Встреча с чудом неизбежна (джен)

Когда перед тобою выбор,

не худо бы и подумать.

Поговорка

Он не мог заснуть.

— Вернон, перестань вздыхать, — сказала Петунья, — всё не так трагично. Это не могло продолжаться вечно. Гарри растёт, его детская миловидность уходит, и присутствие больного подростка на переговорах вскоре будет выглядеть ненормально.

— Я как-то не задумывался об этом.

— Год-два максимум, а может, и того меньше. К вам начнут относиться с осторожностью, великовозрастный парень с мишкой в руках будет вызывать негативную реакцию.

— Я бы дал ему книгу, нет, лучше бы посадил за компьютер.

— Не дави на Гарри. Начинал же ты без него и основал свой бизнес. Ты справишься, Вернон.

— Я уже не знаю.

— Поверь в себя.

И Петунья, повернувшись на бок, заснула.

Вернон проснулся поздно. Солнечный свет заливал спальню. Выйдя из спальни, он понял, что встал самым последним. Петунья готовила завтрак, от плиты тянулись вкусные запахи жареного бекона. Дадли накрывал на стол, а Гарри с Хагридом сидели на диване, который послужил кроватью этой ночью великану, и тихо переговаривались. Относительно тихо, потому что у гиганта, как ни старался он усмирить голос, получалось плохо.

— Извини, — говорил он. — Но это так печально… Я знал твоих маму и папу — такие замечательные люди, каких ещё поискать надо…

Вернон пожалел, что оставил Хагрида ночевать. И вообще пустил его в дом. Или хотя бы не выгнал, когда этот остолоп начал зарываться. Оставив великана в доме, он сам себе подписал приговор.

Вернон вынес подарки ко дню рождения. За пять лет Гарри столько раз доказал преданность интересам Вернона и семье, что Вернон постоянно чувствовал себя в долгу перед ним. Верность Гарри была так велика, а Вернон не знал, что предложить взамен столь же равноценное. Поэтому два раза в год — на Рождество и день рождения — он покупал самые лучшие подарки, какие мог придумать. Он не знал, как ещё показать, что ценит Гарри.

— Понимаешь, в этом-то и есть самая большая загадка. Он становился всё более и более могущественным… Но куда делся? — разносился голос Хагрида.

На столе лежала странная газета. Дадли позвал всех за стол и, пока все рассаживались, придвинул газету Вернону:

— Смотри, тут картинки двигаются.

«Ежедневный Пророк», — прочитал Вернон. На первой странице вместо фотографии каким-то образом был встроен ролик со странно одетым мужчиной, который устало тёр лоб и отворачивал взгляд. Движение повторялось каждые десять секунд.

— Смотри, а тут летают на мётлах, — восторженно сказал Дадли, перевернув страницу газету.

На этом ролике маленькие человечки на мётлах летали вокруг каких-то колец.

— Смотри-смотри, они забили гол, — не уставал восторгаться Дадли.

Один из летунов бросил мяч другому, тот поймал его и замахнулся им в ближайшее кольцо, а потом резко забросил мяч в кольцо с другой стороны.

Судя по восторгу Дадли, это было очень круто. Вернон мысленно застонал. Нельзя было оставлять этого лесника в доме.

— Как эта газета здесь оказалась? — спросил Вернон.

— Представляешь, её принесла сова! — ответил Дадли.

— Сова?

— Да! Она постучала в окно, а потом ей надо было заплатить пять кнатов за газету.

— Пять чего?

— Кнатов! Это такие деньги, пять монеток.

За завтраком договорились, что Хагрид пошлёт письмо директору, что задерживается ещё на один день, а вечером Гарри скажет своё решение. Потом Вернон попросил у Хагрида разрешение почитать газету. У него возникла масса вопросов после прочтения газеты, но он не стал их пока задавать. Пришла пора распаковывать подарки.

Гарри вскрывал свёртки, а Вернон пытался вспомнить: столько же радости было в его глазах, как в прошлый день рождения, или мысленно Гарри уже в волшебном мире. Но, кажется, Гарри был совершенно счастлив.

Потом все пошли на пляж, мальчики взяли из подарков новенькую видеокамеру «SONY» последней модели и маску с трубкой для ныряния. По дороге они снимали на камеру всё подряд. Вернон был доволен, что сделал такой подарок: разве может сравниться свой фильм с какой-то двигающейся картинкой.

Море сияло под солнцем, но купаться с маской в этот день было невозможно, да и без маски тоже — вода после шторма была мутная, грязная и холодная. Шторм поднял со дна мусор и вынес его на берег. Песок на пляже был мокрый. Вернон велел мальчикам убрать мусор и сложить его в одном месте.

Пока дети убирались, пришла очередь Вернона задавать вопросы, которые возникли после прочтения газеты:

— А чем занимается Министерство Магии?

— Ну, главная их задача — следить, чтоб магглы не прознали, что в стране всё ещё полно волшебниц и волшебников.

— Зачем?

— Зачем? Так все ж сразу захотят свои проблемы магией решить. Нет уж, пусть оставят нас в покое.

У Вернона закралось неприятное предчувствие.

— А если всё-таки люди прознают случайно?

— Есть такая группа в Министерстве — стиратели, они стирают память у магглов, которые видели колдовство.

— Стирают память?

— Ну да. Ещё могут заменить память другими воспоминаниями.

— А это не вредно?

— Ну дак этим занимаются специально обученные люди. И у магглов память как новенькая. Это не все могут. Очень ценные спецы. Из Гарри бы вышел отменный стиратель памяти, как по мне. Как он меня вчера остановил. Я прошу прощения за вчерашнее. Я ведь хотел превратить Дадли в поросёнка.

Вернон чуть не задохнулся от гнева.

— Ненадолго, на минутку, я бы потом всё вернул. Сильно извиняюсь. От всей души.

Лесник искренне сокрушался. И Вернон не стал раздувать конфликт.

— А Гарри молодец — отвёл превращение Дадли. И я заколдовал свою ногу. Только бы он не проболтался в школе. Кстати, ему тоже может влететь.

— А какое отношение это имеет к нему? Это же вам запрещено колдовать.

— Мне запрещено колдовать совсем. А Гарри на каникулах.

— Как это так? Почему? — удивился Вернон.

— Вот как раз за этим следит министерство магии. Ученикам с одиннадцати лет и до окончания школы запрещено колдовать за пределами школы, то есть когда они на каникулах.

— Но Гарри ещё не дал согласия.

— Как только волшебник получит письмо из школы, он имеет право колдовать только в школе. Особенно строго следят за живущими с магглами, чтобы не нарушался Статут Секретности — вот как это называется.

— Даже если он откажется учиться в школе?

— Несовершеннолетним нельзя колдовать за пределами школы.

— Даже если он колдует не вслух, а про себя?

— В Министерстве всё равно засекут, и накажут, а рецидивистов ждёт Азкабан.

Вернон почувствовал вкус поражения. Он даже не спросил, что такое Азкабан. Он не желает иметь дел с законом, хоть с английским, хоть с магическим. Он не желает неприятностей для Гарри, особенно для Гарри.

Когда мальчишки убрали пляж, они пошли к дому. Дадли спросил про колдографию — так, оказывается, правильно назывались движущиеся картинки на второй странице газеты. Вернон уже понял, что это какая-то популярная у волшебников игра, в которой игроки летают на мётлах. Но было бы интересно узнать о ней подробней.

— Это квиддич… все обожают квиддич. Это игра волшебников. Он похож… похож на футбол у магглов… Играют в воздухе, на мётлах, четырьмя мячами. Так сразу тяжеловато правила объяснить, — великан поскрёб бороду.

Но, услышав слово «футбол», мальчики начали приставать с вопросами. А Вернон получил ещё один гол в свои ворота — он надеялся привлечь Гарри остаться в городской школе тем, что там была хорошая футбольная команда и замечательный тренер.

— Они забивают голы руками, — недовольно сказал Вернон.

— Потому что они сидят на метле, — встал на защиту игроков Дадли.

— И у них тоже есть вратарь, — сказал Гарри.

— И ещё ловец, — продолжил рассказывать Хагрид. — Ты будешь отличным ловцом, Гарри, как твой отец, он играл за Гриффиндор.

— А что такое Гриффиндор?

— Факультет в Хогвартсе, всего их четыре…

После обеда и чаепития с тортом Петунья захотела поговорить с Гарри. Вернон присоединился к ним, а Дадли и Хагрида они отправили на свежий воздух.

— Гарри, я хочу объяснить тебе, почему мы не рассказывали, кто ты есть на самом деле и кто твои родители, — начала Петунья. — Когда твоя мама получила точно такое же письмо и уехала учиться, мы с ней отдалились. И не только потому, что стали меньше видеться.

Петунья перевела взгляд с Гарри на Вернона.

— Да, я завидовала ей, — Петунья с вызовом вскинула голову, — она попала в сказочный мир, а я как будто осталась на обочине. А потом она пригласила нас с Верноном познакомиться с её женихом. Тогда я думала, что высокомерие твоего отца связано с тем, что он был аристократом среди волшебников, ну знаешь, такой напыщенный лорд, как у нас. В общем, знакомство прошло неудачно, и мы решили не ходить на свадьбу. Но сейчас, после встречи с мистером Хагридом, я поняла, что все волшебники пренебрежительно относятся к нам, магглам, как они называют. Они даже не замечают, насколько они заносчивы. В общем, твой отец не был виноват в том, что так отнесся к нам, это общая беда волшебников. И он не такой уж надменный, раз полюбил и женился на твоей маме. Но самое главное — после той встречи я разочаровалась в этом сказочном мире, он оказался не таким волшебным, как мне грезилось в детстве, расслоение общества там еще хуже, чем было в Средневековье. Лили даже поссорилась с мальчиком, с которым дружила с детства, из-за того, что она оказалась нечистокровной. В общем, мы с Верноном поняли, что самое главное для нас — это семья, уютное чистое гнёздышко.

Петунья с Верноном переглянулись.

— А потом случилось страшное, и твои родители погибли от руки злого волшебника, а тебя положили на крыльцо нашего дома с письмом, что самое безопасное место для тебя — дом твоих кровных родственников. В сказках добро побеждает зло, а тот мир оказался отнюдь не сказкой. И мы с твоим дядей хотели уберечь и тебя, и себя — всю нашу семью — от той угрозы, что исходит от того мира. Бегство, конечно же, не выход, но мы верили, что ты всегда будешь с нами, хотя бы пока не повзрослеешь. Я бы рассказала тебе обо всём позже, когда ты стал старше.

Гарри кивнул.

— Не подумай, что я пугаю тебя, но нам с Верноном было бы спокойнее, если бы ты остался рядом с нами.

— Я всё понял, тётя Петунья.

— И ещё, извини, что мы сначала поселили тебя в чулане. У всех маленьких волшебников бывают магические выбросы, часто разрушительные, а из письма было ясно, что ты как-то уничтожил злого волшебника, и мы боялись, что ты можешь разрушить дом. Не обижайся.

Гарри засмеялся.

— Я тогда считал, что все племянники живут в чуланах. И мне не было обидно, я думал, так надо.

Петунья облегченно вздохнула. И тут Вернон вставил своё слово.

— Гарри, я не хочу на тебя давить, поэтому просто предлагаю — если хочешь, я устрою тебя тоже в Смелтингс, будете жить вместе с Дадли, там раньше была неплохая футбольная команда.

— И носить шляпу-канапе и бриджи? Нет уж.

— Подкуп не удался, — констатировала Петунья.

— Хорошо, я должен был узнать, вдруг тебе всё равно, в какую закрытую школу идти, — сказал Вернон. — Сейчас мы оставим тебя, но прежде чем принять решение, подумай о своём старом дядюшке Верноне, как мне будет тяжело без тебя.

Гарри с Петуньей рассмеялись.

— А вот сейчас ты как раз давишь на жалость, — сказала Петунья.

— Ну какой же ты старый, дядя! Не притворяйся, — воскликнул Гарри. — И ты справишься без меня. Я-то знаю, что все твои партнеры уважают тебя и доверяют. Они только рады работать с тобой, поверь мне.

— Ты уже всё решил, — догадался Вернон.

— Нет, я ещё думаю.

И Гарри обнял Вернона. Он уже давно перестал обнимать Вернона, они с Дадли считали себя взрослыми, наверное, с тех пор как хулиганы напали на них, а «обнимашки» — это для малышей.

— Я пойду ещё погуляю с Хагридом по острову? — спросил Гарри, разомкнув объятия.

— Иди, и позови сюда Дадли.

Гарри убежал, а ему надо было самому подумать. Хотя о чём тут думать — Гарри запрещено колдовать, и это снимает необходимость его присутствия на сделках. В конце концов, у Вернона отличная репутация, хорошие связи, стабильное положение, он и без Гарри совершает кучу выгодных сделок. Гарри ему больше нужен для моральной поддержки. Но он справится сам. Поэтому можно спокойно отпустить племянника учиться в Хогвартс. Вот только почему так не хочется, чтобы он уезжал?

Пришёл Дадли, и они вместе стали разбирать петарды и хлопушки, привезённые по его заказу. Когда он решил бежать на остров, в нём проснулся дух авантюризма, и он, повинуясь спонтанному чувству, заказал петарды, чтобы запустить фейерверк в день рождения племянника, чего никогда не сделал бы, будь они дома. Они с Дадли осмотрели двор, выбрали наилучшее место для запуска салюта, вынесли и установили там петарды. Хорошо, что Гарри с Хагридом ушли гулять по острову, он хотел, чтобы для Гарри это был сюрприз.

Ужинать решили, как и в первый день, возле дома. Вернон с Дадли вынесли стол и стулья, приготовили всё для жарки стейков. Но перед приготовлением ужина Вернон собрал всех в гостиной для разговора. Гарри должен знать, что какое бы решение он ни принял, от него не отрекутся.

— Прежде чем принять решение, Гарри, ты должен знать, что пять лет назад я завёл на твоё имя счёт и понемногу переводил туда деньги. Сейчас там уже немаленькая сумма, а к твоему совершеннолетию станет ещё больше. Так вот, если ты надумаешь…

Тут его перебил Хагрид:

— Если вы хотите сказать, что не хотите платить за обучение Гарри, то можете не беспокоиться, — сказал Хагрид, вставая и почёсывая голову.

— За это не волнуйся, — повернулся он к Гарри. — Неужели ты думаешь, что родители тебе ничего не оставили?

— Но если их дом был разрушен…

— Они и не хранили своё золото в доме, Гарри! Все хранят золото в Гринготтсе. Это банк волшебников.

То, что у волшебников есть банки, Вернон понял из газеты, там был курс волшебной валюты и фунта стерлингов.

— У волшебников есть банки? — спросил Гарри.

— Всего один. Гринготтс. В нём гоблины заправляют.

Хагрида невозможно было заткнуть.

— Гоблины?

— Ага… И надо быть сумасшедшим, чтобы попытаться его ограбить. Никогда не шути с гоблинами, Гарри. Гринготтс — самое надёжное место в мире, чтобы держать что-то в сохранности…

Как же он ненавидел в данную минуту этого сермяжного лесника — испортить такую речь. А ведь Вернон хотел сказать, что если Гарри захочет учиться в Хогвартсе, его счёт не пострадает, Вернон оплатит его учёбу, так же как учёбу Дадли. Что ж, показать своё великодушие не удалось, но это не даёт право Хагриду уходить от темы разговора.

— Мы отвлеклись, — нетерпеливо перебил Хагрида Вернон. — Я рад, что у Гарри не будет проблем с оплатой обучения, если он захочет учиться в школе волшебства. Гарри, что бы ты ни решил, знай, что у тебя есть деньги, и когда ты станешь совершеннолетним, сможешь ими воспользоваться. Если ты захочешь учиться в Хогвартсе, а потом передумаешь, то вернёшься не на пустое место, у тебя будет приличный счёт в банке, и ты сможешь продолжить обучение в нашем университете. И «Граннингс» всегда будет рад тебя видеть.

— Спасибо, дядя, — сказал Гарри и снова обнял его.

Вернон был растроган.

— И что ты нам скажешь? — спросил он.

— Я поеду в Хогвартс, — ответил Гарри.

Вернон обессиленно опустился на диван.

— Йес! — крикнул Дадли, вскинув кулак вверх. — Мой брат будет волшебником!

Хагрид вытянул правую руку ладонью вперёд, и Дадли хлопнул её своей раскрытой ладошкой. Потом уже Хагрид хлопнул своей ручищей по ладони Дадли. Оба они были счастливы.

Петунья с подозрением посмотрела на сына. Глупый мальчишка, он не понимает, что радоваться здесь совершенно нечему.

— Не грустите так, я же буду приезжать на каникулы, писать письма, — Гарри сел на диван между Верноном и Петуньей.

Ну почему так больно его отпускать?

— Да мы не грустим, — ответил Вернон, — я просто думаю, где можно будет купить тебе перчатки из шкуры дракона? И палочку? Книги, наверное, есть у букинистов…

— Завтра с утра я отвезу Гарри в Лондон, и мы там всё купим, — вмешался Хагрид.

— Разве всё это можно купить в Лондоне? — поинтересовался Гарри.

— Если знаешь, куда пойти, — ответил Хагрид.

— Катер придёт только послезавтра, — возразил Вернон.

— А как ты сюда попал? — спросил вдруг Дадли. — Что-то я не видел на берегу лодки, а хозяин катера вряд ли поплыл назад в такой шторм.

— Прилетел, — ответил Хагрид.

— Прилетел?

— Ага… Но обратно я же не смогу взять Гарри, с ним я не могу колдовать, — он опять начал скрести бороду.

— А мы и не отпустим Гарри одного с вами.

Хагрид обиженно засопел.

— Директор доверяет мне Гарри. Когда он был маленьким, это я привёз его на мотоцикле к вашему дому.

— Мне недавно приснился мотоцикл, он летал, — сказал Гарри.

— Ага, это был летающий мотоцикл.

— О-о! — воскликнул Дадли, — я хочу его посмотреть! Сейчас ты тоже на нём прилетел?

— Нет.

— У-у, — разочарованно протянул Дадли.

— В общем, так, — Вернон хлопнул ладонями по коленям и встал, — поступим следующим образом. Завтра отдыхаем, купаемся, загораем, рыбачим, а в четверг возвращаемся домой. В пятницу с утра едем в Лондон, мистер Хагрид нас встретит и покажет, где можно купить всё необходимое к школе.

— В пятницу? Это долго, — начал возражать Хагрид. — Я напишу директору, и он поможет забрать Гарри за покупками уже завтра.

— Нет, — Вернон был твёрд. — Пишите своему директору, что задерживаетесь. И за покупками мы поедем все вместе. Я как опекун буду контролировать все его траты.

— Но в это место магглы не ходят.

— Или Гарри идёт за покупками с нами, или в школу он не поедет.

Три пары глаз впились в него взглядом: неодобрительно — Хагрида, обиженно — Дадли, вопросительно — Гарри.

— Я не думаю, что мы будем первыми родственниками волшебников, попавшими в это секретное место. Все же понимают, что никто ничего рассказывать никому не будет, потому что их сочтут сумасшедшими, — пояснил он.

— Ладно, я напишу профессору Дамблдору, — недовольно пробурчал Хагрид и уселся писать письмо.

А у Дадли восторженно загорелись глаза:

— Мы поедем все вместе? И меня возьмёте?

— Или вместе, или никто.

— А вдруг они не согласятся, — испугался Дадли, — и что тогда, ты не разрешишь Гарри учиться в Хогвартсе?

— Пусть только попробуют, — ответил Вернон.

Он был уверен, что директор школы согласится, его чутьё бизнесмена подсказывало ему, что он действует верно. Но как бы ему хотелось получить отказ, и они под этим предлогом оставят Гарри учиться дома.

Хагрид отправил очередную сову, и они все вместе пошли готовиться к ужину.

После ужина все остались за столом и решили поиграть в карты. Гарри подарили набор настольных игр (чтобы он меньше играл в приставку), и там была новенькая колода карт. Хагрид сказал, что волшебники тоже играют в карты, и даже правила похожи. Он оказался азартным игроком и громко сокрушался, если проигрывал. Играли, пока солнце не стало садиться в воду, и все залюбовались закатом. Вернон вышел из-за стола и незаметно ушёл за дом. Когда солнце скрылось за морем, Вернон запустил первый фейерверк. Из-за дома раздались радостные крики мальчишек. Потом и они сами прибежали и тоже хотели запускать петарды, но Вернон не разрешил им даже приближаться к ним ближе чем на три метра, как было написано в инструкции, и дал им хлопушки. Подошли Петунья и Хагрид. Хагрид удивлялся, что магглы умеют делать салюты не хуже волшебников. Гарри с Дадли начали просить показать волшебный салют. Хагрид поломался, что ему нельзя колдовать, но Гарри пообещал, что никому не расскажет в Хогвартсе, и великан запустил из своего зонтика сноп разноцветных искр в небо. Мальчишки запрыгали и стали кричать, а Вернон решил, что китайские фейерверки намного лучше.

Когда возвращались в дом, прилетела сова от Дамблдора. Хагрид прочитал письмо и с важным видом сказал:

— Профессор Альбус Дамблдор — великий человек, он доверяет мне и дал ещё одно задание, секретное. Мне завтра утром надо быть в банке Гринготтс по важному делу. А в пятницу он разрешил мне сводить всех вас за покупками к школе Гарри.

— Ура! — закричал Дадли.

Они договорились о месте и времени встречи в пятницу.

— А как же вы попадёте завтра в банк, — спросил Дадли, — полетите?

— Директор Альбус Дамблдор — великий человек, он снова сделал портключ и прислал его мне.

И Хагрид достал из конверта кусок верёвки. Все с любопытством посмотрели на неё — ничего особенного.

— До скорой встречи, — сказал Хагрид.

Все стали с ним прощаться. Хагрид связал верёвку в узел и… исчез.

— Ну что ж, наверное, удобно, — сказал Вернон.

— Мотоцикл — круче, — не согласился Дадли.

Они вошли в дом. Гарри третий раз за день обнял Вернона:

— Спасибо, это был самый лучший день рождения.

— Благодаря этому великану.

— Нет, я про всё — этот остров только для нас, путешествие, фейерверк, в общем, всё вокруг. Спасибо.