Кто будет таким, как я? (джен)

Дни перед отъездом тянулись медленно и долго, как жевательная резинка, которую Дадли любил в детстве вытаскивать за один конец пальцами изо рта, второй тем временем оставляя зажатым между зубами. Если жвачка была правильной — то есть предназначенной для надувания пузырей — то мерзко выглядящая изжёванная полоска, вылезающая из его рта, могла растянуться почти на длину руки. Главное было следить, чтоб он не прицепил её к моим волосам или — что ещё хуже — к моей одежде. Потому что за последнее меня наказывали. То есть, за эту дрянь в волосах меня наказали бы едва ли меньше, хоть от этого портился скорее я, чем моя одежда, но тут уж мне хватало внимания и умения вовремя от себя её отлепить. Теперь-то ничего подобного уже не случалось, да и кузен меня начинал побаиваться из-за моих способностей, но воспоминания были ещё свежи.

Надо признать, что ожидание это не было особенно приятным, поскольку летом мне делать было обычно нечего. Родственники меня после поступления в Хогвартс беспокоить лишний раз не решались, и оттого образовывалась целая уйма свободного времени, которое надо было на что-нибудь потратить. Можно было читать книги или гулять по Литтл-Уингингу, можно было делать домашнее задание, но время всё равно оставалось — столько времени читать, чтобы заполнить все пустоты, было для меня чересчур. Я даже временами обнаруживал, что не без удовольствия по привычке предлагаю тёте Петунии приготовить им завтрак или постричь газон. Что характерно, от моей помощи не отказывались, хоть и не забывали при каждом общении со мной ворчать что-нибудь про «неблагодарного мальчишку». С бездельем возвращалось и беспокойство: а вдруг всё же ничего не получится — и никаких походов в Хогсмид у меня не будет. И вот Сид там будет развлекаться, Джастин посмотрит на настоящее волшебное поселение, Сьюзен будет заниматься какими-нибудь своими делами — и только я, как последний лох, вынужден буду оставаться в замке в одиночестве… Нет, ещё была Рейя, которой прогулки вроде как не были положены, но огорчения это не отменило бы. Возможно, это беспокойство стало бы перед самым отъездом совсем нестерпимым, но внезапно для меня нашлось очередное дело, скрасившее мне время.

Тем днём, двадцать пятого августа — надо же, до сих пор помню это число — от Сида пришло очень неожиданное письмо, которое сразу же развеяло скуку и тоску, заразив меня интересом от моего друга. Если вкратце пересказывать суть, то выходило примерно следующее. Семья его сочла, что сына не надо баловать слишком сильно, а потому надо бы ограничить ему финансы, которые можно истратить во время походов в Хогсмид. Сам он, естественно, скорее горел желанием использовать свои появляющиеся только в этом году возможности, дабы оттянуться по полной, ни в чём себе не отказывая, а не экономя каждый кнат. Но для этого требовалось перебороть природную лень и начать думать — и он, что для него было характерно, на самом деле, в подобных ситуациях, когда выгода была очевидна — начал. И придумал.

Идея была очень проста — и потому имела все шансы сработать. Дело в том, что в магическом мире обычно с пренебрежением относились к маггловским изобретениям, считая их — и нередко справедливо — чем-то вроде костылей для тех, кто лишён магии. Однако школьники в Хогвартсе бывали и чуть более любопытны, да и магглорождённые не всегда спешили расстаться с маггловскими вещами, как только узнавали о своих магических способностях. Впрочем, последним обычно хватало для этого того факта, что в Хогвартсе не работали электроприборы, да и большинство сложных технических устройств в целом.

Я лично не видел за первые два года обучения особых попыток барыжить внутри школы чем-нибудь маггловским, что, впрочем, не означало, что этих попыток вообще не было. И что не помешало Сиду первым делом додуматься именно до этого. Потом он, конечно, начал вспоминать, кто бы ему мог с этим делом помочь — а тут подвернулся я, который жил у своей ни разу не волшебной тёти с дядей. Не знаю, какая искра вспыхнула от этой мысли в его мозгу, но если судить по почерку, то он был и правда возбуждён. Хотел же мой товарищ выяснить от меня, что у магглов есть такое эдакое, чего я не замечал у волшебников и что может заработать в Хогвартсе. Заодно он просил, если я смогу что-нибудь надыбать, привезти с собой на пробу.

На самом деле, идея имела все шансы увенчаться успехом, если б я убедил своих опекунов помочь с ней — но вряд ли они согласились бы на такое. Нет, они скорее упустили бы собственную выгоду — лишь бы их любимый племянник остался с носом. Важнее было разве то, чтобы довольным остался их Дадли…

Точно! Дадли! Именно его имя пронеслось в мозгу после того, как я битый час продумывал, есть ли шанс каким-нибудь образом уговорить или хотя бы обмануть дядю с тётей. Действительно, если с ними поладить шансов практически не было, то вот договориться с кузеном ещё было можно. Опекуны меня никогда не любили и всячески следили, чтоб я получал от них как можно меньше, в то время как для Дадли издевательства надо мной были скорее развлечением, которое он просто в силу своего естества и моего положения в этой семье считал чем-то само собой разумеющимся. На самом деле, нельзя было сказать, что он меня так уж сильно не любил — просто привык к тому, что ему всегда доставалось всё лучшее, а надо мной можно было безнаказанно издеваться. То есть если сделать ему какое-нибудь заманчивое предложение, то вполне можно было попробовать и получить что-нибудь взамен. Осталось только понять, что мне было нужно, что мне могут дать — и что я могу предложить взамен.

Я решил начать с последнего. Сид мне мог подсобить только в чём-то недорогом, самодельном или около того, так как в финансах он был и сам ограничен. Конечно, всякие сласти, шоколадные лягушки или драже «Берти Боттс» стоили недорого, но зачем они могли понадобиться моему кузену? Живая шоколадная лягушка это, безусловно, классная на первый взгляд штука. Но после пары десятков таких уже перестаёшь обращать внимание на то, как она прыгает или дрыгается во рту. А после этого — чем она отличается от обычной шоколадки? Более того, если б Дадли принёс её в школу, то фурор она могла бы произвести такой, что меня потом обвинили бы в нарушении Статута, а дальше… А вот что должно было произойти дальше, я не знал, но проверять на личном примере отчего-то не торопился. Всякие там чужие колдографии — это тоже клёво, но не тогда, когда у тебя есть телевизор, а волшебный фотоаппарат… нет, мало того, что это нарушение Статута, так и денег на нечто подобное всё равно не было. Книжки Дадли любил читать ещё меньше, чем я. Мне-то данное занятие бывало интересно, а вот чего-нибудь, что он прочёл бы с удовольствием, я не помнил. Разве что комиксы. Комиксы?..

Примерно таким образом первым пунктом для меня стало выяснить, бывают ли волшебные комиксы, и если таковые существовали в природе, то задача существенно облегчалась. Дальше в списке подходящих вещей обнаружились изобретения близнецов Уизли, которые славились не только своими выходками, но и удивительным талантом к конструированию совершенно разных изобретений, или нечто похожее, но самодельное. На худой конец оставались просто зелья и еда с различными волшебными эффектами, какие-нибудь вредилки из «Зонко» или просто волшебные игрушки. Впрочем, интересные модели последних стоили не очень маленьких денег, а полезность их в данном случае не была так очевидна. В конце концов, вряд ли тому же Дадли в тринадцать лет игрушечная метла принесла бы столько же радости, сколько обычному ребёнку-волшебнику в четыре или в пять, а стоимость такой вещи явно сожрала бы весь наш совместный с Сидом, а возможно, и со Сьюзен, если б её удалось уговорить присоединиться (вот с Рейей, наверное, и пытаться не стоило бы) и принять участие в нашей кампании, бюджет.

Не менее интересным был и пункт, в котором предлагалось подумать, что же маггловское можно было сбыть внутри Хогвартса. На первый взгляд в школе хватало своего работающего магического добра, которое могло спокойно заменить аналогичное маггловское, но неработающее. Но если углубляться в детали, то могли вылезти достаточно интересные наблюдения. Конечно, все электрические приборы отпадали — мы с Сидом не смогли бы заставить их работать. Вероятно, многие из тех, кто задумывался о возможности распространять в Хогвартсе маггловское, на этом и останавливались, разочарованные, но я думал дальше. Да, самое интересное выпадало. Зато оставались вещи, в магическом мире почти не встречающиеся, но зато гораздо удобнее или хотя бы экзотичнее. Допустим, перьевые ручки были гораздо удобнее перьев, теоретически дозволялись в Хогвартсе, а самое главное, маггловские модели были просто-напросто удобнее встречающихся в магическом мире. Ещё была маггловская литература и нечто, что в магическом мире имело аналоги, но стоило значительно дороже — по крайней мере, если менять магические вещи у Дадли.

Вообще, признаться, я не особенно представлял себе, чем можно заработать деньги в Хогвартсе, будучи обычным студентом-третьекурсником. В принципе, можно было выигрывать небольшие суммы в вист или плюй-камни, если действительно хорошо уметь играть. Ещё некоторые студенты, насколько мне было известно, увлекались ставками на квиддичные матчи — но если об этом узнавал кто-либо из преподавательского состава… Да и тут стопроцентный заработок — я уже в тот момент понимал эту нехитрую премудрость — был только у тех, кто принимал ставки, если они не лажали с высчитыванием вероятностей или гаданиями. И если не попадались, конечно. Но не будем о грустном. Некоторые студенты зарабатывали путём подготовки кого-нибудь к экзаменам или написания эссе за скромную плату, но такое случалось уже на старших курсах, да и Хаффлпафф был едва ли не единственным факультетом, где подобные вещи было не принято практиковать. Обычно. Думаю, примерно этим, кстати говоря, занимался в своё время староста Слизерина Т. М. Риддл. По крайней мере, это было бы одним из наиболее очевидных способов заработка в его случае — если только роль старосты не предполагала множество дополнительных возможностей. Хотя… был же у него василиск. А с такой твари, наверное, можно было и чешуйки или яд зельеварам за немереные деньжищи продавать.

У меня, тем не менее, василиска своего не было (а не пытаться найти эту тварь где-то около Хогвартса мозгов хватало даже тогда), старостой я тоже мог стать не раньше пятого курса, ну и преподавание за деньги… даже я на месте Рейи сильно обиделся бы на такой поворот событий, а уж она пониманием любых закидонов не славилась. А какие-нибудь ставки у меня никто бы и не принял. Наверное.

Примерно с такими мыслями, поняв, что стать Великим Хогвартским Лордом по зарабатыванию денег мне вряд ли светит, я и подходил к Дадли. Нельзя сказать, что я возлагал особенные надежды на успех планируемого предприятия, но не мог же я сдаться, даже не попробовав помочь товарищу? Слышал, что магглы перед тем, как совершить нечто, требующее храбрости, пьют залпом виски или молятся — или совершают оба действия вместе — а вот у меня не было никаких подобных ритуалов, так что я просто подошёл к кузену и самым невинным тоном, который только мог у меня получиться в разговоре с ним, начал беседу.

— Дадли, привет, — я говорил явно быстро, пытаясь побыстрее пройти через самый волнительный этап общения, и тихо, волновался, но не знаю, заметил ли он это. — Есть приватный разговор.

— Что? — он выглядел удивлённым, но почти сразу опомнился. — И с чего бы это мне тебя слушать?

— С того, что у меня есть для тебя отличное предложение, — огрызнулся я, но сразу же продолжил, дабы не упустить его интерес. — И с того, что выслушав меня, ты ничего не потеряешь, а не выслушав…

— Ладно-ладно, — перебил меня Дадли. — Давай выкладывай. Только быстро — не хватало мне ещё тратить на тебя время, — по его тону можно было решить, что он делает мне огромное одолжение, а сам лучше занялся бы своими делами, но я понял, что он на самом деле заинтригован — и ещё как!

— Тогда внимай! — театрально произнёс я. — В общем, ты же знаешь, что я учусь в школе волшебства и имею доступ в волшебный мир со всеми его вещами? И что волшебники имеют мало точек пересечения с маггловским — то есть с нашим, обыкновенным — миром?

— Я не услышал предложения, — важно ответил, словно подражая кому-то, мой кузен.

— Прояви немного терпения, — успокоил я его. — Сейчас объясню, если ещё не уловил тему. Вот смотри, — возможно, я в этот момент даже жестикулировал, — ты хотел бы себе какую-нибудь волшебную вещь? А твои нынешние одноклассники, они хотели бы?

— Я чего-то слышал, — Дадли нахмурился, — что вам то ли не разрешается совершать волшебство, то ли… — задал он тот вопрос, которого я, в общем-то, ожидал, в том или ином виде.

— Ох, ну ты и насмешил! — я и правда изобразил смешки. — Ты понимаешь, если я буду на улице превращать людей в свиней, — мне внезапно вспомнился первый урок, — то все, конечно, спохватятся. Но если делать всё осторожно, не привлекая ничего внимания… — я на этом моменте сделал загадочную мину, а кузен здорово побледнел, по-видимому, вспомнив нашу совместную жизнь до моего одиннадцатилетия.

— И… чего ты хочешь? — он сглотнул. — То есть, я понял, что ты хочешь отдавать мне нечто магическое, но чего тебе нужно взамен? — выпалил он, глядя на меня широко распахнутыми глазами.

— Наверное, нечто маггловское, — кажется, я смотрел на него в этот момент, как на идиота. — Ой… То есть нечто из обычных вещей, каких нет у волшебников. Я тебе расскажу, что именно, но ничего такого, что сложно было бы достать, — успокаивал я своего первого клиента и поставщика в одном лице. — Не трусь, телевизоров с компьютерами требовать не собираюсь!

— Ну, знаешь ли… — Дадли шумно выдохнул, на лбу его выступили мелкие капельки пота, но достаточно быстро до него дошли открывающиеся перспективы, правда, в несколько преувеличенном масштабе. — А что ты можешь предложить? Нечто, что сделает из меня Супермена или хотя бы Бэтмена?

— Ну ты загнул, Дадли… — я только покачал головой. — Если б любой волшебник мог бы сделать из человека супермэна, то на земле остались бы одни лишь суперволшебники, — шутку Дадли не оценил, так что пришлось продолжить. — Только то, что смогу там достать, чего нет или сложно отыскать в нашем мире. В основном это будет что-нибудь развлекательное, наверное… Но и полезное достану.

— Но это надо обдумать, я тебе с полпинка всё не решу, Потти-э-эр, — он даже почти успел исправиться, а я — сделать вид, что ничего не заметил. — Ну и сам понимаешь, тут многое зависит от того, что ты можешь надыбать, усёк?

— Да, я тоже надеюсь, что у тебя найдётся, что мне предложить.

— За мной не заржавеет, — уже снова важно ответил Дадли, словно возмущаясь моими словами.

— Тогда пришлю тебе на пробу какие-нибудь мелочи, — пообещал ему я. — Если пойдёт, будем дальше работать с чем-нибудь покрупнее, — я очень надеялся на то, что он клюнет на это.

— Замётано. Я, если нужно, тоже добуду что-нибудь, — на этом моменте разговор закончился и мы даже впервые пожали друг другу руки, не в силах поверить, что нечто подобное и правда произошло. Ведь совсем недавно такое развитие событий казалось мне, как и моему кузену (я это у него спрашивал сильно позже), невозможным.

На самом деле я нервничал, пожалуй, не меньше своего кузена, но в отличие от него я твёрдо настроился перед разговором ни в коем случае ничего такого не показывать. Я должен был быть уверенным в своих силах и казаться едва ли не самонадеянным. И судя по всему, мне это удалось.

Дальше работа была более важной и объёмной — но тут я уже убедил себя в том, что прекрасно знаю, как и в какой последовательности её выполнять. Для начала я сел и написал Сиду письмо с просьбой ответить, что из магического мира мы могли бы отдавать моему магглу-кузену, который предварительно согласен помочь нам с нашей авантюрой, в обмен на маггловские побрякушки. Заодно спросил его, а знает ли он сам, чего хотел бы маггловского получить взамен. Ответ не заставил себя ждать. Как оказалось. Сид понятия не имел, что он мог предоставить такое интересное, и уж тем более не понимал, что именно из маггловского мира ему могло бы быть полезно. Просто потому, что про магглов он мало чего знал. Мне про них известно было чуть больше, но рассказывать все отличия я поленился, оставив это себе на заметку к началу учебного года. В качестве примеров маггловской фигни я решил послать то, чего мне сильно не хватало в первые месяцы обучения — обычные ручки и карандаши, первые, которые попались в доме. Прислать обратно попросил какую-нибудь фигню вроде шоколадных лягушек и похожей мелочи с волшебным эффектом.

Упаковка лягушек мне действительно прилетела — и Брама за такое издевательство сильно исклевал мне руки, успокоившись только после двойной порции печенек. В качестве «похожей мелочи» Сид подложил мне ещё какую-то жевательную резинку, которая, если верить написанному, обладала удивительным эффектом — надуваемые из неё пузыри были разноцветными. Но не в том плане, что один пузырь был раскрашен в два и более цветов, а в том, что каждый новый пузырь был какого-то случайного цвета. По большому счёту, ничего интересного в этом не было, но для Дадли могло и сойти.

— Ты б мне лучше прислал что-нибудь, чтоб жрать всё это и не толстеть, — разочарованно ворчал мой кузен, когда я презентовал ему гостинцы. Отказываться он, тем не менее, не стал, по достоинству оценив не только прыгающих и дрыгающихся во рту шоколадных лягушек, но и разноцветные пузыри, на которые он залипал добрую четверть часа, только и делая, что надувая их перед зеркалом.

— Ну если смогу достать — пришлю, — опрометчиво пообещал я, заставив Дадли аж подпрыгнуть на месте от внезапно обрушившейся на него надежды. — Только сам понимаешь: это удовольствие как минимум не из дешёвых… — завершил я как можно более вкрадчивым тоном.

Дадли только отмахнулся.

На Кингс-Кросс я ехал, плотно упаковав свой сундук таким образом, чтоб туда поместились не только учебные товары, но и различные маггловские мелкие вещи, до которых я только смог добраться: ручки, фломастеры, карандаши, зажигалки, пара маггловских книжек… Дадли даже смог раздобыть немного пиротехники, и теперь у меня были совершенно маггловские петарды и «бабочки». Багаж мой от этого значительно прибавил в весе, и к моменту прибытия на вокзал я уже начинал жалеть о том, что вообще взял столько всякой фигни с собой. Поэтому когда Сид вошёл в моё купе, я сразу же поинтересовался, как ему моя посылка: что понравилось, а чего присылать не стоило.

— Слушай, про эти вот деревянные палочки для черчения я понял, — размахивая руками, начал пояснять мой товарищ, — но как пользоваться этими… ручками?

— А в чём здесь проблема? — удивился я таком вопросу.

— Как эти магглы ими пишут? — он казался обескураженным. — Их же и в чернильницу макать неудобно, и пишут они хреново, а про кляксы я вообще молчу… Магглов обучают какой-то секретной технике?

— Э-э-э… — только и смог вымолвить я, после чего долго, полминуты, наверное, втыкал, пока на ум внезапно не пришёл достойный ответ. — Да. Нас обучают секретной технике. Называется «письмо шариковой ручкой без чернил». Хочешь посмотреть мастер-класс? — я, всё ещё не веря в происходящее до конца, смотрел на Сида.

Таким образом, я выяснил, что для незнакомого с маггловскими вещами волшебника мало сказать, что ручкой надо писать — могут не так понять. Опытным путём устанавливать подобного типа утверждения для остальных имевшихся в наличии вещей я счёл излишним, сразу решив в дальнейшем объяснять правила использования как можно более подробно, возможно, даже написать инструкцию. А то, как правильно использовать шариковую ручку, я Сиду всё же показал. Он был очень удивлён тем фактом, что не надо окунать её в чернила, а она будет при этом всё равно писать, долго, очень долго — и без какой-либо магии! Энтузиазм его, правда, чуточку поугас, когда выяснилось, что никаких дополнительных опций, как для некоторых магических перьев, для ручек не предусмотрено. Конечно, от самопишущей ручки с голосовым или даже мысленным управлением и зачарованной на проверку грамотности не отказался бы и я — но зачаровывать её пришлось бы самому. Вообще, волшебному миру близка концепция, в маггловском носящая гордое название DIY, но у меня для этого не было ни знаний, ни умения.

После знаменательной демонстрации способностей шариковой ручки Сид попросил меня проделать то же и с остальными вещами, которые я притащил с собой на поезд, но в этот момент в купе вошла Рейя, сразу же заинтересовавшаяся, что мы тут делаем.

— Привет, — поздоровался с ней Сид и сразу перешёл к делу, — ты не хочешь научиться писать маггловской ручкой? Это инструмент для письма такой, — пояснил он своей высоко поднявшей брови кузине.

— А зачем? — только и смогла вымолвить она в ответ.

Сид только махнул рукой, и она со странным видом, словно не могла понять кто из нас умалишённый — мы с Сидом или она — поспешила последовать в другое купе, а мы остались дальше разбираться с принесёнными мной вещами. Ручки с фломастерами ему неожиданно понравились — пришлось признать, что пользоваться ими удобнее, нежели перьями, да и чернила разных цветов под рукой не требуются. Правда, в магическом мире можно было обойтись и одними чернилами, в нужный момент меняя с помощью заклинаний или трансфигурации их цвет — благо, это было делом нехитрым — но по удобству маггловским принадлежностям они всё равно проигрывали. На маггловские книги он особого внимания не обратил, сказав, что интересны они могут быть только тем студентам, которые не готовы платить нам деньги. Зажигалка его по понятным причинам тоже не впечатлила — воспламеняющие чары мы с ним выучили ещё на первом курсе.

— А это что за штуки? — Сид достал из коробки петард одну, и теперь рассматривал её.

— Петарда, — пояснил я. — Её чиркают головкой о коробок, как спичку, отбрасывают, и она взрывается.

Сид так и поступил, прямо по ходу моих объяснений производя нужные манипуляции. Далеко отбросить в силу небольших размеров купе не удалось, а потому в противоположный конец помещения вжался я, оставив друга смотреть на происходящее в ярде от эпицентра взрыва… Ну, то есть взрыва-то особо и не было, но хлопок был настолько громким, что у меня даже заложило уши, а мой товарищ от неожиданности подпрыгнул.

— А неплохо, — прокомментировал он, — только невзрачно как-то. Нет, чтоб эффектов каких-нибудь добавить — цветных искр во все стороны хотя бы, ещё всякую фигню…

— Ну, фейерверки у меня тоже есть, — признался я, — но давай их испытывать не здесь, а то, — я показал взглядом на следы от петарды, — нам придётся выплачивать какой-нибудь штраф за порчу имущества.

Порча имущества действительно имела место быть. Взрыв петарды не прошёл для обивки сиденья бесследно, и теперь в ней зияла дырка, которую, правда, при первом взгляде на купе можно было не заметить. Как оказалось, не заметить сам взрыв оказалось сложнее. Уже через несколько секунд дверь, которую мы не закрывали, открылась и на пороге показалась Гермиона Грейнджер, последняя волшебница, которую мы хотели бы в подобный момент увидеть — с её-то привычкой подчинять всех своим правилам.

— Эй, у вас тут ничего странного не случилось? — сразу начала она. — Я слышала какой-то странный звук…

— Нет, ничего, — мы с Сидом переглянулись. — Точно, вроде ничего не произошло. Спасибо, мы здесь в порядке.

— Ну ладно… — Гермиона только пожала плечами. — А чего это здесь палёным пахнет, и порохом тоже? Стойте, только не говорите мне, что вы здесь что-то взрывали, это же…

— Гермиона, — прервал её я, пока она окончательно не успела вынести нам мозги своими нравоучительными проповедями о недопустимости нашего поведения, — у нас есть к тебе вопрос: а чего тебе не хватает в Хогвартсе из маггловского мира? Только чего-нибудь не книжного и не электроприборов, ладно? — уточнил я, а потом решил добавить ещё. — Только не тех вещей, какие попадают тебе раз в год, а чего-нибудь повседневного, еженедельного или там ежемесячного пользования?

— Маггловских вещей? Не книг и не на электричестве? — она забыла про то, что должна была нас отчитывать и задумалась, пытаясь вспомнить. — Так, не редкие, — думала она тихо, но вслух, — хотя бы ежемесячного пользования, еже… — Гермиона запнулась, раскраснелась и замолчала, потом посмотрела на нас, словно хотела убить, а сама цветом всё больше напоминала зрелый помидор. — Ничего, — буркнула она в итоге, развернулась и быстро ушла, чуть ли не убежала.

— Ты понял что-нибудь? — Мы переглянулись с Сидом.

— Не-а. Как и ты, да? — ответил товарищ. — Ну и забей. Давай дальше вещи разбирать.

Через несколько минут приехала тележка со сладостями, и до Хогвартса мы окончательно забыли об инциденте, предавшись чревоугодию и бизнес-планам.