Межкультурные коммуникации (гет)

Это, наверное, был самый бездарный выбор подарков к Рождеству в её жизни. Домой Аманда вернулась нагруженная сумками и в дурном настроении. Прогулка совершенно не помогла развеяться, дел, как назло, не было, а пытаться имитировать научную деятельность не имело никакого смысла. Нет, спасибо, она достаточно дорожила своими исследованиями, чтобы не пытаться их настолько бездарно запороть.

Она с радостью бы поработала — дети всегда отвлекали от любых личных проблем, требуя полной отдачи. Но каникулы только начались и продлятся пять дней после Рождества — так что в школе можно было встретить разве что директрису Кравчик, закопавшуюся в административные вопросы, кого-то из методистов или Шурака. И, надо сказать, никого из них видеть не хотелось.

Устроившись на диване, Аманда решила, что нашла себе достойное занятие: освежить вулканскую грамматику, посмотреть лексику и основы фонетики. Но не успела она найти в сети документы и перебросить на падд, как ожил коммуникатор.

«Привет, красотка, уделишь пару минут?» — пришло сообщение от Фрэнка.

«В твоих интересах рассказать, в чём дело, и побыстрее», — написала Аманда в ответ.

«Надеюсь, ты одета? Если нет, то 10».

«Что?»

«9. 8. Оденься, я подключаюсь к твоему экрану и шифрую канал».

«6».

Аманда вскочила. Она была, конечно, одета, но сердце начало колотиться как сумасшедшее. Фрэнк явно не о погоде поболтать собирался.

«4. 3. 2».

Головидеонный экран развернулся, но остался чёрным. Откуда-то из кресла раздалось уже знакомое мягкое жужжание, и после этого появилось изображение Фрэнка. Чуть дрогнув, оно стабилизировалось. Фрэнк, сидящий не то в кабине корабля, не то в какой-то лаборатории, пригладил волосы и улыбнулся.

— Прости. Понятия не имею, кто может тебя прослушивать, а мне надо с тобой поболтать без записи, жучков и прочего дерьма.

Сунув руку между сидушкой и спинкой кресла, Аманда вытащила небольшой серебристый цилиндр. Подняла так, чтобы Фрэнку было видно, и уточнила холодно:

— Какие ещё сюрпризы ты мне подсунул?

— Мелочи, пара камер в душе и три — в спальне Розы, — отозвался Фрэнк, но тут же заржал, довольный шуткой. Аманду передёрнуло, и она решила ванную обыскать. Да и спанью — тоже.

— Не параной. Ничего я не ставил, — сделался серьёзным Фрэнк, — нейтрализатор сунул на всякий случай. Ненавижу, когда чуваки из ЭсБэ или Звёздного Флота слушают мои разговоры.

— Что тебе нужно?

— Не мне, я-то пас. Звёздный Флот, красная форма, все дела. Никакой политики. Тебе нужно.

Аманда скрестила руки на груди, стараясь замаскировать волнение. Ей очень немногое могло быть нужно от Фрэнка Ройса. Их связывало всего две вещи: Роза и уже завершённое расследование. Но если бы проблемы касались Розы, Фрэнк вёл бы себя иначе.

— Точно, — угадав ход её мыслей, кивнул Фрэнк. И, кстати, никакой красной формы на нём не было — обычная светлая рубашка, подчёркивающая безупречный лёгкий загар. — Роза умчалась на работу. И до её возвращения нам нужно решить твою проблему.

Фрэнка хотелось придушить — за медлительность, шуточки и неспособность сразу перейти к сути. Но Аманда держалась, ждала, стараясь не сорваться.

— Как ты понимаешь, расследования и публичная порка не отменяют главного факта — никто не отдаст ушастым контроль над дилитием. А их учёные, представь себе, почему-то не могут предоставить проект, который не предполагает их непосредственного участия. Ха! — Фрэнк мотнул головой. — Ты понимаешь, они ведь не из жадности! Им плевать на ресурсы и на власть в Федерации, главное чувствовать себя самыми умными и логичными.

— Я сомневаюсь, что посол… — начала Аманда, но Фрэнк жестом призвал её к молчанию, продолжив сам:

— Конечно-конечно, у твоего посла может даже нимб между ушей лежать, я только за. Но за ним стоит Совет, где ксенофобов больше, чем шлюх в борделе. В общем, послу надо сместить фокус внимания с дилития, чтобы и дальше крутить с тобой романы. А он… — Фрэнк развёл руками, — обладает чисто расовым упрямством. То есть, прости, стремлением к достижению целей наиболее логичным путём.

Осторожно присев на подлокотник дивана, Аманда спросила тихо:

— Что ему угрожает?

— Практика показала, — очень серьёзно сказал Фрэнк, — что вулканцы не имеют резистентности к выстрелу из дальнобойной крупнокалиберной снайперской винтовки.

Воспоминание о Т’Локе отозвалось привычной болью. Только теперь к ней примешался страх.

— Скандал будет очень громкий, — проговорил Фрэнк после паузы, — причастных найдут и покарают максимально демонстративно. Возможно, даже отдадут Вулкану. Прилетит кто-то из их властей, устроит потрошение мозгов. Но ты ведь умная девочка, правда? Ты понимаешь, как это делается?

Аманда была бы рада сказать, что нет. Но, к сожалению, она понимала. Подставные лица, немного внушений, отсутствие единой группы заговорщиков, никакого чёткого плана, пара фанатиков-исполнителей. А те, кто принимает финальные решения, внешне никак ни с дилитием, ни с политикой не связаны. И, может, их на Земле вовсе нет. Даже телепаты не смогут переворошить всю Галактику.

— Откуда ты всё это знаешь?

Фрэнк снова улыбнулся, но без задора, как-то грустно:

— Солнце, а откуда я достал тебе компромат на негодяев из посольства? Ровно оттуда же. Но, знаешь, даже это не позволит мне назвать поимённо причастных. Могу сказать, кого в итоге сольют. Хочешь?

Аманда промолчала, а Фрэнк всё равно сказал:

— Балену. Он староват, занудный, жадный, да и на ксенофобии уже палился пару раз. И его ресурсов более чем хватит на такой план. В любом случае, отношения будут подпорчены, вулканцы как следует обидятся. Кто-то аккуратно под шумок тиснет у них технологию. Хоть я, если потребуют. И скоро люди будут добывать больше половины дилития, имея над ним полный контроль. Никакой стагнации, которой так опасается господин посол.

— Стагнации?

— Скажем, — Фрэнк довольно осклабился, — на его месте я повысил бы уровень безопасности личных данных. Но — не смотри на меня так, с тобой я ничем интересным не поделюсь. Мужская солидарность, всё такое.

Аманда устало потёрла глаза. Фрэнк вывалил на неё слишком много сразу, и шутить не хотелось вовсе. Собственные переживания пятнадцатиминутной давности показались пустыми, глупыми и жалкими в сравнении с тем, что нужно было решить.

— Спасибо, — выдавила из себя Аманда, — за информацию.

— Эй, — Фрэнк улыбнулся ободряюще, — ты мне нравишься, Роза тебя любит. Я бы сам пошёл вытаскивать твоего ушастика, но за мной тут приглядывают с трёх сторон, и жить мне ещё хочется. Я этот созвон нам замучился организовывать. Уж что могу.

— Спасибо, Фрэнк, — повторила Аманда, выпрямляя спину, — я это ценю.

— Мне жалко пари, между прочим! Я в тебя верил! — сообщил Фрэнк, прежде чем отключиться.

Как только экран исчез, Аманда согнулась пополам, обхватывая себя руками. Её колотило от ужаса и волнения. Растерянность душила. Что теперь делать? Что она вообще может сделать? Она не политик, не крутой специалист из Звёздного Флота.

Понятно было только одно: она не сможет ничего не делать. При мысли о том, что жизни Сарека уже сейчас может угрожать опасность, становилось куда страшнее. И, как ни странно, этот страх не ослаблял, а придавал сил.

Она действительно ничего не могла сделать с информацией от Фрэнка. Был тот, кто может.

* * *

Когда Сарек появился из-за поворота, Аманда уже успела закоченеть на ступенях. Но ждать его на улице всё равно было легче, чем мерить шагами гостиную. Безмолвное приветствие Аманда едва ли ощутила — руки замёрзли, и она почувствовала только обжигающее тепло.

Стараясь выглядеть непринуждённо, но даже не пытаясь скрыть раздрай в душе, она спросила:

— Зайдёшь ко мне?

Смешно думать: днём она боялась этой встречи, потому что не знала, что говорить.

— Утвердительно, — сказал Сарек, видимо, решив, что уточняющие вопросы логично задавать в тепле.

Дома, закрыв дверь, раздевшись и сунув руки в очиститель, Аманда взяла серебристый цилиндр Фрэнка и нажала на единственную кнопку. Раздалось всё то же жужжание, а Сарек поднял бровь.

— От друга, — пояснила Аманда, — блокирует жучки, прослушку и записывающие устройства… если я ничего не путаю. Мне… нужно тебе кое-что рассказать, но я понятия не имею…

Она осеклась.

У неё была возможность передать Сареку всю информацию без малейших искажений, позволить ему самому оценить всё, что она узнала, не рискуя тем, что устройство Фрэнка могло быть одноразовым.

— Ты испытываешь страх, — сказал Сарек, — но я затрудняюсь с идентификацией его причины. Будет логично, если ты сообщишь мне, что именно случилось за последние…

— Я думаю, тебе стоит заглянуть в мои мысли, — сказала Аманда твёрдо.

— Это невозможно. Не далее как девятнадцать часов, тридцать две минуты сорок одну секунду назад ты сообщила, что контакт с твоими мыслями недопустим.

— О, знаешь, я передумала, — пробормотала Аманда. — Потому что тебе действительно проще увидеть всё самому. Я разрешаю. Серьёзно, Сарек, я прошу…

Без предупреждения он приблизился и положил пальцы ей на лицо — как тогда, когда помогал уснуть в домике в пустыне.

Она думала, что это будет похоже на фильм. Но на деле это оказалось похоже на реальность — она словно снова поговорила с Фрэнком, только больше не могла управлять голосом или телом. Она была там, была самой собой, всё чувствовала, но оставалась пассажиром.

Возвращаться в настоящее оказалось мучительно. Тошнота подкатила к горлу, и Аманда с трудом с ней справилась.

— Я сожалею, — сказал Сарек тихо, — эмоциональная вовлечённость является неизбежным условием kash-nohv.

— Всё хорошо.

Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Становилось легче.

— Данная информация на семьдесят шесть целых шестьсот пятнадцать тысячных процента для меня нова. И я нахожу её крайне значимой. Однако есть ряд вопросов, которые остались для меня неясными.

— Можно… сидя? — спросила Аманда и, не дожидаясь ответа, опустилась на диван.

Сарек сел туда же, но на значительном, весьма вулканском расстоянии.

— Первый вопрос — почему мистер Фрэнк Ройс, сын Теодора Ройса, счёл возможным передать тебе данную информацию?

Где-то в глубине души Аманда порадовалась, что он не спросил, почему Фрэнк так фамильярен.

— Мы неплохо знакомы. Фрэнк собирается жениться на моей лучшей подруге. И он закономерно решил, что лучший способ выдать собранную информацию — это сообщить её мне.

— Я нахожу ответ удовлетворительным. Второй вопрос связан со словами мистера Фрэнка Ройса: «А откуда я достал тебе компромат на негодяев из посольства?» — Сарек процитировал без интонаций, конечно, но зато дословно. — Я хотел бы знать, какого рода компромат имелся в виду и для чего он был нужен тебе?

Аманда покачала головой:

— Не мне, я его в глаза не видела. Но два месяца назад, после всего, что там случилось… — она потерялась в словах и замолчала. Не складывалось в единую фразу: «Я шантажировала одного талантливого, но беспринципного парня правом увидеться с моей лучшей подругой, чтобы…»

На этом всё и ломалось. Чтобы — что?

Понимая, что отнюдь не стремится снова видеть Фрэнка, пусть даже из воспоминаний, она подсела к Сареку ближе, подняла голову и попросила:

— Посмотри сам.

Это оказалось куда менее мучительно во второй раз. Не то мозг привыкал к вмешательству, не то более старое и менее окрашенное эмоционально воспоминание не так сильно цепляло. Но, когда Сарек мягко прекратил контакт, Аманда только сглотнула, чувствуя горечь на языке.

Наступила тишина. Долгая, отнюдь не комфортная. Но ничего поделать с ней Аманде не могла. Ей не приходило в голову, что однажды придётся рассказать Сареку о том эпизоде. Не то чтобы она его стыдилась, просто старалась не вспоминать вовсе.

— Я затрудняюсь, — произнёс Сарек, — с оценкой твоих мотивов и подходов к принятию решений.

— Я не жалею, — ответила Аманда невпопад, вставая с дивана, — и я рада, что Фрэнк сумел найти нужную информацию. То, что случилось, было ужасно несправедливо.

Ей не хотелось смотреть на Сарека. С его точки зрения всё это наверняка грязно, слишком эмоционально, нелогично и, может, даже отвратительно, но теперь он знает, что происходит в высших эшелонах власти Земли, кого ему опасаться. Теперь у него есть возможность защититься. И это, пожалуй, было важнее всего.

Она не услышала, как он встал и подошёл, но почувствовала спиной его тепло, шеей и ухом — горячее дыхание, от которого мурашки пошли по коже.

— Твои эмоции слишком сложны для идентификации. Но твой страх нелогичен. Информация об угрозе позволит мне защитить свою жизнь и добиться поставленной цели.

Аманда нервно засмеялась, обернулась и призналась:

— Меня это вообще не успокаивает. Я просто боюсь за тебя, и вряд ли что-то можно с этим сде…

Она не сумела договорить. Движением куда более стремительным, чем доступно человеку, Сарек наклонил голову и прижался губами к её губам.

Это не был поцелуй в прямом смысле слова — плотный, жёсткий контакт. Не успев закрыть глаза, Аманда поймала ровный внимательный взгляд тёмных глаз. И поняла, что этого достаточно для диалога. Не пытаясь действовать самостоятельно, она расслабилась, попыталась сосредоточиться не на страхе и сомнениях, а на жарком ощущении — желании близости далеко не только телесной. На покалывании в губах. На том, как пересохло во рту от волнения. На слабости в коленях.

Сарек осторожно взял Аманду за плечи, твёрдо удерживая на ногах, а потом попытался поцеловать. Одно маленькое движение, но Аманде показалось, что у неё вышибло дух.

Словно заново ощутить первый в жизни поцелуй, только ещё более значимо. Открыть широкий спектр ощущений, которых и быть не могло — но вот они, есть, потрясающие и такие понятные. Аманда чувствовала эмоции Сарека, они окутывали её сознание, но не давили и не подчиняли. Просто были рядом.

— Я не понимаю, — тихо произнёс Сарек, — в чём причина активации твоих слёзных желёз? И…

Аманда помотала головой, понимая, что не в силах объяснить, почему смеётся и плачет одновременно.

— Ты не… — она не могла сказать «сердишься», поэтому замялась с поиском подходящего синонима, — осуждаешь меня?

— Отрицательно. Однако я должен признать, что не всегда могу просчитать действия, совершённые под влиянием эмоций. В будущем я надеюсь, что у меня будет возможность глубже понять твои мотивы и механику поведения.

— Вот мы и выяснили правду, — Аманда наморщила нос, — ты сделал мне предложение, чтобы ближе изучать.

Вулканцы не шутят. Во-первых, потому что не умеют, а во-вторых, потому что считают это ниже своего немалого достоинства. Но Аманда могла поклясться, что ощутила волну весёлости где-то на границе сознания, когда Сарек произнёс:

— Утвердительно, — но тут же снова взял эмоции под контроль. — Я предпочёл бы провести в твоём обществе как минимум на два часа, семнадцать минут сорок две секунды больше времени. Но в данный момент это было бы неразумно. Будет логично вернуться в посольство и заняться разрешением сложившейся ситуации.

— Я понимаю, — сказала Аманда, точно зная, что будет скучать по его рукам, так крепко удерживающим её.

— Но прежде я желал бы задать ещё один вопрос. Я могу это сделать? — получив ответ кивком, он сказал: — Я не понял суть пари, которое мистер Фрэнк Ройс упоминал в ходе обоих ваших разговоров. Не могла бы ты её пояснить.

О, да, вот это — именно та информация, которую Аманда оставила бы при себе. Но это было бы нечестно, так что она сказала, с сожалением отходя от Сарека:

— Фрэнк и моя подруга Роза поспорили о нас.

— Каков характер их спора?

— Дурацкий. Они спорили о том… кто из нас сделает первый шаг.

— Боюсь, — Сарек приподнял обе брови, — я столкнулся с идиомой, которую не могу перевести.

— Кто станет инициатором первого поцелуя или… другого контакта.

У Аманды слегка горели щёки, зато Сарек оставался до завидного невозмутим.

— Кто из них одержал победу?

— Оба проиграли.

И вот тут Аманда сумела увидеть настоящее вулканское удивление. Так высоко на её памяти брови Сарека ещё никогда не поднимались. Прежде, чем они окончательно потерялись под ровной чёлкой, Аманда быстро пояснила:

— Фрэнк ставил на меня. А Роза — на то, что никто из нас не станет инициатором до тех пор, пока окружающие не намекнут.

Брови постепенно вернулись на положенное им место. Сарек убрал руки за спину и сообщил с важным видом:

— Я нахожу любопытным тот факт, что к проигрышу обеих сторон привела подмена представлений о характере расовыми стереотипами.

Уже прощаясь с ним у двери, Аманда твёрдо решила, что эту фразу запомнит. И потом обязательно озвучит в подходящий момент.

Из личного дневника наблюдений посла Вулкана на Земле Сарека

Звёздная дата: 134446.16

Дата по земному календарю: 2226.12.24, 03:54:55

Опасения за собственную жизнь неразумны и недостойны, однако я нахожу данный момент неподходящим для смерти, поскольку ещё способен принести пользу обществу и своему народу. Поэтому я отдал ряд распоряжений, касающихся повышения уровня безопасности, а также перенёс свои личные данные, в том числе дневник, в падд, не имеющий прямого или потенциального подключения к сети.

Информация о том, что ряд представителей Объединённой Земли по-прежнему желают срыва программы по повышению эффективности разработки дилития, подтверждает мои собственные наблюдения и предположения. Однако сегодняшний разговор с Амандой позволил мне разработать план, который с вероятностью 81,567% будет успешен и позволит достигнуть компромисса между амбициями землян и требованиями Высшего Совета Вулкана.

2226.09.27 в 15:24:58, звёздная дата 134358.64, на встрече со мной мистер Эдисон выразил большую заинтересованность развитием образовательной программы. С вероятностью более 93,56% Высший Совет Вулкана согласится с тем, чтобы наши наставники передавали земным студентам умения, знания и навыки, необходимые для более эффективного ведения добычи дилития наряду с другими инженерными и техническими специализациями. Таким образом, наша раса сохранит контроль над распространением если не технологий, то знаний, а люди получат возможность удовлетворения своих эмоциональных потребностей.

Также мой интерес к образовательным программам позволит снять напряжение и снизит вероятность моей гибели в течение ближайших 1,4 месяца на 43,567%.

Звёздная дата: 134446.18

Дата по земному календарю: 2226.12.24, 04:19:33

Аманда вызывает у меня удивление. Я не уверен, что в принципе возможно постичь на 100% образ её мышления, но я, разумеется, приложу к этому соответствующие усилия.

Я не могу игнорировать чувство благодарности, которое испытываю, осознавая, что женщина, не имеющая поддержки влиятельной семьи, мужа или физических сил за 2 минуты 5 секунд разговора запустила цепь событий, которые привели к существенным перестановкам в Высшем Совете Вулкана. При этом её главным мотивом было стремление защитить меня.