Тлеющий цветок (джен)

Примечания:

Приятного чтения!

P.S. Я просто напомню, что не ставлю спойлерные метки, поэтому, если у вас есть темы-триггеры, читайте осторожнее. Но обратите внимание, что я поставила Underage, т.к. Флоре на момент лета перед поступлением было 16+.

---

В колледже начались похороны. Многие из умерших были преподавателями с факультета паладинов, поэтому всех студентов собрали во внутреннем дворе, где места катастрофически не хватало.

Прошло шесть дней. Порог в сутки успешно пройден, а до проверки следующего остались часы. Я усмехнулась, и на меня странно покосилась одногруппница. Я ж на похоронах, да. Но я даже не знаю, как скоро будут мои — ведь мне неизвестно от чего идет отсчет: от полуночи или смерти Элоранда.

Студенты скорбели, особенно парни.

Они встали в первых рядах с оружием в руках. Молоты и мечи взлетели вверх, образовав длинную арку. Под ней другие юноши тащили белоснежные гробы. Гроб Элоранда был пуст. Его так и не нашли, но в смерти мало кто сомневался. Он упал с огромной высоты, и даже чудо не спасло бы от такого удара.

Последние дни я провела в компании нескольких бутылок алкоголя, которые достал староста. Никому не рассказала. Не видела смысла. Если выживу в ближайшие сутки, у меня будет еще три недели. Если там не сдохну, то останется целых одиннадцать месяцев. Вот тогда уже разгуляюсь.

Меня посещали мысли написать письма Палладиуму, Блум и, возможно, родителям Флоры, но я не находила слов. Головой понимала — сейчас бы к ним поехать, провести оставшееся время рядом, но сил сдвинуться с места не осталось.

В первых рядах, помимо юных паладинов, стояли их преподаватели. Кто-то молчал, кто-то хмурил густые косматые брови. Если юноши прятали красные глаза за рукавом белоснежного костюма, то мужчины напоминали гордые статуи, что не шелохнутся даже в ураган.

Разве что друг Элоранда на меня пялился. Аларик… Знакомое имя, кажется, из какой-то игры⁽¹⁾. Но почему он смотрит, почти не отворачиваясь? Неужели подозревает меня? Впрочем, это тоже не имеет значения.

Но как же бесит этот противный взгляд! Я не понимаю, что он значит, но вряд ли что-то хорошее.

* * *

Времени больше не осталось. Близился вечер, и сумерки собирались за окном. Одна полоска. Одна чертова полоска, что дала мне приговор. Даже если это год, я за все время едва ли подобралась к разгадке… Давайте честно: мне кранты.

Наверное, я где-то серьезно ошиблась. Скорее всего Флора любила Элоранда и просто залетела от него. Мало ли таких историй? Мало ли тихонь, которые как темный омут? Я была с самого начала на ее стороне, но проиграла.

А фляжка паладина как насмешка. Стоит на тумбочке, блестит в закатном солнце, и узор из листьев напоминает мне, что я здесь лишняя. Пришла в чужой монастырь, ворвалась и, толком не разобравшись, разбила все, что было.

Но разве я могу уйти, так и не узнав правду?

«Я дам тебе совет: борись до последнего. Если у тебя есть какие-то предположения, попробуй».

Терять нечего.

Я достала книгу и заперла дверь. Наскоро наскребла все необходимое для призыва. На защитную часть махнула рукой, как и на все благовония и колокольчик. Лишь сжала в руках фляжку, надеясь приманить на нее призрака.

— Venire ad me…

«Давай, Флора, не будь сукой и расскажи все хотя бы сейчас».

Ничего не произошло, но я не расстроилась и завалилась на кровать. В конце концов Флора любила приходить во снах.

* * *

Я встала с кровати, когда уже стемнело. Воздух стал странным — будто потяжелел и наполнился гарью. Боковое зрение улавливало нескончаемые помехи, а мое тело лежало на кровати. О, я сама стала духом? Что-то новенькое.

А вот пришла моя красавица.

Флора стояла у окна и тряслась. Бледная, с трупными пятнами и темными разводами. Даже будто бы воняла сильнее. Вереница порезов стала ярче, темнее, они растеклись по сероватой коже как акварель.

— Давно не виделись, — усмехнулась я.

Голова закружилась — тормоза сорваны. Флора мгновенно оказалась рядом со мной и потянула к плечам.

— Только поскорее, пожалуйста.

Она не ответила. Ее цепкие пальцы вонзились мне в плечи. Давление быстро нарастало. Я смотрела ей в глаза, пока не стало слишком больно. Опустила голову и зажмурилась. Скоро.

В тишине брызнула эфемерная кровь. Я закричала. Плечи обожгло так сильно, будто кости треснули и рассыпались на осколки. Перед глазами встала алая пелена, которая нахлынула как волна и так же схлынула, оставив меня совсем в другом месте.

Я оказалась в обычной классной комнате за второй партой. Рядом перешептывались ровесницы Флоры, они обсуждали задания, экзамены и поступление. Учителем был Элоранд. Он сидел за преподавательским столом и перебирал работы, то и дело морщась, когда какая-нибудь из девушек заговаривала слишком громко.

Флоре это не нравилось — я чувствовала ее как себя, но не имела возможности даже сдвинуть руку на сантиметр. Кажется, это воспоминание.

Она пришла учиться и считала, что окружающие должны так же серьезно к этому относиться. Все же на носу поступление.

— Я проверил ваши сочинения. — Элоранд поднялся из-за стола и передал ближайшей девушке листы. — Вы все хорошо справились. Я написал в конце количество баллов и указал на ошибки. Но в целом порог вы все пройдете.

До Флоры тетрадь дошла быстро. Она жадно всмотрелась в угловатые красные буквы. Пара досадных ошибок (особенно досадных потому что она постоянно путала эти правила), несколько вопросов к почерку (сочинение вышло объемным и времени красиво дописать просто не хватило) и яркая отметка «23/24». В общем результат хороший.

Это сочинение было важным. Оно необходимо для получения школьного диплома, а после его можно приложить для поступления в некоторые учебные заведения.

— На сегодня закончим.

Девицы радостно собрали свои вещи и поспешили на выход. Как никак школа уже закончилась, на дворе приятная жара и свежий ветерок. Экзамены совсем скоро, а после них поступление — всем хочется урвать последние деньки школьной юности.

— Флора, тебе интересно обсудить сочинение?

— Конечно, профессор, — ответила она, и я почувствовала ее ликование.

На мой взгляд тема как тема. Привычно моралисткая, про защиту природы, такие я видела много раз во время подготовки к своим экзаменам.

— Ты собираешься поступить в колледж Линфеи?

— Нет, в Алфею. Мама говорит, это лучшее учебное заведение в Магическом измерении.

Паладин едва заметно усмехнулся.

— Мне очень понравились твои мысли. Твое сочинение одно из лучших, что я читал, — мягко сказал Элоранд.

— Спасибо.

Флора радовалась, но сквозь невинное смущение от похвалы пронеслась обида. Одно из лучших, но не лучшее.

— Меня радует, что среди молодого поколения есть такие сознательные ребята, как ты.

Возможно, тебе интересно встретиться с единомышленниками? Ни в коем случае не настаиваю, но если ты хочешь…

— Хочу, — поспешно ответила Флора, на что Элоранд растянул широкую улыбку.

— А как ты относишься к матери Природы?

Сердце Флоры пропустило удар. Я уловила ее смятение: она явно не один раз думала о религии, но в одиночку, и совершенно не ждала от Элоранда такого вопроса.

Картинка сменилась.

Снова та поляна. Вокруг идола бегали девушки. Они танцевали под тихую музыку и кружились в ночной тени. Я бегала вместе с ним, не имея возможности управлять телом. Голову туманила радость, из-за которой было трудно сосредоточиться на собственных мыслях. Эти чувства напоминали мои, когда я попала на общее собранение, разве что казались гораздо сильнее.

Флора будто опьянела. Тело вспотело от летней жары, плаща, накинутого на плечи, и волос, что уже прилипли к спине.

Девушки остановились. Присели на землю, и уже знакомый мне нож пошел от самой первой по кругу. Флора едва дышала, но улыбалась. Она предвкушала, едва сдерживая порыв броситься вперед и как можно быстрее перерезать себе руку. Она будто здесь уже не в первый раз. Во всяком случаи внутри ни намека на удивление.

Это было тяжело для меня. Очевидно, несмотря на наличие в теле магии Природы, я так и не прониклась ей. Да, я замечала, что постепенно больше воспринимала, но не придавала этому значение. Флора же жила природой. Под ее ладонями вибрировала трава, будто девушка каждой клеточкой кожи ощущала биение жизни в стеблях. Она сдавленно дышала вместе с ветром и наслаждалась шепотом листвы.

Кинжал дошел до Флоры. Она полоснула руку со всей дури. Я мысленно сжалась, но с удивлением поняла, что почти не почувствовала удара. Кровь полилась по смуглой ладони на траву, и Флора прижала рану к земле. Удивительно, как никто из них до сих пор не получил заражение.

Нож перешел к Элоранду. Как и в прошлый раз он тоже рассек руку. И если меня снова скрутило от желания отвернуться, то Флора восхищенно пожирала глазами алые струйки на бледной, точеной руке мужчины.

— Мать благодарна вам! Но ей нужно больше!

Наше тело вздрогнуло и сжалось. Внутри похолодело.

Неужели Флора тоже была влюблена в Элоранда? Или здесь это нормально и на паладине у всех съехала крыша?

— Сегодня я выберу среди чистых девушек ту, что пожертвует своей кровью во имя матери!

Элоранд указал на Флору. Та подскочила, так резко, словно получила электрический разряд. Ее голова закружилась от ликования. Вокруг раздались недовольные шепотки. Флора знала, о чем говорят девушки: она появилась совсем недавно и даже не училась в колледже. Такая честь и так рано?

Избыток чужих чувств заполнил меня — я окончательно потеряла свои мысли. Все вокруг потемнело и сменилось на новую картинку.

Ритуал проходил ночью на той самой поляне.

Окружающий мир стал мрачным, одиноким и зловещим. Небо потеряло облака и звезды, деревья вдалеке направили пики верхушек вверх. Идол богини кто-то закрыл плотной черной тканью, что мне показалось странным. Разве можно так обращаться с божеством?

Я медленно шла по едва влажной траве босиком. Плечи вздрагивали от холода, и я посильнее завернулась в белую летящую ткань. Только ее почему-то гораздо меньше, чем на общем сборе. А под ней нет белья, что с одной стороны приятно, а с другой вызывает беспокойство и ощущение беззащитности.

Подле дерева на краю поляны лежала алая простынь. В темноте она казалась лужей крови. Судя по блеску это шелк или атлас. Рядом возвышался деревянный трон из цельных кусков дерева. Извилистые узоры рассыпались по спинке, сидушке и подлокотникам, а по бокам торчало несколько обработанных сучков. На троне сидел мужчина. Его одеяние черными щупальцами тянулись по траве. Местами прозрачная ткань красивыми складками обрамляла крепкое тело. А часть лица закрывала тканевая маска.

Позади за спинкой стоял второй мужчина, тоже в черных одеяниях.

Во мне с каждой секундой нарастало странно возбуждение. От мысли, что я особенная, кружилась голова. Я почему-то думала о том, что это почётно. Все, что произойдет совсем скоро, почетно.

Если на общих сборах тело наполнялось энергией и эйфорией, будто на него действовал наркотик, то сейчас будет взрыв.

Я в предвкушении.

— Богиня мать взяла в мужья себе Небо, — пробасил мужчина на троне и показал на себя, а потом на второго, — и Море. Их союз породил жизнь. Их союз и есть жизнь — энергия, магия, сила, что питает каждую клеточку каждого существа. Готова ли ты повторить священный обряд и помочь Линфеи? Готова отдать себя своей планете без остатка?

Я узнала голос. Элоранд.

С моих уст слетело кроткое, полное возбуждения «да».

«Это тот самый вечер. Я должна понять».

«Я не могу управлять телом, но могу думать и вслушиваться».

Флора гордилась. Она считала — это честь. Она особенная, одна из миллионов, кто подошел и кто по велению судьбы оказался в нужное время в нужном месте. Она делала сейчас доброе дело. И она обменяется потоками магии с такими великими паладинами, как Элоранд и… Лица мужчины не видно. Она не знала его, но почему-то была уверена, что незнакомец такой же достопочтенный человек.

Элоранд довольно оскалился и позвал ладонью к себе, как собачку. Он ласково посадил Флору себе на колени, провел сильной рукой по ее спине, расстегнул застежку и медленно провел рукой вниз, спуская летящую ткань. Флора вздрогнула от холода и прикрыла руками обнаженную грудь.

Блять. Я чувствовала, его прикосновение, как если бы он трогал меня. Я зажмурилась, попыталась закрыться от этих ощущений. Но связь начала рушиться, окружающее меня — меркнуть. Черт.

«Это просто воспоминание», — напомнила себе я.

Ужасное воспоминание.

Флора была неумелой, но она старалась как могла. Она хотела Элоранда, и дрожала от восхищения. Он ведь сильный. Невероятный. И выбрал именно ее.

Голову пронзила мысль — Гелия. Вместе с ней сердце Флоры отравила вина за предательство и нарушенные обещания. И это не было связано с участием в культе. Нет, это преданная верность.

«Но ведь это для общего блага. Это мое предназначение, — уговаривала себя Флора. — Гелия должен понять меня».

Осознание пришло не сразу. Гелия мне соврал. Они с Флорой состояли в отношениях, причем уже несколько лет. Как тяжело ему было все это время, особенно после того, как он узнал о беременности? Боже, почему он молчал все это время? Зачем соврал про Кристалл?

«Жалость, — поняла я. — Он не хотел, чтобы его жалели. Это в духе Гелии справляться самому со своими проблемами. Когда-нибудь он погубит себя и оттолкнет всех, кто мог бы помочь».

Внутри Флоры боролось две сущности. Одна помнила романтические встречи с Гелией и их неловкие поцелуи под дождем в саду. Вторая походила на демона: она изнывала от похоти и жгучего интереса к потрясающему мужчине, которого можно было сравнить с богом.

«Секты отравляют мозг. В ее голове слишком много псевдорелигиозного дерьма», — подумала я.

Я старалась думать о чем угодно, кроме происходящего.

Второй мужчина медленно вышел из тени. Это Аларик… Ну, конечно!

Он пялился почти так же, как на похоронах, вот только сейчас его рука ритмично двигалась под тканью. Склизкие толчки отвлекли Флору — она занервничала. Элоранд поймал изменение в ее настрое, нежно погладил по голове и зашептал на ухо:

— Небо всегда наседает сверху, а море медленно подступает, пока не разразится шторм.

Аларик тихо засмеялся. В его взгляде явно читался вопрос: «Они действительно верят в эту чушь?»

Внутри почему-то пусто. Ей приятно, но это совсем не то. Флора ожидала взрыв силы богини.

— А когда начнется?..

Она не успела договорить. Элоранд положил палец ей на губы и едва ощутимо поцеловал в лоб. От губ его руки спустились по шее вниз, погладили грудь и… еще ниже.

Я мысленно зашипела. Черт. Я не ханжа, но такое слишком даже для меня. Прошлые воспоминания виделись со стороны. Значит, нужно найти способ.

Я представила как можно ярче, что стою рядом, а не наблюдаю от лица Флоры. И это помогло — я словно призрак застыла рядом с ними. Вот только теперь ее чувства закрылись от меня. Думаю, как-нибудь переживу.

Аларик подошел ближе, сел на землю и потянулся крепкими руками к ногам девушки. Погладил стопы, пробежался пальцами к бедрам и медленно раздвинул.

Я отвернулась и закрыла уши руками. Нет, это все же слишком.

Время тянулось медленно, пока в склизкой тишине не прозвучало тихое:

— Что-то идет не так? Я совсем не чувствую богиню…

Мужчины зашептали что-то в ответ, но я не разобрала. Флора сквозь стоны повторила свой вопрос. Потом еще раз. Внутри меня нарастал холод. Я уже все поняла, но как скоро догадается Флора?

— Элоранд, ты чертов сученок! — довольно воскликнул Аларик. — Знал бы, тоже пошел бы преподавать. А все думал, почему тебе тут так по нраву?

Я обернулась. Мужчина держал Флору за щеки и вглядывался в ее лицо.

— Какая возбуждающая невинность…

Флора поняла. Она испуганно округлила глаза и попыталась вырваться, но не смогла. Я отвернулась. Нет сил смотреть.

«Я ничего не исправлю. Это уже произошло», — повторяла я про себя, но от каждого хриплого вскрика мне хотелось сбежать.

Крик оборвался в последний раз. Но вместо тишины раздался плаксивый женский шепот и смех обоих мужчин.

— Вы обманули меня?..

— Ты наивная дура. Матери плевать сколько раз и перед кем ты раздвигала ноги.

Я вздрогнула. Как это плевать? А к чему такое строгое деление? К чему разные наряды? Неужели только ради того, чтобы еще больше запудрить девушкам мозги и внушить, что ритуал с девственницей так важен? Я обернулась. Флора сидела на траве возле покрывала. По ее щекам текли редкие слезы. Коленки и руки покраснели.

Девушка сжалась и через мгновение из-под земли вырвались тонкие, хлипкие корни и полетели в сторону мужчин. Но те мгновенно встали в стойку и создали белоснежные щиты.

«Как один… — удивилась я. — Какая быстрая реакция… Вот только Элоранда она не спасла. Хотя… защититься от хрупкой, уязвимой девушки ведь проще, чем от создания тьмы, не так ли?»

Корни загорелись и расплавленными кусками упали на траву. Магия при ней — ритуала не было, был лишь секс в извращенной ролевой форме. Демоны, говоришь? Твои демоны любили, когда их называли богами, Элоранд? Или тебе нравилось наблюдать, как жертва осознает свою ошибку?

Сейчас бы узнать о чем думает Флора, но я не хочу возвращаться, даже если мне это под силу.

Флора подняла голову и посмотрела прямо мне в глаза.

Меня пробила жгучая обида и разочарование, прежде всего в себе. Злость и бессилие. Ее губы яростно изогнулись, и я будто бы услышала ее мысль: «Никто не должен узнать».

Картинка резко сменилась. Флора металась по комнате. Ее руки рассекали воздух, но она останавливалась за мгновение до удара о шкаф или стол и на несколько секунд замирала. И снова психовала. Раз за разом.

Флоре не становилось легче. Злость кипела в ней, как бурлящий вулкан, который не может взорваться.

В какой-то момент из ее горла вырвался скованный писк. Флора замерла и медленно потянулась к своему животу.

Кажется, мы подумали об одном и том же. Вряд ли паладины взяли в лес презервативы, хотя это так глупо с их стороны. Но ведь в моем мире такие мужчины тоже есть и не факт, что магия может помочь определить отца ребенка.

Флора упала на пол, как если бы ее резким росчерком ударили по ногам, и заплакала. Я сделала несколько шагов к ней и потянулась к ней, чтобы утешить, но остановилась.

— Я отомщу. Даже если не своими руками, — прошипела она. — Никто не узнает.

Ее злость передалась мне, но если Флора ненавидела паладинов, я лишь думала о том, что пострадала из-за ее желания скинуть ответственность за собственную месть на меня.

* * *

Я ворвалась к Гелии, совершенно не церемонясь. Он готовился ко сну — сушил мокрые волосы полотенцем.

— Яд. Отдай мне его.

Гелия насторожился.

— Зачем?

— Не для меня. Элоранд был не один.

Гелия выглядел так будто хотел услышать что-то вроде: Хей, это шутка, помер просто не тот, а желание заключалось совсем в другом. Но нет, дорогой, это не шутка.

— И кто ее изнасиловал?

— А может и не насиловали? — Взгляд Гелии стал тяжелым, глаза показались иссиня-черными. — Вдруг она забеременела, пошла к Элоранду, а тот отказался от ребенка.

Я тут же пожалела о своих словах. Гелия вскочил. И признаться, я опешила. Он сделал резкий шаг ко мне и прошипел:

— Флора не могла.

Я впервые видела его таким. И он, очевидно, тоже. Словно испугавшись собственного порыва, Гелия сел на кровать и схватился за голову.

— Она не могла предать меня.

Значит, видение Флоры правдиво. Что ж, уже хорошо.

— Сочувствую. Тебе было тяжело. Возможно, даже тяжелее, чем мне.

Он усмехнулся — догадался, что знаю. Поднял голову, и мое сердце сжалось — такой усталый взгляд у человека, который всегда старался держать образ достойного наследника знаменитого мага.

— Тяжелее? От того, что я потерял любимую? Или от того, что начал влюбляться в девушку, которая заняла чужое тело, как паразит? Которая мной пользуется, чтобы бросить, как меня бросила Флора?!

— Это не настоящие чувства

— Я уже не знаю, где правда, а где — нет. Но ты так похожа на нее, и от этого чертовски больно.

Он подошел и остановился совсем рядом со мной. Наклонил голову вбок и, остановившись в жалком сантиметре от моего лица, шумно втянул носом воздух.

— Отойди от меня, — процедила я.

Гелия зажмурился на несколько секунд и, глубоко вздохнув, сделал несколько шагов назад.

— Прости. Мне не следовало нарушать твое личное пространство. Ты не она. Я помню. Я напоминаю себе об этом каждый раз, но до сих пор не могу поверить, что девушки, которую я вижу перед собой, уже нет в живых.

Я не знала, что ему ответить. Не следовало. Как и, наверное, признаваться в… Чувствах? Что мне теперь делать с этим признанием? Особенно учитывая, что я действительно брошу его одного, даже если останусь здесь.

— Гелия… — бессильно прошептала я. Мне нечем ему помочь.

— Нет, я должен объясниться, — перебил он. — Я долго делал вид, что все нормально, но это не так. Когда встретил тебя в Алфеи, я не поверил. Ты даже стояла как она, двигалась как она. У тебя же все на лице было написано, как у нее: растерянность, смущение, умиление и радость. Общаясь с тобой, я забывал о том, что ты не Флора до тех пор, пока ты не делала что-то, что отличалось от ее поведения. Я думал, пройдет время и мне станет легче. Думал, приму и смирюсь.

— Но не смирился.

— Не смирился, — кивнул он. — Я хотел тебе сказать во время конкурса, но не смог. Я правда хотел.

— Ты все еще винишь себя?

— Мне стоило быть внимательнее к ней.

Сложно. Сложно решать, что говорить человеку в такой ситуации. Лучше ли оставить светлый образ Флоры в его душе или запятнать правдой? Конечно, Элоранд и Аларик виноваты. И, конечно, когда Флора начала сопротивляться, их секс перешел в насилие. Но что было до? Как мне самой к этому относится? Я даже предположить не могла, что все сложится вот так.

— Прости. Я скорее всего обижала тебя своим поведением, сама того не желая.

Вспомнить хотя бы мою радость, когда Гелия сказал об отношениях с Кристалл.

— Я до сих пор не знаю твоего имени.

— Кристина.

— Кристина, — словно пробуя, повторил он. — Красивое имя, но слишком длинное. Можно я буду звать тебя Крис? Или, может, Тина?

— Боже, еще раз назовешь меня Тиной, и я лично тебя придушу. В моем мире это вонючие водоросли, — нервно ответила я.

Гелия на несколько мгновений замер, а потом тихонько засмеялся. Неловкость сошла на нет.

— В моем тоже. Прости, не подумал.

— А за Крест я тебя еще и утоплю, — добавила я, желая поддержать смену темы.

— Крест?

— Особо оригинальные личности сокращали мое имя и так.

Я несла полную чушь, но это было гораздо приятнее мучительного разговора о том, что нас связало. Но он неизбежен.

— На меня пялился Аларик с самого приезда. А потом я призвала Флору и увидела, что произошло, — в конце концов объснила я.

Гелия снова помрачнел. Она же ему так и не ответила. Хотя казалось бы, к кому еще ей приходить, кроме как к дорогому человеку?

— И что же произошло?

— Ее обманом затащили в постель. Двое. Их было двое.

Я не стала уточнять исключительно ради Гелии. Поступок Флоры отчасти напрягал: какой бы не была причина, она сознательно пошла на измену. Конечно, в теории я знала, что в сектах бывает и не такое. Люди ради ложных богов и святых кончали жизнь самоубийством, закапывая себя заживо, отказывались от собственных детей и даже убивали родственников. Но на практике сложно понять насколько глубоко промыли мозги Флоре, а насколько сильны были ее собственные желания. Я не понимала ее. Возможно, отчасти потому что никогда не интересовалась религией всерьез и даже представить не могла, что ради недоказанного наукой существа можно пожертвовать собой.

— Значит, ты хочешь сейчас? Уверена?

Я лишь кивнула. Не говорить же, что, возможно, это наш последний разговор? И не говорить же, что мне все же придется переступить через себя по самой банальной причине: я хочу жить.

* * *

Аларик занял комнату Элоранда, поэтому я довольно быстро нашла его спальню на этаже преподавателей. Дай дракон здоровья человеку, что придумал вешать золотые таблички с именами на дверь.

Перед тем как зайти, я посмотрела по сторонам, и, не заметив никого в коридоре, постучала.

За дверью раздалось громоподобное и совсем не преподавательское: «Какого хрена от меня надо в полпервого ночи?!»

Я постучала еще раз. Аларик открыл и окинул меня придирчивым взглядом.

Я старалась, честно. Одела самую короткую юбку и милую рубашку с широкими рукавами фонариками и открытыми плечами. В таком виде я чувствовала себя голой, особенно в присутствии Аларика.

— Заходи.

В комнате Элоранда было пусто. Никаких личных вещей, мелочовки или фотографий. Широкая кровать стояла у стены, рядом — чистая тумбочка. Над ней — самые простые часы. Чуть сбоку шкаф и вход в ванную комнату, а у зашторенного окна — стол с сиротливой бумажкой. Я подошла ближе.

Заявление на работу от Аларика Катарантуса. Я вспомнила ту ночь и слова мужчины: «Знал бы, тоже пошел бы преподавать».

— Я удивлен. Ты последняя, кого я ожидал увидеть.

Дверь закрылась за мной на замок. Я медленно вдохнула и выдохнула. Аларик подошел сзади и положил тяжелые мозолистые руки мне на плечи.

— Что-то случилось?

Я не поверила беспокойству в его голосе.

— Не могу уснуть. Просыпаюсь, потому что раз за разом вижу смерть Элоранда.

— Так это ты там была. Я не знал.

Аларик убрал от меня руки и пошел к шкафу.

— Садись за стол. Первый бой и первая смерть это всегда тяжело.

Паладин несколько минут копался в вещах, приговаривая что-то вроде «да где же, я же знаю тебя, гаденыш». Наконец он вытащил из шкафа бутылку коньяка и одну стопку.

Аларик сел на пол рядом со мной и налил в стопку алкоголь.

— Держи, поможет.

Я выпила одним махом и тут же закашляла. Огонь ударил в голову и обжег рот и горло. В глазах защипало.

Аларик засмеялся и, похлопав меня по бедру, выпил прямо из горла.

— Я мало тебе помогу. Слова всегда были по части Элоранда, но он мечтал погибнуть на поле боя, как воин. Так что… Думаю, он рад. Давай за него.

— За Элоранда.

Мужчина налил еще, и мы вместе выпили.

Сомневаюсь, что Элоранд был рад в тот момент, когда камень раскрошился под весом его тела.

— Вы всегда хотели стать паладином?

Кажется, он не ожидал такой вопрос. Аларик почесал выбритый висок и ответил:

— Да у нас выбора особо нет. В десять лет приходит представитель ордена паладинов и говорит, что, мол, это признание. Судьба. Быть паладином трудно, но мне нравится.

— А что именно вам нравится?

— Сила и власть, — не задумываясь, ответил он. — Нас уважают, почитают и боятся. Это не может не нравится.

Мы снова выпили. Я почувствовала головокружение.

— Вы дружили с Элорандом?

Аларик впервые широко улыбнулся, обнажив обломанный клык.

— В школьные годы мы терпеть друг друга не могли. Но потом я спас его шкуру, а затем он — мою. Дружба, рожденная на поле боя, бессмертна. — Паладин грустно опустил голову. — Да… Я всегда буду его помнить. И ты помни. Он был хорошим другом и отличным воином.

— Вы тоже преподаватель?

Мужчина немного растерянно на меня посмотрел.

— Нет. Я всю жизнь служил. Я говорил Элоранду, что ему стоит быть осторожным. За годы в тепленьком месте неизбежно расслабляешься.

— А ваше место не было тепленьким?

Паладин в открытую усмехнулся и заметно расслабился.

— Ты права. Последние лет десять паладины лишь охраняли Линфею. Но жить на закрытой территории по строгому расписанию все равно лучше. Мое тело не забыло боль от ранений и не потеряло выносливость и реакцию.

— Тем не менее вы решили занять пост преподавателя, — сказала я, указав на заявление.

— А почему нет? Хватит с меня. У меня знаний ничуть не меньше, а остальному научусь — не впервой. К тому же пост жреца тоже опустел. Чем я хуже? — Он снова положил руку мне на бедро и аккуратно сжал. — Не поможешь первое время? Я всего раз был на ваших нестандартных ритуалах, но готов продолжить традицию, пускай и не сразу. Хочу знаешь ли прощупать почву.

Я закусила внутреннюю часть щеки, чтобы хоть как-то успокоиться. Паниковать нельзя. Нельзя!

Рано! Еще слишком рано! У меня один шанс, и нельзя им рисковать.

— Я помогу вам, — едва выдавила я.

— Отлично. — Аларик глянул на часы. — Я схожу в ванну, а ты подожди, хорошо?

Я кивнула, едва сдерживая облегчение.

— Ты не хочешь?..

— Нет-нет, я уже, — спешно ответила я.

Главное, чтобы не настаивал.

— Как знаешь.

Аларик не стал закрывать за собой дверь. Я слышала, как плещется вода, и видела мужскую тень за занавеской. Встала и как можно тише прошла к кровати, чтобы выйти из зоны видимости. Оттуда вернулась ко входу в ванную комнату и прижалась к стене. Достала из волос иглу и сняла защитный колпачок.

Одного удара хватит.

Ожидание сродни пытке. Долгое, протяжное… Страшное. Чем больше времени я стояла, тем меньше мне хотелось это делать.

Но черт возьми! У меня и так ощущение, будто татуировка начала греться. И даже если это просто паранойя, Аларик уже решил пойти по стопам Элоранда. И вряд ли это кончится хорошо.

Звук воды затих. Два тяжелых стука. Шелест полотенца и тихий скрежет расчески, которой провели по жестким мокрым волосам.

Я сжала иглу сильнее и прыгнула на мужчину, как только он вышел из ванной комнаты.

Расчет оказался верным — я попала в основании шеи, где росли волосы, и заткнула ему рот рукой. Аларик с легкостью скинул меня. Я упала на кровать и ударилась затылком об изголовье. Чертова пуговица на рубашке оторвалась и куда-то закатилась. Паладин вытащил иглу и, нахмурившись, осмотрел. Потом перевел на меня задумчивый взгляд.

— У вас две минуты.

Две мучительных минуты.

— За что? Я думал, ты теперь с нами.

Я вытянула руку с татуировкой.

— За это.

Он не понимающе моргнул.

— Татуировка? При чем здесь она?

Видит, но не знает. Что ж, тогда понятно, почему он так легко впустил меня. Элоранду стоило рассказать своему другу обо мне.

Аларик покачнулся и, ухватившись за край стола, прижал руку к груди. Он хрипло задышал через рот, и каждый вздох давался ему тяжелее предыдущего.

— Лучше бы я сдох вместе с ним… Как паладин…

Я поднялась с кровати. Затылок все ещё болел, но вроде ничего серьезного. Подошла к мужчине и положила руку ему плечо.

— Да, так было бы лучше.

Он хрипло засмеялся.

— А я говорил, что… не может… все быть… так легко… Я знал… Что рано… Или поздно…

Он мучительно вздохнул и упал на пол. Его тело затряслось, а изо рта пошла розовая пена — я села рядом.

Он умирал передо мной, протягивая перечеркнутую шрамами руку, словно умоляя о помощи. Я помнила ту ночь, его издевательский смех и презрительный взгляд на раздетую Флору. Но сейчас он смотрел совсем по-другому: печально. Будто сожалел. Но вряд ли Аларик думал о Флоре, скорее всего ему было жаль умирать так рано.

Каким бы гадом он не был, чем же теперь лучше я?

* * *

Гелия едва дернулся, когда я забежала в комнату, придерживая рукой расстегнутую рубашку.

Он вздрогнул второй раз, когда я сорвала с себя ненавистный клок ткани, скомкала и закинула за шкаф. Мне было абсолютно плевать, что я стояла перед ним в одном лифчике. Желание хотя бы поменять одежду — а еще лучше помыться — захватило с головой.

— Как все прошло? — его голос непривычно сиплый.

— Он мертв. Но татуировка не изменилась.

Отсутствие результата тоже результат, верно? Кажется, я скоро сойду с ума. Наступившие молчание мне совсем не понравилось. Оно продлилось, пока я переодевалась и заталкивала к рубашке юбку.

Он сидел, согнув изящную спину. Высокие скулы были бледнее обычного, а тонкая, полупрозрачная кожа только подчеркивала жвалки. Губы искривились, а на полу стояла последняя бутылка моей алкашки, судя по всему пустая. Блеск.

Гелия икнул. О, кажется, кому-то пора в свою комнату отсыпаться.

— Я останусь здесь.

Кажется, я сказала это вслух.

— Это плохая идея.

Особенно учитывая, что он выпил. Пускай немного, но кто знает насколько легко он пьянеет и как себя ведёт?

— Плохая идея не обеспечить тебе алиби. С утра поднимется паника, начнутся проверки. Будет неплохо, если в случае чего, нас застанут с утра в одной комнате, — на этих словах Гелия стащил с себя рубашку. — Да, накажут за нарушение правил общежития, сделают выговор, но зато никаких обвинений. Не волнуйся, я лягу спать на пол. Если будут ломиться, открою.

Хм, а ведь дело говорит. Я какое-то время сомневалась, но все же решила — черт с ним, я не ассасин на выезде, лучше подстраховаться хоть так.

Я кинула в него одеяло. Пускай на нем спит.

Утром меня и правда разбудил стук. Я с наслаждением потянулась и зевнула. Мне в лицо прилетело одеяло. Я потерла сонные глаза и услышала возмущенный возглас неподалеку.

Я подскочила. Точно. Вчера мы (никаких я) грохнули Аларика, причем возможно зря.

В комнату влетела женщина. Я не знала ее имени, но в стенах университета видела.

Она покраснела, пробежавшись глазами по мне лежащей в постели. Нда, Гелия, конечно, молодец, что предложил надеть самую открытую ночнушку, но как-то некомфортно, когда перед тобой стоит давящаяся воздухом блюстительница морали. Хорошо еще, что тут уже можно, а то поехал бы Гелия в места не столь отдаленные не за убийство, а совращение малолетних.

— Одевайтесь и в коридор! Быстро! А это, — она ткнула сначала в меня пальцем, а потом в Гелию, — обсудим отдельно!

Дверь с хрустом захлопнулась, и я выдохнула.

— У тебя пророков среди предков случайно не было?

Гелия усмехнулся.

Мы не слишком спешили. Юноша услужливо отвернулся, пока я одевалась, хотя честно говоря это имело мало смысла.

Я заметила, что полоска на руке стала короче. Странно.

Перед тем как выйти Гелия остановил меня и напомнил:

— Я пришел к тебе вчера около десяти, точно ты не помнишь. Мы были вдвоем, занимались всем тем, о чем она подумала. Ничего не слышали и не видели. Не выходили. Если кто-то скажет, что тебя видел — отрицай.

В коридоре народу было мало — в выходные многие ездили домой. С одной стороны это хорошо. Вероятность, что меня кто-то видел практически равна нулю. С другой — круг подозреваемых сужался.

Наше появление девочки из соседних комнат встретили удивленными вздохами. Я почувствовала, как заалели щеки. Неправда это, но все равно хочется провалиться под землю.

Вот неужели тут все такие правильные, а? Как же.

Студенты шептались. Я старательно делала вид, что тоже не в курсе, и спрашивала у ребят, что происходит. Мне отвечали лишь предположениями. Мол, украли что-то или кто-то пропал. Наконец, когда всех с этажа подняли, та самая женщина встала в начале коридора и магически усилила голос:

— Сегодня ночью скончался паладин Катарантус, который планировал уже через несколько дней вступить на должность, ранее занимаемую покойным профессором Барвиноком.

Шепот студентов стал громче. Я растерянно посмотрела сначала на одногруппниц, потом на Гелию, тот хмурился и точно так же оборачивался по сторонам. Аларик скончался? Не убит?

— Возможно, это обычный сердечный приступ, но мы пока не знаем точно. Поэтому, пожалуйста, до выяснения всех обстоятельств, не покидайте комнаты.

— Сердечный приступ? В его-то возрасте? — крикнула одна из девушек.

Замолчи! Просто замолчи!

Я понимала, что об этом и без нее подумают или уже подумали следователи (или кто тут решает такие дела), но она все равно вывела меня из себя. Я почувствовала, как Гелия коснулся моей руки и аккуратно ущипнул.

И я вновь заметила, что татуировка уменьшилась. Уже вдвое.

— Как только будет установлена настоящая причина, руководство сообщит. А пока возвращайтесь в свои комнаты. В случае необходимости вы можете выйти, но ни в коем случае не покидайте этаж. Завтрак вам принесут через несколько часов.

Мы вернулись в мою комнату, но на удивление к нам вломились Калла и Космея. Гелия сел поближе ко мне и даже приобнял за талию, на что Калла хитренько улыбнулась.

— Жалко мужика, да?

— Здоровье может подвести каждого, — осторожно ответила я.

Калла закивала, но все же, стреляя глазками, добавила:

— Раз такая шумиха, значит не все так просто. Закрыли все этажи.

— И когда ты только успеваешь, узнавать информацию, — тихо отозвалась Космея.

Она, в отличие от феи почек, не была активной. Скорее обессиленной и подавленной, но хотя бы выползла из своей комнаты.

— Уметь надо.

А вот Калла светилась, точно свеженачищенная кастрюлька.

— Вы давно вместе?

В голове промелькнуло полное муки «блять». Да лучше бы без алиби была.

— С Алфеи, — ответил Гелия.

Калла понимающе закивала.

— Так вот из-за чего, то есть из-за кого ты перевелась. Я бы ради такого красавчика тоже все бросила бы. Ой, я сказала это вслух? Как неловко.

Калла состроила мне глазки. Я мысленно пообещала пооткусывать ей крылышки. Конечно, Гелия красивый, вот только эта маленькая заноза приготовила подлянку мне. Хорошо хоть просто словесную, а не в виде почки с сюрпризом, но все равно бесит.

Фея засмеялась.

— Я шучу, Флор. Не стоит быть такой ревнивой, в этом нет нужды, ты сама красавица.

— Прости, Калла. Я просто очень его люблю и удивляюсь каждый день, что судьба свела меня с таким замечательным человеком.

Я тут же пожалела о своих словах. Гелия сзади напрягся, а я вспомнила вчерашнее признание. Черт. Все идет наперекосяк.

К счастью, разговор быстро перетек в совершенно другое русло. Космея резонно заметила, что Аларик хотел вступить на должность Элоранда и вчера днем смотрел его кабинет, в котором остались опасные растения и яды. Он мог банально отравиться.

— Теперь нам не скоро найдут преподавателя.

— Это ж что? Я зря делала сбор? — возмутилась Калла, вспомнив о домашнем задании. — Да вы хоть представляете сколько заноз я вытащила? Ох!

— Возможно, новый преподаватель все равно его потребует.

— А как думаешь, кто он будет?

Космея пожала плечами.

Девочки окончательно перешли на другую тему. Они весело щебетали о том, что скоро экзамены и каникулы на целый месяц. Калла предложила поехать в Озерный район к ее бабушке. Там тепло, привольно, и вода чистая, будто стекло.

Я вспомнила Байкал. Никогда не была в той части России, но видела много фотографий. Должно быть у бабушки Каллы действительно красиво. И, возможно, было бы здорово побывать хотя бы там.

Но я тут же одернула себя. Татуировка стремительно бледнела — осталось меньше сантиметра. И вряд ли меня уже что-то спасет. Впрочем, сама виновата. Повелась на прочитанные книги, манги и пройденные игры. А может на собственную кровожадность и агрессию, о которых не подозревала?

— Флора, ты чего?..

Я ответить не смогла. Перед глазами все поплыло и через мгновение потемнело. Где-то далеко прозвучал стук о кровать.

* * *

Меня встретил золотой свет. Он струился по холодному полу, по гладким стенам и даже по фонтану, в котором плескалась неестественно бирюзовая вода.

Я встала и оглянулась. Никого. А мое тело ощущается совсем странно — будто не весит ничего. И…

Это же мои руки! Родинки совсем как у меня!

Я ощупала свое лицо, осмотрела тело и поняла, что права. Мне казалось, что образ моего настоящего лица уже успел раствориться в памяти.

— Иди сюда, душа.

Я повернулась на голос. Там, где секунду назад никого не было, стояло две девушки. Одна сотканная из голубых сверкающих потоков фея, вторая — Флора. Я с удивлением поняла — она улыбалась. Она цела, свежа и не похожа на свихнувшегося призрака.

— Ты прошла долгий путь и с успехом выполнила поставленную задачу.

— Почему я?

Наверное, этот вопрос задал бы любой на моем месте.

Передо мной появилось зеркало. Оно висело в воздухе так, что отражающаяся в нем фигура стояла рядом с Флорой.

— Мы совершенно разные, — возразила я, понимая намек.

— Нет, мы похожи.

Я снова сравнила нас. Мы одного роста, почти с одним цветом волос, только у Флоры они гораздо длиннее. У нас разный цвет глаз, но одинаковый лисий разрез. На этом в общем-то всё.

— Ты такая же как я, даже если отрицаешь.

— Будь я такой же, то сбежала бы так же, как и ты, — огрызнулась я.

Конечно, мне ее жаль. Но я устала быть правильной. В этом уже нет смысла.

— Так почему я?

Я требовательно посмотрела на Аркадию. Очевидно, главная здесь именно она. Фея махнула рукой и зеркало растворилось в воздухе вместе с моим отражением.

— В тот самый миг ты была единственной родственной душой.

Внутри неприятно заскреблось. Значит ли это, что я все-таки умерла в настоящем мире?

— Если у тебя есть вопросы, задавай. Больше мы не встретимся.

— Сколько у меня времени?

— Бесконечно много, дитя. Пока я тебя не отпущу.

— Что на самом деле произошло? Почему ты это сделала и почему условия были такие непонятные?

Флора вздрогнула.

— Я была зла на паладинов и, главное, на себя. Мой разум наполнился такой яростью, что я потеряла контроль над собой. Ненависть к себе наполнила мое сердце. Я отчаянно желала мести, но была слишком слаба, чтобы на нее решиться. Это значило бы признаться в обмане и в измене. В том, что я сама туда пошла. Меня обманули лишь в том, что это ритуал, но… Согласие было мое.

До боли сжала зубы. Я знала, что осуждать Флору было неправильно. Секта на то и секта, чтобы мудрить мозги, особенно легковерным людям. Но почему не подумала она, а расплатилась я?! Почему кровь на моих руках?!

И ведь я тоже сама согласилась убить Аларика… Быть может мы и правда похожи больше, чем я думала.

— И все же. Гелия бы понял тебя, разве нет? — с трудом спросила я.

— Нет. Для него вера в мать Природы с самого начала была пустой тратой времени. Я пыталась привлечь его, объяснить! Но он не хотел даже слушать! Если бы он чувствовал природу так, как я, то понял бы почему это важно для меня.

— А родители? Твоя мама тоже фея.

— Она… — осеклась Флора. — Она не хотела со мной разговаривать на эту тему, а отец думал, как Гелия.

Разные взгляды на жизнь… Как банально и в то же время похоже на мой мир.

— Ты создала эту клятву?

Аркадия медленно кивнула.

— Зачем?

— Это неудавшийся эксперимент. Попытка найти способ вытащить сюда нужные мне души.

Я хмыкнула. Еще лучше.

— Насколько я помню, Аркадия — первая фея, которая сидела все время в Золотом городе.

— Наблюдать за тем, как меняется история Магического измерения из-за появления неучтенной переменной, увлекательно.

Небось это похоже на игры, где человек исполняет роль бога: устраивает катаклизмы, делит территории, посылает болезни или, наоборот, великих лекарей и правителей.

— У меня был шанс прожить жизнь в Магическом измерении, не выполняя клятвы?

— Да, — ответила Аркадия.

— Нет! — вместе с ней воскликнула Флора.

— Как ты знаешь, призрак Флоры долгое время оставался неприкаянным. Она бы мучила тебя и без ритуала призыва, просто этот момент настал бы позже, — пояснила Аркадия. — Но с ней можно было бы справиться. В какой-то степени.

Возможно, это объясняет тот факт, что призыв мне дался легко, а Гелии нет. Ведь Палладиум говорил, что это сложная магия.

— Тогда зачем ты дала мне столько времени?

— Я боялась, что ты догадаешься слишком поздно.

— И поэтому после Элоранда решила резко ограничить?

— Это был единственный способ повлиять на тебя. Ты могла не узнать об участии второго.

Я едва сдержала рык. Конечно, злиться на наивную девушку проще, чем на Элоранда. С другой же стороны это ее ранил Элоранд, но меня-то — она.

— Написала бы всю историю в дневнике. Я бы справилась быстрее.

— А если бы у меня не получилось, дневник нашла бы моя мама. Для родителей это был бы удар. И для Гелии тоже.

А то ему так пришлось легко. Он винил себя за то, в чем не виноват вообще. Возможно, ему действительно стоило поговорить с Флорой о религии еще в самом начале, объяснить насколько это опасно. Но все же: а мог ли Гелия хотя бы предполагать, что все так обернется?

— На самом деле Флора допустила множество ошибок.

Аркадия состояла из потоков, выражение ее лица не менялось. Голос оставался ровным, до безобразия спокойным, поэтому было сложно оценить возможный намек в ее словах.

— Например?

— Ее желанием были месть и сохраненная тайна.

— То есть, если бы я рассказала Гелии о том, что она пошла туда сама… Стойте… Если бы хоть кому-нибудь рассказала?

Аркадия кивнула. Я перевела взгляд на Флору, пытаясь разгадать, что вообще творилось в ее душе. Неужели она сама не понимала, насколько уязвимой сделала меня? Хорошо, ей плевать на меня, но к чему вся эта трагедия, если на собственную месть тоже?

— Да, я сглупила. Но у меня не было четких указаний, только легенды и небольшие статьи в книгах Саладина.

— Как ты вообще тогда заключила клятву?

За Флору ответила Аркадия.

— Многие пытались составить точное заклинание моей клятвы. Кому-то даже удавалось ее заключить. Но мало кто понял, что на самом деле важны лишь две вещи: то, что здесь, — она указала на голову, а потом опустила руку на сердце: — и здесь. Поэтому порой условия выходят противоречивыми.

Желание… Подумать только… Нужно всего лишь желание незнакомого человека из другой вселенной, чтобы тебя выдернуло и лишило всего. Чтобы разорвать именно твое сердце надвое.

Я опустила голову. Хорошо сказано. Внутри меня теперь одно смятение: и по дому скучаю, и здесь успела пустить корни.

— Раз я справилась, я могу вернуться домой?

Флора побелела как полотно и едва заметно подалась вперед.

— Можешь. Это твой выбор, душа?

— Как же Гелия?! Останься с ним! — воскликнула Флора.

Я ждала этого момента полтора года, и когда он настал, внутри осталась лишь пустота. Сколько времени прошло в моем мире? Ищут ли меня? Ждут ли? Смогу ли я бросить тех, к кому привязалась? Смогу ли я жить там, где нет магии, к которой я так привыкла?

И самое главное…

— Мое тело еще живое?

Впервые на лице Аркадии появилась эмоция — усмешка.

— Не скажу, тебе придется рискнуть.

А я ведь даже не помню точно, что случилось перед переносом в Магическое измерение. Вроде бы мне стало плохо… Но я теперь даже не уверена, что это действительно так.

— Нет! — Флора топнула ногой по сверкающему полу. — Гелия не должен остаться один! Ему и так очень тяжело! Я хочу поменять условия сделки.

— Поздно.

Мой голос неожиданно опустился до шипящего шепота.

— Не поздно. Ты должна быть рядом с ним! А как же мои родители? А Миели?

— Я вообще ничего не должна! — сорвалась я. — Думала бы о нем и о своей семье — не перекладывала бы ответственность на меня! Или хотя бы загадала бы своим желанием!

Флора наконец-то заткнулась. Даже боль, что навалилась на ее хрупкие плечи, не может оправдать подобное поведение. Я услышала хотя бы благодарность? Нет. За что мне быть ей должной? За то, что вырвала из родного мира? Даже если я там умерла — ее никто не просил.

— Так что ты выбираешь, душа?

Спокойный голос Аркадии вернул меня к реальности. К черту Флору, есть вопросы поважнее.

Если я умерла, то это будет конец. Второй шанс благополучно канет в Лету, а ведь в Магическом измерении много хорошего. Тем более самое страшное позади.

Мне нужно больше информации.

— Что насчёт культа матери Природы? Много таких, как Флора?

— Много. Но мало кто признается самому себе, что был обманут. Такие отдаются годами.

— Значит Элоранд был не единственный.

Он-то предпочитал девственниц. Хотя кто знает, что еще он творил, прикрываясь маской жреца?

— Не единственный.

— А что насчет общих собраний? Они правда так необходимы?

— Да, но секс с последовательницами не имеет к ним никакого отношения.

— Принцесса Линфеи знает о том, что паладины дурят голову девушкам?

Аркадия понимающе покачала головой, а Флора перевела растерянный взгляд с меня на нее.

— Почему богиня Природы не даст знак, что в ее честь жрецы насилуют девушек?

— Попытки линфейцев — лишь способ оттянуть неизбежное. Богиня умирает. Ничто не вечно, даже Великий Дракон.

Понятно. Богиня просто едва сводит концы с концами. И даже если ей не плевать, помощи ждать не стоит.

— Как так получилось, что Элоранд за столько лет не был наказан? Хорошо, кто-то поверил и не догадался об обмане, кто-то промолчал или сломался под угрозой и страхом осуждения, но Флора явно забеременела не одна. Неужели ни у кого не возникло вопросов?

— Одна, — поправила Аркадия. — Элоранд не мог иметь детей.

Меня прибило осознанием того, что тогда ребенок от Аларика. И если бы паладин не участвовал, то я бы вообще не догадалась об Элоранде. Ну приперся мужик какой-то, напугал, а дальше что? Ничего! Жила бы себе и гадала в чем дело до самой старости!

— Ты знала об этом?

Флора отрицательно покачала головой. Вот и не верь в судьбу после такого. Как много могло сложиться иначе…

— Вся наша жизнь — череда случайных совпадений.

Надеюсь, Аркадия не читает мои мысли. Я уже ни в чем не уверена. Ладно, все, что случилось, уже изменишь. Нужно думать о будущем.

Если я останусь здесь, то смогу рассказать Кристалл, и быть может проблему рубанут с головой. Ведь о культе знают так мало. А именно знания могли бы помочь той же Флоре не повестись на лесть.

Хотя если быть честной, я просто боялась. Боялась ошибиться, и посему искала все больше и больше причин остаться в Магическом измерении. Там ведь я точно жива. Правда, убийца… но у меня, возможно, было мало времени и жгучее желание жить. Могу ли я предать это желание и рискнуть?

Если я жива, то вернусь домой по которому ужасно скучаю. Меня наверняка ждут родные. Не могут же не ждать? И Дима ждет. И подруги. Конечно, будет тяжело приспособиться, заново привыкнуть к старому миру. Да и не факт, что там прошло лишь полтора года, но неужели я зря все это время медленно шла к своей цели? Чтобы взять и отказаться в самый последний момент? К тому же приспособиться к старому миру будет легче. Он привычнее, да и уже опыт есть.

Вспомнился мультик «Унесенные призраками». Мамин любимый. Там ведь Тихиро стояла перед похожим выбором. Вот только я не в мультике.

Флора смотрела на меня испуганно, Аркадия — бесстрастно. По ним было невозможно понять, жива я или нет. Так что придется решать самой и наконец-то взять ответственность за свои поступки.

Я глубоко вздохнула и ответила.

---

Примечания:

Концовки будет две. Первая задумывалась с самого начала, вторая очень просилась.

Приятного прочтения эпилогов, дорогие читатели!

---

1) Вообще это должна была быть отсылка на старкрафт, но автор напутал. Оставила потому что, будь я в Магическом измерении, ошибку без гугла не обнаружила бы.

Вернуться к тексту