

— Просто набор фраз. Уверена, что она видела тебя в форме на поле и сопоставила факты.

— Не думала, что ты такой скептик, — улыбается подруга. — А когда ты «извинялась перед особенным человеком»?

Я передергиваю плечами.

— Она сказала наобум, это же ясно. Если я наступлю кому-то на ногу, я тоже извинюсь. Что же — всех в особенные записывать?

— Ну, как знаешь. Я бы поискала в ее словах новый смысл. Думаю, частичка дара у нее все же есть.

— Я бы поискала жетоны, потому что они нам понадобятся, а осталось их не так много, — резковато закрываю я неприятную тему.

Бренда выворачивает карманы, а я пытаюсь разглядеть в толпе, над которой летают мячи, знакомые лица.

— А ведь Сандра… — начинает подруга, и я перебиваю ее:

— Ну хватит уже.

— Да нет, просто в ней и правда есть что-то…

— Ну и что же?

— Она назвала тебя по имени, хотя мы не представлялись, — пожимает плечами Бренда. — О, вон они, пошли скорее! — и хватает меня за руку, ускоряя шаг.

Ребят мы находим в компании Пьера и Сато: вид у всех встрепанный, но довольный. Австралийка тут же накидывается на них с расспросами, и те с удовольствием рассказывают, как весело провели время на «Дикой метле». Оказалось, что летающие мячи спрятаны под средних размеров защитный купол и представляют собой ничто иное как бладжеры. И цель каждого смельчака — удержаться в воздухе, пока два агрессивно настроенных шара пытаются сбить себя на землю. Каждый из парней заработал по три жетона на этом аттракционе и теперь Сато уговаривает их прокутить все в Кабинке Поцелуев, которая находится на другом конце Ярмарки. Мы с Брендой выказываем свое единогласное «фи» на подобные растраты, но, впрочем, Ал и Скорпиус и так отказываются. Забавно, если бы на месте девушки в Кабинке сидела Лили, оба ринулись бы туда незамедлительно. Причем с разными намерениями. Я сдерживаю смех, который непонятен друзьям, и мотаю головой, предлагая отправиться дальше.

Однако наш путь все равно пролегает через Кабинку Поцелуев, и Сато с Пьером занимают место в весьма внушительной очереди к небольшому шатру. Я закатываю глаза и предлагаю Бренде покинуть друзей, чтобы посмотреть, за что они платят. Мы минуем народ, состоящий как из парней, так и из девушек, кабинки для которых отдельные, и пытаемся разглядеть того или тех, кто внутри. Атланты входят и выходят, проводя внутри не больше минуты, а стоит это непотребство пять жетонов. Бренда смеется, что здесь можно неплохо подзаработать, и мы идем обратно к друзьям.

В очереди, за шесть человек от входа, я замечаю Поля Монро — своего подопечного и того самого парня, что ввалился в нашу с Лили комнату в разгар переодевания ее французской кузины. Он не знал, куда девать глаза, и старательно краснел, однако взгляд, которым он одаривал Доминик, был таким щенячьим и влюбленным, что только слепой не заметил бы. А так как в тот момент она была уже полностью одета, выводы напрашиваются сами собой. Похоже, они оба учатся в Шармбаттоне, но вряд ли общаются столь близко, сколь хотелось бы Полю. Я оценивающе хмыкаю, глядя на подопечного, а потом оглядываюсь на Кабинку. Было бы весьма щедрым подарком со стороны Тайной Феи, организовать поцелуй его мечты. Осталось только посадить «мечту» в «Кабинку Поцелуев».

Видимо, сегодняшний день — день Поля Монро, потому что Доминик, с двумя подругами, но без Лили, как раз приближается к нам. Вряд ли с целью встать в очередь или сменить девушку внутри, но… проверим мою удачу.

— Доминик! — восклицаю я, однако не так громко, чтобы услышал мой подопечный. — У тебя есть пара минут?

Француженка лучезарно улыбается.

— Привет, Мелани, что-то случилось?

— Вроде того, — уклончиво отвечаю я. — Видишь ли, девушке в Кабинке Поцелуев нужно отлучиться, а сменить ее сейчас некому. Так что нужно просто посидеть там, пока она не вернется.

— Сомневаюсь, что удастся «просто посидеть», — хмыкает Доминик.

Мерлин, кого я пытаюсь обмануть?

— Ты права, — со вздохом соглашаюсь я. — Придется целоваться, но это и правда на две минуты. Мы бы могли помочь сами, но у Бренды очень ревнивый парень, а я опасаюсь, что туда нагрянет твой кузен Джеймс, так что…

— Ну… ладно, — кивает девушка. — А может, ты, Карла? — она обращается к подруге.

— Вот еще! — поджимает губы та. — Обмен микробами не входит в мою сегодняшнюю программу. Это может повредить голосовым связкам, а если в хоре не смогу петь я, чтобы заглушить остальных, — зрители сбегут с концерта. Так что, мисс Шармбаттон, вперед! — под конец своей речи она улыбается, и Доминик смеется.

— Хорошо, это вон там? — кузина Лили указывает на шатер, и я киваю, воодушевленная успехом.

Возле «служебного входа» я притормаживаю, понимая, что не знаю, как выманить из кабинки другую девушку, но Поль, чья очередь вот-вот подойдет, вынуждает меня соображать быстрее.

— Не пускай пока вон того парня, — шепчу я Бренде. — Я тебе потом все объясню.

Подруга удивляется, но кивает.

— Минуточку, — я останавливаю Доминик и со стуком заглядываю в шатер, когда парень, что заходил перед Полем, появляется на улице. Так, теперь нужно что-то придумать.

— Привет, — обращаюсь я к симпатичной девушке внутри. — Джоанна просила дать тебе несколько минут… отдышаться. Я привела девушку, которая сменит тебя на это время.

Незнакомка удивленно смотрит на меня, а потом облегченно улыбается.

— Хорошо, что ты пришла, я больше не могу здесь сидеть! Зови ее скорее, мне нужно срочно почистить зубы и сходить в уборную.

Я закатываю глаза, едва отвернувшись, и пускаю внутрь Доминик. Они с девушкой о чем-то договариваются, а я под шумок покидаю шатер. Поль все еще ждет своей очереди и, кажется, нервничает, что перерыв назначили прямо перед ним. Бренда с уверенной улыбкой загораживает вход, и, когда незнакомка оказывается на улице, я киваю подруге. Она объявляет, что Кабинка снова работает и спешит ко мне.

— А теперь скажи, к чему весь этот цирк? — требует австралийка.

Я живо и красочно передаю свою задумку, не забыв упомянуть о том, что сделала для подопечного раньше. Минутка самовосхваления затягивается, и мы перестаем смеяться, только когда возвращаемся в компанию друзей. Альбус и Скорпиус уже улизнули куда-то, и мы, заверив Сато и Пьера, что девушки там вовсе не страшненькие, уходим развлекаться самостоятельно.

Однако не успеваем дойти и до следующего аттракциона, как меня окликают, и я вижу, что это брат.

— Бренда, не дашь нам поговорить? — просит он, и Ривера соглашается, говоря, где ее можно будет найти.

— Если ты хочешь, чтобы я извинилась… — весьма однозначно начинаю я, но Скорпиус качает головой.

— Брось, я знаю, что ты не чувствуешь себя виноватой, — отмахивается кузен, но я вижу, что это все еще вызывает его недовольство.

Я скрещиваю руки на груди.

— Если ты о Мисс-Везде-и-Всюду…

— Да, я об этом, и, пожалуйста, давай уйдем подальше от толпы.

Пожав плечами, я следую за братом, пока не мы не удаляемся на достаточное расстояние от людей. Скорпиус вздыхает и, помедлив, начинает разговор.

— Я скажу снова, что твоя шутка на балу оказалась слишком опасной для… секрета, который связывает нас с Лили. И мы бы не хотели, чтобы кто-то узнал об этом.

Он замолкает, многозначительно глядя на меня. При этом я вижу в его глазах не только просьбу, но и некую уязвленность.

— Скорпиус, перестань смотреть на меня так, словно я тебя предала. Подумаешь, подсунула костюм! Я даже не знала, к чему это приведет, — возмущаюсь я. — И я до сих пор не могу уложить в голове, как ты и Лили Поттер могли сойтись!

Брат качает головой, явно не горя желанием объяснять что-то или раскрывать детали. О, сохрани меня, Мерлин, от подробностей!

— Это не так важно, Мел, я просто прошу тебя никому не рассказывать.

— Я поняла это и без подсказок. С чего вдруг ты подумал, будто я не умею хранить секреты?

— Просто твое отношение к Лили… — он качает головой. — Из-за неприязни к ней ты вполне могла бы рассказать о нас.

Его взгляд такой серьезный и печальный одновременно, что я чуть не задыхаюсь от обиды.

— Скорпиус Гиперион Малфой, ты — мой брат! Я бы никогда не сдала тебя ни Альбусу, ни Джеймсу. И мне плевать на Лили Поттер! Ну, хорошо, мне вовсе не плевать на нее, я была в шоке, что ты ее выбрал…

— Мелани.

— Хорошо, молчу. Но, несмотря на все это, ты был и остаешься моим братом. И моего отношения к тебе не изменит ни одна маленькая истеричная гриффиндорская…

— Мел! — уже более сердито одергивает меня Скорпиус.

Я выдыхаю.

— Извини. Я подожду, пока мне будет разрешено ее так называть, — чуть улыбаюсь я.

Брат закатывает глаза, но ничего не говорит: только пристально смотрит на меня с минуту, а потом раскидывает руки.

— Хорошо, иди, я тебя обниму.

Я расплываюсь в счастливой улыбке. Наша холодная война не доставляла мне никакого удовольствия. Глупо было даже предполагать, что между нами может встать Лили Поттер. Я же не могу потерять доверие брата из-за нее? Да никогда.

С радостью повисая на шее Скорпиуса, я молчу, пока не просыпается язвительность.

— Ты ведь ей тоже так говоришь? — вкрадчиво уточняю я.

Он обреченно вздыхает.

— Да ладно, можешь не отвечать: от тебя пахнет ее гелем для душа. Соври Альбусу, что твой кончился.

____________________

* Имеется в виду драббл "Одиннадцать друзей Джеймса Поттера" из сборника "Мгновения вечности".

https://ficbook.net/readfic/3488132