Эффект птеродактиля (джен)

Письма пришли уже перед самым учебным годом.

— Ты уверена, что хочешь пойти? — спросил меня дед.

— Да, сэр, — ответила я, — глупо прятаться. Они все равно увидят мой шрам. Так даже лучше. К моменту посадки в Хогвартс-экспресс он перестанет быть сенсацией.

Дед кивнул. Барти покачал головой. Снейп чуть заметно улыбнулся.

— Мне тоже надо кое-что купить, — сказал он, — так что мы вполне можем пересечься на Диагон-аллее.

С таким эскортом можно никого не бояться. Мэгги широко улыбнулась. Она тоже переживала за меня.

— Тогда прямо после завтрака и отправляемся, — сказал дед, — Гермиона, я очень доволен твоими оценками.

Еще бы, одни «Превосходно». Даже в маловменяемом состоянии.

— Спасибо, сэр.

— Думаю, наши леди заслуживают небольших подарков, — улыбнулся Барти, — а вечером устроим праздничный ужин.

Разумеется, все были только за. Мы — дед и я с Мэгги — отправились через камин в «Дырявый котел». На заднем плане маячил Снейп.

— Ну что, — спросил дед, — куда сначала? Может быть, в книжный? Или сразу к Браунам?

— Можно и в книжный, — сказала я.

Все-таки сразу оказаться под прицелом любопытных глаз не хотелось.

Лучше бы мы пошли к Браунам. В книжном обнаружились Поттер с Блэком и Роном Уизли, уставившиеся на нас. Но деваться было некуда, я протянула продавцу список учебников. Мэгги последовала моему примеру.

— Учебники для Хогвартса? — переспросил продавец. — Пятый и четвертый курс? Одну минуту, мисс!

Из-под прилавка появились уже упакованные пачки книг. Дед достал кошелек.

— Сколько?

— За два комплекта три галлеона. Благодарю вас, сэр!

— Дилли!

Домовичка подхватила покупки и аппарировала.

— Куда теперь, девочки? В аптеку? Или за пергаментами и перьями?

— За пергаментами, сэр, — сказала я, — очень хочется посмотреть новинки.

Мэгги мазнула по Поттеру равнодушным взглядом. Тот напрягся. Уизли во все глаза пялился на мой шрам. Я сделала вид, что в упор его не вижу. И мы покинули книжный магазин.

Дед в этот раз превзошел сам себя. Помимо стандартных наборов самого лучшего, зачарованного от клякс пергамента, нам достались потрясающие перья для письма. Набор из перьев фламинго для Мэгги и райских птиц — для меня. Дорогие перья имели золотые наконечники. Красиво.

В аптеке предсказуемо обнаружилась Фэй.

— Как ты? — тут же спросила она. — Очень болит?

— Заживает. Мне профессор Снейп зелья варит. Вот список.

Фэй быстро пробежала глазам список и кивнула.

— Сейчас. Мы с Невиллом хотели тебя навестить, но потом подумали, что тебе может быть неприятно, если будут разглядывать. Мэгги сказала про шрам. Но ты здорово держишься.

— Он пройдет.

— Конечно. Профессор Снейп свое дело знает. А Поттер зря вас с Мэгги не пригласил. Уверена, что уже жалеет. Общение с Уизли ему точно на пользу не идет.

— Не страшно, мы ничего не потеряли.

— Вот именно, это он потерял! Вы к Лаванде пойдете? У нее новинки. Я еще сама не видела, но говорят — в очередной раз что-то потрясающее.

Разумеется, мы тут же поспешили к Браунам. Новинками оказались листочки и веточки, украшенные капельками росы. Очень нежные вещицы.

Мы поздравили Лаванду с назначением старостой, попутно накупив всякой всячины. А я еще и свой запас птеродактилей пополнила. Это определенно теперь мой бренд. Патронус у меня точно такой будет, уверена.

Девочки были мне рады, поздравляли с выздоровлением, теребили. Джудит спросила про мазь, которой я лечу шрам. Я сказала, что это личная разработка профессора Снейпа, но я ему передам, что мама Джудит заинтересовалась. Вдруг еще кому понадобится. В кафе Фортескью было не протолкнуться. Мы здоровались с Криви, Невиллом, Дином, Шеймусом. Раскланялись с Малфоями. Заказали большой торт. Все-таки хорошо, что я пошла за покупками. Друзья никуда не делись. На мой шрам никто особо не пялился. Жизнь продолжалась.

В кафе мы снова увидели Поттера. Он демонстративно не обращал на нас внимания. Забавно, и чего он этим хотел? Ладно, в школе узнаю.

— Ты устала? — спросил дед.

— Немного, — ответила я, — но это ничего. Я очень рада, что выбралась за покупками.

— Сейчас отправимся домой.

Нам принесли торт и коробку с фигурками шоколадных динозавров с начинкой, которые так нравились Барти.

А вечером был праздничный ужин. Дед выложил на стол два бархатных футляра.

— Думаю, вам подойдет, девочки, — улыбнулся он.

Розовые турмалины были великолепны. А Мэгги достались синие.

— Прелесть какая! — восхитилась я. — Большое спасибо, сэр!

Дед был доволен. Он любил делать подарки.

— Спасибо, сэр! — присоединилась восторженная Мэгги.

Тридцатого августа мы сходили за чаем и прогулялись по Лондону. Тридцать первого с нами распрощался Снейп.

— Это были лучшие каникулы, — вздохнул он, — никогда еще так не работалось.

— Приезжай запросто, — улыбнулся Барти, — тебе всегда рады.

Снейп обернулся ко мне.

— Мисс Крауч, вы уверены? Может быть, эту информацию стоит придержать?

Я покачала головой.

— Так будет лучше, сэр. Кроме того, если утечка информации произойдет, то это тоже может ударить по репутации Дамблдора.

Дед вздохнул.

— Уверен, что ты справишься, — сказал он.

Было решено, что Снейп конфиденциально сообщит Дамблдору, что миссис Грейнджер больше не желает меня видеть. Причем в самом негативном ключе. Это делалось для того, чтобы Грейнджеров окончательно перестали рассматривать как возможный рычаг воздействия на меня. Конечно, это не давало полной гарантии, но хоть что-то.

А первого сентября мы отправились в Хогвартс.

В поезде все было как всегда, на меня, разумеется, поглядывали. Но в рамках приличий. В Большом Зале на мой шрам косились больше.

— И как тебя только угораздило столкнуться с оборотнем? — проворчал Кормак МакЛаген.

— Живот схватило, — проникновенно проговорила я, — так приперло, ты себе не представляешь! До замка далеко, попросила Мэгги на стреме постоять. Только присела — тут оборотень. Представляешь, какая у меня теперь психологическая травма?!

Мальчишки уже откровенно ржали. Шеймус показал мне большой палец. Мэгги хихикнула.

— Да ну тебя, — пробурчал Кормак, — скажешь тоже.

— Ты лучше спроси, кто вообще оборотня пропустил, а не что Крауч делала, — сказал Невилл. — На территории школы оборотней быть не должно.

Остальные кивали. Поттер изучающе смотрел на меня. Интересно, что он знает о том, что случилось? Уж личность напавшего на меня оборотня должна быть хорошо известна.

— Ей колдовать нельзя, — с явным удовольствием выдал Уизли.

— Ты врешь, — тут же отреагировала Мэгги, — Гермионе можно колдовать. Просто пока она пьет зелья. Но уже скоро окончательно поправится.

Та-а-ак, а этот что знает? Ну, Поттер…

— Да, Уизли, держись от меня подальше. У меня справка от колдомедика есть, что магия пока не стабильна. Разозлишь меня, я ка-а-а-ак колдану! У тебя голова с задницей местами поменяются, кишки наружу вылезут, руки-ноги поотрывает. А мне за это ничего не будет.

Рыжий завис. Гриффиндорцы смеялись. Меня просто так не заткнешь и не задвинешь. Я перевела взгляд на стол преподавателей. Кстати, а вот и Амбридж. Кажется, я ее уже люблю…

Профессор Спраут ввела в зал первокурсников, началась церемония Распределения. Я взглянула на Снейпа — как всегда мрачен. А с Барти они нормально болтали, даже что-то времен юности вспоминали, смеялись. Снейп вообще отличный собеседник, когда не корчит из себя Ужас подземелий. И сладкое любит, хотя и не так сильно, как Барти. С дедом он тоже легко нашел общий язык. И со мной, и с Мэгги болтал. А с виду и не скажешь.

Дамблдор несколько раз стрельнул глазками в мою сторону. Обдумывает, что делать с новой информаций? Ну да, сейчас я могу быть очень сильно обижена на мать и не отреагировать на угрозы маггловской семье. Вот такая дочь ехидна. Променявшая тихие семейные радости и ценности на денежки и положение в обществе. Интересно, как Дамблдор объяснил себе, что я бросилась на мужика с внешностью Барти? Что тот меня тиранит? Самое логичное объяснение — моя абсолютная уверенность в том, что его просто не может быть в Хогвартсе и окрестностях, дедулю может и не удовлетворить. Может, я должна была спросить, что дорогой родитель тут делает? Да и то, что я ткнула острой брошью в лицо врага, можно объяснить не тем, что я опознала оборотня и использовала первую попавшуюся серебряную вещь, а тем, что метила, например, в глаза. Вот хрен его знает, что он там напридумывал. Но на разговор вытащит, это к гадалке не ходи. Жалко, что Снейп не мой декан, очень бы пригодился при разговоре.

Амбридж сладко улыбалась. С розовым, конечно, перебор, но эта тетка не так проста, как прикидывается. Вон, какой взгляд цепкий. Это канонная Гермиона дальше бантика не видела. Я уверена, Амбридж — это умная, хитрая баба, которая из своей внешности сделала идеальную дымовую завесу. А как она канонных гриффиндурков развела на срач и какашкометание? Тролль восьмидесятого левела. Уважаю! И прошусь на мастер-класс. Мне до нее расти и расти.

Наконец мелкие расползлись по факультетским столам, и нам дали пожрать. Потом Лаванда и Поттер собирали первокурсников, и мы все почапали в родную башню. Для девочек планировался междусобойчик, надо было отметить назначение нашей подруги. Не знаю, что там у мальчишек.

Мы выпили немного сидра за здоровье Лаванды, поболтали и завалились спать.

К директору меня дернули на следующий день. Я приняла скорбный вид и пошла. Деваться-то некуда.

Дамблдор был дружелюбен и даже ласков. Он предложил мне сесть, вздохнул.

— Мне очень жаль, что с тобой случилось такое несчастье, девочка моя, — елейным голосом проговорил Дамблдор.

— Спасибо, сэр, — вежливо ответила я, — но я уже скоро поправлюсь. Целитель Сметвик сказал, что через пару недель моя магия придет в норму. А профессор Снейп заверил, что шрам со временем тоже пройдет. Он сварил мне замечательную мазь. Я даже рекомендовала эту мазь маме Джудит с нашего факультета. Профессор сможет хорошо заработать, многие люди захотят свести шрамы.

Дамблдор на секунду замер, взгляд стал осуждающим.

— Девочка моя, тут такое несчастье… Ты, наверное, очень испугалась, когда на тебя напали? Ты ведь помнишь, что тогда произошло?

— Конечно, сэр, но я бы не хотела об этом говорить.

— Ну что ты, девочка моя, я все понимаю. Но почему ты напала на профессора Люпина? Чем он тебя так напугал?

Я опустила глаза и закусила губу.

— Так это был профессор Люпин, сэр? А мне сказали, что меня поцарапал оборотень…

— Это большая трагедия, — от протяжных вздохов директора только шторы на окне не зашевелились, — но разве ты не рассмотрела того, кто на тебя напал?

— Нет, сэр. Мне было не до этого.

— Извини, но я тебя не понимаю.

Я тоже очень тяжело вздохнула.

— Видите ли, сэр… Мне… мне очень стыдно говорить об этом…

Только бы не заржать! Надеюсь, что мое состояние спишут на смущение.

— Но ты можешь рассказать мне все, девочка моя. Абсолютно все!

— У меня … мне… в общем, это был понос, сэр…

Дамблдор завис. Не знаю, что он там рассчитывал услышать, но явно не это.

— Что… прости?

— Понос, сэр. Очень сильно живот болел. А до замка далеко, я боялась не добежать. Мэгги согласилась посмотреть, чтобы меня никто не увидел. Я… я только присела… А тут кто-то. Я бы убрала за собой, сэр, честное слово! А тут.. тут… какой-то мужчина… И не ушел… А мне так стыдно стало… а он все не уходит… Ну я его и… ударила…

Робкий взгляд на директора. «Оскара» в студию! Он поверил… Я шмыгнула носом и достала из кармана носовой платок.

— Мистер Крауч сказал, что мне ничего не будет, — сказала я, — потому что это был оборотень.

Уж не знаю, что за сцена стояла сейчас перед глазами Дамблдора. Но пусть попробует доказать, что все было не так. Только Снейпа надо будет предупредить, что я была… Короче, про все предупредить. Хотя он мог и не заметить, мантия длинная, а у меня кровь из шеи фонтаном. А следов под трибуной уже и не найдешь. Вот пусть теперь директор думает, что мой организм на его артефакты, — или чем там на меня воздействовали? — таким образом реагирует. Глядишь, снова использовать побоится.

— Аг-м-х-х, — наконец смог произнести Дамблдор. — Да… То есть, действительно… да, я понимаю… в самом деле… ты действительно… в связи с открывшимися обстоятельствами…

«И животноводство!» — заорала я про себя.

Кажется, про Грейнджеров меня сегодня не спросят. И то хлеб.

— Можно я пойду, сэр? — очень тихо сказала я, опустив бесстыжие глазки долу.

— Да… да, конечно. Иди, девочка моя.

И я пошла. У меня еще уроки. Хотя предупредить Снейпа не помешает. И Мэгги.

С профессором я переговорила, когда принесла свои ингредиенты в лабораторию. Снейп задумчиво посмотрел на меня и покрутил головой.

— Должен заметить, мисс Крауч, что это довольно неожиданно. Но выдумка хорошая. Если так надо, то я подтвержу. Хотя вряд ли директор будет меня расспрашивать. Он — человек старомодных взглядов, воспитанный в старых традициях. Боюсь, что вы его шокировали.

— Переживет, — буркнула я, — меня еще по поводу Грейнджеров пытать будут. Кстати, вы действительно не хотите подзаработать на мази от шрамов?

— Хочу, — ответил он, — меня эта милая дама колдомедик в такой оборот взяла, что остается только… В общем, я согласился.

— Вот и хорошо, сэр. А какое у нас с вами будет расписание?

— Как всегда — вторник и четверг, мисс Крауч. Вот вам задание к следующему занятию.

Я взяла пергамент и отправилась на обед. Пойманная у Большого Зала Мэгги тоже согласилась подтвердить «нехорошую историю», слухи о которой медленно, но верно поползли по Хогвартсу.

Если кто и был шокирован, то смолчали. Но взгляды и шепотки были. Ударила эта выдумка и по недоброй памяти Люпина. Получилось, что он за мной подглядывал. Между прочим, многие девушки мне сочувствовали. Деду я писать про это не стала, его тоже такие выдумки могли шокировать. Узнает, так узнает. Меня больше интересовала Амбридж. Все-таки ни Поттер, ни Дамблдор не объявляли о возрождении Волдеморды. То есть, у нее не было формального повода цепляться к Гарри. А он не дурак, чтоб на ровном месте конфликтовать с заместителем министра. Разве что захочет выпендриться.

Урок ЗОТИ начался как в каноне. Мы хором здоровались с профессоршей и также хором отвечали на ее вопросы. Потом она задала нам читать главу из учебника. Без проблем. Ничего интересного в учебнике не было, я знала и умела намного больше, но ведь можно за это время вспомнить состав какого-нибудь сложного зелья. Или как Барти учил Снейпа общаться с пикси. Или какую-нибудь сплетню XVI века. Просчитать рунную цепочку. Остальные, по-моему, занимались тем же самым. То есть, тупо пялились в учебник, а сами предавались своим мыслям. Первым на месте заерзал, разумеется, Уизли.

— Вы что-то хотели спросить? — ласково улыбнулась ему Амбридж. — Но для этого нужно поднять руку.

Рон бросил взгляд на Поттера и замотал головой.

— Все прочитали главу?

— Да, профессор Амбридж.

— Вопросы есть?

— Нет, профессор Амбридж.

— Тогда законспектируйте прочитанную главу.

Легко. Я выбрала самое красивое перо из своего набора и вывела на пергаменте название главы. Послышались завистливые вздохи. Еще бы! Десять галлеонов штучка. Амбридж внимательно смотрела, как я старательно конспектирую главу.

— Мисс Крауч? — спросила она.

Я подняла глаза.

— Да, профессор?

— Как вы себя чувствуете?

— Спасибо, мэм, уже намного лучше.

— Передавайте от меня привет мистеру Краучу.

— Обязательно, мэм. Ему будет очень приятно.

Сзади послышался зубовный скрежет. Но на счастье рыжего прозвучал удар колокола, обозначающий конец урока. Вот интересно, и чего Уизли так бесится? То, что ему стало скучно на уроке, это понятно. А потом?

Все профессора напоминали нам о важности предстоящих экзаменов — С.О.В.У. Меня расспрашивали о здоровье и том, когда я смогу колдовать в полную силу. Рон бесился все больше и больше. И я поняла, в чем дело. Никто не выделял Поттера. Не знаю, было ли это указание Дамблдора, но, скорее всего, все прекрасно понимали, что Гарри втянули в Турнир специально и всячески ему помогали. На этом фоне победа Хогвартса выглядела нечестной и недостойной. Поэтому про Турнир вообще старались не вспоминать. Думаю, что Поттер тоже прекрасно осознавал — что и почему. Если его и задевало такое невнимание к собственным достижениям, то вида он не подавал. А вот у Уизли случился очередной облом. Не вышло покрасоваться на фоне героического приятеля. А тут еще вопросы о моем здоровье на каждом уроке. Профессоров можно было понять. Если бы мне нужно было много догонять, то им пришлось бы заниматься со мной дополнительно. Да и сочувствовали они мне искренне. Жуткий шрам четко показывал, что от смерти меня отделяли буквально секунды. Многие знали, что Снейп все лето варил для меня сложные зелья прямо в нашем поместье. Даже те, кто позавидовал дорогущим перьям у меня и Мэгги, понимали, что дед купил все это, чтобы порадовать проболевшую все каникулы внучку и отблагодарить воспитанницу, которая была рядом и позвала на помощь.

Профессор Хэнкс даже предложил перенести соревнования по полетам на более поздний срок, чтобы я тоже смогла полетать с ребятами.

— Спасибо за участие, сэр, — поблагодарила я, — но не стоит. Ребята тренировались, готовились. Они ждут этого праздника. А у меня и возможности полетать не было. Я поболею за своих. А потом, когда будет можно, полетаю в лабиринте. Спасибо!

Это было по-настоящему приятно. Все-таки этот вид спорта придумали мы.

Мэгги лично следила, чтобы я не забывала пить зелья и обрабатывать шрам. Точно будущий колдомедик. Снейп сварил для меня следующую порцию чудодейственной мази.

Я как раз возвращалась в башню Гриффиндора с флаконами и баночками, когда меня перехватил Поттер.

— Чего тебе? — не очень вежливо спросила я.

— Поговорим?

— А есть о чем? Извини, Поттер, мне некогда.

— Я знаю, почему на тебя напал Люпин.

Я пожала плечами.

— Потому что он извращенец. Я не помню, как это называется, но могу посмотреть в словаре. Или сам посмотри.

Он прищурился.

— Я знаю твой секрет, Гермиона Крауч.

Я ухмыльнулась.

— Меня не волнуют твои домыслы, Поттер.

Он замер.

— Ладно. Посмотрим.

Я отошла на несколько шагов и обернулась.

— Некоторых секретов лучше не знать, Поттер. Ты в курсе, как поступают с шантажистами? Они все очень плохо кончают. Запомни это.

Он замер.

Я отнесла свои зелья в спальню, убрала их в специальную шкатулку и задумалась. Чего этому паразиту надо? Соскучился, что ли? Мог и соскучиться. С Уизли можно разговаривать только о еде, квиддиче (причем исключительно про «Пушки Педдл») и о том, какие гады слизеринцы, Снейп и Крауч. Не самое интеллектуальное общение.

То, что он не пригласил нас с Мэгги на день рождения, понятно. Он живет в доме Блэка, а тот вряд ли хотел видеть тех, кто фактически убил его друга детства. Но открытку послать мог. А раз не послал… Обиделся, что происшествие со мной отвлекло всеобщее внимание от его победы? Мог. Интересно, конечно, что ему сказали про планы на меня? Все-таки я не думаю, что он с пониманием отнесся к попытке убить моих родных. Но спрашивать я не буду. Это явно не первая попытка наехать на меня, может и проболтаться.

У нас с Поттером отношения были чисто деловыми, и по уму он не мог обижаться на то, что я не рассказала ему про Барти. Тем более что это не только мой секрет. Но это по уму. Может, просто разозлился, что у него прямо под носом было столько интересного, а мы с Мэгги промолчали. Обида — штука нелогичная и даже иррациональная. Иногда вроде и повода нет, а обидно чуть ли не до слез.

Хм… получается, что про Барти знает Блэк. Уизли не знает, иначе бы уже выболтал, у него нет ни мозгов, ни тормозов. И что знает Блэк? Важный чиновник из министерства прячет дома вытащенного из тюрьмы сына? Тут был бы логичным донос в аврорат, особенно если учесть то, в чем обвиняли Барти. Мог Блэк переговорить с Лонгботтомами? Типа, я знаю, где скрывается тот, кто на вас напал? Вот хрен его знает, тут одни догадки. Но бабушка Невилла могла сказать, что у нее нет претензий к Барти. И что тогда? Формально можно было сдать нашу компанию заговорщиков. Это вызвало бы скандал. И дополнительное следствие. Барти бы оправдали. Деду бы потрепали нервы. И все. Если Блэк жаждал мести за Люпина, то это его удовлетворить не могло. А если не жаждал? Тут одни догадки, можно додуматься до чего угодно. Но про попытку шантажа надо сообщить. Деду и Снейпу. И прямо сейчас.

Письмо я отправила вместе с Дилли. А с профессором я поговорила чуть позже.

Снейп, когда я ему все рассказала, нахмурился.

— Ничего не понимаю, — сказал он, — но, похоже, что уже почти весь мир магии знает, что Барти жив.

— Кроме Уизли, — буркнула я, — но он уникум. Он даже про Распределяющую Шляпу не знал.

Снейп хмыкнул.

— Это не удивительно. Но такими темпами Барти однажды сможет легко и непринужденно выйти из подполья.

Я вздохнула.

— Вы же знаете, сэр, в чем там дело. И он уже привык к такой жизни. Если его вытащить на всеобщее обозрение, то ему будет просто плохо, очень плохо и некомфортно.

— Главное, чтобы у вашей семьи не было проблем. Больше не планируете выдать за Поттера мисс Смит?

Я вздохнула.

— С практической точки зрения он — не самый плохой вариант. Но пусть Мэгги сама решает, кто ей больше подходит. Она сейчас вся в учебе, ей не до глупостей.

Снейп кивнул.

— Хорошо, что вы это понимаете. Не стоит осчастливливать окружающих насильно.

— Меня Блэк беспокоит, сэр. Вы не думаете, что он может захотеть отомстить?

— Что творится в голове у Блэка, я не знаю, — ответил Снейп. — В юности он был совершенно непредсказуем и практически неуправляем. Тут вся надежда на Малфоев. Я сообщу Люциусу о вашем беспокойстве.

— А лорд Малфой тоже знает про Барти, сэр?

— Я ему об этом не говорил, — сказал Снейп, — но он прекрасно умеет анализировать информацию и делать выводы. Так что может и знать.

— Секрет Полишинеля, — вздохнула я, — я знаю, что ты знаешь, что я знаю.

— Что-то вроде этого, — согласился Снейп, — про Грейнджеров Дамблдор пока не спрашивал?

— Пока нет, сэр. Наверное, еще от прошлого разговора не отошел.

— Может быть да, а может и нет.

Снейп задумчиво поводил кончиком пальца по нижней губе. Потом тряхнул головой.

— Постарайтесь никого не провоцировать, мисс Крауч. Все очень непросто.

— Да, сэр. Я тоже так считаю.

Блин… Пока ничего не происходило. Было ощущение какого-то болота, в которое мы все медленно погружаемся. Хотя… Отсутствие новостей — хорошие новости. У меня и своих проблем хватало. Магия медленно, но верно приходила в норму. Я пару раз посещала Мунго для обследований. Целитель Сметвик сказал, что я выздоравливаю даже быстрее, чем он думал. И похвалил за строгое следование рекомендациям. Я призналась, что за моим режимом следит Мэгги. Кажется, Сметвик теперь тоже будет присматриваться к нашей будущей целительнице.

Мой день рождения отметили уже привычным пикником. Дин устроил танцы. Поттер не пришел.

Соревнование по полетам было веселым и праздничным. Я сидела на трибуне и болела за Фэй, Шеймуса и Мэйбл, которая тоже решила поучаствовать. Снова победил Поттер, Малфой был на втором месте. Он подошел и сказал, что жалеет о моем неучастии. Это было приятно. Ничего, может быть, я поучаствую в следующем году.

Приближался Хэллоуин.

Амбридж все так же мило улыбалась, заставляла читать учебник и не давала никакой практики. Рано или поздно эта тактика могла принести свои плоды.

— Мы же так экзамен сдать не сможем, — возмутилась Парвати на очередном чаепитии.

— Ничего страшного, — сказала я, — можно потихоньку раздобыть прошлогодние учебники. Может, еще кто из старших конспектами поделится. И лучше попросить не на нашем факультете. Твоя сестра сумеет достать конспекты на Райвенкло? За копии заплатим, это будет честно. А практику можно будет по парам отработать. Я покажу кое-что, когда мне позволят колдовать без ограничений. Главное, не конфликтовать с профессором Амбридж. Вы же видели, как она ведет уроки. Я уверена — она не вредничает, это ей зачем-то нужно.

— А знаешь, ты права, — Фэй несколько раз кивнула, — я заметила. Профессор очень пристально наблюдает за всеми во время урока. Как будто ждет, что кто-то не выдержит и что-нибудь устроит. Но зачем ей это надо?

— Не знаю, — сказала я, — но она тут не просто так. Согласитесь, что у заместителя министра хватает обязанностей помимо того, чтобы еще нас третировать. Тут что-то другое. В прошлом году с этим Турниром репутация Хогвартса здорово пострадала. Может, ей какой компромат нужен?

— Не исключено, что это связано с Поттером, — сказала Лаванда, — ведь это его в нарушение всех правил ввели в Турнир. Но все равно ситуация странная.

— Как думаешь, — спросила Мэгги, — нам могут предложить заниматься практикой по ЗОТИ вне уроков? Это было бы логично.

— Вполне, — кивнула я. — Может быть, профессор Амбридж этого и добивается? Если ей нужен повод… для чего-нибудь. Практику мы подтянем и ближе к концу года, ничего страшного. Нам же не запрещают колдовать на других уроках, так что навыков мы в любом случае не потеряем. Просто разучим потом несколько заклинаний. Учебной дуэли или боя на экзамене точно не будет, надо будет продемонстрировать умение ставить тот же щит, например. Опять-таки можно спросить тех, кто сдавал С.О.В.У. в прошлом году.

— Я поговорю с Падмой, — согласилась Парвати, — действительно, ничего страшного не происходит. Почитаем конспекты и учебники.

— А если что-нибудь предложат, то ничего не говорим, — сказала я, — любой мог догадаться попросить у старших конспекты и учебники. А так мы узнаем, что именно планируется.

— А мальчикам говорим?

— Невиллу можно сказать, — сказала я, — а остальным… только под клятву о неразглашении.

У моих подружек загорелись глаза. Это был настоящий «коварный план». Интересно, что у нас получится?

Самое смешное, что бухтеть про отсутствие практики по ЗОТИ начал именно Рон. И аккурат на Хэллоуин. Все привычно наслаждались присланными из дома вкусняшками, угощали друг друга. Среди первокурсников было двое магглорожденных, оставшихся без посылок со сладостями. Их тоже не обошли угощением.

— Можно? — к моей коробке потянулась Мэри Стоун.

— Бери, конечно. Не стесняйся.

— Вкусно как! А в Хогвартс-экспрессе такого не продавали.

— Это надо покупать в «Сладком королевстве», — пояснила ей Лаванда, — а кое-что выпускают специально к празднику. Вот как это печенье в виде светильника Джека.

— Ага! — кивнула довольная первокурсница. — Но мне больше летучие мышки понравились. И мармелад. И динозаврики с мороженым.

— Динозавриков делают в кафе Фортескью, — сказал Невилл, — есть и с другими начинками, не только с мороженым.

— Я видела с ликерами и коньяком, — сказала Лаванда, — вариант для взрослых. Фигурки большие, туда много влезает.

Рон жрал угощение из коробки Поттера и злобно поглядывал на стол преподавателей.

— У, жаба! — пробурчал он. — Чтоб она подавилась!

Амбридж, манерно оттопырив мизинчик, лопала вафельную трубочку с кремом.

— Сам смотри не подавись! — буркнул Шеймус, придвигая девочкам вкуснейшие «Ведьмины пальцы». Все-таки миссис Финнеган настоящая волшебница.

— А что? — почему-то не заткнулся Рон. — Она же нас ничему не учит!

Над столом Гриффиндора повисло потрясенное молчание.

— Поттер, — обалдело проговорил Дин Томас, — что у тебя такое в шоколадные лягушки и котлокексы добавлено, что Уизли вдруг учиться приспичило? Убойная должно быть штучка! Забористая!

Поттер не ответил. Уизли заткнулся. Странно… Но это была первая ласточка. Спустя пару дней вякнул уже сам Поттер. Мол, ЗОТИ — пустая трата времени, нас ничему не учат. На такие уроки и ходить не стоит. И прозвучало ЭТО:

— Да, Гарри! Лучше бы ты нас учил! Ты же выиграл Турнир Трех Волшебников! Ты столько заклинаний знаешь!

У Уизли горели глаза. Поттер делал вид, что ни при чем. Но именно, что делал вид. Очень интересно. Об этом надо было подумать. Определенно. Похоже, что нашего Избранного все-таки здорово задело забвение его подвигов. Ему же только пятнадцать лет. Да и его дружку из дневника всего на год больше. И Уизли нудит. Но был ли сам Поттер автором идеи? С одной стороны — ему нужен авторитет. И он не может не рваться к лидерству. Натура такая. Да и противостояние с представительницей министерства выглядит довольно привлекательно. Он ведь уверен, что сделает ее на раз. Научить он может многому, я сама показала ему интересные щиты и нестандартные поисковые чары, а уж какие секреты ему раскрыл Том — можно лишь догадываться.

Интересно, не выросла ли организация УПСов из такого же кружка по изучению ЗОТИ? И Том снова готов наступить на те же грабли? Или кое-кто, не будем показывать пальцем, когда-то давно подкинул ту же идею Тому Риддлу? Надо будет уточнить у деда, хотя он может и не знать, что там было и как. Может, Люциус Малфой что-то узнал от своего отца? Кто там еще был? Снейпу я расскажу обязательно, любые нарушения дисциплины добавляют ему головной боли.

Поттер поломался для виду, а потом небрежно сказал, что сам он может сдать экзамен хоть сейчас. Его, мол, на каникулах поднатаскал Сириус Блэк. И сам он много занимался, когда готовился к Турниру. И ему не жалко поделиться знаниями и навыками с друзьями. Так что… нужно найти место и составить план тренировок. Все было ясно.

Только бы в Выручай-Комнату не полезли. Мы там всего пару раз в этом году были. Черт… А если планируется революция и партизанская война, то Поттеру могут и карту мародеров выдать.

Собственно, можно просто не заморачиваться и сидеть на попе ровно. Заговорщиков все равно поймают. Но мне бы не хотелось, чтобы пострадал кто-нибудь из моих друзей. Ведь советы будет давать Том. Значит, могут быть и те самые монеты для связи или что-нибудь подобное. И клятвы. Вполне может быть зачарованный список. И отступника могут изуродовать. Только теперь все это сделает Поттер. Ха, а что если в каноне все это придумала не сама Гермиона? Она была умна, практична, отлично соображала, любила узнавать все новое и не стеснялась применять свои знания. Но уж очень много параллелей с тем, что устраивал Том. Если, конечно, все же предположить, что Том тоже так делал в школьные годы. Гермиона могла получить все идеи напрямую от Дамблдора. Хрен его знает… Но ведь очень даже похоже! Сейчас и Гермиона уже другая, и Поттер не тот, а «Отряд Дамблдора» создается, будто сам собой. Значит, логично предположить, что Поттера все же подбил Том по накатанной схеме. И из этой схемы торчит кончик седой бороды…

Только бы мои девчонки ничего не подписали.

— Это то, о чем мы тогда говорили? — спросила у меня Мэгги, когда мы пили чай.

— Похоже на то, — ответила я.

— Думаешь, ходить не стоит? — спросила Лаванда.

— Вопрос в том, зачем это Поттеру? — сказала я. — Я думаю, что он действительно может научить чему-то интересному. Но откуда такой альтруизм? Заклинания он вполне может и на Уизли отрабатывать. К иной компании он не стремился никогда, а учить других за просто так не в его характере. Значит, за свои уроки он может что-то потребовать. Вопрос в том, что именно. Поттер любит нарушать правила, шляться после отбоя, разводить секреты на пустом месте. Если это будет какая-то официальная группа, разрешенная профессорами, то почему бы и нет? А если для того, чтобы выучить несколько заклинаний, надо будет играть в заговорщиков и партизан, то не стоит.

Лаванда задумчиво закусила губу. Она очень гордилась тем, что ее назначили старостой и боялась лишиться значка. Но было еще и любопытство.

Фэй покачала головой.

— Мне это не нравится, — сказала она. — Я лучше буду учиться по конспектам, которые Падма достала.

— А я бы выучила что-нибудь новенькое, — вздохнула Мэйбл. — Помните, как Поттер дракона одолел? Потрясающее заклинание.

— Ты, главное, ничего не обещай и не подписывай кровью, — сказала я.

Девочки рассмеялись, а мне было не по себе.

У нас действительно были конспекты старшекурсников Райвенкло, которые только обрадовались, получив по галлеону за разрешение скопировать.

Мэгги этот кружок по интересам не привлекал совершенно. Она училась у мадам Помфри. Если Поттер хотел произвести впечатление в том числе и на нее, то он прогадал.

А меня ждал последний визит к Сметвику. В этот раз меня сопровождал дед.

— Ну что же, мисс Крауч, — широко улыбнулся целитель, испробовав на мне целый арсенал диагностических чар, — мои поздравления. Вы здоровы и можете колдовать без ограничений. Должен заметить, что вы очень приятная пациентка. Никаких жалоб, истерик и строгое выполнение предписаний.

— Спасибо, сэр. Я очень хотела поправиться. А за моим режимом по-прежнему следит Мэгги.

Он кивнул.

— Маленькая мисс Смит. Она ведь из МакКиннонов? Полностью унаследовала талант своего деда, должен заметить. Элисон ее очень хвалит, а я даже немного завидую. Покойный МакКиннон был диагностом-интуитом. Настоящий алмаз, только огранить.

— В самом деле? — удивился мой дед. — Я знал только о том, что МакКиннон был колдомедиком. Надо же, какой интересный Дар. Его обязательно надо развивать. Если Мэгги понадобятся какие-то дополнительные занятия или литература, дайте мне знать. Или пусть мисс Марч со мной свяжется.

— Вы очень заботитесь об этой малышке? — заинтересовался Сметвик.

— Это протеже моей внучки. Но я ни разу не пожалел, что взял девочку в свой дом. Она славная. И с лихвой отблагодарила нас за поддержку. А поддержать редкий талант — честь для любого Рода.

Сметвик кивнул.

Мы распрощались и переместились камином на Диагон-Аллею.

— Давай выпьем кофе, — предложил дед. — Или ты хочешь перекусить? Похоже, что на обед в Хогвартсе ты опоздала.

— Да, я с удовольствием пообедаю с вами, сэр.

Дед галантно подал мне руку и повел в небольшой ресторанчик неподалеку от Гринготса. Это было заведение «не для всех» с отменной кухней и потрясающим винным погребом. Да, мое выздоровление стоило отметить.

Я заказала легкий овощной суп и креветки в соусе. Дед предпочитал английскую кухню и ростбиф.

— Думаю, что можно выпить по бокалу вина, — сказал он, — повод законный, да и тебе уже шестнадцать. С ума сойти, как летит время.

Почтительный официант налил нам вина и испарился.

— За тебя, Гермиона! — отсалютовал мне бокалом дед.

Я благодарно улыбнулась и отпила из бокала. Вино было выше всех похвал, как и все остальное.

Потом мы зашли к Фортескью, чтобы заказать торт для вечеринки в честь моего выздоровления. И я вернулась в Хогвартс. Вот и решилась главная моя проблема. И с остальными разберемся.

Вечеринка удалась. Мы оккупировали гостиную, ели торт, пили чай и танцевали. Шеймус выставил знаменитый сидр. Было весело.

Записку от Сметвика о том, что я теперь могу учиться в полную силу, я отдала нашему декану. Она дружелюбно улыбнулась:

— Я очень рада, мисс Крауч. Этот год такой ответственный. Очень важные экзамены. И скоро начнутся собеседования по профориентации. Я сообщу коллегам, что у вас все хорошо.

— Спасибо, мэм.

Профориентация. Яркие брошюрки были розданы нам еще в начале сентября. Я их пролистала. Это не для меня. Принадлежность к такой семье, как Краучи не оставляла выбора. Полиглоты и дипломаты. А еще довольно жесткие политики. Правда, Барти был скорее кабинетным ученым. А вот я, пожалуй, вместе с Родовыми Дарами унаследовала бульдожью хватку деда. Да и о прошлой мне это же можно было сказать. Так что министерство однозначно. И, скорее всего, ДМП.

Как же все-таки здорово колдовать, не думая о том, чтобы не повредить себе и окружающим! Снова летать на метле!

Кстати, многие заклинания у меня теперь получались гораздо лучше. Интересно, с чем это было связано? Неужели дело было в строгом следовании распоряжениям врача и аккуратном приеме зелий? Хотя, как я поняла, многие маги довольно наплевательски относились к своему здоровью. Возможность вылечится от многих травм и болезней с помощью разового приема зелья или пары-тройки заклинаний играла с ними дурную шутку. Получив по-настоящему серьезную травму или словив сильное проклятье, многие старались как можно быстрее закончить лечение.

Щитовые чары и чары поиска я девочкам показала. Нечего Поттеру быть единственным, кто способен чему-то научить. Тем более что он может научить и реально темным и опасным вещам, учитывая Тома. Пока, правда, никаких гадостей не было, Мэйбл рассказывала. Но я не удивлюсь, если потом что-нибудь появится.

Думаю, свою роль сыграло и то, что пройдя все три этапа Турнира, Поттер не переместился на кладбище и не поучаствовал в нехорошем ритуале. Решил, что все фигня, а ему действительно позволено больше, чем другим? Сказывается влияние части личности Волдеморта? Или было какое-то воздействие на каникулах? Блэк, если он как в каноне, хотел видеть в Гарри копию Джеймса, потому мог завести парня рассказами про «подвиги» мародеров. А тут еще и Том. И Дамблдор… Сам Поттер мог заниматься чем угодно. Но ведь ему была нужна компания. Группа поддержки. А возможно и всецело преданные ему сторонники. Может это и паранойя, конечно. Но мне это не нравится.

А я решила разучить заклинание патронуса. Всяко в жизни пригодится. И коварно подъехала с этим к Снейпу. Тот насмешливо на меня взглянул.

— Не успели поправиться, мисс Крауч, как на подвиги потянуло?

— Что-то вроде того, сэр. Хочется проверить свои возможности. А заниматься лучше с опытным наставником.

Он хмыкнул.

— Ладно, мисс, научу. Действительно, полезное заклинание. Вам уже шестнадцать, так что вполне можете справиться. К тому же, заклинания Высшей магии здорово развивают магический резерв. Они много требуют, но резерв восполняется быстрее. Но без меня не пробуйте, мало ли что. И почитайте соответствующую литературу. Я напишу записку мадам Пинс.

— Спасибо, сэр!

Я получила клочок пергамента и помчалась в библиотеку. Мадам Пинс безропотно выдала мне довольно толстую и основательно потрепанную книгу. И что тут у нас? Много интересного.

Автор этой работы не считал, что патронус — это квинтэссенция самых счастливых воспоминаний. Хотя многие и шли этим путем, учась призывать защитника. Но не у всех были моменты яркого, пронзительного счастья. И многие счастливые воспоминания со временем переставали такими быть. Например, если самым счастливым воспоминанием было первое свидание с любимым, а потом или любовь прошла, или человек оказался не таким замечательным, как казалось вначале. Магистр же Квинипени, написавший в XVIII веке лежащую сейчас передо мной книгу, советовал медитировать, постигая свою суть. Он считал, что телесный патронус является магической проекцией этой самой сути в тотемическом выражении. Фраза была заковыристой, пояснения туманными, зато упражнение простыми. В этом определенно что-то было. Не зря же патронусы отличались друг от друга и чаще всего представляли собой животных. Концентрация на счастливых воспоминаниях тоже помогала спроецировать свою сущность, но это был более трудный путь. Изменения патронуса при этом связывались с изменениями в жизни и сути самого волшебника. Ну что ж, попробуем. Медитация и концентрация мне были хорошо знакомы. Я старательно скопировала все упражнения и вернула книгу. Мадам Пинс взглянула на меня с интересом.

— Вас интересует этот раздел магии, мисс Крауч?

— Мне хочется попытаться, мэм. Это что-то вроде пробы сил.

— Да, я вас понимаю. Удачи…

И теперь я перед сном не только развивала Родовые Дары, но и концентрировалась на своей сути, пытаясь представить ее в виде животного. Из серебристого тумана появлялись смутные образы. Я как будто слышала призрачный клекот. Мелькнуло огромное крыло. Когти. Зубастая пасть. Действительно, птеродактиль. Теперь можно переходить к практике.

Снейп отвел меня в большой и совершенно пустой зал.

— Итак?

— Экспекто Патронум!

Из волшебной палочки вырвалось облако серебряного тумана.

— Экспекто Патронум!

Облако уплотнилось, изменило форму.

— Экспекто Патронум!

Огромный светящийся птеродактиль облетел зал по периметру и медленно растаял где-то под потолком.

— Умеете вы удивить, мисс Крауч! — пробормотал Снейп.

Меня переполняли восторг и любовь ко всему миру.

— А какой у вас патронус, сэр? — спросила я.

Он взмахнул палочкой. Теперь зал облетел серебристый ворон. Я не поняла… А где лань? Хотя… если патронус отражает суть волшебника, то Снейп ни разу не лань. Ворон ему подходит намного больше. А что же было в каноне? Снейп сумел как-то обмануть Дамблдора? Вряд ли он учился призывать патронуса по методике, по которой Люпин учил Поттера. И дело не в том, что у нищего мальчишки было не так много счастливых воспоминаний. Тут дело в силе переживаний. Но он поступил на Слизерин. И его мать принадлежала к старому чистокровному Роду.

Мне все больше и больше кажется, что Роулинг описала многое из того, чего на самом деле не было. Читала я как-то фанфик, где рассказывалось, что Дамблдору удалось занять место Поттера. И что именно он диктовал семь книг про мальчика, попавшего в сказку. При таком раскладе может существовать и Снейп-однолюб с нелепым патронусом, разбитым сердцем, жаждущий помереть во имя (вставить нужное). Хрен его знает. Мне больше нравится местный Снейп.