Терракотовая кукла, или Лабиринты прошлого (гет)

— Милая, пора просыпаться, — донесся из-за закрытой двери мягкий голос матери. — Ты же не хочешь опоздать на поезд?

— Да, мам, еще минутку, — сонным голосом ответила Гермиона и потянулась в постели, не открывая глаз. Она не сразу осознала абсурдность происходящего, но когда это случилось, остатки сна улетучились мгновенно.

Откуда здесь ее мама? Какой поезд? Как ужаленная, вскочила с постели и, оглядевшись, ошарашенно застыла на месте. Белые с абстрактным рисунком обои, высокая, забитая по самое некуда книжная полка, прикроватный коврик с медвежонком — это ее комната в родительском доме. Комната, в которой она провела все свое детство.

Гермиона, медленно ступая, прошла по комнате, остановилась перед полкой и провела пальцем по корешкам книг. Это же ее книги: «Алиса в стране чудес», «Пеппи длинный чулок», множество детских энциклопедий.

Она на самом деле вернулась в прошлое? Может, все-таки сон? Поразительно реалистичный, но все же сон? Гермиона сильно ущипнула себя за руку и тут же поморщилась от острой боли.

— Деточка, ты снова уснула? — за дверью раздался голос отца. — Мне казалось, ты очень хотела попасть в школу волшебства, неужели передумала ехать?

В школу волшебства?! В Хогвартс? Гермиона бросилась к письменному столу, достала с нижнего ящичка маленькое круглое зеркальце и поднесла к лицу. Подозрения оправдались: на нее глядело ее собственное отражение десятилетней давности. Так вот в какой день она вернулась! В день, когда началась ее учеба в Хогвартсе. Но зачем? Ведь они с Малфоем еще совсем дети. Чем поможет ей встреча с одиннадцатилетним Драко?

— Гермиона? — Голос отца звучал встревоженно. — Ответь, пожалуйста. Может ты нехорошо себя чувствуешь?

Гермиона поняла, что нужно немедленно взять себя в руки. У нее еще будет время полнее осознать происходящее, а сейчас нужно поторопиться. Когда она проживала этот день впервые, подгонять ее не было необходимости. С самых юных лет она была серьезной и ответственной девочкой, поэтому другое поведение, несомненно, кажется ее родителям странным. Бросив зеркальце в карман, Гермиона поспешила к двери.

— Все в порядке, пап, уже иду, — беззаботным детским голоском прощебетала Гермиона и, толкнув дверь, оказалась в хорошо знакомом длинном коридоре. Перед ней стоял отец — высокий, худой, с живым теплым огоньком во взгляде и еще без намека на наметившуюся лысину. Она уже и забыла, что он был таким когда-то.

— Папа… — как зачарованная прошептала Гермиона, глядя на него, и, не удержавшись, крепко обняла. — Ты такой красивый.

— Вот уж скажешь. Так похорошел со вчерашнего дня? — засмеялся отец и погладил мягкие волосы дочери. — Ладно, давай собираться, не то опоздаем.

Сборы не заняли много времени. Гермиона — кто бы сомневался — еще с вечера сложила в чемоданы все, что могло понадобиться в школе, оставалось умыться, позавтракать и вызвать такси до вокзала. Спустя час мистер и миссис Грейнджер вместе с дочерью уже стояли перед барьером, разделяющим девятую и десятую платформы. Мистер Грейнджер глядел на него с немалой толикой сомнения во взгляде.

— Как-то сложно поверить, что на самом деле это проход, а не стена, — проговорил он.

Гермиона не сдержала улыбку и, толкая перед собой тележку с чемоданами, уверенным шагом двинулась в сторону бетонной преграды.

— Просто идите за мной, — бросила она родителям через плечо и, с легкостью преодолев барьер, оказалась на волшебной платформе девять и три четверти. Народу здесь было уже довольно много, со всех сторон доносилось множество голосов, сливающихся в единый неразборчивый поток звуков. Величественный «Хогвартс-Экспресс» пускал время от времени клубы густого дыма и, приглашающе распахнув двери вагонов, терпеливо ожидал своих юных пассажиров. Тот самый «Хогвартс-Экспресс», билет на который казался когда-то маленькой Гермионе билетом в прекрасную сказку. На самом деле, сказка не всегда была прекрасной, но все же Гермиона ни о чем не жалела. И даже если бы ее действия сейчас могли что-то изменить, она все равно села бы в этот поезд.

Пробежав взглядом по платформе, Гермиона заметила маленького мальчика, который жался к бабушке и испуганно глядел вокруг себя. Это был Невилл Лонгботтом. Гермиона едва не вскрикнула от удивления — она уже успела забыть, каким он был в детстве. Повзрослев, он стал настоящим красавцем, никакого сходства с этим немного неуклюжим и неуверенным в себе мальчиком с проблемным прикусом. Интересно, а Малфой? Одиннадцатилетний Малфой тоже удивит ее? Гермиона осмотрелась в поисках предмета своих мыслей, но его нигде не было видно. Возможно, это и к лучшему. Ведь стоило только подумать о нем, как тут же стало жарко, а щеки, наверняка, покрылись предательским румянцем. Что же будет, когда они встретятся? Лучше пока не думать об этом.

Время неуклонно близилось к одиннадцати, поезд издал громкий гудок, напоминая пассажирам о скором отбытии, и мистер Грейнджер поспешил к ближайшему вагону, чтобы погрузить чемоданы Гермионы.

— Хорошего учебного года тебе, доченька, — произнесла миссис Грейнджер и сжала руку дочери в своих ладонях. Ей было нелегко отпускать дочь, сейчас Гермиона понимала это.

— Спасибо, мама, — как можно теплее ответила Гермиона и постаралась ободряюще улыбнуться. Это было непросто, ведь ее собственное сердце болезненно сжималось от мысли, что с этими своими молодыми родителями она сейчас прощается навсегда. Она понимала, что это те самые мать и отец, которые есть в ее настоящем, но отчего-то все-равно было грустно. — Я очень сильно вас обоих люблю, — поспешно проговорила она и крепко обняла по очереди каждого из родителей. А затем легко запрыгнула на ступеньки и вбежала в вагон, который уже начинал движение. Гермиона бросилась к окну, нашла взглядом отца и мать и, прижавшись лбом к окну, долго, пока они не скрылись из виду, махала рукой им на прощание.

Она выбрала то же самое купе, в котором ехала, проживая этот день впервые. Поэтому для нее не стало сюрпризом то, что соседом оказался Невилл.

— Привет, — несмело поздоровался он.

Гермиона кивнула в ответ и уселась на свободное место, подобрав ноги и обняв колени. За окном мелькали пшеничные поля, луга с пасущимися на них коровами и овцами, густые леса. В детстве ей нравилось ехать и смотреть в окно, а теперь от такого однообразия настойчиво клонило в сон. Но разве для того она вернулась в прошлое, чтобы проспать полдня? Малфой ведь тоже на этом поезде, а она так и не виделась с ним. Но что она может сделать? Пойдет искать его? Нет, конечно, что за глупость, не станет она делать ничего подобного! Гермиона прикрыла глаза и прислонилась к спинке сидения. Лишь на несколько минут, чтобы все спокойно обдумать.

— Извини, а ты мою жабу не видела?

Гермиона вздрогнула и открыла глаза: прямо перед ней стоял Невилл. Вид у него был крайне расстроенный. Похоже, она все-таки уснула, и кто знает сколько проспала. Бросила взгляд на часы: они уже несколько часов в пути.

— Нет, не видела, — покачала головой Гермиона и попыталась пригладить спутавшиеся во время сна волосы. — Но ты не волнуйся, она обязательно найдется.

— Надеюсь, — подавленно ответил Невилл. Гермиона очень сомневалась, что ее слова хоть немного успокоили его. Она помнила, что пока они едут, жаба успеет найтись и потеряться снова, а потом опять найтись, но как объяснить это знание Невиллу? К сожалению, никак. Да и вряд ли стоит это делать. Вздохнув, Гермиона достала зеркальце и расческу и сделала еще одну настойчивую попытку привести свои непослушные волосы в порядок.

Невилл неподвижно сидел, устремив в пол печальный взгляд, и Гермионе вдруг стало стыдно. У ее друга беда — он ведь ее друг, пусть и не знает пока об этом — а она сидит, прихорашивается. Для Малфоя, который даже не заметит ее. Что с ней случилось?

Гермиона ведь хорошо помнила, как прошла их с Малфоем настоящая первая встреча. Они встретились здесь, в этом же поезде. Гермиона додумалась под конец пути пробраться в кабину машиниста, чтобы узнать, сколько им осталось ехать, а когда возвращалась назад услышала возню в купе, в котором находились Гарри и Рон. Конечно, они еще не были друзьями тогда, но познакомиться уже успели. Поэтому, Гермиона решила, что стоит выяснить, что происходит. Но, едва она приблизилась к купе будущих друзей, как оттуда прожогом вылетели три мальчика и, чуть не сбив ее с ног, пробежали мимо. Это был Малфой со своими дружками — Крэббом и Гойлом. Он не удостоил ее даже взглядом, а она… Она тогда подумала о том, что этот бледный мальчик с аристократическими чертами наверняка должен быть из знатного чистокровного рода. Но его поведение не показалось Гермионе достойным аристократа. Ах, как мало она знала тогда о тех, кто считал себя сливками магического общества! Впереди ее ожидало много неприятных открытий.

— Я пойду поищу в других купе, — тихо сказал Невилл, поднялся с места и направился к двери.

— Нет, — вырвалось у Гермионы. Она помнила все это. Вначале он ходил искать сам, потом они пошли вместе и все оказалось зря. Жаба в итоге нашлась…. Где же она нашлась? Гермиона напрягла память и обвела пристальным взглядом купе.

— Как нет? — растерянно спросил Невилл, переминаясь у двери с ноги на ногу.

— Посмотри там, в карманах. — Гермиона указала на висящую на вешалке легкую куртку Невилла. Мальчик задержал на ней недоумевающий взгляд, но все же сделал то, что она попросила. Каково было его удивление, когда из левого кармана он извлек своего питомца!

— Как? — пораженно уставился он на Гермиону. — Откуда ты знала?

— Просто заметила, что куртка пошевелилась, — соврала Гермиона и поспешно отвернулась к окну. Ей казалось, у нее на лице написано, что это неправда. Но Невилл ничего не заметил и переключил внимание на питомца.

— Не убегай больше, пожалуйста, — прошептал он Тревору — так звали жабу — и осторожно погладил его по голове.

Чем меньше времени оставалось до конца поездки, тем неспокойнее становилось у Гермионы на душе. Ее все сильнее охватывало ощущение, что она теряет попусту выпавший ей невероятный шанс. Ведь не для того она здесь, чтобы помогать Невиллу нянчиться с Тревором, совсем не для того. Это же день их с Малфоем первой встречи! Да, та встреча прошла непримечательно, но сейчас все может быть иначе. И не нужно лгать себе, что она не знает, где его искать. Она прекрасно знает, где он будет менее чем через десять минут. Нужно просто оказаться возле купе Гарри и Рона до того, как Малфой придет туда. А когда он появится… Что она сделает? Заговорит с ним? О чем? И станет ли он с ней беседовать, если его цель Гарри? Чем настойчивее Гермиона убеждала себя выйти из купе и направиться туда, где будет Драко, тем сильнее прыгало в груди сердце. Ей было очень страшно! Она постоянно напоминала себе, что день закончится и все исчезнет, никто кроме нее ничего не будет помнить, но это не слишком-то помогало. Наконец Гермиона все же сумела призвать весь здравый смысл, всю силу воли и заставила себя подняться на трясущихся от волнения ногах. Голова кружилась, и, судя по обеспокоенному взгляду Невилла, вид у нее тоже был так себе.

— Пойду спрошу у машиниста, сколько нам еще ехать, — деревянным голосом ответила Гермиона на немой вопрос Невилла и выскочила из купе.

Ни к какому машинисту она, конечно же, не пошла. Она остановилась в коридоре, чуть поодаль от купе, из которого доносились неразборчивые голоса Гарри и Рона, и принялась ждать. Несколько раз она доставала из кармана мантии маленькое круглое зеркало и то поправляла волосы, то воротник мантии, то просто ругала себя за глупый румянец, густо покрывший щеки. Когда в очередной раз — третий или даже четвертый — зеркало снова оказалось в дрожащей руке Гермионы, в противоположном конце вагона громко хлопнула дверь и послышались голоса. Гермиона повернулась и увидела их. Драко — маленький, худощавый, но с безукоризненной осанкой — шел впереди, а за ним, не отставая ни на шаг, следовала его неизменная свита — Крэбб и Гойл.

Сердце Гермионы болезненно ударилось о ребра и замерло, рука, сжимавшая зеркальце, метнулась за спину, а щеки, и без того пылавшие огнем, вспыхнули еще сильнее. Она понятия не имела, что делать дальше, а Малфой и его «телохранители» неумолимо приближались.