Горе мне, горе! (джен)

Я шёл по огромной равнине, держа путь на Роковую гору и плотно закутавшись в Полог Нолдор. Здесь я чувствовал, как чьё-то зоркое око постоянно пригибает меня к земле и Полог почти не скрывает меня от чьей-то злой, упрямой воли. Но я понимал, что нахожусь в Мордоре, в королевстве Врага Арды, Тёмного Властелина Саурона, и силы его как Майи остаются велики. Если пока он не увидел меня, то это не потому, что не может увидеть, а потому, что не думает обо мне. Но чем ближе я к его крепости, Барад-дур, тем ближе я к собственной смерти — это я знал наверняка.

Следы хоббитов читались ясно в выжженной пыли. Не знаю уж, куда они так торопились. Там и сям сновали юркие орки и маршировали какие-то высокие воины людей. Саурон явно собирал свои армии, ибо я дошёл до края равнины и увидел впереди огромный лагерь. Не знаю, как хоббиты собрались миновать его, ведь Единое Кольцо в логове Саурона им явно не поможет, надеть его здесь означает не стать невидимым для всех, а стать видимым — для него. Да, я знал от вестника Совета Эльронда о свойствах Единого Кольца, о том, что оно может делать невидимым. Но мой Полог мог делать это не хуже, а лучше Кольца, ибо в нём не было зла.

Я торопился изо всех сил и спешил вперёд, думая, что обгоню хоббитов. Я уже не находил их следов и почти отчаялся, лазая между палаток приспешников Саурона и орков. Однажды я увидел Назгула⁽¹⁾, что пролетал надо мной на каком-то жалком подобии дракона, твари, которая может разве что кусаться, но не палить огнём. Почему-то никакого страха он у меня не вызвал, может быть потому, что я чувствовал ужас, разлитый в воздухе этого проклятого места.

Нигде я не мог найти хоббитов и поэтому решил держать свой путь дальше, по дороге на Барад-дур. На этой дороге сейчас было ни единого орка или человека и даже Назгулы-кольцепризраки не показывались. Все свои силы Саурон бросил на тренировку и подготовку к какой-то гигантской битве. И вот, наконец, на третий день моего путешествия по Мордору, на горизонте показалась она, Роковая гора или Ородруин, гора Алого Пламени на языке серых эльфов.

Я оглянулся и заметил две фигурки. Наконец-то я вижу их, Фродо и Сэма, невеличков, заброшенных волею судеб Арды так далеко от родной страны. Интересно, что их проводника, эту скользкую тварь, совершенно не было видно. Куда же он подевался? Впрочем, это было не важно. Теперь я шёл, нет, скользил по выжженной пустыне, как невидимая тень, приближаясь к горе. Там должна была решиться судьба Арды, там я отниму кольцо у Хранителя и брошу его вниз.

Еще шесть дней мы тащились по этой проклятой пустыне, гора маячила на горизонте, с каждым днём становясь всё ближе. Злая, темная воля всё сильнее пригибала меня к земле, пыталась проникнуть в мой разум. Мне было страшно и подумать, что же творится в душе у хранителя Кольца, ведь Кольцо Саурона — это продолжение его мыслей, отзвук его тайных желаний, иначе оно никогда не обрело бы такую власть над созданиями Эру. Так, по крайней мере, думал я. Даже сам сон на этой проклятой выжженной земле не приносил мне отдохновения. Нет, кошмаров я не видел, но черное безмолвие и пустота, которые приносили с собой эти сны, были много хуже. Оглядываясь назад, я видел, что хоббиты еле передвигают ноги. Бедняги, они кажется одеты как орки, что и неудивительно. А еды у них видно нет совсем, вон как отощали, берегут каждый кусок пищи, каждый глоток. Я постоянно хотел им помочь, но останавливался. Ведь мне нельзя раньше времени обнаруживать себя. Вот после, когда я отниму у Фродо Кольцо, то разделю с ним припасы и мы вместе весело посмеемся над этим путешествием...

Тем временем прошло уже восемь дней с того мига, когда я впервые увидел на горизонте Ородруин. Было уже двадцать четвертое марта 3019 года. И я стоял у подножия горы, поджидая хоббитов, еле плетущихся следом. Для своего удобства я поднялся чуть выше, чтобы видеть, как они медленно бредут к своей судьбе. Нет, вот Фродо споткнулся и упал... Сэм берёт его и несет на своей спине... Бедный Фродо, его лицо уже совсем серое от боли и горя.

Наконец, они дошли до пределов горы и сели отдохнуть.

Потом они медленно стали карабкаться на гору. Тут-то на них и напали. Чья-то тень метнулась сверху и бросилась на шею Фродо.

— Злой х-х-хозяин! — громко разнеслось на горе пронзительное шипение существа. — З-злой Х-хоз-зяин обманывает нас-с! Он не должен пр-р-ричинять з-ло нашей Пр-рел-лести! Дай его нам, о да, Смеагол, дай его нам! Отдай нам!

С этими словами оно вцепилось в шею Фродо и начало душить его. Сэм выхватил меч, но ничего не мог поделать: Смеагол и Фродо крепко переплелись руками и ногами, перекатываясь из стороны в сторону и не замечая ничего вокруг себя. Наконец, Фродо сбросил его с себя и громко произнес:

— Вниз, вниз! Вниз лицом, ползучая тварь, и прочь с моего пути! Твоё время подходит к концу. Отныне ты не сможешь предать или сразить меня.

И мне показалось, что передо мною стояли две фигуры: одна маленькая, скрюченная и словно пожираемая тайным огнём изнутри, а другая высокая, в белом, и на шее её висело огненное кольцо. Я помотал головой, но иллюзия не рассеивалась.

— Изыди и более не тревожь меня, — продолжил Фродо величественным, но безжалостным голосом. — Если ты коснешься меня снова, то сам будешь брошен в кипящую лаву Трещин Рока.

Сэм что-то еще кричал ему торопливо, но меня поразило лицо Фродо. Оно враз постарело и показалось мне очень суровым, будто высеченная из камня надпись, словно... руна Арда, которую я видел в воде над Зеркалом Галадриэль. И его глаза. Это были потухшие глаза человека, решившегося на всё. Он посмотрел на Сэма пронзительным взглядом и во взоре его была глубокая грусть.

— Я должен продолжать путь, — произнес он глухим голосом. — Прощай, Сэм! На гору Рока рок падёт. Прощай!

И я полез за ним, следя за тем, чтобы Полог не сполз с меня, но он каким-то чудом оказался далеко впереди, Фродо, потерявший надежду, карабкался вверх по горе как одержимый и у меня не было сил успеть за ним вовремя. За моей спиной я чувствовал тяжелое дыхание Сэма. Вот, наконец, пещера у вершины вулкана, которым был Ородруин. Поначалу мои глаза ничего не различали, но потом я сделал несколько шагов вперёд. И тогда-то я услышал вопль хоббита Сэма за моей спиной:

— Хозяин!

Машинально я сделал еще несколько шагов и увидел Фродо. Тем же величественным и суровым голосом, что и в Зеркале, тот внятно и громко сказал:

-— Я пришёл. Но я не избираю ныне то, для чего ранее явился сюда. Я не совершу сего деяния. Кольцо — моё!

И в этот миг я вытащил меч, уже готовый прыгнуть на Фродо, который стоял некоторое время неподвижно после своих слов, но какая-то сила поднялась в душе и остановила меня. Я не мог оторвать своих глаз от хоббита и жалость охватывала меня. Можно ли мне ранить Фродо или толкать его вниз? Не будет ли это злодеянием? Неужели я хочу запятнать себя еще одним преступлением? Все эти мысли пронеслись, как молния, в моей голове. Потом я очнулся и протянул было руку с мечом за пределы Полога, но опоздал. Быстрым движением Фродо надёл кольцо на палец. И тут же исчез.

Внезапно будто какой-то злобный вихрь пронесся мимо меня, и я услышал сдавленный крик хоббита Сэма позади. Впереди меня существо, назвавшее себя Смеаголом, боролось с невидимой фигурой, кусая её, пиная, колотя по ней руками. Я подошёл к борющимся и снова застыл в нерешительности. "Чего я медлю, ведь всё давно решено! Я просто должен столкнуть их вниз и всё!" Но какая-то неведомая сила останавливала меня и я ждал, что будет дальше, глядя на их борьбу. Неожиданно впереди раздался крик и из воздуха появился Фродо. Он был белым как снег и держался за свою руку.

Смеагол остался один и в руке его сияло и переливалось багровым светом Единое Кольцо. Тут он начал танцевать возле самой пропасти, громкой скороговоркой причитая:

— Прелесть, прелесть, прелесть! Моя прелесть, о да, моя Прелесть!

В глазах его плескалось, переливалось через край, бурлило безумие. Я медленно подошёл к нему близко и что есть сил толкнул это пронырливое существо вперед. Он и не почувствовал моего толчка, просто сбился с ритма, сделал еще пару шагов, не видя, что находится уже на самой кромке и с криком упал вниз.

Его крик! Я буду помнить его до конца дней моих, он будет являться мне в моих снах. В этом крике было отчаяние, страстное желание обладать кольцом и яростный протест против его уничтожения. Всё вместе — жажда обладать, отчаяние от осознания скорой потери, страх смерти. Бедный безумец! Я был твоей Немезидой, твоей судьбой, а ты оказался судьбою всей Арды.

Я даже не знаю, зачем вообще толкнул его. Он и так бы упал, без моей помощи. Сэм хлопотал у Фродо и пытался найти чем перевязать ему окровавленную руку, на которой не доставало пальца с кольцом. Палец был откушен и теперь плавился вместе с кольцом где-то внизу. Несчастный Фродо дважды произнёс пророчество, первый раз, когда сказал: "На Роковую гору падёт рок!", и второй раз, когда предрёк Смеаголу конец от огня.

В эту минуту Ородруин, гора Алого Пламени, раскололась с огромным треском, отовсюду начала струиться лава и падать камни. "Мордор рушиться, ведь чары Единого Кольца пали, — догадался я, — вероятно, Саурон тоже будет уничтожен, ибо вложил в Кольцо половину себя, как мне объяснил Гэндальф." Я присел рядом и слушал разговор Сэма и Фродо.

— Да, Сэм. Помнишь ли ты слова Гэндальфа о том, что даже Голлум в конце может пригодиться? Если бы не он, Сэм, Кольцо не было бы уничтожено. Наше приключение пришло бы к горькому концу и оказалось напрасным. Посему давай простим его! Ибо цель путешествия достигнута и теперь всё кончено. Я рад, что ты здесь, со мною. Здесь, где для нас наступает конец, Сэм.

Каверна продолжала рушиться и я еле увернулся от пары огромных камней. Сэм и Фродо сидели как два старых приятеля, как два брата, обнявших друг друга за плечи, в ожидании конца и тихо беседовали о своём. Позади и впереди нас уже бушевало багровое пламя, бежать нам было некуда. Что ж, Турин, вот и всё! Ты прожил неплохую жизнь! Интересно, может, всё же сбросить этот дурацкий Полог, познакомиться с ними, хотя нет, времени всё равно нет. Надо готовиться к смерти, читать молитвы. Но вот ты, Фродо, сидишь с горькой улыбкой на лице, готовый на всё, примирившийся со всеми. А я? Как я могу простить себя за минуты колебания? Ты простил того, кто, по твоему мнению, сам упал в кипящую лаву, а как прощу себя я, чьи руки обагрены кровью Смеагола? Ведь меня посылали остановить тебя, Фродо, а вместо этого мои колебания убили это существо, которое не сделало мне никакого вреда. Хотя кого я обманываю? Не мои колебания, а я сам его убил и мне не было его жалко.

Вот таким невесёлым размышлениям предавался я, думая, что мой час близок, но внезапно увидел огромного орла, парящего над нами. Он быстро снижался, делая круги и избегая вырывающихся из расколовшегося вулкана языков пламени и смертоносных облаков кипящего пара. Я вскочил, не помня себя от радости и сделал несколько шагов вперёд, но вот что-то ударило меня по ноге сзади, я почувствовал дикую боль и потерял сознание. Когда я очнулся почти вся пещера уже обрушилась вниз в лаву, кроме меня. Огромный камень придавил мою сломанную ногу к земле и я еле спихнул его в багровую бездну. Орла не было видно, Сэма и Фродо тоже.

"Так наступает конец," — успел подумать я и потерял сознание.

1) Назгулы — кольцепризраки, девять слуг Саурона, которые являются живыми мертвецами, подчиненными Саурону через волю девяти проклятых колец, выкованных им.

Вернуться к тексту