Тайны заброшенного замка (джен)

Один год и один день спустя по летоисчислению Беллиоры… и многие годы позднее

— Жаль, что Фред не увидит всего этого… — задумчиво произнесла Энни, облокотившись о плечо Тима. Она окинула взглядом нагромождение строительных лесов, в которых угадывались контуры будущего Изумрудного дворца. По решению Страшилы Трижды Премудрого, сердце Изумрудного города должно преобразиться вместе с самой столицей Волшебной страны. Сияющий великолепием зеленого огня город, восстанет из пепла словно мифическая (1) птица феникс. Сдавшиеся в плен рамерийцы, используя имеющуюся на «Диавоне» технику, расчистили множественные завалы столицы Волшебной страны и помогли её жителям извлечь и опознать погибших, хотя бы в малой степени искупив многочисленные преступления против её народа. Но этим их участие в восстановлении Изумрудного города и ограничилось. Посовещавшийся с Урфином Страшила был непреклонен — жителям Волшебной страны самим предстояло восстановить то, что правитель Изумрудного города все чаще называл «колыбелью» возрождающегося государства. Изумрудный дворец тоже должен был претерпеть значительные изменения — его обновленный внешний вид должен был увековечить подвиг тех, кто отдал свои жизни в бою за Родину. Изюминкой монументальной архитектуры должен был стать огромный матово-черный монумент с испещренной причудливым узором из тщательно ограненных драгоценных камней пирамидой, окруженной серией концентрических кругов, в каждый из которых были вписаны имена тех, кто не задумываясь поставил на кон единственно ценную вещь, что есть у каждого живого существа — жизнь — в смертельном противостоянии с многократно более сильным врагом. (2) «Чтобы помнили» — кратко пояснял Страшила таким тоном, что у любого, вознамерившегося задать вопрос… желание попусту тратить время правителя тут же отпадало. После отъезда Альфреда, вызванного необходимостью вернуться к работе и отвести возможные неприятности от семьи Смит, могущие воспоследовать в силу секретности ведущего проекта страны, в котором молодой инженер принимал самое деятельное участие, Тим с Энни приняли решение задержаться в Волшебной стране до момента отбытия рамерийцев. Они любили приходить сюда, на вершину одной из башен строящейся стены, с которой открывался потрясающий вид на стремительно возводящийся город. Энни невольно усмехнулась, вспомнив реакцию родича, когда тот увидел, во что превратились мастерские Подземной страны под чутким приглядом открывшегося с новой стороны бывшего короля Изумрудного города. Если бы кто-то задал девушке вопрос о том, чего именно Альфред больше хотел: вернуться к ждущей его невесте или же получить еще крупицу информации об используемых бывшим Огненным богом технологиях… она бы не сразу, но совершенно точно определила бы выбор молодого ученого. Что же, — подумала Энни, вспоминая одну из многих поговорок, столь часто используемых Урфином — за все нужно платить. И за возможность подстегнуть технологическое развитие Внешнего мира — тоже (3)… — девушка довольно потерлась щекой о плечо Тима, наслаждаясь великолепием заката, озарившего оранжево-красным светом огромную стройку, должную стать возрожденным Изумрудным городом и плотнее прижалась к своему избраннику.

— Всему свое время — успокоил возлюбленную Тим, нежно проведя рукой по её волосам — И Фред, и Элли еще вернутся в Волшебную страну. Да и мы здесь всегда желанные гости… ты же помнишь, что нам сказала Виллина.

— Помню… — вздохнула Энни — и надеюсь, нам никогда не придется воспользоваться этим шансом. — Тим лишь сильнее обнял её и они умолкли, наслаждаясь царящим вокруг умиротворением.

* * *

Звездный штурман Кау-Рук обвел взглядом нестройные ряды рамерийцев, выстроившиеся на центральной площади базы «Ранавир». Он прикрыл глаза, сосредотачиваясь и призывая на помощь полностью раскрывшийся дар, а затем широко распахнул их, сомнамбулическим взглядом охватывая всю толпу пленников, захваченных во время противостояния с захватившей тело генерала тварью. Испытующий взор наследника Рода Рук-Рен проникал, казалось, в самые дальние закоулки души каждого из стоящих перед ним пленников, он выискивал в их сердцах отголоски ярости и жажды мести… но не находил ничего, кроме опустошающей покорности.

— Вы выполнили свою часть уговора — отчеканил звездный штурман — так что пришел наш черед выполнять свою. — он отошел в сторону, позволив стоящему рядом Лон-Гору смахнуть закрывающую бесформенное нагромождение металла, ткань. Под полотном маскировочной сетки, впрочем, оказался лишь небольшой столик, стоящий рядом с небольшим фонтанчиком. Лон-Гор повернул едва скрипнувший краник и из изящного носика полилась кристально чистая вода, уходящая в размещенную тут же раковину. Штурман кивнул на гранёный стакан, стоящий на столике.

— Каждый, желающий начать жизнь сначала может подойти к этому столу и выпить стакан воды. До дна — уточнил Кау-Рук — Для тех кто сомневается, поясню еще раз. Вследствие множества межвидовых браков, имевших место на заре становления нашей расы, мы — сборище гибридов, в каждом из которых есть как светлая, так и темная часть свойственного четырехмерным существам генетического кода. И каждая из этих частей воздействует на душу… точнее говоря, на Сущность (4) каждого из нас — по-своему. Сущность — благородна, то есть она изначально может быть либо светлой, либо темной. За редким исключением… до которого нам еще расти и расти. И эта самая гибридная генетика по-разному воздействует на наши души, а через них — на энергетику наших Сущностей. Темная её часть взращивает в нас эгоистичные желания… не мне вам рассказывать, какие именно. Светлая же побуждает нас к необходимым для развития энергетического потенциала Сущности, поступкам. К деяниям во имя Рода, Родины и Расы. То, что я предлагаю вам выпить — штурман указал на стакан — своего рода реагент. Химическое вещество, воздействующее на физическую составляющую наших тел на недоступном нашему пониманию уровне. Оно блокирует темную часть нашей генетики на время, оставшееся до смерти конкретного тела-носителя Сущности. Проще говоря, она принуждает Вас слушать голос Совести, а не собственного Эго. Побочным эффектом данного препарата, разработанного нашими Высокомерными… союзниками, является частичная памяти. Ваши навыки сохранятся, но вы забудете все о событиях, предшествующих моменту употребления этого вещества. Обо всех… даже об имени. У вас будет шанс начать ЭТУ — штурман выделил голосом слово — жизнь сначала и прожить её остаток ради Рода, Родины и Расы. Что разом повышает ваши шансы в дальнейших перерождениях… на то, что темная часть вашей души, которая никуда не денется — не сумеет в дальнейшем столкнуть вас с праведного пути и вы не растеряете, но лишь приумножите вашу энергетику. Говоря глобально… то с учетом превалирующей темной стороны в каждом из вас… той самой стороны что заставляет вас совершать мерзости во имя вашего эго… я предлагаю вам невиданный шанс. Шанс избежать полной энтропии сущности, которая неизбежно произойдет, когда вы потратите скудные крохи имеющейся у вас энергии, буквально через одно-два перерождения. Все, что от вас требуется — выпить стакан, как мне говорили — вкусной, воды и улечься в анабиоз. По прибытии на Рамерию мы найдем вам применение. — завершил своеобразную речь штурман.

— А что будет с теми, кто не согласится — в заросшем пленнике, нервно теребящим бесформенную бороду, с трудом можно было узнать полковника Яго-Лея. Но менвит собрался с силами и уточнил вопрос — оставите здесь?

— Нет — голосом Лон-Гора, казалось, можно было замораживать камни — те, кто не согласится, просто улягутся в анабиоз. А по прибытии на Рамерию… будут отправлены в изолированное от всего мира поселение — стоящий рядом с целителем Ран-Вай хищно оскалился и пояснил — в Пустыне. К камням, так уж и быть, приковывать не будем. И даже обеспечим инструментом… вплоть до легкого стрелкового оружия для защиты от хищников и известных всех нам тварей. Вот там и докажете, насколько стезя эгоизма жизнеспособна — на практике. Мы не будем выносить вам приговор — его величество естественный отбор рассудит нас.

— Всяк сам кует свой удел — бросил Кау-Рук — выбирайте!

* * *

Стоящий на залитой лунным светом поляне Хранитель едва заметно улыбнулся, услышав хлопок вытесняемого воздуха и успел обернуться за миг до того как чернильно-черное зеркало схлопнулось за спинами Виллины и Стеллы.

— Ненавижу долгие прощания — буркнул Урфин, вздохнув — особенно, если неясно, когда мы увидимся вновь. — Он шагнул вперед и осторожным движением стер скользнувшую по щеке Стеллы слезинку.

— Ты справишься, мой мишутка — сквозь душившие её слезы улыбнулась Розовая волшебница, обнимая Урфина. Мгновение спустя присоединившаяся к прощанию Виллина требовательно проговорила, глядя в полные грусти глаза Хранителя: — И не вздумай расслабляться. С того света достану. Ты… в курсе. — она резко сменила тон и нежно добавила: — наше время участия в эксперименте скоро подойдет к концу. И мы… увидимся уже на Рамерии. Скоро… по нашим с тобой меркам — уточнила Волшебница и шагнула назад, увлекая за собой Стеллу.

— До встречи в следующей жизни — улыбнулась Стелла и волшебницы растаяли во вновь возникшем на полянке чернильно-черном зеркале ноль-перехода. Урфин невесело рассмеялся и, вздохнув, направился ко все еще открытой рампе «Диавона». Он окинул взглядом расчищенное для старта огромного звездолета пространство и улыбнулся невидимым на расстоянии зрителям, которые, как он знал наблюдают за ним с помощью заработавшего волшебного ящика.

Достигнув вершины рампы, он обернулся и махнул рукой в прощальном жесте, оставляя позади ставшую родной, планету.

— Don't fuck up, the Eternal one (6) — ухмыльнулся Урфин, шагнув внутрь звездолета.

Массивная туша «Диавона» окуталась ореолом оранжево-желтого пламени и вознеслась ввысь — к уже ожидающей её бездонно-черной бесконечности космоса.

* * *

Рон и Диззи, скрывая усмешки, смотрели за тем, как оголодавший найденыш стремительно поглощает нехитрую, но сытную снедь: отварной картофель с тончайшими ломтиками свинины, щедро сдобренный растущими тут же, на окраине Канзасской степи, местными заменителями специй. Они переглянулись, вспомнив, как нашли его — одетого в похожий на лохмотья комбинезон оборванца, на остатках которого угадывались некогда прекрасные контуры вышитых золотыми нитями звезд. Он едва дышал, с усилием вдыхая воздух через потрескавшиеся от недостатка влаги губы, но упрямо полз вперед — прочь из местами больше похожей на пустыню степи. Рон открыто улыбнулся и протянул спасенному худощавому мужчине глиняный кувшин с колодезной водой:

— Не переживай, у нас есть еще — найденыш уморительно нахмурился, словно услышал что-то знакомое, но, все же, неуловимо отличающееся от чего-то, известного только ему и пытливо уставился в глаза Рону. Владелец небольшого ранчо на самой границе Канзасской степи неожиданно ощутил сильнейшую головную боль, впрочем, тут же прошедшую, стоило ему моргнуть и энергичным движением помассировать висок, в который словно набатом била целая толпа неведомых молотобойцев. Рон собрал стремительно разбегающиеся мысли, решительно подавил неизвестно откуда взявшуюся тревогу и, улыбнувшись, поинтересовался:

— Пришла пора познакомиться — гостеприимно проговорил он — Как тебя зовут?

Незнакомец отложил вилку и отвел взгляд в сторону. Внимательно наблюдающей за ним Диззи показалось, что тот удовлетворенно и… сыто… ухмыльнулся, прежде чем, слегка коверкая слова неизвестным им с Роном акцентом, произнести:

— Меня зовут Адам (7). Я пришел с миром.

* * *

— Заключенный Волков! С вещами на выход! — петли обшитой стальными листами двери со скрипом провернулись и Александр вышел из камеры, чуть прищурившись от слепящего глаза света горящих в коридоре ламп. Не дожидаясь команды он встал лицом к стене и широко расставил ноги, позволяя конвойному осуществить обыск.

— Пшел! — обессилевшего на тюремных харчах Александра легко, словно пушинку, разворачивают лицом к тянущемуся вдаль коридору и направляют вперед ударом приклада, пришедшимся точно между лопаток. Вскрикнув от боли он спешит вперед, стараясь не думать, что его ждет в кабинете следователя. Достигнув знакомого по полусотне допросов помещения он буквально рухнул в предложенное ему кресло. «Кресло?» — успел удивиться Александр, прежде чем он поднял затравленный взгляд от пола и уставился в глаза того, кого он меньше всего ожидал видеть в подвале известного на всю страну здания, являющегося своеобразной штаб-квартирой недавно созданного Комитета Государственной Безопасности СССР.

— Партия и правительство во всем объективно разобрались — проговорил Иван Александрович Серов, несколько театральным жестом захлопнув лежащую перед ним папку с личным делом. — а потому просят Вас, Александр Мелентьевич, вернуться к работе. О случившемся с Вами… Вам предписывается молчать до конца своих дней. Соответствующую расписку о неразглашении Вы подпишете сейчас же. Впрочем — ухмыльнулся генерал, но тут же посерьезнел — выбор у Вас есть. Вы можете не согласиться и я просто уйду. А сюда придет лейтенант госбезопасности Иванов — он кивнул на бронированную дверь — и организует Вам самоубийство тремя выстрелами в голову. Для всех же… вы погибнете там, в далеких Соединенных Штатах Америки, на борту рухнувшего неизвестно где самолета.

— Я согласен — обессиленно кивнул Александр — где подписать?

— Здесь — генерал Серов извлек из папки покрытый машинописным текстом лист и протянул его, а также ручку, Александру. Тот углубился в чтение и, спустя минуту, неверяще поднял глаза, вопросительно уставившись на невозмутимое лицо председателя всесильного Комитета Государственной Безопасности. Генерал исказил губы в насмешливой усмешке и пожал плечами, будто извиняясь.

— Один из последних приказов Хозяина. — он жестом остановил вскинувшегося было Александра. Генерал извлек из кармана небольшую коробочку, положил ее на стол и щелкнул небольшим рычажком. Александр поежился ощущая легкое покалывание на коже, но Серов, отмахнувшись, пояснил — небольшая страховка, на случай если найдется кто-нибудь, достаточно любопытный и наглый, чтобы нас подслушать. Да-да, Александр Мелентьевич, Вы не ошиблись — он кивнул на текст подписки о неразглашении — Вам вернут Ваши вещи. — он еще раз потянулся в карман и извлек из него сверкнувший в свете ламп оберег, прекрасно знакомый Александру. Дождавшись, пока заключенный повесит его на отощавшую шею и предусмотрительно скроет его под видавшей виды рубахой, Серов заговорил, тщательно взвешивая каждое слово:

— Прошлого не вернуть — вздохнул генерал — но долги совести платить нужно. А потому я отпускаю тебя под свою ответственность. Взамен ты выполнишь последнюю волю Хозяина, изложенную здесь. Ты напишешь книгу… Скрывать не стану — ухмыльнулся генерал — то, что мы позволим тебе написать, будет скорее сказкой, чем той историей, что ты так неосмотрительно рассказал следователю. Да, после твоей смерти её перепишут… соответственно новым реалиям. Оригинальная рукопись будет храниться в архиве. Ну, а еще одну копию, без твоего участия занесенную на оберег, ты передашь… — он вышел из-за стола и, наклонившись к уху Александра, прошептал несколько слов.

* * *

— Вот поэтому, Саша… я вручаю тебе этот кристалл — Александр осторожно снял с шеи оберег и передал его ошеломленному внуку — и я прошу тебя дать мне слово, что ты исполнишь мою последнюю волю — он обессиленно опустил руку и окружающие его родственники, готовящиеся проводить его в последний путь вышли, проводив оставшегося в комнате мальчишку взглядом.

— Но… дедушка… — ошеломленно прошептал маленький Сашка, названный в его честь — почему УССР? Я… должен просто бросить камешек рядом с метро в Киеве? Что за ерунда???!

— Обещай! — прохрипел Александр, изо всех сил напрягая ослабевшие связки — ты дал слово!

— Сделаю! — хмуро кивнул Сашка и легонько сжал руку деда. Холодную, как лед. Понимание молнией пронзило мальчишку и он, спрятав невзрачный оберег из кварца в карман, рванулся к выходу из комнаты. У порога он замер, обернувшись чтобы посмотреть в остекленевшие глаза испустившего последний вздох деда.

— Я сдержу слово, деда! — решительно проговорил он и открыл дверь, впуская рыдающего отца.

* * *

Высокий тучный мужчина, одетый в мешковато сидящий на его некогда сильном теле, костюм, состоящий из темно-синих брюк и голубой тенниски, чертыхнулся и раздраженно пнул небольшой камешек. Мерзкий кусок кварца, очевидно пропущенный виднеющимся чуть поодаль дворником, гулко стукнулся о гранитную ступеньку станции метро «Лукьяновская» и откатился обратно — к его, уже порядком истрепанной туфле.

— Судьба, мать ее — ухмыльнулся мужчина и, отвлекшись от чтения электронной книги, поднял нарушивший его утреннюю полудрему, предмет. — Забавно — добавил он и механическим жестом сунул причудливо сверкнувший камешек в карман. Он бросил взгляд по сторонам и вздохнул. Первое сентября обещало быть очень жарким… но у него еще совершенно точно есть минимум минут двадцать полусна в вагоне метро. Настроение мужчины рвануло вверх и он шагнул внутрь станции, устремляясь к натужно гудящему эскалатору. Он вновь уткнулся в электронную книгу, а потому не обратил ни малейшего внимания на два незримых силуэта, одетых в обтягивающие комбинезоны желтого и розового цветов, притаившихся у будки с булками, глядящих ему вслед испытующим и слегка грустным взглядом. Впрочем, небольшую звездочку, пронзившую сияющий утренним солнцем безбрежно-синий небосвод, тянущую за собой призрачно-белую черту инверсионного следа он тоже не заметил… (8)

Примечания:

(1) — небольшой спойлер к одному из моих фиков: не совсем "мифическая"))

(2) — фантастический астротемпоральный маяк, вроде тех, что стоят в Гизе. Упс...

(3) — по этому фику Альфред "унес" не так много знаний. Но и этого своеобразного подспорья хватило Вернеру фон Брауну и Ко... чтобы обеспечить технологический рывок США в плане космической гонки с СССР.

(4) — душа — это своего рода "драйвер", обеспечивающей взаимодействие энергетической составляющей (сущности) и физической (тела).

(5) — слово семья в фантастическом фике и источникам, на которых он основан, отнюдь не значит (7шт. "я"), как это принято считать сейчас... если кому интересно — в ЛС

(6) — Дословно: "Только не налажай, Вечный", отсылка к ставшей мемом фразе первого американского астронавта, сказанной им перед первым (для США) пилотируемым полетом: Don't fuck up, Shepard — "Только не налажай, Шепард"

(7) — да-да... ОН очень любит повторяться, а потому не мог не вспомнить настолько символичное имя как ... наименование его первого опытного образца того, что наивные жители фантастической Беллиоры много позже назовут homo sapiens...

(8) — собственно, с этих событий и начинаются события "Утро нового мира" — истока моей саги о Хранителе. Рекомендую к прочтению))). К слову... эта "звездочка" — стратегическая ракета с ядерной боевой частью. Американская.