Красавица и чудовище (гет)

Время листает страницы военной хроники.

Что мы никогда не умрём.

«Флёр»

— Что с тобой, Белла? Ты вся не своя, — усмехнулся Волдеморт, глядя на то, как судорожно Беллатрикс пытается застегнуть застёжки платья. Издалека донёсся грохот битвы, и Белла невольно вздрогнула. Лорд лишь безразлично пожал плечами.

— Не волнуйся так. Это всего-лишь звуки войны.

— Позвольте мне пойти, Милорд! — взмолилась Белла, но Лорд покачал головой и притянул её обратно на их импровизированное ложе.

— Ещё не время, Белла. Пусть сейчас бьются пешки, время королей придёт позже. Я не пущу тебя драться сейчас.

— Я не понимаю вас… — прошептала Белла. — Раньше вы всегда отправляли меня в самую гущу сражения, а теперь…

— Наслаждайся своим новым статусом, Белла. Ты ведь это заслужила, не так ли? — Волдеморт притянул её к себе и поцеловал. Она отвечала ему страстно, как будто в последний раз. Впившись ногтями в его спину, Беллатрикс заставила его выгнуться и зашипеть от боли, зная при этом, что её наглость не останется безнаказанной. Так и случилось. Лорд перевернул её так, что она оказалась под ним, и медленно стал водить пальцем по её плечам и груди, но это прикосновение было равноценно ласке горящим факелом. На коже Беллы оставались алые следы от ожогов, ей пришлось крепко сжать зубы, чтобы не закричать от невыносимой боли. Волдеморт внимательно следил за выражением её лица, улавливая малейшие изменения. Наконец он прекратил пытку. Белла облегчённо выдохнула, но это был лишь маленький перерыв в испытании.

— Ты не должна сомневаться в моих решениях, Белла, — ласково прошептал Лорд, переворачивая её на живот и убирая со спины спутанные волосы. Он направил на неё волшебную палочку и прошептал заклинание. Белла дёрнулась, потому что её спину обжёг удар невидимого хлыста, потом ещё и ещё. Магия позволяла творить в постели невиданное, но Лорд всегда пользовался только теми заклинаниями, которые причиняли боль. Сейчас во всей ситуации было что-то невероятно притягательное и распутное. На дворе была ночь, несколько отрядов Пожирателей Смерти штурмовали Хогвартс, прочие дожидались дальнейших решений Волдеморта в лесу, а он был вместе с Беллатрикс на полу Визжащей хижины, и ему было наплевать на всё в этом мире, кроме Беллы, извивающейся от пыток и так красиво закусывающей губы от боли.

Он опустил палочку, и Белла постепенно расслабилась. Лорд провёл пальцами по вспухшим от ударов полосам, и они исчезали под его прикосновениями.

— Я хочу, чтобы ты пошла к остальным, Белла, — прошептал он. — Мне надо поговорить со Снейпом.

— Со Снейпом? — машинально повторила Беллатрикс.

— Да. У нас с ним есть один… нерешённый вопрос. И когда мы его уладим, то я приду на поляну.

— Хорошо, — Белла приподнялась и на этот раз быстро застегнула платье. — Я буду ждать.

Она уже почти покинула Визжащую хижину, но остановилась у самой двери.

— Ты хочешь что-нибудь сказать? — поинтересовался Лорд.

— Я просто подумала, — нерешительно произнесла Белла. — Будет так смешно, если я умру сегодня. Умру и не смогу наслаждаться своим новым статусом, как вы сказали.

На секунду мышщы на лице Волдеморта дрогнули, но он быстро совладал с собой.

— Что за глупости ты говоришь? Ты никогда не умрёшь, Белла, — категорично заявил он.

— Так уж и никогда? — позволила она себе лёгкую усмешку.

— Я знаю, сейчас это кажется тебе немыслимым, но после победы я кое-что расскажу тебе, Белла, и тогда ты поймёшь меня, — Лорд говорил серьёзно, и по спине у Беллатрикс пробежала дрожь.

— Хорошо, — кивнула она.

— Иди, — взмахом руки Лорд отпустил её.

Дверь за Беллой закрылась, и Волдеморт смог облегчённо выдохнуть. Ему не нравилось странное поведение Беллы. По его мнению, она должна была сиять от счастья и думать только о будущем, а не рваться в глупый бой, необходимый только для того, чтобы выманить Поттера из укрытия, и думать о смерти. Но времени на то, чтобы поражаться нелогичности поведения Беллатрикс не было. Волдеморт прошипел несколько слов на Парселтанге, подзывая к себе Нагини.

* * *

— Где Снейп? — прошипел Белле на ухо Люциус.

— Откуда я знаю? — огрызнулась она. — Я за ним не слежу.

— Он отправился к Лорду, а куда потом? — не унимался Малфой.

— Да почём мне знать? — Белле не на шутку надоел этот допрос.

— Люциус, прекрати, — вступила в разговор Нарцисса. — Если Белла говорит, что не знает, значит, не знает.

— Да, она же у нас просто образец честности! — съязвил Малфой.

— Заглохни, пока я тебя на месте не прикончила, — пригрозила Беллатрикс.

— О да, тебе же теперь всё можно, — еле слышно пробормотал Люциус.

— Заставь своего муженька заткнуться, Цисса, если не хочешь остаться вдовой, — едва сдерживая ярость, произнесла Белла.

— Люциус, пойдём отсюда, — Нарцисса потащила Люциса прочь от сестры. — Может быть мы найдём Снейпа где-нибудь в лесу.

— Я должен попросить его помочь Драко, — шептал Малфой. — Если бы он только нашёл его…

Голоса Малфоев затихли в общем шуме. Уже настала ночь, но никто и не собирался ложиться спать. Через несколько минут заканчивалось время, отведённое Поттеру для того, чтобы добровольно явиться к Волдеморту. Штурм Хогвартса удался, и Белле было очень приятно узнать, что во время битвы был убит один из Уизли. Хоть и не покалечивший Рудольфуса Рон, но его брат Фред ответил за причинённые ей страдания. Белле всё никак не удавалось найти Руди, хотя она обыскала всю поляну и прилежащие к ней тропинки. Он как будто намеренно скрывался от своей, теперь уже бывшей, жены. Когда Белла вновь появилась среди Пожирателей, ей пришлось выдержать множество неприязненных взглядов. Никто не ревновал её к Лорду, но антипатии, которые большинство сторонников Волдеморта испытывали к ней, только укрепились. Новый статус наделял Беллу почти что неограниченной властью, и многим это казалось безумием. Белла слышала за своей спиной шёпот, чувствовала густую волну ненависти, направленную на неё, но делала вид, что не замечает этого.

Через какое-то время на поляне появился Волдеморт, и Беллатрикс показалось, что он выглядит расстроенным, как будто что-то неприятное случилось за то время, пока он беседовал со Снейпом. Он не подошёл к ней, впрочем как и ни к кому другому. Застыв на краю поляны, он казался каменной статуей, и лишь его глаза выдавали кипящие в нём размышления. Белла не осмелилась тревожить Лорда в такой ответственный момент. Она заметила, что откуда-то из-за кустов появился Рудольфус, но для того, чтобы подойти к нему, надо было пройти прямо мимо Волдеморта, и Белла решила не рисковать. Пожиратели Смерти затихли. Полночь стремительно приближалась. На поляне появились отправленные в разведку Долохов и Яксли.

— Его нигде нет, Милорд, — развёл руками Долохов.

— Мы всё обыскали, но… — добавил Яксли.

— Я рассчитывал на то, что он придёт, — спустя несколько секунд, показавшихся для Беллы вечностью, произнёс Волдеморт. — Но очевидно я должен признать, что… ошибался.

«Нет, нет, нет! — захотелось крикнуть Белле. — Вы не могли ошибиться!», но другой голос высказал её мысли. Почти незнакомый, невысокий и не низкий, он раздался из пустоты, и внезапно посреди Пожирателей, в нескольких шагах от Тёмного Лорда, оказался Гарри Поттер, сбросивший мантию-невидимку.

— Нет, не ошибался, — спокойно произнёс он, без боязни глядя в глаза Лорда.

Белла затаила дыхание. Она присутствовала при историческом моменте, который, она была уверена, войдёт во все учебники по истории магии. Тёмный Лорд склонил голову набок, внимательно рассматривая своего давнего врага, который наконец-то сам решил сдаться более сильному противнику. Мальчишка Поттер, так долго мешавший ему получить безраздельную власть, теперь был в его руках.

— Гарри Поттер, — тихо прошелестел голос Волдеморта. — Мальчик, который выжил, наконец-то умирает.

Он поднял палочку и с нескрываемым наслаждением произнёс:

— Авада Кедавра!

И Беллатрикс не смогла сдержать крика ужаса, когда на землю упал не только поражённый смертельным заклятием Поттер, но и сам Волдеморт.

* * *

— Милорд… милорд! — она стояла перед ним на коленях, протянув вперёд руку, но не решаясь дотронуться. Несколько других Пожирателей осмелились приблизиться, но большинство стояло на расстоянии, напряжённо ожидая, что же будет дальше.

— Том, — одними губами прошептала Белла. — Ты жив?

Он зашевелился и открыл глаза. Быстро поднявшись с земли и даже не отряхнув мантию от налипших на неё листьев, Тёмный Лорд, не обращая внимания на Беллу, подошёл к Поттеру. Он оглядел его, пнул ногой бесчувственное тело, но не наклонился, чтобы проверить, мёртв ли мальчишка на самом деле.

— Он умер? — в его голосе слышалось непривычное дрожание. Ответа, конечно же, не последовало. Волдеморт быстрым взглядом окинул присутствовавших и ткнул пальцем в Нарциссу.

— Ты. Проверь.

Белла почувствовала укол ревности. Она понимала, что ей негоже прикасаться к телу Поттера, но она хотела быть полезной Лорду в столь важном деле.

Рудольфус, стоявший совсем рядом с поверженным врагом, видел, как Нарцисса подошла к Поттеру и опустилась перед ним на колени. Он видел, как её руки осторожно дотрагиваются до груди мальчишки, проверяя, бьётся ли его чертовски живучее сердце. Он видел, как её губы на миг дёрнулись, и как она наклонилась ближе, позволяя своим длинным волосам упасть на лицо Поттера. Он видел, что когда она подняла голову, её губы были полуоткрыты, как будто она только что говорила с покойником. Нарцисса отвела взгляд от Поттера и столкнулась с пронизывающим взором Рудольфуса, который словно спрашивал её: «Что ты делаешь?» Их глаза сошлись, но не в поединке, а в странном соглашении. Нарцисса умоляла, а Рудольфус поддался. Он опустил голову и ничего не сказал, когда Нарцисса громко возвестила:

— Он мёртв!

Рудольфус знал, что подписывает себе и Беллатрикс смертный приговор, но ему было до странности всё равно.

— Мёртв! — зашлась безумным криком толпа.

— Мёртв! — прошептала Белла. На глаза вновь навернулись слёзы, но на этот раз это были слёзы настоящего счастья.

Это был праздник. Пожиратели Смерти устроили мини-фейерверк при помощи своих палочек, который наверняка был виден даже из Хогвартса. Волдеморт не скрывал своей радости. Чуть ли не впервые за много лет на его лице играла искренняя улыбка. К сожалению, он был слишком заполнен своим счастьем, чтобы поделиться им с Беллой, но она не обижалась. Этот момент действительно надо было пережить в одиночку, до того волнительным он был.

Постепенно все стали собираться в путь. Они шли к стенам Хогвартса как победители, и это было странное ощущение. Столько лет поражений, унижений и неудач обратились в пыль, потому что смерть Золотого мальчика перевешивала все прошлые ошибки и просчёты.

Беллатрикс шла позади Волдеморта и не отрывала от него взгляда. Он выглядел ещё более уверенным в себе, чем обычно, и Белле даже казалось, что он излучает какую-то магнетическую силу, подчиняющую себе всё, что ей встретится на пути. Впрочем, возможно, что так и было, ведь теперь его сила увеличилась в разы. Был уничтожен последний враг, и наступала новая страница истории.

Беллатрикс была горда тем, что имеет право стоять рядом с Тёмным Лордом, в то время как он произносил речь перед побеждённым Хогвартсом. Она даже не дёрнулась, когда к ним вышел глупец Лонгботтом. Она могла бы убить его, но теперь всё изменилось. Она больше не будет марать руки о всяких грязнокровок и предателей крови. Нет, это не для неё. Пусть Ловцы или оборотни занимаются грязными делами, а у неё отныне новый статус. Белла лениво наблюдала за тем, как летит по воздуху Сортировочная Шляпа, как она загорается огнём, как откуда-то появляется отвратительный великан, как сверкает на ярком весеннем солнце сталь…

— Нет! — вопль Волдеморта был подобен грому. Его змея, его последний Хоркрукс, гарантия бессмертия, валялась обезглавленная у его ног.

Белла словно очнулась. В ужасе она наблюдала за тем, как стремительно меняется ситуация. Мёртвый Поттер куда-то исчез, Пожиратели Смерти пришли в смятение, кто-то невидимый бросал в них заклинания, Волдеморт что-то кричал, и повсюду была кровь. Беллатрикс пришлось отбросить рассуждения о новом положении, и схватиться за палочку. Она бросилась вперёд, чувствуя как к вискам приливает кровь, как когда-то давно, когда она жила войной. Внезапно кто-то схватил её за руку. Она повернулась, будучи уже готовой убить, но это был Волдеморт. Они застыли посреди битвы, глядя друг другу в глаза и пытаясь взглядами сказать всё то, что не могли облечь в слова.

— Пришло время сражаться королям, Белла, — прерывисто произнёс Лорд, и на тысячную долю секунды ей показалось, что в его голосе прозвучал… страх?

— Я люблю тебя, Том, — просто сказала она, чувствуя, что это единственно правильный ответ.

Он вздрогнул, словно от удара, но не отпустил руку. Ещё мгновение он колебался, а потом сказал:

— Ты единственная, кто дорог мне в этом мире, Белла.

Он разжал пальцы, и волна сражения унесла Беллатрикс прочь. Она быстро потеряла Волдеморта из виду, но его слова, его взгляд, его прикосновения никуда не исчезли. Они продолжали пульсировать в голове и жечь кожу, они заставляли Беллу всё более неистово драться, бросая смертельные заклятия направо и налево. Она убивала больше всех, и чем больше человек падало рядом с ней, тем сильнее она себя чувствовала. Белла жила войной, битвы были её стихией. Запах крови, бьющий в ноздри и приводящий остальных в смятение, вызывающий тошноту, только подстёгивал Беллатрикс, она с наслаждением вдыхала пропитанный смертью и ужасом воздух. Коридоры Хогвартса, знакомые с детства, преображались, когда по ним проносился чёрный вихрь по имени Беллатрикс Блэк. Она не оставляла после себя ни одного живого человека, изменив своему главному правилу — играть с жертвой, прежде чем убить. Но это просто не было времени, надо было уничтожить как можно больше врагов. В каком-то закоулке она столкнулась с женщиной, чьё лицо показалось ей удивительно знакомым. На секунду Белла остановилась с поднятой палочкой. Неизвестная тоже вглядывалась в лицо Беллатрикс, и почти одновременно они обе догадались, кто стоит напротив.

— Ты! — выкрикнула Тонкс. — Ст…

— Авада Кедавра! — опередила её Белла. Она никогда не понимала страсти Авроров к оглушающим заклинаниям, когда вместо них можно было применить гораздо более действенные.

Большой Зал Хогвартса преобразился до неузнаваемости. Стены были разрушены, повсюду валялись мёртвые и раненые, но никто не обращал на это внимания, и бой кипел с каждой секундой сильнее. Вдалеке мелькнули длинные белые волосы, и Белла молнией метнулась туда. Она должна была знать, почему её сестра предала Тёмного Лорда. Схватив Нарциссу за плечо, Беллатрикс заставила её остановиться.

— Как ты посмела?! — закричала она.

— Тебе не понять, — Нарцисса попыталась вывернуться, но Белла была сильнее.

— Ты можешь как угодно относиться ко мне, но как ты осмелилась предать Милорда?

— Он мне не Милорд! — заорала в ответ Нарцисса. — Мне плевать на него, на тебя, на всех, кроме моего сына!

— Ты не можешь… — отшатнулась Белла, а Нарцисса, отступив на несколько шагов, едко добавила:

— Если хочешь знать, Рудольфус видел, что я говорю с Поттером, но промолчал. Очевидно, и ему не очень-то дорог этот полукровный безумец!

— Нет! — лицо Беллатрикс стало белее мела. — Ты врёшь!

Но Нарциссы уже не было рядом, а в миллиметре от Беллы пролетело заклинание, и у неё не было времени на то, чтобы раздумывать о том, способна её сестра на такое подлое враньё или нет. Она повернулась и увидела, что её пыталась убить мелкая рыжая девчонка, наверняка, одна из бесчисленных Уизли.

— Ах ты тварь! — воскликнула Беллатрикс, бросаясь в бой.

На помощь гриффиндорке примчалось двое подружек, одна из них была той самой грязнокровкой, из-за которой Белла пережила несколько самых страшных мгновений своей жизни. Кровь превратилась в настоящий кипяток. Невдалеке был и Волдеморт, тоже сражавшийся с тремя волшебниками. Его лицо было холодно и сосредоточенно, но когда он заметил Беллу, то на секунду его губы изогнулись в улыбке. Это придало ей силы. Она избрала свою любимую тактику, стала играть с жертвой. То, что их было три, а не одна, её не волновало. Беллатрикс была невероятно сильной ведьмой, и её только раззадоривала сложность задания. Посылая изощрённые тёмные заклинания, о которых её соперницы даже не слышали, Белла знала, что за ней неотступно следят глаза Волдеморта. Он постоянно оценивал её, и она была уверена, что сейчас заслуживает высшего балла.

— Авада Кедавра! — ей не повезло, и смертельное заклятие пролетело в миллиметре от головы рыжей.

— Не мою дочь, ты, сука! — раздался чей-то вопль. Белла обернулась и увидела, что прямо на неё несётся какая-то несуразная клуша, такая же рыжая, как и все Уизли.

— А вот и мать семейства, — расхохоталась Беллатрикс. — Как мило. Что будет, когда мамочка последует вслед за своим ненаглядным Фредди?

Молли Уизли метнула в неё заклинание, которое Белла с лёгкостью отбила. Бой замер, все взгляды были прикованы к сражающимся женщинам. Они кружили, и каждый раз, когда Белла могла видеть Волдеморта, она видела, что он смотрит на неё, улыбаясь. Эта улыбка составляла весь её мир, и Белла чувствовала, что её силы только увеличиваются.

— Ну что, тебе это не по силам? — кричала она в лицо сопернице. — Ты ни на что не способна, не можешь даже родить нормальных детей, все они оказались предателями крови!

— Не смей ничего говорить о наших детях! — яростно заорала Молли, посылая в Беллу очередное заклинание.

Беллатрикс расхохоталась безумным, преувеличенно громким смехом, который прервался неожиданно быстро. Что-то невероятно тяжёлое, разрывающее и такое… странное. Это не должно было случиться. Это было неправильно, и надо было ущипнуть себя, чтобы проснуться от этого кошмара, и сейчас, сейчас… Белла почувствовала, что задыхается. Земля уходила из под ног, контуры, прежде такие чёткие, теперь становились размытыми, и Белла в отчаянии повернула голову, чтобы увидеть Волдеморта перед тем, как умрёт, потому что она поняла, что умирает и что это необратимо.

— Том… — прошептала Беллатрикс, и последнее, что она слышала, был страшный, нечеловеческий вопль Волдеморта, потерявшего своего последнего бойца и свою единственную любовь.