Гарри — дракон, и это не проблема (джен)

К некоторому облегчению Гарри, уроки по другим старым предметам оказались меньше связаны с пониманием неких глубоких моментов касательно себя и одноклассников.

На истории они начали проходить охоту на ведьм, на астрономии — другие типы комет, а на чарах — модификации уже известных им заклинаний. Было здорово научиться колдовать изменённый Люмос, так чтобы создаваемый им "светлячок" висел в воздухе, пусть заклинание и оказалось немного трудным.

То, что ученики то и дело случайно нечаянно попадали заклинанием друг другу в глаза, делу не помогало.

* * *

Через неделю с небольшим после начала семестра в Большом зале появились подписные листы для клубов и обществ

Среди них был и лист для квиддичной команды Гриффиндора, с припиской, что они ищут ловца. Джинни немедленно записалась, спросив только разрешения одолжить "Нимбус-2001", а первокурсники начали собираться в небольшие толпы, расспрашивающие старшекурсников, чем занимались в тех или иных клубах.

Невилл тоже стоял в очереди, а вот Дин уже записался в желаемый клуб. Рон же лишь на всякий случай записался на квиддичный отбор.

— Ты ведь понимаешь, что если вступишь в команду, и Джинни вступит в команду, а Фред и Джордж останутся в команде, она по праву большинства станет командой Уизли? — спросил Дин. — В футболе такого не бывает... как правило.

— Ну да, — согласился Рон. — Но, думаю, мы уже немало лет не выигрывали матч без минимум одного Уизли в команде.

Гарри хмыкнул, намазывая маслом круассан:

— А Гриффиндор давно участвовал в матче без минимум одного Уизли?

— Ну, может быть, — пожал плечами Рон, пока Гарри дул на круассан, чтобы растопить масло. — Может, до того, как Фред и Джордж присоединились. И если Чарли в тот день болел.

Тут их прервал голос Драко.

— Это ещё что такое? — спросил он с иронией в голосе. — Поттер, во имя небес и земли, зачем тебе основывать Клуб нестандартных форм?

— Это общество, — поправил Гарри. — Потому, что кто-то вроде Танизис или Флопси, Мопси и Пушинки может столкнуться с определёнными проблемами, о которых раньше не задумывался, и я подумал, что будет неплохо, если мы сможем делиться этими проблемами друг с другом и вместе искать решение.

— Просто назови это клубом нелюдей и перестань выделываться, — посоветовал Драко.

— Но Гарри — человек, — возразила Лунна Лавгуд. — По крайней мере, я так думаю.

Драко оглянулся на неё и фыркнул:

— Отвали, Лунатичка.

— Нет, я полагаю, ты думаешь о профессоре защиты, который волк, — поправила Лунна. — И его зовут Лунатик; по крайней мере, так сказал профессор Дамблдор, и вряд ли бы он стал врать о чём-то таком.

Она дружелюбно улыбнулась.

Драко, кажется, сначала вообще не знал, что ответить, и наконец лишь закатил глаза и махнул рукой.

— Какое тебе вообще дело, Малфой? — спросил Рон. — Просто не ходи, если идея тебе не нравится.

— Это слизеринская фишка, — сказал Блез, садясь рядом с Роном. — Он думает, что твой клуб плохой и ты должен чувствовать себя не в своей тарелке, но просто сказать об этом не может.

— А ты каким образом это говоришь? — спросил Дин.

— Это отвлекающий манёвр, — сообщил Блез, вставая. — Я пришёл, чтобы стащить мармелад.

— Что? — воскликнул Рон. — Эй!

— Рон, у тебя вообще нет мармелада, — указал Гарри.

— Но мог бы быть!

— У тебя на тарелке сосиски и бобы, — сказал Дин.

— Это дело принципа!

— А разве это не значит "директор"? — спросил Фред. — Вроде директор по-американски будет принцип... или приципал... а может, вообще принцепс.

— Я уверена, что в Америке говорят по-английски, — заметила Джинни. — Но я могу ошибаться.

— И я уверена, что ты ошибаешься, — сказал Джордж. — Они используют слова вроде "sidewalk", а под словом "штаны" подразумевают исключительно брюки!

— Совершенно не то, что у нас, — с мудрым видом согласился Фред. — Они едва ли не хуже французов.

Гарри поднял взгляд и заметил, что Драко успел уйти.

— Удивлён, что он ничего не сказал о другом клубе, — признался он.

— Наверное, просто заметил первый и сразу решил попытаться над тобой посмеяться, — предположил Рон. — Кстати, не знаешь, где Гермиона?

— Нет, но вчера вечером она выглядела уставшей, — вспомнил Гарри. — Может, отсыпается?

— Да, наверное, — согласился Рон. — Кстати, сегодня же воскресенье, — ты полетишь в Форт-Уильям?

— Может быть. Погода довольно неплохая.

— Я вот жду, когда мы впервые сможем сходить в Хогсмид, — сказал Дин, когда Невилл сел рядом. — Я не раз был в Косом переулке, но целая волшебная деревня... а особенно тот магазин сладостей...

— Если тебя интересуют магические сладости, мы можем помочь! — сказал Фред, оторвавшись от разговора со своим близнецом и Джинни о разнице обычного и американского английского. — Ты не против стать дегустатором?

— О, Дин хочет стать подопытным кроликом? — спросил Джордж, тоже отрываясь от разговора.

— Мне кажется, не хочет, — ответил Фред.

— Жалко, — вздохнул Джордж. — Придётся пока оставить работу над Подопытно-папайевыми кроличьими конфетами. Может, Вкусные вафли?

— А они что делают? — с невольным интересом спросил Дин.

— Они хороши на вкус, — пожал плечами Фред. — Мы всё ещё их дорабатываем.

— Всё было бы куда проще, если бы нам не приходилось придумывать аллитеративные названия, — уточнил Джордж.

* * *

Когда пыль улеглась, и расписания были утверждены, первым оказался квиддичный отбор.

Гарри пошёл на него, отчасти чтобы понаблюдать, а отчасти чтобы одолжить Джинни свой "Нимбус-2001". Невилл, Дин и Гермиона тоже пришли; последняя, прежде чем сесть, проверила часы.

— Четыре, — сказала она, в основном самой себе. — Отлично, красивое круглое число.

— Это арифмантическая фишка — красивые числа? — спросил Дин.

— Думаю, большая часть чисел имеют в арифмантии какое-то значение, — ответил Гарри. — Но да, четыре особеннее некоторых. Четыре стихии, четыре стороны света, четыре времени года...

— А-а, — кивнул Дин. — Так вы это проходите на арифмантии?

— Нет, это из книги, что я читал в начальной школе, — ответил Гарри. — Она очень старалась показать числа интересными, и мне запомнилось.

— А вот названия чисел роли в арифмантии не играют, — добавила Гермиона. — Значение числа не изменится, называй его четыре, quatre или cuatro. Это по-французски и по-испански, если что.

— Разумно, — согласился Невилл. — Интересно, в арифмантии слова вообще не играют роли?

— Играют, но позднее. Я читала книгу о продвинутой арифмантии, и там говорилось, как использовать арифмантические уравнения для соотнесения со словами заклинания. Когда набиваешь руку, ты можешь делать это и наоборот, высчитывая, какое слово лучше всего для требуемого заклинания. Может, мы даже сможем в итоге понять, как задавать нужный язык перевода заклинанию Ксенографиа.

— Это было бы полезно, — согласился Гарри, и тут его внимание кое-что привлекло. — О, не знал, что Колин тоже хочет пробоваться в команду. Похоже, ловцами хотят быть три человека, или четыре, если считать Кормака.

— Многовато, — сказал Невилл. — И я бы не стал пробоваться, даже будь я в этом хорош. Ты задал игрокам весьма высокую планку, Гарри.

Гарри поднял взгляд вверх и начал крутить головой, словно выискивая эту самую планку. Невилл хмыкнул.

— Интересно, это похоже на футбольный отбор в магловском мире? — добавил он.

— Похоже, но не совсем, — ответил Дин, поразмыслив. — Конечно, некоторые люди хороши как нападающие, некоторые — как защитники, но прежде всего человек в футболе должен уметь пинать мяч. Так что каждый словно охотник, за исключением вратаря.

Невилл кивнул.

— Ну а другие игры... там тоже аналогично, — продолжил Дин. — В крикете все занимаются примерно тем же самым, хотя, кажется, боулеры и бэтсмены могут меняться местами. В большинстве популярных магловских игр роли не настолько радикально разные, как в квиддиче.

Оливер Вуд тем временем начал отбор, принявшись бросать мячики для гольфа во всех направлениях. Поскольку кандидатов в ловцы было много, всем пришлось действовать одновременно, и через десять минут начался подсчёт пойманных мячей. Джинни поймала больше всех, а Колин о чём-то жаловался, с жаром размахивая руками, пока Оливер качал головой.

— ...можно было догадаться, что всё это не так интересно, когда мы не слышим, что они говорят, — сказал Гарри.

— А ты разве не знаешь? — спросил Невилл. — В прошлый раз вроде бы было не совсем так, но...

— Нет, Оливер явно придумал что-то новенькое, — ответил Гарри; Кормак тем временем присоединился к трём охотникам и полетел вместе с ними в ближайшим кольцам — тем, перед которыми парил Рон на собственном "Нимбусе".

Кандидаты в ловцы парили выше этого действа, а Оливер был выше даже них. Он дунул в свисток, и охотники перешли в атаку; через десять секунд Рон едва сумел отбить квоффл, не дав тому пролететь в среднее кольцо.

— Они летят медленнее, чем я помню, — заметил Гарри. — Может, чтобы он разогрелся?

— Вероятно, — согласился Дин. — Когда у тебя хорошие охотники и хороший вратарь, они могут честно практиковаться друг против друга, но хорошие охотники против вратаря-новичка могут и деморализовать.

* * *

Через несколько минут Рон отбил около половины мячей — Дин считал, — когда Гарри заметил, как от местонахождения Оливера отделился и начал падать маленький предмет.

— Кажется, Оливер уронил мячик для гольфа, — сказал он.

— Умно, — оценил Дин.

Гарри следил взглядом за мячиком; когда тот был на уровне трибун, Колин наконец понял, что происходит, и вошёл в пике. Джинни и другой кандидат последовали за ним, но никто из них не успел схватить мячик, прежде чем тот упал.

— Очевидно, это для проверки, может ли человек следить за двумя и более событиями, — сказала Гермиона. — Я бы ещё спросила у них, какой счёт, чтобы они не могли следить только за Оливером.

— Но мне уже интересно, скоро ли это закончится, — сказал Невилл. — Который час?

— Полпятого, — ответила Гермиона. — Мне удобно будет остаться часов до шести — так я смогу потратить час на еду, и это хорошо уложится в расписание.

— Тебе всё нужно расписывать по часам? — хмыкнул Дин. — Даже вне учёбы?

— Да. Это из-за того, о чём я не могу говорить.

— А это считается разговором о том, о чём ты не можешь говорить? — спросил Невилл. — Ты вроде о нём не говоришь, но говоришь о том, что о нём не говоришь.

— Думаю, говорить о неговорении о чём-либо — не то же самое, что говорить о нём, — сказал Дин. — Иначе ты не смог бы говорить, что не можешь об этом говорить, и тебе пришлось бы просто молчать, но другие люди говорили бы о том, как ты не говоришь о том, о чём тебе нельзя говорить, и это считалось бы...

Он замолк:

— Ну шикарно. У меня шарики за ролики заехали.

— Как думаете, Смиты станут играть в квиддич? — спросил Невилл. — В конце концов, у Гриффиндора есть загонщики-близнецы, и они неплохо справляются.

— Не уверен, — пожал плечами Гарри. — Я спрошу их, если они решат, что подходят для Общества нестандартных форм.

— Интересно, а анимаги считаются обладателями необычных форм? — спросила Гермиона, посмотрев на Гарри. — Кстати, пока не забыла: надо прикинуть, какой лунный месяц лучше всего для анимагического процесса... может, профессор Макгонагалл подскажет.

— Или профессор Синистра, — предложил Гарри. — Она ведь астрономию преподаёт.

* * *

В итоге Оливер Вуд решил, что Джинни отыграла наиболее многообещающе; Колина он взял запасным ловцом, чтобы они могли практиковать игру друг против друга.

Кормак выглядел слегка обиженным, особенно когда Оливер также решил, что Рон достаточно хорош, чтобы быть запасным вратарём, но Гарри рассудил, что Кормак всё ещё единственный запасной охотник или загонщик. Так что он оставался запасным для пяти из семи игроков.

Первая встреча Общества нестандартных форм была назначена на сегодняшний вечер, и Гарри основательно подкрепился, прежде чем направиться в класс, который им разрешили использовать.

Он пришёл первым, так что получил возможность осмотреться. В углу громоздились пыльные стопки старых домашних работ, в основном бесконечные эссе по истории магии, но другие вещи в комнате предназначались явно для чего-то иного — ручки и карандаши, треугольники и прочие геометрические инструменты, и даже небольшие доски для письма.

Некоторые из старых пергаментов изображали зарисовки крыла летучей мыши в сравнении с крылом птицы, и Гарри задумался, не предназначалось ли всё это для трансфигурации.

— Мы правильно пришли? — раздался голос Флопси, привлекая внимание Гарри. — А время не напутали?

— Похоже, всё правильно! — ответила Мопси. — Гляди, вон Гарри!

— Но больше-то никого нет, — забеспокоилась Флопси. — Мы рано?

— Ничего страшного, — заверил её Гарри. — Это ж первая встреча, мы ещё даже не утрясли расписание.

— Здорово! — воскликнула Пушинка, и хвост сестёр радостно завилял. — А где нам сесть?

— Где хотите, — ответил Гарри. — Я спрошу профессора Макгонагалл, не может ли она дать или трансфигурировать большие стулья или что-то вроде кресел-мешков; честно, я ещё не всё хорошо продумал.

* * *

За следующие десять-пятнадцать минут пришли и другие ученики, которых Гарри ожидал увидеть. Первой была Юна, отвесившая и Гарри, и Барлосам короткий кивок, а потом в комнату проскользнули Смиты в лисьем облике.

— Я не видела их на пиру, — сказала Пушинка, наклоняя голову вбок. — Домашним животным сюда можно?

— Конечно, — заверил Гарри, а затем вгляделся. — Это — питомец Тайры, а это — Анны. Потому что Тайра ходит с лисицей, а Анна — с лисом.

Тайра испустил лающий смешок. Юна с трудом сдержала хихиканье.

— Тут какая-то шутка, которую мы не понимаем? — спросила Мопси.

Флопси хихикнула:

— Кажется, я поняла! Попробуйте и вы догадаться.

— Нууу, сестрёнка, — обиженно протянула Мопси. — Скажи нам!

Флопси продолжила хихикать, а Смиты запрыгнули на одну из парт, где свернулись почти одинаковыми рыже-белыми клубками.

Гарри задумался, спят ли они таким образом в своих слизеринских спальнях. Спать в кровати, где одна подушка больше тебя, наверняка было здорово.

Тут дверь снова отворилась, и за ней обнаружились трое когтевранцев.

Первой зашла Лунна, придержавшая дверь для Тиобальда; тот въехал в комнату, ловко развернул кресло и пристроил то в стороне. Последней вошла Танизис, заняв удобное место, и Лунна закрыла дверь, усевшись между ними.

— Ну, думаю, это все, — сказал Гарри. — Разве что я кого-то забыл?

— А как же мой брат? — спросила Анна.

Барлосы подскочили и резко повернулись к парте.

— Откуда ты взялась? — воскликнула Пушинка.

— И куда делась... — начала Мопси, а потом осеклась, когда Флопси снова захихикала.

Тайлер потянулся, спрыгнул с парты и приземлился уже в человеческом облике.

— С каждым такое срабатывает только раз, но оно всегда того стоит, — провозгласил он, затем протянув руку. — Тайлер Смит.

— Энн Смит, — представилась его сестра, а затем обратилась в лисицу и протянула лапу.

— Дело было в запахе, — пояснила Флопси сёстрам, пока они пожимали сначала руку, затем лапу. — Вы бы тоже могли унюхать.

— Да, теперь это довольно очевидно, — призналась Пушинка, принюхавшись. — Запахов только два, а не четыре. Ну да ладно. Я — Пушинка, а это мои сёстры Флопси и Мопси.

Тиобальд шепнул что-то Лунне.

— Это Тиобальд, — представила его Лунна. — Он понимает английский, но говорить на нём для селки немного трудно. Если это поможет, он знает язык жестов.

Гарри решил, что попробует выучить язык жестов, если найдёт для этого время.

Может, те же Переводческие помадки могли помочь и с этим?

— Ну, кажется, все здесь, — сказал он. — Я впервые пробую организовывать что-то подобное, так что пока всё будет не слишком официально... думаю, первым делом нам стоит представиться друг другу и немного рассказать о себе. Начнём с младших?

— Когда твой день рождения? — спросила Мопси Тиобальда. — Наш вот, например, через несколько дней после Нового года; дядя говорит, что выбирать два подарка подряд немного трудно.

Тиобальд сделал несколько медленных жестов. Сначала он соединил большой палец и мизинец на левой руке, потом сжал ладони в кулаки и стукнул их друг о друга, затем дважды поднял два пальца.

— Двадцать второе августа, — перевела Лунна.

— О, так тебе уже двенадцать, — сообразила Мопси. — Круто. Гм... хочешь начать, Флопси?

— Конечно, — согласилась Флопси. — Итак, мы, очевидно — трёхголовая собака. Если вы не вполне понимаете, как о нас говорить, думаю, вам стоит помнить, что у нас разные имена, но мы — очень близкие друзья.

— Как правило, — уточнила Мопси.

Флопси ласково лизнула сестру, а затем продолжила:

— Наши мамы из Греции, но она переехала в Британию, чтобы жить с нашими папами, и в итоге мы росли здесь. Мы немного говорим по-гречески, но, думаю, с сильным акцентом.

— И как же здорово, что нас взяли в Хогвартс! — добавила Пушинка. — Я едва могла в это поверить, и Флопси с Мопси, думаю, тоже. Да что там, мне до сих пор не верится, хотя мы учимся волшебству уже больше недели.

* * *

Когда Флопси и Пушинка закончили, Гарри спросил, не хочет ли Мопси что-то добавить.

— Нет, но спасибо, что спросил, — ответила она, чуть кивнув.

— Иногда люди забывают, что мы всё-таки разные, — согласилась Пушинка. — Хотя нам и приходится много, м-м, соглашаться, ведь куда легче, если мы действуем координированно.

Тиобальд сделал несколько жестов, куда быстрее, чем раньше.

— Как интересно, — сообщила Лунна. Или сказала — понять было трудно.

Тиобальд чуть подъехал к ней и снова начал жестикулировать. Лунна задумчиво хмыкнула.

— Можно и на русалочьем, и жестами — как хочешь, — сказала она. — Только не забывай делать паузы, если будешь говорить, чтобы я могла переводить.

Тиобальд склонил голову, а затем заговорил.

Русалочий был странным языком, состоящим из скрипуче-визгливых звуков. Гарри предположил, что это может быть как-то связано с эхолокацией.

— Я вырос в озере у замка, — начала Лунна, а затем бросила взгляд на своего софакультетника. — Я могу и просто повторять, и переводить в третьем лице, — что скажешь?

Селки сделал пару жестов, а затем продолжил.

— Я слышал, что люди считают воду там довольно холодной, но мы это не замечаем — я всегда там жил. Я опасался, что здесь наверху будет жарко, но всё оказалось терпимо. Никто из моей семьи прежде не покидал озеро — по крайней мере, никто из тех, с кем я имею возможность общаться.

Лунна нахмурилась и добавила, что в Средиземном море тоже живут русалки, и, возможно, это как-то связано.

— Если кто-то из моей семьи из той части света, я про это не знаю, — сказал Тиобальд. — Все в озере носят одну и ту же фамилию, мы — клан Мак-Улрейг. Хотя я слышал, что в Шотландии есть и люди с такой фамилией. Интересно, кто был первым?

Анна хихикнула:

— Может, и вы, и люди дошли до этого сами по себе?

— А как тебе пребывание на суше? — спросил Гарри. — Я тут думал, что, может, это как ходьба по сравнению с полётом — ты не можешь просто двигаться в трёх измерениях.

— Довольно странно, что тут можно так далеко продвинуться по прямой, — согласился Тиобальд. — Или поднимать взгляд и через мгновение соображать: ой, я же не могу туда поплыть, нужно пользоваться лестницей.

Он похлопал по колёсам своего кресла:

— И пусть эта штука умеет ездить по лестницам, всё равно немного неудобно.

— О! — сообразил Гарри. — Мы можем тебе с этим помочь... или, по крайней мере, попытаться. Я могу спросить профессора Макгонагалл, не разрешат ли тебе пользоваться в замке метлой — после уроков полётов, конечно. Может, так тебе будет проще?

Руки Тиобальда задвигались с такой скоростью, что даже Лунна покачала головой:

— Извини, не поняла.

В этот раз он сказал по-русалочьи, и Лунна улыбнулась:

— Спасибо, это звучит невероятно. Надеюсь, у меня получиться летать... может, я даже смогу заняться нырянием с метлы?

* * *

После этого последовало ещё несколько вопросов. Тайлеру было особенно интересно узнать про гигантского кальмара — тот, как оказалось, был довольно дружелюбен, — а после вопроса Анны они узнали, что основной спорт, в который играл клан Мак-Улрейг, поразительно напоминал регби.

За исключением того, что мячей там было полтора десятка, они были лишь чуть тяжелей воды, и проигрывала та команда, в чьей игровой зоне их в итоге оказывалось больше.

— Может, в это можно играть на мётлах? — спросила Юна. — Сколько в Хогвартсе запасных квоффлов?

Гарри сделал пометку на случай, если забудет. Подобная идея вполне могла заинтересовать Дина.

Затем пришёл черёд Юны, и пусть Гарри уже слышал большую часть рассказываемого ей, он всё равно внимательно слушал.

Когда Юна рассказала, как обучилась английскому, Пушинка радостно возвестила, что её дядя замечательный, и это привело к небольшому перерыву, в который Гарри объяснял, как Пушок два года назад работал в Хогвартсе охранником. Затем Юна рассказала о своих сложностях с письменными экзаменами, а также с применением заклятий в неудобных ситуациях, и сёстры Барлос согласно закивали.

— Думаю, нам будет проще, — сказала Флопси. — Обе наши палочки работают для двоих из нас, так что одна может держать палочку, а другая — произносить заклинание. Но если мы окажемся в бою, думаю, произносить формулы придётся Мопси.

— А для Тиобальда заклинания работают? — спросил Гарри.

— О, так это вообще очень интересно, — сказала Лунна. — Видите ли, русалочий — магический язык, где всё переводится в английский слово в слово. На русалочьем можно написать поэму, и она будет рифмоваться в английском! Это означает магическую эквивалентность — по крайней мере, для не слишком сложных вещей.

— Да уж, и правда круто, — согласилась Анна. — А на других языках это работает?

Тиобальд сделал несколько быстрых жестов.

— Спросите кого-нибудь из водоёмов других стран, — перевела Лунна.

Она достала собственную палочку, проскрипела что-то по-русалочьи, и та зажглась.

— Нокс, — произнесла она, и огонёк погас.

— Я попробую такое на драконьем, но у меня не получается на нём говорить, если я не смотрю на другого дракона, — сказал Гарри. — Зеркало не подходит.

— Драконьем? — спросил Тиобальд через Лунну.

— До меня вы в итоге дойдём, — пообещал Гарри. — Но я вот что ещё хотел спросить: Юна, а каково возвращаться домой на каникулы?

— Наверное, примерно так же, как тебе, — ответила Юна. — Все сочли очень полезным, что я могу создавать свет палочкой... ну, большинство из нас сочло. Моя тётя решила, что это жульничество, но моим кузенам жутко понравилось гоняться за огоньком.

— Тебе разрешают колдовать дома? — спросила Танизис. — Да уж, некоторым псам достаются самые вкусные косточки.

— Я — волк, а не пёс, — указала Юна. — Хотя, конечно, волки и собаки очень похожи.

— Да, большинству из нас повезло меньше, — сказал Гарри. — Я немного колдовал, когда практиковался с Ремусом, но, возможно, это потому, что он уже был профессором защиты. А вот Тиобальд наверняка тоже сможет колдовать на каникулах, ведь он даже больше в Хогвартсе, чем Юна.

— И сове с его первым предупреждением будет довольно трудно добраться до дна озера, — безмятежно сказала Лунна. — Если только Министерство не воспользуется одним из своих особых почтовых альбатросов.

Танизис прикрыла рот лапой:

— У Министерства есть почтовые альбатросы?

— Так гласит статья в последнем "Придире". Так что это, очевидно, правда.

— Разве? — спросил Гарри, припоминая последний пришедший ему номер. — Я её не видел.

— Это потому, что я ещё не отослала её папе для публикации, — пожала плечами Лунна. — Журнализм — это призвание.

* * *

Убедившись, что Юна закончила, Тайлер и Энн подались вперёд.

— Итак, мы — феи! — объявил Тайлер. — Или кицунэ. Можно и так. и так.

— Хотя "кицунэ" звучит лучше, — добавила Анна. — Лисы-перевёртыши уже давно встречаются в Британии, и папа как раз из них.

— Наша мама — нисэй, — продолжил Тайлер. — Это означает, что её родители — японцы, но уже давно сюда переехали. В Японии, Корее и прочих странах рядом с ними кицунэ куда больше.

Тиобальд зажестикулировал, и Лунна сообщила, что он хочет узнать значение слова "феи".

— Что-то вроде общего термина, — ответил Тайлер. — Туда относят и некоторых Зверей вроде красных колпаков, но также и некоторых почти-людей вроде нас.

— Ну сами гляньте? — Анна крутанулась на месте. — Разве можно догадаться, что я не человек?

— А я? — возмутился Тайлер.

— Пф, с тобой сразу всё понятно, — Анна показала ему язык.

У Гарри возникло такое же чувство, как порой при наблюдении за Фредом и Джорджем, и, в меньшей степени, Флопси, Мопси и Пушинкой. Эти близнецы, двойняшки или тройняшки, столь хорошо знали друг друга, что могли сходу подхватывать разговор, словно изначально это спланировали.

Эти мысли заставили его погрустнеть, задумавшись, как бы было, проживи его родители достаточно долго, чтобы и у него появились брат или сестра. И превратились бы они тоже в драконов?

Хоть все в комнате уже видели превращение, Смиты по очереди его продемонстрировали, поясняя по ходу дела, что и человеческая форма, и лисья для них одинаково естественны. Они могли даже делать то, чего не умели анимаги, превращаясь лишь чуть-чуть, но, по их словам, быть человеком с хвостом было и близко не так интересно, как обычным человеком или лисой.

Флопси спросила, в каком доме они живут, и Гарри с интересом узнал, что он очень походит на хоббичью нору, будучи частично подземным, и что там имеются как маленькие уютные комнатки для лисьих форм, в которых можно при желании свернуться, так и комнаты вполне человеческих размеров.

Также близнецы рассказали, что унаследовали от своих бабушки и дедушки по матери несколько японских привычек, вроде любви к суши, но Тайлер сказал, что инари-суши нравятся только ему. (Похоже, согласно японским стереотипам, кицунэ должны были любить это блюдо, но Анна не любила тофу и предпочитала версию с омлетом.)

— Ну и да, у нас с нашей нечеловечностью куда меньше проблем, чем у большинства из вас, — закончила Анна.

— Потому что мы можем просто изображать из себя обычных людей, — кивнул Тайлер. — И мы используем наши лисьи формы или магию кицунэ только для самых важных причин.

— Например, для подготовки хорошего розыгрыша, — согласилась Анна. — Или поимки преступников, как в прошлом году.

— Или чтобы спрятаться. Или потому, что отряхнуться от воды куда быстрее, чем вытираться полотенцем.

— Или когда Анне холодно ночью. Или когда мне холодно ночью.

— Или когда одному из нас хочется сделать вид, что у него есть питомец...

— Или когда мы в настроении!

После такого трудно было не расплыться в улыбке.

* * *

Потом слово взяла Танизис; Гарри уже знал кое-что из её рассказа от Рона и Джинни, но всё равно слушал, параллельно размышляя, что потом говорить самому.

Как ни странно, у него, похоже, было весьма нормальное детство в сравнении с большинством присутствующих... по крайней мере, ему так казалось.

Впрочем, возможно, потому и стоило говорить о таких вещах? Чтобы узнать, чем они друг от друга отличаются?

Многое в рассказе Танизис было для него и в новинку. Например, она рассказывала, как отучала себя от стандартной реакции сфинксов на неверно разгаданную загадку. Это напомнило Гарри о своих собственных кладных инстинктах, и он подумал, что Танизис поступила весьма благоразумно.

* * *

Последним рассказал о себе сам Гарри, чувствуя некоторую неловкость. Ему казалось, что он даже немного походит на Локонса, так вот описывая себя. Пусть даже остальные сочли его рассказ очень интересным и удивились, что до одиннадцатого дня рождения он не понимал, как необычно быть драконом.

Он немного приободрился, когда остальные сказали, что очень благодарны ему за возможность учиться в Хогвартсе и владеть палочкой (хотя тоже немного смутился), и поскольку лишь Тайлер, Анна и Лунна могли выходить в магловский мир (а Лунна делала это редко), ему задали немало вопросов и о нём.

Минут через десять Гарри пообещал принести несколько копий своих любимых книг на следующее собрание общества, и они решили, что собираться каждую неделю им нет необходимости. Лунна предложила делать это раз в две недели, что всех устроило, и Гарри спросил Танизис с Юной, о чём им стоит ещё поговорить сегодня, — о чём бы они хотели знать, имей возможность в начале прошлого учебного года.

— Ну... например, о постелях, — предложила Юна. — У меня ушли месяцы, чтобы полностью с этим разобраться.

— У меня есть бассейн, — сказал Тиобальд через Лунну. — Так я могу дать отдохнуть лёгким и использовать жабры, но профессор Флитвик сказал, чтобы я дал ему знать при необходимости что-то изменить.

— И письмо, конечно! — твёрдо сказала Танизис. — Писать труднее всего!

— Не могу не согласиться, — кивнула Юна. — На экзаменах у меня еле-еле хватило времени...

* * *

Другой клуб Гарри занял больше времени на подготовку; после первой встречи Общества нестандартных форм прошло несколько дней, занятых домашней работой, уроками и прочими школьными делами.

Он также упомянул игру, о которой говорил Тиобальд, но оказалось, что в школе имелось лишь четыре квоффла. Однако мадам Трюк достаточно заинтересовалась идеей, чтобы задуматься о заказе ещё дюжины.

— Всегда сожалела, что столь немногим людям удаётся играть в квиддич, — сказала она. — Весьма огорчает, когда после обучения полётам люди столь редко пользуются этим навыком; без практики все теряют хватку.

Гарри предположил, что волшебники не так часто пользуются мётлами, потому что маглы могут их заметить.

— Думаю, это как с ездой на велосипеде, — сказал Дин. — Маглы учатся ей в начальной школе, но если они живут за городом, на велосипеде трудно добраться до нужного места, а если в месте вроде Лондона, это вообще становится экстравагантным способом попасть под машину.

Гарри фыркнул.

— По крайней мере, вроде бы спортивных игр на велосипедах не существует, — сказал он. — Думаю, велосипедное регби было бы слишком болезненным и дорогим.

— Если в такое и играют, то где-то вроде Итона, — пожал плечами Дин. — Надо спросить Джастина.

Тут Гарри заметил силуэт, летевший к ним со стороны замка. Это явно была птица, и когда она подлетела поближе, Гарри узнал в ней Перси. Других цапель в окрестностях Хогвартса, насколько он знал, не было.

Взмахнув крыльями и изящно приземлившись, Перси кивнул мадам Трюк и превратился из цапли в старосту:

— Рад, что нашёл тебя, Гарри. Профессор Дамблдор извиняется за неожиданное приглашение, но он бы хотел сегодня с тобой поговорить.

Гарри проверил время и увидел, что до ужина остаётся полчаса — хотя ужин обычно длился пару часов, чтобы люди успели поесть не спеша.

— Ну, из домашней работы у меня осталось только эссе по чарам, а его я могу написать после ужина. Я должен прийти сейчас?

— Мне он сказал "при первой возможности", — ответил Перси. — Так что, вероятно, да.

— Иди, конечно, — сказал Дин, когда Гарри бросил на него взгляд.

Тронутый таким быстрым согласием, Гарри расправил крылья, чуть прощупал воздух и взмыл с резким хлопком.

Только через полминуты он сообразил, что кое-что забыл. Заложив вираж, он вскоре снова опустился рядом с Перси.

— А какой пароль? — спросил он, чуть покраснев.

— А, ну конечно, — сказал Перси. — Пароль... гм... Эмадем.

Произношение получилось странным, но Гарри понял, что, вероятно, имелись в виду M&M, и снова взлетел, направляясь к совятне.

* * *

Поднимаясь по лестнице в кабинет директора, Гарри услышал голос Дамблдора:

— А, добрый вечер, Аберфорт!

— Извините, сэр, но это лишь я, — сказал Гарри, заходя в кабинет.

— О, и правда, — Дамблдор вздохнул. — Так приятно, когда получается угадать. Пусть эта ошибка останется между нами, ладно, Гарри?

Гарри охотно согласился.

— Как проходит твой третий курс? — осведомился Дамблдор, пока Гарри устраивался в одном из кресел. К креслу подлетел Фокс, умудрившись даже ни разу не взмахнуть крыльями, и устроился прямо на протянутом хвосте Гарри.

— Все новые предметы очень интересные, — ответил Гарри. — Они не вполне такие, как я ожидал, но я уже узнал много нового.

— Замечательно, — провозгласил Дамблдор.

— Я бы хотел спросить насчёт Юны, Танизис, Флопси, Мопси и Пушинки, — добавил Гарри. — Как думаете, есть способ, как они могли бы писать быстрее? Юна сказала, что ей не хватало времени на экзаменах, и я опасаюсь, что другие тоже могут испытывать трудности.

— Всегда приятно видеть того, кто внимает нуждам своих соучеников, на каком бы факультете они ни учились, — произнёс директор. — И да, полагаю, что в данном случае необходим либо способ быстрее писать, либо дополнительное время на экзамене... хотя, возможно, и нет? Как полагаешь, маглам приходится сталкиваться с такой проблемой? Я часто обнаруживаю, что они отыскивают отличные идеи, до которых волшебники не додумались, потому что их куда больше.

— Не знаю точно, — признался Гарри. — Но скорее всего, ведь маглы не умеют быстро лечить сломанные кости. Если кто-то сломал руку перед своими GCSE, было бы нечестно заваливать его из-за того, что он не может быстро писать.

— Я посоветуюсь с профессором Барбидж, — сказал Дамблдор. — А теперь к причине, по которой я пригласил тебя сюда. Гарри, в последнее время я приложил немало усилий, изучая жизненный путь Тома, и пусть подвижки не слишком велики, я полагаю, мне стоит держать тебя в курсе дела.

Гарри кивнул, понимая, насколько важна эта тема. Фокс испустил тихую трель, заполнившую, казалось, весь кабинет.

— Отчасти мне помог медальон, — продолжил Дамблдор. — Дневник, скорее всего, был лишь вещью, которая имелась у Тома под рукой, но медальон... судя по всему, это медальон Салазара Слизерина.

— Слизерина? — повторил Гарри — на медальоне действительно была изображена змея, но такое ему в голову не приходило. — Основателя Хогвартса? Где он его раздобыл?

— У женщины по имени Хефциба Смит, — ответил Дамблдор. — Полная история весьма печальна, и, полагаю, чтобы заполучить медальон, Том убил эту женщину.

Против обыкновения, сейчас директор не улыбался:

— Я всё ещё собираю части головоломки воедино, Гарри, и мне приходится в том числе обращаться к воспоминаниям, которые я не изучал уже десятилетия. Но если Том действовал последовательно, то, полагаю, ещё одним его крестражем стала чаша Пенелопы Пуффендуй.

Гарри передёрнуло.

— Увы, увы, — сказал Дамблдор. — Весьма вероятно, что у нас не будет иного выбора, кроме как уничтожить чашу. Это весьма печалит... хотя сначала, конечно, её предстоит найти.

* * *

Остаток дня Гарри чувствовал себя не в своей тарелке, и с трудом сосредотачивался на эссе по чарам.

То, что Том Риддл, или Волдеморт, оказался достаточным злым, чтобы расколоть собственную душу, уже сильно тревожило. Но знать, что он поместил осколок в бесценный исторический артефакт, и, вероятно, сделал это не единожды... такое неким образом ощущалось даже хуже, чем "просто" создание злого кольца, долженствующего привязать тебя к жизни.

Ещё хуже было то, что у них могло не быть возможность обнаружить, где находится чаша. Дамблдор заверил, что какой-то способ наверняка есть, что чуть успокоило Гарри, но проблема всё равно выглядела крайне внушительной. И это ещё если не думать, сколько всего имелось крестражей... их могли быть десятки, хотя и маловероятно, ведь для создания требовалось убийство, а Волдеморт для большей части убийств полагался на своих бандитов.

Ближе к ночи, наконец закончив с эссе — переписав часть, которая, по мнению Гермионы, была не на должном уровне, — Гарри решил порыться в своей книжной коллекции в поисках вдохновения.

Вариантов было много, но в конце концов Гарри остановился на "Рэдволле". Книга была яркой и интересной, и повествовала о том, кто не считал, что способен справиться с встающими перед ним опасности... но всё равно справлялся.

(Хотя только раздобыв волшебный меч, броню и всё такое, поскольку оно всегда помогало. В конце концов, к отважному спасению мира приступать следовало подготовленным).

* * *

На следующий день, на уроке ухода за магическими существами, им рассказывали о скромных трясочервях.

Когда дело дошло до демонстрации, Гарри достал своих "Фантастических зверей", некоторое время полистал, а затем поднял лапу.

— Да-да, мистер Поттер? — спросил профессор Кеттлбёрн.

— Я не понимаю, почему они считаются магическими существами, профессор, — объяснил Гарри. — В "Фантастических зверях" говорится, что скрываемые волшебниками животные очевидно магические, но трясочервь ведь не выглядит как-то невероятно. Найди магл одного, он наверняка бы удивился, но если бы их не спрятали, может, они бы и не считались волшебными?

— Отличный вопрос, мистер Поттер, отличный! — провозгласил профессор. — Очко Гриффиндору за проницательность! Что до ответа — дело в том, что трясочервь таксономически нелогичен.

Этот ответ только сильнее озадачил Гарри, и остальных, видимо, тоже. Даже Гермиона выглядела растерянной, впервые на памяти Гарри.

— А, вижу, я должен уточнить! — улыбнулся учитель. — Видите ли, ещё в восемнадцатом веке магловский учёный по фамилии Линней стал описывать, как животные входят в различные категории — к примеру, что волк и собака схожи, лиса относится к большей группе, и так далее. И все эти категории имеют смысл для всех магловских животных — то есть, перьями обладают только птицы, шерстью — только млекопитающие, и тому подобное.

Дин поднял руку:

— И это означает, что те же крылатые кони не вписываются?

— Именно! — с энтузиазмом подтвердил профессор Кеттлбёрн. — Крылатые кони не вписываются! Это, между прочим, один из признаков, что они были созданы волшебным способом когда-то давно. Так что все волшебные звери, спрятанные от маглов, входят минимум в одну из двух категорий. Или они не вписываются в таксономию — хорошим примером служит грифон, — или они владеют какой-то магической способностью, просто вынуждавшей их спрятать, иначе бы они быстро нас выдали!

Он кивнул в сторону Норы, нежившейся под солнечными лучами на берегу озера:

— А драконы вроде нашей дорогой Норы и, конечно, мистера Поттера, относятся к обеим категориям. Мистер Поттер, в частности, имеет ушные раковины — их нет ни у одного неволшебного существа, не являющегося млекопитающим.

Профессор запустил руку в ящик и достал трясочервя, который слегка трясся:

— Причины таксономической нелогичности трясочервей более сложны, но, к счастью, уход за ними куда проще — они недаром относятся к категории один-Х. Пожалуйста, возьмите несколько листьев латука, и...

* * *

Стрелки часов близились к семи. Напевая себе под нос, Гарри проверил, что выложил на стол все три книги правил, а также достаточное количество бумаги и карандашей.

Писать требовалось слишком много, чтобы пользоваться пергаментом. Так что Гарри заблаговременно запасся бумагой в Форт-Уильяме, а летом в Лондоне купил кучу различных кубиков.

Едва он закончил проверять, в дверь постучали.

— Открыто, — сказал Гарри.

В комнату заглянул один из когтевранцев-четверокурсников:

— Гм, это здесь клуб игры в... о-о.

— Ага, — кивнул Гарри.

— Так это ты ведёшь клуб "Подземелий и драконов"? — со смехом спросил парень. — И он на первом подземной этаже... то есть в подземельях?

Гарри снова кивнул.

— Жалко, что Норы здесь нет, тогда и правда были бы подземелья и драконы, во множественном числе, — сказал когтевранец. — А сколько ещё придёт?

— В подписном листе было полдюжины имён, — ответил Гарри. — Ты уже играл раньше?

— Да, пару лет назад. О, кстати, я Джеймс Лайвли. А ты, как я знаю, Гарри Поттер.

— Приятно познакомиться, — улыбнулся Гарри.

* * *

На первое собрание пришло пятеро — одним из них был Невилл, — и когда все расселись, Гарри решил объяснить общую идею.

Двое из пришедших (Сью Ли и Колин) никогда прежде не играли, но хотя бы слышали об игре, а Танизис призналась, что вообще ничего о ней не знает, но ей стало интересно.

— Идея в том, что каждый из вас будет отыгрывать приключенца, — начал Гарри. — Например, мечника, лучника или волшебника.

— То есть мы не все будем волшебниками и ведьмами? — уточнила Сью.

— Быть ими можно, — сказал Гарри. — Но могут возникнуть некоторые трудности, ведь правила основываются на магловских представления о волшебниках, так что волшебники лучше в одних областях, а те же мечники — в других.

— А доска в этой игре есть? — спросил Колин.

— Она может быть, — сказал Джеймс. — У Гарри её вроде бы нет, но когда я прежде играл, у ведущего были миниатюрные фигурки для игроков. Я неплох в трансфигурации, так что, может, даже сделаю такие в будущем.

— Будет здорово, — улыбнулся Гарри. — Ну так вот, вы все играете приключенцев, и у вас будут листы, описывающие, насколько хороши эти приключенцы в разных вещах — как метко стреляют из лука, как ловко машут мечом, тому подобное. А я буду играть роль... вроде как остального мира, через который вы путешествуете. Буду говорить вам, что вы видите, с чем будете или не будете сражаться...

— А для чего кубики? — спросила Сью. — Нам нужно будет кидать их, чтобы смотреть, как хорошо мы справляемся?

— Да, и добавлять числа на свои листы, — ответил Невилл. — Или иногда вычитать. А Гарри будет говорить нам, как мы справились.

— Итак, с чего начнём? — спросила Танизис.

— Ну, первым делом я расскажу вам, где происходит дело, — Гарри развернул на столе приготовленную карту. — Здесь есть несколько разных стран — вот, например, Рохан, — тамошние люди очень хороши в верховой езде, — а здесь живут эльфы...

— Не думаю, что хочу быть одним из них, — сказала Сью. — Они неплохие, но...

— Даже не знаю. Эльфы ведь могут аппарировать? — указал Джеймс.

— Эти эльфы... совсем другие, — ответил Гарри. — А вот это Нан Курунир, где волшебники Саруман и Гэндальф тренируют людей в использовании магии — их не так много, и они пользуются не палочками, а посохами.

— Звучит круто! — воскликнул Колин. — Хочу быть одним из них!

— Я предпочту быть следопытом, — сказал Невилл. — Хотя стоп, они существуют? Это ведь Нуменор?

— Следопыты существуют, — кивнул Гарри. — Но да, это Нуменор. Королевство могущественнейших мужей Запада.

— И жён? — спросила Сью.

— И жён, — согласился Гарри. — Впрочем, у них у всех средневековье, и обычно ими правят короли. Если хочешь быть женщиной, что отправляется в приключение, ты можешь выбрать кого угодно из любой части мира, но уместее всего, наверное, будет роханка или эльфийка...

* * *

Даже при помощи Невилла у Гарри ушло немало времени на объяснение, что из себя представляют разные места на карте и каковы их жители — особенно учитывая, что Невилл сам всего не знал, ведь Гарри внёс коррективы. В частности, на западе, рядом с Серыми Гаванями, по-прежнему имелось эльфийское королевство, а севернее Одинокой горы и южнее моря Нурнен в Мордоре жили драконы.

Наконец все более-менее поняли происходящее и приступили к созданию своих приключенцев.

— Есть шесть показателей способностей, — начал Гарри. — Первый показывает, насколько вы сильны, второй — быстроту ваших реакций...

— Можно я посмотрю кое-что в книге? — спросил Джеймс.

Гарри кивнул, а потом сообразил, что может просто сделать несколько копий. Так он и поступил.

— Сначала вы делаете бросок, чтобы узнать, какие у вас будут способности, — продолжил он. — Некоторым приключенцам нужно быть крепче остальных, если, например, они сражаются впереди, защищая остальных. А если вы — волшебник, что стоит позади и колдует, вам стоит быть умным.

— Я бы сказала, тот, кто предпочитает стоять позади и колдовать, и так уже умный, — заметила Танизис, что заставило всех рассмеяться.

— Если вы уже решили, кем хоотите быть, — бросайте кубики, — сказал Гарри. — В книге описаны разные способы определить характеристики, но некоторые слишкои долгие, а некоторые кажутся нечестными. Так что...

Он выбрал двадцать четыре шестигранных кубика и положил их в коробочку.

— Вы бросаете все сразу, а потом выбираете три для каждого показателя способности и складываете выпавшие числа вместе. Так вы можете получить хотя бы пару высоких показателей.

Колин начал первым, бросив кубики с таким жаром, что некоторые попросту скатились со стола.

— Я подниму, — сказал Невилл, нагибаясь под стол. — О, Колин, здесь шестёрка... нет, двойка!

— Правда? — Колин, кажется, был в настоящем восторге.

* * *

Из первой встречи клуба Гарри вынес для себя, что подобные вещи занимают довольно много времени, когда кажлый в группе хочет видеть всё, что происходит.

У них ушёл весь вечер, чтобы решить, кем кто будет играть. Сью в итоге остановилась на воительнице из Рохана, а Танизис выбрала эльфийку-лучницу — хотя Гарри пришлось с сожалением пояснить, что эльфы в книге правил не настолько сильны, как во "Властелине колец".

Невилл снова остановился на следопыте с Севера — или, по крайней мере, ком-то похожем, — а Колин с гордостью объявил, что будет волшебником, который всё взрывает.

Джеймс же сказал, что будет клериком. Гарри решил, что это неплохо, ведь им был нужен кто-то со способностями к исцелению. Правда, в итоге у них не оказалось никого вроде хитреца, но это не обещало стать проблемой.

В итоге, когда они закончили с этим, до отбоя оставалось всего десять минут. Но все выглядели очень довольными, и явно горели желанием прийти на следующую встречу через неделю.

Гарри подумал, что пока всё идёт очень хорошо.