Гарри — дракон, и это не проблема (джен)

Встреча с Сириусом помогла Гарри более-менее утрясти в голове странные события последней недели, и он с облегчением вернулся в обычную школьную рутину. Хотя, конечно, рутинной жизнь в Хогвартсе была лишь относительно.

Ноябрьский "Придира" наконец пришёл в следующую среду; на его обложке красовались весьма хорошо выполненные изображения Сириуса Блэка (в верхней части) и Питера Петтигрю (в нижней). Прикосновение к изображению обращало волшебника в его анимагическую форму, и при превращении обоих Хвост издавал испуганный безмолвный писк и начинал убегать от Бродяги по всей обложке.

Обычная мешанина статей отсутствовала, почти всё касалось Сириуса или Питера. Первая статья называлась "Как распознать в вашем питомце анимага" и предлагала целых тридцать пять различных способов это сделать, от громкого и чёткого вопроса "Ты — анимаг?" или попытки вовлечь его в разговор, до помещения питомца в комнату с колдорадио, настроенным на особо ужасную итальянскую группу, и наблюдения, нравится та ему или нет.

Гарри полагал, что куда разумнее просто воспользоваться каким-то волшебством, вроде того, которое применил профессор Снегг на Питере Петтигрю.

Также в журнале были статьи о том, как Сириус Блэк остался в тюрьме практически нормальным. Одна из них утверждала, что большую часть срока он провёл не в Азкабане, а под личиной певца Стабби Бордмана; дальше утверждалось, что поскольку он — Стабби Бордман, то он очевидно не был вовлечён в первоначальный инцидент (как свидетель, а уж тем более как участник), поскольку в тот момент был на романтическом ужине.

Гарри изрядно озадачило изображение к этой статье. Рядом были напечатаны две одинаковые фотографии Сириуса, только под одной была подпись "Стабби Бордман", а под другой — "Сириус Блэк".

Другая статья заявляла, что Сириус Блэк знал, что Барти Крауч пытается накрыть чёрный рынок плащей-невидимок, и поэтому тот и отправил его в тюрьму. Ещё одна утверждала, что Сириус находился в романтических отношениях с министром Бэгнольд, а у той, в свою очередь, была интрижка с Барти Краучем. Гарри это показалось маловероятным по самым разнообразным причинам; по сути, настолько разнообразным, что он затруднялся назвать основную.

Помимо всего этого, а также стандартных для "Придиры" сообщений о криптидах (в одном из них автор утверждал, что видел додо; именно додо, а не дириколя), выделялась ещё одна длинная статья, утверждавшая, что Лили Поттер была незарегистрированным анимагом-цаплей.

Гарри не имел понятия, откуда взялась эта идея.

* * *

Через неделю после этого, и вскоре после квиддичного матча Пуффендуй-Когтевран, Гарри поднимался на Астрономическую башню вместе со своими однокурсниками.

— Вот бы нам не приходилось ходить на эти уроки так поздно, — проворчала Меган Джонс несколькими ступенями позади.

— Ну, это ведь астрономия, — заметила Салли-Энн Перкс. — Посмотрела бы я на тебя, как ты пытаешься рассмотреть звёзды днём.

— Маглы такое умеют, — возразил Рон. — С помощью очень больших телескопов. Хотя тут ещё зависит от того, ярче ли небо, чем звёзды.

— И как это вообще работает? — удивилась Салли-Энн. — Упс... извини, Гарри!

— Да ничего, я сам виноват, — ответил Гарри, подвернув свой хвост так, чтобы больше об него никто не споткнулся.

— Дело в том, что звёзды, планеты и всё остальное по-прежнему на небе, — объяснил Рон. — Их просто труднее разглядеть. Например... бывает, что по утрам из-за тумана Чёрное озеро не видно, но оно же никуда не девается?

Они добрались до вершины Астрономической башни и вышли под почти безоблачное небо с ярко мерцавшими звёздами.

Последнее несколько озадачивало: Гарри помнил, что когда они вышли из гостиной, небо заволакивали тучи.

— А почему небо такое ясное, профессор? — спросил он, оглядываясь в поисках профессора Синистры. — Кажется, всякий раз, когда у нас астрономия, стоит ясная погода.

— Именно потому, что мы на Астрономической башне, — ответила профессор. — Она заколдована, хотя зачарование не идеально; вот почему тут порой облачно. Хотя в округе в таких случаях обычно идёт дождь или снег. В таких случаях, если приглядеться, можно различить, как они падают вдали.

Когда все появились, она прокашлялась, привлекая всеобщее внимание:

— Итак, тема сегодняшнего урока — астероиды. Кто может дать хорошее описание астероидов?

Первой руку подняла Гермиона:

— Они меньше планет, но тоже вращаются вокруг Солнца. Большая их часть сосредоточена в Поясе астероидов.

— Верно, — сказала профессор. — Мистер Голдстейн?

— В древние времена их ещё не открыли, — сказал тот.

— Тоже верно, поскольку они куда тусклее, чем планеты. Мистер Уизли?

— Один из них привёл к вымиранию динозавров, — сказал Рон.

Наступило короткое молчание, а затем Теодор Нотт сказал:

— Пардон?

— Можете объяснить подробнее, мистер Уизли? — спросила профессор Синистра. — Об этом я не слышала.

Рон кивнул и начал немного сбивчиво рассказывать об огромном кратере, который обнаружили магловские учёные, и как они выяснили, что время его возникновения совпадает с периодом вымирания динозавров.

Урок после этого отчасти ушёл в сторону.

* * *

— ...ну и вот, таковы правила тенниса, — сказал Дин. — Что думаете?

— По сравнению с волшебными видами спорта — честно, звучит скучновато, — ответил Невилл. — Вот если бы мячи сами по себе летали или вроде того...

— Но маглы не могут так заколдовать мячи, — объяснил Дин. — Они ведь, ну, маглы.

— Звучит как разумный довод, — согласился Невилл.

Гарри хмыкнул и вернулся к своему эссе по истории магии. На этот раз оно касалось Средневековой ассамблеи европейских волшебников.

Оно уже почти достигло нужной длины, но не совсем, и после некоторых размышлений Гарри залез в свой рюкзак и достал одну из книг. Это был роман, чьё действие происходило в позднее Средневековье, что, судя по слышанному им, немного напоминало "Трёх мушкетёров". Но куда важнее, что в романе много рассказывалось о том, как волшебников Германии скрывали по всей Европе во время Тридцатилетней войны, чтобы защитить их от происходящего.

Вероятно, полностью доверять книге было не лучшей идеей, но для сверки отдельных моментов она годилась.

— ...а с крикетом такая проблема: просто нет достаточно большого поля, — объяснял Дин. — Кроме квиддичного, и почему-то все считают, что его можно использовать только и исключительно для квиддича.

— Ну ясное дело! — сказал Рон, поднимая взгляд от собственной домашней работы; он упоминал, что одна из Пражских дефенестраций как-то включала в себя волшебников, но Гарри этот момент ещё не искал. — Оно неприкосновенно!

— Рон, игроки в квиддич соприкасаются с землёй лишь когда готовы взлетать в начале, либо когда что-то пошло сильно не так, — возразил Дин. — Всё поле можно заменить двумя трёхметровыми деревянными кругами, плавающими в огромном бассейне, и это едва повлияет на игру. И уж тем более сомневаюсь, что полю повредят шесть деревянных столбцов и один криз.

— На такое я бы даже посмотрела, — подала голос Гермиона. — Если представить, что мячи окажутся под водой... есть же чары головного пузыря, и вы только представьте себе ловцов, с разгону ныряющих за снитчем!

* * *

Через несколько дней в очередном номере "Ежедневного пророка" было множество новостей о суде над Петтигрю.

Судя по написанному, Министерству пришлось использовать довольно сложные меры безопасности, дабы удостовериться, что Петтигрю не сбежит, и что никто из других членов старой организации Тома Риддла не попытается организовать ему побег или заставить замолчать. Всё осложнялось тем, что он был анимагом, ещё и превращающимся в маленькое животное.

Также в газете писали, что он пытался всячески оправдываться, но представители обвинения зарубили большинство оправданий на корню. В частности, Петтигрю утверждал, что скрывался, но не смог объяснить, почему он скрывался у волшебной семьи, и почему просто не покинул страну. (Последнее заставило Гарри задуматься, почему его родители не покинули страну, но он рассудил, что если бы все не симпатизировавшие Волдеморту покинули страну, то тот бы автоматически победил, а стран на Земле всё-таки ограниченное количество).

То, как Петтигрю убил двенадцать маглов, убегая от Сириуса, также резко осуждалось. Гарри не мог с этим поспорить, но всё же старался не слишком внимательно читать статьи на эту тему: она была слишком неприятной.

Похоже, суд должен был завершиться ещё не скоро, из-за сложности всех требуемых законных процедур. Гарри как раз читал список возможных способов удержать анимага в тюрьме, когда Рон вскрыл письмо и выругался.

— Рон! — резко сказала Гермиона. — Что это значит?

— Мне придётся присутствовать на суде, — объяснил Рон. — Потому что он был моим питомцем. И Перси, видать, тоже придётся.

— Да уж, это будет непросто, — посочувствовал Дин. — А когда?

— Тут написано, что утром в четверг, — Рон моргнул. — Но у нас же в это время уроки.

— Я постараюсь написать хороший конспект, — пообещал Гарри. — А потом вместе попрактикуемся.

— А как же квиддичная тренировка? — спросил Невилл.

— Оливер дал нам немного расслабиться, потому что следующая игра только весной, — ответил Гарри. — Хотя это относительно... я до сих пор не прочитал все книги, что купил в августе.

— По крайней мере, лучше так, чем только перечитывать уже прочитанное, — рассудила Гермиона. — Хотя всегда есть библиотека.

— Даже две, — согласился Гарри. — А то и три, если я всё же сумею выкроить время для Форт-Уильяма.

* * *

На следующий день за ужином Гарри получил одно из особых блюд, которые домовые эльфы порой для него готовили.

Он уже собирался приступить к еде, когда подошёл Блез.

— Привет! — дружелюбно сказал Гарри. — Что-то случилось?

— А, я просто учуял кое-что знакомое, — ответил Блез. — Это твоё?

— Ну да, — кивнул Гарри. — Оно появилось передо мной, и у него есть флажок "только для Гарри". Так что для тебя оно может представлять опасность.

Блез наклонился и принюхался:

— Да, тут... наверное, не меньше четырёх унций болиголова.

— Откуда ты знаешь, как пахнет болиголов? — удивился Дин. — И разве это не яд?

— Мы используем его на зельеварении, — указал Гарри. — Помню, в октябре было зелье с ним.

— Но там мы его нейтрализовывали, — сказал Блез. — А это блюдо попросту до жути опасно. Проверь, что есть безоар под рукой, на случай, если у тебя нет иммунитета.

— Конечно, — согласился Гарри. — Гермиона уже давно посоветовала мне носить безоар с собой.

— Это не объясняет, откуда ты знаешь этот запах, — сказал Дин.

— Моя матушка — довольно изобретательный повар, — сообщил Блез, пока Гарри доставал безоар из кармана мантии.

Решив, что теперь готов к обеду, Гарри отрезал маленький кусочек мяса и начал осторожно жевать.

— Хм, — сказал он. — На прошлой неделе они использовали такой же соус.

— Я начинаю думать, что мне стоит пригласить тебя в один из этих дней, — покачал головой Блез. — Тебе, вероятно, понравится стряпня моей матушки. Даже без приправы из перцемолки.

Гарри непонимающе нахмурился.

— А в перцемолке — безоар? — спросил Дин.

— Безоар, — подтвердил Блез. — Вот почему ты мне нравишься. Для льва ты на удивление хитёр.

— ...пожалуй, не буду на это обижаться, — сказал Дин после некоторых размышлений.

* * *

Довольно скоро наступил четверг. Когда Рон вернулся в замок во второй половине дня, он устало покачал головой.

— Странно это было, — сказал он. — Меня всё спрашивали, чем Питер занимался, и что я мог ответить, кроме "в основном он только и делал, что спал"? А ещё меня спрашивали, какие я применял на нём заклинания.

— Трудно было? — спросил Гарри.

— Да не очень. Ну или не так, как я ожидал. Например, они показывали мне несколько фотографий, и я должен был выбирать те, на которых был он, чтобы доказать, что это правда он. Не понимаю только, зачем.

— Наверное, они просто стараются провести суд тщательно, — предположил Гарри. — Прям очень тщательно. Может, из-за того, что над Сириусом сначала не было суда? Вот они и стараются, чтобы над Питером суд был такой, чтобы никто не мог их больше в таком упрекнуть.

Рон поразмыслил и решил, что в этом есть смысл.

— Так что было на уроках? — спросил он.

— Мы проходили Смягчающие чары, — ответил Гарри. — Правда, на трансфигурации, так что больше было всякой теории.

— А-а, теория, свойства... — вздохнул Рон. — Фу ты...

— Уверен, для чего-то оно может пригодиться, — сказал Гарри. — А потом было зельеварение.

— И что проходили там? — спросил Рон. — Надеюсь, не что-то сложное.

Гарри ответил, что Раздувающий раствор, и выразил некоторое удивление тем, что зелье так называлось. Это не был в полной мере раствор, не считая возможного растворения ингредиентов, но по такому признаку любое зелье можно было назвать раствором. И тогда существовали бы Раствор от фурункулов, Раствор забывчивости...

В этот момент Рон попросил Гарри прекратить уходить от темы.

* * *

На следующее утро замок облетел странный слух. Ученики судачили, что во время урока защиты от Тёмных искусств для шестого курса произошёл инцидент, в котором Перси Уизли вышвырнул учителя из окна.

Перси выглядел очень смущённым и отказывался говорить, правда это или нет, но это не помешало Фреду и Джорджу решить, что такая новость не может не быть правдой, и начать называть его Перси Дефенестратор.

Гарри задался вопросом, стал ли причиной этого происшествия стресс от суда, или Перси просто не нравились домашние задания в виде написания поэм.

На их собственном уроке защиты в тот же день Гарри пришлось играть роль одного из оборотней, которых победил профессор Локонс, — на этот раз в Катманду. Получилось не очень хорошо, потому что Гарри вошёл в роль, и пусть даже профессор сумел успешно забороть оборотня, Гарри оказался для него слишком крепким орешком.

После урока Гарри подошёл извиниться, и снова спросил про чары Патронуса. Профессор Локонс объяснил, что Патронус — весьма сложное заклинание, и он не считает, что его следует преподавать второкурсникам. Гарри попытался объяснить, что сложность его не пугает, и он готов при необходимости много практиковаться, но профессора, кажется, идея всё равно не прельстила. И вместо этого он рассказал Гарри, как отвечать на письма фанатов.

Это заставило Гарри сообразить, что он никогда не получал письма от фанатов. И хоть это его обрадовало, он задумался, что, возможно, они до него просто не доходили.

* * *

— У меня новости! — объявила Гермиона днём воскресенья, водружая на столик, вокруг которого сидели её друзья, здоровенный том.

— Серьёзно? — спросил Рон. — Я думал, "Ежедневный пророк" приходит по утрам. И не такой толстый.

— Да не такие новости. Я просто просмотрела разные легальные прецеденты и всё подобное — такие проекты делают на уровне ЖАБА для истории магии.

— Обалдеть, ты решила подготовиться прям сильно заранее, — с лёгкой опаской сказал Невилл.

Гарри не мог не согласиться. Конечно, он и сам хотел выучить то же заклинание Патронуса, но это был скорее второстепенный интерес.

— Причина не в этом, — объяснила Гермиона. — Хотя, может, потом информация и правда пригодится. Но я хотела узнать, что, согласно закону, дозволяется делать с домовыми эльфами.

Она достала стопку листов с заметками и положила её на книгу:

— Всё оказалось достаточно просто. Домовых эльфов можно отчитывать, но словесно унижать их запрещается, как и запрещается применять к ним физические наказания либо заставлять их наказывать самих себя.

— И?.. — спросил Рон.

— Так почему Добби постоянно бил сам себя? — спросила Гермиона. — Его хозяева не имеют права так с ним обходиться!

— Возможно, Добби просто думает, что должен, — предположил Дин. — Так что его хозяева в прошлом нарушили закон, но теперь уже могут обходиться без этого.

Гермиона чуть поникла:

— Наверное, ты прав...

— Но если с Добби плохо обращаются, может, есть способ как-то забрать его от его семьи? — спросил Гарри.

— Такое может произойти двумя способами, — Гермиона выложила на стол ещё одну книгу, под названием "О пользе брауни, также известных как домовые эльфы". — Между домовиком и хозяином есть магическая связь, и если её разорвать, эльф автоматически освобождается.

— Ага, это когда эльфам дают одежду, — кивнул Невилл. — Бабушка мне это объясняла, и сказала не давать Танди никакой одежды, если только та сама не попросит, и мы это не обговорим.

Он пожал плечами:

— Пару раз я забыл, но я не считаюсь хозяином Танди, так что всё обошлось.

Гермиона кивнула:

— Вот именно. Это может сделать только настоящий хозяин Добби.

Она перелистнула заметки:

— Другой способ — Бюро релокации домовых эльфов, но с этим, похоже, много мороки. Судебные тяжбы занимают целые месяцы, и зачастую всё равно не получается выяснить, кто именно хозяин домовика.

— То есть помочь Добби будет очень трудно, — подытожил Гарри. — Жалко. Он ведь, кажется, правда хотел как лучше.

— Да уж, — согласилась Гермиона. — Хотя и странноватым образом.

Она огляделась:

— Интересно, что он подразумевал под тем, что Хогвартс будет для тебя опасен?

— Может, он имел в виду Питера, — предположил Рон, чуть поморщившись. — Но если так, то Хогвартс уже несколько лет был небезопасен.

— Думаю, тут даже безопаснее, чем в прошлом учебном году, — начал рассуждать Невилл. — На первом курсе одним из учителей был Сами-Знаете-Кто, а в этом самое опасное в замке... ну, вероятно, то, что проходят семикурсники на ЗоТИ. Или неправильно сваренное зелье.

— А тот взбесившийся бладжер? — спросил Рон.

— Так это было не в замке.

На взгляд Гарри, логика Невилла была непоколебима.

— И я не думаю, что семикурсники заняты на защите чем-то таким опасным, — добавил Дин. — После того случая с Перси я их поспрашивал, и они сказали, что тоже просто читают отрывки из книг профессора Локонса.

— Что? — растерялась Гермиона, подняв взгляд от своих заметок к Дину. — Но... почему? Это бессмыслица какая-то! Он должен обучать их заклинанию Хомоморфус, Патронусу, щитовым чарам... всему тому, что делал в книгах!

— Да, я и сам над этим думал, — сказал Рон. — Если подумать, мы ни разу не видели, чтобы он делал что-то впечатляющее.

— Ну, учителя и не обязаны делать что-то впечатляющее, — возразила Гермиона. — Хотя... профессор Флитвик делает, и профессор Макгонагалл тоже, да и профессор Снегг.

— И даже профессор Биннс кое-чем впечатляет, — добавил Дин. — Он так стар, что, вероятно, сам прожил часть той истории, что преподаёт.

— Интересно, а сколько вообще лет профессору Биннсу? — спросил Гарри. — Я знаю, что волшебники могут жить очень долго, а умер он от старости.

— Гм... погодите минуту, — Гермиона встала и быстрым шагом направилась к портретному проёму.

Четверо парней проводили её взглядом, затем посмотрели на огромную книгу на столе.

— ...есть идея, сколько это займёт времени? — спросил Рон.

* * *

Через несколько минут Гермиона вернулась, неся книгу со штампом орла на обложке.

— Вспомнила, что видела её в прошлый раз в библиотеке Когтеврана, — объяснила она. — Это биография предыдущего директора Хогвартса, Армандо Диппета.

Она открыла книгу и начала листать страницы:

— Судя по этой книге, он родился в 1637 году... и был ещё жив, когда эту книгу опубликовали в 1987-м, на его 350-летний юбилей.

— Ого. Значит, профессор Биннс и правда очень стар, — покачал головой Гарри.

Его хвост чуть дёрнулся:

— На самом деле это даже хорошо. Я чуть беспокоился: вдруг драконы живут дольше людей? Те же драконы Перна так горевали, когда их всадники умирали...

— И думаю, Гэндальф тоже печалился, что пережил многих своих друзей, — согласился Невилл. — И разве не поэтому Арвен пришлось выбирать свой удел?

— Ага, — кивнул Гарри. — Мне теперь интересно: что о подобном думает Дамблдор?

Если подумать, Дамблдор наверняка глубоко горевал обо всех знакомых ему людях, погибших на войне с Томом Риддлом. Гарри раньше не задумывался об этом.

* * *

На следующее утро за столами факультетов царило оживлённое обсуждение очередного слуха.

Гарри сначала не обращал особого внимания: он читал "Возрождение тьмы", наслаждаясь хитростью гранд-адмирала Трауна. Но услышав, что слух касался Смитов, заложил книгу закладкой и стал слушать.

Судя по всему, Фред с Джорджем поняли, кто их разыгрывал, и решили устроить ответный розыгрыш. Если слухи не ошибались, все перья Смитов были слегка заколдованы; при использовании они вели себя как обычно, но, оставаясь в покое, скоро начинали танцевать, напевая "Weasels Are Best".

Интересно, размышлял Гарри, как Фред с Джорджем обучились подобному волшебству? Уроки в Хогвартсе учили многому, но, чтобы разработать что-то подобное, наверняка требовалось немало экспериментов. А близнецы ещё и играли в квиддич.

Идея изобретения разнообразных новых заклинаний была заманчивой, и Гарри в некотором роде уже однажды это сделал с заклинанием Ксенографиа. Вероятно, это могло считаться положительной стороной занятий розыгрышами, но Гарри всё равно сомневался, что на подобное у него найдётся время. Разве что на уровне ЖАБА, где будет меньше домашней работы?

Хотя он мог, конечно, ещё отказаться от квиддича, но хотел отыграть хотя бы год. Интересно, можно ли было не ходить на тренировки?

Впрочем, он подозревал, что Оливер это не одобрит.

* * *

Когда ноябрь сменился декабрём, Гарри стал чаще размышлять о том, что у него теперь были взрослые друзья — или псевдородственники — которым он мог дарить подарки. И это в придачу к Рону, Дину, Невиллу и Гермионе, для которых он тоже придумал пару идей.

Вряд ли что-то могло превзойти подаренную в прошлом году палочку, так что Гарри и не собирался пытаться, и думал в несколько ином направлении. С другими было проще, но вопрос, что подарить Сириусу, ставил его в тупик.

С их встречи они обменялись несколькими письмами, и Гарри успел понять, что его вроде-как-дядя фантастически богат. И поэтому даже сообразить, что бы ему понравилось, но чего бы он уже не имел, было непросто. И делу не помогало то, что он разговаривал с Сириусом всего один раз, и до сих пор слабо представлял, что тому нравится.

Всё это было сложно, и Гарри невольно размышлял над решением даже сейчас. перечитывая свою домашнюю работу по трансфигурации.

Заметив, что в одном месте по ошибке написал "дом" вместо "том", Гарри взял перо и обновил стираюшие чары. Стерев неправильное слово, он написал правильное и продолжил читать.

А потом распахнулся портретный проём, и в гостиную ввалились близнецы Уизли, преследуемые летящими пончиками.

После первоначального изумления по гостиной пронеслась волна хохота; Фред и Джордж тем временем вскочили и бросились к лестнице в спальни. Пончики последовали за ними, пролетев мимо стола, за которым сидел Гарри с друзьями. Гарри выставил крыло, остановив один из них с мягким звуком, после чего перехватил его лапой и откусил кусок.

Пончик оказался с начинкой из расплавленной помадки, что было довольно необычно. Хотя, пожалуй, не так необычно, как если бы он оказался наполнен чем-то вроде... например, супа.

Гарри мог только строить предположения, но, похоже, Смиты не собирались проигрывать в начавшейся войне розыгрышей.

* * *

В один из дней, после обеда, Гарри лежал на кровати, читая "Дамы и господа". Он как раз дошёл до части "Никто ни разу не сказал, что эльфы хорошие", когда услышал резкий негромкий хлопок.

Гарри заложил книгу закладкой и поднял взгляд. К его удивлению, рядом с кроватью он увидел заламывавшего руки Добби.

— Здравствуй, Добби, — сказал Гарри. — У тебя всё в порядке?

Этот вопрос, кажется, вывел Добби из равновесия, и домовик разразился слезами.

— Что случилось? Почему ты плачешь? — с беспокойством спросил Гарри.

— Ох, Гарри Поттер, сэр... — всхлипывал Добби. — Добби только хотел, чтобы Гарри Поттер был в безопасности! Но что бы Добби ни делал, Гарри Поттер вернулся в Хогвартс и остался в Хогвартсе!

— Ну, я хочу научиться волшебству, — пояснил Гарри. — И здесь большая часть моих друзей. И потом, тут не было особо опасно.

— Если бы только Гарри Поттер знал, — простонал Добби, выкручивая свои длинные уши. — Хогвартс будет для него очень опасен! Он должен удостовериться, что в безопасности!

— Думаю, я и так в безопасности, — ответил Гарри. — По большей части, как минимум. Не думаю, что профессор Локонс — замаскированный Сам-Знаешь-Кто.

Нижняя губа Добби задрожала. Но прежде чем он успел продолжить, Гарри спохватился:

— А что значит "что бы ты ни делал"?

— Добби пробовал всё, что ему приходило в голову! — воскликнул домовик. — Добби думал, что если Гарри Поттера обвинят в колдовстве на каникулах, ему не придётся ехать в школу, но Гарри Поттер стал жить в доме волшебников! Добби попытался запечатать проход, чтобы Гарри Поттер не попал на поезд, а Гарри Поттер просто дождался, пока проход снова откроют! За это Добби пришлось отутюжить себе руки!

— А, так это и правда был ты? — спросил Гарри. — Никто ничего понять не мог... погоди, отутюжить руки?

Добби показал Гарри свои длинные пальцы, на которые ещё оставались красные отметины. Гарри сглотнул.

— Это... Добби, ты не обязан так поступать с собой, — сказал он.

— Добби должен! — испуганно воскликнул эльф. — Добби должен наказывать себя, если сделает что-то неправильно!

— Нет, я имею в виду, что ты правда не обязан, — настоял Гарри. — Моя подруга Гермиона искала информацию об этом. Никому не позволено заставлять домового эльфа наказывать себя.

Эта идея, кажется, откровенно шокировала Добби, и почти минуту он просто покачивался взад и вперёд. Гарри даже несколько забеспокоился.

— Но когда Добби узнал, что Гарри Поттер всё равно добрался до Хогвартса, Добби был так растерян! — наконец выпалил эльф. — Добби даже сжёг ужин своего хозяина, и его за это так выпороли!

Это Гарри на самом деле разозлило, даже сильнее, чем убеждение Добби в том, что ему необходимо себя наказывать. Он, видимо, даже зарычал, потому что домовик испуганно отшатнулся.

— Я не... я не на тебя сержусь, Добби, — поспешно сказал Гарри. — А на твоего хозяина, кем бы он ни был. Он не должен так с тобой поступать... нет, он не имеет права так с тобой поступать!

— Но Добби — домовой эльф, — сказал Добби. — Хозяин может делать с Добби то, что хозяин пожелает.

— Нет, не может, — негромко, но настоятельно возразил Гарри. — Мы это проверили. Закон гласит, что домовиков можно отчитывать, можно угрожать дать им одежду... — Добби испуганно вскрикнул, — ...но бить их и заставлять делать больно самим себе нельзя.

Добби снова начал выкручивать себе уши, теперь почти с отчаянием:

— Но... но Добби делал и кое-что другое. Добби хотел спасти Гарри Поттера, и попытался сделать так, чтобы Гарри Поттер отправился домой, нездоровым!

— Серьёзно? — Гарри наклонил голову. — И что ты делал?

— Добби пытался сделать еду, от которой Гарри Поттеру стало бы плохо, — объяснил Добби. — Добби попытался заставить бладжер гоняться за Гарри Поттером. Но у Добби закончились идеи! Добби не знает, что ещё делать!

— А, так это был ты? — спросил Гарри. — Было вкусно.

Добби заморгал своими огромными глазами:

— Гарри Поттер съел бладжер?

— Нет, я про то блюдо с болиголовом, — уточнил Гарри. — Хотя бладжер, наверное, я тоже мог бы съесть. Но это просто железо, оно не такое уж вкусное.

Он чуть наклонил голову:

— Ты сказал, что хочешь защитить меня от чего-то, что хочет сделать твой хозяин. Но что он хочет со мной сделать, и почему?

— Добби не может сказать! — взвыл Добби. — Добби не позволено говорить, кто его хозяин! Добби будет плохим Добби, и должен будет засунуть уши в каток для белья!

Гарри несколько удивился тому, что волшебники всё ещё пользовались катками для белья, но отогнал эту мысль:

— Гм... но почему этот волшебник хочет мне навредить?

— Он ненавидит, что в Хогвартсе теперь есть волшебники, которые не люди, — осторожно объяснил Добби, словно прощупывая, что может сказать, а что не может. — Добби считает, что волшебники, которые не люди — это хорошо, но хозяин думает, что плохо, и поэтому хочет навредить Гарри Поттеру!

— Тогда... погоди, — Гарри поднял коготь. — Но если я уйду из Хогвартса, разве не получится, что твой хозяин добился желаемого?

На лице домовика отразилось отчаяние, и он всхлипнул:

— Но... но Гарри Поттер может пострадать сильнее, если останется! Тайный чертог⁽¹⁾ будет вновь открыт...

Эльф испуганно осёкся, и Гарри неожиданно осенило.

— А когда он был открыт в первый раз? — спросил он.

Но Добби вместо ответа схватил массивный том из чемодана Гарри. Он уже приготовился бить себя им по голове, когда Гарри отобрал книгу обратно.

— В прошлый раз кто-нибудь пострадал?

Домовик испуганно кивнул. Гарри чуть поколебался, прежде чем задать следующий вопрос:

— Это сделал Том Риддл, когда учился здесь?

Добби осел на пол.

— Откуда Гарри Поттер знает это имя? — прошептал он.

— Профессор Дамблдор рассказал мне на первом курсе, — ответил Гарри. — А на этом я нашёл у себя в вещах его дневник. Не знаю уж, откуда он взялся, но я отдал его Дамблдору.

Добби выпучил глаза, а потом бросился к Гарри и крепко обнял его.

— Гарри Поттер — великий волшебник! — провозгласил он.

— Обалдеть, — сказал Рон. — Не знал, что дневник был так важен.

Добби застыл, а Гарри обратил взгляд к двери. Там стоял Рон, за ним — Дин, Невилл и Гермиона, и ещё, кажется, в комнату заглядывал Фред или Джордж.

— И давно вы там стоите? — спросил Гарри.

— Да почти с самого начала, — откликнулся Дин.

Добби издал что-то вроде сдавленного писка и исчез с негромким хлопком.

1) Знаю, не очень стандартный перевод, но мне кажется, что наиболее гармоничный. Всё-таки оригинальное chamber — это не просто "комната"

Вернуться к тексту