Кузены (джен)

* * *

— Дадли, а где мой охомутанный крестник? — весело спросил Сириус, ворвавшись в Поттер-мэнор, в общем-то, по важному делу. С момента окончания четвёртого курса прошло две недели и неделя прошла после грандиозной свадьбы, последствия которой домовики до сих пор потихоньку прибирали, а журналюги потихоньку обсасывали. Гарольд, ещё вернувшись из школы домой, открыл свободный доступ для Блэков, Фламелей, Делакуров и ещё нескольких человек. Так что ворваться в дом могло много народу. Однако на тот момент в мэноре скучал лишь один Дадли.

— У него медовый месяц, Сириус. Понятия не имею, где они с Флёр шляются. Где-нибудь на людном курорте я думаю, — ответил Дурсль, флегматично болтая ядовито-зелёным содержимым стакана в руке и ногой, свесившейся с подлокотника кресла.

Ему было скучно. Свадебные гуляния подошли к концу. Гости разъехались, друзья и Риона умотали навестить родителей, хотя им предлагалось остаться. Крауч-старший тоже вернулся домой. Делакуры работали. У Фламелей была неделя международного съезда мастеров магических наук. Так что Дурсля навещала то и дело только малышка Габриэль. Всё спрашивала, не вернулась ли её старшая сестра. Вот он и скучал, ведь из развлечений были только письма фанатов и фанаток кузена, присланных на имена Лорда и Леди Поттеров, в которых кто-то искренне поздравлял Гарольда и Флёр, а кто-то ярился и угрожал. Не многие были довольны тем, что герой выбрал в избранницы мало того, что не британку, а француженку, так ещё и вейлу. Много чего писали. Что Флёр околдовала героя, что Поттер предал родину. Обоих проклинали. Но среди всей этой фигни были и интересные письма, потому что некоторые фанатки предлагали герою себя. Буквально. Описывали себя, присылали свои колдографии, обещали быть страстными любовницами или жёнами… Читать такое Дурсля веселило. Но это всё.

— О, так он воспользовался моим советом, и развлекается? — воодушевился Сириус, присаживаясь в кресло. Дадли глянул на него и понял: тот искренне был рад за крестника, искренне гордился им так, что будь он в облике собаки — вилял бы хвостом.

— Веселится — вряд ли.

— Почему это? — возмутился Лорд Блэк, но вдруг похабно ухмыльнулся: — А, понял…

— Не-а, — покачал головой Дадли. — Гарольд с Флёр опять поспорили, как только выпроводили гостей. Поспорили о том, что не прикоснутся друг к другу, пока Гарри не исполнится хотя бы семнадцать. — Откуда у кузена взялись такие строгие понятия о морали и чести, особенно учитывая условия, в которых они росли, Дадли было не ясно. Но Гарольдом он всё равно гордился. — Зная упрямство брата, уверен: они стараются не оставаться наедине, чтобы лишний раз не провоцировать друг друга. Значит, они там, где шумно. А мы с Гарри шумных многолюдных мест не любим. Так что он — вряд ли веселится.

— Эх, ну вот, крестник подводит мои ожидания… — наигранно огорчённо вздохнул Сириус, хотя тоже втайне гордился, несмотря на непонимание.

— Так что ты хотел? — спросил Дадли, усаживаясь ровно. Блэк мгновенно сбросил с себя всё веселье и передал кузену крестника две газеты, на главных страницах которой была фотография Гарольда. Дурсль быстро пробежался взглядом по строчкам статей и нахмурился: похоже Дамблдор начал свою кампанию по низвержению неугодного себе героя. Ему хорошо в этом плане подыгрывала на руку свадьба героя на французской вейле. Но радовало, что министерство в то же время, защищало Мальчика-Который-Выжил. Пока Ежедневный Пророк имел больше влияния на обывателей — всё было в порядке, но из-за той же свадьбы, многие, особенно женщины, засомневались в Поттере, так что читали и другие газеты…

Дадли понимал: нужно дать опровержение статьям, написанным под диктовку Дамблдора, нужно было связаться с Фаджем. Сообщить бы Гарри… Но он не хотел портить медовый месяц брату. Тот с вейлой чувствовался почти счастливым, каким Дадли его не помнил. Так что действовать стоило самостоятельно. В конце концов, не вечно же ему прятаться за спину кузена? Дурсль тоже мог постоять за семью!

* * *

— Да, я понимаю, Дадли, — натянуто улыбнулся министр Фадж кузену героя, хотя в глазах был блеск предвкушения. — Благодаря информации, предоставленной вами, мы можем надавить на Дамблдора. — Да у него было припасено несколько жалоб от родителей учеников Хогвартса на Горного Тролля, который внезапно появился в школе четыре года назад. Тот долго лежал там, где погиб, ведь вынести вручную гигантское существо, совершенно невосприимчивое к магии, было непросто, а потому его видели многие. Чудо, что никто не погиб тогда. Но Фадж ничего не мог сделать: Альбус как обычно его успокоил. Теперь же Дурсль предоставил весьма убедительные доводы, ссылающиеся на различные достоверные источники, такие как законодательство, что без разрешения Директора ни одно существо не могло проникнуть сквозь защиту замка, не используя грубую магическую силу. Выходило, что либо Альбус дал троллю такое разрешение, либо настолько попустительски относился к обязанностям, что сквозь защиту мог пройти любой. Это — отличный рычаг общественного давления на зарвавшегося мага, который мало того, что метил на его, Фаджа, кресло министра магии, так ещё и открыто заявлял, что Тот-Кого-Нельзя-Называть возродился. — Конечно, хотелось бы личного участия в нашей авантюре Лорда Поттера, но я понимаю ваше нежелание его беспокоить в ближайший месяц, — вздохнул Корнелиус, неподдельно опечаленный невозможностью иметь дело с национальным героем, что возвысило бы его в глазах общественности, тем более после того, как тот публично дал опровержение заявлению Дамблдора. — Хотя должен заметить, что тоже не понимаю, почему француженка, почему вейла, — припомнил он и обстоятельства.

— Министр Фадж, а вы когда женились, задумывались о происхождении суженой? — раздражённо фыркнул Дадли: нападки на избранницу брата за последнюю неделю активной беготни по инстанциям, в попытках оправдать Гарри перед общественностью, достали и его. — Нас с Гарольдом сложно назвать патриотами, поэтому при выборе спутниц жизни на гражданство девушек мы смотреть не станем. Она не обворожила Гарри, это я точно знаю. Как они ругались, слышал весь Хогвартс, а заворожённые не смеют кричать на вейл, считая их неземными ангелами. — Министр с сомнением взглянул на него, но довод неохотно признал: это был хорошо известный факт, а разборки Поттера и чемпионки Шармбатона слышал, в том числе и он сам. — Но, если вас волнует происхождение: её отец происходит из древнего чистокровного французского рода волшебников, а мать — полукровка. Но отец её матери — тоже родовитый чистокровный волшебник, мастер Рун, а мать Апполин Делакур — чистокровная вейла. Короче, Флёр по статусу крови вполне подходит роду Поттеров.

— Вот как?! — Изумился Фадж. — Это многое объясняет. Но она же — вейла…

— Полуразумная тварь, которых нужно уничтожать? — опасно прищурился Дадли. В министерстве творилось чёрт-те что, а потому многие пытались под шумок протолкнуть выгодные личным интересам законы. Среди последних обсуждений были и законы против вейл, кентавров и оборотней, поставленных в один ряд, как полуразумных опасных тварей. Министр, однако, удивился: — Что? — пожал плечами кузен национального героя. — Ваша помощница, Мисс Амбридж, работает над проектом по урезанию прав и вейлам в том числе. Она считает их недолюдьми, низшими, наряду с маглами. Вы того же мнения? — провокационно спросил он. Корнелиус тут же смешно замахал руками:

— Мерлин упаси! — Дадли уловил в его глазах блеск сомнений. Да, Амбридж умела убеждать, а Фадж был человеком трусливым. Ему стоило привести в пример несколько «ужасных расправ» вейл над магами и маглами под правильным углом зрения — и он уже боялся их. И плевать ему было, что в большинстве случаев таких нападений, несчастные жертвы сами провоцировали вейл.

Дадли вздохнул: как же ему не хватало кузена. У того был больший опыт во встречах с высокопоставленными чиновниками и умение убеждать. Конечно, у него не было дара предвидения, но, тем не менее, он ловко умел разбирать запутанные клубки чужих интриг выгодным для себя образом и без помощи Дурсля. Он бы быстро напомнил министру о том, что урезание прав магических рас само по себе может спровоцировать войну. Самому же Дадли приходилось оставить этот вопрос.

— Хорошо, — наигранно облегчённо вздохнул он. — А то Гарольд обладает достаточно вспыльчивым и мстительным нравом… — Ему удалось! Это не звучало как угроза или предупреждение, а просто как констатация факта. И министр этот факт услышал. Значит, можно было ему скормить ещё несколько умозаключений, подкреплённых доказательствами, чтобы без тени лжи облить Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора грязью.

Да, Дурсль тоже умел защищать свою семью…

* * *

— Профессор Снейп?! — шокировано воскликнул Гарольд, приметив знакомого, облачённого с ног до головы в чёрную одежду: брюки, старомодный камзол с рукавами и воротником под горло. Северус прятался в тени пляжного зонта от солнца, то ли из-за жары, то ли из-за своего одеяния. Всё-таки дело было на пляже. И он досадливо прикрыл глаза, до последнего надеявшись, что маячившая перед глазами последние три дня парочка, его не заметит. Впрочем, это не мешало ему разыграть удивление от встречи:

— Поттер? Пардон, Поттеры?! — поправил себя Снейп, заметив, как нахмурилось личико вейлы.

— Что вы делаете в Нассау?! — произнесли Гарольд с Профессором одновременно.

— Медовый месяц\отпуск, — ответили они же. У Поттера появилось стойкое ощущение Дежавю. Кажется, когда-то он тоже неожиданно встретился с кем-то, и этот кто-то тоже говорил с ним в один голос.

— Багамские острова — подданство нашей королевы, — пожал плечами Гарри, словно в ответ на неозвученный вопрос: почему именно Нассау. — В буклетике французского министерства магии было написано что-то про богатую магическую историю места. Вроде как Нассау было местом скопления пиратов, многие из которых были магами-беженцами или что-то вроде того, не помню. Богатой истории мы не нашли, но курорт неплохой. Флёр не нравится, а это главное, — разулыбался герой, за что получил затрещину. Северус правда уловил момент, когда теперь Леди Поттер сумела подавить нежную улыбку, вызванную высказыванием. Отношения у них всё-таки были странными.

Флёр, однако, посмотрела на часы и куда-то заторопилась. Извинившись перед Снейпом, она скользнула губами по щеке супруга и быстро скрылась. Поттер моментом воспользовался и приземлился рядом с профессором.

— Волдеморт вас отпустил?

— Это вы вернули ему разум? — Гарри пожал плечами. Северус кивнул своим мыслям, невольно разглядывая сына школьного врага и любимой женщины. Мальчишка был одет только в бермуды невообразимой расцветки, режущей взгляд Снейпа. Впрочем, так были одеты многие молодые люди на этом пляже. Северус искренне считал это непристойным, особенно учитывая, что надеть хотя бы майку, большинство ленились. Поттер был из их числа, явно гордясь подкачанной загорелой фигурой, а потому ярко сверкая кубиками пресса перед публикой. Снейп уже не первый день замечал, какими взглядами молодые девушки провожали национального героя Британии. Несомненно, Поттер щеголял практически раздетым, чтобы польстить своему самолюбию, и будь они дома, в Британии, Северус заставил бы мальчишку одеться. Но здесь… Стоило признать: он был в своём праве. Однако одеваться по магловской моде — моветон для Лорда волшебников. Впрочем, не о том шла беседа: — Он был таким, когда я ещё подростком вступил в ряды Пожирателей. Потом он обезумел, изменился…

— Боюсь, что пожелал его… изменить. Моя магия на это среагировала… по-своему, — осторожно ответил Гарольд, гадая, почему профессор одет. На улице было свыше сотни градусов по фаренгейту (сорок по Цельсию, как сказали бы местные). И сидеть в чёрных тряпках в такую жару…

— Вы страшный человек, Поттер, — вздохнул Северус, припомнив, что тому было достаточно всего лишь пожелать чего-либо — и магия легко исполняла его желания. Что уж и говорить, раз он сам позволил себе поддаться капающим на мозги почти весь прошедший учебный год речам Поттера: — Должен заметить, что благодарен вам, Поттер. Вы были правы: зря я пренебрегал отпуском.

— Это, конечно, хорошо, что ваши хозяева позволили вам выбраться. И всё-таки, прятки от солнца в чёрной одежде — это не отдых.

— Поттер, сбавьте обороты. Я не был в отпуске…

— Вообще никогда, — закончил Гарольд за профессора, хмыкнув. — Так дело не пойдёт! Флёр учесала на спа-процедуры, так что у меня часа три свободного времени. Я хотел заглянуть к местным массажисткам, но, так и быть, потрачу время на вас. — Поттер тараторил, настойчиво утягивая Северуса в непонятном направлении и не позволяя вставить и слово. И самое страшное: Снейп не понимал почему, но позволял себя вести…

* * *

— Профессор, вон та девушка, в синем купальнике с рюшками, уже полчаса смотрит на вас безотрывно, — заметил Гарольд, потягивая коктейль и поправляя солнечные очки одновременно. Они лежали на лежаках и загорали возле бассейна. Вообще-то Гарольду не было дела до окружающих, ведь его супруга приобрела уже одиннадцатый купальник за время их пребывания на курорте в Нассау, и с каждым разом он был всё откровеннее. Флёр, не скрывая этого, провоцировала мужа, в конкретный момент занимаясь йогой на другой стороне бассейна в компании других молодых девушек. Поттер честно пытался отвести взгляд от избранницы, но пока не выходило.

Однако ощущение, что за ними с профессором (который присоединился к их отдыху) наблюдают, заставило его однажды оглянуться. Сам Северус не замечал ничего, впервые в жизни ощущая то, что ощущал: блаженство. После эпической встречи Поттер буквально затаскал его по всяким злачным, по его мнению, местам, созданным для вытягивания денег из отдыхающих. Массажи, спа-салоны, фито-бани, салоны красоты, фирменные бутики, а также всякого рода развлечения, вроде водных лыж, аквапарков и тому подобному. Снейп и сам не понял, когда ему сделали стильную магловскую причёску, отмыв волосы, когда цвет кожи его лица приобрёл здоровый оттенок, когда он сам начал следить за собой и в какой момент впервые вышел на пляж как Поттер, в одних бермудах. О том, когда он успел загореть, когда давно привыкшие к вечному напряжению мышцы расслабились и когда он начал ненавистного мальчишку воспринимать как друга — он вообще старался не задумываться. Тем более что новый друг был совершенно неугомонным, ведь ему было мало хихикать над ним, Северусом, в массажном салоне, когда он некрасиво краснел и смущался, чувствуя прикосновения неожиданно сильных, но всё же женских рук к спине. И вот, теперь новая напасть.

— Всё шуточки шутите, Поттер? — недовольно прокряхтел он, всё же оглядываясь на названную девушку. Та тут же весьма откровенно и соблазнительно провела ладонью по плоскому животу, как бы невзначай, но явно заметив его взгляд.

— Ничуть. Вы теперь очень привлекательный мужчина, профессор, — невозмутимо заметил Гарольд. За последние дни, заставить Снейпа почувствовать себя вновь живым, стало его идеей фикс. Северус был крепким орешком, но массажистка Гарольда, которую он уступил профессору, была волшебницей. Точнее не она сама, а её руки… — Моя мать давно мертва, а вы — живы и ещё молоды. Я думаю, что мама расстроилась бы, если бы узнала, что друг детства совсем забросил себя из-за неё. — Снейп резко посмотрел на мальчишку с нескрываемым раздражением: умел же бить по больному, гадёныш. Но тот не отрывал взгляда от Флёр. — Я пойду скину супругу в бассейн, пока ещё способен себя контролировать и смотреть на её выкрутасы молча, — он встал с лежака и бросил невольному компаньону, не глядя на него: — Могу поспорить, только я уйду — девушка к вам подойдёт. Развлекайтесь, профессор.

— Она — магл.

— Никто не заставляет вас на ней жениться. В конце концов, не средневековье. А курортный роман пойдёт и вам, и ей на пользу… — И Поттер удалился, а девушка действительно присела к нему. Северус просто не нашёл повода, чтобы сбежать. Пришлось разговаривать…

Он не заметил, как разговорился, достаточно спокойно, к собственному удивлению, отнёсшись к откровенным и недвусмысленным предложениям весьма привлекательной особы. Правда, вскоре, девушка, вильнув бёдрами зазывно, удалилась, оставив Северуса маяться от сомнений, и всё же…

Насмотревшись на то, как Поттеры счастливо носятся по песчаному пляжу на берегу океана, как катаются на песке, обнимаясь, как он крутил её на руках и как звонко она смеялась, как азартно они язвили друг другу, Северус, позавидовав, решился. И двое суток спустя к их компании присоединилась ещё и та самая девушка, с которой у Снейпа завязался вполне себе серьёзный курортный роман, в котором он снова чувствовал себя окрылённым странными чувствами школьником…

Он даже предположить не мог, что его девушка была ведьмой-американкой, сразу же узнавшей Мальчика-Который-Выжил, героя нескольких выпусков её любимого магического журнала. Северус не знал, что ведьма подружилась с Поттерами задолго до того, как на курорт приехал он. Он не знал, что привлёк её внимание ещё будучи закутанным в чёрное тряпьё с сильно засаленными волосами. Снейп не знал, что Гарольд предупредил его девушку о том, что он — мастер-зельевар и амортенция на нём не сработает. А ещё он не знал, что она — чистокровная ведьма из семьи беженцев-британцев, когда-то перебравшихся в Новый Свет. Но он уже шёл к пониманию, что навсегда попал в ловушку её фиалковых глаз…

А Поттер ехидно скалился, наблюдая за бурным романом, и гадал, почему профессору нравились девушки с необычными цветами глаз…

* * *