Крепче кровных (гет)

Один вид старшей школы Ашинака привёл белого короля Хагивару Чо в бешенство. Она не знала, куда ехала, не знала, куда решил привести её белый королев Саито Дзёмэй, но его выбор ей крайне не нравился. Едва очнувшись в больнице, мальчишка потащил её неизвестно куда, неизвестно зачем, ничего не объясняя и всё время держа её за руку, видимо, опасаясь, что Чо могла сбежать. И она бы сбежала, если бы заранее узнала, что её тащат в школу.

— Ты хоть знаешь, сколько лет я не была в школе?! — она попыталась выдернуть руку из захвата Дзёмэя, но он не отпустил.

— Самое время вернуться.

— В школу?! — она стиснула зубы, борясь с крепкой хваткой Дзёмэя. — Ты с ума сошёл?!

— Если ты стесняешься или боишься, я пойду с тобой, — он попытался схватить вторую руку Чо, но вместо этого получил раскрытой ладонью в нос. Дзёмэй взвыл и отпрянул.

Чо замерла, глядя на него. Раньше она не задумывалась, что её удар может причинить кому-то боль. Впрочем, удары для того и существовали — чтобы ранить, причинять боль, защищаться. Вот только Дзёмэю боль она причинять не хотела, хотя он и дал ей для этого повод.

— Сам виноват, — произнесла она сквозь сжатые зубы. — И никого я не боюсь!

— Тогда почему упираешься? — пробурчал Дзёмэй, убрав руку от покрасневшего носа. — Я не заставляю тебя учиться с первого дня. Зайди, посмотри. Вдруг понравится.

— Не понравится!

— ...а потом можешь и к серому королю идти в монастырь. В мужской, — он нахмурился и прошёл вперёд, в ворота школы.

Чо смотрела ему в спину, не собираясь идти следом. Дзёмэй был в форме Ашинаки, которая после вчерашней инициации запачкалась в пыли. Белые волосы Дзёмэя торчали в разные стороны, он сам ещё не успел прийти в себя, но уже рвался в свою хвалёную школу-интернат. Он выглядел уставшим, измученным, сонным, но его глаза горели странной решимостью, которая с каждой минутой общения всё сильнее раздражала Чо. Скривившись, она пошла следом, ловко перепрыгнула через турникет, прошла вперёд, демонстративно обгоняя Дзёмэя.

— Это потому что ты спас мне жизнь. Хотя я и не просила об этом.

Она отвернулась, не собираясь продолжать разговор.

— Чо, — он тяжело вздохнул.

— Что?

— Не туда.

Она обернулась. Дзёмэй показал пальцем в сторону общежития, и девушка, горделиво взмахнув волосами, быстрым шагом направилась к нужному зданию.

Несмотря на ранний час, ученики Ашинаки уже медленно выползали из общежитий. Кто-то делал зарядку, кто-то просто гулял перед учебой, кто-то пил кофе на свежем воздухе. Чо наблюдала за этой повседневной рутиной с растущим раздражением. Школьники. Вся их тихая жизнь состояла из школы, домашних заданий, тестов и общения с назойливыми учителями. И Чо это не нравилось. Её раздражала сама мысль, что её свободу будет кто-то ограничивать. Чо любила гулять по ночам, любила применять силу, любила разрушения и лютый холод. Она была королём, а не какой-то там старшеклассницей.

— Я попросил Юкидзоме одолжить тебе форму.

Чо одарила Дзёмэя свирепым взглядом.

— Это всего лишь на день, — он тяжело вздохнул. — Ты ведь ничего не потеряешь, если погостишь здесь.

Чо не реагировала.

— Да и... я тут недавно спас тебе жизнь.

Он робко поднял взгляд на Чо и улыбнулся, увидев выражение её лица. Чо испытывала нечто среднее между желанием убить и желанием убить мгновенно. Кто давал Дзёмэю право вмешиваться в её личную жизнь? Почему он не мог просто оставить её в покое? Её силы вернулись, что называется, к заводским настройкам, и её жизни больше ничего не угрожает. Зачем таскаться с ней, как с писаной торбой?

Впрочем, Чо знала ответ. Без Дзёмэя её жизнь снова пойдёт под откос, потому что сама она действительно страшно боится изменений. Что ей делать в школе? Куда пойти? Как поступить? У неё не было никого, кто мог бы направить её, поддержать, приободрить. Кроме чёрного короля, но Каташи всякий раз подначивал её на всё самое неправильное.

— Один день, — выдохнула Чо.

Дзёмэй просиял, подошёл к ней, вновь сжал её руку и потянул за собой в свою комнату в общежитии. Он отправил Чо в душ, вручив ей в руки школьную форму, которую принесла его одноклассница.

— Ты новенькая? — улыбнулась девушка.

— Тебе-то что?

Дзёмэй подпрыгнул.

— Чо училась в ужасных условиях! — воскликнул он, на ходу придумывая оправдание её отвратительному поведению. — Там была очень недружелюбная атмосфера, поэтому ей трудно адаптироваться к нормальному обществу!

— А... ох... Хагивара-сан, не волнуйтесь! Все в Ашинаке помогают друг...

Чо захлопнула дверь ванной комнаты.

— ...другу.

— Она милая, — Дзёмэй попытался улыбнуться, глядя на девушку. — Но несчастная и очень одинокая. Не обижайся на неё. Всё-таки, я хочу приложить все усилия, чтобы помочь ей. Что я, не мужик что ли?

Девушка захихикала.

Под душем Чо простояла недолго. Она всегда мылась в такой горячей воде, что от её кожи шёл белый пар. Она провела ладонью по запотевшему зеркалу, взглянула на своё лицо и нахмурилась. Кожа была чистой, бледной, лицо оставалось молодым и свежим, хотя Чо чувствовала себя старой и едва живой. Отражение никогда не соответствовало её внутреннему состоянию, и это не могло не раздражать.

Форма Ашинаки состояла из тёмной рубашки, короткой фиолетовой юбки с кружевами и ленточки, которую можно было подвязать, как галстук. Зачем-то ещё эта Юкидзоме принесла пару чулок и свою обувь, которая совершенно не подходила к ногам Чо. Она переоделась. Форма с чужого плеча раздражала кожу, вызывала естественную неприязнь, но сидела хорошо, и этого было достаточно. Однако больше всего Чо разозлила неприлично короткая юбка.

— Кто создавал дизайн этой формы? — произнесла она, выйдя из душа. — Режиссёр дешёвого порно?

— Ты выглядишь очень хорошо, Хагивара-сан! — с улыбкой произнесла девушка.

— Ага. Для нимфоманки.

— Чо шутит, — вздохнул Дзёмэй и, подойдя к ней, негромко произнёс. — Поговори с ней, пока я буду в душе. Она из студсовета, — он не дождался ответа. — И веди себя прилично!

Чо скорчила рожу в ответ на слова Дзёмэя. Общаться она не хотела, не любила, да и не видела в этом никакого смысла. К тому же, о чём ей разговаривать со школьницей? О клубах, выпивке и королях? Особенно о чёрном. Каташи понравится идея нарядить своих девочек в школьную форму.

— Саито-кун сказал, что ты очень любишь коктейль Мятный поцелуй...

— Саито-кун слишком много разговаривает...

— Но это такое романтичное название! Скажи, пожалуйста, что это за коктейль? Он алкогольный?

Мятный поцелуй любил готовить папа, и Чо до этого дня не вспоминала о существовании этого напитка. Она вообще о многом забыла, стоило ей уйти из дома. Она не готовила себе сама, не заботилась о своих вещах, не убиралась в квартире. Да и нужно ли ей это было? Она возвращалась в свой временный дом, чтобы поспать и набраться сил, после чего тут же возобновляла свои бесконечные одинокие скитания по Шидзуме. Ей было не до быта.

— Там мята и шоколад.

— Ммм... а может приготовим? Магазины уже должны быть открыты и...

— Тебе в школу не пора?

— О, всё в порядке, — хихикнула девушка. — Я предупрежу учителей.

Чо пожала плечами. Если девчонка собралась жертвовать своим учебным днём ради такой ерунды — пусть. Чо до неё не было совершенно никакого дела. Дожидаться Дзёмэя они не стали. Девушке, которую звали Кукури, хотелось сделать мальчишке сюрприз и не терпелось попробовать коктейль.

— Ты что, встречаешься с Дзёмэем? — спросила Чо. — Какого хрена ты так о нём печёшься?

— Саито-кун — мой хороший друг, — ответила Кукури. — Он помогает мне с учёбой, часто выполняет поручения студсовета, при этом успевает ещё и подрабатывать. Он готовит еду в небольшом кафе.

Чо смотрела в пустоту перед собой.

— Ты его очаровала, — хихикнула Кукури. — Пока ты была в душе, он только о тебе и говорил. Как давно вы познакомились?

— Вчера.

— Ох! Значит ли это, что у вас любовь с первого взгляда?

Лицо Чо вспыхнуло. Кукури захихикала, наблюдая за её реакцией.

— Будешь хихикать, — сквозь зубы процедила Чо. — Я заморожу кровь в твоих венах.

— Не помешало бы, — тяжело вздохнула Кукури. — На улице так жарко, что я бы с радостью превратилась в снеговика.

Чо не ответила, вперив взгляд в пустоту перед собой. Для неё, для человека, который уже три года обладал силой короля и общался только с королями и клансменами, стало открытием, что где-то в мире существовали люди, далёкие от всего сверхъестественного. Скукотища. С Кукури не подраться, да и как союзник она так себе — слишком мирная, слишком дружелюбная.

Чо не знала, против кого и зачем воевать. От скуки, наверное, и от желания быть поскорее убитой. Как-то раз она выбрала своей целью красный клан, Хомру; узнала, что у Суо Микото есть лишённый каких-либо способностей младший брат, вычислила этого человека и какое-то время наблюдала за ним. И Суо Орочи ей страшно не понравился.

Чо маскировалась, надевала парики, тёмные очки, меняла одежду, но, чем дольше она следила за Орочи, тем сильнее ей казалось, что Орочи следил за ней. Пару раз она его украдкой сфотографировала, и каждый раз взгляд Орочи был направлен точно в камеру. Этот парень всегда мёрз, всегда носил тёплые вещи, и, в каком бы обществе он ни появлялся, люди вели себя так, будто бы страшно его боялись. Он всегда вёл себя спокойно, обходительно, вежливо, но люди рядом с ним пребывали в ужасе, близком к истерике.

— Хагивара-сан, — произнесла Кукури. — А где ты раньше училась?

— ...в Роджикку.

— Ого! Женская школа? Это же очень престижно! С таким образованием тебя точно примут в Ашинаку!

Чо закатила глаза.

По пути в магазин у Кукури нашлась, по меньшей мере, сотня неотложных дел, и каждому человеку, встреченному на пути, она спешила представить Чо. Новых знакомых Чо не запомнила, не хотела их заводить и каждому отвечала на приветствие таким мрачным взглядом, что люди отпрыгивали в сторону, ошпаренные её холодом.

— Думаю, ты бы отлично вписалась в студсовет, — вздохнула Кукури. — Тебя бы слушался даже президент.

— Шагай, — прорычала Чо.

Кукури вздрогнула и продолжила выполнять свои многочисленные, непонятно откуда взявшиеся и наиненужнейшие дела. Она торопливо рассказывала о школе, о кружках, о фестивалях, вставила пару слов об истории Ашинаки и о том, как хорошо и комфортно живётся в женском общежитии, какой здесь дружелюбный коллектив и хорошие учителя. Чо скрипела зубами от этой мирной жизни.

— Только... — Кукури вздохнула. — Чусей-сенсей немного... странная.

Чусей... эту фамилию Чо уловила в воспоминаниях Дзёмэя. Чусей Го — учительница японского языка и, по совместительству, красная королева, которая теперь должна быть в паре с очкастым красным королём.

— В каком смысле?

— Ну... — Кукури покраснела. — Сначала у неё были отношения с парнем моей подруги... потом с моей подругой, а потом она и ко мне...

Чо хохотнула, Кукури закрыла пылающее от стыда лицо. Значит, в этом учебном раю всё было не так уж и безоблачно, и даже у учителей были свои скелеты в шкафу. Это Чо понравилось. В этом было что-то близкое для неё, знакомое, привычное, что-то, что позволяло ей почувствовать себя немного комфортнее.

— Как это произошло?

— Она просто позвала меня на индивидуальные занятия...

— Полового воспитания.

— Хагивара-сан!

Чо хмыкнула, но не продолжила перепалку. Значит, кому-то досталась королева-нимфоманка-педофилка-бисексуалка. Повезло же очкастому королю. С такой женщиной скучать он точно не будет. Чо же повезло гораздо меньше: у её королева активное шило в заднице и бесконтрольное желание вмешиваться в чужую личную жизнь. Может, можно каким-то образом махнуться королевой? Чо потёрла затылок, представив обиженный взгляд Дзёмэя, когда он узнает об этом её решении.

Она остановилась, услышав доносившуюся со стороны фонтана музыку. Кто-то музицировал на скрипке, хотя, судя по звучанию, этот кто-то подвергал музыкальный инструмент бесчеловечным пыткам. Чо стиснула зубы. Она не знала музыканта, никогда не встречалась с ним и не видела его в глаза, но ей страшно захотелось его убить. Человек, который фальшиво поёт и не менее фальшиво играет, не достоин жить.

— Хагивара-сан?..

Стиснув зубы, Чо направилась к фонтану, едва удерживаясь от желания создать под ногами лёд и перейти с шага на скольжение. Вой скрипки резал уши, звенел в венах, наполнял злобой всё существо Чо. Она раскрыла было рот, чтобы высказать все свои претензии, но тут же осеклась, когда увидела скрипача.

Он был не в форме Ашинаки, да и был явно старше любого ученика здесь. Он был в длинном бордовом плаще, под которым была белая кружевная рубашка и чёрные брюки, на голове у этого человека был бордовый цилиндр. И на скрипке он не играл. Он держал скрипку пальцами и небрежно водил смычком по струнам, оглядываясь по сторонам. Сердце Чо на мгновение остановилось, когда этот человек посмотрел на неё и одарил её своей острой, как нож, улыбкой.

— Приветствую, белый король, — он не дождался ответа. — Всё такая же недружелюбная? Пожалуй, нет такой реальности, в которой ты была бы довольна своей жизнью.

Всё ясно, шизофреник. Чо круто повернулась к нему спиной и тут же её затрясло от леденящего ужаса. Нет! К кому угодно, а к этому человеку спиной поворачиваться нельзя!

— Каково это? — произнёс незнакомец. — В очередной раз спасать свою бессмысленную жизнь.

Чо взглянула ему в лицо. Тёмные волосы с бордовым оттенком, тёмные, лукавые глаза, лишённые всякого блеска. Глаза чудовища. Даже обыкновенным куклам подрисовывают блики на глазах, в то время как глаза этого человека были лишены всякого света. Высокие брови надменно вздёрнуты, на тонких губах играет насмешка, но в целом это лицо не выражало никаких эмоций. Внешность парня была необычной, даже вызывающей, но никто из учеников не обращал на него никакого внимания. Да и у самой Чо болело в висках после недолгого разговора с ним.

— Откуда ты меня знаешь? — сквозь зубы процедила она.

— Разве это важно? — он помедлил, отведя взгляд, потом снова взглянул в глаза Чо и улыбнулся. — А что если я и есть причина всех твоих бед? Что ты сделаешь?

Чо сжала кулаки.

— Конечно, — парень подняла с борта фонтана. — Ничего удивительного.

Он бросил ей скрипку, Чо рефлекторно поймала инструмент похолодевшими, непослушными руками.

— Видишь ли, — произнёс он, и его голос прозвучал необычайно глубоко. — Я навещаю старых друзей. Кто-то из них уже мёртв, кто-то — только собирается. Но как же так получилось, что в живых остался самый никчёмный из королей?

Парень улыбался так безмятежно и так расслабленно, что Чо расстерялась. Его слова совершенно не вязались с этим радостным, светившимся от счастья выражением лица.

— Обычно ты тут же нападаешь. Что такое?

— Ты ведь сказал правду, — произнесла Чо сквозь зубы. — Какой смысл нападать?

Чо нахмурилась, пристально вглядываясь в лицо этого человека, боясь упустить его из виду. Она часто нападала на соперников в разы превосходящих её по силе, лишь бы проверить свои способности и узнать предел возможного. Но сейчас злость, пускай и кипела в Чо, не брала над ней верх. Если она призовёт Дамоклов Меч, Ашинака превратится в обледенелые руины. А здесь, в этой треклятой школе, живёт и учится Дзёмэй и все, кого он знает и любит. И замораживать их было неправильно, хотя Чо от этого не испытала бы совершенно никакого сожаления.

Мальчишка спас ей жизнь, и она была в долгу перед ним.

— Какое разочарование, — парень смотрел на Чо свысока, и его глаза, казалось, совершенно потемнели от гнева.

Она дёрнула плечами.

— Тогда играй, — он улыбнулся и протянул ей смычок. — Если хочешь жить. Пляску смерти. Danse macabre.

Чо опустила взгляд на скрипку, тяжело вздохнула. Три года она не бралась за инструмент, хотя раньше репетировала регулярно с пяти лет. Её пальцы потеряли ловкость, гибкость, да и слух явно был не таким тонким, как раньше.

— Играй, — повторил парень, и от спокойствия её голоса всё нутро Чо похолодело. — Или будешь ждать, когда твои слушатели состарятся?

Чо прижала инструмент к шее, опустила взгляд на струны, гриф и ощутила болезненный укол ностальгии в сердце. Она бережно скользнула смычком по скрипке, вслушиваясь в звучание струн. Инструмент не расстроен — и на том спасибо.

Пляска смерти. Чо закрыла глаза, силясь вспомнить, как это играть. Некоторые мелодии она помнила наизусть, порой её руки двигались, повинуясь выработанным за годы репетиций рефлексам. Но Пляска смерти была слишком сложной мелодией, чтобы играть её без какой-либо подготовки. Но могла ли Чо отказать? Нет. Её убьют в случае отказа. Она чувствовала в спокойном тоне этого человека закипающее бешенство и растущее безумие.

Безумие, которому и сама была подвержена.

Она стиснула зубы, ощутив знакомую боль в подушечках пальцев, по её щекам текли слёзы, когда она извлекала из инструмента слышанную не в первый раз мелодию. От игры ей впервые было горько. Она рефлекторно вслушивалась в мелодию, смотрела на струны и плавно вела смычок, но мыслями была далеко. Где-то в прошлом, на последнем своём выступлении, на котором папа сидел в первом ряду и хлопал в ладоши так сильно, что у него заболели руки. Чо ненавидела скрипку, не хотела к ней прикасаться, не видела смысла играть с былым старанием, которого больше никогда не оценит самый дорогой ей человек.

И сквозь свой эмоциональный блок слышала аплодисменты.

Чо сморгнула слёзы, огляделась, остановила игру. Того психопата нигде не было, а вокруг неё, у фонтана собралась толпа спешивших на занятия старшеклассников и учителей. И всё их внимание было приковано к ней. Лицо Чо загорелось от стыда, она опустила скрипку, низко склогив голову.

Это социопат в цилиндре их всех сюда позвал? Зачем? Чтобы посмеяться над её позором?

— Хагивара-сан! — Кукури выбежала из толпы, её лицо было мокрым от слёз. Она до того расстрогалась, что протянула к Чо руки для объятий.

— Кышь.

— Это было так красиво! — воскликнула девушка, обняв Чо так крепко, что ей стало трудно дышать. — И ты так плакала!

— Это аллергия.

— Аллергия?..

— На сентиментальных придурков! — рявкнула она. — Ты что, никогда скрипачей не видела?!

— Нет.

— Замечательно.

Чо сжала зубы и огляделась по сторонам, выискивая взглядом хозяина скрипки. На бортике фонтана лежал чёрный футляр, внутри которого находилась белая открытка, исписанная мелким аккуратным почерком. Это подарок? Могла ли Чо забрать инструмент себе? Наверное, нет, но и оставлять на улице такую дорогую вещь она не собиралась. Не потому что беспокоилась о сохранности инструмента, а потому что знала, что этот человек способен убить и за меньшее.

Она опустила скрипку и смычок в футляр, закрыла его и мгновенно забыла о неприятной встрече. Но, стоило снова коснуться футляра, как воспоминание громом разразилось в черепе. Ясно. Король, способный влиять на память. Блестяще.

— Из какого вы класса?

Чо обернулась, рукавом втерев слёзы. Похоже, её злоключения на сегодня ещё не закончены. К ней обращалась женщина. Она была высокой, стройной, смотрела на Чо свысока, и стоило ей появиться в компании молодых людей, как всё вокруг смолкло — старшеклассники боялись даже пошевелиться. Женщина была одета строго: в чёрный пиджак и узкую чёрную юбку до колен. Её светлые, почти белые волосы были забраны сзади в низкий пучок. Она ждала ответа от Чо, впиваясь в неё надменным, практически уничтожающим взглядом.

— Не из какого, — ответила Чо. — Я не учусь здесь.

— Откуда у вас форма Ашинаки?

— Одолжила.

— У вас? — она скосила взгляд на Кукури, и девушка похолодела от страха. — Вас ждёт встреча с заведующим по воспитательной части.

— Да, — вздохнула Кукури. — Фукуи-сан.

— Вы, — женщина смерила взглядом Чо с головы до ног. — Следуйте за мной.

Чо поняла и без лишних объяснений, что перед ней директор школы. Женщина вела её в один из учебных кампусов, держа руки за спиной, потом по длинным коридорам прямо к себе в кабинет. По табличке на двери Чо узнала, что женщину зовут Кагами. Значит, Фукуи Кагами. Женщина, способная одним взглядом резать вены.

Сжимая футляр в руках, Чо прошла следом за ней. Что её ждало? Выговор? Наказание? Какая разница?.. Ей до всего этого нет совершенно никакого дела. Матери Кагами не дозвонится, наказывать Чо некому. Разве что, Дзёмэй опять вынесет ей мозг с ответственностью и желанием изменить её жизнь к лучшему.

Маленький говнюк. Сам, наверняка, лёг спать, спихнув Чо на Кукури.

— Из какой вы школы?

— Я не была в школе уже три года, — хмыкнула Чо.

— Сколько вам лет?

— Девятнадцать.

— У вас есть образование старшей школы?

— Нет. Отучилась год и бросила.

— Работаете?

— Нет.

— Сядьте.

Кагами села в своё широкое кожаное кресло, повёрнутое спинкой к окну. Чо села напротив, откинулась на спинку своего кресла, огляделась. На книжных шкафах стояли многочисленные старые книги, файлы с документами, на стенах висели картины и фотографии выпускников прежних лет, а так же многочисленные грамоты, благодарственные письма, награды. Ашинака была довольно престижным местом, и персонал всячески это подчёркивал, выставляя напоказ свои достижения.

— Ваше имя.

— Хагивара Чо.

В пространстве над столом Кагами возник голографический полупрозрачный экран.

— Предыдущая школа.

— Роджикку.

Директриса кивнула, ввела имя Чо, нашла её личное дело, заботливо кем-то занесённое в открытый доступ в интернете. Чо скосила взгляд в сторону, увидев фотографию со своим пухлощёким, улыбающимся лицом. Тупорылая рожа человека, который совершенно ничего не знает о жизни.

— Вы сбежали из дома. Я обязана оповестить полицию.

— Как угодно. Сбегу ещё раз.

Взгляды Чо и Кагами встретились. Директриса молчала, и с каждой секундой тишины Чо чувствовала усиливающуюся неловкость. Да кто такая эта женщина? И почему в этой школе собралось так много выразительных психопатов?

Да и что такая, как она, могла знать о предательстве? Такая властная, успешная, надменная. Ничего. Таких, как она, не предают. Такие сами ходят по головам, не заботясь о чувствах других людей и не сожалея. И такой, как она, бесполезно что-либо объяснять.

— Вы стояли на учёте у психиатра?

— Я в порядке, — Чо стиснула зубы и отвела взгляд в сторону. — Может... иногда ругаюсь и не могу сдерживать злость, но в остальном...

— Так или иначе, мне нужно согласие ваших родителей или опекунов о приёме в Ашинаку.

— ...что?

— Вы меня прекрасно слышали, — Кагами вновь пролистала личное дело Чо. — У вас сносная характеристика и талант, достойный нашего учебного заведения. При хорошем раскладе вы сдадите экзамен и начнёте обучение со второго триместра. У вас будет три недели на подготовку и подачу документов.

— Я слишком стара для школы.

— Если вас это смущает, у нас есть дистанционная форма обучения.

У Чо задёргалось нижнее веко.

— А если я малолетняя преступница. Что тогда?

— Вероятно, так и есть, — ответила Кагами, переведя взгляд на второй экран, появившийся перед её лицом. — Это же вы?

Видео повернулось по горизонтали, чтобы Чо могла посмотреть на картинку без всякого неудобства. И... там было она. В белой кожаной куртке с шипами, в чёрных драных джинсах и с окровавленной улыбкой. Чо шла по городу, и всё, что попадалось ей на глаза, мгновенно превращалось в лёд. Она примораживала людей к асфальту, из-за неё корпусы автомобилей становились хрупкими и проваливались внутрь, из-за неё окна домов взрывались и осыпались на асфальт острым дождём. И Чо была счастлива. Она упивалась силой, наслаждалась паникой и хаосом, сеяла ужас, сеяла Ад.

И Чо это продолжало нравиться.

Она подняла взгляд на Кагами, ничего ей не сказав.

— Как видишь, — произнесла директриса. — Какой бы талантливой ты ни была, этого бы не хватило, чтобы я моментально заинтересовалась твоей кандидатурой. Однако сила даёт тебе некоторое преимущество.

— ...хах.

— Ты вряд ли это заметила, но в Ашинаке примерно тридцать процентов учеников — стрейн.

— ...и этот, в цилиндре?

— Кто в цилиндре?

— Неважно.

— Так или иначе, я заинтересована в твоей персоне, — продолжила Кагами. — Ты очень проблемный король, трудный подросток. Антисоциальный элемент. По-хорошему, таких, как ты, ждёт незавидное будущее. В лучшем случае — тюремное заключение, в худшем — смертная казнь.

Чо вглядывалась в лицо Кагами и крепко сжимала кулаки, едва сдерживая гнев. И это всё директриса решила сказать ей сразу после того, как она нашла Дзёмэя. Потрясающе.

— Но из-за твоей природы всё это провернуть практически невыполнимо. Да и это не наши методы.

Кагами помедлила, но, пролистав ещё раз второе, более красочное дело Чо, продолжила.

— Видишь ли, стрейн становится всё больше, и не каждый родитель готов прививать детей от способностей или же вешать на них приборы от золотого клана. Многие всерьёз верят, что эти штуки вызывают рак.

— А я-то тут при чём?

— А ты — моя выгодная политическая пешка.

Чо дёрнулась в ответ на елейную улыбку Кагами.

— Буду откровенна, — она нажала на кнопку, и экраны погасли. Теперь она без какого-либо препятствия смотрела в глаза Чо, вглядывалась в её душу. — За стрейн будущее. Я считаю их кем-то вроде следующей ступени эволюции всего человечества. И их существование неизменно породит разногласия в обществе. Два господствующих вида, человек разумный и стрейн, при том у стрейн преимущество в силе, а у человечества — в численности. Это идеальные условия для завязки Третьей Мировой войны.

— Хах... и на чьей же стороне госпожа директор?

— На стороне мира и процветания, — улыбнулась Кагами, подперев рукой подбородок и откинувшись в кресле. — И моя политика получит развитие, как только я справлюсь с тем, с чем не справилась Роджикку. Я докажу, что король и обычные люди прекрасно способны друг с другом уживаться. Ты станешь звездой школы, а я, после непродолжительных разбирательств с родителями, пробью себе дорогу к императорскому престолу.

У Чо перехватило дыхание от таких амбиций.

— Думаете... женщина способна стать следующим японским императором?

— Я могу контролировать сотню стрейн и одного короля. Как ты думаешь, кому будут доверять больше: мне или политикам, которые закрывают глаза и всячески засекречивают существование сверхъестественного? — Кагами засмеялась сквозь сжатые в улыбке губы. — Они обманывают общество, забывая, что за обман это самое общество крайне жестоко мстит.

— Может, с обманом жить спокойнее...

— Спокойнее и опаснее. На устройство того мира, который я вижу в перспективе, уйдут десятки лет, и эту миссию не завершат ещё и мои внуки. Информацию о стрейн нужно внедрять в общество порциями, а самим стрейн внушать мысль, что они ничем не хуже обычных людей. Но и способности не дают им права считать себя лучше остальных. Это требует длительной и тяжёлой работы, этим я и занимаюсь здесь, в Ашинаке.

— Интернат для стрейн... родители обычных людей в курсе?

— Разумеется. Но ради блестящих перспектив и престижного образования родители готовы пойти на небольшой риск.

— И даже рискнуть жизнями детей? Похоже на правду.

— Я не услышала от тебя ответа, Хагивара, — Кагами склонила голову набок, буравя Чо взглядом. — Что ты теряешь? Я сделаю тебя знаменитостью.

— Я не хочу этого.

— Ты не дослушала. Ты станешь путеводной звездой во всём мире для таких же отчаянных, потерянных, не понятных. Ты превратишься из губителя сердец в ангела, дарящего надежду. Разве тебе не было одиноко и больно, когда пришла сила?

У Чо перехватило дух.

— Ты такая не одна, — Кагами пожала плечами. — И другие дети готовы помочь тебе и поддержать. Но и взамен им нужна помощь и поддержка от тебя. Тёплый свет надежды, идущий от ледяного короля.

— Сами же сказали, я — антисоциальный элемент. Меня не исправить.

— Спорим? — улыбнулась Кагами и протянула ей раскрытую ладонь. — Пожми мне руку.

Чо насторожилась, но протянула раскрытую ладонь директрисе, не выпуская из другой руки скрипки. И, как только их руки соприкоснулись, Чо ощутила, как по её венам словно проходит слабый разряд электрического тока.

— Как видишь, я тоже не совсем человек, — произнесла Кагами, и каждое её слово врезалось в голову, точно она забивала в череп гвозди. — И твои силы мне не страшны.

— Стрейн, который требует равноправия с людьми, — Чо нахмурилась, глядя ей в глаза. — Это всё выльется в обратный расизм.

— О. Так ты умнее, чем кажешься, — губы Кагами изогнулись в улыбке. — Я больше, чем стрейн, но я и не король. Моя природа... останется в тайне. Благодаря ей я могу подавлять силы особо проблемных учеников, в том числе и твои. Сколько ни бесись, сколько ни призывай Меч, сколько ни атакуй, а этого не исправить. Ты здесь не имеешь власти.

Чо стиснула зубы, она попыталась отдёрнуть руку, но Кагами сжала её крепче.

— А теперь обдумай вот что, — холодно, размеренно произнесла она. — У тебя нет будущего. Либо ты остаёшься здесь, под моей опекой, работаешь на меня, иногда светишь улыбкой в объективе камер и говоришь, как тебе здесь комфортно. Либо ты продолжаешь то, чем была занята последние три года. Но единственное, что тебя ждёт на этом пути — это казнь в Алькатрасе. Через год ты станешь совершеннолетней, и никакое обстоятельство не смягчит твоего приговора. Это понятно?

Чо стиснула зубы.

— Что ждёт тебя здесь, — продолжила Кагами. — Комфортная обстановка, безопасность, образование, питание и стипендия. После окончания школы ты поступишь в университет, а после, когда моя политическая программа пройдёт успешно, ты будешь зарабатывать на своих силах короля.

— ...как это?

— Очень просто, — хмыкнула Кагами. — Все любят супергероев.

Она выпустила руку Чо из захвата, и девушка, опешив от такого предложения, плюхнулась в своё кресло.

— Выбирай, Хагивара. Перспективы, будущее и уважение или же скорая смерть в презрении и одиночестве. А, когда выберешь...

Чо не дождалась продолжения и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.

Эта школа, несмотря на всю свою безмятежность, была полна сюрпризов, начиная от училки, которая занималась растлением малолетних, директрисы, занимавшейся политическими интригами, и короля, способного стирать воспоминания.

Не такая уж и скучная эта школа.

Чо тряхнула головой, прогоняя от себя эту несвойственную ей мысль. Она вышла из учебного корпуса, нашла сидевшую на скамейке и приунывшую Кукури. Увидев Чо, она тут же поднялась с места и издалека помахала ей рукой.

— Хагивара-сан! — воскликнула она, подбегая. — Что...

— Во-первых, ещё раз свернёшь по своим неотложным делам, я тебе голову откручу, — произнесла Чо. После разговора с директрисой она, казалось, утратила способность испытывать эмоции. — Во-вторых, Дзёмэю я её тоже откручу, потому что сбагрил меня тебе.

— ...э? Н-н-но как прошла встреча с директором?

— Я устала и хочу убивать, — она закрыла глаза, тяжело вздохнув. — Пошли. Мятный поцелуй мне сейчас не повредит.

— Хагивара-сан.

— Что на этот раз?

— Ты очень красиво играешь.

Чо закатила глаза и опустила футляр со скрипкой себе на плечо. "Играй, если хочешь жить", да? Она не знала, какие мотивы преследовал этот человек, но из-за его странной прихоти Чо столкнулась с директрисой, обещавшей изменить жизнь Чо к лучшему. И впервые за три года организм по имени Хагивара Чо мог перейти от паразитического образа жизни на теле общества к некоторому симбиозу с Фукуи Кагами. Стрейн, решивший стать императрицей Японии. Как амбициозно.

Играй, если хочешь жить. Играй в дружелюбие, играй в доброту, играй в интерес к жизни. Играй на камеру ради политической программы директрисы, играй на скрипке ради самой себя, играй...

Чо смотрела перед собой с отстутствующим выражением лица. Что ей делать? Что было бы правильно? Что бы выбрал папа? Она не знала. Но, раз ей преподнесли подарок в виде поступления в престижную старшую школу, отказываться от него было бы глупо.

В конце концов, здесь, как и в любой другой тюрьме, её ничто и никто не удержит. Она король, а не маленькая, никому не нужная девочка, и в своей жизни она обязана навести хотя бы подобие порядка.

---

Примечания:

https://vk.com/club162582584 — заходи на чаёк, голубчик.