Эффект птеродактиля (джен)

— Где тебя носит? — услышала я почти сразу, как оказалась недалеко от «Трех метел».

— Поттер, ты ничего не перепутал? Мы с тобой не женаты, чтобы ты требовал у меня отчета, где я провожу свое свободное время!

Он замер с приоткрытым ртом, потом помотал головой, словно отгоняя что-то неприятное.

— Извини. Просто я тебя искал.

— Нашел? Чего хотел-то?

Он почесал в затылке.

— Мне все это не нравится, — сказал он.

— Ты ведь общаешься с Томом Риддлом? — спросила я.

Он кивнул.

— Спроси у него про ритуал «Разделенное бремя» и его модификации, — предложила я, — возможно, он сумеет объяснить.

Мне уже махала Лаванда, и мы с Поттером направились в трактир. Сливочное пиво мне не нравилось, но тут подавали неплохой кофе. И можно было купить газировку для тех, кого еще не пускали в Хогсмит. Сидра не было.

— У меня пирожные, — сказала я, — попьем чаю.

— Мы конфет купили, — кивнула Лаванда, — и еще кое-чего. Пировать так пировать.

За соседним столиком о чем-то беседовали Фэй и Невилл. Я чуть заметно улыбнулась. Они оба мне ужасно нравились.

Мы еще немного посидели и направились обратно в замок. Мне нужно было как можно быстрее отловить Снейпа и передать ему выписку, которую сделал Барти. Это казалось мне очень важным. Тем более что прятать в своих вещах такую опасную запись не стоило.

Знакомая черная мантия мелькнула у лестницы, ведущей в подземелья. Я сунула корзиночку встречающей меня Мэгги и шмыгнула за ним.

— Сэр?

Он резко обернулся.

— Мисс Крауч? У меня нет сейчас времени.

Я быстро оглянулась. Никого. Сунула ему пергамент.

— Это очень важно, сэр. И очень срочно.

— Что еще…

— И касается вас. Пожалуйста, сэр, прочитайте. Речь идет о…

Из-за угла вышел Малфой.

— Извините, сэр. Тогда я подойду к вам после следующего урока зелий. У меня есть несколько вопросов.

— Да, мисс Крауч. Так будет лучше всего.

Ф-фу! Надеюсь, что хватит мозгов прочитать сразу же. Почерк он точно не опознает, и дело не в том, что они с Барти не общались много лет. Большинство зачарованных перьев создавались для удобства и писали каллиграфическим почерком. Записи должны были быть удобочитаемы. Дополнительные чары, позволяющие имитировать почерк, накладывали обычно лишь ленивые студенты. Да Снейп и сам мог поискать описание занятных ритуалов, облегчающих откат. Есть шанс, что если Дамблдор с него что-нибудь потребует, то попытается выкрутиться. Хотя, думаю, что его директор оставит на самый крайний и последний случай. Мастер Зелий нужен. МакГоннагал заменить гораздо легче. Но все равно. Предупрежден — значит вооружен.

А интересно, кто еще из Ордена Феникса прошел нехороший ритуал и может служить громоотводом? На очереди, скорее всего, Уизли. Этих не жалко. Хотя есть еще Сириус Блэк. Там, конечно, здоровье Азкабаном подорвано. Если только Барти не угадал с тем, что за денежки и в Азкабане можно не без комфорта устроиться.

Вот интересно, Блэк с Поттером переписываются или нет? Спрашивать пока не стоит. Ладно, у нас тут Хэллоуин на носу. А в этот день всегда что-нибудь происходит.

Наступление Хэллоуина ознаменовалось прибытием сов с коробками сладостей и взаимным угощением. И явлением Сириуса Блэка. В этот раз ему не пришлось портить портрет Полной Дамы. Он вполне цивильно прибыл вместе с Люциусом Малфоем. Познакомился с Гарри Поттером, отпросил его с уроков. И оделил всех конфетами. Как-то все это не эффектно. С каждым годом все спокойнее и спокойнее. Ладно, если что — Поттер сам расскажет, как ему родственничек. А у меня зелья.

Снейп выглядел несколько задумчиво, что, впрочем, не мешало ему снимать баллы с Гриффиндора и прохаживаться по умственным способностям отдельных гриффиндорцев. Ну и хорошо, а то я бы испугалась за душевное здоровье Мастера Зелий. Хотя ему мог и Блэк на нервы действовать. Еще и Люпин как-то странно возбудился от прибытия старого приятеля. Два мародера в школе — ничего хорошего. А может Снейп переживал, что Блэк Поттера плохому научит? Плохо он этого Поттера знает, если так.

Я не забыла задержаться после урока, благо он был последним. Снейп тут же запечатал двери.

— Мисс Крауч, — сказал он, — я вам чрезвычайно благодарен за подсказку. Но надеюсь, что вы больше ни с кем не делились своими подозрениями?

— Только с мистером Краучем, сэр.

Снейп кивнул.

— Я так понимаю, что это скопировано из какой-то книги?

— Да, сэр. Но это все, что там нашлось. Мистер Крауч сказал, что «Разделенное бремя» давно не использовали. Особенно в таком качестве.

Снейп потер переносицу.

— Мисс Крауч, я хотел задать вам еще один вопрос. По поводу той защиты, что вы установили на свои вещи. Вы ведь просто не могли самостоятельно рассчитать рунную цепочку.

— Разумеется, нет, сэр. Моих знаний недостаточно.

Он кивнул.

— Мне знакома эта формула. В то время, когда я учился в Хогвартсе, на нашем факультете была довольно популярна своеобразная игра: один из игроков защищал от другого какую-либо вещь, другой же взламывал защиту. Ваш отец тогда выиграл. Его защиту не смог преодолеть никто.

Ну, Барти… так спалиться.

— Так вот, мисс Крауч, я так понимаю, что остались некие записи вашего отца. Я бы очень хотел их увидеть.

— У меня их нет, сэр. Эту цепочку мне сообщил мистер Крауч. Как и инструкцию к ее применению.

— Мистер Крауч настолько озабочен сохранностью вашего имущества?

— Скорее — моей сохранностью, сэр. Я знала, что из-за того нападения на поместье Уизли злы на всю нашу семью. А мисс Уизли открыто высказывала угрозы в мой адрес из-за нашего с Поттером общения. Старшие братья вполне могли снабдить ее каким-нибудь ядовитым зельем. Она могла попробовать опрыскать им мою одежду. Или метлу. Все знают, что я разгоняюсь до максимальной скорости. Так что неполадки с метлой могут привести к моей смерти. Кстати, сэр, вы не в курсе, что за зелье было у мисс Уизли? Оно текло у нее из кармана.

Снейп внимательно смотрел на меня. Поверил или нет?

— Думаю, что вам стоит об этом знать, — кивнул он, — этим зельем пользуются разрушители проклятий. Оно обезвреживает некоторые ловушки. Я не знаю, хотела ли мисс Уизли обойти с его помощью наложенную защиту или только испортить вашу метлу. Но вам это ничем не грозило, метла просто не взлетела бы.

Да уж, а я себе напридумывала.

— Глупо, сэр. Следствие все равно бы было, и родителям мисс Уизли пришлось бы оплачивать испорченную метлу. Не уверена, что у них есть такие деньги.

— Думаю, что мисс Уизли хотела лишить вас дорогой и статусной вещи. О последствиях она не задумывалась.

— А это зелье могло поспособствовать тому, что случилось с мисс Уизли?

— Вполне.

Я закусила губу. Вот идиотка! Хотя теперь все ясно — она действительно не думала о последствиях.

— Но ведь ей досталось от защиты каждой из нас, — напомнила я.

Снейп пожал плечами.

— Мисс, я не могу отвечать за поступки глупой девчонки. Не исключено, что она хотела разделить флакон на всех, там было довольно много.

Да уж… Хотя могла и завидовать, и беситься, что в компанию не берем. Ведь все остальные девочки с ее курса чаевничали с нами. Они, кстати, не стали свои запасы перетаскивать обратно, компания у нас уже сложилась. Дорогая метла была и у Фэй. Лаванда и Парвати владели впечатляющими коллекциями волшебной бижутерии и косметики.

— Спасибо за информацию, сэр.

— И будьте осторожны с Блэком, мисс Крауч. Он сейчас зациклен на Поттере, но вполне может заинтересоваться окружением мальчишки.

Ого! А ведь Сириус Блэк у нас тут очень темная лошадка. Ладно, посмотрим…

Поттер сам был не прочь обсудить свежеобретенного родича, так что мы с ним выбрались в тайник Тома Риддла. Поттер по такому случаю выставил сливочное пиво.

— Отравить решил? — спросила я, откупоривая бутылку.

— В другой раз, — буркнул Поттер.

Я сделала глоток. Не люблю эту сладкую жидкость, но вежливость прежде всего.

— Ну и как тебе родственник? — спросила я.

Поттер ухмыльнулся.

— Приглашает жить к себе. Очень рад, что я похож на отца. Одобрил мою дружбу с Уизли. И сказал, что ты меня плохому научишь.

Я чуть не закашлялась. Вот это репутация! Если уж бывший мародер про меня такое говорит... Придется оправдывать.

— Как-то он тебя слишком резко в оборот берет, — заметила я.

Он кивнул.

— Я сказал, что ты здорово в рунах разбираешься. И вообще, у нас с тобой деловое сотрудничество. Ну и вот. А он все про твоего отца выдавал.

— А откуда он знает, с кем ты общаешься? — спросила я. — Или ты сам ему рассказал?

— Ну… мы переписывались. Он спрашивал, кто со мной вместе учится. И все такое. А про историю с рыжей он от кого-то другого узнал. Очень переживал, что не может помочь Уизли деньгами на лечение. Его счет сейчас Малфой контролирует.

— Это хорошо, что счет Малфой контролирует, — одобрила я, — а то тут такие несчастные и обездоленные косяками ходят. Никакого состояния не хватит. Сириус Блэк — Предатель Крови. Блэкам теперь могут наследовать или Драко Малфой, или ты. Правда, тянуть два Рода непросто.

— А вернуть его в Род можно? — спросил Поттер.

Я пожала плечами.

— Тут Глава Рода решает. Да и ритуала возвращения Блэк может не пережить. Ему же сейчас есть на что жить?

— Да, какой-то родич деньги оставил в наследство. И небольшой домик. В родовой особняк ему хода нет.

Очень интересно! Не взламывал ли в каноне особняк на площади Гриммо Билл Уизли? Даже если Сириусу туда хода не было, Дамблдор мог кровью Беллатрикс разжиться. Может, Сириус поэтому так долго не мог туда попасть?

— Ну и смотри по обстоятельствам. Тебе всяко до семнадцати лет ждать.

Поттер почесал кончик носа.

— Как думаешь, чего он на тебя взъелся?

— Его мой дед сажал, — сказала я, — даже если оказалось, что Петтигрю жив, то неизвестно, кто взрыв устроил, из-за которого двенадцать магглов погибло. А Блэк свою вину не отрицал. И еще могли быть какие-то разборки с моим отцом. Тот учился на Слизерине на курс младше Блэка.

— Гриффиндор vs Слизерин, бои без правил, — задумчиво проговорил Поттер, — мне Сириус кое-что рассказал. Честно говоря, мне не понравилось.

— Я не понимаю этой истерии, — сказала я, — у меня отец на Слизерине учился. А дед — на Райвенкло. И что дальше? Думаю, что и среди Поттеров были не только гриффиндорцы, если копнуть вглубь веков. К тому же мы все родня. Да и вообще, ты уверен, что женишься на гриффиндорке? А если на слизеринке? Будешь в супружеской спальне разборки устраивать?

Поттер хмыкнул. Сливочное пиво как-то незаметно почти закончилось. Я одним глотком допила то, что еще оставалось в бутылке.

— Эх, жалко, что сидра не было, — сказала я, — мы у Финнеганов пробовали. Это нечто!

— Меня не пригласили, — напомнил Поттер.

— И не пригласят, пока к тебе Уизли прилагается, — сказала я. — Ты ведь мог нормально с ребятами общаться, но не стал. Рыжий ревнует.

— От него тоже польза бывает, Крауч, — ответил Поттер, — но я понял и не в обиде.

Он тоже допил свое сливочное пиво и отставил бутылку.

— Ладно, надо будет еще с крестным пообщаться, прежде чем к нему переезжать.

— В доме, где живут волшебники, можно колдовать, — сказала я, — но если тебя будут периодически сношать в мозг, то лучше обойтись без колдовства. Но решать тебе.

— Насчет сношать в мозг — я привык, — сказал Поттер, — а вот поколдовать было бы интересно.

Я кивнула. Страшно представить, что бы со мной было, если бы я не могла колдовать на каникулах, читать волшебные книги и заниматься с Барти. С обоими Барти.

Мы еще немного посидели и вернулись в гостиную Гриффиндора. Скоро надо было идти на праздничный пир. Тыквой давиться.

Пир был таким же, как и раньше. Только перед ним мы прослушали объявление не об опасности очередного коридора или все того же Запретного леса, а о «внезапной тяжкой болезни всеми любимой МакГоннагал». Профессора МакГоннагал. Не быть ей больше деканом Гриффиндора. Директор так театрально сожалел о «невосполнимой потере», что тут же захотелось напомнить ему его же слова, что МакГоннагал еще в Мунго, а не на кладбище. Впрочем, повеселел он быстро. И представил нам миссис Сандерс, которая отныне будет нашим деканом. Видимо, до этого на ней были какие-то отвлекающие чары, потому что для меня она возникла за преподавательским столом словно ниоткуда. Хм. С виду — обычная английская тетка: лошадиное лицо, жердеобразная фигура, чопорный пучок и строгая мантия. Шило на мыло, короче. Ладно, посмотрим. Я ела и поглядывала на стол преподавателей. Снейп был задумчив, Люпин — довольным. Сандерс сидела прямо и ни с кем не общалась. Дамблдор выглядел хорошо. Все-таки интересно, что там с ритуалом. И только ли Аберфорт поддерживал нашего директора раньше. Думаю, что должен был быть кто-то еще, иначе Дамблдор не пережил бы учебу мародеров в Хогвартсе. Аберфорта угробил мой визит к Пушку, скорее всего. Поттера и Уизли страховали, непосредственной опасности не было. А вот я чуть не погибла. Тут братцев Дамблдоров и тряхнуло. Поэтому на втором курсе было что-то маловразумительное. На третьем по дорогому директору ударила Джинни Уизли. Если ребенок стал сквибом в стенах школы, то вина лежит на администрации и конкретно на директоре. И вот тут и пришлось подключать МакГоннагал. Даже жалко старушку…

Дамблдор очень опасен именно тем, что вообразил себя вершителем судеб. Он настолько уверен в собственной ценности и значимости, что готов уничтожать других волшебников, лишь бы удержаться у власти. А это значит, что его придется убивать. И лучше сделать это как можно быстрее, пока он еще кого не привлек к ритуальчику. Репутация у старого урода такова, что очень многие восторженные придурки будут счастливы помочь «великому светлому волшебнику». И незаменимых «соратников» для него нет. Вот МакГоннагал и заменили.

Черт, забыла у Поттера спросить, разговаривал ли он с Блэком о том, что случилось в Годриковой Лощине. Хотя это вряд ли. Поттер у нас тут не дурак, ждать умеет. Вполне может придержать самые интересные темы до каникул.

Убраться из замка хотелось до дрожи. Проклятый ритуал требовал добровольной жертвы. Но даже это было слабым утешением. Хогвартс не ассоциировался больше с безопасным местом, альма-матер и храмом знаний, скорее — с эшафотом. А я сейчас в том положении, когда чую это «спинным мозгом», но доказать не могу. Пока.

На меня поглядывала Мэгги.

— У тебя плохое настроение? — тихонько спросила она, когда мы возвращались в свою башню.

— Мне не нравится то, что тут происходит, — так же тихо ответила я. — Хогвартс может стать очень опасным местом.

Мэгги кивнула.

— Да, что-то чувствуется. И появились плохие люди.

Я удивилась.

— Кого ты имеешь в виду?

— Профессора Люпина, — ответила Мэгги, — и мистера Блэка тоже, хотя его я видела только мельком. Знаешь, Гермиона, я чувствую людей. Понимаю, как они будут относиться ко мне. Вот ты добрая. Но поможешь, только если тебя об этом попросить. Мистер Крауч прежде всего думает о чести семьи, — она ненадолго замялась, понимая, что про Барти лучше не упоминать в стенах Хогвартса, — девочки, в основном, добрые. А в некоторых чувствуется гниль. Даже дышать рядом с ними тяжело, хотя запаха нет. Профессор Люпин прогнил насквозь. И мистер Блэк очень странный.

— А Поттер? — не удержалась я.

Мэгги пожала плечами.

— С ним можно имеет дело, хотя он очень непрост. И опасен.

Вот и я так же считаю. Но много говорить об этом не стоит, мало ли, какой портрет что услышать может.

— Профессор Люпин не говорил, что знал твоего отца? — спросила я.

— Нет, — ответила Мэгги, — но я всегда ухожу до того, как он может мне что-то сказать. Он мне не нравится.

Я кивнула. Интересно, это личный Дар Мэгги, или ей что-то досталось от родственников? Хотя жизнь в Лютном должна была поспособствовать развитию интуиции и эмпатии. И хорошо, что она его скрывает, а то найдутся желающие использовать. Для «всеобщего блага», разумеется. Лично мне ближе и понятней здоровый эгоизм, когда Дары и способности используются на личное благо и благо семьи, а с остальными заключаются взаимовыгодные договора о сотрудничестве. «Всеобщее же благо» слишком часто оказывается благом отдельных личностей, и ни о какой выгоде там речь не идет. Практически рабство, то есть, пардон, служение. Все-таки интересно, что там было у Волдеморта? С Барти я пока на эту тему не разговаривала. Но рано или поздно придется.

На следующее дополнительное занятие Снейп принес патент на зелье от садовых гномов и договор, который от моего имени подписал дед. Неплохо. Денежки были невеликие, но так как зелье оказалось востребованным, то небольшой ручеек сиклей и кнатов не иссякнет и превратится в полновесные галлеоны.

— Правда здорово получилось, сэр? — спросила я, любуясь на патент. — А давайте еще и от докси что-нибудь изобретем! Этот доксицид, который продается в лавках, малоэффективен. Фактически надо опрыскать каждого докси отдельно. А если изобрести зелье, которым можно будет обработать занавески, чтобы докси в них и не заводились? И добавлять его, например, во время стирки. И шкафы еще можно опрыскивать.

— Впадаете в хозяйственный раж, мисс Крауч?

— А что в этом плохого? Конечно, очень престижно изобрести лекарство от смертельной болезни. Или от страшного проклятья. Но и в таких мелочах нет ничего постыдного. А нам с вами будут благодарны все хозяйки Британии.

— Вы умеете убеждать, — усмехнулся Снейп, — но пока у нас на очереди то самое зелье от глистов, которое вы пили на первом курсе. Тоже очень нужное. А насчет докси я подумаю. Действительно, неплохая идея.

Ну да, и заработать можно. Денежки всем нужны. И я принялась разбирать рецепт. Тоже зелье нужное. В домашней аптечке такое точно может пригодиться. Вообще, рекомендовалось, чтобы зелья маг варил для себя сам. Хотя это лишь ненамного улучшало результат, так что большинство магов не заморачивались, предпочитая получать готовые зелья. Тем более что по-настоящему сложные способны были сварить только Мастера. Для дополнительной настройки в них могли добавлять каплю крови того, для кого они варились. Что очень странно выглядело на фоне запретов кровной магии. Получается, совсем уж жестких запретов и не было. Но на тех, кто подобное практиковал, смотрели косо, считая потенциальными темными магами. Ну и плевать. Не отказываться же от полезных знаний и умений только из-за того, что кто-то вроде Уизли будет считать меня темной ведьмой. Мне опять вспомнилась сцена из канона, в которой Молли не смогла справиться с боггартом, потому что он отражал уже не детский страх, а реальный ужас любого родителя. И кто ей доктор в таком случае? Вот именно.

Зелье от глистов получилось правильным. Тоже пойдет в Больничное Крыло. Снейп хорошо устроился: и деньги получает, и часть работы на меня перекладывает. И в ингредиентах роется. Но мы с дедом ничего против не имеем. Зато я учусь, и за мной приглядывает взрослый сильный маг.

— Мисс Крауч, — сказал Снейп, когда я разлила готовое зелье по флаконам, — насколько я понял, вы привезли в школу рунный словарь?

— Да, сэр.

Не удивлюсь, если Снейп видел его у Барти.

— Там была статья про татуировки, — сказал он, — я очень надеюсь, что вы не будете делать себе что-то подобное.

— Если учесть, насколько опасными часто становились берсерки, сэр, — сказала я, — то было бы неоправданной глупостью с моей стороны сделать себе что-то подобное. Ведь «отключить» такую татуировку невозможно. Нужно постоянно держать себя под контролем, лишь иногда отпуская Силу. Срывы практически неизбежны.

Снейп кивнул.

— Хорошо, что вы это понимаете, мисс. Но есть ведь и другие татуировки.

— Ну да, — кивнула я, — только там везде присутствует большой риск. Рисунок, усиливающий привлекательность, будет притягивать не только того, кто мне понравится, но и вообще всех. И так далее. Статья про несчастного, который попытался увеличить потенцию таким образом, там тоже есть.

Снейп бросил на меня косой взгляд. Обсуждали это в гостиной? Ну, тот мужик реально плохо кончил. А не фиг всякие картинки на половых органах накалывать. Постоянный стояк — вещь болезненная. У магглов называется приапизм.

— Очень рад, что вы это понимаете, мисс Крауч. И очень хорошо, что словарь не на английском языке. Но я вас очень прошу, чтобы книга не пошла гулять по рукам. При желании и перевод можно сделать. А магические татуировки очень плохо сводятся.

— Разумеется, сэр.

Интересно, у них кто-то себе что-то наколол? Надо будет у Барти спросить. Вообще, это была бы феерическая месть, не давая полного перевода, подкинуть недругу картинку с пояснениями. Не удивлюсь, если сам Снейп что-то такое проделал с тем же Поттером. Или Блэком. А что? Подростки, начавшие половую жизнь, часто боятся оскандалиться. И вполне могли «подстраховаться» с помощью магического тату. Даже подумать страшно, что пришлось пережить жертве розыгрыша. А Снейп на такое вполне способен.

— Вы что-то хотели спросить, мисс Крауч? — спросил Снейп. — У вас на редкость задумчивый вид.

— Да вот, сэр, пришло в голову. Не пытался ли кто-нибудь отомстить недругам таким изощренным способом?

На его губах на короткий миг промелькнула хитрая усмешка. Угадала!

— Как можно, мисс Крауч! Как вам только в голову такое пришло!

Да, действительно.

Все-таки в мужчинах на всю жизнь остается что-то мальчишеское. А книжечка опасная. Хотя нет, прежде всего — познавательная. Из-за того, что многие знания были утрачены, маги забыли об опасности. Казалось бы, что может быть проще, чем наколоть себе пару рун, чтобы стать, например, сильнее. Но за все надо платить, а за силу особенно. Включаться и выключаться по команде такая татуировка не будет. А контроль над ней потерять очень легко.

— Как вы думаете, сэр, мне стоит поговорить об этом с профессором Бабблинг? В учебниках нет ни слова об опасности использования рун.

— Думаю, что вам стоит задать такой вопрос, мисс Крауч. Тема интересная.

На этом я распрощалась со Снейпом и направилась прямиком к преподавательнице рун. Профессор Бабблинг покачала головой:

— Честно говоря, мисс Крауч, мне бы такое и в голову не пришло. Хотя вы правы. Руны сейчас изучают мало, а для неподготовленного человека такой путь увеличения Силы может показаться заманчивым. Вы позволите скопировать ваш словарь? К сожалению, в Великобритании подобных исследований не проводили.

Я разрешила. Дед позволил мне это, тем более что профессор была весьма разумной женщиной.

— Я могу перевести для вас главы про татуировки берсерков и про тот случай, — предложила я.

Профессор тут же достала перо, которое писало под диктовку. Вскоре все было готово.

— Большое спасибо, мисс Крауч. Двадцать баллов Гриффиндору.

А я опять задумалась. Так происходит со многими областями наук. Только из-за того, что их пропагандировали не самые приятные личности, или результаты не отвечали общим ожиданиям. Словарь был издан в Третьем Рейхе. Кропотливые исследования были преданы забвению из-за политических разногласий. И кто-то поплатился за это. Надеюсь, что техника безопасности будет преподаваться и в Хогвартсе. Ведь в любой момент кто-то из студентов может вспомнить, что руны — это не только алфавит.

При запрете знаний многое выхолащивалось, терялось. Искажалось. Но силы, с которыми пытались играть, от этого не менялись. Гнусно все это и противно. И выгодно в первую очередь тем, кто не гнушается никаким знанием. Уж не знаю, что там было с Волдемортом, но Дамблдор необразованностью своих сторонников пользовался вовсю.

У меня вообще сложилось впечатление, что кое о чем магглорожденные или маггловоспитанные имели большее представление, чем чистокровные маги. Как это ни парадоксально звучит. У нас остались сказки, мифы и легенды. Большинство из них относились к тому времени, когда колдунам не было необходимости скрываться от обычных людей. Даже странно, что попавшие в мир волшебства дети не начинали спрашивать о вещах, о которых слышали в детстве. Или с ними случалось то же самое, что и с взрослыми в сказке про Питера Пена? Они забывали то, что когда-то казалось естественным, и принимали магию как рутину? Обидно.

Интересно, как все это воспринимал Поттер? Хотя пока я и не могла расспрашивать его об этом. Наши отношения не были настолько доверительными.

Жизнь тем временем шла своим чередом. Учеба, дополнительные занятия, чаепития, полеты на метле. Люпин так и не отпустил несчастного гриндиллоу. Но хоть от меня отстал и больше не заводил душещипательных бесед. Директор тоже вел себя тихо. Похоже, что он передумал объявлять Поттера новым Темным Лордом. С этим самым Темным Лордом сплошные непонятки. Фактически мы знаем только то, что внезапно целая толпа умных и талантливых магов перешла на темную сторону. Видимо, там были очень вкусные печеньки. Ибо я просто не могу представить, чтобы Люциус Малфой, Барти или Северус Снейп вдруг решили, что для полного счастья им нужно мучить магглов и магглорожденных. Про печеньки придется спросить у Барти. На каникулах.

Квиддичный матч со Слизерином без незапланированных гостей прошел обычно. Снитч поймал Поттер. Потом в гостиной была вечеринка. Невилл совершенно точно ухаживает за Фэй. Ну, тихоня, дает! И видно, что там все может быть серьезно. На Невилла многое свалилось, у него не было беззаботного детства.

— Я пока не помолвлена, — ответила Фэй, когда я задала ей прямой вопрос, — так что родители и дед могут и договориться с Лонгботтомами. Нашей семье это выгодно, а мне Невилл очень нравится. Он добрый и очень надежный.

Вот именно. И очень хорошо, что Фэй это понимает. Пусть у них все получится. Чистокровные волшебники, по крайней мере — большинство из них, к браку относились очень серьезно. И часто, если не были сговорены с младенчества, начинали присматривать себе пару еще на младших курсах Хогвартса. Интересно, почему Барти это как-то проскочил? Я не в обиде, иначе меня бы не было. Но узнать-то хочется. Попробую разговорить.

А тут еще Поттер заинтересовался своим шрамом.

— Как ты думаешь, — спросил он меня, когда мы делали вместе уроки, — может шрам что-то значить? Уж очень он аккуратный.

Я внимательно осмотрела знаменитую отметину.

— Дело даже не в том, что он аккуратный, — сказала я, — от «Авады» шрамов не бывает, это все знают. И он у тебя воспален, что тоже очень странно. Давно должен был побледнеть.

— И я о том, — буркнул Поттер, — я уже стал думать, что у меня на лбу руна. «Зоул», может?

Я прищурилась.

— Знаешь… Я бы скорее заподозрила «Вольфзангель», но незавершенный. Без поперечины.

— «Вольфзангель»? — переспросил Поттер. — Впервые слышу.

— Немецкая фишка, — открыла я свой словарь, — неалфавитный символ. Вот видишь, есть несколько положений. Волчий капкан — использовался, кстати, и для отпугивания оборотней. Одно из значений — пленение врага. А вот почему не завершен? Честно — не знаю.

Поттер в полном шоке рассматривал иллюстрации. А я быстро огляделась и тайком наложила заглушку. Как бы не проколоться. Но, вроде, никто не прислушивался. Руны мало кто изучал, считая мутной и занудной штукой. Вспышка интереса, вызванная моей защитой, быстро прошла. А меня мороз по коже пробрал. Крестраж, говорите? Непроизвольно создавшийся? Ню-ню… И закрепленный незавершенным рунным знаком. Ох, торчит хвост Гриндевальда и «Аненэрбе». Из-под бороды Дамблдора. Но сочетается с тем, что маленький Гарри отсутствовал в доме своих родителей, когда там шел бой.

Кажется, мы приблизились к решению загадки.

— Поттер, — тихо сказала я, — ни-ко-му. Понял?

— Не дурак! — хрипло ответил он.

А я решила срочно написать Барти. Пусть думает. И отправить письмо лучше с Дилли. Вместе с копией статьи, вдруг пригодится. Страшно стало, если честно. Раньше над детьми часто проводили ритуалы. Укрепляли здоровье тех, кто был слабым и болезненным. Усиливали какую-либо способность. Привязывали к Роду усыновленных. Постепенно от этой практики отошли, слишком опасными становились руны при малейшей ошибке или нарушении рисунка. Изгаляться же над освященными вековым опытом знаками могли только сумасшедшие. Слишком высокой была плата за обретение рун, первые из которых были напитаны кровью Вотана.

Что же делали с Гарри? Если в нем действительно есть часть души Волдеморта, то ее к нему привязали. Но ненадежно, оставив странную лазейку. Может быть, ритуал еще не был завершен? То есть, отсутствующая поперечина служила своеобразной печатью. Но тогда получается, что у Гарри ничего и не было? А он сам на данный момент — готовое вместилище? А где тогда то, что должны поместить? Сидело в Квирелле и смылось? Или из Гарри душу изъяли? Меня аж передернуло. Нет, не думаю. А вот если во время ритуала что-то пошло не так… Допустим, Тома Риддла уже не было. Был некий голем с огрызком души, остатки которого и нашли потом в доме Поттера. А огрызок пересаживали в подходящего ребенка. А тут форс-мажор, душу носителя изъять не получилось, а вот огрызок в ребенка все-таки попал? Или не попал, а где-то мотылялся, был изловлен и помещен в Квирелла? Который сумел как-то от этого огрызка избавиться? И где ЭТО теперь? Странно, что Гарри не убили, он же прошел часть ритуала. Оставили на всякий случай? Решили посмотреть, что из этого выйдет? Или подготовленное тело могло послужить вместилищем для чего-то или кого-то другого?

Кошмар! Бежать из этого страшного места. Ага, кто же мне позволит. И что у нас все-таки с Поттером? Получил ли он что-то от Риддла? Я честно вспомнила все, что знала и могла наблюдать. Поттер несомненно мальчишка, а не взрослый. Одна попытка спереть Философский камень чего стоит. А то, что хитрый и скрытный, и вообще хладнокровная задница, так это по моему скромному мнению и должно было вырасти у Дурслей в чулане. Значит, все-таки Гарри Поттер. И что же такое для него запланировали? Измученный откатами за нарушенные клятв Дамблдор растил для себя новое тело? Так что же он не поместил это тело в более комфортные условия? Пацан получился больно тощий и мелкий. И можно ли избавиться от проклятий, сменив тело? Хотя мне вот досталось тело вместе с магией и даже Родовыми Дарами. Дамблдору нужны Родовые Дары Поттеров? Может быть, тот самый парселтанг? И возможность открывать Тайную Комнату? Стоп!

В Тайную Комнату Гарри шастает, как к себе домой. Но открыть ее может только Наследник Слизерина. А у Тома и Гарри много общего. Это сказал Том из тетрадки. Значит, в Гарри все-таки что-то вселили? Или он тоже потомок Слизерина? Лили Эванс — внебрачная дочь Тома? Если мужик «сеял дикий овес», то с его стороны довольно нелепо было уничтожать магглокровок. Теоретически любой из них мог оказаться его ребенком. Ничего не понимаю. А что если… крестраж действительно существует. И Том Риддл мог как-то встрять в ритуал. Занял место, подготовленное для кого-то другого. Хоть для Дамблдора. Допустим, другое тело найти сложно, тут в любом случае сложнейшие расчеты, должно совпасть слишком много факторов. Тогда Дамблдор действительно может рассчитывать на то, что Гарри и Волдеморт угробят друг друга, крестраж уничтожится, а тело, наконец, достанется ему. Тогда он кровно заинтересован в том, чтобы возродить Волдеморта.

А что тогда случилось с Томом? Пал жертвой экспериментов по достижению бессмертия? Все, жду ответа от Барти. А то так и свихнуться недолго.

Скорее бы каникулы. Хочется елку, праздник. И возможности обсудить все странности и непонятности с обоими Барти. А пока можно ненавязчиво поинтересоваться у Снейпа, чем это у нас таким интересным Люпин болеет. Только-только очередное полнолуние закончилось.

— Сэр, — спросила я, вооружившись справочником по колдомедицине, — я не нашла ни одного хронического заболевания с обострениями, привязанными к фазам луны.

— И зачем вам это, мисс Крауч? — тяжело вздохнул Снейп.

— А вдруг профессор Люпин заразный? Мне бы не хотелось подцепить какую-нибудь гадость.

Снейп некоторое время смотрел на меня, чуть приподняв бровь. Левую.

— Сами догадались, мисс Крауч? Или кто-нибудь подсказал?

— А что тут догадываться, сэр? Просто ходячая иллюстрация к бестиарию. Это я про профессора Люпина, конечно. Помимо отсутствия в полнолуние мы имеем: желтые глаза, движения не совсем человеческие. Привычку принюхиваться при разговоре. Меня больше удивляет, что никто другой не догадался. Или догадались? Вы ему зелье варите? Я читала про аконитовое.

— Варю, — вздохнул Снейп, — я здесь все зелья варю.

Я обвела взглядом заспиртованных монстриков.

— Сэр, а зачем директору в школе оборотень? Это какой-то эксперимент?

— Вы уже должны были убедиться, мисс Крауч, что поступки директора невозможно понять обычным здравомыслящим людям.

— А давайте его подставим, сэр. Я не хочу, чтобы в школе был оборотень. Я их боюсь.

— Оригинальная мысль, мисс Крауч. И почему вы решили, что я соглашусь?

— Ну, у вас и так мало свободного времени, сэр. А тут еще сложное зелье варить регулярно приходится. А если мы с вами избавимся от оборотня, то у вас останется больше времени для своих исследований. И для разработки доксицида, я тут кое-какие расчеты, кстати, набросала…

Снейп сел за стол и прикрыл лицо рукой. Его плечи тряслись. Ржет, что ли?

— Мисс Крауч, вы неподражаемы, — пробормотал он, отсмеявшись, — предложить мне избавиться от коллеги, чтобы заниматься исследованиями для вас.

— А что тут плохого, сэр? В отличие от зелья для профессора Люпина, от доксицида прибыль будет.

— Логично, мисс Крауч. Давайте сюда ваши расчеты. А насчет профессора Люпина — будьте осторожны. Он всецело предан директору.

Я отдала пергамент и задумчиво побарабанила пальцами по столу. Действительно, на фига тут Люпин? Поттера выслеживать, когда он в Тайную Комнату ходит? По запаху? Или контролировать общение с Блэком? Надо будет и Поттеру намекнуть на «болезнь» профессора ЗОТИ. Посмотрим, что из этого получится.

Снейп покачал головой, глядя на мои раздумья, но ничего не сказал. Думаю, что он был бы рад избавиться от Люпина. Особенно чужими руками. Будете должны, профессор!

Поттер на разговор пошел охотно. Сперва покрутил пальцем у виска, но потом, ознакомившись с литературой, задумался.

— Оборотень? — переспросил он. — Но зачем он тут? И он дружил с моим отцом?

Я пожала плечами.

— Может, это твой отец с ним дружил. Мало ли, зачем ему был нужен такой приятель? Может, считал, что это круто. Блэк должен быть в курсе, они не только учились вместе, но и в одной спальне жили.

— Директор не может не знать о таком, — заметил Поттер. — Но я не понимаю, зачем ему это?

— У оборотней тонкий нюх, — напомнила я, — ты с ним не сталкивался, когда по своим делам шастал?

— Видел пару раз, — неохотно ответил Поттер.

— Он здесь для контроля, — сказала я, — хотя три дня в месяц толку от него нет. На уроках его заменяет профессор Снейп. Помни, если что задумал — старайся проворачивать это в полнолуние.

Поттер нехорошо ухмыльнулся.

— Я бы предпочел обойтись без… этого друга моего отца.

— Мы можем обратить внимание других на его «болезнь», — сказала я, — не удивлюсь, что не только я догадалась. Чистокровные всяко должны были сложить два и два.

Поттер покачал головой. Закусил нижнюю губу.

— Если хочешь, поговори с девчонками. Я тоже что-нибудь придумаю. Чего там боятся оборотни? Заговоренного серебра?

— Ты хочешь залепить ему пулькой в задницу из рогатки? — спросила я. — Или выдуть стрелку из трубки как дикарь? Может и сработать. Но важно не попасться на этом.

— Пулькой можно и в лоб, — хмыкнул Поттер. — Осталось узнать, где достать заговоренное серебро.

— Артефакторы должны знать. Спрошу у Лаванды и Парвати.

— Слухи пойдут, — нахмурился Поттер, — а если что-нибудь распотрошить?

— Ты же не собираешься потрошить артефакт? — спросила я. — Больше всего их в кабинете Дамблдора, но он вряд ли отнесется с пониманием. Могу ссудить колечко, но ты будешь мне должен на каникулах купить такое же.

— Давай колечко, — кровожадно согласился Поттер. — Я еще и руну выцарапаю. Ту самую, от оборотней.

Я сходила в спальню и принесла колечко. Хрен с ним, ради такого дела не жалко. Но с Поттера другое стрясти надо обязательно, чтобы не расслаблялся.

— На крайний случай можно будет использовать сикли, — сказал Поттер, — но их делают гоблины, мало ли, какая магия используется.

Я кивнула. Интересно будет понаблюдать за охотой на оборотня в исполнении Гарри Поттера. А с девочками я в любом случае поговорю. Сплетни — это сила!