Ее Королевское Высочество (джен)

Примечание автора: Глава, повышающая рейтинг всего фанфика. Немного мяса и крови. Заранее предупреждаю.

* * *

Двадцать третьего сентября — Мабон, осеннее равноденствие. Волдеморт по своему обыкновению проводит в этот день посвящение новичков в ряды Пожирателей Смерти, и на этот раз приглашает меня. Посмотреть. Разумеется, мое инкогнито раскрывать перед всеми он не думает — я присутствую в маске и черном плаще, причем даже не в первых рядах. И церемония мне нравится — все очень серьезно и торжественно.

В этот день Метку получают шестеро новичков — четверо семикурсников со Слизерина и Рэйвенкло и двое незнакомых мне человек.

Смотрю, как под кончиком палочки Волдеморта расцветает Темный Знак, и невольно восхищаюсь его мастерством и умениями — даже отсюда я чувствую, как дрожит магия в комнате.

— Надеюсь, вы меня не разочаруете, — будничным голосом говорит Волдеморт, и эта простая фраза звучит сильнее, чем миллионы угроз кого-либо другого. И в этот момент я ощущаю, что не зря выбрала этого человека в союзники — он силен. И даже не просто силен — он мощен. То, чего нет у меня.

Следующий день после Мабона — воскресенье. Штефан отправляется на очередное «деликатное задание» в Министерство, а я решаю остаться на выходной в Лестрейндж-мэноре, вдали от школьной суеты и постоянного директорского надзора.

Только отдыха не получается.

Расслабленно сижу на скамейке в парке Лестрейндж-мэнора, наслаждаясь кофе с коньяком и ожидая Штефана с задания, как передо мной в воздухе вырисовываются фигуры, и мне под ноги падают окровавленные маги.

— Миледи... — произносит Долохов, узнавая меня. — Где... кто-нибудь из Целителей...

— Я Целитель, — отзываюсь, откидывая в сторону чашку, а тело в то же время начинает действовать на рефлексах. Все-таки я Целитель дольше, чем Боевой Маг.

Сую руку в окровавленную мантию одного из лежащих магов, пытаюсь нащупать набор, который поручила Клее... но нахожу лишь мешанину каких-то осколков.

— Где зелья? — смотрю на Долохова. — Дайте свой набор.

— Какой... набор?

— Зелий!

Непонимание в глазах Долохова выводит меня на какой-то запредельный уровень ярости. Я дергаю палочкой, и в мои руки влетают несколько склянок, прорвав насквозь мантии своих владельцев.

Только ни одна из них не соответствует тому набору, который должен был быть у каждого.

Черт. Дракклова задница.

Вызвать Целителей — Сола, Мартинеса, Клее и Дюпре. Но это долго. Тот же драккл знает, где они сейчас. Только если через Метку...

Но я не Волдеморт...

Волдеморт.

Но у меня нет Метки...

— Вызывайте лорда Марволо, — рявкаю на Долохова. — Немедленно.

Долохов дергается, но послушно прижимает палочку к Метке, отпустив полуоторванный рукав мантии своего спутника, МакФерсона, отчего несчастный Пожиратель обессилено опускается на дорожку рядом со своими бессознательными товарищами.

Риддл появляется спустя мгновение, окидывает нашу компанию — едва стоящего на ногах Долохова, троих валяющихся на земле Пожирателей и меня — и тут же реагирует: вцепляется в руку Долохова, едва ее не вывернув, и прижимает к его Метке уже свою палочку.

— Сол, Дюпре, Мартинес, Клее, — четко произносит он имена.

А мои рефлексы не позволяют мне сидеть спокойно.

Пульс... Дыхание... Зрачки... Стабилизирующее Заклятье. Анапнео — чтобы не захлебнулся кровью... Кровоостанавливающее. Зелье было бы лучше, но его нет...

Слышу хлопки появляющихся рядом Целителей-Пожирателей, но сознание их не воспринимает.

— Мадам, отойдите! — это Мартинес.

Пошел нах...

Один из прибывших всхлипывает... мои пальцы рвутся к его шее... и я понимаю, что для него все уже закончилось.

«Емил Добрев, болгарин, двадцать восемь лет...» — прокручиваются в голове строчки из досье.

Теперь обложка станет черной.

Меня дергают за мантию. Я поворачиваю голову и обнаруживаю, что это Мартинес.

— Мадам, отойдите, здесь профессиональные Целители. Не мешайте нам работать.

— Я тоже Целитель. Добрев скончался. Займитесь МакФерсоном и О’Фареллом, — вспоминаю имя четвертого.

— Мы все сделаем, мадам.

О’Фареллу и МакФерсону везет больше, чем Добреву — они выживают. Долохов же вообще отделывается «легким испугом» по сравнению с ними.

Когда усталые Целители выходят из комнаты, где помещают пострадавших, я киваю Клее:

— Мистер Клее, задержитесь.

* * *

Я умею злиться. Я умею не только злиться, но гневаться. А еще я умею быть в ярости. А еще я умею быть в очень большой ярости. И даже ледяное спокойствие, которое охватывает меня в такие моменты, и четко работающая голова не мешают этой ярости.

И это очень хорошо ощущают на своей шкуре сперва Клее, затем Нотт.

— Алекс, почему вы их вините? — интересуется Риддл таким тоном, в котором я сразу распознаю невысказанный вопрос: «Почему вы наказываете моих людей?»

— Если бы у группы были укомплектованные наборы Зелий, которые я приказала сделать, то Добрев остался бы жив, — поясняю Волдеморту. — Я поручила это сделать Клее, а Нотт должен был проследить за исполнением.

Это Волдеморту понятно. Он поднимает палочку и тоже добавляет обоим мужчинам по паре Круциатусов, заодно интересуясь причиной невыполнения приказа.

Нотт с Клее оправдываются, перекладывая вину друг на друга... а потом произносят имя Мартинеса.

Докопаться до сути у меня занимает меньше трех минут, и суть эта не нравится ни мне, ни Волдеморту.

Ответственным за медицинскую часть я поставила Клее, но Мартинес, видимо, не смог с этим смириться. Упирая на то, что он Мастер, а Клее всего лишь Брат, он каждый раз умудрялся убеждать Нотта, который должен был следить за этим всем делом, что прав он, а не Клее. И Нотт, разбирающийся в медицине чуть лучше, чем петух в изумрудах, верил Мартинесу.

А Клее боялся идти ко мне.

Как чувствовала...

— Вот как... — в голосе Волдеморта отчетливо звучат шипящие нотки, — мнение Мартинеса вы поставили выше приказа вашей Леди.

А я неожиданно успокаиваюсь.

— Я, впрочем, и ожидала, что с Мартинесом будут хлопоты. Нотт должен был проследить, чтобы Клее все сделал правильно, — говорю. — Кстати, вы ведь знаете, почему Мартинеса из Мунго выгнали?

— Нет, — в глазах Волдеморта интерес. Даже Нотт с Клее «ушки навостряют».

— Пациента потерял. По недосмотру.

— Но он же Мастер-Целитель?

— По блату защитился, — пожимаю плечами. — У него кто-то из родни в Мунго работает завотделением. Мать, вроде.

— И откуда вы это знаете? — интересуется Риддл с подозрением.

— Так я же тоже Мастер-Целитель, — успокаиваю своего союзника. — Сами понимаете, слухи в профессиональной среде далеко распространяются.

— И что теперь хотите с ним делать? — усмехается Волдеморт.

— Я? Ничего, — смотрю на Нотта с Клее. — А вот они...

* * *

Пока группа Долохова отвлекала внимание аврората, стянув на себя все его силы, Штефан осуществляет убийство заместителя Главного Аврора — Честера Мелтона, который слишком сильно начал копать в нашу сторону.

И получается у него это великолепно. Аврорат понятия не имеет, что за черноволосый сутулый мужчина с пробивающейся бородкой заходил в кабинет, и куда он потом делся. Портреты загримированного Штефана, изображенные со слов случайных очевидцев, развешивают по Косому Переулку, назначив за его голову пять тысяч галеонов, только без толку.

Жаль, конечно, что это убийство не получилось осуществить так же легко, как Ходжа. Заместитель Главного Аврора потому и был его заместителем, что не терял бдительности. Из дома на работу добирался камином, а домой к нему лезть я не решилась — комплекс Охранных чар там был неслабый. Взламывать его было нецелесообразно — долго и без гарантий.

А вот в Министерство заявиться куда безопаснее, пусть даже и в воскресенье, когда работает только часть отделов. Маги уверены, что в такой гуще народа никто не рискнет нападать. Увы, они глубоко заблуждаются.

И группа Долохова должна была устроить отвлекающее нападение в одной из деревушек со смешанным населением — магглов и магов. Запустить Метку, покрасоваться в плащах и масках, возможно, подвергнуть Круциатусу парочку жителей. Покидаться проклятиями в явившихся авроров и благополучно удалиться.

Только вот не получилось. Погибли люди.

* * *

Любое наказание в обществе имеет несколько целей. Устрашение — как самого преступника, так и других: чтобы неповадно было. Расплата — «око за око, зуб за зуб». Компенсация ущерба — например, конфискация имущества.

У смертной казни целей, как правило, две: избавление общества от «вредоносного элемента» и устрашение окружающих. И именно поэтому в свое время устраивали мучительные и долгие казни.

Мартинес в своем желании показаться «лучше» скатился до банального саботажа. И его саботаж, как потом выяснили мы с Риддлом, стоил жизни не только Добреву, но еще и Майклу Реджису — еще одному члену группы. Реджис истек кровью без зелья, а прочитать соответствующее заклинание он не мог — до этого проклятьем ему повредило горло.

И наказание для Мартинеса — соответствующее. Как и для Клее с Ноттом.

Мартинес умирает долго. Клее же пополняет свой багаж знанием разнообразных зелий, маггловских лекарств и врачебных приемов, которые способны отдалить смерть. Ну, и множеством других, действующих на восприятие мира и физические ощущения. Изучать и применять все это приходится ему, в то время как Нотт практикуется в «разделке мяса», то бишь Мартинеса.

И все это время Нотта с Клее несколько раз даже рвет, словно они не Пожиратели Смерти. Слабые они какие-то. Клее вообще должно быть стыдно — а еще Целитель...

А вот крики Мартинеса, похоже, слышал каждый, кто побывал за эти сутки в Лестрейндж-мэноре. Волдеморт с каким-то садистским удовольствием находит повод пригласить в мэнор едва ли не каждого, носящего Метку.

— Алекс, я не думал, что вы настолько жестоки, — с легкой улыбкой говорит Риддл, когда мы заканчиваем с Мартинесом.

Он стоит в комнате, посреди которой стол с еще теплым телом. Бледный Нотт с остервенением моет руки в умывальнике, стянув окровавленные медицинские перчатки, а Клее сидит на стуле и тяжело дышит, даже не пытаясь подняться при виде Волдеморта.

— Я не жестока, я справедлива, — пожимаю плечами. — Зато теперь каждый подумает, прежде чем нарушать распоряжения. Особенно, если это приводит к подобным последствиям.

Риддл лишь фыркает, брезгливо оглядывая потеки крови.

— И да, мистер Клее, — говорю мужчине, чье лицо немедленно становится нежного зеленого оттенка, — надеюсь, что теперь у каждой группы, выполняющей боевое задание, будет очень настоятельно рекомендованный мною набор зелий.

— Да, миледи... Конечно...