Горе мне, горе! (джен)

Я проснулся только вечером следующего дня. Я отправился из Минас Тирита, столицы Гондора, двадцать третьего марта. Моя глупая, старая привычка отсчитывать каждый день, жадно ловить каждый уходящий миг, проведенный под солнцем Арды, подсказала мне, что сейчас уже второе июля.

Я поднялся, проверил припасы и пошёл из леса в направлении, где оставил своего коня. Ну вот и он, пасётся смирно, чуть поодаль, никуда не убежал. Даже странно, с моим-то везением на лошадей.

Ну и чего я добился? Посмотрел на жизнь этого существа, которое родственнички и кольцо медленно свели с ума, превратив в животное, сделали убийцей, предателем рода. Но, конечно, и сам он тоже помогал им, по мере сил. На его месте я желал бы лишь одного — смерти для себя, этот же Голлум, как он себя назвал, хотел лишь жить, неважно перед кем пресмыкаясь или кого предавая, но только жить, жить! Б-р-р, я поморщился от омерзения. Мне всё еще было его жалко, но я уже побывал в его шкуре и знал, что в конце смерть была милосердием для него. Даже мысли в его голове и те с каждым столетием становились всё более хаотичными и менее понятными, он всё более впадал в безумие, из которого не было выхода.

Размышляя таким образом, я вскочил на коня и пустил его медленной рысью вперёд, в направлении Бри. Достиг я Бри уже к вечеру и остановился там на ночлег. Пополнив запасы, я начал своё путешествие по знакомой дороге, через Перевал Рохана. Путешествие заняло у меня столько же, сколь и прежде. Но на этот раз я не стал заглядывать в Фангорн. Хоть я и хотел увидеть Древоборода, посетить Исенгард, ставший сейчас частью леса, но что-то остановило меня. Вместо этого я проследовал на юго-восток, а затем повернул на север и поскакал по степному тракту на север навстречу Лотлориэну.

Всё путешествие заняло у меня четыре дня. В попытках забыть увиденное в Палантире я скакал и скакал как одержимый, не делая перерывов на отдых и почти совсем загнал коня. Добравшись до Лотлориэна, я отпустил его пастись и вошёл под сень леса. Здесь было пусто: эльфы почти совсем забросили его. Может быть, когда-то здесь было много жизни, но сейчас лес был пуст. Я так привык к лесам, которые были наполнены эльфами или энтами, что второй заброшенный лес за два месяца — это было слишком. Содрогаясь в душе от какого-то странного предчувствия и сам не свой от долгого одиночества, я днями бродил по пустому лесу. Недостатка в еде не было, в Бри я хорошо запасся едой и умело расходовал её. Потом пришло безразличие. Я лишь пил, ел и спал. Не знаю, сколько дней я провел в апатии, но тут сердце подсказало мне сходить и посмотреть в последний раз на тот самый холм, где Галадриэль отказала Хранителю кольца. Могилу королевы Гондора я посещать не стал, ибо она была для меня священна, а потомки запретили любому человеку её видеть. И я пошёл в направлении, где должно было быть Зеркало, не ведая, есть ли оно еще там. Ведь оно, как объяснил мне давным-давно Гэндальф, это не текущая вода, а древняя магия, которая может находится в чаше, кувшине, да даже в обычном земном зеркале, сделанном из стекла.

Я также узнал в своё время от Арвен, что магия Галадриэль настолько редко показывала одному человеку видения дважды, что всего несколько эльфов за все эпохи мира могли увидеть в Зеркале что-либо после первого раза. Учитывая, что в мою первую встречу Зеркало не показало мне ничего, а во второй раз открыло мне судьбу Третьей Эпохи, не знаю на что я надеялся.

Но когда я пришёл туда, то увидел ту же картину: тот же ручей, капающий вниз с холма, ту же серебряную чашу и серебряный кувшин. Вот только как узнать, осталась ли в этой чаше магия или нет? Повинуясь внезапному наитию, я достал меч и положил его на на чашу. Внезапно вода в чаше взбурлила и вскипела, я убрал меч и поспешно наклонился...

... и впервые оказался словно бы внутри Чаши. Может быть, соприкосновение меча с Палантиром так подействовало на Зеркало, но сомнений не было, Галадриэль оставила Средиземье, но не забрала магию этого места в Валинор...

... и я увидел огромную равнину, по-видимому, это был Дагорлад, место нашей битвы с Серым копьём к северу от Мордора. И там стояли войска, войска людей, эльфов и гномов, но они были обращены к западу, а над ними с востока светило рассветное солнце. Над войсками летали орлы Манве, а впереди стоял высокий воин со светлыми волосами, держащий огромный двуручный меч. По туману, сотканному из света, я понял, что это один из Майяр. Внезапно над полем брани раздался его зычный голос:

— Ломаются Врата Ночи,

Разрушены Стены мира,

Низвергнуто будет Солнце,

Луна своего не даст света.

Из Внешней Тьмы Моргот ужасный

Вот-вот к нам сюда нагрянет,

За ним лихие Балроги,

За ними драконы и орки.

На битву, на славную битву

Зову я народы Арды.

Кончается мир, что мы знали,

Кончается время разом.

Над нами Творец Вселенной

Безмолвно её наблюдает!

О, воины, будьте умелы!

О, воины, будьте достойны!

Тут с левой стороны вышел огромный краснолицый исполин, и волосы его были как рассветное солнце, а фигура сияла бешеным ало-золотым светом. И не было у него оружия, но обнажен он был по пояс и возгласил бешеным рёвом:

Эонве, герольду Манве,

Ныне внимайте, о, люди,

Ныне внимайте, о, эльфы,

Ныне внимайте о, гномы,

Ныне орлы — внимайте!

Зовут меня Тулкас⁽¹⁾ Могучий,

Что бился с самим Морготом,

Не бойтесь Моргота, созданья.

Он — дух малодушный, ничтожный!

Он — дух горделивый, трусливый!

Падут ныне Врата Ночи,

Падут и луна, и солнце,

Посыплются самые звезды

Из бездны глубокой Эа

На землю эту горохом.

Но вы — стойко стойте на поле,

Но вы — не бегите отсюда!

Стяжайте великую славу,

Последняя близится битва!

Внезапно раздался страшный грохот и треск, небеса раскололись, а Солнце и Луна исчезли. Великая тьма наступила, поле битвы освещалось лишь звёздами. Какая-то огромная черная фигура с короной, увенчанной гигантскими рогами, наклонилась над всеми. Один взмах руки этой фигуры и пали Туманные горы, и хлынуло великое Море, но Тулкас, могучий Вала, ударил обоими своими исполинскими кулаками и новые горы воздвиглись из праха земного. Тут за спиной у Моргота — а это, видимо, был он — возникла другая фигура, поменьше, держащая черный скипетр, и я увидел в ней черты тени, которая была за Фродо и понял: это в битву вступил Саурон, тёмный властелин. А за Сауроном на поле хлынули волной Балроги, огненные демоны, вооруженные черными мечами тьмы и огненными хлыстами, над которыми летели драконы Моргота. Но вдруг земля вздыбилась и откуда ни возьмись возникли орды орков, причем разных, и верхом на волках-канибаллах, и верхом на саблезубых зайцах. А слева от орков шествовали свирепые оборотни, и тролли гремели в свои каменные барабаны. Справа от войска орков черной тучей стояли порченые хьорны, собранные Морготом со всех лесов Арды.

... И я узрел, как гибли люди, гномы и эльфы, сотнями и тысячами гибли они, как раскололась земля и реки лавы потекли по ней, сметая самые города...

... Как потеснили Тулкаса Балроги и взяли в кольцо они могучего Валу и ревел он, обрушиваясь на них своими стальными кулаками, а они стегали его хлыстами и горячая кровь текла из его ран.

... как бился с Сауроном один на один великий фехтовальщик Валар Эонве, герольд Манве, и не уступал Саурон ни на шаг в этой битве...

... как тролли каменными топорами кромсали тела собравшихся на битву энтов и как порченые хьорны разрывали на части попавших в их сети людей...

... как гномы, могучие гномы, одни противостояли драконам, ибо орлы Манве потерпели поражение...

... как Моргот кромсал плоть Арды своим гигантским молотом и уничтожал барьеры, отделявшие её от Великой Пустоты или Тьмы Внешней...

... и куда бы я не направлял свой взор, всюду бились воины Тьмы наравне с воинами Света и многие воины Света уже покинули битву и отошли в мир иной...

... но вот какая-то маленькая фигурка гордо выступила вперёд и нёс её огромный орёл. Она подлетела к тёмной фигуре и нанесла удар и засверкал в её руке меч Валар...

... и я на краткое время увидел лицо этой фигурки и то был я и меч был моим мечом, Валарионом...

... и трижды страшно прокричал Моргот, прокляв Арду, Эа и Иллуватара, и пал вниз, рассыпавшись прахом...

....и в ту же секунду Эонве поразил Саурона, и войско Тьмы заколебалось и обратилось в бегство...

... и вот великая волна заслонила всё поле и хлынула на защитников, а те плавали в ней, огонь же из трещин и вулканов докончил то, что не довершила вода...

... и понял я, что не будет более Средиземья в Арде, но что Арду ждёт великое изменение...

... и тогда небеса разверзлись и показался чей-то громадный светлый Лик...

... но и я уже не мог лицезреть всё это и с воплем отпрянул от Зеркала, а меч мой упал вниз со звоном. Но тут вода еще больше забурлила, вскипела и ударила ввысь, образовав уже знакомую мне руну "Арда" из алфавита Феанора. "Арда — это судьба, неумолимый рок," — промелькнула в моём разуме мысль и тут же в изумлении погасла, ибо вода пала вниз в Чашу только, чтобы...

... снова ударить ввысь причудливым узором и снова образовать руну...

... и в третий раз вода опала и в третий раз образовала знакомый узор...

... а потом был четвертый и пятый раз...

... наконец, всё стихло и чаша заволоклась туманом, тогда я встал и хотел было повернуться и уйти, но вдруг в Зеркале возникло лицо Галадриэль, а её нежный красивый голос мягко молвил:

— Не знаю, кто ты и что узрел с помощью волшебства кольца и магии Нолдор, но это — последний дар, после него Зеркало обратиться в прах вместе со своим сосудом. Прощай же, неведомый мне эльф или гном, или человек, прощай и вспоминай о Галадриэль.

И с этими словами чаша обратилась в ничто, и вода куда-то схлынула, и даже сам холм потерял свои очертания и пропал вместе с источником, как будто его здесь и не было, оставив меня одного без слов, пораженного внезапным видением.

Целыми днями я сидел в лесу неподвижный. Три дня и три ночи я размышлял над увиденным: в мой разум не вмещалось то, что Эру Илуватар, Единый Отец Всего, не вмешиваясь, смотрел на то, как гибнет Средиземье. И я решил отправиться по морю в поисках запретного и закрытого для всех пути в Валинор, чтобы пасть пред Манве на колени и молить Эру отменить великую битву в конце времён, молить за тысячи женщин, детей и стариков, погибших по вине Моргота, за всю великую красу Средиземья, что пала под ударами битвы.

1) один из величайших воинов Валар

Вернуться к тексту