Luminosity - Сияние разума (гет)

На следующее утро мне позвонили. Я была вместе со всей семьей, мы делали для Элспет больше фотографий на фоне разной обстановки, доступной в главном доме. Пока Эсме меня заменяла, я бездумно подняла трубку и замерла, увидев, кто звонил. Прежде чем я смогла придумать причину, по которой мне нужно было бы уединиться для разговора, Джаспер тоже увидел имя.

— Джейкоб Блэк, — прорычал он. Было ли это имя ему знакомо? Фамилию он точно знал, но... и тут я вспомнила фрагмент из моих рукописных заметок, которые я прочитала и запомнила в начале своей второй жизни. Джаспер первым взял трубку в тот день, когда я позвонила Эдварду, чтобы рассказать, что Джейкоб был дома у Чарли в День святого Валентина. Он мог быть достаточно близко, чтобы слышать весь разговор. Он мог знать, что Джейкоб — сын Билли. Квилет. Он может знать достаточно, чтобы прийти в ярость от того, что я с ним тайно контактирую.

Эдвард резко вскинул голову, и через мгновение уже пересек комнату и встал между мной и Джаспером. Телефон зазвонил снова, и все замерли на своих местах, чтобы выяснить, что же происходит.

Если Джейкоб позвонил мне — не отправил смс, не передал сообщение через Рейчел, не послал письмо по электронной почте — значит, дело было срочное. Он должен был знать, как и Рейчел, и Ли, порядок действий для связи со мной. Или, по крайней мере, лучше бы это было неотложным делом, потому что в противном случае я его убью. Я приняла звонок, доверяя Эдварду и Элис удерживать Джаспера под контролем, пока я разбиралась с чрезвычайной ситуацией.

— Что? — рявкнула я.

— Белла, — сказал Джейкоб, — помнишь того кровососа, которого не так давно прикончила банда Бекки? Его подруга вынюхивала тут в окрестностях, и мы не смогли поймать ее, когда нашли — она зашла в воду, и мы потеряли след. И она настучала на нас Вольтури, и теперь тут появились кое-какие "пиявки", от которых у меня мороз по коже — вокруг них все валятся на землю, слепые, глухие и вроде как парализованные. Я отделился со своей собственной стаей, точно так же поступила Бекки, и мне удалось забрать с собой всех запечатленных, и они даже не убили меня за это. А больше никому не удалось уйти, нам пришлось бросить остальных.

— Где вы?

— Мы бежим на восток, и с нами еще Коди. Последнее, что я видел — как Гарри и Сью хотели попытаться спасти остальных своих детей. Мы не могли тормознуть, чтобы подобрать твоего отца — он все еще в Форксе, а мой — в Ла Пуш. Все просто схватили в охапку своих запечатленных и дали ходу. Повезло, что они все были поблизости, и никого не было на территории резервации Мака, потому что это было бы равносильно самоубийству. А сейчас нам позарез нужна поддержка. "Пиявки" говорили об экспериментах, которые они хотят поставить на стае, так что они их не будут сразу убивать, но я бы не рассчитывал, что это надолго.

— Молодой на вид паренек, с темно-русыми волосами?.. — спросила я.

— Да, есть там такой, и еще девчонка, которая выглядит, как его сестра-близнец, и еще пара крупных кровососов, но они слушаются девчонку, — ответил Джейкоб. Я слышала, как свистит у него ветер; похоже, что он ехал верхом на одном из сбежавших волков, но сам Джейкоб был в человеческом обличье, чтобы разговаривать со мной.

— Вы смогли убежать, когда ты отделил свою стаю от основной? — спросила я. Мне было неловко — все, кто находился в комнате, смотрели на меня. — Когда парень — его зовут Алек, — когда он вырубил кого-то из стаи, это почувствовали все?

— Думаю, да — похоже, что первой стала Нина, только она не просто упала парализованной, а кричала. Я думаю, что это как раз девчонка сделала, а не парень, потому что у нее на лице была такая садистская улыбочка. А потом все из стаи Бекки оказались на земле, завывая о кровавых убийствах, а потом Рэйчел оказалась слишком близко от "Алека", и нас тоже чуть не вырубило, но я оборвал связь. Рэйч дала мне повод, она позвала меня как альфа, но у меня были причины не подчиниться. И похоже, что у всех ребят с запечатлением было достаточно причин, чтобы уйти со мной, а больше никто не пошел. Я думаю, когда мы вскочили и рванули оттуда, мы оказались слишком шустрыми для этих пиявок.

Я стиснула зубы. Похоже, что Джейн и Алек могли транслировать свои силы по телепатической связи на целую стаю, и только отделение стаи Джейкоба помогло уйти хоть кому-то.

— Я сделаю все, что смогу. Сможешь ли ты ответить по этому номеру, если я перезвоню позже?

— Я отдам его Ким, — сказал он, назвав одну из запечатленных. — Если ты позвонишь, она тебе ответит.

— Что-нибудь еще, что мне нужно знать?

— Последнее, что я видел — все были на поле вверх от ущелья, — сообщил он. — Один из взрослых кровососов выманивал нас, забегал и выбегал из резервации, чтобы мы собрались все вместе и попытались его атаковать, и, черт возьми, это сработало. Я не знаю, смогут ли они куда-то переместить стольких волков, но это место я бы проверил в первую очередь. Еще я не знаю, выслеживает нас кто-нибудь или нет, но думаю, что да. Сейчас передам трубку Ким. Я слишком замедляю Джареда.

Джаред — волк, запечатленный на Ким. Я услышала, как Джейкоб передал телефон и спрыгнул со спины Джареда, трансформируясь прямо в прыжке.

— Белла? — спросила девушка, предположительно Ким. Её трясло. — Вы сможете нам помочь?

— Сделаю все, что смогу, — пообещала я. — Если они взяли пленников, то я тоже в беде — даже если никто ничего не сказал в присутствии Джейн, Аро может появиться там в любой момент и получить всю информацию, которая будет ему нужна. Я сейчас у них на верхних строчках в списке врагов, скорее всего, выше я не поднялась бы, даже если бы убила жену Аро. Но я сделаю все, что смогу.

— Хорошо, — тихо ответила Ким. Я положила трубку.

Все по-прежнему смотрели на меня.

Я оставила зияющую, очевидную дыру в безопасности. Конечно, Ирина не будет пытаться лично уничтожить тридцать одного волка, даже если узнает, что они ответственны за смерть Лорана. Очевидно же, что она не настолько глупа. Даже если бы она была одержима идеей о самоубийстве, месть более приоритетна, чем собственная скоропостижная смерть. А если нужно уничтожить кого-то, кто гораздо сильнее тебя самого — нужно позвать кого-то, кто еще сильнее. Я тоже так поступила — привела Джеймса прямо в логово Вольтури, когда хотела, чтобы он умер, а сама его убить не могла — и почему я не могла ожидать того же от Ирины?

А теперь, когда вся интрига выплыла наружу, некоторые из моих самых необходимых союзников выглядят так, будто никогда не простят меня за то, что я все это затеяла.

* * *

Я ожидала разъяренных обвинений от Джаспера, но на самом деле способность говорить вернулась в первую очередь к Карлайлу.

— Белла, — начал он, всем своим существом символизируя тяжко разочарованного отца, — что ты натворила?

Его слова нарушили молчание; вдруг все разом начали говорить. Эсме, все еще держа на руках Элспет, просвещала Иларио, Джанну и Мэгги насчет оборотней. Эдвард говорил с максимальной скоростью, пытаясь защитить меня от одновременных обвинений со стороны Джаспера, Розали и Эммета. Элис попыталась что-то увидеть, затем сжала голову руками и жалобно взвизгнула. Джаспер отвлекся на нее, но еще больше разозлился на меня, когда она прошептала ему, что все видения покрыты туманом.

Мне хотелось спрятаться. Хотелось сбежать в свой сказочный коттедж, и иметь дело с небольшой и не такой трудной частью своей семьи. Но Эдвард был занят. Я думала забрать у Эсме Элспет, но в нынешней атмосфере в этом доме для Элспет наиболее безопасным местом будут руки Эсме — ее никто не будет атаковать, и она тоже ни на кого не нападет. С другой стороны, за себя я бы не поручилась.

— Ты пробудила собак?! — взвизгнула Розали.

— Ты знала, кто убил Лорана, и ничего не сказала? — спросил Карлайл. Он не кричал, но тревога была написана у него на лице. Каким образом он догадался о связи того, что сказал Джейкоб, со смертью Лорана? Он общался с Ириной или другими вампирами Денали, и я об этом не знала? Но это уже неважно. В любом случае меня не выпустят из этой комнаты, пока я все им не расскажу. Сейчас было не то время, чтобы решать, какие секреты стоит выдать, а какие — нет.

— Да как ты только время нашла на... — начал Эмметт, а потом взглянул на Эдварда, который тоже смотрел на него. — Эд, а ты знал?..

Джаспер ничего не говорил. Он шипел, прикрывая собой Элис, как будто думал, что я собираюсь напасть на нее. Она прекратила взвизгивать, бросила попытки использовать свою силу, но даже не попыталась успокоить своего мужа — она просто непонимающе уставилась на меня.

Эсме — я ее вечная должница — пыталась ввести в курс дела тех людей, кто не был в курсе фамильной истории Калленов, при этом еще и успокаивая Элспет. Элспет не плакала, но она явно была сбита с толку и недовольна криками, которые раздавались вокруг нее.

— Я... — начала я, пытаясь ответить на один из многочисленных вопросов, заданных мне, но все слова вылетели из головы. — Я...

— Мы должны убираться отсюда, — яростно сказала Мэгги, повернувшись к Джанне и Иларио. — Мы не имеем отношения к тому, что сделала Белла, если мы сейчас же сбежим, то будем в безопасности от Вольтури. Шивон и Лиам примут нас — тем более, что мы не будем конкурировать с ними за добычу. Я уже раньше у них спрашивала. Пойдем, сейчас же, пока мы не увязли в этом по уши.

Брат с сестрой кивнули, Иларио бросил на меня мрачный взгляд, Джанна — виноватый, и они вышли из комнаты вслед за Мэгги.

Эсме повернулась к середине комнаты, где стояла я. Она не выглядела разозленной — скорее, напуганной. Я поставила под угрозу ее семью. Тяжесть моей вины была сокрушительной: как я могла обидеть Эсме?! Как будто мало было того, что я сделала с квилетами. Если бы я не активировала их, Лоран убил бы трех или четырех человек на их территории, это заняло бы у него несколько дней, затем он отправился бы домой, к Ирине, и Вольтури не обнаружили бы волков. По крайней мере, не так скоро. А теперь близкие Эсме — в том числе и я, и Эдвард — оказались в опасности.

Вопросы затихли. Я, наконец, нашла у себя голос — он опустился куда-то под ложечку — и попробовала на них ответить, по очереди, несмотря на ощутимые покалывания страха от шипения Джаспера.

— Я-я-я... — так вот что привело Мэгги к заиканию. У вампира в мозге слишком много места, слишком много пространства для огромных и калечащих эмоций, достаточных, чтобы они смогли вытеснить периферические функции вроде речи. — Я активировала Рэйчел в июле. Тогда же и большинство других. Гарри — тоже квилет. Его дочь ранила его, и мне пришлось его обратить, чтобы спасти... — я неубедительно запнулась, пробегая мысленно по списку секретов, которые вынуждена была хранить. Мне приходилось объяснять по несколько раз, возвращаться назад, чтобы разъяснить свои мотивы, рассказать о способностях Аро, о беременности Сью и так далее, и даже когда я привела свои слабые оправдания, в целом рассказ звучал так, словно я действовала наобум. Джаспер зарычал на меня (ему в ответ зарычал Эдвард), когда я сказала, что у меня не было иммунитета к способностям Элис, не было никогда, я просто регулярно попадала в "тень", которую на ее видения отбрасывали оборотни. По Элис было видно, что ей больно это слышать, и она до сих пор не сделала ничего, чтобы сдержать Джаспера, но по крайней мере, сама она не рычала.

Когда я рассказала все, что могла: и события, и свои объяснения к ним, в комнате повисла тишина. Эдвард ни на мгновение не расслаблялся.

— Мэгги была права, — сказала Розали, нарушив тишину. — Самое умное, что можно сделать, самое безопасное — это разделиться и сбежать. Белла нарисовала на себе большую, гигантскую мишень, но мы еще можем доказать Аро, что мы ни при чем.

Я совсем этого не хотела — чтобы мною пожертвовали, как матерью Денали, отправили на заклание как пример для моей семьи, чтобы у них появилось здоровое уважение к закону...

— Роуз, — произнес Эдвард. — Роуз, ты же не такая... — я видела, что он сам не верит в то, что говорит. Она была именно такой, и у нее были все права быть такой, она не хотела, чтобы ее вторая жизнь была разрушена до основания, как и ее первая жизнь, только из-за того, что я решила поиграть в "Вампира-секретного агента" у нее за спиной.

— Эдвард, а ты не был таким, — отрезала она. — Хочешь, чтобы тебя казнили вместе с Беллой, пока она пытается спасти сотворенных ею шавок? Отлично, твой выбор, но не жди, что мы будем мириться с тем, что она натворила. — Она приостановилась. — И Элспет в это тоже не втягивайте.

— Нет, — сказала я неожиданно. — Нет, конечно нет. Я не могу взять туда Элспет.

— Я возьму ее с собой, — с готовностью сказала Розали.

Я быстро кивнула.

— Я втянула в это волков, и я обязана сделать все, что смогу, чтобы вытащить их из беды, я их единственная надежда против Алека и Джейн... но я должна отправиться туда одна. Всем вам нужно держаться подальше — Роуз, если я сейчас попрошу тебя заботиться об Элси... — Розали нетерпеливо закивала. — Думаю, вы могли бы остаться здесь или затаиться в одном из других домов, или отправиться к Денали...

— Белла, — сказал Эдвард. — Белла, я не могу отпустить тебя одну.

— Я не смогу взять туда Элспет, — повторила я. — Ты можешь оставить ее? Нашу дочь?

— Не ходи, Белла, — умоляюще произнес Эдвард, не в силах выбрать из имеющихся вариантов. — Ты не должна уходить.

— Мне конец. Я нарисовала на себе огромную мишень, как и сказала Розали, — прошептала я. — Вольтури собираются прийти за мной, и неважно, найду я их первой или нет. Но если я пойду и каким-либо образом выведу из строя Джейн и Алека — а реально только я одна могу это сделать, — и если там будут волки, и они смогут сражаться, то у меня есть шанс.

— Иди с ними, — сказала я Эдварду, показывая на остальных членов семьи. — Куда угодно. Присмотри за Элспет.

— Белла, ты что, серьезно думаешь, что они оставят Эдварда в покое? — язвительно поинтересовалась Розали. — Они отлично знают, что он — твоя пара. Если ты выживешь после прямого столкновения с ними, то следующим их шагом будет захватить Эдварда и использовать его в качестве наживки.

Я подняла на нее взгляд. Мой мозг заработал на повышенных оборотах. Мне нельзя было облажаться. Я должна была справиться, я должна была стать осторожнее, и если Розали собирается сообщить мне, когда и как я повела себя как идиотка, то мне нужна была эта информация, чтобы уменьшить градус своего идиотизма. — Могут ли они поступить так же и с Элспет?

Розали, похоже, об этом не подумала.

— ...Возможно.

Эсме сильнее прижала к себе мою дочь.

Я задумалась. Я все еще была в раздумьях, когда заговорила Элис.

— Джаспер, — пробормотала она, — нам нужно идти. Но не со всеми остальными. Те обрывки видений, которые я вижу, и которые не скрыты туманом — они собираются использовать этот случай как причину, чтобы забрать меня в свою свиту. Самое большое желание Аро — заполучить себе в слуги предсказателя. Преступник в моем ковене — просто благоприятный повод, который ему для этого нужен. Нам нужно бежать, и продолжать бежать, пока не будет совершенно очевидно, что мы разорвали все контакты, и что нет смысла использовать остальных, чтобы выманить нас.

Джаспер кивнул, стиснул челюсти и сузил глаза. Они встали и ушли; я услышала, как Элис заводит машину. Они не обсуждали, куда хотят направиться — разумеется, они даже думать об этом не будут, пока находятся там, где их может услышать Эдвард. Если бы мы смогли их найти, то "обрыв связей" выглядел бы неправдоподобно. Элис сказала достаточно для того, чтобы тот, кто ее любит, не стал бы ее искать, и это было все, что она могла сказать без опаски.

Комната начинала выглядеть довольно пустой.

* * *

Как я могу обеспечить безопасность для своего мужа и дочери?

Мне даже не было нужды спрашивать себя — чего я хочу? — слишком очевидное желание, единственная мысль, бьющаяся в моем разуме. Безопасность для Эдварда. Безопасность для Элспет. Пока оба этих условия не будут выполнены, ничто другое не имеет ни малейшего значения.

Что у меня есть?

У меня был Эдвард — и это было наполовину проблемой. Его сильная привязанность ко мне делала его уязвимым. Если бы все, кто был в курсе главного правила вампиров, не полагали по умолчанию, что мы будем вместе, тогда он мог бы отправиться куда-нибудь с остальными и затаиться до тех пор, пока Вольтури не устранят "нежелательное лицо", то есть меня.

Розали, Эсме, Карлайл и Эмметт могут ненавидеть меня за то, что я натворила, могут вынужденно вычеркнуть Эдварда из семьи, чтобы спасти остальных. Но они хотят защитить Элспет, и они вполне могут это сделать. У Вольтури нет таких же твердых убеждений в моем отношении к ней, как к Эдварду. Не бывало еще рождения ребенка-полувампира в таких же условиях.

Могу ли я ее спрятать? Я не знала, кому я смогу доверить ее, и даже если она сможет выжить, если оставить ее где-нибудь в одиночестве — она понятия не имеет о значении скрытности, и в конечном итоге выдаст себя — тем более, что такой вариант плохо сочетается с моим понятием о "безопасности". У Вольтури были возможности разыскать любого из тех, кому я могу ее доверить — от Рене до Джанны. Они смогут найти ее даже в том случае, если я расширю свое определение "доверия" настолько, что решу оставить ее с малознакомыми вампирами вроде чилийского ковена. Я не могла анонимно оставить ее в агентстве по усыновлению, или подбросить кому-нибудь под дверь. Она растет слишком быстро, и для любого, кто повнимательнее к ней приглядится, она будет слишком не похожа на человека. Именно такая разновидность "странного", которую Вольтури любят искоренять с обилием смертей.

Итак: если Вольтури захотят ее найти, они ее найдут. Тому, у кого я ее оставлю, нужно будет либо вечно убегать от них, либо найти способ отвести им глаза — чтобы Вольтури не были заинтересованы в том, чтобы похитить или обидеть ее.

Или ей нужно провести тут так мало времени, что они даже не подумают ее искать.

— Белла, — подал голос Эдвард.

— Я думаю. Добираться отсюда до Америки настолько долго, что не продумать ситуацию — не самый лучший способ сэкономить время, — ответила ему я, но мое беспокойство выдавало, что я не чувствую себя так же уверенно, как пытаюсь показать.

Что еще у меня было? Я все еще была новорожденной, и у меня был мой щит, я могла бы убить — или, по крайней мере, помешать Джейн и Алеку действовать, — достаточно долго для того, чтобы волки очнулись и вступили в бой до того, как остальные Вольтури порвут меня на части. И это при условии, что я попаду туда раньше, чем из Вольтерры прибудет подкрепление. Стая Рейчел и Бекки, минус Джейкоб и пять запечатленных волков, которых он забрал из чужих стай, возможно, плюс Гарри и Сью, если они еще живы, возможно, справятся с той кучкой вампиров, про которую говорил Джейкоб. После этого мы могли перестроиться; без своих любимых иллюзионистов Вольтури потеряли бы свое преимущество перед волками.

Так что я, возможно, доживу до того часа, когда смогу забрать Элспет из ее временного убежища без необходимости усиленной защиты, если тот, кому я ее оставлю, не задержит меня слишком надолго.

Я не могла рассчитывать снова вернуться к ней. Но я уже установила, что ее смогут найти везде, где я ее оставлю. Это значило, что мне нужно оставить ее с кем-то, кто сможет всегда с ней быть, и у кого будет возможность убедить разозленного стража Вольтури оставить ее в покое, если, конечно, он придет с мирным визитом.

Приоритетом Вольтури было сокрытие информации. Скорее всего, они в своем стремлении к разрушению ограничатся территорией Ла Пуш, и не сунутся в Форкс. Пока Вольтури заняты волками, они, возможно, не тронут Чарли. Если он включит сирену, он может со свистом умчаться из Форкса, настолько быстро, что даже вампиру будет тяжело его догнать, и он может взять с собой Элспет. Если я умру...

Чарли не cможет отбиться от вампира. Его ограниченная версия моего щита может сработать как защита против тех же сил, от которых и у меня был иммунитет, но он в конечном итоге оставался человеком, он был беспомощен перед Вольтури, если, конечно, у них не было другой причины, чтобы оставить Элспет — и Чарли — в покое. Он не сможет вести машину, если будет в процессе превращения в вампира — а три дня я ждать не могла. Она — и, возможно, он тоже — будут приманкой, если (или когда) их поймают. Ему нужно спать, он не сможет убегать вечно.

Так что Чарли тоже не считается.

Возможно, я больше беспокоилась о том, как мне потом вернуть ее, чем о ее безопасности.

— Если вы отправитесь к Денали, — тихо сказала я, указывая на Карлайла, Эсме, Розали и Эмметта, — и возьмете с собой Элспет, и я сделаю так, что со мной невозможно будет связаться... и я поклянусь никогда не приходить за ней... тогда они не смогут использовать ее как наживку.

Эдвард сглотнул.

— Но...

— Эдварду придется пойти со мной, потому что они никогда, никогда не поверят, что мы можем вот так расстаться... они знают, что если поймают его — поймают и меня, и будут правы, — прошептала я. — Но Элспет — это другое дело. Я могу оставить ее, если... если единственный способ сохранить ее в безопасности — это держать подальше от меня. Если выбирать между вами и Денали — то вам Вольтури, по крайней мере, могут сначала задать несколько вопросов перед тем, как попытаются атаковать. Им нужен повод, чтобы уничтожать ковены, а ни один из вас такой повод дать не может. Единственное слабое место — это убедить их, что они не смогут использовать Элспет, чтобы найти меня. Так что я должна быть недоступна для связи, чтобы мне нельзя было угрожать. Никаких контактов. Как у Элис и Джаспера. Даже если мне придется в ближайшей перспективе это долго выдерживать. До тех пор и пока Вольтури не сгинут или не раздробятся так, что больше не будут представлять угрозу, я не смогу видеться с ней.

— Белла, — прошептал Эдвард.

— Пожалуйста, придумай что-нибудь получше, — сказала я. — Потому что это — самое лучшее, что я могу сделать.

— Мы могли бы просто сбежать. Все втроем. Все равно ты уже не успеешь спасти волков.

— Я могу и успеть, — возразила я. — Но ты прав. Мы могли бы сбежать. Пока они бы не поймали нас. А они поймают. У тебя нет иммунитета к Деметрию, — дьявол, да мы даже не знаем, есть ли он у меня, — и он встречался с тобой, он сможет выследить тебя, где бы ты ни был. Но это может занять у него достаточно долгое время, за которое Элспет вырастет, не будет больше ребенком, и, очевидно, будет в сговоре с нами, и ему будет проще убить нас, всех троих. Возможно, что ты и я не проживем долго, если только нам в одиночку не удастся уничтожить Вольтури, но у Элспет есть возможность выжить, если мы ее оставим — а еще это означает, что она не будет замешана в конфликте в Ла Пуш.

Лицо Эдварда застыло в глубоком ужасе. Но постепенно он справился с собой и ему удалось кивнуть.

— Хорошо, — с напряжением в голосе сказала Розали. — Мы отправляемся в Денали, вы отправляетесь на верную смерть, но Элси со мной будет в безопасности. Со всеми нами, — добавила она.

— Должен быть другой способ, — сказал Карлайл, Эсме горячо закивала.

— Он не обязан существовать, — ответила я. — Если такой способ есть, если у вас есть какие-то дельные мысли — пожалуйста, пожалуйста, скажите мне... но он не обязательно существует. Возможно, Вольтури слишком сильны, чтобы с ними бороться, и слишком злобные, чтобы ждать от них милости.

Тягостная пауза, а затем...

— Я... Я думаю, нам нужно купить билеты на самолет, — сказала Эсме. — Я... пойду их куплю.

Она протянула мне Элспет.

Я повернулась к Эдварду, стоя рядом с ним так, что мы могли одновременно держать ее на руках. Элспет подняла обе ручки, коснулась наших лиц и показала нам, какой несчастный и испуганный у нас вид, она хотела узнать, почему.

Я понятия не имела, что ей сказать.

* * *

Эсме купила билеты. Мы собрали наши документы. Я совершила налет на одну из денежных заначек — они были запрятаны по всему дому, деньги в них были разного достоинства; я забрала пачку американских долларов — на тот случай, если мне удастся выбраться из Ла Пуш живой. Половину взял себе Эдвард.

Авиарейсы из Норвегии в Штаты не были такими частыми, чтобы немедленно срываться из дома. У нас было немного времени до того, как нужно будет выдвигаться в сторону аэропорта. Я накормила Элспет, чтобы она съела столько, сколько сможет — я не хотела, чтобы рядом с людьми она проголодалась и попыталась кого-нибудь укусить, и даже если мы все отдадим ей всю еду, которую выдают во время полета, возможно, ей не хватит такого количества. Я надела браслет, полученный на день Святого Валентина.

Эдвард вытащил небольшой бумажный пакет из тайника в нашем коттедже.

— Я собирался сегодня вечером, когда Элспет уснет, подарить тебе это, — сказал он. — Но...

Я развернула упаковку. В ней был медальон. Я отщелкнула крышку — в нем уже были фотографии, одна с нашей свадьбы, одна — с Элспет. Я закрыла его, надела цепочку и спрятала медальон под рубашкой, затем поцеловала Эдварда.

Время поджимало. Мы пошли в гараж и погрузились в одну машину, остальные четверо поехали на другой. Над Атлантическим океаном мы полетим на одном рейсе, а дальше разделимся, и сделаем пересадку.

Элспет определенно прониклась общим настроением и первую половину дороги продолжала посылать нам наши изображения — она хотела знать, что случилось.

— Мы отпустим тебя с бабушкой Эсме, дедушкой Карлайлом, тетей Розали и дядей Эмметтом, чтобы вы навестили друзей на Аляске, — прошептала я ей, — но я и папа не сможем поехать, и мы будем по тебе скучать.

Похоже, что она сочла объяснение достаточным. Большую часть полета она спала.

* * *

В аэропорту, где у нас должна была быть пересадка, я почти отказалась от своего плана. Я практически вцепилась к Элспет, когда за ней потянулась Розали, и уже хотела сказать, что нам надо бежать в надежде вечно скрываться от Деметрия, бросить волков, забрать Элспет и не пытаться выдержать боль от потери сейчас, если ее можно отложить на потом. В тумане отчаяния я перепроверила логику своих рассуждений. Но я все еще не могла придумать, как спрятать Элспет, не могла решить, как можно на неопределенный срок обмануть ищейку Вольтури, и все еще была уверена, что меня уже приговорили к смерти, и Эдварда вместе со мной — быть моим мужем тоже преступление. У Денали Элспет получила бы максимальные шансы на выживание. А если случится что-то, что полностью изменит текущую ситуацию, то я буду знать, где ее искать.

Я глубоко вдохнула, заставила себя не дрожать и передала дочку Розали.

— Я люблю тебя, — прошептала я Элспет, и Эдвард повторил мои слова. Эдвард и я передали наши мобильники Карлайлу, чтобы с нами нельзя было связаться. И нельзя было нам угрожать.

Эдвард обнял своих приемных родителей, каждого по очереди. Я даже не пыталась. Я была виновата в том, что им сейчас приходилось прощаться. Разделение семьи — это моя вина.

Их пересадочный рейс был раньше нашего. Они ушли, Элспет выглядывала из-за плеча Розали и сиротливо махала нам ручкой, а Эсме с написанным на лице отчаянием оглядывалась каждые несколько секунд. Они исчезли за углом.

У нас было время, чтобы купить новые телефоны — что мы и сделали, покинув аэропорт, а затем вернулись обратно. Я отправила смс Джейкобу, сообщив ему свой новый номер и ориентировочное время нашего прибытия, на случай, если он захочет присоединиться к нам. Но ответа не было, и мы сели во второй самолет.

Без Элспет было холодно. Мне не нужно тепло. Я могла бы жить в безвоздушном пространстве, если бы дело дошло до этого. Но я скучала. Скучала по ней, по ее сердцебиению, быстрому легкому дыханию и ее теплу, когда она лежала у меня на руках. По игре цвета в ее снах. Я села как можно ближе к Эдварду, настолько близко, насколько позволяли сиденья в самолете, пыталась окутать себя его присутствием и отплатить ему тем же.

Моему ребенку было всего пять дней, и за пять дней он стал настолько для меня важен. Сможем ли мы держаться подальше от Денали? Действительно важным было то, что все остальные думали, что мы сможем, и никто не мог залезть ко мне в голову и почувствовать, как мне холодно.

Мы немного поговорили: тихо обсудили тактику. Если у Вольтури до нашего приезда, вместо только близнецов и других вампиров, которых заметил Джейкоб, прибудет подкрепление, то мы сделаем то-то и то-то; если нам не поможет стая Джейкоба, мы будем действовать другим образом. Я обращала на обсуждение внимание, достаточное для того, чтобы запомнить новую информацию и вытащить из памяти необходимые сведения о волках. Но в основном мои мысли занимала наша дочь, и как холодно было без нее.

Я сказала это Эдварду, когда у нас больше не осталось срочных планов для обсуждения:

— Холодно.

Он кивнул. Он знал, что я имела в виду.

Я вытащила медальон из рубашки и прикоснулась к той его стороне, где была фотография Элспет. Она в безопасности, в безопасности настолько, насколько я могла ей ее обеспечить, сказала я себе. Вот что важно. Я всегда знала, что это более важно — что мои близкие живы, что они счастливы, чем то, что они рядом. Вот почему я не живу в Джексонвилле с Рене и Филом, где я бы сейчас посещала двенадцатый класс, вела записи в тетрадях, была человеком, без парня и без детей.

Одинокая и бездетная. Ни одно состояние сейчас не казалось мне таким же далеким. Эдвард был частью меня, соединенным со мной, неотделимым, необходимым; Элспет была частью меня, которую вырвали из моего сердца и спрятали для сохранности, оставив на нем незаживающую рану. Та флоридская школьница, которой я могла бы стать, сделав когда-то иной выбор — это не я. Она просто жила бы под таким же именем. Или, может быть, кто-то даже мог называть ее "Иззи". Кто знает.

— У меня была мания величия, — пробормотала я. — Я собиралась с годами увеличить численность волков, набрать союзников, поработать над своим щитом и захватить власть над миром. Перевести всех на вегетарианство, обратить всех людей в вампиров так быстро, как только сможем, избавиться от смерти.

— Я люблю тебя, — сказал Эдвард. Я заправила медальон обратно под рубашку.

— Я люблю тебя, — ответила я.

Больше говорить было не о чем.

* * *

Когда мы вышли из самолета, я проверила свой новый телефон. Было сообщение от Джейкоба, или с его телефона — неважно. Скорее всего, набирал его не сам Джейкоб. "Джейк беспок говорит с Рчл и Беки чт то не так, гврт, не вернтся т.к. оч опасн некде прятть 4 запечтл". Я набрала номер, надеясь получить более подробную информацию; но на звонок никто не ответил. После четырех бесплодных попыток я сдалась.

— Шесть волков можно не учитывать. Они либо сбежали очень далеко, либо произошло что-то еще, поэтому никто не ответил на звонок, — сказала я. — И в зависимости от того, что обозначали слова "что-то не так", возможно, двадцать пять других волков тоже нам не помогут. А эти девушки, которых они забрали — у них ведь тоже были семьи, если они поднимут шумиху, что их дочерей похитили, Вольтури придется прикрывать и эту дыру в безопасности... так скольких людей я, получается, убила?!

— Если Вольтури убивают людей, то это они делают, а не ты, — сказал Эдвард, и я знала, что он повторил то, что я до этого говорила Джанне насчет Мэгги. Но это не помогало. Так много людей уже погибли или должны были...

— Скорее всего, они убили всех в резервации квилетов, — сказала я. — Но у квилетов была всего одна из тех, на кого запечатлился волк; Вольтури не смогут сохранить все в тайне, даже если объявят, что все жители резервации пропали без вести. Трое запечатленных были из племени Мака — и среди них один ребенок! — и еще одна девушка — из Форкса, и они могут узнать обо всем случившемся от любого волка. Что Вольтури собираются делать, чтобы предотвратить расследование этих исчезновений людьми, которые могут заподозрить их сверхъестественную природу — уничтожить все население полуострова Олимпик?

— Есть более насущные проблемы, — сказал Эдвард.

Я убрала от лица волосы и стала сверлить взглядом телефон в ожидании, что раздастся звонок. Но его не было, поэтому я убрала телефон в карман.

— Верно. С Бекки и Рейчел может происходить все что угодно — их может мучить Джейн, возможно, что продвинутое лишение чувств, которое делает Алек, странно взаимодействует с их телепатией — в любом случае, я смогу помочь им подняться и вступить в бой, если вырублю или, по крайней мере, отвлеку иллюзионистов.

— Если мы подберемся достаточно близко, чтобы я мог услышать их мысли, я, скорее всего, смогу это выяснить до того, как они нас заметят, — сказал Эдвард.

— Верно, — повторила я. — Если волки вышли из строя... если я не смогу их поднять, даже если мне удастся устранить близнецов... тогда у нас нет выбора, кроме как сразиться с ними в открытую, а потом сбежать и надеяться, что они не скоро смогут нас поймать.

Эдвард кивнул.

Мы направились на запад.

— Хочешь проверить, как там твой отец? — спросил Эдвард, когда мы проходили неподалеку от Форкса.

— Да, — признала я, — но... нам не следует этого делать.

— Нам не следует совершать действия, по которым нас можно будет отследить, — сказал Эдвард. — Его разум не закрыт, только мысли менее четкие. Нам просто нужно пройти через город, и я смогу его услышать.

— Даже если он в порядке, ты можешь его и не обнаружить. Стая Джейкоба могла предупредить его, и он уехал, или он мог покинуть город по какой-то другой причине. У нас нет времени для тщательных поисков. А если мы пройдем через город, и ты его не найдешь, я буду беспокоиться еще больше, чем сейчас.

Эдвард кивнул.

— Ладно, потом.

— Верно. Если будет "потом".

— Мы можем сбежать, если волки не смогут помочь, — напомнил он. — "Потом" — будет. Я не позволю тебе умереть.

Мы миновали Форкс, и я была рада, что не могу плакать.

* * *

Мы замедлились, когда были всего в нескольких милях от поля, где, как ожидалось, разворачивалось основное действие. Эдвард, крадучись, обогнал меня на несколько шагов, прислушиваясь. Когда он остановился, я тоже остановилась. Мы были в полутора милях от края поля, почти в пределах слышимости для звуков обычного голоса.

— Я слышу Аро, — сказал Эдвард.

— Его голос там самый знакомый? — спросила я, ощущая необходимость говорить шепотом, хотя я не слышала ничего, кроме обычных лесных звуков.

— Или просто он находится достаточно близко. Его "знакомость" отчасти заимствована от тех людей, которых он прочитал, включая меня самого.

— Что от него слышно?

Эдвард закрыл глаза и сосредоточился.

— Он кого-то читает. Очень быстро, и я не совсем... Я думаю, это один из волков, возможно, Рейчел, — минута, в течение которой он ждал, пока Аро прочитает свою жертву, прошла в молчании. — Да, это была Рейчел. Все волки живы, но там Челси — и кто-то еще, о ком я не слышал, новая одаренная. Я не слышу все в подробностях, но новая одаренная делает то же самое, что и Челси. Волки... работают в согласии с ними...

— Мы покойники, — прошептала я. Одной Челси было достаточно, чтобы сплотить Вольтури наперекор инстинктивному непостоянству вампиров, а в паре с другим вампиром с такой же силой, пожалуй, они смогут перетянуть лояльность волков на свою сторону. У запечатленных волков внешние побуждения к преданности были сильнее, чем те, что могли создать одаренные, и поэтому эти волки смогли вырваться в свободную третью стаю Джейкоба. Для остальных все не так. Джейкоб упоминал Джейн, Алека и двух "крупных кровососов". Пока Джейкоб не ушел, и до того времени, когда стали нужны их силы, Челси и вторая одаренная, скорее всего, скрывались. Они слишком важны, чтобы рисковать ими до того, как иллюзионисты сделают свою работу.

— Они не знают, что мы здесь. Я могу еще немного послушать, и возможно, узнать что-нибудь, что поможет нам скрыться, — сказал Эдвард. — С самого начала тут были Джейн, Алек, Афтон, Деметрий, Челси, и новая одаренная, — о, ее зовут Адди. Аро с Ренатой прибыли сравнительно недавно, и он проверяет работу Челси и Адди перед тем, как разбудить волков. Теперь он читает Бекки.

"Крупными кровососами", скорее всего, были Деметрий и Афтон.

— Если здесь Деметрий, и волки теперь стали лучшими друзьями Вольтури, разве нам не следует сейчас бежать отсюда как можно быстрее, чтобы получить большую фору перед тем, как они начнут нас искать?

— Белла, они, возможно, не хотят нас убивать, — сказал Эдвард, его голос был полон надежды. — Они думают, что волки полезны, и собираются сделать их своего рода внешней охраной — возможно, они не будут винить тебя за то, что ты их пробудила.

— Ты правда так думаешь? — я вздохнула. Мне бы не хотелось, чтобы Вольтури добавили к своему арсеналу две больших стаи волков, но если это означает, что они не повернут их против нас с Эдвардом...

Мы могли бы вернуть нашу прежнюю жизнь, мы могли бы вернуть нашу дочь...

— Это не обязательно, — признал он. — Но возможно.

— Продолжай слушать, — попросила я.

Через какое-то время Эдвард произнес:

— Гарри и Сью мертвы.

Разумеется. Им не могло понравится то, что происходит с их детьми, они, скорее всего, вмешались, но в любом случае у них не было опыта в битвах. Их легко могли обездвижить на расстоянии, лениво разорвать на части и сжечь.

— Все остальные, кто жил в резервации, тоже мертвы, кроме некоторых из детей, у кого есть нужный ген, но кто слишком молод, чтобы можно было его активировать, — продолжил он после паузы. — Они собираются забрать их в Вольтерру, а деревню сжечь.

Кто бы сомневался.

— О нас что-нибудь слышно? — спросила я. — Что они хотят — убить нас, или дать мне медаль, или они думают, что мы под подозрением, ну что?

— Я до сих пор слышу только Аро, — сказал Эдвард. — Он... разрешил Алеку освободить одну стаю. Стаю Рэйчел. Они собираются убедиться, что они могут эффективно контролировать волков, и что им не нужно делать более тонкую настройку с помощью Челси и Адди.

— А как они это проверят? — спросила я, подозревая о том, что, возможно, эта проверка включает запуск волков в группах по окрестностям, где их путь может пересечься с тем местом, где стояли мы.

— Они считают хорошим результатом, если волки будут садиться и вставать по команде, — сказал Эдвард с отвращением. — И трансформироваться по команде. Это все, что им нужно, чтобы безопасно переправить их в Италию, там Челси и Адди смогут продолжить работу над ними в течение неограниченного времени.

— И... как отнеслись к этому волки?

— Я не могу слышать их мысли. Они следуют приказам, но я не знаю, что они думают по этому поводу. Мы могли бы подойти ближе...

— Нет — пока мы не удостоверимся, что мы не в расстрельных списках.

— Аро снова читает Рейчел, — сообщил Эдвард. — Сейчас он дает отмашку разбудить стаю Бекки. Они ведут себя так же.

— Ты что-нибудь узнал, пока он читал Рейчел?

Было так много всего, о чем нужно было побеспокоиться, у меня было не так много времени, чтобы думать о ней, но я несколько расстроилась из-за того, что она попадет в рабство к Вольтури.

— Не так много... но... похоже, что Челси смогла изменить их лояльность путем перенаправления их природной ненависти к вампирам — на тебя, — с сожалением ответил он. — Она не берет привязанности из воздуха, для работы ей нужны какие-то наличные ресурсы; думаю, что Адди работает таким же образом. Я услышал, будто, — учти, он читает очень быстро, я точно упустил какие-то детали, — будто Вольтури в сознании волков поставили себя как необходимый элемент проверки общей популяции вампиров, чтобы предотвратить ущерб от действий вампиров-изгоев, вроде тебя.

— Великолепно. Просто великолепно. Теперь все волки ненавидят меня и работают на Вольтури, чтобы помочь им в обязательных проверках популяции вампиров. И что они теперь думают? Они в восторге, что им оказали такую честь? Они хотят, чтобы последние несколько месяцев их жизни оказались всего лишь сном, чтобы они могли прожить нормальные человеческие жизни, или как?

— Такое впечатление, что Вольтури посреди всего этого хаоса — единственные, кто делает грязную, но необходимую работу. Но все это промелькнуло чрезвычайно быстро, следить было труднее, чем при нормальном чтении — через ее разум одномоментно проходило с десяток других разумов — большой точности я дать не могу.

— Это Аро сказал Челси и Адди использовать точку зрения, где я — опасный отщепенец вампирского общества, или они сами так решили, или это был единственный возможный вариант? Это может подсказать нам, насколько мы обречены, — предположила я.

— Я не слышал об этом. По крайней мере, Аро сейчас вообще про нас не думает. Он перебирает варианты, как лучше перевезти волков.

— Как долго они собираются находиться на этом поле? — спросила я.

— Я не знаю. Они не знают, что мы здесь, или Аро бы об этом подумал, — сказал Эдвард. — Мы можем немного пройти вперед, и тогда я смогу услышать членов стражи или даже волков.

Отчасти я хотела сказать "нет" и потребовать, чтобы мы немедленно бежали, поджав хвост. Нас было только двое против восьми вампиров (в большинстве своем одаренных) и двадцати пяти волков. Если они хотят нашей смерти, нам нужно было оказаться как можно дальше от Деметрия, который тоже находился здесь и которому могли в любую минуту приказать отправиться на наши поиски. И тогда он покажет пальцем и скажет: "Они там", и нам крышка.

С другой стороны, если они не хотят нас убивать, если Деметрий не особенно заинтересован в том, чтобы нас найти, тогда мы можем отправиться в Денали и забрать Элспет. Это тоже было возможным. В конце концов, волков они же использовали.

Было так холодно.

— Ладно, — прошептала я. — Но только тихо. Язык жестов.

Он просигналил мне: ”Хорошо”.

Мы стали тихо продвигаться вперед, шаг за шагом, в ожидании, что кто-то еще появится в радиусе способностей Эдварда.