Магл (джен)

Какой же это кайф — прыгать на рок-концерте в толпе фанатов. Я уже и забыл, как это бывает! Мы с Гарри в июле отрывались на знаменитом французском рок-фестивале «Eurockéennes», подпевая Курту Кобейну:

«With the lights out, it’s less dangerous

Here we are now, entertain us

I feel stupid and contagious

Here we are now, entertain us…».

Мы с кузеном своё уже отпели, выступая почти что первыми. Наша слава пошла на спад и, выступив всего с четырьмя песнями, мы, переодевшись, смешались с толпой. Закрыть банданами головы, нацепить очки на нос и — нас не узнать.

«A denial

A denial…»

Надрывались мы вместе с вокалистом и толпой фанатов. Рядышком находились привычные охранники в количестве четырёх штук, и ещё двое где-то с Моникой.

 — Всё, — сказал Поттер, когда выступление «Нирваны» закончилось, — больше смотреть нечего. Пошли.

Я дёрнул охранника за рукав. Нас взяли в коробочку и стали выводить из толпы. Мне пришлось перевесить свой рюкзак со спины на грудь. Чем небрежнее транспортируются ценности, тем меньше они привлекают внимания. Вернон опять совмещал «приятное с полезным» — в рюкзаке, на самом дне, под моими трусами и носками, обсыпанный самым вонючим сыром, покоился килограмм изумрудов. Эту технологию вывоза контрабанды в моей прошлой жизни подсказал не кто иной, как Артур Михеев «Беркут», который вывозил пластинки, обсыпая их вонючим сыром, и на таможне, когда он открывал сумку, запах стоял такой, что таможенники пропускали без досмотра, лишь бы ушёл. Вот таким образом мимолётная программа, которую я в прошлой жизни слушал в машине по радио, помогает мне сейчас. Пользуясь своей известностью и обаянием, мне необходимо по-тихому вывезти камешки Вернона из страны. На таможне знакомые Дурсля проведут нас мимо всех сканеров-досмотров, но не исключены эксцессы, поэтому я всё равно шифровался. С брюликами было проще — наклеил на футболку и вези. Никто не догадается, что это бриллианты — стразики, и всё тут. А с другими камнями приходилось хитрить. Таможенники тоже люди, которые хотят сфотографироваться и взять автограф. Да нам не жалко! А можно мы личный досмотр не будем проходить, а то со всеми этими фото не успеваем по времени, да и там носки нестираные. Можно? Ой, спасибо! Вот вам пластинка и футболочки. Всего хорошего.

Я даже не знаю, кто больше заработал на нас — Моллетманн или Дурсль?

Вернон старался не пользоваться магией охранников и магическими штучками  — драгоценности их плохо переносили, да и быть должным что-то волшебникам он тоже не горел желанием.

Сейчас наш путь лежал в одно из многочисленных помещений фестиваля, где проходят небольшие — минут на двадцать — конференции участников с журналистами. Гарри и я зашли в небольшой зал, где группа «Helmet» заканчивала отвечать на вопросы. Мы бросили куртки и сумки на стулья и через пять минут были отданы на растерзание журналистам, которые сразу, не церемонясь, начали с места в карьер.

 — Агенство ЕМI отказалось с вами подписывать контракт, при этом никаких комментариев от директора Дэвида Моллетмана не последовало. Может, хотя бы вы дадите комментарии?

 — Мы бы и не дали, — начал Гарри, — но вы же не отстанете.

В зале раздались смешки.

 — Все просто, — я взял слово, — мистер Моллетман прекрасно понимает, что нам нужно в школе учиться. С каждым годом программа всё сложнее и сложнее. Мы уже не можем выдерживать тот темп, который желает агентство. Одно дело в выходные сняться в рекламе, а другое — концерт и подготовка к нему. Да, мы очень плодотворно сотрудничали все эти годы, и я благодарен агентству за то, что оно делало, но сейчас решено немного притормозить. Это не значит, что нас не будет на сцене. Будем, только теперь не так часто.

Я решил выставить Дэвида и Нэша в более приглядном свете, нежели на самом деле. Не плюй в колодец, пригодится ещё.

 — Ходят слухи, что ЕМI решило запустить новый проект с детьми-рокерами. Если вдруг это случится — как вы к этому отнесётесь?

 — Да пожалуйста! — ответил Гарри. — Вот только кто им музыку со словами писать будет? Наш успех ведь не только в возрасте, но и в песнях. Их можно петь кому угодно, и в каком угодно возрасте — хоть в пять, хоть в пятьдесят. Вы думаете, что кто-то ещё сможет такое сочинить? Да, можно девятилетке дать гитару, и пусть поёт «Нирвану», но смотреться это будет… комично. Малыш, который кричит про либидо, выглядит смешно.

 — Мы поняли вашу позицию, — сказала журналистка, — спасибо.

 — Дадли, вы снимаетесь в рекламе и очень много, — начал один мужчина, — решили сменить амплуа?

 — Отвечу один раз и закроем тему — деньги не пахнут.

 — А если вам предложат рекламу презервативов? — не унимался тот.

 — А если я соглашусь? — не остался в долгу я. Посмотрим, как он выкрутится.

 — Так вы же несовершеннолетний!

 — Так вы же журналист с образованием, а такие глупые вопросы задаёте! — ухмыльнулся я.

 — Правда ли, — спросила какая-то журналистка, — что вы раздали щенков и котят бесплатно?

 — Я только за щенков скажу. Да, мы нашли на улице кота и собаку, беспородных. Собака уже была беременная. Когда появились щенки, мы раздали их за символическую плату, а в подарок к ним отдали годовой запас корма. Потом Лизи стерилизовали.

 — Да-а, — затянул Гарри, — мой кот наделал котят всей кошачьей половине школы. Пришлось раздавать. Малыши были породистые. Вот теперь я задумываюсь над тем, что в будущем, наверное, займусь их разведением.

 — А как же цветочки? — притворно удивился я.

 — Задолбал уже! — привычно огрызнулся братец.

И ещё десять минут в таком темпе. Про музыку спрашивали мало — в основном интересовались бытовыми вопросами. И охота в грязном белье копаться? Всего два раза меня спросили про гитары и мои статьи в журналы. Ещё один заработок — это написание небольших статей по переделке гитар и гитарные советы, которые я писал в «Dark City». У меня там, неофициально, была своя колонка. По окончанию пресс-конференции мы попрощались, забрали сумки с куртками и направились в гостиницу.

Направляясь к выходу, встретили Кобейна, пьяного, но фотографию с ним сделали и обменялись автографами. Наутро мы с Гарри отправимся гулять по Парижу. Мне хотелось показать кузену места съёмок клипов.

Знал бы, чем всё закончится, улетел бы домой и даже в отель бы не зашёл.

* * *

Добравшись до гостиницы, я первым делом направился в душ. Моника, зараза, опять поселила нас в одном номере. Хорошо хоть постели раздельные. Она сама смоталась на какую-то очень пафосную вечеринку и притащится только утром в аэропорт.

 — У тебя пожрать есть? — спросил меня Гарри, когда я вышел из душа.

А ведь и правда, кушали мы последний раз после нашего выступления.

 — В рюкзаке бутерброды. Они в целлофановом пакете, сверху. Только не вороши, там всё разложено… — договаривать было бессмысленно, кузен уже открыл ранец.

 — Д-а-а-ад, — протянул моё имя Поттер, — на бутерброды это не похоже.

Брат держал в правой руке раскрытый рюкзак, а в левой — плотный пакет, наполненный белым порошком.

— Пиздец, — выругался я.

В сумке, помимо наших вещей, лежал ещё один пакет с таким же порошком. Судя по виду — он явно не стиральный.

— Вот не надо тут изображать, что ты, типа, не в курсе… — начал Поттер.

 — Гарри, заткнись, пожалуйста, — видимо, кто-то решил нас подставить или… Что «или», думать не хотелось.

 — Чего?

 — Нам конец, — голова быстро соображала, что хозяева этого богатства скоро объявятся.

 — То есть, ты реально не в курсе?

 — Нет. Мне отдали мешочек с камнями. Я лично его в рюкзак закинул и закидал. Нас на таможне по зелёному коридору проведут. А это не наше.

 — Тогда, откуда?

 — Блядь, — опять выматерился я, — как в дешёвом кино. Помнишь, мы скинули вещи на стул, когда была пресс-конференция?

 — Думаешь, нам подкинули?

 — Уверен. Либо мы должны это провезти, либо кто-то скинул груз. Кто там до нас был?

 — «Helmet», но не могли же они…

 — Не-е-е, не они. Слишком опасно. Скорее кто-то из обслуживающего персонала, а может, кто-то из других музыкантов…

 — Что это?

 — Да тут гением быть не надо — наркота.

Я сел на кровать, меня трясло. Зуб на зуб не попадал. Одно дело брюлики провозить, а тут наркота. Чужая. Гарри не стал долго думать. Он просто взял всё это богатство и отправился в ванную, где благополучно спустил всё в унитаз.

 — Всё, бери вещи, сваливаем в аэропорт, — в приказном порядке сказал кузен.

 — Так у тебя же портал есть…

 — Нету. Я ведь с тобой на самолете прилетел, а техника и магия не очень совместимы. Я всё снял, кроме серёг и кольца, — хмуро ответил брат. — Нам нужно хотя бы в Берлин или Стокгольм попасть. На мне сейчас всего два артефакта — чтобы мысли никто не мог прочесть и от ядов, а палочку я не брал. Так что надо сваливать. В Швеции опекун, а в Германии у Лакримосы концерт. Нас Тило отправит домой, если что.

Мы забрали свои спортивные сумки, плюнули на инструменты, которые остались в номере, и отправились к охране.

* * *

Дверь в комнату телохранителей была приоткрыта. Слышалась какая-то возня. Интуиция вновь вопила благим матом.

 — Гарри, — сказал я, останавливая брата, — походу, пора сваливать.

 — А охрана?

 — На дверь смотри.

Кузен быстро смекнул, что к чему, и мы круто развернулись по направлению к лифту. Доехав до первого этажа, нос к носу столкнулись с людьми в чёрном. Мужчины совершенно не обратили на нас внимания, они кого-то ждали.

Мое сердце бешено стучало где-то в районе горла. Мы с кузеном направились к выходу из вестибюля. Вот я потянул дверь на себя, вот Гарри уже выходит из здания, мы направляемся к стоянке такси, открываем дверцу машины, и в этот момент распахивается дверь отеля и из неё, за секунду до закрытия дверцы такси, вылетают всё те же ЛВЧ (люди в чёрном). Но мы успели сесть в машину и тронуться.

 — В аэропорт, пожалуйста, — сказал Гарри на чистом французском.

Водитель включил счётчик и тронулся. Уф, вроде пронесло. Машина на приличной скорости катилась по ночному Парижу. Водитель не задавал вопросов. Вот за что люблю я французских таксистов — им просто пофиг. Главное — плати.

Гарри и хозяин машины о чем-то тихонько переговорили, и автомобиль свернул во дворы. Как я потом понял — срезал путь. Поплутав минут десять, вновь выехал на трассу, а затем опять нырнул в какую-то подворотню.

Дорогу нашему автомобилю перекрыл чёрный Лэнд Ровер. Таксист вышел из машины. К мужчине подошли наши преследователи. Вот как они нас нашли? Мы же успели! Водитель о чём-то поговорил и указал на нас рукой.

 — Все, приплыли, — сказал Поттер и сполз вниз.

Пытаться бежать даже не пробовали. Да и куда? Водитель решил срезать, и где мы находимся, я понятия не имел. Нас грубо вытащили из машины и, почти волоком, отвели к внедорожнику. Таксист сел в свое авто и уехал.

Сказать, что было страшно — ничего не сказать. Меня трясло. Это в кино кто-то там приходит спасать. А эти люди не церемонятся, убьют и не поморщатся. Нас втолкнули в машину. Меня и Гарри держали за горло в буквальном смысле слова, дышать было тяжело. Автомобиль тронулся. Хватка ослабла, но руку мужчина не убрал. Мы ехали молча и не задавали вопросов — и так понятно, груза хватились. Путь был долгий. Нас выгрузили у какого-то двухэтажного особняка на окраине, завели в дом, отобрали сумки, а затем закрыли в подвале.

 — Что-то мне это напоминает, — зло сказал Гарри.

 — Что будем делать? — спросил я, внутренне содрогаясь от ужаса.

 — Снимать штаны и бегать, — ответил кузен, — что им нужно-то?

 — А ты не догадываешься?

 — Автограф?

Видимо, Гарри будет косить под дурачка и все отрицать.

— Думаю, что, как и в тот раз, будут требовать от отца подписать невыгодный контракт, — я решил поддержать игру брата. И так понятно, что когда до похитителей дойдет то, что у нас ничего нет, мы, в лучшем случае, получим пулю. Каждый пакет был почти в килограмм, и, если это героин, то его цена просто запредельная.

Когда глаза привыкли к полумраку, я стал осматриваться. Небольшое помещение, куда нас запихнули, являло собой подвал с ненужными вещами — в картонных коробках из-под техники находились пенопласт, краска и шпатлевка.

Минут через десять открылась дверь, и к нам зашли два амбала. Один из них взял Гарри за шкирку и потащил к двери. Второй последовал за ними. Тяжёлая дверь закрылась.

Я всё понять не могу — эти люди не знали, с кем связались? Или они настолько круты, что ничего не боятся?

Минут десять было тихо, а затем я услышал крик кузена. Поттер орал очень сильно. Создавалось такое ощущение, что он находится за дверью, а не этажом выше. Крик оборвался. Стало страшно — вдруг его убили? На нем нет никаких амулетов, порталов и других вещиц, по которым можно быстро его найти. А то, что нас найдут, я не сомневался. Вот только в каком виде — живом или мёртвом?

Вновь раздался просто нечеловеческий крик. Кричал брат очень страшно, это било по мозгам. Меня трясло. Я бросился к двери и стал в неё колотить. В голове проносились картинки одна страшнее другой. Звук оборвался, а я продолжал колотить в дверь.

Через минуты три в подвал просто втолкнули моего кузена. Его лицо и руки были в крови, а сам он трясся как осиновый лист и был в полуобморочном состоянии.

 — Гарри, Гарри, — я не соображал, что делал, — бил его по щекам и тряс за плечи.

 — Дад, — хрипло, через силу сказал Поттер, — нам конец.

 — Не говори так! Слышишь!

Брат сполз с моих рук, перевернулся на четвереньки и стал кашлять кровью. Да что же с ним делали?

Только сейчас я заметил, что у Гарри не хватает мизинца на левой руке, того самого, где было кольцо. А также порваны мочки ушей, в которых располагались артефакты — серьги. Видимо, кто-то из похитителей волшебник. Поттер навалился на меня и буквально прошептал по-немецки: «Они видят, но не слышат. Всё отрицай. Ничего не знаем. Иначе нас убьют». Брат отключился у меня на руках.

Я не слышал, как кто-то вошёл. Этот человек схватил меня за шиворот и поволок к выходу из подвала.

В большой комнате на диване сидел человек в чёрном костюме и красном галстуке. Прямо как из игры "Хитман". На столе были разложены изумруды и деньги из моего багажа.

 — Где груз? — спросил мужчина.

 — Какой? Что? Я не понимаю. Вы хотите, чтобы папа подписал…

Договорить я не успел. На меня посыпались удары. Всё, что можно — это свернуться в позу эмбриона и ждать, когда нападающему надоест бить.

 — Хватит! — рявкнули надо мной.

Меня подняли на ноги. Только благодаря тому, что кто-то за спиной держал меня за шкирку, я не упал.

 — Парень, — начал мужчина, — не надо шутить. Где груз, который вам бросили в рюкзак?

— Так в номере был…

 — Не строй из себя идиота! В номере пусто! — взорвался похититель.

 — Мужчина, я не знаю, о чем вы!

 — Не знаешь? — зло спросил он и вытащил палочку, походу, я влип. — Круцио!

Нечеловеческая боль накрыла меня. Хотелось умереть, чтобы не чувствовать её. Лишь бы всё прекратилось. Не знаю, сколько это продолжалось, но я очнулся лежащим на полу в луже своей крови, мочи и дерьма.

 — Эскуро, — сказал кто-то надо мной, — посиди, подумай, потом мы придём.

Меня кто-то поднял и потащил в сторону подвала…

* * *

Удивительная штука — человеческое тело. Как бывает — ударишься рукой или ногой и целую неделю потом болит, бережёшь конечность, как можешь, ходишь с трудом. А в критической ситуации организм понимает, что поблажек не будет, и вся боль проходит за минуту. По лестнице я уже спускался своими ногами. Меня сопровождал один мужчина. Он открыл дверь в подвал.

 — Руки! — раздался голос Гарри.

Брат держал в руках пистолет.

 — Э-э, — сказал амбал, — положи игрушку.

 — Я тебе щас в башку выстрелю, — решительно ответил он.

Мужчина поднял руки, а я, сообразив, что пистолету взяться неоткуда, быстро вытащил из расстегнутой кобуры на поясе амбала «Вальтер» с глушителем, который стал визитной карточкой агента 007, и, недолго думая, рукоятью ударил мужчину в висок. Он покачнулся и стал падать, а я ударил второй раз уже по голове. Тело с глухим стуком упало на пол. Это в кино и сериалах легко достать пистолет и выстрелить, а вот в жизни всё не так просто.

— Тащи его сюда, — Поттер довольно спокойно отреагировал, да и у меня отключились все эмоции. Либо мы сейчас смоемся, либо грохнут нас. Это в том подвале мы с Гарри были нужны живыми, а здесь требуют груз, спущенный кузеном в канализацию.

Кузен, как заправский мародёр, обыскал тело, забрал ещё один пистолет, деньги и снял украшения.

 — А ты пушку откуда взял?

 — Из пенопласта сделал и об полку обточил, краской покрасил. В полумраке-то не видно. Видишь, руки чёрные? — он перевернул левую руку ладонью вверх.

 — Охренеть.

 — Давай, нужно валить отсюда. А этого сейчас здесь запрём.

Мы взяли отобранное оружие наизготовку и направились на выход. Вход в подвал находился на кухне. Спиной к нам стоял ещё один похититель и размешивал кофе. Тихо подойдя к мужчине, я ударил его в затылок, а затем нанес ещё два удара рукоятью пистолета по голове. Не знаю — убил я его, или он просто рухнул без сознания. В большой комнате Гарри расстрелял главаря — того самого, с красным галстуком. Мужчина просто не успел среагировать. Нам очень крупно повезло. Вот теперь мне понятно, куда направлен мой Марти-Сью — на выживание! Это уже третий раз, и я пока ещё жив. Не думаю, что похитителей только трое. Где-то остальные сидят — либо в доме, либо наши вещи обыскивают, либо… (у меня внутри всё похолодело) Моника! В любом случае нужно быстро свалить, пока не нагрянули подельники этих жмуриков. Поттер забрал рюкзак, собрал все камни со стола, прихватил свой палец и обыскал труп. Не было никаких эмоций, только холодный расчёт. Он спустил в унитаз более килограмма порошка, в живых нас не оставили бы. Я забрал наши сумки.

— Надо уходить… — сказал Поттер.

 — Следы?

 — Папа отмажет. Нужно алиби…

В мою голову пришла неожиданная идея — я направился на кухню и выкрутил газовые горелки на полную, открыл духовку, выкрутил газораспределительный вентиль. В гостиной на каминной полке стояли свечи. Гарри быстро сообразил, что я хочу, и зажёг их. Всё, пора валить.

Мы вышли из дома, я завёл тот самый внедорожник, на котором нас привезли, и поехал по дороге. Когда машина удалилась метров на двести от дома, раздался взрыв. Не такой сильный, как в кино, а как удар битой по металлу — и звон стекла. Врут кинофильмы — всё гораздо прозаичнее и в меньших масштабах. Начался пожар. Остановив машину, я и кузен, пошатываясь, вышли и полюбовались на творение рук своих. Ни угрызений совести, ни тоски, ничего. Думаю, что отходняк нас всё же накроет. Потом.

 — Что дальше делать? — спросил я.

 — Ты меня спросил? Это ты старший брат! — ответил он, размахивая пистолетом.

 — Гарри! — раздался мужской голос рядом с нами…

Родовой дом Ардвидссонов.

Лорд Ардвидссон находился у себя в кабинете, в родовом доме, подписывая кипу документов, когда его руки и шею обожгло болью. Мужчина практически потерял сознание и, если бы не старший сын, который приехал в гости, всё бы закончилось плачевно.

 — Отец, — сказал бывший наследник, — вам плохо? Позвать матушку?

 — Нет, не поможет. Дай мне красный браслет… — быстро проговорил он.

 — Поттер? Из-за него?

 — Да, что-то случилось. Он в смертельной опасности. На меня пришла первая волна отката.

Молодой человек по имени Бойко и его отец — Юхан Ардвидссон, в тот момент, когда Гарри Поттеру отрезали палец, взяв необходимые вещи, срочно покинули дом и направились к границе антиаппарационных чар, которые накрывали поместье.

Англия. Кроукворт. Паучий тупик.

Профессор зельеварения школы чародейства и волшебства Хогвартс доваривал очередное экспериментальное варево, когда его руку обожгло болью. Мужчина выругался сквозь зубы. В тот момент, когда Гарри Поттер вместе с братом хладнокровно уничтожали своих похитителей, Северус Снейп, сунув в мантию добрый десяток зелий и выйдя из дома, аппарировал по зову клятвы.

Франция.

Из воронок аппарации одновременно появилось трое людей. Один из них был в мрачной чёрной одежде, на втором была дорогая синяя мантия, а на третьем обычные джинсы и кеды. Маленькая загородная улочка была вымощена булыжником, а трехметровые заборы говори о состоятельности их владельцев. Волшебники уставились друг на друга.

 — Поттер… — начал было мужчина в чёрном.

 — У нас час, иначе получим откат, — ответил ему мужчина в синей мантии.

В это момент раздался звон стекла. Один из домов полыхал. Волшебники, не сговариваясь, переместились туда. Молодого парня в воронку затащил чародей в синей мантии.

Лорд Ардвидссон с сыном и профессор Снейп, увидели остановившуюся машину, из которой вышли двое подростков. Мальчишек шатало, но они держались на ногах.

 — Гарри, — крикнул Лорд.

* * *

 — Кто такой? — перебил его Поттер, направляя пистолет.

 — Я лорд Ардвидссон…

 — А я Дэвид Хэтвилд, — зло сказал Гарри.

 — Пароль от зеркала «Азазель».

 — А ты? — спросил я, наведя пистолет на другого мужчину.

 — Северус Снейп. Перед моим отъездом ворон принёс мне несколько лукотрусов в обмен на печень дракона.

 — Это они, — устало сказал Гарри.

В этот момент с палочки опекуна сорвался красный шарик и дом ярко заполыхал.

 — А меня проверять не будешь? — сказал знакомый ехидный голос.

 — А твою рожу, Бойко, даже проверять не надо, и так понятно, что только ты носишь белые кеды, — ответил я, а потом стало совсем плохо.

Последнее, что мне запомнилось, перед тем, как провалился в темноту, были руки Снейпа, которые поймали моё падающее тело.

* * *

Я очнулся в какой-то комнате, лёжа на кровати. Надо мной был грязный, давно небелёный потолок. Рядом, на этой же кровати, спал Гарри. К моему горлу подступил тяжёлый ком, и, понимая, что сейчас произойдёт, я перевернулся на бок и склонил голову над полом, но тут моё тело кто-то вновь попытался уложить на кровать. Пришлось оттолкнуть этого человека рукой. Меня вырвало. Всё, начался отходняк.

Когда-то давно, в прошлой жизни, мы с братом Димой и ещё двумя ребятами убили человека. Это был педофил, который изнасиловал нашу соседку — десятилетнюю девочку. Она умерла в больнице, а его отпустили. Блядь, трое свидетелей, экспертиза, которая показала, что это он, — и подписка о невыезде! Умом Россию не понять. Я помню, как мы забили его насмерть арматурными прутьями, а останки упокоили в бетонном растворе строящегося неподалеку дома. Тело этого урода так и не нашли. В бетоне вообще что-то найти нереально. Недаром в куче кинофильмов бандиты закатывают своих недругов в бетон. Вот там мне было очень плохо, а тут — мелочи. Подумаешь, опять человека грохнули. Больше реакция на непростительное заклинание. Круцио, как и два других, одинаково действуют: что на магов, что на магглов. Именно такими мыслями я успокаивал себя, а вот на краю сознания маленький противный червячок всё же грыз мою совесть или совесть меня…

Кто-то над моей головой выругался, что-то там сказал, а затем мне к губам поднесли что-то, сильно пахнущее мятой.

 — Пей, — раздался голос Снейпа.

Я послушно выпил содержимое флакона. В голове прояснилось, желудок перестал скручиваться дугой. Мы находились, скорее всего, в гостинице. По видавшим более хорошие времена кроватям и отклеивающимся обоям можно сделать вывод, что гостиница дешёвенькая. В комнате горела только настольная лампа. А судя по задернутым шторам и темноте — всё ещё длилась ночь.

 — Где мы? — спросил я, садясь на кровать.

 — В одном очень интересном месте, — ответил Бойко.

 — Не выделывайся, — ответил я. — Сильно всё плохо?

 — Очень.

 — Ваши охранники найдены убитыми у себя в номере, а вас и след простыл, — произнёс Лорд.

 — Моника? — я испугался за агента.

 — Напугана, но живая. Её пытались увести с мероприятия, чтобы поговорить, охрана убита. Её спасло то, что она была всё время на виду видеокамер и фотоаппаратов, — сказал Бойко.

 — Что будем делать? — услышал я за спиной голос Гарри.

Пока мы перекидывались фразами, Снейп привел его в чувство и чем-то напоил — пустой флакон стоял на тумбочке.

 — Чтобы вы понимали всю ситуацию, — спокойно проговорил Лорд, — Вернон попросил вас перевезти очередную партию драгоценностей. Вы, как любящие детки, согласились. В какой-то момент к вам в рюкзак с товаром попал наркотик и детали от станка для денежных знаков. Я прав?

 — Пока да, но деталей от станка не было, — ответил я.

 — Были, — сказал Гарри, — я, когда спускал в унитаз порошок, видел внутри пакета какие-то буквы и цифры металлические.

 — Далее вы, испугавшись, спустили в канализацию всё, что нашли чужого в сумке, а затем попытались сбежать, — продолжил мужчина, — но не получилось, поймали.

 — Да.

 — Тебя и брата держали в подвале дома, а затем вы смогли бежать, предварительно уничтожив коттедж. Я прав?

 — Да, — ответил Гарри.

У брата уже все пальцы были на месте и мочки ушей тоже. Хм, оперативно опекун сработал.

 — Вас обоих били и пытали круциатусом.

 — Меня били, отрезали палец и вырвали серьги, — хмуро сказал брат.

 — А меня били и приложили непростительным. Как вы нас нашли? С него же всё сняли.

 — По откату. Гарри грозила смертельная опасность…

 — Это понятно, — перебил я, — а он что тут делает?

Я показал пальцем на Снейпа.

— Когда-то я дал клятву защищать Гарри Поттера…

 — И где же ты, сука, был тогда? — злобно зашипел на него брат.

 — Пять лет назад? — спокойно уточнил он. — Я прибыл по зову, но обнаружил пепелище и маггловских военных. Вас я не увидел. Арабелла Фигг сказала, что вы улетели в Европу. Тогда я получил очень сильный откат.

 — И как же вас угораздило-то? — поинтересовался я.

Снейп только сжал кулаки и не ответил.

 — Так, — слово взял Лорд, — слушаем внимательно. Сейчас нам нужен скандал, да такой, чтобы все газеты об этом трубили. Я не всесильный.

 — Это отведет подозрения от вас в том, что вы причастны к смерти охранников и тех мафиози, — влез Бойко.

 — Поэтому у вас сегодня, — злорадно ухмыльнулся лорд, — большая оргия.

 — Чё? — спросил я.

 — Оргия, мальчики, оргия. Знаете, что это такое?

 — И как нам это поможет? — недоумевал Гарри.

А я всё понял. Наши голые тела снимут папарацци, и алиби о том, что мы всю ночь кувыркались с девочками, облетит всю планету. А учитывая наш возраст, нам ничего за это не будет. Ловко придумано. Ох, не так я хотел лишиться девственности в этом теле!

Дальнейшие события развивались быстро. Лорд и Снейп удалились, предварительно напоив нас еще успокоительными зельями. Мы разделись полностью и в комнату пришли три девушки. Я, Бойко и Поттер начали новый акт марлезонского балета.

* * *

Утром мировые таблоиды трубили о том, что мы устроили оргию со шлюхами в дешёвой гостинице. Наши фото в голом виде растиражировали все, кто мог. Это был колоссальный удар по репутации, можно смело ставить крест на карьере, но не говорить же о том, что ничего не было. Постановка. От пережитого и количества успокоительного ни у одного из нас даже не встал. И мне и Гарри просто хотелось спать. Небольшая заметка о том, что четверо охранников убиты, а на окраине Парижа сгорел коттедж и трое его постояльцев, на фоне скандала малолетних секс-символов выглядела бледно.

Рюкзак с камнями забрал Ардвидссон. У него намечается тяжёлый разговор с Верноном. А нас передали Монике. Та была бледная и нервная. На ногтях содранный лак, волосы уложены кое-как. Видно, и у неё была тяжелая ночь. В десять утра рейсом Париж-Лондон мы вылетели домой. Сил не было. Как и в случае нашего первого похищения, наступило сонное оцепенение. Хотелось спать, спать и ещё раз спать.

В аэропорту столицы Великобритании нас встречали журналисты. Их было столько, что глаза разбегались. Знаете, как у политиков — целая куча народу, что пройти невозможно?

Получив на таможне штамп в паспорте, мы вышли в зал. Нас сопровождали аж восемь охранников из людей Фабстера.

 — Мистер Дурсль, мистер Дурсль, как вы прокомментируете эти фото?

 — Фанаты требуют объяснений…

 — Как вы можете…

И ещё много чего неслось нам вслед. Охрана просто никого не пускала к нам. У самой машины, я, взяв микрофон близстоящего журналюги, сказал:

 — А завидовать надо молча, — и гордо удалился в авто.

Этим же вечером вышел сюжет про наше недостойное поведение и даже кадры с места события. Хорошо хоть не видно, что не стоит у меня. Снимали-то со спины. Гарри проще — он лежит, а девушка на нём, типа, прыгает. Голая задница Бойко была видна на каждом фото. Его имени не назвали, просто бывший «бас-гитарист», а этих гитаристов у меня было пруд-пруди. На фоне данного сюжета, который размусолили почти на полчаса, минутная заметка о происшествии в гостинице не привлекла внимания. Смещение акцентов налицо.

События во Франции не прошли для нас бесследно: толпы журналистов осаждали дом, мелькали сюжеты в новостях и статьи в газетах. Кто-то восхищался, кто-то осуждал, а кому-то было плевать. Предложения поучаствовать в различных ток-шоу сыпались как из рога изобилия. А вот предъявить нам что-то было нельзя — это произошло на территории другой страны, да плюс наш возраст. И Дурсль с Ардвидссоном подсуетились. Власти молчали, работали только журналисты.

Гарри стал очень плохо спать. Часто кричал во сне, а через три дня после всех этих событий он переселился в мою комнату, хорошо, что кровать большая. Нет, никаких намеков на однополые отношения. Просто ему было плохо. Да и я чувствовал себя паршиво. Воланд даже перестал задирать Капрала и всё время проводил с Гарри, тарахтя как трактор. Целую неделю нас не выпускали из дома — мы сидели с детьми, играли с собаками и котами, делали летнее задание и бренчали на гитарах.

Обслуживающий персонал косился, но молчал, и только Фрэнк высказался, мол, сиськи у девок маленькие. Петунья и Мардж были в курсе ситуации, по шее получил отец. Вернон Дурсль пропадал с утра до вечера, дома почти не появляясь. Я понимал, что где-то что-то происходит, смотря на банковские выписки — мой счёт уменьшался в геометрической прогрессии, так же, как и счёт Гарри. Моника поселилась у нас — она была хмурой и молчаливой.

Вечером двенадцатого июля Вернон и Уильям Фабстер пришли в комнату, где мы с Гарри бренчали очередной «хит».

 — Дадли…

 — Папа, что-то случилось?

 — Да, случилось, — вмешался полковник, — вы уезжаете из страны.

 — Насовсем? — с надеждой в голосе начал было Поттер.

 — Нет. До конца лета.

 — Всё так плохо? — я не на шутку встревожился.

 — Скажем так, — ответил Вернон, — мы задели интересы очень влиятельных людей. Переезд из этой страны я стал планировать после первого похищения в Рождество. А попытка убийства в «Селфриджисе» только подтвердила мои опасения.

 — Может, расскажешь? — сказал Гарри.

 — В Европе идет делёж власти между криминальными группировками. Груз предназначался для перепродажи. Стоит он… дорого стоит. Курьер, который перевозил пакеты, понял, что его собираются убить, и скинул их в первую попавшуюся сумку. То, что это попало в ваш рюкзак — чистая случайность. Курьера поймали, допросили. Под подозрением вы и группа, которая давала интервью до вас. Принялись за них — прошли в номер, перерыли вещи и ничего не нашли. Парней спасло то, что они были сильно пьяны и просто проспали обыск. Тогда отправились к вам. Начали с охраны — их пристрелили. Затем, по вашему стремительному бегству, поняли, что груз находится у вас. Вот так вы и попали.

 — Я не понял, — начал Гарри, — наши лица знают все. И если с Дадли всё понятно, то за мной стоит Ардвидссон. Кто этот камикадзе, который решил пойти против него?

 — Здесь замешаны и маги, и магглы. Наркотики во всех мирах популярны. Лорд взял на себя разборки с магической частью, а мы с маггловской. Ты ведь видел, сколько денег ушло с твоего счёта.

 — С магического — две трети, с обычного — больше половины.

 — Ты правильно сказал — камикадзе. Азиаты, очень… специфичный народ.

 — То есть, — начал я, — японцы решили профинансировать кого-то из криминала с помощью героина и поддельных денег. Мы поломали им всю игру. Ты и Лорд, с помощью уже настоящих денег, откупился или уничтожил проблему.

 — Примерно так, — Вернон поморщился. — В Англии я уже все дела закончил. Этот год — последний здесь. И у тебя в школе тоже. Мне пришлось отдать очень много денег, чтобы выкрутиться из этой истории и выйти из контрабандного пути. Одно из условий, которое мне поставили — никакого бизнеса и нашего присутствия на Альбионе. Хотя тебя можно и оставить, доучиться.

 — То есть, это не бегство, а хорошо спланированная операция?

 — Да.

 — А я? Хогвартс? — начал Гарри.

 — Увы, — Дурсль развёл руками, — тут я бессилен. Так что каникулы ты будешь проводить в другом государстве.

Пятнадцатого июля нас очень тихо и скрытно переправили в аэропорт. Вернон выкупил весь самолет, и теперь я, Гарри, Моника, Воланд, Капрал и Долли летели в неизвестность…

____________________________________________________________________________________________

*отсылка к песне группы Ария «Ангельская пыль»