Ключ (джен)

13 августа 2018 г. 20:35

Рэн

Музыка Лихта воистину волшебная. Для неё не было преград. Она ласково укрывала пуховым одеялом и вела за собой. Сердце то сжималось от радости, то от грусти. Бороться против прекрасной мелодии практически невозможно, она упрямо тянула в свой поток, русалкой завлекала на дно. Волны одаривали размытыми образами моего детства, где я видела родителей, рождение Шина, а ещё старика. Где я училась быть заклинателем духов, но не особо успешно: мне не давалась такая магия. Но, сколь бы не хотелось нырнуть в глубины восстанавливающейся памяти, я с горечью пыталась выбраться из приятных вод. Приходилось идти против течения, вырывать себя по кусочкам из захватившей разум музыки. Тени помогали, укрывали густой мглой, поглощали оказываемое мелодией давление.

Но неожиданно бороться стало не с чем. Свет, озаряющий сцену, выключился, погрузил зал во мрак. Ангельская мелодия оборвалась на фальшивой ноте, пробежавшей мурашками по коже. Три сотни человек, находящихся в зале, среди которых были и мы, в едином порыве затаили дыхание. Липкий пот тёк по спине. Сглотнув, я встала с сиденья и подалась вперёд, всматриваясь в темноту, откуда донёсся глухой удар о стену, а после об пол…

Лихт?..

Одна часть меня рвалась к нему, чтобы убедиться, что он в порядке, другая не смела и шага ступить от брата и родителей Ангела. Но мои метания прервали.

Густую тишину разорвал звериный вой.

От неожиданности сердце подпрыгнуло, а ноги предали, из-за чего я кулём упала обратно на сиденье. Послышались испуганные вскрики женщин, ругань мужчин. Ледяная дрожь вцепилась в непослушное тело. А звериный вой с повизгиванием вновь отразился от акустических стен.

Неожиданно наступившая тишина ударила по нервам. Сидящая рядом со мной мать жестокого ангела, едва слышно раз за разом повторяла «Ли…» не в силах полностью произнести имя сына. Вставшего отца Лихта словно парализовало, он не мог шевельнуться. Жалобные мольбы о помощи впивались в уши. Чьи-то попытки призвать к спокойствию казались насмешкой, ведь их заглушал ядовитый хохот неизвестных, рассуждающих о вкусном ужине, и тяжёлое звериное дыхание.

И снова зал огласил вой, пробирающий до костей. Он ввинчивался в голову, давил на разум, пробуждал животные инстинкты… Инстинкты, велевшие забиться куда-нибудь или бежать. Бежать от опасности, хищников. Скуля, спрятаться, исчезнуть.

Калейдоскоп звуков из криков, стонов, хохота, рыка и грохота впивался в уши. Рваное дыхание никак не могло наполнить лёгкие воздухом. Из прикушенной губы потекла кровь, оставшаяся на языке привкусом металла. Надо было бежать. Спрятаться. Я не хотела этого слышать, это слишком страшно! Страшно…

«Куро…»

В голову впился холод теней. Ледяная вуаль тьмы легла глубоким капюшоном на лицо, будто скрывала собой от чужих глаз охвативший меня ужас… Оберегая, сомкнула вокруг меня свои чёрные тенёта.

И я с облегчением ринулась в эту родную тьму, ведь её глубина — самое безопасное место!

Вот только привычный переход в джины давался с трудом. Да, я отступала, ощущала, как тьма смыкалась вокруг, но меня не покидало чувство тесноты, нехватки теней для моего поглощения. Но даже сам переход размыл страх, охвативший разум. Чем глубже погружалась, тем быстрее трезвела. А открыв глаза теневого тела, я уже вновь была собой.

Изнутри меня опалил жар гнева Куро, но очень быстро он сменился волнением, похожим на чувство, будто меня ощупали на наличие травм. А следом пришла горечь вины, вставшая комом в горле. Кажется, у кота проблемы, и он извинялся, что не может мне сейчас помочь. Ничего, прорвёмся.

Кулаки сжались. Нос свербел от мерзкого запаха: теперь я понимала кота, это и в самом деле раздражало нюх. Бесило и что сил не так уж и много. Вот уж не ожидала, что истощение моего духа так урежет доступные мне резервы. Впрочем, защита на управлении, а вот оружием станут силы Блэки.

Размышляя обо всём этом, я соскользнула с кресла. Вытянуть из теней настоящие кольца, имея желание, не так уж и сложно. Как я и думала, артефакты помогли призвать духов, даже если я находилась в тенях и заражении, не пришлось для этого возвращаться в своё тело.

— Нэнья! Нарья! Свет!

Огненный дух разбился на множество искр, озаривших округу. Водный же распался на такие же мелкие капли, закружился вокруг крошечных огоньков, даря блики света.

В неясном свете я видела людей, погружённых в свои страхи, утонувших в навеянном ужасе: одни сжимались в креслах, другие, наоборот, сидели прямо, а глаза были широко распахнуты. Никто из них не обращал внимания даже на то, что рядом их близкими пировали вампиры. Унылые… Всё-таки они здесь. Были и ещё непонятные силуэты, но я уже вернула внимание к Шину.

Братишка, забравшись на кресло с ногами, сидел, раскачиваясь из стороны в сторону, и зажимал уши. Взяв его за воротник, я осторожно стащила мальчика с кресла и, подняв его голову с расфокусированными глазами, влепила пощёчину. Голова Шина мотнулась, он моргнул и растерянно коснулся щеки.

— Ты как? Мыслить можешь? Или всё ещё страшно? — погладила я его щёку, но продолжала настороженно смотреть по сторонам.

— Нормально, — потерянно прошептал брат, а на его губах медленно проступила улыбка. — Вау, вот это мозговынос. Я и не представлял, что это так… голову сносит…

Ну если уже глаза засверкали восторгом, то точно в порядке. Боль, кажется, помогала.

В темноте дальних рядов, куда не дотягивались искры Нарьи, доносились крики людей, а ещё и узнаваемые звуки боя, дополненные звериным взвизгиванием. Я иногда отчётливо видела мелькания золотых отблесков какого-то оружия. А вой опять закружил по зале. Сердце сжалось, а по коже пробежала холодная дрожь, но страха уже не было. Шин тоже сам же ударил себя по ноге.

Я замерла.

— Займись мамой и папой Лихта, — велела я, вставая на ноги.

Шин кивнул и метнулся к родителям нашего Ангела. А я держала взгляд жёлтых звериных глаз, светящихся в полумраке, на перепачканном кровью лице уже не человека, но ещё не зверя. Вытянутый волчий череп с ёжиком человеческих волос. Искривлённое тело.

Оборотень. Здесь без вариантов. Хотя нет, такими в книгах бывали и химеры. И даже не знаю, кто лучше.

Только проблема, что рядом со мной родители Лихта и Шин.

— Иди сюда, нелюдь! — крикнула я монстру и бросилась по ряду в противоположную от своих сторону.

Видя краем глаза, что тварь бежала параллельно мне по другому ряду, я стала формировать острые копья из вытянувшихся за спиной теней. Шагнув на ступень широкого прохода, я разом спустила их. Рыкнув, зверь увернулся от теней и рывками кинулся в мою сторону. В тот же миг передо мной встали очередные копья.

Я была в проигрышной позиции, находилась на нижних ступенях. Тварь этим решила воспользоваться и прыгнула. Но я это учла и тени выросли в размерах и полусферой огромных игл закрыли меня. Удар был таков, что щит затрещал. Повизгивая, тварь пыталась сняться с прошивших её тело игл. В проломах щита потекла кровь. Но, не позволяя нелюдю выскользнуть, тени изогнулись и стали сворачиваться иглами внутрь. Объёма энергии не хватало, пришлось переходить из теневого тела в своё.

От болезненного воя пытающегося вырваться из тисков монстра и обильно растекающийся крови мне стало не по себе. Никогда бы не подумала, что я из теней создам аналог пыточного устройства — железную деву. Хотя у меня скорее ковёр игл. А ведь это уже не вампир, создание теней, а вполне так живая тварь. Интересно, Блэки придётся по вкусу такая кровь…

Тяжёлый удар в грудь выбил воздух из лёгких. Плечо обожгло болью укуса. Меня вышибло из теневого тела и просто снесло. От столкновения с чем-то твёрдым в голове фейерверк взорвался. В глазах потемнело. Рот наполнился кровью и желчью.

«Дура», — мысленно признала я.

От боли вдохнуть полной грудью не получалось, но я сипло глотала воздух и кашляла из-за крови в горле. По голове будто молотками стучали, а я всё пыталась собрать себя. От любого неосторожного движения становилось больно. И с новой силой стало мутить. Оставалось надеяться, что я рёбра не сломала, и они не впились в лёгкие. Что кровь в горле просто из-за удара. Духи, пусть это будет просто ушиб! Я же иначе сдохну! Ведь уже и так меня окружил предупреждающий о смертельной опасности холод.

Перед глазами всё плыло. Но не увидеть огромную тушу, летящую на меня, я бы и так не смогла.

Нырнуть снова во тьму почему-то не получилось. Видимо, истратила все резервы управления. В силы Блэки почему-то тоже не удалось погрузиться, сразу выбило. Раз не получалось спрятаться и использовать безопасное тело, то… Тени, прикрывая, вновь выставили щит игл. С трудом из-за мути в голове, удерживая защиту, я всё же пыталась впустить тени внутрь себя, своего тела. Хотела, чтобы они прикрыли внутренние органы, скрепили рёбра.

«Блэки! Хватит лениться! Помогай!»

«Ну никакого покоя», — проворчал искривлённый голосок.

Но я тут же чуть не взвыла от отвратительного ощущения, будто какая-то холодная тварь копошилась внутри моего тела. Чувствовала, как она ледяными щупальцами охватывала внутренние органы. Жёстким каркасом сомкнулась на моей шее и голове. Не сдержавшись, взвыла в голос, когда опалило болью в районе лёгких, и откашлялась сгустком крови. Как всё это мерзко, но стало заметно легче.

Щит принял удар, накрыл меня панцирем, но нелюдь в этот раз был умнее. Он просто разрывал тени клыками и… когтями? Чёрт! Вот это точно уже оборотень!

Но выигранного времени мне хватило, чтобы хоть немного прийти в чувства. Отскребла себя от пола у сцены и, пусть меня и мотало из стороны в сторону, встала. Захлопнуть щит опять в кокон игл не получилось. Тварь отпрыгнула, стоило только дрогнуть остаткам прикрытия. Впрочем, плевать. Тени вновь обратились кольями. Но теперь я чётко видела своего врага. Правда, зрение всё теряло фокусировку, пришлось пустить тени и в глаза. Этот ликантроп уже больше на зверя походил. Даже шерсть имелась. Но всё ещё на треть был человеком.

А ещё я поняла, что лезть в ближний бой глупо. Тварь была быстрой, уровень подчинённых вампиров точно. Реакция и вовсе потрясающая, какой бы финт я ни пыталась устроить хвостами, нелюдь уходил от атаки. А если задевала его шкуру, то раны быстро заживали. Зато мне приходилось изворачиваться, чтобы избежать клыков и когтей. И самое поганое — я пятилась, из-за головокружения оступалась, и только тени Блэки, служа подпорками, не позволяли мне упасть.

Ликантроп неожиданно остановился. Жёлтые глаза впились в меня. Он неприятно облизал клыки длинным языком. Но я совсем не ожидала, что монстр откинет голову назад — тени метнулись к его открытому горлу — и завоет! Такой шанс… Только меня парализовало от его воя. Тело оледенело. Тени тоже дрогнули, распались лоскутами, не добравшись до горла врага...

От рывка монстра я не успевала уйти и опять упала, так стукнувшись затылком, что на мгновение всё во тьму окрасилось, а звуки исчезли. Но тени внутри и усиленный каркас на груди покрова защитили от удара. На одних рефлексах, чтобы закрыть шею, я выставила перед собой руку, в которую вцепился монстр. Клыки порвали покров, как тряпку. Кровь потекла по рукам, впиталась в одежду. Застонав, я когтями другой руки впилась в глотку зверя, от этого отпустившего мою руку. Хвосты удерживали его лапы с не менее острыми когтями. Слюна, смешанная с моей кровью, закапала на лицо. Я растягивала тьму под собой. Всего пара секунд, казавшихся вечностью, и тени копьями выстрелили, пробивая плечи монстра, хотя и хотела вскрыть его брюшину. Взвизгнув, оборотень отпустил меня и отпрыгнул в сторону. С воем от боли он вытащил лапами копья.

Меня скрутило от холодной тьмы, просочившейся в голову, но этим Блэки мне вернул подвижность, пусть и стоило мне это перекуса. Вытирая рот, я с натугой поднялась с пола.

За спиной монстра я увидела помятого, в разорванном костюме, с кровавыми потёками на лице Лихта. Мы встретились взглядами.

Раны взбесили оборотня, и он кинулся на меня. Поймать хвостами за лапы были не особо трудно. А в спину ему пришёлся усиленный управлением ангельский удар ногой. Раздался отчётливый хруст и отпущенный мной ликантроп упал на пол. Его тело с переломанным позвоночником и вывернутыми руками конвульсивно задёргалось, пока тяжёлый сапог Лихта не опустился на его голову, ставя точку на этом, — с кровавой кашей вместо мозгов не живут.

— Фигово выглядишь, — бросила я, упираясь ладонями в колени.

— На себя посмотри, — фыркнул Лихт, вытирая кровь с лица.

Встретившись взглядами, мы одинаково скривили усмешки и поковыляли к своим. Только Лихт, поддерживая, вынужден был мне помочь доползти. А в ступни неприятно впивался всякий мусор: туфли я где-то потеряла.

Тени всё ещё не хотели меня принимать. Всё же я очень быстро привыкла к плюсам теневого воплощения. Вот уж точно человеческое тело слишком хрупкое. Да и обувь не получалось создать.

Морщась, я посмотрела на свою руку, болтающуюся вдоль тела. У меня уже традиция получать укусы на левое предплечье. Плохая традиция. Хотелось верить, что нервы повредила, раз уж рука онемела. Только ведь сама понимала, что это самообман. Слишком уж внешность у тварей говорящая. И слишком знакомый холод смерти вокруг.

Похоже, такова цена, которую мне придётся заплатить. Интересно, миру этого хватит? Или с меня ещё спросят? Тьма милосердная, лишь бы хватило отделаться потерей руки и урезанием сил. Иначе…

Я загнала тяжёлые мысли поглубже.

В зале появился ощутимый запах дыма. Бросив взгляд к искрам, я, нахмурившись, заметила, как пока только дымка витала в воздухе, а средь неё мелькали джины. Кажется, где-то пожар. Только непонятно, почему пожарная сигнализация не срабатывала. И виноват здесь не Нарья, он не мог поджечь что-либо без моего разрешения.

Шин зря времени не терял и привёл охваченных ужасом родителей Лихта в чувства. Рядом с пистолетом в руках был и Кранц. Вот только как их вывести отсюда? С ними за спиной мы не сможем биться спокойно. Да и если пожар…

— Я могу создать выход, но меня хватит всего на пару секунд, — взволнованно предложил Шин, когда мы, добравшись, присели рядом с ними и обрисовали ситуацию.

— Создавай, и уходите! — кивнула я.

Но я продолжала настороженно посматривать по сторонам. Не хотелось бы второй раз совершить ошибку — увлёкшись, не заметить другого врага рядом.

— Но, сестра!

— Мы не уйдём без Лихта! — воспротивилась и мать пианиста.

— Я вам помогу, — твёрдо заявил его отец.

Хоть Кранц понимающе молчал. И кажется, Лихт не рассказывал о вампирах родным.

— Уходите, — Ангел напряжённо посмотрел на родителей, а потом вернул внимание к темноте зала.

Проклятье, время уходит! Нас и так по какой-то причине проигнорировали, но там простые люди в зале. Мы и так потратили слишком много времени!

— Быстро! — раздражённо рыкнула я. — Вы нам мешаете!

В руках прошептавшего под нос заклинание брата вспыхнула растянувшаяся плёнка. Края заметно дрожали, так и хотели схлопнуться. Плёнка разрослась, метр по диагонали так точно был. На той стороне отчётливо была видна неспокойная улица у выхода из здания с бегущими людьми. Оставалось надеяться, что там всё же безопаснее. Мои хвосты покрова подхватили всех четверых, выбрасывая на другую сторону. Слушать их возмущения не было времени. Заодно захватила ближайших людей и тоже бросила в окно портала. Хватило лишь ещё троих вытолкнуть, прежде чем плёнка схлопнулась.

— Поганые мутанты, — Лихт, слегка кашляя, разминал плечо. — Незаметно подкрались.

— Не укусили? — спросила я, а парень, к моему облегчению, качнул головой. — Как думаешь, сколько их там?

Морщась от жжения в носу из-за дыма, я с опаской смотрела во тьму, откуда долетали крики и слёзы, куда не дотягивался свет от искр. Ещё и голова опять стала тяжелеть, слабость подкатывала. Хорошо хоть тени меня немного держали, но я уже на пределе.

— Ещё трое таких же тварей точно, — уверенно ответил он. — Может, кто ещё есть. Ты сдерживаешь их. Я бью.

— Стой, — остановила я уже собравшегося рвануть вперёд пианиста. — Оборотни сами придут.

Под рукой оказалась Книга, а я вспомнила мой первый серьёзный бой. Вампир, что имел навыки оборотней. Животные инстинкты в нём были сильны.

— Мяу-у, — на удивление неплохо мне удалось спародировать кошачье мяуканье, а Книга усилила мой голос. — Идите сюда шавки, жалкие ничтожества! Щенки!

Я застонала от досады, мозг совершенно отказывал в выдумывание каких-нибудь уничижительных выражений. Но судя по рычанию меня всё-таки услышали. Под боком хмыкнул Лихт. Вокруг него вспыхнула клавиатура фортепиано. С дальних рядов к нам неслись два получеловека. Глаза горели жёлтым диким огнём.

Но я всё гадала, как я их должна удержать. Единственный идиотский вариант: четыре хвоста по два на каждого. Не было времени придумать что-нибудь ещё: они в каких-то метрах от нас. Пианист ударил по клавишам, проехавшись резким звуком по ушам. Оборотней парализовало, и они по инерции перекатились через себя несколько раз.

Нет, Лихт, держишь ты.

Кажется, он и сам это понял и продолжил играть мелодию, больше похожую на неприятный скрежет металла по стеклу, что и во мне отзывался желанием замереть и сжаться. Пошатываясь, я сократила расстояние с ближайшим и с размаха опустила на шею оборотня чёрный меч из теней. Брызнула кровь. Но удар оказался невероятно слаб. Взвизгнув от боли, оборотень засучил конечностями, стараясь встать. Я аж растерялась от такой неудачи. Не быть мне палачом. Но хвосты жгутами зафиксировали его, а я вновь опустила клинок. И только на третий раз смогла отрубить голову.

Времени гадать, что происходит с тенями, не было, и я обернулась к Ангелу. Щурясь из-за дыма, Лихт, уворачиваясь, раздавал удары, от которых зверя мотало из стороны в сторону. Закашлявшись, я поспешила к нему, но жестокий ангел и сам справился, комбинируя атаку музыкой и ударами ног. Хруст шейных позвонков, а после размозжённая голова и ознаменовали его быструю победу.

По моей указке духи поплыли в сторону затихших дальних рядов зала. Я же мысленно молилась, чтобы хоть кто-нибудь остался в живых.

Несколько десятков перепуганных людей жались к стенам. Слёзы, стоны боли, всхлипывания, завывания и кашель — но не было слышно криков умирающих. Джины высветили могучего израненного мужчину, который стоял над телом здорового волка. Именно волка, а не получеловека. Скорее даже размером зверь был уже со среднюю форму моего сервампа. Неподалёку лежало разрубленное тело ещё одного. В руках мужчины горел золотом чёрный полуторный меч — видимо, его отблески я и видела раньше. Такое оружие могло принадлежать только вампиру. Подчинённый Жадности, если судить по цвету. Наверное… И всё это в окружении парящих джинов.

Между нами и им пол был залит кровью от мёртвых тел людей со рваными ранами. Где-то просто остались останки. Вырванные сиденья валялись по проходу. Глубокие борозды разрезов и трещин зияли на полу. Дым всё сильнее поступал в помещение.

«Так мало выживших…» — в груди всё сдавило. Мы с Лихтом только с четырьмя оборотнями расправились. Ангела и вовсе, похоже, пощадили. Да и нас не тронули, когда наша компания захлебнулась в навеянной панике. Чтобы мы насладились своей беспомощностью? Ведь только из-за нашей слабости…

— Кто ты? — спросила я и впилась ногтями в ладони, чтобы болью заглушить упаднические мысли.

Темноволосый мужчина с забавной бородкой поднял лицо и посмотрел на нас с Лихтом.

— Это Гильдернстерн, — жестокий ангел сам представил его. — Подчинённый психованного дикобраза.

— Вы в порядке? Это хорошо, — кивнул вампир и обошёл массивную тушу волка. — Надо выбираться отсюда.

Рассеяв меч, обратившийся в тень, он направился к ближайшим дверям. А мы, осторожно переступая тела, поспешили подняться к нему. Надо ещё людей вывести как-то. Но позади нас раздался голос:

— Куда же вы?

Мы стояли уже у дверей, которые собрался выбить Гил, но обернулись. Среди оставшихся в живых смертных стоял красноволосый мужчина в розовой рубашке, тёмных брюках и фартуке художника. Измученные люди вокруг него, смотря во все глаза, испуганно застыли.

— Скорпион! — поражённо выдохнул Гил и подался вперёд, впиваясь взглядом в незнакомца, и потерянно пробормотал: — Почему этот ублюдок жив?

«Кто?»

— О, мадам, вы мне не поможете? — остановивший нас мужчина, улыбаясь, галантно протянул руку сидящей на полу женщине, которая оказалась ближе всех к нему. Она неуверенно вложила ладонь в его руку и встала на ноги. Но даже на большом расстоянии было видно опаску на её лице.

Красноволосый с обольстительной улыбкой склонился к уху женщины… И с чавканьем впился клыками в её шею. Кровь окрасила её светлые одежды, закапала на пол. Женщина дёрнулась, попыталась схватиться за своего убийцу, но мгновение, и её руки опали, а она безвольно повисла в руках вампира.

Слитный вздох ужаса, крики и плач затравленных людей, сходящих с ума от безумства, творящегося в этих стенах, оглушали и били по ушам. Я ошеломлённо переводила взгляд с вампира на людей, которые, падая, толкая друг друга, бросились врассыпную, забарабанили в двери, что никак не поддавались.

Слёзы навернулись на глазах. Я так устала… Рядом Лихт, но он тоже ранен. В одиночку ему будет сложно, и я не знала, мог ли он разогнаться до скорости вампиров. Но мой покров едва слушался, ближний бой не вытяну. Тело изнывало, левая рука онемела уже почти до плеча. Духи слишком слабы, магии остались крохи, да и в моём арсенале нет заклинаний, которые могли помочь. Ещё и люди разбежались и их не прикрыть — что делать-то?

— Отпусти меня, Гил. Мы тратим время!

— Прекрати! Ты ему неровня! Он на уровне сервампов. Только им дано с этой тварью справиться.

Позади была слышна возня: я не в силах была обернуться, чтобы посмотреть.

— Благодарю, — тем временем усмехнулся вампир и отпустил тело жертвы, упавшее сломанной куклой. Но он даже бровью не повёл, лишь, чуть склонив голову в поклоне, представился: — Меня зовут Хиган. Я старый друг Цубаки.

В голове не осталось цензурных слов, а нет, осталось, хотя и они больше походили на ругательство:

— Старший вампир Уныния.

Теперь было понятно, почему Гил удерживал Лихта, рвущегося в бой. Да и я чувствовала, что мне не справиться с ним, тем более в таком состоянии. Кажется, я переоценила себя, когда говорила коту, что без него справлюсь со всем.

— Оказывается, я известен, — довольно улыбнулся Хиган и раскинул руки в стороны. — Мне не говорили, что ева Лени умеет обращаться с огнём. Но давай сравним, чей огонь сильнее.

Откинув волосы с лица, вампир вытянул ладони, в которых вспыхнуло магическое пламя. Огонь был ярко-красным и таким злобным, что даже страшно представить, какие огромные силы он влил в него. За спиной раздался глухой удар и треск, вероятно, дверей. Но моё внимание принадлежало Хигану. Его пламя продолжало краснеть, значит, усиливалось. Неужели, он хотел здесь ад разверзнуть? Надо остановить… Но как?! Я не успею раскинуть рунные цепочки, подавляющие огонь. Это долго выписывать. Да ещё и против такой мощи! Они не выдержат! Лезть в лоб — самоубийство! Он, действительно, монстр!

Пока пыталась найти решение, меня схватили за шкирку, как котёнка, и, сдёрнув с места, потащили к дверям. Раздался очередной глухой удар, но мне было не до того, ведь на лице Скорпиона расцвела хищная улыбка:

— Пламя Скорпиона, — прочитала я по его губам.

От слов заклинания алый огонь ожил, взвился языками, похожими на жала скорпионов. Уже понимая, что сейчас произойдёт, я с дрожью впилась взглядом в людей, разбежавшихся по залу. Сердце сжало от робкой надежды, когда мужчины совместно почти выломали дверь. Но всего один судорожный вздох, а по залу волной разошлось адское пламя, вцепилось языками, поджигая всё вокруг…

Огненный шторм догнал нас в дверях, за которыми так же бушевало пламя. Пожарная сигнализация не справлялась с магическим огнём. Полыхнуло сухим жаром. Сознания коснулось ощущение отступления моих духов. Больно стукнувшись плечами с Лихтом, мы оказались прикрыты Гильдернстерном. Я уткнулась в его грудь, сжимая кулаки от понимания, что это нас не спасёт. Продемонстрированная сила просто сметёт вампира, а заодно и нас.

Ужом вывернувшись, борясь с головокружением, я подлезла под локоть Гила и встала перед несущимся из зала валом пламени. За спиной зазвучал мат.

В книгах суть тьмы — поглощение.

«Ну же, пожалуйста! Блэки! Прошу!»

«Я и так отдаю всё, что могу!»

Всю доступную энергию я вытянула перед собой, сформировала перед нами щит, по центру которого тени уплотнилась в форме рун, защищающих от огня. Пламя столкнулось с тьмой, обогнуло его и облизало багровыми языками мои руки.

Защита практически не выдерживала, пропускала протуберанцы голодного огня, дарящего ожоги. Слёзы текли из глаз, я завыла от боли. Горло рвало от кашля из-за дыма. Но продолжала держать щит — иначе смерть!

За спиной, опоздав лишь на секунду, уже звучала музыка Лихта, сила ослабевшего управления начала возрастать: стала темнее, холоднее. Тьма лучше поглощала огонь. Боль, благодаря мелодии, притупилась. Не отставая от пианиста, вокруг моего тонкого щита появился ещё один с золотыми отблесками от ладоней вампира за спиной. Наконец, прикрывая нас от жалящего огненного шторма, щиты слились и стали монолитной стеной, окружённой дорожкой пианино, с рунами защиты.

Над головой укоризненно пробухтел Гил:

— Глупая девчонка, жить надоело?

Давя всхлипы, я тихо выдавила:

— Безумство — моя лучшая… защита, — ведь только такие идеи помогали мне выжить.

Недолгая борьба стихий, и пламя отступило. А я со стоном боли прижала к себе обожжённые руки. Покров беспомощно опал, ноги подкосились от охватившей слабости, и я упала на колени. Внутри всё оборвалось. Акустика концертного зала прекрасно передавала дикие нечеловеческие крики. Зал полыхал. Едкий дым щипал глаза, обжигал горло и нос. Но я не могла отвести глаз от алого пламени, корчащего рожи и мгновенно пожирающего людей одного за другим.

Опустошение и бессилие. И чувство поражения. Я ничего не смогла сделать, чтобы помочь… Только свою шкуру и спасла. Меня, кажется, звали, а я не могла ни отозваться, ни дёрнуться. Сил просто ни на что не осталось. Перед глазами всё опять стало заволакивать туманом. Рядом, кажется, пронёсся Лихт, но был резко замотан во что-то чёрное, а потом исчез из моего поля зрения под какие-то негодующие восклицания. Глухо доносилась пожарная сигнализация. Я же, спустя мгновение, оказалась закинута на чьё-то плечо — Гила, наверное. От этого в груди полыхнуло резкой болью, кровь опять заполнила рот. Вот только было совершенно всё равно — перед моими закрытыми глазами продолжали сгорать в адском пламени люди.

* * *

13 августа 2018 г. 20:52

Шин Лионнуар

Паникующие взрослые — это катастрофа.

Шин угрюмо смотрел на здание, в котором недавно впервые столкнулся с магией звука, музыкой, а потом и с гипнотическим воем оборотней. Небоскрёб пылал. В опустившихся сумерках он походил на горящую спичку. Верхние этажи тонули в дыму, но иногда было видно почерневшую облицовку. Из окон нижних вырывались красные языки пламени.

Не передать словами, как ему хотелось вернуться в концертный зал за сестрой. Плевать, что почти сил не осталось, но он ведь мог и её вывести с пианистом. Но не было уверенности, что Рэн всё ещё в зале. Будет глупо, если он откроет пространственное окно, а там уже никого нет или всё пылает. Оставалось только верить, что сестра вернётся, вырвется из пылающего здания.

Шин вздохнул и осмотрелся. Родители Лихта, обнявшись, с ужасом взирали на горящий небоскрёб. Уходить они отказались напрочь. Рядом с ним Кранц держал в руках пистолет и настороженно глядел по сторонам.

Тишина была странной. Ненормальной. Пожарная часть здесь неподалёку, но они не приехали, да и полиция тоже. Когда они вышли из портала, — или, вернее, вылетели, за что спасибо ускорению сестры, — то оказались сметены перепуганной толпой, кричащей о террористах. Часть бежала по улице, другие выбегали из высотки. А сейчас вообще никого! Такого и быть ведь не могло? Куда все делись?

И всё-таки паникующие взрослые — это катастрофа.

Вздрогнув, Шин задрал голову и с изумлением увидел здоровенного мужика, который, держа что-то на плечах, спрыгнул с горящего окна. Отчаянный тип.

Приземлился с грохотом и треском он аккурат на крышу перед входом… и побежал в их сторону.

Э? Вслед за ним из того же окна спрыгнул и второй ненормальный. Нет, ну такие психи… Это, скорей всего, вампиры или оборотни. Вот чёрт. А что ему делать? Тут же, кроме него, других магов нет! Толку-то от гражданских, пусть и взрослых! У него-то хоть опыт есть. Папа натаскивал. Только артефактов с собой нет…

— Отпусти меня! — к его облегчению до них донёсся голос Лихта, а через пару секунд и сам парень в виде перевязанной тенями мумии был сброшен на землю.

— Сколько проблем от детей, — устало вздохнул могучий мужик, вылитый рыцарь с картинок, разве что без доспехов.

Вампир отозвал тень и выпустил растрёпанного музыканта, к которому сразу подбежали его родители. Со второго плеча мужик осторожно опустил Рэн.

— Спасибо, — тихо сказала она и, закашлявшись, застонала.

Сестра пошатнулась, но устояла на ногах, мазнув по всем рассеянным взглядом, остановившимся на нём.

— Я в порядке, не волнуйся, — догадываясь, что она спросит, Шин поспешил её успокоить.

Только грудь сжало в тисках. Рубашка и джинсы сестры перепачканы кровью и гарью. Но страшно ему стало от того, как, покашливая, она морщилась от боли и стирала со рта текущую кровь обожжённой ладонью: кожа рук покраснела и вздулась. Левая рука и вовсе висела.

— Такие страшные ожоги… и кровь… Рэн! Тебе надо к врачу!

— Ерунда, — она растерянно подняла к глазам правую ладонь. — Я же ева. Заживёт.

Но ведь это любимая присказка её сервампа, а не её.

— Надо уходить, — пробормотала она.

Шин со страхом смотрел на Рэн, желая вцепиться в её одежду и потрясти. Сестра ещё никогда не была такой потерянной. Будто она с трудом воспринимала мир вокруг себя. Но его останавливали её травмы. Рядом тяжело вздохнул вампир, а, встретив его взгляд, покачал головой.

— Заставили же вы побегать старика.

От голоса все вздрогнули. К ним, разведя руки, со стороны горящего здания шёл красноволосый мужик в художественном фартуке.

— Уходи. Беги отсюда, — велела ему сестра и, закрыв собой, обернулась к вампиру.

— Я не уйду! — Шин вцепился пальцами в её изорванную рубашку.

— Пожалуйста, — покашливая, надтреснутым голосом прошептала Рэн. — Беги. Беги так быстро, как можешь. Если ещё и ты… тебя… — рвано выдохнула она. — Пожалуйста, беги. И не спорь!

Рэн, зарычав от боли, сжала кулак. Обожжённая покрасневшая кожа стала рваться, потекла кровь, но сестра на это внимания не обращала, она не отводила глаз от вампира.

— Блэки, ещё немного. Мне надо ещё немного сил. Да плевать на жизнь! Бери хоть годы в оплату! Плевать! Бери всё, что нужно! — заговорила она с кем-то невидимым.

Кулак сестры охватили тени и, ударив им по груди, она погрузила их в своё тело.

Заиграла музыка, вокруг сорвавшегося с места пианиста закружили клавиши пианино. Подчинённый вампир бросился вместе с ним на врага.

— Уходите! — рявкнула Рэн и поспешили за ними.

Но Шин не мог сдвинуться с места. Он оледенел. Это был не бой — избиение. Ни одна атака не проходила по мужику, виртуозно управляющему огнём. Его защиту никому не удавалось продавить, пламя попросту сжигало всё. Первым из боя неожиданно вышел подчинённый Жадности. С ним красноволосый не церемонился. Всего лишь типичный магический файербол, и грудь охваченного пламенем вампира была пробита насквозь. После чего он ещё и был отправлен в далёкий полёт.

А с сестрой и музыкантом красноволосый играл. Рэн пыталась связать его покровом. За её спиной клубились тени, выпускающие в полёт копья и стрелы. Но почему-то сила её управления была невероятно слаба — Шин видел, что она могла творить раньше с тенями, и это ни в какое сравнение не шло с тем, что было сейчас. Как будто вместо острейшего клинка она использовала десертную ложечку. Лихт бил сапогами, когда сестре удавалось задержать хоть на секунду врага. Тут же и сам прикрывал её и уводил от огненных атак вампира. Музыкой он пытался продавить пылающий вокруг огонь и перебороть волю противника.

— Нет! — закричал Шин.

С обрывающим всё внутри ужасом он смотрел, как мужик схватил сестру за шею и впился клыками в плечо. От дикого крика Рэн пробрало дрожью.

Огонь, усилившийся от магической крови, полыхнул вдоль улицы, охватил дома, машины, разогнал вечерний сумрак. А сам вампир с силой отшвырнул Рэн в стену. Шин заворожено смотрел, как от удара глаза сестры распахнулись, а потом закатились. Она медленно сползла по стене, оставляя за собой кровавый след.

— Рэн, — Шин позвал её, но сестра не двигалась, всё также лежала изломанной фигурой.

Она ведь не могла умереть. Ведь не могла…

Ноги медленно — слишком медленно — вели его к так и не вставшей сестре, а потом Шин и вовсе замер.

Тени вокруг ожили под отсветами огня, начали танцевать и кривить ухмылки, чтобы разом рвануть к сестре. Возле Рэн заклубился оживший мрак, в котором на Шина глянули красные огоньки глаз. Чудовище не заинтересовалось им, но склонилось над Рэн. Шин сделать ничего не успел… не мог, оцепенел, а тьма влилась в сестру. Тело Рэн дёрнулось, как управляемая кем-то марионетка, а потом замерло, перевернувшись на бок.

Позади раздался крик, и Шин, невольно обернувшись, задрожал от другого зрелища. Кричала мать музыканта, схватившись за голову. Сестра прикрывала пианиста, раскидывала над ним покров, гасила им силу огня, но, лишившись её поддержки, Лихт принял всё внимание вампира на себя. На парне живого места не было. Он так же валялся у стены, и слишком неестественно лежала его голова, словно… шею свернули.

Но нет, его пальцы дёрнулись, пианист пытался встать. Кажется, выдохнули они все разом. Кранц открыл огонь из пистолета по вампиру. И неожиданно это были первые раны, нанесённые красноволосому. Тот изумлённо покачнулся, дотронулся до обагрённой его кровью рубашки.

— Какая зубастая еда, — вампир озадаченно почесал бровь и пальцами поковырялся в одной из ран, вытаскивая пулю. — Освещённое серебро? Дорогая игрушка, — кивнул он и отбросил пулю.

В какое-то неуловимое мгновение вампир оказался возле Кранца и пробил рукой его грудь насквозь. Брызнула кровь. Истошно закричала мать пианиста, а отец Лихта бросился к оружию, которое выронил менеджер.

Великие духи… Как с таким монстром справиться-то можно?