Под символом рыжим (джен)

Утром, перед занятиями, Каедо встретился с лучшим другом. Идя по тротуару, Кот рассказывал ему все, что произошло вчера вечером. Фува молча слушал, а затем выдал:

— Да уж, помотало тебя, как бездомного котенка. Ты не простудился хоть?

— Нет, все в порядке. Зато твой зонт пережил несколько переломов и вывихов. Извини. — Черный Кот протянул другу темно-зеленый зонт. — Я починил как смог. Но что-то в нем все равно заедает.

Фува покрутил его в руках, потер поцарапанную ручку, но открывать не стал.

— Да ладно, неужели я тебя не знаю.

Они улыбнулись друг другу, а Каедо в шутку задумался, что означала последняя фраза: что он не специально сломал зонт или что у него вечно случаются подобные неудачи. Наверное, и то и другое. А еще то, что Фува всегда будет готов простить Черному Коту любые шалости.

— Я еще вот что хотел спросить. Я наконец-то нашел ту самую справку, смотри, — Каедо вытащил из сумки небольшую бумажку. — Его зовут Томоэ Мальбинс. Не слышал нигде этой фамилии?

— М-м… нет, не слышал. Может, у преподавателей поспрашивать?

— Да я хотел сразу к кому-нибудь из администрации подойти. — Каедо убрал чужую справку во внутренний карман ветровки.

— Можно и так. — Фува пожал плечами. Он-то вообще не пересекался со старшекурсником, но поддержать друга он был готов в любом случае.

Каедо же очень надеялся встретить Томоэ. Хотя бы раз поговорить, чтобы для начала объясниться за ту нелепую встречу на улице. Поэтому Каедо не стал отказываться от своей идеи.

— Что ж, да помогут великие, — глубоко вздохнул Черный Кот и надел капюшон. Они подходили к лицею.

* * *

Прошло около недели, осень нежно гуляла по улицам, собирая ветром опавшие листья. За это время Каедо не оставлял надежды поговорить со старшекурсником.

Наступила суббота. Каедо очень не хотелось рано вставать в выходной день и идти на занятия, отчего автобус ушел без него. Утро было холодное и туманное, и Черный Кот решил, почему бы не прогуляться пешком. Пройдя пару перекрестков, супермаркет и высокие офисные здания, он, наконец, увидел школу «Сэвидж», которую от его лицея отделяла та самая кленовая аллея. Проходя мимо, он всегда с интересом рассматривал внутренний двор. На этот раз там играли самые младшие ученики, дожидаясь начала занятий. Среди них Каедо увидел рыжего мальчика. Этот огненный оттенок волос, треугольных ушей и пушистого хвоста ясно говорил, что мальчишка — Лис. Он свободно, без всякой маскировки бегал со своими друзьями. Несколько раз успел посмотреть на Каедо в ответ. Они видели друг друга уже не впервой, и малыш, кажется, стал догадываться, в чем причина, поэтому слегка смущенно по-детски улыбался незнакомцу за оградой. У Каедо всегда поднималось настроение при виде детей. Но наблюдая за игрой этого мальчика, он постоянно замечал, что того то и дело кто-то дергал или хватал за пушистый хвост когда в шутку, а когда совсем не мило. Лисенок возмущался, но через секунду смеялся как ни в чем не бывало. Черного Кота такое настораживало, но возможности что-либо сделать у него не было.

Уже у самых ворот лицея Каедо увидел на ограде кота, обычного дворового кота. Однако только лапы были испачканы, сам же он был довольно пушистым, с красивой сероватой в темную полоску шерстью и длинным хвостом. Он, как это присуще котам, по-хозяйски сидел на ограде и наблюдал за неспешными студентами. Каедо раньше никогда его тут не видел и, оглядевшись по сторонам, подошел к коту и дотронулся до его мордочки. «Что, и ты узнал про меня и теперь тут встречаешь? — шутил Каедо. — Ты ведь не просто так тут сидишь, верно?» Кот лишь медленно прикрыл глаза и махнул хвостом. Парень больше не стал его отвлекать от утреннего дозора и поспешил на занятия.

Только перешагнув порог, Каедо заметил, что опаздал минут так на пятнадцать. Но вскоре он понял, что не один такой на искусствоведческом профиле.

Прошел уже месяц учебы, а вводную лекцию добавили в расписание только сейчас. И кажется, занятия так и останутся по субботам, о чем удрученно вздохнули все собравшиеся в актовом зале.

— К слову, именно здесь будут проходить занятия по театральному искусству, — объявила преподавательница. — Потому что для нас, к сожалению, никогда нет свободной аудитории. Да и вам лучше сразу привыкать к сцене.

Голос у нее был вполне приятный, внешний вид тоже не вызывал неприязни. Каедо даже подумал, что не все в «Аджер-О» неприветливые карьеристы. Хорошо, если эта женщина будет у них что-нибудь вести.

Оглядев присутствующих, Черный Кот отметил, что студентов в их потоке не так уж много. А знакомых силуэтов… неужели и вовсе нет? Однако вскоре Каедо встретился взглядом с одной из девушек на первых рядах. Кажется, она давно на него смотрела, желая, чтобы опоздавший почувствовал ее взгляд и поскорее обратил внимание. Но как только это случилось, она испуганно отвернулась. Потом, видимо собравшись с мыслями, вновь взглянула на Каедо через плечо, как бы призывая его пересесть ближе. Черный Кот узнал в ней свою одногруппницу, однако имя никак не хотело вспоминаться. В памяти лишь отчетливо вырисовывались две длинные косички цвета спелой вишни, которые сейчас были сплетены в одну.

Возможно, здесь еще были люди из II-В потока, но пока Черный Кот плохо запоминал одногруппников. Однако это не помешало ему пересесть на ряд позади девушки в момент заминки. Ведь хоть какой-то знакомый лучше одиночества в толпе.

Каедо наклонился вперед, чтобы услышать, что ему прошепчет знакомая. И капюшон сейчас мешался в особенности, ведь навостренные кошачьи уши вырисовывались явными треугольными силуэтами.

Немного поколебавшись, она все же села в пол-оборота и протянула Черному Коту свой блокнот.

— Вот, почитай. Это то, что ты пропустил.

Каедо взглянул на короткие фразы, выведенные закругленным почерком. Ничего предельно важного, просто напоминание, что занятия по литературе будут трижды в неделю, а именно в понедельник, среду и пятницу; театралка (именно так были обозначены занятия по театральному искусству в этом аккуратном блокноте) во вторник и субботу; а музыка в четверг во второй половине дня.

Каедо нахмурился: он не горел желанием изучать ноты от слова совсем. Его знакомая, видимо, следила за взглядом Каедо и понимала, где тот читает. Поэтому она сразу протянула ему пустой бланк.

— Можно выбрать, на что хочешь пойти: музыка или живопись, — пояснила она. — Занятия, вроде, в разные дни, поэтому можно записаться на оба.

Черный Кот пробежался взглядом по напечатанным строчкам и попросил у одногруппницы ручку. Та, конечно, поделилась. Ее серые глаза с интересом наблюдали, как Каедо ставит галочку напротив факультатива «живопись». В тот же момент она тихо вздохнула, опечаленная выбором Черного Кота, но ничего не сказала.

— Еще раздавали вот это. — Она протянула вторую бумажку с длинным списком. — Первые пять — учебники. Остальное — произведения, которые мы будем изучать.

Не сказать, что Каедо обрадовался такому объему учебного материала. Читать придется много и быстро. Он не стал вдаваться в подробности списка сейчас, большинство названий и так показались незнакомыми.

— Да уж… не многовато ли это? — Каедо покачал головой.

— Хах, возможно, — согласилась та. — Сходишь со мной в библиотеку после собрания? Хочу заранее все взять.

Каедо согласно замычал, а потом вдумался в услышанное.

— Подожди, ты хочешь взять все эти книги?

Но та почему-то не ответила, а лишь растерянно отвернулась. Видимо, Каедо ее нечаянно смутил своим вопросом.

Они обратили внимание на преподавательницу, что все это время рассказывала о предыдущих потоках на факультете искусства и о тех спектаклях, что они ставили в выпускном семестре. Для себя Каедо лишь понял, что эта женщина действительно будет вести у них театралку и что все ее студенты обязаны быть лучшими в своем деле.

Крутя бланки в руках, он вдруг задался одним вопросом, поэтому снова отвлек одногруппницу.

— Слушай, а почему у тебя было два экземпляра? — Каедо указал на бумажки.

Девушка вновь смутилась. Но быстро ответила:

— Я заранее узнала, что из нашей группы трое выбрали факультет искусства. Тебя долго не было, и я попросила дополнительные бланки, чтобы потом передать.

Такая внимательность приятно удивила Каедо.

— Оу, спасибо. Значит, мы с тобой… а кто третий?

— Вон та девушка на краю ряда. Честно признаться, я не помню, как ее зовут.

Каедо про себя посмеялся: он не один такой забывчивый. Общество анонимных любителей искусства какое-то получается.

— Я не то чтобы не помню… — оправдывалась та. — В журнале ее фамилия — Эстер, но… сама она назвала мне совершенно другое.

Вернув себе серьезный вид, Каедо обернулся к противоположному краю зала, где, дерзко закинув ногу на ногу, сидела девушка со скучающим видом. Ее внешний вид стереотипно выдавал в ней ценителя искусства: ярко-розовые волосы, цветная рубашка и короткая юбка, сетчатые колготки и большие кроссовки. Рядом на пустом месте лежала плоская сумка-шопер, увешанная значками.

Если поставить двух одногруппниц рядом, думал Каедо, то и не догадаешься, что они учатся на одном направлении.

И кстати о внешнем виде. Черный кот быстро вспомнил, что в «Аджер-О» с этим все очень строго. И только он подумал, как его вторая одногруппница будет объясняться перед администрацией, как возникла проблема куда серьезнее.

В любых спектаклях, да и вообще при любом выходе на сцену должен быть соответствующий вид: костюмерный образ или деловой. А как быть Каедо с его тайной? Может, на репетициях он как-нибудь отвертится, — хотя что-то ему подсказывало, что и этого не получится сделать без подозрений и замечаний, — а вот в день выступления как быть? Переодеваться отдельно от всех? Но никто же не гарантирует, что ему попадется удобная в плане костюма роль. Здесь директор уже никак не будет содействовать, да и глупо выходить на сцену в этой дурацкой ветровке.

«Да… это будет посложнее физкультуры», — угрюмо вздыхал Каедо. Обучение здесь для него уже один большой спектакль, вот только ему одному не дали сценарий.

Голос преподавательницы отвлек его от мыслей:

— Что ж, можете задать вопросы.

Спустя минуту тишины какой-то смельчак решил уточнить что-то в расписании. Потом были вопросы о выступлениях на городских праздниках и льготах при поступлении в консерваторию. Каедо хотелось хоть что-то узнать по поводу своей проблемы, но все никак не мог сформулировать вопрос, чтобы тот звучал корректно и неподозрительно. Наконец прозвучал вопрос о костюмах.

— Некоторые костюмы есть в фонде лицея, — отвечала преподавательница. — Но у нас есть некая традиция, что каждый большой спектакль должен быть оригинальным. Еще ни один курс до вас не поленился сделать себе костюмы. Поэтому ночи перед репетициями в вашем распоряжении.

Каедо скривился от приторности этих речей. Может, эта женщина не такая уж приветливая, как показалось на первый взгляд. Тем не менее, она продолжила:

— Не переживайте, костюмы вам не понадобятся часто. Все этюды вы будете показывать в простой однотонной одежде. В приоритете черно-белая гамма.

Ну, раз фасон одежды не уточняется, то, может, ветровка Каедо и сгодится. Черному Коту уже сейчас было стыдно представить себе перед всеми в таком виде, но это хоть какой-то вариант.

Сам не зная зачем, Каедо решил внести ясности в вопрос внешнего вида. Наверное, чтобы заранее начать продумывать план действий в непредвиденных ситуациях.

— А такая ветровка подойдет для этюдов? — он резко встал и своим вопросом перебил другого говорящего.

Все тут же обернулись к Черному Коту, а его одногруппница чуть не сползла на пол, стыдливо закрыв лицо руками. В неловкой паузе прокатился тихий смешок, а Каедо наблюдал, как на лице преподавательницы смешиваются возмущение, презрение и насмешка.

— Вы… если хотите перед дружками в подворотне выступать, то пожалуйста, никто ограничивать вас не будет… А вот передо мной так не надо. Я, знаете ли, не хочу позорить театр своими студентами. Я ответила на ваш вопрос?

Каедо молча сел. Почему-то, пока она говорила, у Черного Кота с необъяснимой скоростью появилось желание исцарапать ей лицо. С какой же слащавой гадостью она смотрела на каждого говорящего своими черными глазами.

Больше ничего не хотелось спрашивать. И находится здесь тоже. На радость Каедо вскоре они покинули актовый зал.

Девушка повела его в библиотеку. Она много раз оборачивалась и только на середине пути тихо сказала:

— У этой Блаты либо любимчики, либо… Даже придумать не могу.

— Ты про преподавательницу?

— Да. Лучше не высовываться, она та еще стерва. — Покладистой студентке, видимо, было стыдно говорить подобное о преподавателях, но других слов она подобрать не могла.

Каедо отметил, что лучше было действительно все узнать у девушки, ведь она, кажется, здесь училась не первый год.

— Нас старшекурсники предупреждали, что именно она будет теперь театралку вести. Это кошмар…

— Ну ладно, давай больше не будем об этом. — Черному Коту не хотелось еще сильнее портить себе настроение. — Одолжишь свой список? А то я свой уже убрал. Может, тоже что-нибудь наперед возьму.

Девушка легко протянула бумажку и зашагала вперед. А Каедо неожиданно повезло, ведь вместе со списком одногруппница дала ему свой бланк с галочкой напротив «музыки». А вверху бланка было ее имя. «Минори Кёршен, — прочитал Каедо и снова пригляделся. — или Карнеш». Он так и не разобрал фамилии, ведь девушка заполняла бланк на вису, а не за столом. Однако подчерк все равно был каллиграфичным.

— Минори, значит. Легко ассоциировать с музыкой. — Каедо сам не заметил, что сказал это вслух.

Девушка лишь похихикала в ответ, но не обернулась. Что ж, это избавило от неловкого вопроса.

В лицее было немного народу, выходной день все же. Каедо задумался, а на месте ли директор. Черный Кот уже который день собирался обратиться к администрации, чтобы узнать, есть ли до сих пор в «Аджер-О» студент по имени Томоэ. Каедо даже взял с собой ту самую справку, где была фамилия и прежняя группа студента. Но к кому бы он ни обращался, все говорили, что это не их работа вести учет студентов и что у самих их десятки, всех и не упомнить.

У самой библиотеке ему вдруг вспомнился серый кот, что встречал его утром на ограде лицея. Каедо невольно глянул в окно, но вместо дворняги разглядел в крыле напротив подозрительно похожий силуэт.

— Подожди минутку.

Одногруппница послушно замерла перед дверью библиотеки.

Каедо подошел к окну. Зрение его не подвело: если пройти пару поворотов по коридорам, то велика вероятность наткнуться на высокого студента в светлом капюшоне, читающим книгу у окна. Черный Кот обязан был проверить.

— Минори, иди без меня. Вот. — Каедо вернул ей список. — Я скоро приду и помогу отнести книги.

Каедо уже скрылся за поворотом, когда та кивнула в ответ.

Широким шагом пересекая коридоры, Каедо переживал, что не застанет никакого старшекурсника у окна. Однако круто вывернув из-за поворота, Черный Кот оказался прямо напротив парня. Их разделяло несколько шагов, которые Каедо преодолел за секунду и громко сказал:

— Хэй, Томоэ! Здравствуй!

Старшекурсник, видимо, был так увлечен чтением учебника, что не на шутку напугался и даже слегка вздрогнул. Широко раскрытыми глазами он несколько раз оглядел юношу перед собой. В ответ на приветствие он лишь устало выдохнул и вернул себе спокойное выражение лица.

— Это ты, проваливший экзамены.

Каедо не сразу понял, о чем речь. За первый месяц учебы он еще не получал оценок ниже среднего. Если только Томоэ говорит не о… Так он…

— Так ты помнишь! — невольно выкрикнул Каедо. В его голосе смешались сразу и возмущение, и радость, и обида.

Старшекурсник изменился в лице, ему явно не понравился такой всплеск эмоций.

— Вспомнил, — спокойно и тихо ответил он, — после того, как увидел тебя на улице.

Что ж, это, несомненно, хорошие новости.

— Кстати о той встречи под дождем… — Каедо нервно усмехнулся и потер шею. — Должно быть, я крайне глупо выглядел. Давай забудем об этом.

Томоэ ничего не ответил. Ему было уже неинтересно разглядывать Черного Кота, поэтому он равнодушно перелистывал свой учебник. Дневной свет сделал его лицо настолько бледным, что белые волосы не казались чем-то необычным. Капюшон покрывал голову, и Каедо никак не мог понять прически его знакомого. Томоэ больше был похож на невзрачную статую в интерьере, нежели на живого человека. Настолько скупыми на эмоции были все его действия, что Черный Кот чувствовал себя не в своей тарелке, стоя рядом.

Неожиданно Томоэ резко обернулся и оглядел коридор за ним. Каедо даже на секунду забыл, о чем хотел сказать. Он невольно проследил за взглядом знакомого, но ничего подозрительного не заметил, широкий коридор был пуст.

Как только Томоэ вновь взглянул на него, Каедо продолжил:

— Ну вот, спустя год мы все же учимся под одной крышей. Я выбрал факультет искусства, а ты на каком?..

У Каедо было настолько хорошее настроение, ведь жизнь все-таки подарила ему эту встречу. Хотелось говорить со старшекурсником как с давним приятелем, но они еще совершенно ничего друг о друге не знали. Оттого в разноцветных глазах ясно читалась детская наивная, но искренняя фраза «давай дружить».

Вместо ответа Томоэ вновь обернулся, когда по коридору прошла женщина с бумагами в руках и зашла в ближайший кабинет, хлопнув тяжелой дверью. Каедо тоже уставился на коридор, иногда переводя взгляд на знакомого. Тот явно начинал нервничать. Но из-за чего? Просто холл второго этажа, а эта дверь… Черный Кот вспомнил, что здесь находится кабинет директора, а прошедшая мимо них женщина — его секретарь. Но что в этом такого… опасного?

— Нам незачем общаться. — Томоэ поправил край капюшона. — Все равно на разных направлениях учимся.

Каедо такой ответ не устроил. Какая разница, что у них разные факультеты, они все равно найдут, о чем поговорить.

Только Каедо открыл рот, как их снова прервали. Оба вновь обернулись на скрип открывающейся двери. Вслед за секретарем вышел сам директор и, заметив в коридоре двух студентов, сбавил шаг, чтобы поприветствовать их. Каедо не думая приподнял руку и сказал в пустоту:

— Здравствуйте.

Томоэ же, поняв, что на них обратили внимание, сорвался с места и ринулся прочь, закрывая капюшоном лицо. Неловким движением он даже задел Каедо за плечо, и в этот же момент Черный Кот от него услышал:

— Да что за день такой.

Опомнившись, Каедо бросился следом.

Отчего такая неожиданная реакция, недоумевал Черный Кот. Может, у Томоэ сложные отношения с администрацией лицея? Это единственное, что приходило на ум. Но тогда почему он изначально решил уединиться именно в том крыле?

— Томоэ, подожди.

— Ну чего тебе? — бросил тот.

— Что случилось?

Но парень шел вперед, даже не слушая.

Когда перед ними открылась дверь одного из кабинетов и оттуда вышло много народа, Каедо чуть не потерял старшекурсника из виду. Заметив, как Томоэ идет, прижавшись к стене и придерживая рукой край серого капюшона, Черный Кот поспешил к нему, но все равно не смог догнать, потому что нечаянно столкнулся с какой-то студенткой.

Наконец выбравшись из толпы, Черный Кот завернул на лестничную площадку, где скрылся Томоэ, и в несколько размашистых шагов оказался рядом с ним на пролете между первым и вторым этажами. Преградив старшекурснику путь, Каедо для начала постарался раздышаться, а уже потом говорить. Но он услышал над собой голос прежде, чем успел произнести хотя бы слово.

— Ума не приложу, почему ты оказался здесь. Но раз уж так сложилось, относись ко всему серьезно.

В его голосе не было и намека на заботу и желание дать совет, слышалась только неприязнь к возникшей из неоткуда проблеме.

Томоэ пристально смотрел на Каедо. Тот, подняв глаза, не сразу понял, что он имеет в виду. Восстановив дыхание, парень встал прямо и рефлекторно взмахнул головой. Почувствовав непривычную свободу, он понял, что с него слетел капюшон (видимо, это произошло тогда, когда с ним столкнулась девушка). Опять по нелепой случайности кто-то увидел его кошачьи уши. Каедо стал машинально поправлять капюшон, а Томоэ спокойно наблюдал.

— Ну, чего так смотришь? Да, я — Кот! И что? — грозно отчеканил Каедо уже, к сожалению, заученную фразу. — Только попробуй сказать кому-нибудь, — сразу добавил он, вспомнив свое обещание перед директором. На что парень лишь усмехнулся. Тут Каедо понял. — Ты знал. Откуда?

— А ты уже забыл недавний вечер, когда промок до нитки? — ответил Томоэ, а Каедо лишь озадаченно хлопал разными глазами. Точно, на нем была другая одежда, и ничего не скрыло его уши и хвост от посторонних глаз.

— И… ты никому не рассказал?

— Нет. Зачем мне это. — Томоэ пожал плечами. — Да и не похоже, что ты боишься огласки... А теперь дай пройти, нам не о чем больше говорить.

Тишину нарушили шаги с первого этажа, кто-то спешно поднимался по лестнице. Каедо невольно отшатнулся, наспех приведя себя в порядок, а Томоэ переглянулся с остановившемся перед ними студентом.

Парень мог сойти за молодого преподавателя. По взрослому на нем смотрелся темно-синий костюм с галстуком, но очки с красной оправой придавали юношеской игривости и заносчивости. Каштановые волосы неопрятно растрепались, а черные глаза смотрели уставши.

— Томоэ! Нашел, наконец, — резко выдал он.

— Тише, не кричи, — ответил тот, медленно спускаясь к нему. — Что еще случилось?

— Аманэ весь мозг мне уже вынесла. Иди сам с ней разбирайся, я больше не могу.

Когда они поравнялись, парень неаккуратно закинул руку Томоэ на плечи. Капюшон съехал вбок, и Каедо не сразу поверил своим глазам. Секундная заминка, но он заметил белый треугольник на голове Томоэ. Чутье не могло подвести Черного Кота, это действительно было звериное ухо.

— Осторожнее… — сказал старшекурсник другу, поправляя одежду.

На секунду обернувшись через плечо, он взглянул на Каедо холодным пронзающим взглядом, наблюдая за его реакцией. Затем отвернулся, накинул капюшон обратно и спустился на первый этаж вместе с одногруппником.

Каедо последовал за ними и вышел к гардеробу.

В отличие от верхних этажей, народу здесь было не мало, Каедо чуть было не потерял знакомого из виду. Но вот чей-то голос вновь произнес его имя.

— Томоэ!

Женский голос.

Из толпы показалась высокая девушка. Как только она увидела старшекурсников, то сразу бросилась к ним, громко жалуясь на что-то. Подойдя ближе к Томоэ, она резко замахнулась на него рукой. Тот хоть и увернулся, но сопротивляться не стал. Каедо не слышал его слов, но все и так было понятно. Вскоре крики девушки понемногу стихли, она успокоилась. Уткнувшись лицом в плечо парня, она замерла. Томоэ ласково приобнял ее и провел рукой по светло-пшеничным волосам. Они хорошо смотрелись вместе.

Каедо даже на секунду забыл произошедшее на лестнице минуту назад. Глядя на миловидную пару, он невольно почувствовал себя лишним. Но другие студенты не чувствовали себя неловко, проходя мимо с куртками в руках. А увереннее всех выглядел тот старшекурсник в красных очках, что стоял чуть ли не спина к спине с Томоэ и рассматривал коридор. Когда его взгляд случайно наткнулся на Черного Кота и темная бровь вопросительно изогнулась, Каедо дернулся на месте и поспешил уйти, чтобы все же не тревожить только что помирившихся. Правда, через пару секунд девушка вновь что-то закричала, отмахиваясь от старшекурсника, но Каедо этого уже не увидел.

Черный Кот неспешно вернулся в библиотеку, не раз прокрутив в голове еще яркое воспоминание. Слишком очевидным, но до жути правдоподобным было предположение, что Томоэ — зверочеловек. Постоянно надетого капюшона и маленькой заминки вполне хватило, чтобы догадаться. Каедо усмехнулся сам себе. Месяц учебы в этом лицее заставил его смотреть на собратьев, как на диковинку мира сего.

Хотя нет, не поэтому Черный Кот все еще не мог поверить в увиденное. В самом факте существования зверочеловека с белым цветом волос не было ничего необычного, просто открылся этот факт уж больно… подозрительно. Как будто его намеренно скрывали, как будто хотели сделать неприкосновенной тайной.

Но судить о чем-то было рано. Из приличия стоило хотя бы спросить, кем именно являлся старшекурсник, к какому виду принадлежал. И спросить не абы кого, а самого Томоэ. Как скоро они снова смогут увидеться? Каедо очень надеялся, что для этого не понадобиться еще один год или прогулка под дождем. А ведь если сопоставить эти факты, то можно было в шутку предположить, что Томоэ появляется только в непогоду.

Каедо глянул в окно. На небе ни облачка.

Минори уже складывала книги на стойку, когда Каедо зашел в библиотеку. Ране он здесь ни разу не был, но небольшой кабинет его не особо впечатлил. Вполне возможно, что за двупольными дверями скрывается еще зал, однако сегодня он соизволил принять к себе только Минори.

— Каедо, напомни, пожалуйста, фамилию, — с участием спросила она. Пока библиотекарь равнодушно записывала учебники в читательский билет.

— Самаджи, — ответил тот и кивнул в сторону учебников. — Которые из ним мои?

— Вот эти. — Минори постучала пальцами по стопке из четырех книг. — Остальные я взяла себе… М-можно тебя попросить?..

Объяснять просьбы не стоило, «остальных» книг было около дюжины.

Примерно с такой же ношей в сентябре уходил из библиотеки Фува. Он тогда забрал сразу два комплекта учебников, потому что Черному Коту было лень выходить из дома из-за такого пустяка. Пришлось возвращать судьбе должок. Но, честно сказать, Каедо был и не против.

Когда Каедо осторожно опустил на пол тяжелый пакет с учебниками, в гардеробе было уже не так много народу. Никого из знакомых старшекурсников тем более не было видно. Да и «знакомым» можно было назвать только одного из них, и то с натяжкой.

Черный Кот все никак не мог выбросить из головы Томоэ, он старался вспомнить каждое его слово, чтобы заново найти в них скрытый смысл. Поэтому рассказ Минори о разных преподавателях он слушал краем уха. И ведь в прямом смысле одно черное кошачье ухо было обращено к девушке почти всю дорогу до ее дома, отчего капюшон заметно натягивался, принимая странную форму. Погода сохранялась хорошая, но Каедо не хотел торопить события. Кто знал, что преподнесут вечер и та синева на горизонте.

Но новые открытые территории тоже не могли не заинтересовать Черного Кота. Минори жила от лицея не далеко и не близко. Район не так давно отстроенный, высотные дома пастельных оттенков глядят в разные стороны. С крыши одного из них наверняка можно было бы увидеть шоссе, что указывало на родной дом Каедо.

Но несмотря на красоту построек в лучах осеннего солнца Черный Кот решил, что по своей воли гулять он сюда не придет: снова десять уровней защиты вокруг кварталов, чтобы никто чужой не проник внутрь. Неинтересно. И слишком самонадеянно.

— Вот и мой подъезд, — мягко сказала Минори. Видимо, компания Черного Кота заметно улучшила ей настроение. — Дальше я сама, спасибо тебе.

Каедо сперва протянул ей тяжелый пакет, но только она взялась за ручки, он понял, что одногруппница и от земли поднять свои книги не сможет. Поэтому Черный Кот поспешно перехватил пакет и подтолкнул Минори к входной двери.

— Раз уж я вызвался помочь, то донесу все тебе до квартиры. Идем.

Минори спешно отыскала ключи, не желая мучить Каедо и секундой дольше, и открыла перед ним дверь.

В данной ситуации подъема на лифте было не избежать. Хоть в каком-то смысле это и было удобно, особенно для таких, как Минори, живших на высотных этажах, Каедо не очень любил это устройство. Некомфортно и неестественно он себя чувствовал в железном ящике над пропастью. Однако ни слова одногруппнице не сказал. А то его бы точно приняли за дикаря, попавшего в современный мир.

Каедо поставил пакет в коридоре не перешагивая порог. И поспешил попрощаться. Минори бы не успела и на чай пригласить, если бы решилась.

Разные мысли занимали Каедо. Приближаясь к первому этажу, Черный Кот чувствовал, что голова начинает кружиться от одинаковых лестничных пролетов. Но с глотком свежего воздуха нормальное самочувствие вернулось к нему в полной мере. Теперь ничего не мешало задуматься над новыми странностями «Аджер-О».

И первым, что сделал Каедо, это снял дурацкий капюшон и расстегнул ветровку. Его хвост свободно вывернулся и принял естественное положение.

Столь же естественным было любому зверочеловеку находиться на улице и быть при этом самим собой. Никто не давал указа скрывать свою сущность везде, где тебя могла увидеть общественность. Пока что не давал. Оттого Каедо задавался вопросом, учитывал ли директор лицея ситуации, когда студенты или преподаватели могли встретить Черного Кота вне стен лицея. Это было бы настолько естественной и жизненной ситуацией, что ей невозможно было пренебречь. Если только директор Лонгрен не жил в лицее, как в крепости.

А значит, в строгой дисциплине «Аджер-О» множество лазеек, которые не так трудно найти, либо весь этот фарс только для общего вида, и в политике учебного заведения нет ничего жестокого и страшного.

Но насколько смелым разрешено быть Каедо? Выходить за ограду после занятий, снимать ветровку и корчить рожи тем, кто еще там? Это позабавило бы Черного Кота, но чувствовал бы он себя как те, кто выходят покурить около запасных выходов. Сразу возникло бы ощущение, что все обманывают друг друга и все при этом все знают и понимают. Лицемерно и противно.

Тут в голове Каедо возникла другая мысль, что практически затмила все предыдущие. Ведь то же самое лицемерие он увидел в том старшекурснике, что увел Томоэ, и в той девушке, что устроила скандал с последующим романтичным примирением на глазах у всей толпы. Наверняка там еще были их общие знакомые. А сам Томоэ? Не прячется ли он за масками уже только потому, что тоже подчинился правилам директора? Что за кошмар вообще творится в этой красивой кленовой роще…

Каедо уже шел недалеко от самого лицея. Вероятность встретить кого-то становилась все реальнее, но это только подстегивало интерес Черного Кота. Он и не думал прятаться. Как вдруг судьба услышала его, и в прохожих впереди Каедо узнал Томоэ и его девушку. Они не прогуливались мирно, не держались за ручку и не стояли в обнимку под сенью желтевших деревьев. Они сверлили друг друга взглядами, то и дело порываясь прекратить ссору какой-нибудь дерзкой фразой и разойтись на разные концы света.

Девушка была в короткой косухе, что явно сковывала ее замашки. Каблуки то и дело шоркали по асфальту, отчего кривился даже Черный Кот, не то, что Томоэ. Тому явно были противны любые громкие звуки, отчего он сам практически не повышал голоса. Поэтому Каедо слышал только его подругу, но и в ее речах не было ничего дельного, только «надоело», «мне обидно», «я больше так не могу».

А как именно она не может? Просто, может не в старшекурснике тут совсем дело. Но не Черному Коту судить дела любовные. Разве что помочь никто не запрещает.

Он неспешным шагом приближался, пока те ссорились. Когда же они, наконец, окончательно отмахнулись друг от друга и девушка решительно зашагала в сторону Каедо, тот ринулся навстречу.

Старшекурсница не разбирала ничего на своем пути, только постоянно поправляла светлую прядь, выбившуюся из высокого хвоста. Каблуки то и дело прочеркивались по сухому асфальту, но она держалась на них уверенно, падать не собиралась. Тогда-то Каедо, сунув руки в карманы, вырос прямо перед ней и заглянул в ее лицо.

— Куда так торопимся, сестричка?

Его голос прозвучал ниже и наглее обычного, а с опасной ухмылкой весь его внешний вид сделался немножечко бандитским.

Та мгновенно остановилась и презрительно окинула взглядом это недоразумение перед собой. Ее губы противно скривились.

— Не хочешь прогуляться до ближайшего бара?

Он потянул к ней руки, хоть прикасаться не собирался. Все-таки это лишь актерская игра, первый его этюд, так сказать. Если переборщить, что можно действительно схлопотать от старшекурсника.

Каедо всячески строил из себя хамоватого и невоспитанного типа. Иногда у него это получалось, даже притворяться не нужно было. Но на старшекурсницу это несильно подействовало. Видно, она довольно часто на таких натыкалась.

— Да пошел ты, — только прорычала она.

Но потом ей показалось, что слов недостаточно. Да и ярость после ссоры еще не улеглась. Поэтому она быстро замахнулась свободной рукой, ведь сумку было жалко портить о такое ничтожество. Ладонь просвистела над ухом Каедо, благо тот успел пригнуться. Да, сегодня этой каратистки явно не везло.

Черный Кот вывернулся из-под ее руки и позволил пройти. Та сразу же воспользовалась этим и раздраженная ушла прочь.

Каедо обернулся, почувствовав на себе взгляд. Он не ошибся, Томоэ действительно смотрел на него, безучастно выжидая у конца аллеи. Черный Кот поспешил к нему.

— И что это было? — с ледяным взглядом бросил Томоэ.

— Как? Хотел помочь, — улыбнулся Каедо.

Старшекурсник лишь скривился и закатил глаза.

План Каедо не сработал, как надо. Томоэ должен был прийти на помощь своей возлюбленной, когда к той пристал непонятный тип. Защищая ее честь, он бы доказал свои чувства даже после ссоры, и между ними снова воцарился бы мир и понимание.

Но Томоэ не захотел присоединяться к спектаклю. Он просто стоял и наблюдал. А теперь отвернулся от Черного Кота и направился прочь. Каедо тут же оказался рядом, не спрашивая разрешения.

— Ладно, ваши отношения — не мое дело. — Каедо пожал плечами, а Томоэ лишь презрительно фыркнул. — Но с тобой мы еще не договорили.

— Что тебе еще надо?

— Но-но! Тогда, на лестнице, мне ведь не показалось. Ты тоже зверочеловек. Так ведь, с… — Каедо хотел назвать его «собратом», что сразу должно было создать между ними взаимно-уважительные отношения, но отчего-то он сам невольно прикусил себе язык.

Томоэ долго не мог найтись с ответом. Он смотрел только вперед, но любой бы заметил, что тот нервничает.

— Ну и что с того? — процедил сквозь зубы старшекурсник.

— Как что? Расскажи мне про «Аджер-О»! Почему мы должны скрываться?

Каедо даже выскочил вперед, преграждая путь. У него был замечательный настрой, поэтому он не замечал ничего вокруг себя. Но не лицей на самом деле интересовал его в первую очередь. Не позволив Томоэ ответить, он продолжил:

— Нет, сперва давай нормально познакомимся. Я — лесной Черный Кот. Ну, или еще говорят дикий. Ты, мне кажется, породистый…

Но в глазах Томоэ не отображалось ни малейшего желания вести этот разговор. Он смотрел на Каедо, как на новую проблему в своей жизни.

Слабый ветерок постоянно трепал серый капюшон на голове старшекурсника, словно тоже подталкивал к знакомству. Каедо не раз поднимал глаза, оттого Томоэ точно не было смысла скрываться дольше. Но он умел сделать так, чтобы Черный Кот говорил больше, а сам молчал.

— Почему ты решил, что я породистый? — устало выдохнул он.

— Черты лица у тебя хоть строгие, но скругленные. Белые волосы и белая шерсть редко встречаются у диких. Хотя эти две классификации довольно обширны, я могу и ошибаться.

Каедо говорил с искренним интересом, но Томоэ так и не предпринял никаких ответных действий. Тогда Черный Кот начал потихоньку сердиться.

— Томоэ, это, в конце концов, неприлично. — Лицо старшекурсника наконец-то изменилось, когда его в чем-то обвинили. — Я гадаю, кто ты такой, а ты все не хочешь мне показываться. К какому виду ты вообще относишься?

Хоть Каедо практически был уверен, что Томоэ близок к нему, но из принципа настаивал, чтобы тот сам это сказал. С большой долей вероятности они оба относились к хищникам, в ряды которых входили все кошачьи, псовые и медвежьи. Если бы Томоэ принадлежал к другим — грызунам или копытным, — Каедо это не просто бы понял, а почувствовал.

Старшекурсник упрямился до последнего, пока на них не налетел порыв ветра, словно из злости бросив охапку сухих листьев и пыли. Протерев глаза, Томоэ наконец-то скинул наполовину съехавший капюшон.

— Какой же ты упрямый. Ну, Кот я. Что в этом интересного?

«Много чего, — подумал Каедо. — Белый Кот».

Каедо наблюдал, как его знакомый приводит в порядок белые волосы, спадающие до плеч необычны каре. Белые закругленные уши несильно выделялись в силуэте, лишь подрагивали на холодном ветру. Они действительно были кошачьими, но очень отличались от ушей Каедо. У того они были большими, заостренными и с кисточками на концах.

«Красавчик, — Каедо допустил подобную мысль, ведь искренне ценил в любой внешности индивидуальность. — И зачем такое прятать?»

Какое-то время они хранили молчание, смотря друг на друга. Каедо довольно улыбался, а Томоэ чувствовал себя неловко. Вскоре последний снова надел капюшон, опасливо огляделся вокруг и низким голосом сказал:

— Уж будь добр, не предавай это огласке. Зачем мне что-то рассказывать про лицей, если ты и сам все знаешь. Поэтому больше не надо акцентировать внимание на том, что мы зверолюди.

Они продолжили путь вдоль тех самых магазинов, около которых шел Каедо под дождем. Глядя на вывески, Черный Кот порывался рассказать, что с ним приключилось тем вечером до их встречи. Но Томоэ мало его слушал, он был в своих мыслях и безразлично смотрел вперед. А Каедо начинал путаться, как много они прошли. Одинаковые перекрестки все никак не хотели запоминаться.

Проходя мимо очередного поворота, Черный Кот услышал два голоса: женский и мужской. Кто-то обсуждал цену на продукты.

— За сколько килограмм яблок отдашь?

— Для лисички-сестрички просто за твою улыбку.

Каедо обернулся к прилавку с фруктами и овощами. В покупательнице он узнал ту самую Лису, одетую в дешевый сарафан из ста слоев ткани. Чувство справедливости сразу подсказало проследить, чтобы в этот раз она купила не просроченный товар.

Воодушевленный настрой настолько завладел Черным Котом, что тот оставил своего спутника у светофора и направился к прилавку. Томоэ лишь непонимающе проследил за действиями знакомого, пропустив время для перехода на противоположную сторону. Но со следующим разрешающим сигналом светофора молча продолжил свой путь.

Каедо уж слишком резко остановился около прилавка, так что продавец странно на него покосился. Оценив качество товара, Черный Кот немного успокоился. Прокрутив в памяти события дождливого вечера, он легко обратился к Лисе, которая уже складывала яблоки в пакет:

— Надеюсь, вы в прошлый раз не остались голодными? — Вопрос прозвучал во всех смыслах странно. И напрашивалась вот какая мысль: раз Каедо видел все в прошлый раз и не помог, то сейчас его беспокойство выглядит неискренним.

Лиса несколько раз смерила юношу перед собой вопросительным взглядом, словно уточняя, ей ли был адресованы эти слова.

— Вы о чем?

— Ну как же? Пару дней назад вам здесь хотели продать испорченную картошку. Вы ушли ни с чем…

Постепенно Каедо стал осознавать абсурдность ситуации. Ему никогда не составляло труда заговорить с незнакомцами, вот только те зачастую принимали желание Черного Кота помочь за приставание и невежество.

— Ты что несешь? — гаркнул продавец. — У меня все только свежее.

Лиса оказалась куда более лояльной.

— Вы меня извините, но я покупаю здесь в первый раз. — Она склонила голову на бок. — Вы меня с кем-то спутали? Я и вовсе почти не ем картошку…

Вслушавшись, Каедо понял, что у этой Лисы другой голос, мягкий и ласковый. У той же был грубый и кашляющий. Прикинув расстояние, которое они успели пройти с Томоэ, Черный Кот понял, что это совершенно другой прилавок. А значит, он действительно обознался.

— Эм, да… Кажется, да, перепутал. — Каедо стыдливо прижал уши и отступил на несколько шагов назад. — Простите, — он слегка кивнул сначала Лисе, а потом продавцу, — и вы простите.

Горе-борец за справедливость развернулся и поспешил убраться прочь под странные взгляды со всех сторон. Но только он хотел начать оправдываться и перед Томоэ, как заметил, что Белого Кота нигде нет.

Идя по улице, Каедо шатался из стороны в сторону. Прохожие сторонились его, а он ни о чем не мог думать. Мысли о том, что Томоэ — Белый Кот, сводили его с ума. Он не понимал, почему тот сразу ничего не сказал. До этого Каедо думал, что он единственный такой студент в лицее. Он прекрасно помнил, что Томоэ учился там как минимум третий год, так почему директор ни слова не сказал о нем? Потому что нельзя? А что будет теперь, когда они сами друг о друге узнали? Да еще и эта девушка, кто она? И кто этот парень в красных очках? Получается, он тоже знает о сущности Томоэ? Сколько тогда еще студентов лишь делают вид, а сами молчат?..

Столько новой информации не укладывалось в голове Черного Кота. И в ходе своих размышлений он пришел к выводу, что они с Томоэ должны быть очень схожи, раз оба — зверолюди, да еще относящиеся к одному виду. Однако при этом между ними словно была огромная стена, разделяющая два совершенно разных мира. Черный Кот не мог утверждать, что ощутил этого напрямую, но что-то, совсем не похожее на него, и одновременно что-то очень близкое было в этом Белом Коте.