Неизменно изменчивое время (гет)

Как ни странно, все это обернулось… несколько буднично. Вот и все. Конец истории. Однако Гермиона не могла с уверенностью сказать, испытывает ли она хоть какое-то ощущение завершенности или хотя бы слабое чувство связи между текущим моментом и своей изначальной целью.

Под неусыпным контролем Дамблдора они привели в чувство одного из волшебников и ввели ему Сыворотку Правды. Гермиона имела соответствующую аккредитацию в свое время и, хотя не была уверена, как должна проходить эта процедура тридцать лет назад, оставалась наиболее компетентным специалистом в помещении. По крайней мере, будет.

В конце концов.

К тому же никто другой не выказал желания браться за это дело, а у Гермионы был обширный опыт выполнения работы, от которой другие отказывались. Таким образом, она логично оказалась наиболее подходящим кандидатом на данную позицию.

Волшебник, к облегчению Гермионы, подтвердил ее предположение: третий маг был действительно расщеплен. Она искренне надеялась, ради его же блага, что оставшаяся часть его сущности вернулась в отделение вместе с Эвридикой, а не осталась разорванной на куски во временном континууме. Не было бы ничего более неуместного, чем обнаружить ногу в одном десятилетии, руку — в другом, а голову — где-то посередине.

Под действием зелья волшебник продолжил рассказ, нередко запутываясь в словах, что лишь подчеркивало его стремление к максимальной точности в ответах на ее вопросы.

Выяснилось, что изначально два мага проникли за защитный периметр Хогвартса, используя заклинание «Пушистая Морда» (Гермиона про себя отметила необходимость уточнить происхождение и целесообразность подобного названия), и направились к замку, когда услышали звук, доносившийся из хижины. Быстро разобравшись в ситуации, они обнаружили в ней весьма агрессивного и, вероятно, голодного оборотня.

Руководствуясь сиюминутным порывом и оперативной оценкой ситуации, волшебники приняли решение «ковать железо, пока горячо». Они пришли к согласию, что наиболее целесообразным действием будет выпустить Ремуса на волю, а затем заманить Снейпа в лес — не совсем понимая, правда, как. Однако данная дилемма была решена Гермионой и Снейпом, неожиданно появившимися у ворот Хогвартса и добровольно направлявшимися прямо в пасть подготовленной для них ловушки.

Тем временем — продолжал волшебник — в Запретном лесу произошел непредвиденный и весьма неприятный поворот: волколак предпринял попытку съесть их самих, вместо того чтобы проявить терпение и дождаться появления Гермионы и Снейпа. Поэтому они кинулись через лесную чащу и бежали до тех пор, пока не вышли на поляну, где столкнулись со стадом кентавров. Волшебник признался, что после этого они решили сдаться на милость победителя, надеясь, что к тому моменту, когда кто-либо озаботится их судьбами, Снейп будет уже спокойно перевариваться где-то в пищеварительном тракте оборотня.

Маг выразил явное разочарование, узнав, что Снейп остался невредим. Несмотря на действие Сыворотки Правды, он предпринял неудачную попытку захватить палочку Филиуса, завершившуюся ожидаемым поражением.

Выслушав рассказ, Гермиона предложила Дамблдору вернуть волшебника в состояние сна.

Дуэт из «Восьмерки» был препровожден в лазарет под наблюдение мадам Помфри, где их сон должен был продолжиться до момента возвращения в ее время. Гермиона же пошла в свою комнату, чтобы забрать кристаллы, необходимые для активации временного устройства. С собранными компонентами она направилась в кабинет директора, миновала горгулью и осторожно поднялась по каменной лестнице. В кабинете она разместила кристаллы по обе стороны стола, в то время как Филиус установил само устройство в центре.

Филиус, Минерва, Гермиона и Дамблдор продолжали стоять в центре кабинета, не отрывая взглядов от устройства времени. Фоукс дремал в углу комнаты на насесте, изредка издавая тихие клокочущие звуки во сне. Гермиона подумала, не снится ли ему сейчас огонь.

— Я починил устройство, насколько это было в моих силах, — проговорил Филиус, подчеркивая важность своих слов. — И должен отметить, что это было крайне сложно.

— Устройство — это только часть необходимого, — ответила Гермиона, обращаясь к остальным собравшимся. — Нам еще нужен песок времени. И мне предстоит зачаровать множество кристаллов.

Гермиона жестом указала на среднюю по величине кучу кристаллов, лежавшую на столе справа, — она заметно возвышалась над меньшей кучкой слева.

— Без них оно по сути бесполезно, — произнесла она.

— Не стоит беспокоиться, — спокойно отозвался Дамблдор и небрежно взмахнул рукой.

Кристаллы в большей куче отозвались на заклинание обращения времени: засветились мягким светом, и каждый из них слегка вибрировал, напоминая звук лопающихся зерен кукурузы на горячей сковороде.

— Вот и все: приготовления завершены, — объявил Дамблдор с теплой улыбкой, подводя итог их совместным усилиям.

Гермиона некоторое время смотрела на гору новозачарованных кристаллов, слегка ошеломленная. В памяти всплыли ночи, потраченные на монотонное наложение чар на каждую маленькую горсть кристаллов. В очередной раз, как и на поле для квиддича, ее поразило, что за маской эксцентричного старика Дамблдор скрывал невероятную магическую силу.

И еще, с некоторой неприязнью подумала Гермиона, он был придурком.

— Спасибо, — сухо произнесла Гермиона.

— Отправишься отсюда? — спросила Минерва, в ее голосе звучало ожидание. — Прямо из кабинета?

— Нет, — ответила Гермиона. — Если все сработает, я бы не хотела неожиданно материализоваться в кабинете директора. Или, что еще хуже, чтобы мой труп обнаружили здесь, и ей пришлось бы с этим разбираться.

— Ты слышал, Альбус? — весело отозвалась Минерва, толкнув Дамблдора локтем в бок. — Она! По крайней мере, ты наконец-то ушел на пенсию!

«Э-э-э…» — мозг Гермионы перешел в режим повышенной готовности, ожидая неизбежного конфликта.

— Возможно, и так, — ответил Дамблдор с той же веселостью на фоне усиливающегося чувства вины у Гермионы. — Или ты меня до такой степени извела, что у меня не осталось выбора, кроме как уйти на покой.

— Что тоже весьма вероятно, — пожала плечами Минерва. — А что плохого в амбициях?

— В любом случае, — перебил Филиус, — хочу еще раз подчеркнуть, Гермиона, степень риска, сопряженного с твоим решением. Насколько мне кажется, одно успешное путешествие во времени — уже исключительная удача, не говоря о попытке ее повторения.

— Моя первоочередная задача — как можно скорее вернуть и устройство, и преступников, — ответила Гермиона, демонстрируя решительность. — Дальнейшее промедление здесь создаст неприемлемый уровень риска для всех причастных.

— Может, стоит стереть память студентам? — предложил Дамблдор.

— Нет, — категорично ответила Гермиона, опираясь на факты. — Наши исследования указывают на негативное воздействие заклинания на нейронные связи. Пост-Обливиэйтный синдром сопровождается снижением когнитивных функций и заметным ухудшением способности к принятию решений по сравнению с исходным уровнем. Поэтому я бы воздержалась от данной меры.

— Понятно, — отозвался Дамблдор.

— А мистер Снейп? — уточнила Минерва, задавая логичный вопрос. — Ты упоминала о неоднозначности ваших отношений в вашем времени.

— Нет. В данном случае — нет, — четко ответила Гермиона. — Полагаю, целостность его разума в текущем состоянии представляется более ценной. Кроме того, я не думаю, что имеет значение, помнит ли он меня.

— Возможно, ты права, — согласилась Минерва, однако не скрыла испытующего взгляда, направленного на Гермиону.

— Признаюсь, мне будет тебя не хватать, Гермиона, — выразил искреннее чувство Филиус. — И не только потому что ты держала задние ряды в узде.

— Еще увидимся, — бросила Гермиона. — Время до нашей встречи пролетит как миг.

— Я постараюсь быть милой, — ответила Минерва, — при нашей следующей встрече.

Гермиона усмехнулась.

— Удачи, — коротко бросила она. — В детстве я была… куда как раздражительнее.

Дамблдор раскрыл ладонь, и песок времени, подчиняясь его воле, собрался в дрожащую сферу, затем резко вытянулся в острый шип и, наконец, тонкой струйкой перетек в устройство.

— Я активирую устройство в комнате, где появилась, — произнесла Гермиона. — В «Белой виверне», в Лютном.

— Отличная мысль, — отозвался Дамблдор. — Я подготовлю портал, чтобы ты могла забрать и наших гостей.

— Пока вы заняты, — сказала Гермиона, — я хочу попрощаться с Горацием, Помоной, Роландой и Поппи.

— Хорошая идея, — кивнул Дамблдор.

— Составить тебе компанию? — предложила Минерва.

— Не надо, — ответила Гермиона. — Но буду рада, если проводишь до Ноктюрна. Если не затруднит.

— Как скажешь, — отозвалась Минерва.

Спускаясь по лестнице, Гермиона ощутила легкий укол вины за то, что солгала Минерве. Никаких встреч с учителями у нее не было в планах. Со всеми она уже попрощалась. Гораций, пожимая ей руку, с теплотой пообещал пригласить на очередное заседание Клуба Слизней, как только они вновь встретятся. Помона и Роланда отнеслись к ее отъезду с философским спокойствием, хотя Роланда не упустила возможности намекнуть, что ждет не дождется встречи с юной Гермионой, чтобы привить ей любовь к квиддичу.

Последней Гермиона заглянула к Поппи. Колдомедик, внимательно осмотрев ее шрамы и недовольно поджав губы при виде ран, щедро наполнила ее руки шоколадным печеньем.

— Ты ведь не будешь лезть в неприятности, пока учишься, правда? — с беспокойством спросила она.

— Э-э-э… — Гермиона изо всех сил пыталась подобрать дипломатичный ответ на этот вопрос. Ей казалось, что за шесть лет их учебы Поппи постарела лет на тридцать.

Поппи, заметив ее замешательство, вздохнула.

— Ну, понятно, значит, надо запастись зельями.

Сейчас же Гермиона искала Снейпа. На остальных учеников ей было, в общем-то, плевать. Ну пожмут плечами, когда она исчезнет, и забудут. Вспоминая свои школьные годы, она подумала, что даже Волдеморт на затылке одного из учителей не вызвал особого ажиотажа. На следующий год об этом почти никто и не вспоминал. Дети — беззаботные... или эгоцентричные... или беззаботные из-за своего эгоцентризма? В общем, им было бы глубоко плевать, что она исчезла.

Быстро проанализировав возможные варианты местонахождения Снейпа, она решила, что лучше всего поискать его у озера. Он любил туда ходить, а прошлое поведение — лучший индикатор будущего.

Пробираясь по снегу, Гермиона увидела Снейпа под той самой ивой, где нашла его после известия о смерти матери. Он сидел в своей обычной позе, прислонившись к стволу, и что-то писал в блокноте. Чистое пространство вокруг него говорило о согревающем заклинании.

— Мистер Снейп, — позвала Гермиона, стараясь не спугнуть его.

Он поднял взгляд, увидел ее и улыбнулся так, как Гермиона раньше и представить себе не могла. Когда она подошла, он закрыл блокнот и аккуратно отложил его в сторону.

— Как дела? — спросила она.

— Отлично, — сказал он, и в голосе его прозвучала едва уловимая нотка воодушевления. — У меня появилась идея для моего ученичества по зельеварению.

— Превосходно! — воскликнула Гермиона, и ее глаза заблестели от радости. — Значит, вы все-таки согласились?

— Да, — произнес Снейп, закинув ногу на ногу и постукивая пальцем по блокноту. — Уже есть пара идей.

— И мне даже не нужно их видеть, чтобы понять, что они гениальны, — улыбнулась Гермиона. — Пожалуйста, не забудьте обо мне, когда будете творить что-то невероятное. Может быть, поделитесь дивидендами от прибыли?

Снейп тихо рассмеялся, и смех его был похож на шелест осенних листьев.

— Естественно, — произнес он. — Само собой разумеется, что вы станете моим негласным партнером.

Она опустилась на снег напротив него, и ее дыхание превратилось в облачко пара.

— На самом деле я пришла сюда, потому что хотела поговорить с вами… — сказала Гермиона и затихла, а потом продолжила: — Поговорить с тобой о чем-то важном.

— Хорошо, — ответил Снейп. Он закрыл глаза, и легкий ледяной ветерок подхватил несколько снежинок, рассыпая их по его волосам и ресницам, словно серебряные искры.

— Помнишь, я говорила, что я всего лишь профессор на замену? — осторожно спросила Гермиона, стараясь подобрать нужные слова.

— Да, — ответил Снейп, снова открывая глаза, и взгляд его был пронзительным, как зимний ветер.

— Я больше не нужна здесь, — произнесла Гермиона, и ее голос дрогнул. — Поэтому мне пора уходить.

Наступило долгое молчание, и Снейп смотрел на нее, нахмурившись, словно пытаясь разгадать сложную загадку.

— Не нужна? — наконец повторил он, позволяя недоверию проскользнуть в голос.

— Нет, — тихо ответила Гермиона.

— Когда ты уезжаешь? — спросил он, и в тоне его прозвучала едва уловимая тревога.

— Сегодня днем, — ответила Гермиона. — Прости, что сообщаю так поздно. Но я хотела увидеть тебя перед отъездом. Чтобы попрощаться.

— Куда ты едешь? — спросил Снейп, в его глазах мелькнуло беспокойство. — Могу я посылать тебе сов? Ты же помнишь, что обещала, что я всегда могу поговорить с тобой?

— Всегда, — заверила его Гермиона. — Просто, какое-то время ты не сможешь меня найти, — добавила она с грустью. — Я магглорожденная, и теперь у меня эти шрамы. Сейчас не лучшее время для таких, как я. Ты знаешь.

Снейп сидел, погруженный в раздумья, пристально глядя на нее, пока вдруг не подался вперед.

— Я поеду с тобой, — твердо и решительно произнес он.

— Э-э-э... — растерянно пробормотала Гермиона.

— Мне плевать на школу, — отмахнулся Снейп. — Я узнал от тебя больше, чем за все время, проведенное здесь. А отцу... Ему все равно, что я делаю.

Он замолчал, заметив выражение ее лица, и его собственное лицо помрачнело.

— Ты не хочешь, чтобы я ехал с тобой, — с грустью произнес он.

«Да, блять!» — мысленно воскликнула Гермиона. Она не могла уйти вот так. Не могла. Но ей пришлось.

Она наклонилась вперед и взяла его руку в свою.

— Если бы это было возможно, мистер Снейп, — тихо сказала Гермиона, — я бы забрала тебя с собой. Мгновенно. Но я не могу.

На этот раз она сама переплела их пальцы, пока их ладони не соприкоснулись. Она внезапно остро ощутила тепло его кожи под своей и слабое биение пульса. Когда она вернется домой... если вернется домой... он будет мертв. И будет мертв уже десять лет.

— Не плачь, — мягко сказал Снейп.

— Я и не заметила, — прошептала Гермиона, но слезы уже катились по ее щекам.

Снейп посмотрел на их переплетенные руки. Она видела бледную кожу его головы сквозь тонкие пряди волос, и он вдруг показался ей таким уязвимым, словно мог исчезнуть в небытие, как преображенные бабочки.

Она слегка потянула его вперед, заставив Снейпа немного покачнуться, затем отпустила его руку и обняла. Мгновение, казавшееся бесконечным, он оставался неподвижным, но затем его собственные руки обняли ее в ответ.

— Я буду скучать по тебе, — прошептала Гермиона, уткнувшись лицом в его плечо. Казалось, так было проще. Сказать это плечу, слегка костлявому, приглушающему ее голос, но вполне безобидному. Плечи, решила она, станут ее новой целью для разговоров. Она перестанет обращаться к бровям людей. Отныне — либо плечи, либо молчание.

— Я потрясающий, так что это вполне объяснимо, — ответил Снейп, уткнувшись носом в ее волосы.

Гермиона тихо рассмеялась.

— Ты подлец, — сказала она, слегка отстраняясь, чтобы увидеть его лицо. Его глаза были слегка затуманены от сдерживаемых слез.

— На самом деле, я действительно скорее подлец, чем потрясающий, — пробормотал Снейп, поморщившись от собственных слов.

— Ты на девяносто девять процентов потрясающий и на один процент подлец, — заявила Гермиона.

Лицо Снейпа помрачнело, и он покраснел.

— Один процент? — проворчал он.

— Никто не идеален, — ответила Гермиона.

Взгляд Снейпа метнулся в сторону, и она вспомнила его слова в лесу.

Потрясающая.

— Мне пора идти, — сказала Гермиона, чувствуя, как ком подступает к горлу. — Помни все, о чем мы говорили, и продолжай тренироваться.

— Я позабочусь о том, чтобы, когда мы снова встретимся, я был самым могущественным волшебником в Британии, — усмехнулся Снейп, и только едва уловимая нотка шутки присутствовала в его тоне.

— Тогда уже ты будешь учить меня, — ответила Гермиона, и внезапно осознала горькую правду собственных слов.

— Я довольно скверный учитель, — сказал Снейп, и в его глазах мелькнул огонек грусти. — Так что будем надеяться, что нет.

Гермиона поднялась на ноги, посмотрела на него сверху вниз и улыбнулась.

— Мне было действительно приятно с вами познакомиться, мистер Снейп, — искренне сказала она.

Он кивнул, и повисла неловкая пауза. Гермиона решила, что пора уходить. Все и так было невероятно странно, и она не хотела усугублять ситуацию. Ей нужен был учебник по общению с людьми, в котором было бы четко прописано, что говорить, чего не говорить и когда говорить. И, возможно, несколько сценариев различных типов общения, а в конце — тест с несколькими вариантами ответов. И она имела в виду не книгу по этикету, вроде шеститомного чудовища, которое Нарцисса подсунула ей, когда она впервые приехала в поместье. Ей нужна была книга, которая просто помогла бы ей понять, как быть нормальной. И как делать и говорить нормальные вещи.

— Профессор Грейнджер!

За спиной послышались торопливые шаги, и она обернулась, ожидая.

— У меня все еще твоя книга, — сказал Снейп, протягивая ей знакомый том.

— Та, в которой ты точно ничего не пишешь? — с усмешкой спросила Гермиона.

— Э-э-э... конечно, — ответил Снейп, слегка замявшись.

— Оставь ее пока, — сказала Гермиона, махнув рукой. — Это полезная книга.

— Я могу вернуть ее при нашей следующей встрече, — предложил Снейп, и в его голосе прозвучала едва уловимая надежда.

— Спасибо, — ответила Гермиона, в ее глазах мелькнула тень грусти.

Она была уверена, что он так и не вернет ей книгу, купленную на ее первую зарплату. Ни один из учителей никогда не разрешал ей брать этот учебник из закрытого раздела библиотеки. Хотя, оглядываясь назад (или, скорее, предвидя?), Гермиона предположила, что ей и в голову не пришло попросить разрешение у профессора Снейпа.

— Удачи в обучении, — сказала Гермиона, и в ее голосе прозвучала искренняя теплота. — Я не сомневаюсь, что ты станешь одним из самых искусных зельеваров в Британии.

— Я бы хотел стать великим хоть в чем-нибудь, — пробормотал Снейп с грустью в глазах.

— Ты и так хорош во многом, — ответила Гермиона, стараясь подбодрить его.

— Если ты так говоришь... — протянул Снейп неуверенно. — Думаю, моей маме понравилось бы, если бы я стал мастером, — добавил он тихо.

— Она бы очень гордилась, — искренне согласилась Гермиона.

— А ты бы гордилась? — небрежно спросил Снейп, но то, как он нервно постукивал левой ногой, выдавало его волнение.

— Я и так тобой горжусь, — с теплотой произнесла Гермиона. — Так что, думаю, я буду гордиться еще больше. Это возможно?

— Я не уверен, — усмехнулся Снейп. — Это кажется излишним.

— Я думала, мы уже обсудили мою любовь к излишествам, — улыбнулась Гермиона. — Иди, проходи ученичество, сделай так, чтобы твоя мама гордилась тобой, и будь верен себе. Остальное приложится.

— Спасибо, профессор Грейнджер, — сказал Снейп, в его голосе прозвучала благодарность. — За все.

— Спасибо и вам, мистер Снейп, — ответила Гермиона немного грустно.

Она слегка взмахнула рукой и повернулась к замку. На этот раз он не последовал за ней.

И если она немного поплакала на обратном пути, что в этом такого? Все равно никто не видел.