Smiles In The Mist (джен)

Настенные часы, чудом уцелевшие на остатках стены, невыносимо медленно отсчитывали мгновения.

Лили, прижимая к себе захлёбывающегося в плаче Гарри, отползала вглубь остатков дома.

Ручка двери медленно повернулась.

Северус коротко вдохнул и быстрым движением отрезал себе переднюю прядь волос. Сжав её в окровавленной ладони, он шепнул инкантацию и швырнул, целясь туда, где должна была находиться голова того, кто стоял за дверью.

Мерцающие чары полыхнули алым и мощный всплеск магии разнёс дерево в щепки. Пыль и дым, не успевшие осесть после предыдущего взрыва, снова взвились вихрем. По всему радиусу заклинания землю выжгло, пробурило испепеляющим импульсом.

Это должно было уничтожить всё, что оказалось в эпицентре взрыва. Последняя, сильнейшая атака, взывавшая к защитной магии, когда та находилась на вершине своей силы. Больше у него ничего не осталось.

Северус стиснул пальцами палочку, унимая дрожь, сосредотачиваясь на тихом стрекоте секундной стрелки настенных часов.

Голубые искорки погасли, и из клубящегося тумана проступил силуэт человека.

— Авада… — Северус начал произносить заклинание, но на втором слове голосовые связки что-то сжало, не давая произнести ни звука.

Человек перед ним мягко перешагнул через порог.

Тело Северуса коченело сустав за суставом, переставая слушаться. Под титаническим давлением чужой воли он застыл, не в силах заставить мышцы слушаться.

— Здравствуй, — тихо проговорил Волдеморт.

Отряхнув мантию, он оглядел следы разрушений и обугленные, потухшие следы рун на пороге.

— Неплохо, — Тёмный Лорд постучал носком ботинка по остаткам символов. — Правда, неплохо. Очень любопытная комбинация у тебя получилась. Я впечатлён.

«Авада кедавра, авада, авада кедавра, авада, авада…»

Все силы, всю магию, всю боль в эти ускользающие мгновения остатков контроля Северус попытался вложить в руку, сжимающую палочку. Ему удалось пошевелить запястьем совсем чуть-чуть, вырисовывая в воздухе едва различимый символ. На кончике затеплился изумрудный огонёк.

— Вот даже как, — Волдеморт улыбнулся, словно исследователь, увидевший, как подопытный продемонстрировал замечательный результат.

Он протянул руку и легко, почти ласково, вынул палочку из застывших пальцев, а затем отбросил её на пол. Раздался негромкий стук, и она прокатилась по деревянному паркету.

— Такие способности, и на что ты предпочёл их потратить… — произнёс Волдеморт с почти искренней жалостью. Покачал головой.

Северус тяжело дышал, всё ещё сопротивляясь, но чудовищное, невыносимое давление магии едва позволяло даже сделать вдох. Он с трудом оставался в сознании — о том чтобы наклониться за оружием уже не шло и речи. Лишь слепая ярость, отчаянье и детский плач у него за спиной не давали покориться и принять собственное поражение. Каждое выигранное мгновение — это победа. Особенно, когда осталась такая ничтожная малость.

Волдеморт вздохнул.

— Печальная ирония в том, что если бы ты решил присоединиться ко мне, ты бы знал, как улучшить эти чары. У тебя было бы всё: любые книги, даже самые редчайшие, сколько угодно пространства для экспериментов и испытаний новых чар. Своя лаборатория, лучшие поставщики… Всё, чего ты жаждал, в обмен на простую вещь — преданность.

Он обвёл взглядом руины дома.

— Но ты выбрал… это.

Шла последняя минута. Северус готов был поклясться, что услышал, как минутная стрелка сместилась ближе к цифре одиннадцать.

Волдеморт тоже бросил взгляд на часы. С усмешкой покачал головой.

— Тебе не кажется, что есть некий символизм, в том, что мы с тобой всё же встретились? Судьба оказалась весьма изобретательна, указав именно на твоего сына.

Он едва заметно шевельнул рукой — и волна магии сжала корпус Северуса в тиски, разворачивая в сторону укрытия Лили и Гарри.

— Я предлагаю всегда только раз, — ледяное, мертвенное дыхание обожгло правое ухо. — И теперь пришло время увидеть, что происходит с теми, кто решает, что имеет право мне отказывать.

Волдеморт медленно обошёл его. Под подошвами ботинок хрустели осколки их прежней жизни.

Лили, до этого скрывавшаяся за обломком стены, вскочила, закрывая собой Гарри, который на полу позади неё тянулся к ней ручками, испуганно всхлипывая.

— Хотите отомстить — просто убейте меня, — крикнула она.

Северуса окутала волна её решимости, отчаянья и яркая, почти ослепительная надежда.

Лили сжала кулаки.

— Неужели сильнейшего из волшебников трогает такая ерунда, как пророчества? — её голос дрожал, но в нём звенела сила. — Докажите миру, что вы выше этого! Убейте меня, но не трогайте Гарри!

Волдеморт сухо рассмеялся.

— Как забавно начинает работать человеческий разум перед лицом гибели… Хочешь смерти? Я согласен, — он вскинул палочку. — Ты её увидишь.

Северус попытался вырваться. Он яростно собрал всю волю, на которую только был способен. Мышцы напряглись, налились болью, сердце бешено застучало в висках, но тело предало. Невидимые путы не ослабли. Несмотря на огромные усилия, находясь в плену собственного тела, он мог только бессильно наблюдать, не в силах двинуться.

Адское пламя было ослепляющим. В нём была неукротимая мощь лесного пожара, бурлящая лава извергающегося вулкана. Это была чистая стихия, сметающая всё на своём пути. Магия первородного разрушения.

Оно нарастало, вырывалось на свободу с невероятной скоростью. И в это мгновение время сжалось.

Северус встретился взглядом с Лили. Их сознания переплелись, сливая воедино их боль, ужас и отчаянье. Вина кольнула и тут же исчезла, растворившись в прощении. В гуле зарождающегося урагана, посреди огненной бури капельками росы проступил ясный образ.

Мир наполнился мягким солнечным светом. Летний ветерок шелестел зелёными листьями дерева, которое укрывало от жары детскую площадку.

Северус раскачивался взад-вперёд, держась за металлические цепочки качелей. Рядом бесстрашным рыжим ураганом проносилась Лили, заливаясь смехом.

Северус всегда боялся, что качель однажды не выдержит: одна из опор и так вздрагивала каждый раз, как сидение уходило вниз. И казалось, ещё чуть-чуть, и хлипкая, ненадёжная конструкция, которую не ремонтировали с тех пор, как закрылся завод, рухнет, увлекая за собой тех, кто не успел спрыгнуть.

Но Лили крикнула:

— Давай догоняй!

И Северус сильнее оттолкнулся ногами, заработал корпусом, чтобы набрать её скорость. 

Скоро они поравнялись, и он смог рассмотреть её лицо. Веснушки, сияющая улыбка, глаза, полные света.

Заколка слетела, и огненная копна волос рассыпалась по плечам, вырываясь на свободу.

Качели скрипели, и теперь уже оба столба покачивались, норовя вырваться из земли.

Лили протянула ему руку, растопырив пальцы. Как она ещё не вылетела с качели — одному Мерлину известно.

Северус вцепился в цепочки, замотал головой.

— Ну же! — позвала Лили, вытянувшись ещё ближе. — Это совсем не страшно!

Он зажмурился и выпустил одну из цепочек. Потянулся и схватил её ладонь. Их пальцы переплелись.

— Вот видишь, — засмеялась она. — Всё хорошо. Главное, не бояться отпустить.

Качели взмыли вверх, потом вниз, потом снова вверх — всё выше. В какой-то момент они словно оторвались от земли.

На очередном подъёме Лили мягко разжала пальцы. Её рука выскользнула из его ладони.

Он потянулся за ней — всем телом, всем сердцем. Но Северус так и не научился летать так, как умела она. Он всегда оставался на земле и только смотрел, как она с лёгкостью взмывала в воздух. В этом было древняя, свободная магия, которая существовала тогда, когда в мире не было ни колдовских ритуалов, ни книг, ни волшебных палочек.

Лили обернулась и, уходя в ослепительный солнечный луч, сказала — спокойно и ясно, с так свойственной ей простотой:

— Я люблю тебя. Если у меня получилось… отыщи Гарри.

И её силуэт растворился, сливаясь с летним небом.

Мир утонул в алом мареве.

Северус не верил. Отказывался остаться один в ледяной пустоте своего сознания. Всем сердцем желая сохранить, любой ценой удержать ментальную связь, он мысленно рванулся.

Путы вспыхнули светящимся плетением из чар на его теле. И в этот самый момент в глубине, в самом источнике его магии, пробудилось нечто иное, невероятной, незнакомой ему силы. Эта была воля, не уступавшая своей мощью дикому пламени. Она расколола сковывающие чары, словно тонкое стекло, возвращая контроль над затёкшими, сведёнными болью мышцами. Перед глазами заплясали разноцветные мушки.

Северус потянулся было вперёд, но его тут же отбросило раскалённой волной воздуха.

Адское пламя закружилось, взвилось ввысь, а затем обрушилось обратно на землю, снося Волдеморта. Весь мир залило красным, а затем наступила темнота и оглушающая тишина.

Северус попытался подняться, но колени подогнулись, и он рухнул на пол. Ладони всколыхули… нет не пыль… пепел. Задыхаясь от кашля, он пополз к тому месту, где всего секунду назад стояла Лили.

Он должен был добраться до неё и Гарри. Он обещал. Они должны переместиться втроём.

Кто-то кричал, жутко, душераздирающе. Лишь спустя миг Северус понял, что это был его собственный крик. Повсюду были одни лишь горы пепла. Остатки мира, который он не сумел спасти. Горло жгло от дыма и боли.

На стене, до которой так и не добралось пламя, висели часы. Их стрелки больше не двигались. На циферблате застыло ровно без пяти полночь.