Гарри — дракон, и это не проблема (джен)

Первое путешествие Гарри в Хогвартс выдалось непростым: ему мешал как опаздывающий магловский поезд, так и то, что практически все на волшебной стороне барьера хотели поздороваться и пожать ему лапу.

Второе путешествие прошло чуть более гладко, осложнила его только попытка Добби защитить Гарри, — хотя Гарри до сих пор не вполне понимал, от чего именно его защищали. Что забавно, Добби и сам в точности не знал; ему было известно лишь, что это связано с дневником Риддла и Тайным чертогом.

Теперь пришло время третьего путешествия, и Гарри рассуждал следующим образом: или оно пройдёт нормально, и ничего не пойдёт не так, или, следуя своего рода традиции предыдущих лет, что-нибудь пойдёт не так, и не всё будет нормально.

— Знаете, что я только что сообразил? — спросил Рон, глядя в окно на проносившиеся мимо поля.

— Что? — спросил Дин.

Он кинул кубики, подсчитал сумму, и бросил два из них снова.

— Фулл-хаус, — сказал Невилл, проверяя лист со счётом. — Вроде бы?

— Точно, — согласился Дин, отмечая это. — Интересно, как можно омагичить эту игру?

— Заставить кубики спрашивать о том, правильны ли твои жизненные выборы, — предложил Рон. — Ну так вот, я сообразил, что мы в том же возрасте, что Фред и Джордж, когда мы впервые приехали в Хогвартс.

— И правда, — согласился Гарри, вспоминая, насколько взрослыми Фред и Джордж тогда казались.

Конечно, с тех пор Гарри успел узнать их получше.

— Говори за себя, — буркнула Джинни. — Я вот лишь в том же возрасте, что были вы, когда я впервые пошла в Хогвартс.

— А Фред и Джордж сейчас в том же возрасте, что Перси, когда мы впервые пошли в Хогвартс, — добавил Невилл.

Дин присвистнул:

— Ух ты, большой стрит!

— Даже странно, какое значение имеет возраст, — задумчиво сказала Гермиона. — Так понимаю, ни один из вас не стал префектом?

Беда, жевавший всевкусный боб, покачал головой. Осмотрев боб внимательнее, он спрыгнул со стола, который они сделали из чемоданов, и превратился в вероятно-Фреда.

— Кажется, этот со вкусом яйца, — сказал он. — Джордж, попробуй!

Он кинул его Напасти, который ловко поймал боб в прыжке и сам откусил кусочек.

— Заметка: попытаться научиться разговаривать в превращённом состоянии, — добавил Фред. Положив ладони на край стола, он подался вперёд, снова превратился в куницу и одним прыжком оказался у сумки с орехами и ягодами, собранной для них Добби.

Гарри с интересом наблюдал. Но тут дверь купе отъехала в сторону.

— Поттер, — сказал Драко, поднимая взгляд к багажной полке, где лежал Гарри (и на которой сейчас не было багажа, что делало её скорее драконьей полкой). — Думаю, тебе стоит знать, что наш новый домовой эльф куда лучше, чем был Добби.

— Ну и отлично, — обрадованно ответил Гарри. — Если вам нравится ваш новый домовик и вы лучше с ним обращаетесь, каждый только в выигрыше: Уизли очень нравится Добби, они нравятся ему, а вам нравится ваш новый эльф.

— Ты не должен этому радоваться! — возмутился Драко. — Ты должен расстраиваться, что твой план не сработал, — понял, Поттер?

— Какой план? — спросил Гарри. — Ну, пожалуй, я хотел помочь Добби, но будь он счастлив с вами, никому из нас не пришлось бы ничего делать.

На лице Драко отразились растерянность и смятение, а затем он просто захлопнул дверь.

Беда и Напасть принялись хихикать — весьма своеобразный, пищащий звук. Напасть даже свалился со "стола", после чего встряхнулся и превратился в Джорджа.

— Никогда не устану за таким наблюдать! — воскликнул он. — Знаю, ты этого не планировал, Гарри, но всё равно было шикарно!

Это было самое необычное, что произошло за всю поездку. Не считая момента, когда в купе заглянула Анна и попросила одолжить близнецов для чего-то.

Никто из третьекурсников (или Джинни) не знал, что произошло потом, но от головы поезда вскоре стали доноситься шум и смех.

— Ну, что думаете? — спросила Гермиона, когда поезд стал замедляться. — Мы тут нормально поместились?

— Более-менее, — согласился Невилл. — Но, думаю, в следующий раз можно просто поставить палатку Гарри. Там просторнее.

Он пожал плечами:

— А может, мне самому стоит купить палатку. В Хогсмиде есть магазин с товарами для кемпинга?

— Я наверняка знаю только, что там есть магазин приколов, — сказал Рон. — А ещё магазин сладостей.

— А ещё самое населённое призраками здание в Британии! — воодушевлённо добавила Гермиона.

— А разве это не Хогвартс? — спросил Дин. — Сколько призраков должно жить в том месте, чтобы его превзойти?

— Это Воющая хижина, — сказала Гермиона. — Из неё доносятся невообразимые визги и вопли, все слишком боятся, чтобы проверить.

— Я практически уверен, что призраков там нет, — возразил Гарри. — Туда просто посылают учеников-оборотней на время превращения. Ремус мне об этом рассказывал.

— О, — Гермиона слегка поникла. — Это...

Она полезла в сумку в поисках какой-то книги, а Рон тем временем продолжил:

— А ещё Фред и Джордж, судя по всему, очень боятся тамошней чайной.

— Почему? — спросила Джинни; невозможность посещать Хогсмид в течение ещё года, кажется, вызывала у неё досаду.

— Вроде бы она очень девчачья, разукрашенная и всё такое, — пояснил Рон. — Туда девчонки таскают парней на свидания.

Джинни пробормотала что-то про стереотипы.

— Мне очень хочется это исправить, — сказала Гермиона, державшая теперь в руках свою "Историю Хогвартса". — Но для этого придётся писать в книге, а это как-то неправильно.

— Разве что это книга-головоломка, — уточнил Гарри.

До замка они добрались без происшествий. Норы нигде не было видно, но Гарри услышал громкое "ПРИВЕТ!" откуда-то со стороны озера.

А вот в Большом зале их поджидал сюрприз. Все учителя, кроме профессора Макгонагалл и всегда отсутствующий учительницы прорицаний были там, и Гарри первым делом посмотрел в сторону места преподавателя защиты.

К его немалому удивлению, там сидел волк. Волк в отутюженной рубашке и галстуке в гриффиндорских цветах.

Выглядел он довольно знакомо, и Гарри задумался... а на полпути к столу резко понял и остановился, так что Рон запнулся о его хвост.

— Ой, извини, приятель.

Гарри заверил Рона, что он не виноват, и когда они уселись за стол, Гарри снова перевёл взгляд на стол преподавателей.

Нет, зрение его не обманывало: там сидел Лунатик. Или Ремус. Или, как его теперь следовало называть, профессор Люпин.

Так или иначе, он уже немного знал о том, как Ремус учит защитной магии, и теперь надеялся, что это будет хороший год для ЗоТИ.

— Ты слышал, Гарри? — прервал Дин его размышления. — Говорят, в этом году среди первокурсников будет кто-то в кресле-коляске. Знаешь, я как-то и не думал о такой возможности.

— Это немного странно, — добавил Невилл. — Обычно магическое исцеление может исправить то, что к подобному приводит.

— Может, этот ученик — маглорождённый? — предположила Гермиона. — И его не могут вылечить, чтобы у его знакомых не возникло вопросов?

Гарри весьма заинтересовался. В ожидании первокурсников он поднял взгляд к потолку. Вечер выдался облачным, солнце село уже пару часов назад, и из-за туч проглядывала полная луна.

Он совсем забыл об этом, и теперь слегка смутился. Хотя... Ремус мог попросить Сириуса вернуть его в человеческий облик сразу после превращения, так почему он сидел за столом в волчьей форме?

И почему никто не поднял шум?

Через мгновение Гарри сообразил, что Юна теперь уже на втором курсе, и все в зале успели к ней привыкнуть. Возможно, они просто сочли Лунатика одним из её родственников.

Следующие несколько минут он размышлял об этом; тем временем в зале появились остальные не-первокурсники, а также призраки. Лорд Ридли взмахнул мечом, объявив, что рано или поздно обязательно сразит Гарри, а сэр Николас строго ему за это выговорил и увлёк подальше, к другому свободному месту.

Затем в зал начали входить первокурсники, и Гарри вместе с остальными повернулся, чтобы посмотреть.

Кресло-коляску легко было заметить, оно двигалось примерно в середине группы, но слухи оказались и близко не такими интересными, как правда. Нет, кресло выглядело внушительно, с блестящими латунными колёсами, крутившимися без необходимости их подталкивать, но сидевший в кресле явно был не больше человеком, чем Танизис или сам Гарри.

— Это водяной, да? — с живым интересом спросила Гермиона. — Или русал? Так, где моя копия "Фантастических зверей"?

— А поглядите, кто за ним! — добавил Рон. — Кажется, это цербер!

— Правильнее говорить "трёхголовая собака", Рон, — уточнила Гермиона. — Цербер — имя одного конкретного трёхголового пса, как и Пегас — имя конкретного крылатого коня.

Гарри не был экспертом по внешности трёхголовых собак, но эта, кажется, была девочкой, ростом примерно по плечо самому низкому ученику в очереди. На её головах были повязаны банты — розовый, белый и жёлтый, — и головы оглядывались по сторонам с таким же восторгом, какой помнил сам Гарри по своему первому прибытию в Хогвартс.

— Как Шляпа будет её распределять? — удивился Невилл. — Возьмёт что-то среднее? Или по большинству?

Дин фыркнул.

— Только что представил, — объяснил он. — Так, ты идёшь на Слизерин, ты — на Гриффиндор, ты — на Когтевран, так что в среднем вы отправляетесь на Пуффендуй.

Пока они разговаривали, профессор Макгонагалл выстроила первокурсников в шеренгу, и затем Распределяющая Шляпа запела.

Песня оказалась интересной, и повествовала о том, что четыре основателя Хогвартса из общего имели только желание помочь всем получать магическое образование. О том, что Слизерин для тех, кто предпочитает читать людей, а Когтевран — для тех, кто предпочитает читать книги; что Гриффиндор для тех, кто делает правильные вещи, а Пуффендуй — для тех, кто делает трудные.

Интересно, у Распределяющей Шляпы имелось уже больше тысячи песен? Или, может, лишь около двух десятков, и она время от времени их повторяла?

Во время песни в заднюю дверь протиснулся Хагрид, занявший одно из свободных мест за столом — рядом с профессором Кеттлбёрном, выглядевшим чем-то весьма довольным.

Потом началось Распределение. Первой оказалась девочка, которую Шляпа сразу отправила в Гриффиндор, потом — мальчик, на котором Шляпа размышляла несколько дольше, прежде чем распределить его в Слизерин.

Оказалось, что трёхголовую собаку звали "Барлос — Флопси, Мопси и Пушинка", что заставило Гермиону приглушённо хихикнуть. Шляпу первым делом опустили на левую голову, потом — на среднюю.

После нескольких секунд на правой голове Распределяющая Шляпа объявила, что все трое, весьма удобно, отправляются на ГРИФФИНДОР, и под аплодисменты гриффиндорского стола трёхголовая собака направилась к ним, вскоре усевшись рядом с Колином Криви.

— Ты — Гарри Поттер, да? — спросила правая голова. — Мой дядя столько о тебе рассказывал!

Остальные две головы, выглядевшие столь же заинтересованными, закивали, и Гарри подтвердил, что это он.

— Твой дядя? — переспросил Рон. — Ты про... Пушка?

— Да-да, дядя Пушок! — согласилась средняя голова. — О, кстати, я Мопси.

— Флопси, — представилась левая. — А она, как вы наверняка поняли, Пушинка.

— Ты случайно не родственник Беатрис Поттер? — спросила Пушинка. — Мне так нравятся её книги!

— Я не знаю, — признался Гарри. — Извини.

— Да не беда, — весело сказала Флопси. — Пушинка их больше всего любит, но они всем нам нравятся. Мы решили, что раз уж идём в Хогвартс, нам нужны отдельные имена, вот и выбрали!

Девочки задали ещё немало вопросов; на часть из них ответила Гермиона, но на некоторые мог ответить только Гарри.

Никто на Гриффиндоре не знал, как в прошлом году проходили уроки полётов для Юны и Танизис; Флопси слегка забеспокоилась, а вот Мопси лишь пожала плечами (что в исполнении трёхголовой собаки напоминало скорее кивок) и сказала, что они разберутся.

В ответ на вопрос одного из четверокурсников они также объяснили, что о них можно говорить и как об одной личности, и как о трёх, — как другим удобнее.

— Во имя Фреда, Фред, — сказал Фред, — мне ужасно интересно, что будет, если Флопси заимеет проблем, а Мопси возразит, что она-то ничего не делала и не должна быть наказана.

— Ага, мы такое пробовали, — сообщила Пушинка. — Наши папы сказали, что мы должны были остановить её.

— А мне интересно, одна палочка у вас или три, — добавил Рон.

— О, с этим забавно вышло, — сказала Пушинка, просовывая голову под сёстрами, чтобы посмотреть на него. — Нам досталась одна палочка, которую можем использовать я и Мопси, и одна, которую могут использовать Мопси и Флопси. Так что две.

— Но мы ещё ничего с ними не пробовали, — уточнила Флопси. — Наши мамы беспокоились, как бы что-нибудь не пошло плохо, и сказали, что лучше нам подождать с практикой до Хогвартса.

Гарри подумал, что это вполне логично. Тут кого-то ещё распределили в ГРИФФИНДОР, и он зааплодировал вместе с остальными.

Всем, кажется, было интересно узнать, как зовут русала и на каком факультете он окажется. Отчасти потому, что, как сказала Гермиона, в зависимости от части Британии он мог быть мерроу или селки, или вообще кем-то иным, если жил вне архипелага.

(Некоторым людям не нравился термин "архипелаг", но Гарри он был по душе).

Один из первокурсников познакомился с ним на поезде и рассказал, что за всё путешествие русал не произнёс ни единого слова, а вместо этого писал на небольшой грифельной доске, затем стирая слова.

— Мак-Улрейг, Тиобальд! — прочла профессор Макгонагалл, когда "Ларк, Йоланда" была распределена в СЛИЗЕРИН.

Кресло легко поехало вперёд. Тиобальд остановился перед самым табуретом, потянулся, взял Распределяющую Шляпу и мгновение покрутил ту в руках, прежде чем надеть на голову.

На решение ушло секунд двадцать, и Тиобальд отправился в КОГТЕВРАН. Лунна помахала ему, приглашая сесть рядом, и оживлённо начала говорить на незнакомом Гарри языке.

Тиобальд сначала выглядел откровенно шокированным, но потом стал отвечать на том же странном языке. Затем вызвали очередного первокурсника, и Гарри продолжил наблюдать за Распределением.

Он не знал, что Лунна умела говорить на, вероятно, русалочьем, но это явно могло помочь.

— Слушайте, а какая здесь еда? — спросила Мопси. — Знаю, её подают только после Распределения, но дядя Пушок говорил, что повара здесь просто потрясающие!

— Еду тут готовят домовые эльфы, — ответил Рон. — И с той поры, как Фред и Джордж дали им кучу магловских кулинарных книг, они то и дело экспериментируют, так что кто знает, что будет в этот раз.

— Ну, если вы не захотите, я сама поем, — сказала Пушинка. — Нам же не всем необходимо есть.

— Уверена, мы все найдём что-нибудь себе по душе, — предупредила Флопси сестёр.

На распределение остальных ушло около получаса — на некоторых Шляпа тратила всего несколько секунд, на других — пару минут, а один мальчик с фамилией на U сидел под ней так долго, что Дин стал поглядывать на свои часы.

Когда последний первокурсник был отправлен на факультет, и Распределяющую Шляпу унесли, профессор Дамблдор встал.

— Те из вас, кто был здесь ранее, без сомнения знают, что перед началом пира я предпочитаю говорить несколько слов, — начал он. — Однако сейчас я хочу сказать несколько более, прежде чем мы сможем набить свои животы.

Взмахнув рукой, он указал на Лунатика:

— Для начала я надеюсь, что вы весьма рады будете видеть профессора Лунатика, нашего нового учителя защиты от Тёмных искусств.

Лунатик сделал приветственный жест лапой. Несколько учеников неуверенно помахали в ответ.

— Помимо этого, я хотел сказать следующее: стул, стол, чернильница, лампа, — продолжил директор. — Теперь, когда всё это сказано, — налетайте!

Он сел, и на золотых блюдах появилась еда.

— ...какой он странный, — сказала одна из первокурсниц. — Он всегда такой?

— Нет-нет, не всегда, — ответил Фред. — Порой он куда более чудной. О, глядите, паста!

На некоторых блюдах действительно была паста; ближайшая к Гарри пахла сыром, шпинатом и томатами, а чуть дальше он заметил странноватое блюдо, состоящее из мучных, покрытых сливочно-беконным соусом шариков.

Похоже, на этот раз блюд специально для Гарри не было, но он не расстроился, ибо еды хватало с избытком. Запечённые индейка и утка, скульптура из морковных палочек (которая понравилась Флопси, хотя её сестры отнеслись к этому в лучшем случае с терпением), рыба с картошкой и гороховым пюре, поданная на столь огромном блюде, что одолевать его пришлось дюжине учеников...

Гарри не мог сказать, что плохо питался в доме у Сириуса, но еда здесь, в Хогвартсе, — особенно во время пиров, — была столь хороша, что он всегда находил место для чуть большего количества.

В один момент он обратил внимание, что Лунатик случайно съел куриную кость. Гарри надеялся, что позже это ему не аукнется.

Потом подали десерты, и сёстры Барлос чуть приуныли, что не могут есть шоколад, — пока Джордж не указал на одно из блюд, по ошибке оказавшееся на половину стола дальше от них. Табличка на нём сообщала, что это безопасный для псовых шоколад.

Через десять минут Флопси объявила, что шоколад — лучшая штука в мире.

— Еда тут всегда настолько хороша? — спросила Мопси, осторожно облизывая вилку, которую держала Пушинка.

— Как правило, но обычно её не так много, — ответил Дин. — Сегодня ведь пир.

— Вы, наверное, привыкли вот так вместе действовать? — добавил Невилл. — Я про вилку.

— Ага, — подтвердила Флопси. — Нам приходится много стараться, чтобы сохранять хорошие отношения, мы ведь не можем разойтись и остыть.

— Боже, звучит ужасно, — поёжился Рон.

— Мне нравится думать, что благодаря этому мы стали лучше, чем были бы по отдельности, — сказала Мопси, ласково потёршись о Пушинку.

— Наверное, но если бы я не имел возможности отдохнуть от Фреда, Джорджа и Джинни, я бы чокнулся, — сказал Рон.

— Ты ведь понимаешь, что мы не только на том же факультете, но и в пределах слышимости? — спросила Джинни.

— Да, но я могу спрятаться за Гарри, — ответил Рон. — Драконы же яростные защитники, верно?

— Ну а мы принесём дань! — парировал Фред.

— Новые книги, — уточнил Джордж. — Если у нас будет книга, которую он хочет прочесть, Гарри ни за что нас не подожжёт!

Несколько первокурсников хихикнули, услышав, с какой экспрессией он это произнёс. Рон застонал.

— Не расстраивайся, Рон, — сказал ему Дин. — Развлекать людей за ужином — достойная профессия.

Гарри был благодарен близнецам, что те помогли новым ученикам лучше его узнать (пусть и явно случайно), но не успел он что-либо сказать, как позади послышалось вежливое покашливание.

Обернувшись, Гарри увидел Танизис.

— Извините, если я прерываю, — сказала она, — но я хотела спросить мисс Барлос, не нужна ли ей какая-то помощь как четвероногой.

— А нам позволено принимать от тебя помощь? — спросила Пушинка, наклоняя голову вбок. — Ты — кошка, а мы собаки. Уверена, есть какое-то правило насчёт этого.

— Скорее предрассудки. Кошки с собаками порой отлично ладят, — сказала Мопси.

— Я, кстати, думал о таком, но в более общем ключе, — сказал Гарри. — Что-то вроде собрания, где мы могли бы обмениваться идеями и советами.

— Мне уже интересно, — кивнула Флопси. — Нам ведь приспосабливаться приходилось на лету.

— И будет здорово обсудить все подобные мелочи до экзаменов, — добавила Танизис. — А вообще-то я — орёл, а вы — львы.

Гарри коротко рассмеялся, увидев, в какое замешательство пришли сёстры Барлос. Но тут шум разговоров стал утихать, и Танизис проворно направилась обратно к своему месту.

— Это так называют когтевранцев и гриффиндорцев, — быстро пояснил он. Тем временем Дамблдор снова встал.

— Ну что ж, — сказал директор, слегка улыбаясь, — надеюсь, все успели съесть столько еды, сколько хотели. Заверяю, что завтра её будет больше, так что если в какой-то момент учебного года вы почувствуете голод, то сможете перекусить.

Он обвёл взглядом зал:

— Должен сообщить нашим новым ученикам, а также некоторым из старых, что лес на землях замка именуется Запретным лесом. Это весьма удобное название, поскольку на его посещение наложен запрет — очень легко запоминающийся факт.

Мопси с трудом сдержала смешок.

— Благодаря неустанной работе нашего смотрителя, мистера Филча, также был несколько расширен список запрещённых предметов, — продолжал Дамблдор. — Мне пришлось разочаровать его, не включив туда пункт "ученики", но вы весьма меня обяжете, не разочаровывая его ещё сильнее и не давая ему повода дальше расширять список либо конфисковать то, что уже в нём.

Фред что-то пробормотал себе под нос.

— Это включает и вас, мистер и мистер Уизли, — взгляд Дамблдора задержался на близнецах. — Что до остальных объявлений, — я буду краток. Мистер Хагрид сообщил мне, что все уже познакомились с нашим школьным талисманом, молодой драконицей по имени Нора; она обычно носит шарф, а также понимает английские слова вроде "нет". Однако я бы рекомендовал не докучать ей без лишней необходимости, поскольку это невежливо.

Снова улыбнувшись, он сделал шаг назад:

— А теперь немного музыки перед сном!

Гарри застонал.

— Что такое? — спросила Флопси.

— Школьный гимн всегда... — начал Гарри, но осёкся, услышав скрип скамей.

Около двух дюжин учеников встали и поспешили в переднюю часть зала, где выстроились в три ряда — самые высокие позади, самые низкие впереди. С одного края уселась Юна.

Профессор Флитвик вышел из-за стола, подняв свою палочку словно дирижёрскую, и сделал несколько жестов. А затем все запели:

"Жарко, жарко, пламя ярко!

Хороша в котле заварка!.."

К концу песни Гарри решил, что такое ему нравится куда больше.

— Да вроде вполне неплохо, — озадаченно сказала Пушинка.

— Ах, музыка, — улыбнулся Дамблдор, начиная аплодировать. Некоторое время он ещё что-то говорил, но его заглушали аплодисменты; когда те утихли, Гарри услышал: — ...а теперь, думаю, пора спать. Я всегда находил ночной сон более удобным, чем дневной.

— Все за мной, пожалуйста! — сказал Перси, вставая. — Найти гостиную Гриффиндора несложно, но если мы пойдём тем же путём. что когтевранцы, то безнадёжно перемешаемся. Так что...

По пути наверх, — более кружным маршрутом, чем просто по главной лестнице, но и более свободным, — некоторые из первокурсников начали спрашивать про Нору и про то, в родстве ли она с Гарри.

Гарри ответил, что нет, но что Нора считает его хорошим другом, отчасти потому, что он умеет с ней разговаривать.

Когда они добрались до этажа, где располагался вход в гостиную Гриффиндору, Гарри заглянул за балюстраду. Когтевранцы всё ещё были на один-два этажа ниже; похоже, их немного замедляло кресло Тиобальда.

Впрочем, оно могло само подниматься по лестнице, и это было круто.

Гарри, похоже, устал сильнее, чем подозревал, потому что сразу после того, как добрался до спальни и проверил, что весь его багаж прибыл в целости, лёг на кровать и уснул.

Снов ему не снилось (или, по крайней мере, он их не запомнил), и на следующее утро он проснулся, потянувшись с протяжным зевком.

Было ещё рано, и остальные четверо мальчиков-четверокурсников спали. Гарри не стал их будить. Он бы мог выпрыгнуть из окна, но снаружи шёл дождь, так что он просто взял из чемодана книгу, спустился в гостиную и вышел через портретный проём.

Вернуться в Хогвартс было здорово. После двух лет его коридоры и классы ощущались знакомыми, почти домашними... хотя то же он мог сказать о доме Сириуса, а там он жил лишь около месяца.

Возможно, он просто легко привыкал к новому?

Спрыгнув в шахту главной лестницы, Гарри заметил по пути, что многие ученики сверяются с листами пергамента.

Гадая, расписания это или что-то иное, он приземлился с глухим звуком и пошёл в Большой зал завтракать.

— Вот твоё расписание, — сказал Фред, передавая лист Гарри и садясь рядом. — Не забывай, что сегодня четверг, так что мы начинаем в середине недели.

Гарри взял расписание и стал его просматривать.

Потом остановился.

— Фред? — спросил он. — Тебя что, назначили префектом?

— Нет, я их стащил у Макгонагалл, — ответил Фред, пожав плечами. — Стараюсь не терять форму, знаешь ли.

Гарри не вполне знал, как на это отреагировать, так что продолжил читать расписание.

В четверг первым уроком стояла арифмантия, потом трансфигурация, а после обеда — уход за магическими существами и древние руны.

— Ух ты, — сказал Джордж, заглядывая ему через плечо. — Нелёгкое выдалось начало года.

Гарри пожал плечами:

— Наверное.

Успевать все десять предметов могло быть трудно, но он был уверен, что справится. В крайнем случае он всегда мог отказаться от одного, который сочтёт наименее интересным из трёх.

Хотя и надеялся, что это не понадобится.

— О, кстати, я ведь хотел поговорить с профессором Макгонагалл, — вспомнил он. — Надеюсь, она скоро придёт.

Взяв пару яиц всмятку, он начал сооружать себе завтрак. Сандвич из тостов и яиц выглядел неплохой идеей.

Профессор Макгонагалл появилась в зале через двадцать минут. Смерив Фреда и Джорджа крайне строгим взглядом, не возымевшим особого эффекта, она затем выслушала вопрос Гарри и дала довольно простой ответ.

Очевидно, если ты хотел добавить свой клуб к списку клубов и сообществ, достаточно было поговорить с деканом своего факультета, а это Гарри уже сделал. Он мог бы пойти готовиться к арифмантии, но тут в зал вошёл зевающий Рон, и Гарри решил задержаться.

— Слыхали о карте, которая позволяет видеть, как ориентироваться в замке? — спросил Рон, усаживаясь на скамью. — Похоже, такие появились у половины школы. Вот бы у нас было подобное на первом курсе.

Фред и Джордж переглянулись.

— А, так Лунатик над таким работал, — сказал Гарри, неожиданно сообразив. — И, видимо, запустил в продажу так, что мы не заметили. Если это такая карта, о которой я думаю, к ней надо прижать палочку и сказать "Я заблудился".

— Как думаешь, сможешь достать одну для нас, Гарри? — спросил Рон. — Хоть новые классы находить будет проще.

— Я спрошу, осталось ли у него несколько лишних, — пообещал Гарри. — О, а ты ведь не взял арифмантию? Какой у тебя первый урок?

Рон сверился с расписанием:

— Гм... магловедение. В девять.

Следующим появился Невилл, и тоже стал читать собственное расписание. Гарри было интересно, ведь Невилл взял и магловедение, и арифмантию, и оказалось, что арифмантия победила, и магловедение у Невилла стояло в другое время.

— Даже жалко, — посетовал Рон. — Я надеялся, мы будем в одном классе.

— Я справлюсь, — решил Невилл. — Вряд ли Малфой возьмёт магловедение, верно?

— Да, точно, — согласился Рон. — А уж Крэбб и Гойл и подавно не смогут понять, как работает видомагнитофон.

— Кажется, это называется "видеомагнитофон", — поправил Гарри. — И, думаю, многие маглы тоже этого не понимают. У дяди Вернона никак не получалось разобраться.

Рон пожал плечами:

— Ну, я же здесь чтобы учиться, верно?

Он взял два тоста, намазал их маслом и положил на каждый по сосиске:

— А если что-нибудь окажется совсем непонятным, спрошу тебя или Дина.

Расписание Дина оказалось похожим на расписание Гарри, только без рун и с прорицаниями на месте арифмантии. Когда он насыпал себе хлопья, Невилл задал вопрос, который отчасти занимал их всех:

— А что насчёт Гермионы? Она правда смогла взять все предметы?

— Может, у неё примерно так же, как у тебя с магловедением, — предположил Гарри. — Только, гм...

Он сверил своё расписание с другими:

— Для прорицаний и магловедения, и... нет, для арифмантии и магловедения?

Сверка расписания Невилла только ещё больше всё запутала, потому что его арифмантия пересекалась по времени с рунами в расписаниях Гарри и Рона.

Пока они пытались рассчитать возможное расписание Гермионы на обрывке пергамента, в Большом зале наконец появилась она сама.

— Ещё не привыкла заново ко сну здесь, — сказала она, беря пару ломтей тоста. — Дома моё окно выходит на восток... а расписания уже выдали?

Взяв лист, протянутый ей Фредом, она проверила его и кивнула:

— Отлично.

— Слушай, как выглядит твоё расписание? — спросил Гарри. — Мы никак не можем сообразить...

Гермиона отдала лист им и приступила к еде. Её друзья уставились, переваривая увиденное (и завтрак).

— ...Гермиона, но это же невозможно, — наконец сказал Дин.

— Если только ты не Рут, — добавил Гарри. — Он мог делать три дела в одно и то же время, но ему для этого приходилось путешествовать во времени.

— Не глупите, учителя бы не составили такое расписание, будь оно невозможным, — Гермиона забрала лист обратно. — Я спросила профессора Макгонагалл, и та была весьма в этом уверена.

Гарри моргнул, но решил не продолжать расспросы.

Класс арифмантии оказалось найти сравнительно просто. Гарри сочувствовал Дину, которому для поиска класса прорицаний пришлось одолжить одну из карт Ремуса, но сам он просто сходил за учебниками по арифмантии и трансфигурации, после чего спустился на четвёртый этаж и прошёл по коридору.

У двери уже было несколько других учеников, в основном когтевранцев, но также Теодор Нотт.

— Поттер, — сказал он. — Удивлён, что ты взял этот предмет.

— Он выглядел интересным, — ответил Гарри, чуть поводя хвостом. — Я удивлён, что только ты из слизеринцев его взял.

— Только я? Нет.

— Я думал, твоя фамилия Нотт? — осведомился Терри Бут.

Тео бросил на когтевранца испепеляющий взгляд, но потом чуть улыбнулся.

— Накладка в расписании, — коротко пояснил он. — Пришлось двигать или этот предмет, или УзМС.

Потом пришла Салли-Энн Перкс, потом Невилл, а за минуту до звонка появилась Гермиона.

— Да что ты будешь делать, — застонала Салли. — Неужели все остальные девочки с Гриффиндора выбрали прорицания?

— Некоторые, возможно, пошли на магловедение, — указал Невилл. — А может, у них тоже накладка в расписании, и на арифмантию они придут в другое время.

Звонок прозвенел, и они все начали заходить в класс, — Гарри оказался рядом с Лили Мун. Дождавшись, пока все сядут, стоявшая в передней части класса профессор Вектор улыбнулась:

— Приветствую всех вас на арифмантии, — самом, должна сказать, точном предмете, преподающемся в этой школе, за исключением разве что астрономии.

Она постучала по доске палочкой, и там появились строки и колонки цифр.

— Арифмантия — наука, а не искусство, вам следует сразу это понять. Она имеет дело с предсказаниями будущего, проверкой правильности ваших предсказаний, а также возможностями рассчитывать то, что произойдёт. Конечно, в в этом классе нам предстоит и работа палочками, но прежде всего мы будем иметь дело с математикой. Надеюсь, все это осознают.

Гарри чуть наклонил голову, обдумывая услышанное, и заметил на лице Гермионы нетерпение.

— Вы без сомнения знаете, что арифмантия — один из тех классов, в которых могут создаваться новые заклинания, — продолжила профессор. — Это не уникальная её особенность, но уникально то, что правильно проведший вычисления арифмант будет в точности знать, что делает новое заклинание, ещё до его первого применения. К сожалению, в этом учебном году мы ещё не будем этим заниматься, поскольку требующаяся для этого математика довольно трудна. В этом году нам предстоят более простые предсказания.

Гарри чуть кивнул, ощущая немалый интерес.

— А теперь, — учительница, похоже, закончила представлять предмет, — откройте страницу четыре вашей "Нумерологии и Грамматики"; мы начнём с простого примера математических предсказаний. Он не включает в себя магию, но включает колоды игральных карт.

Теодор поднял руку.

— Да, мистер Нотт?

— Почему игральные карты? — спросил он. — Я думал, такое скорее относится к прорицаниям.

— Терпение, мистер Нотт, — ответила профессор. — Скоро вы всё поймёте.

Гарри счёл арифмантию весьма интересной.

Он был уверен, что они дойдут до отдельных моментов, упоминавшихся в учебниках (вроде важности числа семь) позже, а пока они просто рассчитывали, насколько вероятными будут различные комбинации карт, основываясь на заданной информации.

Даже просто размышлять, какая информация у тебя имелась, а какая нет, было интересно, а потом ты приступал к расчётам, — перечисление всех возможных исходов, сравнение их с исходами, что были тебе интересны, деление, умножение и числа с восклицательными знаками после них (словно число очень серьёзно относилось к тому, что оно — число)...

После где-то часа занятий математикой профессор Вектор поручила им решить задачи на страницах пять и шесть учебника, а затем отпустила.

Гарри хотелось поговорить с Гермионой и Невиллом о том, каким они нашли предмет, но после выхода из класса упустил Гермиону из виду. Невилл, впрочем, поговорить не отказался, и признался, что ему всё показалось немного трудным.

Гарри сказал, что они могут делать домашнюю работу вместе, и Невилл слегка приободрился. Он подумал, что может заодно купить для Невилла пару магловских учебников по математике, на случай, если Невилл выучил не всё то, что проходили в начальной школе, и после упоминания этого Невилл спросил, что именно проходят в начальной школе.

Разговаривая об этом, они дошли до класса трансфигурации, и Гермиона появилась снова, в компании Дина.

— Здоро́во, — кивнул им Дин. — Как арифмантия?

— Полна математики, — ответил Гарри.

Невилл согласно кивнул, а затем спросил:

— А прорицания как? Хорошо прошли?

— Пфф, если бы, — ответил Дин. — Учительница сказала, что я умру.

Невилл моргнул:

— Ты... выглядишь совсем не обеспокоенным.

— Ну, я знаю, что умру рано или поздно, — пожал плечами Дин. — И потом, я смотрел фильмы. Чёрный парень обычно умирает первым.

Гермиона хихикнула, выйдя из угрюмого настроения, в котором, кажется, пребывала.

— Мне не очень понравилась учительница прорицаний, — добавила она. — И помнишь "Звёздные войны"? Лэндо Калриссиан пережил все фильмы.

— И то верно, — согласился Дин. — Хотя, судя по всему, большой чёрный пёс — плохое предзнаменование. Я сказал, что не так давно видел одного, и она перепугалась.

— Может, ей не нравится Сириус, — предположил Гарри.

— Ага, — согласился Дин. — Возможно, ей просто не нравятся чёрные.

— Это что-то новенькое, — сказал Невилл. — Мистер Блэк обожает каламбуры, ты должен ему рассказать.

— Я могу вечером одолжить тебе зеркало, — предложил Гарри.

Тут к ним подошёл Рон, только чтобы остановиться как вкопанный:

— Гермиона? Как ты добралась сюда раньше меня?

— О чём ты? — спросил Дин. — Она была на прорицаниях и шла оттуда сюда вместе со мной.

Гарри был вполне уверен, что Гермиона присутствовала на арифмантии, и сказал об этом.

Гермиона обвела друзей взглядом и вздохнула:

— Понимаете... я не могу говорить об этом. Профессор Макгонагалл сказала мне не говорить, так что можете, пожалуйста, меня об этом не спрашивать?

При такой формулировке отказаться было трудно.

— Только постарайся не совершать ошибок вроде тех, что бывали в книгах про Перн, ладно? — попросил Гарри. — Если ты делаешь что-то подобное.

Потом Рон принялся рассказывать о магловедении и том, как профессор Барбидж начала урок с простых вопросов, дабы определить, сколько каждый ученик уже знал о простых магловских вещах вроде автомобилей, электричества и телевидения.

(Ну, не то чтобы простых, но вещах, которые хоть немного понимали большинство магловских детей).

Затем профессор рассказала им о принципе действия электрической лампочки и том, почему маглы пользовались ими вместо свечей, и Рона явно заворожила идея пропускать столько энергии через тонкую проволочку, чтобы та раскалилась и начала светиться, — ну и заодно то, что это уменьшало риск пожара.

Потом началась трансфигурация, и профессор Макгонагалл принялась рассказывать им об анимагах, начав с демонстрации.

Слушать было интересно, но Гарри невольно думал, что это ощущалось как-то менее ново, чем арифмантия — или магловедение для Рона, — благодаря времени, проведённому с Сириусом.

Когда ты в любой момент времени с практически равной вероятностью мог увидеть Сириуса или Бродягу, идея начинала казаться почти обыденной.

Впрочем, материала для конспекта оказалось более чем достаточно: профессор подробно описала детали того, как происходила трансформация, и её отличия от человеческой трансфигурации (и то, как анимагия куда менее опасна, хотя профессор Макгонагалл строго предупредила их не экспериментировать).

— Не уверен, что это считается экспериментом, если у тебя есть подробные инструкции, эксперт, с которым можно поговорить, и уже осуществившие это три брата, — заметил Рон, когда они шли в гостиную. — Что думаешь, Гермиона?

— Ну... если уж Перси это сделал, то пожалуй, — согласилась Гермиона.

— Может, займёмся домашней работой? — предложил Гарри. — У нас есть немного времени до обеда.

— Конечно! — с куда большим энтузиазмом кивнула Гермиона. — У меня её уже много, но магловедение я смогу закончить быстро, а потом трансфигурация... аааргх!

— Правильно, дорогуша, — сказала Полная Дама, открываясь со щелчком.

— Странный на этой неделе пароль, — заметил Невилл а затем схватил Тревора, когда тот попытался выскочить за порог. — Слушай, Рон, не одолжишь мне твою старую крысиную клетку? Может, хоть так Тревор будет пореже сбегать.

— Бери, конечно, мне она не нужна, — махнул рукой Рон. — Я бы отдал её Джинни, но Пигвиджен, наверное, будет там метаться похлеще бладжера.

Невилл направился наверх за клеткой, а остальные заняли свой обычный стол в гостиной. Там уже было немало гриффиндорцев, у которых не было уроков до обеда по четвергам, и когда они сели, кто-то удивлённо вскрикнул, когда Беда и Напасть сиганули со спиральной лестницы.

Вернуться в Хогвартс было по-настоящему здорово.