Tempus Colligendi (гет)

Гарри оставалось только ждать слушания. Утром, двенадцатого, не забыть, что подлый Фадж может и перенести сроки. Возможно, полным составом Визенгамота — помпы для, но, учитывая, что Дамблдор все еще Верховный чародей, совсем не обязательно. На самом деле, Гарри бы даже предпочел полный состав — больше внимания готовым уже у него заявлениям, больше пересудов, больше общественной паранойи; но, действительно, от него это уже не зависит.

А раз не зависит, так вечером одиннадцатого он наладился уже как следует выспаться — даже перенес на вечер утреннюю тренировку. Однако пришлось внести в расписание некие поправки: после ужина в кармане обнаружилась записка.

«Крыша. Час ночи. Билл».

Да что ты будешь делать, думал Гарри, поднимаясь по лестнице мимо похрапывающего Клювокрыла. В его возрасте, может, вреден такой рваный график. Может, у него начнется какой-нибудь нервный тик? Ну да, хорош же он будет, неистово подмигивая Волдеморту.

Крыша поместья Блэков вполне могла бы вместить вертолет. Широкая, почти плоская, с десятком труб и мелких надстроек, она высилась над окрестными георгианскими домами, что стремились скорее вширь, чем ввысь. Вид на ночной Лондон, тонущий в световом дыму, открывался весьма неплохой — Лондон не спит никогда, но вот Гарри Поттер его примеру следовать не желал.

— Сюда, — окликнул его от дальней надстройки старший Уизли. Гарри подошел, на всякий случай держа наготове палочку Поллукса. Он не лучший обливиатор, но...

— В чем дело, Билл? Зачем вся эта мелкая конспирация?

— В чем дело — это мой вопрос. Даже не знаю, с чего начать, — Билл стоял спиной к кирпичной стенке, расслабленный на взгляд непрофессионала. Гарри же понимал, что парень предельно на взводе. — В общем, так. Еще в июле ко мне на работе обратились с просьбой насчет тебя, Гарри. Гоблины знают, что мы знакомы — ну и адресовали распоряжение мне. Какое — это мы еще поговорим, — вздохнул он. — Важно, что оно исходило даже не от Дервента, а из директората политической информации. Объяснишься?

— И что же ты хочешь услышать? — Гарри прижался спиной к трубе. Гоблины — или стая идиотов, или знали, что делали. А если второе, то Билл Уизли предстает в очень интересном свете. — Да, я информирую директора Рагнока кое о чем. Иногда. Я сдал им Бэгмена, выдал информацию о Крауче, кое-что еще по мелочи. Не подумай, не за деньги — хотя мой счет мне открыли. Скорее ради кое-каких планов на будущее.

— Интересно, интересно. Что за планы? — Билл, кажется, напрягся еще сильнее. Правая рука пошла к поясу — но не к палочке. Так-так.

— Все просто, — начал Гарри. — Не один директор предвидел эту войну. И не один он хочет, чтобы мы ее выиграли, и кое-что для этого делает. Он, как видишь, расконсервировал Орден Феникса. Мне приходится многое строить под себя. В частности, те же гоблины — их требования разумны, мои интересы понятны.

— И что же ты готов нам предложить?

— Нам? — Ого. Вот так штука.

— Им. Но об этом чуть позже.

— Гоблинам, — выделил это Гарри, — я готов выдать палочки в обмен на некоторый государственный контроль экономики. Это если кратко.

— Программа Бодрика, значит? — а вот теперь Билл руку от пояса убрал.

— О да. А вот что я могу предложить тебе... — Гарри замолчал. Похоже, старший Уизли таки ассоциирован с кем нужно.

— Скажи-ка, что ты думаешь о нашей семейке? — вдруг сказал Билл. — Только честно.

А что Гарри может думать о традиционном магическом клане, частью которого еще недавно был? Уизли, древнее чистокровное семейство, вобравшее в себя еще более почтенных Прюэттов, на самом деле ничем не отличалось от Блэков. Пока ты безоговорочно поддерживаешь клан — клан безоговорочно поддерживает тебя, это Гарри здорово помогло за всю его предыдущую жизнь. Но если нет... на самом деле, Перси и Сириус были фигурами одного порядка.

Сейчас, однако, таких выводов он сделать просто не мог. Джинни оставалась Уизли, безо всяких шансов стать Поттер; Перси, не приближенный к Фаджу, занял двойственную позицию — от Ордена уклонялся, но вслух не осуждал. Так что...

— Большой крепкий клан, — заговорил Поттер. — Большой и разный. В принципе, на тебя я в чем-то ориентируюсь, Чарли в целом уважаю, с близнецами приятно иметь дело. Да мне даже Перси если не симпатичен, то интересен — он пока что совсем зеленый, но старается быть лучше, — Гарри отлип от стены. Напряжение спадало, — Ну а Рон — вообще отдельная статья. Друг, ученик. Скоро уже — мой второй номер. А когда-нибудь — мой глава Оперативного отдела Аврората.

— Даже так? — Билл засмеялся. — А ты славно ставишь цели. Кстати, а Джинни?

— Милая девочка, но нет, — покачал головой Гарри.

— Тем лучше, — хмыкнул Билл. — Но... родители?

— Прости, — Поттер пожал плечами. — Мама у тебя прекрасная, но война — не ее поле. Отец... я его весьма уважаю, вот только он — человек Дамблдора.

— А ты?

— А я — человек Поттера.

Билл заржал.

— Ладно, объясняю, к чему спросил. У каждого из нас свои интересы. Чарли поставил на чистую науку, Перси — на администрацию, близнецы, я вижу, на бизнес... кстати, правда, что ты принял в этом участие?

— Есть такое.

— Не прогадаешь. Так вот, с Роном тоже все понятно, Джинни слишком молода, а у меня... — Билл усмехнулся по-волчьи, хотя никто его еще не кусал. — В общем, я так посмотрю, ставка у каждого тоже своя.

— Ставка? — Гарри уже заинтересовался.

— Ну да, как отец когда-то вошел в компанию Дамблдора — так до сих пор и держится за него. Мы такие же. Чарли намертво привязан к своему научнику, Перси пытался выстроиться на Крауча и Мерлин знает к кому пойдет теперь. А вот Дред с Форджем и Ронни выбрали тебя.

— А теперь самый интересный вопрос, — Гарри глубоко вдохнул. — Кому принадлежит твоя-то лояльность?

— Ориону Дервенту и банку Гринготтс, — Билл шутливо, но грациозно поклонился. — Мама с папой вырастили меня неплохим человеком, но Биллом Уизли, взломщиком заклятий, я стал только там.

Гарри выдохнул.

— Ты ведь понимаешь, что я запрошу информацию у Рагнока?

— Давай! — тряхнул хвостом Уизли. — С рекомендациями, знаешь ли, лучше, чем без, а у нашей разведки я на хорошем счету. Но я о другом. Слушай, давай так: я скажу, что знаю, а ты подтвердишь. Или не подтвердишь.

— Это можно, — кивнул Гарри.

— Итак, первое — ты не консультируешься с директором насчет своих действий.

— Ни в коем случае, — хмыкнул Гарри. — У нас возникли бы политические разногласия. И этические.

— Второе — ты пытаешься создать организацию под себя. И тренировки Рона, и вложение в магазин Фреда и Джорджа — часть ее подготовки.

— И не только, далеко не только.

— Да уж, например, третье — Риту Скитер тоже прикормил именно ты. Так же, как наладил отношения с нами.

— Ага, — Гарри потер шрам. — Кстати, после слушания я надеюсь уже заняться собственной прессой. Банк вроде хотел поучаствовать.

— Запроси через куратора, когда узнаешь точную дату переговоров, — отмахнулся Билл. — Так, в деле, скорее всего, кто-то из Ордена. Ставлю на Блэка, может быть, еще и Люпин.

— Возможно.

— Так спокойнее — до тех пор, пока ты сохраняешь контроль, — заметил в сторону Билл, но продолжил. — И, разумеется, когда ты вернешься в школу, ты начнешь выстраивать молодежное движение.

— Ни в коем случае не открыто, — поправил Поттер. — Время не то. Скорее общество, если пожелаешь.

— И, разумеется, после войны ты его не распустишь? — такая улыбка Билла была Гарри хорошо знакома, но без шрамов смотрелась почему-то еще более пугающе.

— И не подумаю. Я что, похож на идиота?

— Нет, и вот это я и хотел увидеть, — Билл снова потянулся к поясу — но теперь просто что-то с него снял. — И тогда переходим к поручению.

Он протянул Гарри небольшой сверток. Поттер немедленно кинулся его разворачивать.

— Ну что, с днем рождения, что ли, от банка. В новых условиях решено, что тебе не повредит немного дополнительных преимуществ, — говорил Билл, пока Поттер хрустел оберточной бумагой.

Внутри оказался серебристый нож. Складной, клинок — как Гарри незамедлительно выяснил — чуть длинней четырех дюймов, удобно изогнутая рукоять. У самой ручки — круглое отверстие. Полностью стальной, без накладок и прочего.

— Красивая штука. Что это — и зачем?

— Ну давай по порядку, — Билл смотрел на нож с нежностью. — При рождении эта штука была Spyderco 07P Police. Маггловский — тут я с папой согласен, выдумывать новые вещички магглы умеют даже лучше гоблинов. О, ты работал раньше? — Билл с видимым удовольствием наблюдал, как Гарри примеряется к клинку, пробуя разные хваты.

— Немного.

Обращаться с ножом желающих одно время учил тот же Финниган, не на шутку влюбленный в маггловскую рукопашную культуру, но для Поттера ножи так и остались скорее инструментом.

— Спасибо, конечно, но смысл-то какой?

— А, ты же не чувствуешь, — захохотал Билл, снова что-то сняв с ремня. — Этот ножик сам Дервент зачаровывал две недели. Каждый взломщик заклятий носит такой, Гарри, — Билл одним движением выщелкнул из деревянной рукояти почти прямой клинок. — Правда, сам я таскаю все-таки Вайпер. Ну так вот, наши ножи — это почти что универсальный ключик, Гарри — для всего, что ты встретишь в Англии. А в пирамиды — не лезь. Не твое. И еще...

— Да?

— Преподам тебе потом пару уроков, — Уизли спрятал клинок, Поттер повторил его движение. — Иногда нож может быть быстрее Авады. Ничем другим, Гарри, от нее не отличаясь.

* * *

В Министерство Гарри отправился в том чудесном состоянии полного спокойствия, что рождает только депривация сна. В молчании он сожрал невыразительные тосты с резиновым мармеладом. Собирался уже идти, но еще более сонная Тонкс, ныне милая кудрявая блондиночка, остановила — и почти насильно влила в него еще чашку кофе. Не помогло.

Пешком в министерство Гарри не ходил уже очень, очень давно — слишком много времени это отнимало, а для мыслительных прогулок есть и парки. Так что они с Артуром одинаково путались в лондонских улицах, оттоптали несколько ног в метро и наконец забрались в телефонную будку. Вечное magic на клавиатуре, вечный давным-давно записанный голос. Значок вызвал у Гарри улыбку — последний раз ему выдавали такой же, но темно-бордового оттенка: дело в комиссии по собственной безопасности. Он был не самым простым подчиненным.

Гарри и мистер Уизли спустились в Атриум, как всегда, гудящий — губами волшебников, крылышками записок-самолетиков, всполохами каминов и струями фонтана. Поттер прикрыл глаза, вслушался в гул — и сразу же выпрямил спину, улыбнулся и пошел, печатая шаг. Вместо пятнадцатилетнего паренька через зал незримо шествовал подтянутый, сухой мужчина в алой мантии и армейских ботинках — и вполне реальные колдуны и ведьмы расступались перед этим образом. Мистер Уизли озадаченно шагал позади.

Он был почти дома — до офиса Аврората оставалось всего несколько этажей. Левая кисть сжалась на ручке воображаемого портфеля с делами и завтраком, правая рассеянно поглаживала палочку. Сейчас, стоит только дойти до лифта — и скоро он уже поднимет с мест задремавших дежурных, примет доклад у Пикса, раскидает народу заявки, пожмет десяток рук и — пусть и метафорически — парочку глоток.

Главный Аврор Поттер вернулся. Почти вернулся.

Все еще улыбаясь своим мыслям, Гарри почти машинально сдал на проверку палочку — совершенно легальную, остролист и феникс. Все шло нормально — до того момента, пока он не шагнул за ограждение.

— Гарри!

Атака была внезапной. Только ты идешь, дышишь полной грудью, готовишься к судилищу морально — а вот тебя уже обняли. Хорошо так обняли, крепко — Сьюз вообще предпочитала скорее ощущать, чем видеть.

— Ого, — проговорил он, как-то сориентировавшись и немедленно приобняв Сьюзи в ответ. — Не ждал тебя тут встретить... — но девушка тут же перебила его:

— Потом, потом. Гарри, они изменили время слушания! Ох, я уже думала, что не поймаю тебя тут, ты же почти опоздал.

— Во сколько? — мрачно спросил Артур. Сьюзи тут же, чуть зарумянившись, убрала руки — но Гарри, развернувшись к мистеру Уизли, так и стоял, приобняв ее за талию.

— Ой, здравствуйте, мистер Уизли. В восемь, у нас десять минут еще. Я пыталась послать сов и в ваш дом, и в Литтл-Уингинг, но они вернулись ни с чем.

— Пойдем, расскажешь по дороге, — Артур попытался было увести подростков к лифту, но оказалось, что оба и так прекрасно знают, где тут и что. — Дамблдора проинформировали?

— В том-то и дело, что нет, — раздосадованно отозвалась Сьюз, — Председателем будет Фадж лично. Дамблдору отправили сову, но... Нам в Большой Судебный Зал, мистер Уизли.

— Понятно, — вздохнул Артур, входя в лифт и колотя по девятке. В лифте уже было более чем достаточно народу — кто-то нес закопченные куски металла, кто-то — коробки с чем-то недружелюбным. Некоторые здоровались с Артуром, но большинство с легким обалдением смотрели на Гарри. Сам же он оглядывал Сьюзен.

Он впервые видел девушку не в школьном и не в торжественном, но Сьюз, кажется, не придавала такое значение разнообразию гардероба. Сегодня она была в обманчиво простой черной мантии — «Твилифт и Тэттинг», похоже; мантия, вроде бы свободная, совершенно очевидно давала понять, что фигура у ее обладательницы уже есть. На этот счет Гарри, впрочем, и так был уверен. Сегодня Сьюзи еще и отказалась от своей обычной косы — темно-рыжая грива, не огненная, но осенняя, свободно лежала на ее плечах. Гарри, игнорируя опасливые взгляды типа с огнедышащим цыпленком, наклонился к ушку девушки.

— Тебе очень здорово с распущенными.

Сьюз краснеть и не подумала — только улыбнулась.

— Значит, в школе так и буду носить. Сегодня просто не успела заплестись за всем этим.

— И к лучшему.

* * *

— Вы едва не опоздали, — проговорил Фадж ледяным голосом.

— Но не опоздал, — в тон ему ответил Поттер. Он стоял перед всем магическим судом, перед почти что полным Визенгамотом и паскудно улыбался. Сколько раз он здесь был — не сосчитать. Два, что ли, раза как подсудимый, с десяток — как обвинитель, трижды — как защитник своих влипших в дерьмо подчиненных и без счету — как свидетель. — Давайте-ка мы уже начнем, раз вам так не терпелось поставить слушание пораньше.

— Не смейте указывать Министерству, что ему делать! — вскинулся Фадж. Гарри показалось, что он услышал знакомое «кхи-кхи».

— Не Министерству, — Гарри не стал заканчивать фразу, лишь шагнул вперед, поклоном приветствуя мадам Боунс. Жаль, Сью осталась за дверью, как и мистер Уизли.

— Итак, — успокоился Фадж, — дисциплинарное слушание от двенадцатого августа тысяча девятьсот девяносто пятого года...

Все было то же. Те же люди — разве только судебным писарем был не Перси, а какой-то престарелый клерк с маггловской фамилией. Те же обвинения — с заменой Патронуса на целую уйму магической мелочи, которой Гарри наскоро латал кузена. Все то же самое — только Дамблдор запаздывал.

— Итак, вы — Гарри Поттер, тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения? — начал Фадж.

Он сказал.

— Вы уже имели предупреждение от Министерства?

Он сказал.

— Понимая, что вы находитесь с магглами, среди магглов и в присутствии магглов?

Он сказал.

— Вы раньше лечили раненых? — вдруг вступила Амелия.

— Немного.

— Но вы вылечили своего кузена успешно?

— Я не дал ему умереть.

Поднялся цепкий шепоток: это была прямая отсылка к нормам о чрезвычайных обстоятельствах. Прямее некуда — Амелия Боунс отчетливо злилась.

— Профессионализм мистера Поттера мы можем обсудить и позже, — Фадж притворился, что реальность не воспринимает. Ну что же, реальность существует сейчас только в протоколе и в вердикте — вердикт огласят сразу, а протокол можно и вычистить. — По мне, чем серьезнее вмешательство, тем опаснее.

— Мистер Фадж, — Гарри поднял голос. «Именно так, не Министр». Он знал, как говорить в этом зале, и теперь отраженный звук наотмашь бил по ушам переднюю скамейку. Простите, мадам Амелия, но ваши спутники этого заслужили. — Не притворяйтесь, что вы ничего не поняли. Я бы хотел воспользоваться своим правом защищать себя.

— Невозможно, мистер Поттер, — раздался знакомый детский голосок. О, вот уж кого ждет интересный год. — Вы несовершеннолетний.

— Однако меня судят полным составом Визенгамота, а в его Принципах такой оговорки нет, мисс, — не мадам, куда ей, — Амбридж.

— С чисто нормативной точки зрения он прав, — констатировала Амелия. — Несовершеннолетних полным составом просто не судят, Министр.

— Так, я знаю, кого судит и кого не судит Визенгамот, — недовольно буркнул тот. — Уж если Поттер отказывается от защитника, — он триумфально покосился на пустующее кресло Верховного Чародея, — то мы не властны ему помешать. Итак, обвинению все ясно. У защиты есть вопросы? — он говорил быстро, пытаясь сбить мальчишку.

— Вы даже не представляете, сколько, — улыбнулся Гарри. Где, черт подери, Дамблдор?! — Ладно, защита хотела бы обратить внимание на две возмутительные процессуальные ошибки, допущенные мистером Фаджем, — снова шепотки. — Моего подзащитного, в роли которого выступает один молодой я, целиком оправдывают два обстоятельства.

Стелющимся шагом Гарри прошелся вдоль передней скамьи. Никто не призвал его к порядку.

— Первое. Декрет об ограничении магии несовершеннолетних, — слово «разумном» Гарри преднамеренно опустил, — в статье седьмой предусматривает правомерность применения магии в случае, если жизни несовершеннолетнего, других магов либо даже магглов — «даже», мистер Фадж, это цитата, — он хмыкнул. — Так вот, если их жизни угрожает явная опасность, а оказание помощи взрослым магом согласно аналогичной Двадцать Шестой статье Статута о Секретности не представляется возможным, — Гарри глубоко вдохнул.

— Это в том случае, если вы докажете, — начал Фадж, но Гарри просто не обратил на него внимания. Если бы не попытки Фаджа организовать показательный процесс, он мог бы додуматься просто удалить Поттера из зала суда. Но министр жаждал крови — с самого июля.

— Это, значит, раз. Два — в Статуте о Секретности есть гораздо более интересная статья. Шестнадцатая. Предусматривающая исключения из него.

— Минуточку, — Фадж замахал руками, — Декрет не ссылается на Статут в этом вопросе.

— А в преамбуле — ссылается, — усмехнулся Гарри, — и декларируется документом подчиненным. Мистер Фадж, вы его вообще читали?

— Кхи-кхи, — попыталась вступить Амбридж, но заткнуть Поттера — задача как минимум для отделения авроров.

— Ита-ак, — кровожадно продолжал Гарри, а Амелия Боунс коротко кивала при каждом слове, — статья Шестнадцатая Статута предусматривает — в пункте В — родителей и родственников магглорожденных учеников, как исключение из положений Статута. При применении мною магии присутствовало, укажу, только семейство Дурслей — а чего бы им не присутствовать в собственном доме? За запертой дверью и закрытыми окнами?

— Однако Дурсли вашими родителями не являются!

— Являются опекунами, — отмахнулся Гарри, — но тут вы меня поймали, в самом Статуте опекуны не прописаны. Мадам Боунс, кажется, эту дыру стоило быть закрыть.

— Извините, мистер Поттер, древнее право вообще несовершенно, — теперь уже Амелия улыбалась. Едва видимо, но улыбалась. — Вспомните Турнир и контракты его.

— Ой, и не напоминайте! — улыбнулся и ей Гарри. — Так вот, дело в другом. Дурсли являются исключением не поэтому. Петунья, урожденная Эванс, является сестрой Лили, урожденной Эванс, магглорожденной волшебницы. Ее муж вступил с ней в брак еще до смерти четы Поттеров и, таким образом, тоже попадает под пункт В.

Фадж повял было, но тут же на свет снова выползла Амбридж.

— Мистер Поттер, вы, кажется, забыли о своем кузене.

— Мистер Поттер ни о чем не забывает, — Гарри послал Амбридж обворожительную улыбку. — Мистер Дадли Дурсль находился без сознания. Все время процедуры.

— И, надо полагать, никто не может это подтвердить?

— Ну почему же? — вдоль шрама сбежала крохотная капелька пота. Если не явился Дамблдор, то... ладно, рискуем. — Пошлите, пожалуйста, пристава в коридор и пригласите свидетеля защиты.

Сердце Гарри начало было плясать джигу, но на зов явился Северус Снейп. Черный и недовольный. Он с ненавистью посмотрел на Гарри, на Фаджа, почему-то на Амбридж — и занял место подле Гарри.

— Огласите суть дела, профессор, — предложил ему Поттер.

— Я, Северус Тобиас Снейп, второго августа примерно в одиннадцать часов утра явился на Прайвет-драйв, 4, что в Литтл-Уиниге. Там я застал мальчика-маггла, пребывавшего в бессознательном состоянии более часа, и своего студента, пытающегося остановить кровотечение доступными ему средствами. Благодаря предпринятым им мерам, юный Дурсль, кажется, обойдется без потерь — даже несмотря на нечистоту их исполнения, — лекторским голосом выдал Снейп, и с надеждой добавил. — У меня все.

— Вы — лицензированный медик? — опять не вовремя выступила Амбридж.

— Если я взялся лечить людей, значит, я медик. Лицензирован в восемьдесят втором году в Святом Мунго. Номер лицензии...

— Достаточно, — прервал его Фадж. — Почему мистер Поттер обратился именно к вам?

— Учитывая, что меня вызвали совиной почтой, это не он, — усмехнулся Снейп. — Это его тетя. Я знал ее в детстве, и мой адрес у нее есть — в отличие, слава Мерлину, от юного мистера Поттера. Он, впрочем, хотя бы ссудил Петунье свою сову — может быть, Суд решит, что он небезнадежен.

Снейп, как и подобает хорошему легилименту, врал и не краснел.

— Так, и вы свидетельствуете, что случай был и впрямь столь серьезен, как утверждает мистер Поттер? — Фадж был в замешательстве. Ненависть Снейпа к Поттеру была общеизвестна — по крайней мере для тех, у кого есть дети-школьники. Впрочем, оставался вариант козней Дамблдора, беззастенчиво давящего на персонал.

— К сожалению, да, — кивнул Северус. — Я убил на юного Дурсля больше зелий, чем можно было бы сварить из его потрохов. И это еще мне повезло, что он вовремя потерял сознание и не размахивал руками. И... — Снейп скривился, — да, юнцу повезло, что рядом оказался Поттер. Его тетушка могла меня и не дозваться, и Дурсль истек бы кровью. Ну а если бы мистер Поттер не придержал кровь и не почистил рану, за руку его кузена я бы и кната не дал.

— Господин Министр, — проговорила Амелия Боунс, — я полагаю исход дела самоочевидным. Если мы не признаем преподавателя Хогвартса за эксперта — горе нам всем. Так что, если вы позволите, мы перейдем к голосованию.

С каждой неуверенно поднявшейся рукой улыбочка Поттера становилась все шире, Фадж все быстрее барабанил пальцами по скамье, а Амбридж сдвигалась все глубже в тень. Ничего, дорогие мои, все это только начало!