Hydrargyrum (джен)

Показать жест, повторить слова арии, поправить стойку с мистическим знаком, оценить результат… Кайнетт чувствовал себя так, словно опять вернулся к преподаванию. Конечно, это не Часовая Башня, и объясняет он не искусство обращения с духами, а всего лишь базовые стихийные заклинания, но необходимые навыки всё равно вспомнились сами.

— Ещё раз повтори всю цепочку, Кинан. Движение каждого элемента, — он указал слизеринцу и бывшему соседу по купе в поезде на парту, где стояли подсвечник со свечой, наполненная водой чашка и небольшая емкость с песком. — То, насколько легко тебе двигать любой из них, помогает определить предрасположенность на самом базовом уровне. Дальше уже можно будет оценить, насколько легко даются заклинания разных стихий. У тебя сердцевина палочки из копыт взрыврога, так что с высокой вероятностью будут огонь и земля, но всегда лучше убедиться.

— Ага, я понял, понял. Хотя заклинаний «земли» я кроме «Орбиса» так сходу и не вспомню, а вот пламени — сколько хочешь.

— В книгах всё есть, это не проблема.

Сегодня людей на «факультатив» собралось немного, и десятка не будет. Хотя это не так удивительно, учитывая обстоятельства. Поскольку наступила суббота, учеников старших курсов, как обычно, отпустили в соседнюю деревню, хотя отправились далеко не все — погода к концу ноября стояла откровенно мерзкая, с грязью, ледяным ветром и частыми холодными дождями. А затем ещё до обеда начали приходить сначала тревожные, а потом почти панические сообщения, что с полдюжины студентов устроили настоящий разгром в поселении — стали швыряться заклинаниями во всё и всех, включая огненные и взрывные, одновременно пытаясь скрыться от преследования и от тех, кто пытался их усмирить. Чтобы всех переловить потребовалось время: сначала подростков пытались утихомирить словами, но когда стало ясно, что это бесполезно, пришлось перейти к связывающим и парализующим заклинаниям. Действовать старались помягче, всё-таки речь о детях, и потому те успели нанести ещё больше разрушений и поднять панику, прежде чем взяли всех смутьянов.

Директор и три декана из четырёх сейчас находились там, разбирались в произошедшем. К счастью, никто не погиб, однако пострадавших было много, просто потому что никто не ожидал подобного и не был готов защищаться не от шуточных, а от вполне серьёзных заклинаний, разбрасывавших прохожих и разрушавших дома и лавки. И всё это потенциально тянуло на такой скандал, что история с одержимым профессором ЗОТИ даже не сравнится.

По мнению Арчибальда, тут опять не обошлось без «Империо», да и весь почерк напоминал предыдущий инцидент с Люпином. И настораживало, что уже второе происшествие подряд приходится на конец месяца под полнолуние. В этом мире нет мёртвых апостолов, хвала Акаше, но, может быть, за всем стоит какой-нибудь не слишком сильный местный вампир? А ещё он считал, что в этот раз сам погром был лишь отвлекающим маневром. А возможно, и предыдущее нападение тоже? И похоже, что не он один пришел к такому выводу, потому что сегодня многие ученики предпочли остаться на территории своих факультетов, отказавшись даже от обеда. Довольно предусмотрительно, на самом деле, учитывая, что все четыре общежития защищены множеством дополнительных барьеров, и даже пробравшись в школу, проникнуть в любое из них не так уж просто даже для сильного волшебника. А вот самого Кайнетта происходящее уже начинало злить. Стоило ли притаскивать сюда пару сотен тёмных духов, гонять по округе авроров, привлекать обычную полицию, если всё это не даёт никакого эффекта? Блэк до сих пор в бегах, нападения происходят регулярно, жизни студентов единственной в стране магической школы под угрозой… А если в следующий раз пошвыряться заклинаниями очередным марионеткам прикажут не в деревне, а прямо тут, в классах и коридорах?

Да и директор тоже хорош. Неужели нельзя было загнать недоучек, неспособных сопротивляться подчинению, в замок под защиту и не выпускать потенциальных смертников наружу? Или он надеется, что его репутация переживёт пару случайных трупов отданных под его опеку детей? Сумасшедший дом. Интересно, тут на самом деле каждый год творится подобное, или может быть ещё хуже?

— Джеймс!

— Что? — со вздохом маг обернулся на голос. Да, может быть.

— Он их выманил! — крикнула Грейнджер с порога. Судя по палочке в руке и очкам, она готова вступить в бой в любой момент. А если смотреть на сильнее чем обычно растрепанные волосы и сбившуюся мантию, неслась сюда бегом. — Гарри прислал письмо тот же «доброжелатель». Написал про Блэка, его родителей и всю эту историю, — даже в такой ситуации у неё хватило такта не пересказывать события, приведшие к гибели Поттеров. — Сказал, что Сириус идёт за ним, а этот доброжелатель хочет Гарри спасти, потому готов встретиться у школы и всё рассказать. И они с Роном ушли туда.

— Почему ты их не остановила? — спокойным тоном спросил Кайнетт.

— Не успела. Когда Гарри понял, что я всё знала, но не рассказывала ему, то решил, что я его предала. А «Экспеллиармус» у него всегда был очень хорош — выбил палочку, Рон подвесил её к потолку, и они успели убежать, пока я её достала.

— Хочешь, чтобы я теперь пошел с тобой за ними? — поинтересовался маг, перебирая в уме парализующие заклинания.

— Нет, нет, нет! Даже из замка не выходи, — быстро произнесла ведьма, замотав головой из стороны в сторону. — Просто расскажи это всё профессору Люпину. Мне туда не по пути, лестница в другой стороне. Возможно, ещё сумею их догнать. Край запретного леса, поляна у Черного озера — так и передай профессору. Давай, будь осторожней! — сказала она, уже разворачиваясь на месте и протягивая руку к маховику на шее.

— Так, нам явно лучше разойтись по факультетам, — спокойно сказал Кайнетт однокурсникам, когда она унеслась. — И предупредить остальных, что школа под угрозой нападения. Риверс, если не трудно, передай всё услышанное вашему декану. Он сейчас старший из тех, кто остался здесь, ему стоит знать. А я к Люпину.

Не то чтобы Арчибальд так рвался исполнить приказ «учителя». Но ему было интересно увидеть реакцию профессора на подобные новости. Если того не окажется на месте, тогда, по крайней мере, станет куда выше шанс, что именно он за всем и стоит. В ином случае будет хотя бы интересно посмотреть, как тот себя поведёт.

Быстрыми шагами он спустился на третий этаж и добрался до кабинета преподавателя ЗОТИ. Постучал несколько раз, всё более громко и настойчиво. Изнутри доносился какой-то шум, но открывать никто не спешил. Словно хозяин ждал, что неизвестный посетитель просто уйдёт.

— Профессор Люпин, Сириус Блэк идёт к школе. А Поттер сам вышел к нему навстречу.

— Что?! — бледный, и, кажется, слегка покачивающийся преподаватель резко открыл всего через несколько секунд. На взгляд Кайнетта, Римус точно был нездоров, хотя симптомы он сходу не мог определить. Это могла быть как магическая, так и обычная болезнь из длинного списка. — Когда?

— Минут пятнадцать, возможно, двадцать назад, — ответил маг, прикинув, сколько времени потратила Грейнджер. Затем он коротко пересказал всё, что слышал, и добавил: — Уизли и Поттер пошли туда. Гермиона отправилась за ними, чтобы остановить.

— Морганово отродье, ну что он творит! — раздраженно бросил Люпин, ни к кому не обращаясь. Затем тряхнул головой и велел. — Так, Джеймс, передай всё это профессору Снейпу, а затем следуй его указаниям.

— К нему уже ушел один из слизеринцев.

— Вот как. Хорошо, тогда отправляйся в свою башню, и держите там оборону, если всё пойдёт плохо. Директор и остальные явно скоро будут тут, а с ним вам ничего не угрожает. Фенестра, — произнёс он, резко выхватив палочку и направив в сторону окна. Словно не замечая осыпающихся осколков, вскочил на подоконник и прыгнул вниз с третьего этажа, в полёте успев создать ещё два заклинания: замедляющее «Аресто моментум» на себя и смягчающее приземление «Спанджифай» на землю. Опыта в таких делах у профессора явно хватало.

Глядя, как Римус бежит к деревьям, маг задумался, что же теперь делать ему самому. В том, что в лесу будет ждать засада, он не сомневался и секунды. Грейнджер и Люпин, очевидно, тоже это понимали, но всё равно пошли спасать двух идиотов. Вряд ли там расположены крупные силы — большую группу сложно было бы незаметно провести через все барьеры, а все способы телепортации, кроме совсем уж экзотических, в окрестностях школы не работают. Однако если ожидать их будут хотя бы пять готовых к бою волшебников, четырнадцатилетняя ведьма, пусть и талантливая, а также один преподаватель с кое-каким боевым опытом им мало что сумеют противопоставить. Поттера и Уизли можно даже не считать, судя по тому, что Грейнджер говорила об их тренировках. Учитывая местные правила, неизвестно, обойдётся ли всё парализующими заклинаниями и стиранием памяти, или Блэк захочет устранить свидетелей с гарантией, поскольку терять ему уже нечего. Кайнетт мог бы и сам догнать профессора и вступить в бой на его стороне, увеличив общие шансы на победу, однако, во-первых, на Поттера ему было совершенно наплевать, во-вторых, риск при столкновении с неизвестным противником был выше допустимого, а в-третьих, всё его прикрытие бы просто испарилось. Возможность потерять одного всё ещё полезного человека несколько удручала, но с этим риском он готов был смириться. Правда, с другой стороны, в случае сражения у него появлялся шанс получить ответы, что же тут происходит, а в идеале и вовсе предотвратить будущие нападения, уничтожив преступника или хотя бы убедившись, что тот достиг своих целей и больше не станет вмешиваться в их дела.

Впрочем, насчёт ответов, можно было добыть их и не столь прямолинейно. Арчибальд огляделся по сторонам, убедился в отсутствии людей поблизости, а также заметил степенно проплывающего по коридору призрака в старомодном камзоле. Имени тени маг не знал и не хотел знать, он не видел в них личностей, лишь жалкую имитацию живших когда-то людей. Имитацию, которую можно использовать.

— Prohibere et parere… — давно заученное заклинание из шести строк остановило духа, полностью подчинив воле спиритуалиста слабую и хрупкую сущность, всего лишь небольшое отражение души.

Убедившись, что он видит теперь и «глазами» призрака, Кайнетт отправил того к месту встречи через разбитое окно, а сам побежал к лестнице, на ходу использовав «укрепление» на ноги, чтобы не растерять всех сил по пути. Он не собирался вмешиваться, но вот понаблюдать за происходящим вблизи можно. А дальше уже всё будет зависеть от ситуации. Если Блэк окажется один, возможно, рациональнее будет избавиться от него здесь и сейчас, сразу обезопасив других и себя до появления следующего подобного психопата или одержимого, то есть хотя бы на полгода-год.

Призрак, которому не требовалось ни дышать, ни перебирать ногами и продираться сквозь кусты, прибыл к нужному месту раньше Грейнджер и Люпина, сразу став почти прозрачным и затерявшись в густой кроне одного из деревьев. Однако Поттер и Уизли уже были здесь. Как и вышедший им навстречу измождённый черноволосый человек в грязной и поношенной «маггловской» одежде, словно снятой с какого-то бродяги. Узнать преступника, изображенного на сотнях плакатов в волшебном мире, было совершенно нетрудно. К юным волшебникам с палочкой в руках приближался Сириус Блэк. В его серых глазах горела какая-то мрачная решимость и одновременно искренняя радость.

— Соппоро, Аресто моментум, — вместо приветствия парой уверенных движений преступник создал два заклинания, усыпив Уизли и не дав при этом резко упасть. Связка явно была очень хорошо отработана.

— Экспеллиармус! — крикнул Поттер, пытаясь обезоружить его, но Блэк отбил заклинание, без слов создав щит.

— Послушай, Гарри, — заговорил он негромко, держа палочку чуть в сторону и не направляя её на подростка. — Нам с тобой…

— Петрификус! — крикнул кто-то сбоку. Из-за деревьев сверкнула белая вспышка, парализованный убийца рухнул навзничь в холодную грязь. — Ух, кажется, я всё-таки успел. Хвала Мерлину! Гарри, он не успел ничего тебе сделать?

— Нет, сэр… — неуверенно пробормотал Поттер, разглядывая новое действующее лицо. — Но мой друг попал под заклинание.

— Нестрашно, он всего лишь спит, — ответил незнакомец в потёртой тёмно-серой мантии поверх старомодного костюма. Неизвестный оказался полным человеком довольно низкого роста, не выше Поттера. Судя по лицу, ему должно быть не больше сорока, при этом редкие волосы уже почти полностью поседели, однако двигался волшебник вполне уверенно и палочку держал ровно, не отводя её от лежащего Блэка. Ещё странным оказался его голос — тонкий, пронзительный, даже не визгливый, а словно напоминающий какой-то писк. — Этому отродью был нужен именно ты, Гарри. Не успей я добежать, кто знает, что могло произойти.

— Вы знаете, как меня зовут? — искренне удивился мальчишка. Вероятно, он никогда прежде не видел этого человека.

— Конечно. Я же тебя ещё когда-то совсем маленького на руках держал. Так давно это было… Ах да, прошу прощения, я же не представился, — незнакомец слегка поклонился, вспомнив о манерах. — Питер Петтигрю. Когда-то мы с твоим отцом были лучшими друзьями. Именно я писал тебе, но у этого предателя наверняка есть приспешники в школе, он узнал о встрече и чуть меня не опередил. Ты что, рассказывал кому-то, куда именно идешь?

— Да, но… это невозможно! — недоверчиво воскликнул Поттер, придя к какой-то мысли. — Знали лишь двое, но Рон здесь, а Гермиона… Она не могла меня предать! Ни за что не могла выдать меня убийце.

— Те, кто притворяется нашими ближайшими друзьями, могут оказаться на деле опаснее десятка известных врагов, Гарри. Когда-то я дорого заплатил за этот урок. И надеюсь, что тебе не придется пережить подобное. Эта тварь… Блэк был нашим другом — моим, твоего отца и матери… Но он предал нас всех!

Кайнетт, уже покинувший школу и бегом двигавшийся к лесу, выругался, наблюдая за всей разворачивающейся сценой. Почему он в своё время не потребовал у Альберта более подробной информации по всей этой компании, а не только по Сириусу? На руках не было даже портретов или фотографий, и сейчас он не мог сказать, действительно ли этот человек выглядит как погибший Петтигрю или лишь морочит голову мальчишке? Как-то слишком уж своевременно «Питер» тут появился, как и Сириус. Даже если допустить, что кто-то из первокурсников или учеников Гриффиндора, в самом деле, сразу связался с Блэком и выдал место встречи, у того было с четверть часа времени, при том что на этой территории невозможно телепортироваться. Неужели он всё время прятался здесь, в лесу у школы? А где тогда находился Петтигрю? Отправил письмо из Хогсмида и бегом понёсся сюда, при этом случайно наткнувшись на Блэка? Что-то не сходится. Или сейчас просто разыгрывается какой-то спектакль для наивного школьника?

— Сириус называл себя нашим другом, но пошел на службу Тому-кого-нельзя-называть, — тем временем пронзительным голосом вещал Петтигрю, подходя ближе. — Он едва не убил и меня, но в последний момент удалось скрыться. Я выжил, но прятался много лет, у Сам-понимаешь-кого осталось ещё очень много приспешников — ты умный парень, уже и сам мог это понять. Но когда я узнал, что Блэк идёт за тобой, то не смог сидеть в норе и дальше. Джеймс и Лили не простят, если я брошу их сына на произвол судьбы. Потому, Гарри, идём со мной. Сейчас тебе небезопасно оставаться в школе, а в Хогсмиде у меня есть убежище, где ты сможешь переждать до вечера, пока всё не уляжется, и директор не вернётся.

— А откуда вы знаете про директора? — проявил крупицу осторожности и подозрительности Поттер.

— Так все уже слышали про утренний разгром, — отметил как нечто совершенно очевидное Петтигрю. — Блэк и его подельники для того и провернули всё это, чтобы застать тебя без защиты. И если ты останешься здесь, у них всё получится. Идём, пока ещё есть время.

— Но, как же Рон?

— Им нужен только ты, — уверенно заявил Питер. — Если тебя не будет рядом, твоему другу ничего не угрожает. Ну же, Гарри, быстрее. Ты же не хочешь, чтобы другие подвергались опасности из-за тебя?

— Нет. Я всё понял, мистер… — неуверенно произнёс Поттер, пряча палочку и делая шаг вперёд.

— А ну стоять! Гарри, отойди от него! — крикнула Грейнджер, буквально проламываясь сквозь мокрые ветки и с трудом тормозя на поляне. Говорила она очень быстро, почти неразборчиво. Явно всё ещё действовал маховик в режиме ускорения. Наставив палочку на взрослого, ведьма отбросила в сторону пустой флакон из-под зелья и добавила едва слышно: — Ну и дрянь, надеюсь, оно хотя бы того стоило.

— Гермиона, послушай, это Питер Петтигрю, друг моего отца, — начал Поттер, вставая между ними и примирительно поднимая руки.

— Петтигрю мёртв, — абсолютно спокойно ответила Грейнджер, не отводя взгляда и мистического знака от взрослого волшебника. В случае даже намёка на угрозу она явно была готова бить на поражение. — Сириус Блэк убил его двенадцать лет назад вместе со множеством других людей. Этот человек лжёт тебе.

— Юная мисс, — всплеснув руками, заискивающе начал Петтигрю, — кто угодно подтвердит вам, что я — это именно я. Да, пришлось скрываться больше десяти лет, но меня до сих должны помнить в школе. Профессор Флитвик, профессор МакГонагалл, профессор Снейп — все они помнят меня. Особенно Северус — мы с ним учились вместе, и он вам подтвердит это. Просто спросите, когда они вернутся.

— Спрошу, уж не сомневайтесь. Вот только уважаемый сэр, — ехидно ответила ведьма, делая короткий шаг вперёд и в сторону, — мне уже не десять лет, и я не сужу по одной лишь внешности. Дайте палочку и лабораторию профессора Снейпа, и через два дня меня будет не отличить хоть от Элисон Портер. И даже если вы выглядите как покойный мистер Петтигрю, это не значит ровным счётом ничего. Не считайте, что если мы младше, то обязательно глупее. Гарри, поднимай Рона и немедленно возвращайтесь в школу, — приказала она тоном, не допускающим возражений. — А мы здесь дождёмся учителей, они уже в курсе.

— Ты всё им рассказала? — возмутился Поттер. — Это же был наш секрет, я доверился только вам.

— Ты сам не оставил мне выбора! Письма читать в замке — это одно. Но вот нестись сюда, сломя голову… Я же о твоей жизни забочусь.

— О жизни или о задании? — усмехнувшись, вкрадчиво спросил взрослый волшебник. — А не ты ли на самом деле шпионила для Блэка и предупредила его? Как ты добралась сюда так быстро? Да и откуда обычной третьекурснице знать, кто такой Питер Петтигрю и что со мной случилось почти пятнадцать лет назад? Искала специально? Уже знала, потому что кто-то рассказал?

— Гермиона? — с надеждой и одновременно со страхом позвал Поттер, протягивая руку за палочкой. — Ты же не…

— Гарри, не слушай этого лжеца, — ответила ведьма, сохраняя ровный тон. — А то мне тоже интересно, откуда незнакомому «восставшему из мёртвых» волшебнику знать, что я сейчас именно на третьем курсе? Не припомню, чтобы в Хогвартсе год обучения определялся цветом галстука или шевронами на рукавах.

— Постойте…

— Импедимента.

— Fos.

Парализующее заклинание срикошетило от плоской стороны светового клинка куда-то в небо. Два оглушающих, отправленных без слов, тоже были легко отбиты в лес, а от «Инкарцеро» ведьма просто уклонилась шагом в сторону, возникшие из пустоты чёрные жгуты опутали ближайшее дерево. Кайнетт знал, что за прошедшие полгода Грейнджер, в том числе и с его неявной помощью, доработала своё заклинание, точнее их комбинацию, добавив в сердцевину меча «Протего» для отражения заклинаний, а также обеспечив стабильную работу всей конструкции в течении нескольких минут. К тому же сейчас она использовала маховик минимум с двукратным ускорением. Однако всё равно движения были слишком уверенными для девчонки, никогда не учившийся фехтованию. Возможно, так действует неизвестное зелье?

Ведьма сделала ещё пару шагов в сторону, однако Петтигрю также отступил вбок, как бы незаметно, но следя, чтобы Поттер оставался между ними. У волшебника сохранялось преимущество — направлять заклинания мимо мальчишки было куда проще, а вот Грейнджер не могла отбивать их обратно, не рискуя зацепить приятеля, а к тому же она не имела возможности сделать рывок вперёд и сократить дистанцию для удара. В конце концов Грейнджер это надоело, она перехватила палочку с проекцией «меча» правой рукой и резко взмахнула левой, затем сделала круговой жест. Небольшой фонтан грязи взлетел над землёй, целясь в лицо Петтигрю, затем в воздух поднялась сбитая одним из заклинаний ветка и попыталась выбить у него палочку. Волшебник успел защитить глаза от грязи, а кусок дерева безмолвным заклинанием спалил в пепел на подлёте, но темп был потерян.

— Гарри, в сторону! — крикнула ведьма, бросаясь вперёд и вновь перехватывая мистический знак двумя руками для замаха «световым мечом».

Клинок метнулся к палочке, чтобы оставить Питера без оружия, но волшебник не попытался отшатнуться, а наоборот, сделал шаг вперёд и махнул рукой так, чтобы удар пришелся на локоть или предплечье. Грейнджер в последний момент как-то ухитрилась затормозить и отвести оружие вниз, меч прочертил полосу по земле, оставляя серый след из мгновенно просушенной и обожжённой пламенем грязи. Арчибальд только беззвучно выругался на бегу, глядя на это. Какой бесполезный гуманизм… Даже если она не хотела нанести серьёзного вреда, так всё-таки не с обычными людьми имеет дело. Отрубленную руку целителю ничего не стоит прирастить обратно, а «Инсендио» прижгло бы рану и остановило кровь.

 — Петрификус. Фульгари. Инкарцеро.

Ведьма отклонила голову от первого заклинания, сделала шаг в сторону и затем подпрыгнула, пропуская два других мимо. Затем подставила меч, отбив в землю ещё одно невербальное.

— Зелье Мопсуса? Телекинез и краткосрочное предвидение? — с удивлением произнёс Петтигрю, оценивающе глядя на неё. — Крайне странное применение. Кто Нюниусу вообще доверил детей учить подобному?

На взгляд мага, эффект больше напоминал один из навыков Диармайда, позволяющий оценивать всю картину боя и предугадывать удары противника в момент их нанесения, чем на полноценное знание будущего. Но, возможно, волшебникам привычнее называть его так? Тем временем Питер использовал неизвестное заклинание без слов, потом ещё одно и ещё. Ведьма уклонилась от желтой вспышки, отбила вверх красно-сиреневый луч, но давалось это ей уже с трудом — сложно угадать атаку, которую ты даже не знаешь, ей не хватало опыта. И было что-то ещё — её движения постепенно замедлялись, пропала уверенность, и Кайнетт даже не сразу уловил, в чём дело, потребовалось ещё несколько секунд, прежде чем он всё понял. Перегрев цепей! Даже если общего резерва хватит ещё на полчаса такого боя, но пропускная способность магических цепей, не тренированных на длительную работу без мистического знака, уже давно превысила предел. Ведь ей нужно одновременно снабжать энергией пять заклинаний, весьма затратный маховик, да и зелье работает за их же счёт. Он сам в четырнадцать, вероятно, смог бы поддерживать такой темп, но это после лет тренировок и с учетом качества цепей мага в девятом поколении.

— Ступефай Дуо! Иммобилюс. Соппоро. Десцендо.

Поймав её на неловком размашистом движении, волшебник отшвырнул Грейнджер оглушающим заклинанием, затем остановил в воздухе, не дав врезаться в дерево, добавил ещё усыпляющее и опустил на землю уже у края поляны. Это тоже выглядело излишне гуманно, но, может быть, он не хотел выставить себя перед Поттером в дурном свете?

— Гермиона!

— Она всего лишь спит. Это совершенно не опасно, — заверил мальчишку Петтигрю. Затем продолжил виноватым тоном: — Прости, Гарри, но девочка просто не оставила иного выхода. Ты же видел, она кинулась на меня с мечом. Ещё чуть-чуть, и я бы остался без руки!

— Но всё равно, нельзя же так… — неуверенно возразил Поттер.

— Пойми, мне пришлось. Да и нельзя исключать, что на самом деле именно она выдала тебя Блэку. Что она шпионила для него в школе.

— Нет, Гермиона не могла! Да мы с ней много лет знакомы, она совсем не такая. Но я знаю, кто мог для него расстараться…

— И кто же? — спросил Люпин, появляясь из-за дерева. Он услышал последние слова Поттера и явно собирался продолжить эту тему, но заметил Петтигрю и пораженно замер на месте, только и смог, что прошептать: — Хвост? Но тебя ведь убили…

— Прямо встреча старых друзей… — проворчал Блэк, медленно поднимаясь с земли, парализующее заклинание уже прекратило действовать. Он хрипло закашлялся и добавил, рукавом стирая грязь с лица: — Только Сохатого не хватает.

— Потому что ты его убил, тварь! — пронзительно крикнул Питер, наводя на Сириуса палочку.

— Я? Я его убил?! Ну-ка повтори, крысёныш… — прошипел тот, целясь в него в ответ.

— Так, друзья мои, давайте без резких движений… — произнёс Римус, тоже доставая мистический знак, но пока не направляя его на них. Вместо этого он указал на лежащего на поляне Уизли и сказал: — Для начала, не стоит подвергать опасности детей. Мобиликорпус.

Всё ещё находящегося под действием усыпляющего заклинания мальчишку подняло в воздух и перенесло в сторону, за деревья. Преподаватель навел палочку на Грейнджер, но затем перевёл на растерянно смотрящего по сторонам Поттера и почти скороговоркой выдал:

— Империо! Беги к замку, не останавливаясь, Гарри! Марш! Протего Тоталум.

По жесту профессора половину поляны накрыл почти прозрачный купол барьера, отсекая сорвавшегося с места мальчишку от любых заклинаний, которые могли бросить ему в спину Блэк или Петтигрю. Те действительно проследили Поттера взглядом, но применять магию не стали — разрушить барьер за несколько секунд не удалось бы, а дальше цель уже скрылась среди деревьев, где достать её сможет лишь площадное заклинание. Оба волшебника посмотрели на Люпина почти с обидой, но тот спокойно встретил их взгляды, дождался, когда выставленный всего на десяток секунд купол исчезнет, и произнёс, направив палочку в землю:

— А вот теперь поговорим. У меня очень много вопросов, но главный — зачем? Зачем было убивать Джеймса и Лили? Почему всё это произошло?

— А что ты на меня так смотришь, Лунатик? — спросил Блэк, зло глядя на него в ответ. — Тоже думаешь, что я это сделал? Вон, спроси у крысы, зачем это было нужно. И чего же он потом так боялся, что забился где-то в самую глубокую щель на столько лет. Это ведь он был хранителем Поттеров. Не я.

— Ложь! Пытаешься выгородить себя перед старостой, прямо как в школе? Опять свалить всю вину на меня, как раньше? Стыдно сказать правду, Сириус? — обвиняющим тоном спрашивал Питер, не отводя от Блэка взгляда. — Они доверились тебе, думали, что ты отказался от своей семьи и ваших тёмных дел, но правду люди говорят — чёрного кобеля добела не отмоешь.

— Довольно! Сейчас я не верю вам обоим. Хотел бы, друзья. Правда, хотел бы, но не имею права. Лучше скажите мне, зачем вам Гарри? Что он вам такого сделал, что вы устраиваете всё это?

Эти слова Арчибальд уже слышал своими ушами, приблизившись, наконец, к месту встречи старых «друзей». По пути он создал отводящий внимание барьер, ещё для того, чтобы его не заметил бегущий через лес Поттер. Люпин нарушил закон Министерства, но стоило признать, это был неплохой ход, чтобы выиграть время. Наконец, маг остановился в пяти шагах от края поляны, так и не сняв барьеры. Вмешиваться он не собирался, но узнать нечто новое шансы есть и так. Разговор получался крайне интересным. А ещё, он мог достаточно уверенно предполагать, что хотя бы Римус Люпин, ставший профессором в школе — тот, за кого себя выдаёт. Вряд ли актеру на его месте была необходимость изображать шок от вида Петтигрю и Блэка. А ещё, либо тот гениальный импровизатор, либо это всё-таки действительно Люпин, а «Питер» и «Сириус» по крайней мере выглядят как два других волшебника из группы «Мародёров».

— Я пытаюсь его спасти! — крикнули Блэк и Петтигрю почти одновременно, затем с ненавистью посмотрели друг на друга.

— Римус, неужели ты не видишь, что происходит? — попытался достучаться до бывшего приятеля Сириус. — Гарри живёт с магглами, которые его ненавидят. Он спал в чулане под лестницей, пока его деньгами, деньгами Джеймса, распоряжался твой обожаемый Дамблдор. Ему никто не рассказал о магии, о родителях, о нас, ему много лет врали. Ты, правда, думаешь, что так было лучше? Мальчик приходит в сказочный мир и не замечает, что его просто используют? Как к нему приставляют соглядатаев — сынка Артура, который ради директора отдал бы дочь хоть за тролля, и амбициозную девчонку, ради знаний и силы готовую идти по головам? Ты видел, что она тут вытворяла? Знаешь, в наше время ученицы на третьем курсе больше волновались, каким зельем ресницы удлинить или ногти подровнять, а не как огненным мечом разрубить взрослого волшебника надвое. Крысёнышу бы и не помешало, но речь-то не о нём. Понимаешь меня, Гарри у Дамблдора в руках, под полным контролем, и тот, прикрываясь «Мальчиком-который-выжил» добьётся теперь любых целей. И теперь он вытащил из какой-то дыры свою ручную дрессированную мышку для новой грязной работы. Тогда старик избавился его лапами от меня. А кто станет жертвой в этот раз?

— Не знаю, кто рассказал тебе всю эту чушь, но даже если тут есть хоть крупица правды… что же, лучше вырвать Гарри «из лап Дамблдора», чтобы преподнести его Волдеморту? На блюдечке, чего тот только и ждёт.

— Волдеморт мёртв. Уже двенадцать лет как мёртв, Лунатик.

— Да чёрта с два он мёртв. Жив, хотя сейчас он и не в той форме, что раньше. И один из вас работает на него. А то и оба, это было бы в его духе. И если вы хотите отдать сына Джеймса ему… боюсь, я не могу этого допустить.

— Я лишь хочу спасти Гарри, — обиженно взвизгнул Питер, оскорбленный недоверием Люпина. — Стоило узнать, что этот… сбежал от дементоров, и я не смог сидеть и ждать. После того, что он уже сделал, разве ты поверишь хоть одному слову убийцы? Тебя там не было Римус, а я видел всё. Взрыв, кровь повсюду, десятки убитых, умирающих, искалеченных людей… детей, таких же, как Гарри, и даже младше. Он половину квартала превратил в руины, только чтобы меня достать, что ему ещё одна жизнь или ещё дюжина невинных людей, оказавшихся на пути? Я только пытался не дать ему добраться до сына Джеймса и Лили, не дать ему закончить начатое тогда. А ты ставишь меня на одну доску с этим предателем, Римус. Ну же, помоги мне, скрутим его и вернём обратно в Азкабан.

— Что ты вообще знаешь об Азкабане, ничтожество? — прозвучал новый голос.

Кайнетт резко дёрнул головой, переводя взгляд на вновь прибывшего. Он не выставлял сигнальный барьер, опасаясь привлечь внимание, только отправил призрака чуть дальше в сторону школы, чтобы заметить приближение подкреплений. Однако довольно высокий светловолосый волшебник появился с другого направления, из глубины леса. Кто это мог быть — Джеймс Поттер, для полного комплекта? Однако ни один из трёх присутствующих не выглядел достаточно шокированным, Блэк так и вовсе, казалось, обрадовался гостю. К тому же, неизвестному на вид не было и тридцати.

Правда вот все эти появления уже казались частью спектакля, выходом актёров на сцену, одного за другим. Допустим, Грейнджер и Люпин действовали спонтанно — от его собственных действий, от того, как строился у них с Мерфи разговор, зависело, в какой момент времени эти двое покинут школу и как быстро доберутся до места. Но что насчёт всех остальных? Всё спланировал один из них? Или кто-то извне?

— Ты как раз вовремя, Барти, — не оглядываясь, произнёс Блэк. — Сам видишь, как всё обернулось.

— Извини, нужно было перехватить подручных этого мерзавца. Я не думал, что так задержусь.

— Крауч? — удивился Римус, разглядывая его. — Но ты же…

— Мёртв? Так вам всем сказали? Однако ситуация немного иная. Люпин, ты и понятия не имеешь, как всё обстоит на самом деле. Как людей отправляют за решетку на годы по одному слову, без доказательств. Из-за таких, как он, — волшебник кивнул на Петтигрю, — или как Игорь. Тот теперь большой человек, директор, да и этот явно не бедствовал, пока мы там в тюрьме загибались от холода. Люпин, ты же хоть и гриффиндорец, но умный человек. Неужели не видишь, что творит наш любимый непогрешимый председатель Визенгамота? Одних — купил, других — убрал подальше, а третьих… как Джеймса Поттера. Или ты теперь тоже у старика на поводке?

— Я ни у кого не на поводке, — огрызнулся профессор резко. — Но слова Пожирателя меня не убеждают. Я дрался с такими, как ты, и буду драться дальше.

— Верно, Лунатик. Какой вообще со слизеринцем разговор! — крикнул Петтигрю, наводя палочку на Крауча. — У них одно предательство на уме всегда.

— Уж кто бы говорил… — протянул Барти, а затем резко взмахнул своей, крикнув: — Диффиндо Максима! Релашио.

— Протего Дуо!

— А-а-а-а!

В последний момент Питер успел выставить защиту, причем сразу усиленную, вот только режущее заклинание отразилось от неё и просто «перечеркнуло» Люпина, рассекая грудь, живот и почти отделяя руку с волшебной палочкой. Профессор закричал от боли, а затем закашлялся, задыхаясь, и осел на землю. Судя по движениям левой рукой, он пытался наложить какие-то заклинания без мистического знака, но у него ничего не получалось. «Релашио» пробило щит и свалило Питера в грязь, заставив проехать пару футов на спине.

— Римус! — прорычал Блэк, бросаясь к Люпину.

— Экспульсо, — Петтигрю в падении не выпустил палочку и, не успев встать, заклинанием перехватил его в прыжке.

Взрыв отбросил Сириуса в сторону, искалечив правую руку и оглушив волшебника. Тот перекатился по земле, перехватил палочку левой, ругаясь сквозь зубы, но боец из него теперь явно был неважный. Крауч тоже это понял. Держа Питера «под прицелом», он быстро произнёс:

— Сириус, уходи, мы всё равно сегодня не справились. Будет и следующий шанс. Я тебя прикрою от этого уродца, встретимся ты знаешь где.

— Лунатик ранен. Я не могу его так бросить!

— Люпин? Его слегка задело, ничего серьёзного, говорю тебе, — уверенно произнёс Крауч. На взгляд Кайнетта это было либо изрядно оптимистичным предположением, либо откровенной ложью. — Когда из школы доберутся сюда, то ему помогут, а мы не можем сейчас рисковать. Кроме тебя о Гарри никто не позаботится.

— Да, я понял. Береги себя, Барти.

— Спасибо, не волнуйся, я тут за всем присмотрю.

Кивнув ему, Блэк бросил ещё один взгляд на Римуса, глянул в сторону школы, и скрылся между деревьев. Прошло несколько секунд, Крауч и Петтигрю настороженно смотрели друг на друга, потом вдруг опустили палочки, и Питер произнёс:

— Хорошо, закончим побыстрее. Я добью Люпина, ты займешься сопляками.

— А раньше тебя убийство детей не смущало, Хвост, — ехидно заметил Барти.

— Я просто хочу сам избавиться от этого блохастого недоразумения, — ответил Питер зло, просящие и заискивающие нотки из его голоса исчезли полностью. — Всегда правильный, всегда на первом месте, а на деле — такой же лицемер, как и остальные. Я долго этого момента ждал.

— Какие у вас, понимаешь ли, страсти там кипели.

— Заткнись и делай своё дело. Мы и так сегодня не выполнили главную задачу, хозяину это не понравится.

В этот момент Арчибальд понял, что всё-таки придется вмешаться. Эти двое, очевидно, участвуют в каком-то плане, разыгрывая, что воюют за разные стороны. А значит, сейчас они просто зачистят всех свидетелей и скроются, как и Блэк, и никаких ответов получить не удастся, а всё продолжится, как раньше — подозрения, нападения, случайные жертвы и постоянная опасность для жизни. А ведь Люпин явно знает что-то о происходящем, нельзя дать ему погибнуть, не допросив перед этим. К тому же эти двое тоже обладают полезной информацией, можно попытаться взять их живыми.

— Градация воздуха, — произнёс Кайнетт негромко, создавая копию Гаэ Буйдэ в натуральную величину. Копьё оказалось лишь на шесть дюймов короче нынешнего роста Мерфи. С учетом второго уменьшенного копья из реального металла, это позволяло неплохо имитировать необычный стиль боя Диармайда. Держа магическую имитацию оружия в правой руке, а настоящее в левой, маг уже привычно прошептал арию призыва: — Verite ad me, bellator.

Прыжок сквозь исчезающий барьер и кусты, оценка ситуации, благо скорость реакции позволяет. Жаль, не было времени сменить накопитель в мистическом знаке, и призыв продлится лишь пятнадцать секунд, но этого должно хватить. Петтигрю слева, уже встал, оправился от действия заклинания, невредимый Крауч справа и чуть ближе. Вероятно, он опаснее. Схема действий простая: уничтожить мистический знак, повредить руки, проткнуть копьём, чтобы боль не дала сосредоточиться. Волшебники среагировали на неизвестную угрозу сразу, но им не хватало скорости — несколько заклинаний прошли мимо успевшего приземлиться и подобраться для рывка Кайнетта. Не теряя времени, он бросился вперёд и атаковал, собираясь длинным копьём отсечь Краучу правую кисть.

— Иммобилюс!

Синий свет залил поляну, Петтигрю не пожалел сил, создавая площадное, а точнее объёмное заклинание замедления, в отличие от одиночной «Импедименты» действующее на все объекты в зоне поражения. Отскочить маг не успел, и в результате продирался к границе барьера со скоростью обычного человека, а не в разы быстрее.

— Петрификус.

Это заклинание он сумел без вреда принять на лезвие меньшего копья, от невербального «Ступефая» кое-как уклонился. Всё-таки замедление касалось лишь скорости движений, реакция по-прежнему пятикратно превышала человеческую — для него жесты палочками были медленными, слова арий звучали растянуто, давая время подготовиться, а рефлексы Диармайда уже подсказывали наилучший порядок действий. Но долго он в таком положении не продержится.

— Им-пе…

— Ре-дук…

Слуге одного из трёх рыцарских классов с их огромным сопротивлением магии заклинание подчинения не причинило бы вреда. Однако для мага, усиленного лишь его тенью, «Империо» намного опасней простого взрыва, ведь наиболее вероятно ему сразу произнесут тот же самый приказ, что он когда-то отдал Диармайду. Какая ирония… Высвободив из-под барьера руку по локоть, Кайнетт движением кисти швырнул короткое копьё в Крауча, а затем развернулся, закрывая голову скрещенными руками и выставляя перед ними второе оружие.

— А-а!

— …то!

Краем глаза маг увидел, как светловолосый волшебник падает с копьём в бедре. А затем взрыв вышвырнул его из зоны действия «Иммобилюса», а также разнёс на куски древко оружия и посёк обломками кисти и предплечья, хотя рукава укрепленного магией плаща немного уменьшили урон. Перекатившись по земле, Арчибальд с нечеловеческой силой швырнул оставшийся в руке обломок копья в Петтигрю, а затем попытался сократить дистанцию, пока заклинание ещё действует. Кусок древка просвистел у головы волшебника заставив того отшатнуться, маг был уже в семи шагах, когда Питер восстановил равновесие, но вместо того, чтобы попытаться перехватить противника в движении, Петтигрю направил палочку в сторону и начал произносить заклинание:

— Бом-бар…

Интуиция Диармайда, позволяющая контролировать поле боя, подсказывала, что раненый Люпин находится в другой стороне, а волшебник указывал на лежащую у деревьев Грейнджер. Глупо и бессмысленно, ведь если он надеялся сбить этим атаку…

Эту мысль маг додумывал уже отскакивая через половину поляны, в скольжении подхватывая девчонку и на развороте закрывая её собой от взрыва. Ударная волна заставила покачнуться, на спину посыпались какие-то щепки и комья земли, но урон был минимальный.

— Мобилихастам. Вадивази!

Кайнетт успел отбросить ведьму за деревья, убирая с «линии огня», развернуться к волшебникам, и именно в этот момент собственное копьё пробило ему живот и пригвоздило к дереву. Уже понимая, что времени почти не осталось, и что возможностей тени Слуги не хватит, чтобы вырваться, маг прошипел:

— Revertemur… — пытаясь подавить резко усилившуюся боль, он со злостью негромко произнёс: — Ну ты и мразь, Диармайд. Ну почему именно сейчас?

Понятно, герой, рыцарь, легенда, защитник слабых… В очередной раз игра этого ирландца в благородство стоила Арчибальду победы. Хотя он пока ещё не считал, что бой окончательно проигран, в отличие от волшебников. Вскрикнув от боли и дёрнув рукой, будто у него начались судороги, маг дотянулся до кармана плаща, а затем швырнул одну из заготовок с запечатанным заклинанием. Сферическая ударная волна, расшвыряла во все стороны грязь, с деревьев и кустов посыпались капли воды, так и не поднявшегося на ноги Крауча перекатило по земле, а Петтигрю отбросило на дерево. Этой передышки хватило Кайнетту, чтобы дотянуться до внутреннего кармана и вытащить непрозрачный флакон для зелий. Он выдернул пробку, открывая взгляду тяжелую серебристую жидкость внутри. Произнёс арию и подставил ладонь под тяжелую каплю:

— Fervor, mei sanguis. Automatoportum defensio, Dilectus incursion, — автоматическая защита и обнаружение угроз, этого хватит. — Scalp.

Серебристые нити оплели его левую кисть и предплечье, распределяя вес металла. Однако после команды на доли секунды вытянулись в хлыст, благодаря огромной скорости движения и укреплению магической энергией чисто срубивший древко копья у самого живота Арчибальда. Со стоном тот поднялся на ноги, снимая тело с этого шипа. Боль была жуткая, но за годы тренировок он привык и к худшему. К тому же такая рана не смертельна ни для мага, ни для волшебника. Уже понимая, что речь об успешном захвате двух противников никак не идёт, Кайнетт сосредоточился на призраке.

— Они здесь, я их слышу! Быстрее, профессор! — прогремел из-за деревьев голос, сходство с лесничим-полувеликаном получилось, но весьма отдалённое.

На ходу маг выхватил из кармана ещё одну заготовку и швырнул в сторону Крауча. Металлический шарик создал в нужном месте хрупкую и изящную на вид фигуру изо льда, которая мгновение спустя взорвалась, расшвыривая конусом бритвенно-острые осколки. Судя по крикам и стонам, часть из них достигла цели. К сожалению, Питер уже успел подняться на ноги и навести мистический знак.

— Конфринго, — произнёс он быстро.

Ртуть дёрнула руку, разворачиваясь небольшим полотном, не больше дуэльного кулачного щита. Пламя вспыхнуло на пленке усиленного магией жидкого металла, не причинив вреда.

— Ступефай Триа. Депульсо. Редукто. Авада…

— Scalp! — крикнул Кайнетт, снимая щит и выбрасывая руку вперёд. Каждое отбитое заклинание серьёзно истощало резерв, нужно атаковать сейчас, или придётся выходить из боя уже через полминуты. Металл вытянулся в тонкую серебристую нить, целясь по пальцам волшебника, но не хватило пары дюймов, и ртуть лишь разрезала палочку надвое.

— Проклятье! Отходим.

Петтигрю буквально свалился в кустах и почти сразу же исчез из виду. Ни аппарации, ни следов ускоряющего заклинания или скрывающего барьера, будто его там и не было. Крауч просто уковылял в лес, на ходу пытаясь остановить кровь и затянуть раны. Преследовать их Кайнетт не стал, да и не смог бы при всём желании. Это был не разгром, но и ничьей трудно назвать такое. Поражение, но поражение не безнадёжное. Хотя если бы не угроза подкрепления, то Крауч его бы добил один на один, тут иллюзий строить не следовало…

Покачиваясь от усталости и от боли, он вернул ртуть во флакон и затем медленно подошел к Люпину. Несмотря на рану и на творившееся тут светопреставление профессор ещё был жив и даже в сознании, судя по осмысленному взгляду.

Присев рядом, маг положил руку ему на грудь, произнёс арию простого диагностирующего заклинания… и с трудом удержался от желания отскочить и ударить магией, используя последние остатки сил, чтобы отделить голову преподавателя от тела. В прошлом мире он бы так и сделал при виде измененной структуры магических цепей, даже не думая. Здесь Кайнетт сначала задал вопрос:

— Кто ты? Не человек, это я вижу. Кто?

— А ты… — донесся шепот.

— Тот, кто может спасти твою жизнь. Сам ты ничего не сможешь, дети без сознания, а помощь не успеет вовремя — тебе осталось несколько минут, а я могу сделать так, что ты хотя бы доживешь до целителя. Повторяю — кто ты? Вампир? Получеловек? Не зная ответа, я не смогу тебе помочь, да и не захочу.

— Вер… вольф…

— Оборотень? Это многое объясняет. Проклятье, нет времени ни на гейс, ни на обет, да и сил не хватит. Поклянешься, что в обмен на твою жизнь я получу ответы? Дашь слово, волшебник, или ты такой же, как и остальные «мародёры»? Мы можем сотрудничать, похоже, цели наши пока совпадают, но мне нужна клятва.

— Кля… нусь! Я ви… дел… Тебе… можно… верить…

— Что? Ах, это, — маг понял, что оборотень подразумевает. Разубеждать его он не стал. Вместо этого он открыл кулон для призыва тени героя, вытащил из него вольфрамовый накопитель, где ещё осталось немного энергии, спрятал в левой ладони и предупредил: — Сейчас будет очень больно. Попытаюсь восстановить левое лёгкое, печень и почку справа, а также срастить рёбра. Повезло, что сердце не зацепило, тут бы даже я не помог. И что у тебя хороший внутренний резерв, поможет продержаться. Можешь выть, нелюдь, если поможет, но не теряй сознание, иначе я тебя уже не вытащу. Приготовься, я начинаю…

Через пару минут маг поднялся на ноги и сразу же едва не упал. Помимо накопителя для призыва пришлось потратить половину запасенной в браслете энергии, но он своего добился — жизнь профессора была вне опасности. Судя по тому, что слышал призрак, взрослые будут тут уже через две-три минуты. А значит, нужно подготовиться.

Скрипнув зубами, Кайнетт сорвал с шеи кулон, и превратил в бесформенную каплю металла, прежде чем отбросить подальше в лес. За ним последовали часы с расширением пространства, их постигла та же участь. Затем он уничтожил обе половины копья. Разрушить прототип Volumen Hydrargyrum рука не поднялась, потому Арчибальд просто отошел от поляны и отдал металлу приказ погрузиться в землю на двадцать футов и там остаться, словно обычной капле ртути. Все остальные мистические знаки у него были вполне «легальными» и не вызывающими лишних вопросов, а браслет-накопитель мог сойти и за украшение — здесь таких способов хранения энергии просто не применяли.

Последнее, что он сделал, это снял с так и не очнувшийся Грейнджер маховик времени и спрятал среди мха и старых листьев одного дерева в стороне от места сражения. Маг сильно на это не рассчитывал, но если повезёт, то возможности могут открыться весьма интересные. Проходя мимо Люпина, Арчибальд произнёс, не пытаясь играть вежливого магглорождённого волшебника:

— Если сдашь меня директору, оборотень, то добраться до тебя я всё равно успею. И если тебе нужна помощь, ты будешь молчать. Идти тебе не к кому, судя по всему, а мне есть, что предложить. Заодно узнаем, чего стоит твоё слово, или «Мародёрами» вы себя прозвали не зря. Ещё поговорим, волшебник… — закончил он, прежде чем опереться о ствол дерева и, наконец, позволить себе потерять сознание.