Глаз бури (гет)

Обратно в малфоевское поместье возвращались в подавленном состоянии. Когда мракоборцы связали Алексу руки и трансгрессировали с ним в неизвестном направлении, никто не сказал ни слова, даже Беллатриса. Она только скомандовала отступление — когда стало ясно, что оставаться дальше в Лютном переулке смысла нет, да и опасно. Вид у всех Пожирателей был изрядно растерянный: такого завершения вечера ни один не ожидал. Правда, когда они все уже шли по тисовой аллее, распугивая прогуливающихся белых павлинов, к растерянности начали примешиваться другие чувства. Трэверс был мрачнее тучи, а Макнейр шагал прямо, будто кол проглотил; создавалось ощущение, что все мышцы и нервы в его теле были напряжены, а лицо напоминало высеченную из камня маску. Они двое явно представляли себе реакцию Лорда на проваленное задание, и никакого энтузиазма эти мысли им не внушали. Макнейр же чувствовал на себе главную ответственность за то, что такой важный, просто бесценный свидетель ускользнул от них меж пальцев. Выражение лица Беллатрисы было угрюмым, но она не смотрела себе под ноги, как Уолден, а метала злобные взгляды по сторонам, словно искала, на ком бы сорваться. Что примечательно, чаще всего ее взгляд останавливался именно на Элиссе.

Одному Сивому все было нипочём. То есть его лицо не светилось радостью, конечно, но сохраняло странное философское выражение из серии «от судьбы не уйдешь». Необычно было видеть его на полузвериной морде…

У самой Элиссы был такой же хмурый, угрюмый вид, как у остальных, хотя и по другой причине. Конечно, Алекс придумал в некотором роде гениальный выход из ситуации. Пока он будет под охраной мракоборцев, Министерства и Визенгамота, ни Пожиратели, ни сам Лорд до него не доберутся. Даже угрожать семейству Фоули, шантажировать их и пытать нет никакого смысла — по той простой причине, что Алекс чисто физически не сможет покинуть тюремную камеру. Так что из сегодняшнего столкновения он вывернулся с минимальными потерями.

Но что делать дальше? Как вытаскивать его из-под стражи? Подкупить охрану? Устроить штурм Министерства или сразу Азкабана?

А ведь сейчас начнётся расследование, Алекса будут допрашивать, он официально станет преступником — в убийстве вампиров он уже сознался…

Вот теперь Трой точно оторвет ей голову, когда узнает. Ведь именно ему придётся выдумывать способ, как вытащить Алекса на свободу. Правда, теперь в распоряжении Троя будет Маттео, а знаменитый вор в таком деле может быть очень полезен, да и Картер со своим мракоборческим опытом мог бы предложить что-нибудь дельное…

Но это не отменяет главного. Учитывая, как газеты обсасывали нападение в «Белой виверне» и убийство в Скарборо, процесс над Алексом будет громким, с оглаской, участием журналистов, красочными репортажами и прочими радостями жизни. А в таких условиях это наверняка привлечёт внимание кого не надо — и князя де Колиньи, и Иштвана.

Не говоря уже о том, что и Волдеморт не будет сидеть сложа руки.

И как теперь из всего этого выпутываться?

Черт, черт, черт!

К удивлению Элиссы, у Малфоев по-прежнему почти никто не спал, и несколько человек дожидались их возвращения. Нарцисса уже ушла к себе, Руквуда тоже не было, зато их сменили двое незнакомых Элиссе Пожирателей, беглецов из Азкабана — кажется, на последнем собрании оба сидели сразу после Беллатрисы. По некоторому внешнему сходству можно было заключить, что это братья, а если вспомнить рассказы Барти и Долохова, то один из них должен быть мужем Беллатрисы. Кто конкретно, установить не удалось — переступив порог, Беллатриса равнодушно кивнула в их сторону, но кому из двух братьев этот кивок адресовался, Элисса не уловила. Особенно близких отношений между супругами явно не существовало.

Компания в гостиной дожидалась именно их, чтобы послушать, как прошла первая более или менее боевая операция, но очень скоро выражение предвкушения пропало с лиц присутствующих, сменяясь настороженностью и открытым удивлением. Барти прекратил отпускать шуточки, игравшие в карты Долохов и братья Лестрейнджи отвлеклись от своего увлекательного занятия, а Люциус, шикарно сидевший перед камином с бокалом, отставил вино в сторону. Уже видя, что задание прошло как-то не по плану, они, тем не менее, очевидно не понимали, как подобное могло произойти. И миссия-то была не очень сложной, а цель — понятной и простой…

— Что, Фоули оказал такое сопротивление, что победил вас пятерых? — в наступившей тишине поинтересовался Барти. — Что случилось?

— Это я сама хотела бы знать! — огрызнулась Беллатриса и рванула застёжку плаща, после чего швырнула пожирательский балахон на диван и со злостью уставилась на Макнейра. — Что такое «Сердце Исиды», гоблин вас всех раздери?! О чем шла речь?

— «Сердце Исиды»? — не дав тому сказать ни слова, резко переспросил Люциус, после чего даже приподнялся в кресле и тоже уставился на Макнейра. — Что произошло, Уолден?

Все прочие переводили растерянные взгляды с одного на другого, ничего не понимая. Даже Барти — судя по недоумению на его лице, Лорд не посвящал своего самого верного слугу в подробности.

— Один из той шестерки, которая прикончила вампиров в Скарборо, оказался родственником Герберта Фоули, — угрюмо отозвался Макнейр, обращаясь только к Люциусу. — Я узнал его по голосу, это точно он! Именно этот нахал нам отвечал, пока прятался с друзьями в кладовке… Он оказался совсем юнцом, школу небось только закончил!

— Юнец убил трех вампиров? — не поверил Люциус. Макнейр мотнул головой:

— Вряд ли. Он не великий воин, сражаться особо не умеет. Только щиты неплохие ставит.

— Тогда какого дьявола вы его не взяли? — Малфой вскочил на ноги и подлетел к Макнейру, кажется, едва сдерживаясь, чтобы не схватить того за грудки и не встряхнуть как следует — при том, что Макнейр был выше и крупнее. Барти наблюдал за таким нетипичным для Люциуса поведением с возрастающим непониманием. — Где он сейчас?

— Арестован мракоборцами, — кисло сообщил Трэверс от дверей. — Они были в Лютном целой толпой… У кого там сегодня должны были пройти обыски? У Горбина? У Кобба? Мы загнали мальчишку в угол, но тот оказался сообразительным… Сам сдался Скримджеру. А нам не стоило высовываться, у мракоборцев был численный перевес…

— Уолден, но ты же понимаешь, чем для нас это чревато?! — опасно тихо спросил Люциус, и его голос прозвучал как-то так, что даже Беллатриса перестала нервно вышагивать взад-вперед, и Малфой теперь безраздельно владел ее вниманием. — Ты ведь понимаешь, что будет, если Темный Лорд узнает, что вы так близко подобрались к «Сердцу Исиды» и упустили его?

— Представь себе, знаю! — рявкнул Макнейр злобно. Как и Люциус, он едва владел собой и из последних сил сдерживался, чтобы не сломать что-нибудь.

— Может, кто-нибудь уже объяснит, что еще за «Сердце Исиды»? — нетерпеливо предложил кто-то из братьев за карточным столом. Долохов кивнул, всецело поддерживая его слова. — Если я не ошибаюсь, вам дали задание разобраться со стариком Фоули! А вы за каким хреном сорвались в Лютный переулок?

— Не смей так со мной разговаривать! — тут же завелась Беллатриса, почему-то отнеся эти слова сугубо на свой счёт. — Я бы никогда не подвела Господина, если бы все зависело только от меня!..

— Белла, тебя никто ни в чем не обвиняет, — произнес Люциус размеренно, и та почему-то умолкла. Гордо вздернув подбородок, она опустилась на диван, а Малфой продолжил: — «Сердце Исиды» — это уникальный артефакт, дарующий бессмертие, а заодно — возможность повелевать смертью. Сейчас он находится в Британии, и его привезли сюда шесть неизвестных нам магов. Один из них попал в газеты — это оборотень, другой, я так понимаю, оказался родственником Герберта Фоули. Остальные четверо нам неизвестны, но мы точно знаем, что среди них есть так называемый Хранитель артефакта, и мы точно знаем, что это женщина, американка. Думаю, по описанию «Сердца Исиды» вам понятно, почему Повелитель так хочет его получить. Мальчишка, которого вы сегодня упустили, был очень ценной ниточкой к «Сердцу». Надеюсь, теперь вам стало яснее?

Некоторое время в гостиной было тихо.

— А такое вообще возможно? — поинтересовался Трэверс, напряженно морща лоб. — Чтобы подобный артефакт на самом деле существовал? Это же должна быть очень могущественная магия…

— Мы схватили свидетеля, который рассказал о «Сердце» все, что знал.

Данный аргумент показался убедительным, и на лицах прочих Пожирателей начало медленно отражаться осознание последствий того, что Алексу удалось сбежать.

— Надо взяться за Фоули как следует! — резко рубанул рукой воздух второй из братьев. — Отправимся прямо сейчас, пока он не удрал, а заодно и задание выполним!

Кажется, затея понравилась всем присутствующим, но неожиданно покачал головой Долохов.

— Поздно, Рабастан. Если это в самом деле настолько редкая вещь, вряд ли он посвящал британских родственников в детали с артефактом. И этот волшебник поступил умно, сдавшись властям. Теперь так просто мы из него информацию не вытрясем. Мерлин, и как вы впятером умудрились его проморгать? Ладно бы он просто сбежал, но до Лютного переулка он же был в доме Фоули! Как вы позволили ему трансгрессировать?!

— Если бы я ещё хоть что-то знала об этом «Сердце»! — процедила Беллатриса. — Но нет, предупредить нас заранее вы же не могли! Макнейр внезапно начал нести какую-то околесицу про вампиров! Да ещё ты!..

Теперь она, вне всякого сомнения, обращалась к Элиссе. Та все это время стояла в стороне, в обсуждение не вмешивалась, но старалась запоминать — хотя сейчас сосредоточиться на происходящем было трудно, ох как трудно! Пожиратели до этой мысли пока не дошли, хотя это очевидно — столкновение с Алексом было случайностью, а его арест — вынужденной мерой. А это значит, что загадочная компания, охраняющая «Сердце Исиды», сейчас точно так же дезориентирована и плохо понимает, что должна делать дальше. Какие бы планы у них шестерых ни были, теперь придётся все переигрывать по новой и пытаться подстроиться под изменившиеся обстоятельства. А это значит, что она и её друзья сейчас уязвимы…

— Я же тебе говорила стоять позади и ни во что не вмешиваться? — гневно вопросила Беллатриса, делая шаг ей навстречу. Элисса с неудовольствием тряхнула головой, понимая, что опять задумалась, а меж тем конфликт общий явно переходил в личностный. — Говорила не лезть, когда тебя не спрашивают, и слушаться приказов?

— Говорили, — подтвердила Элисса равнодушно. — Но, как выяснилось, вы пока еще не в курсе всех последних новостей, а меж тем «Сердце Исиды» действительно нужно Темному Лорду. Угрожать Фоули можно и в любое другое время, он никуда не денется. А вот потеря артефакта Повелителя наверняка огорчит.

— Ты еще будешь мне указывать, мерзавка! — обозлилась Беллатриса, и в ее иссохшей руке возникла волшебная палочка. — Ну я тебя поучу уму-разуму, как себя стоит вести!

Элисса обвела взглядом гостиную, увидела на лицах прочих Пожирателей вместо протеста слабо завуалированное любопытство: этой стычки между ней и Беллатрисой явно ожидали, и, вероятно, даже делали ставки. Ох уж эти британские чистокровные маги со своей твёрдой верой в их богоизбранность! А ведь по факту ничем не отличаются от других простых смертных: у них набирает обороты война, а меж тем посмотреть на то, как две бабы сцепятся из-за мужика, который чихать хотел на них обеих, куда интереснее!

В один момент это все ей страшно надоело — до ломоты в зубах и висках. Она должна думать о том, как выкручиваться из всего этого, как вытаскивать Алекса, как не дать никому из врагов выйти на их след, а тут приходится выяснять отношения с Беллатрисой!

— Не связывалась бы ты со мной, — устало произнесла Элисса в наступившей тишине, отстраненно наблюдая, как любопытство на лицах сменяется удивлением — кажется, по-настоящему никто не ждал, что она пойдёт на конфронтацию. Что рискнет ответить Пожирательнице, которая считалась в Британии одной из самых опасных темных волшебниц.

Ну, точнее, тому, что от неё осталось. Тринадцать лет в Азкабане точно не добавили Беллатрисе скорости, сил, магического мастерства.

— Это почему же? — Беллатриса оскалилась. — Потому что ты спустишь на меня Сивого с поводка? Кстати, боюсь даже предположить, чем ты его так очаровала!

Фенрир в самом деле сделал уже шаг вперёд, но Элисса предупреждающе покачала головой, и тот остановился, но на Беллатрису посматривал без какой-либо симпатии. Беллатриса пронзительно расхохоталась — в отсутствие Лорда у неё оказался громкий, визгливый, неприятный смех.

— О чем я и говорила!

— Нет, — Элисса вздохнула. В ее голосе не было никакой агрессии. Мигрень усиливалась, и слова звучали как безразличная констатация факта. — Просто я сильнее тебя. Со мной ты не справишься. Хорошо бы тебе это запомнить на будущее.

Она смутно понимала, зачем говорит это вслух. Настроение было отвратительным, голова болела, и очень хотелось хоть как-то выплеснуть накопленное раздражение. А ещё добраться до кровати и до утра забыть обо всех проблемах. А вот уже на свежую и отдохнувшую голову обдумать сложившееся положение…

В глазах Беллатрисы зажегся нехороший огонёк.

— Ну это легко проверить, — выплюнула она и вскинула волшебную палочку. Элисса успела заметить, как дернулся Сивый, как на лице Люциуса возникло страдальческое выражение: Малфой явно представил во всех красках, во что сейчас превратился комната. Но больше ничего произойти не успело: все Пожиратели как по команде в один миг замерли; некоторые болезненно поморщились, некоторые — опустили взгляды на свое левое предплечье.

— Кто это сделал? — глухо осведомился Трэверс, озираясь по сторонам. — Крауч, ты?!

Барти медленно убрал правую ладонь от Темной Метки и совершенно хладнокровно произнес:

— А вы в самом деле собрались устроить здесь драку? К тому же Темному Лорду точно будет интересно узнать, как прошла ваша вылазка.

В ответ Макнейр цветисто выругался, очевидно, прекрасно понимая, что сейчас их ждёт за провал задания, а Долохов укоризненно поцокал языком:

— Ну не при дамах же!..

Но дамы к нарушению этикета остались полностью равнодушны. Беллатриса вовсе присмирела, во всем ее облике появилось что-то горестное, а про Элиссу в тот миг она напрочь позабыла. Самой Элиссе оставалось только наблюдать за тем, как буквально за секунду переменилась атмосфера. Любопытство, обсуждение старыми соратниками происшедшего, даже их с Беллатрисой взаимная неприязнь — все улетучилось, уступив место душной смеси страха и напряжённого ожидания. Страх заметно преобладал, и Элиссе в очередной раз было странно видеть, какой аурой обладал этот человек, если одно ожидание его прибытия вызывало такую оторопь. Ни Себастьян де Колиньи, ни Иштван Акош — ни один из них не вызывал такой реакции у своих же подчинённых, хотя трехсотлетний вампирский князь успел много всякого совершить за свою долгую жизнь, да и у Иштвана в Венгрии была совершенно конкретная репутация.

Согласно всем канонам жанра, должно было произойти что-то зрелищное и пугающее — ну там дверь распахнется, порыв морозного ветра (и это в июле-то!) обязан погасить камин и светильники, в тишине зазвучат страшные приближающиеся шаги… В реальности же ничего такого не было. Дверь просто открылась, и в гостиную шагнул лорд Волдеморт. Следом за ним бесшумно вползла Нагайна.

Все Пожиратели тотчас низко поклонились; Элисса с секундной задержкой последовала их примеру. В голове внезапно промелькнула резонная мысль — а ведь к Фоули отправили и её тоже. Выходит, ей сейчас также влетит за то, что Алексу удалось сбежать?

Черт, значит, легко она не отделается. Надо включать актерскую игру на полную мощность, да так, чтобы никто не усомнился в ее искреннем раскаянии…

— Приветствую вас, — произнес темный маг мягко, снимая капюшон дорожной мантии. Его показное спокойствие никого не обмануло: едва ступив в комнату, Лорд сразу понял, что никаких хороших вестей слуги не принесли, и в его голосе под этой деланной мягкостью безошибочно слышался лязг металла. — Что произошло, друзья мои?

Прежде чем кто-то успел что-то сделать, Беллатриса опустилась на колени. Ее примеру с некоторым опозданием последовали и Макнейр, и Трэверс, и Сивый — и даже близкое присутствие здоровенной ядовитой змеи их не остановило. За неимением других вариантов Элисса тоже встала на колени, подумав, что хорошо бы малфоевские домовики выполняли свою работу на совесть и ей не пришлось ещё и чистить платье с мантией, и украдкой осмотрелась по сторонам.

Ну, поклонились, на колени встали… Дальше что по программе? Падать ниц, расшибая лоб?

— Господин, простите нашу оплошность, — начала Беллатриса, не поднимая глаз от пола; в ее голосе звучали слезы. Причём самые настоящие, в этом Элисса не сомневалась. — Мы подвели вас…

— Вам оказалось не под силу запугать Герберта Фоули? — уточнил Лорд. Кажется, он не столько рассердился, сколько удивился. — Похоже, в Азкабане ты совсем растеряла хватку, Белла.

— В этом нет моей вины, Господин! — воскликнула Беллатриса, вскидывая голову от незаслуженной обиды. — Клянусь, если бы все дело было только в Фоули, я бы исполнила ваш приказ! Но изменились обстоятельства…

— И какие же? — осведомился Волдеморт утомленно, и Элисса, уставившись обратно в паркетные плашки, вопросительно нахмурилась. Какая-то нетипичная для него реакция, уж слишком Лорд спокоен…

Тогда она призвала на помощь «Сердце», и сразу все стало ясно. Темный маг снова был истощен, совсем как в вечер, когда вернулся после переговоров с дементорами. Даже больше того — за исключением магического истощения Элисса могла ощутить и физические травмы. Несколько ушибов.

Воспользовавшись тем, что она стояла как бы в стороне от остальных, Элисса осторожно приподняла голову и посмотрела на темного мага внимательнее. Ну да, он был бледен до зелени, алые глаза, хотя и горели угрожающе, но запали и блестели не так ярко.

Никто в гостиной этого не замечал. Все взирали на Лорда со страхом, почтением, проштрафившиеся Пожиратели — с каким-то обреченным ожиданием, особенно Макнейр. И никто явно не подозревал, что их ужасающий, всемогущий Повелитель едва на ногах держится от усталости.

И чем же он, интересно, занимался накануне? Сражался с Дамблдором?

Элисса поспешно опустила глаза в пол. Последнее, что ей нужно — чтобы Волдеморт узнал, что она догадалась о его слабости. Если он это поймёт, то точно назначит Элиссу ответственной за сегодняшнюю неудачу и придумает ей какое-нибудь особенно изощренное наказание…

Подле себя она ощутила постороннее движение — и, чуть повернув голову, обнаружила, что это Нагайна проскользила мимо коленопреклонной Беллатрисы, которая не шелохнулась, мимо замерших Долохова и Люциуса (последний, кажется, изо всех сил удерживался от того, чтобы не шарахнуться назад) и принялась сворачиваться кольцами возле Элиссы. Барти и братья Лестрейнджи наблюдали за этим действом со смесью ужаса и отвращения.

Устроившись поудобнее, Нагайна приподняла голову и выжидательно уставилась на Элиссу. Та честно попыталась игнорировать немигающий змеиный взгляд, но быстро сдалась и, стараясь делать это незаметно, скосила глаза на Нагайну. Змея так и смотрела на нее, явно чего-то дожидаясь. Причем — в этом никаких сомнений! — без малейшей агрессии или настороженности.

Элисса мысленно тяжело вздохнула.

«Прости, дорогая, ну не могу я тебя сейчас угостить или погладить! И претензии тут не ко мне, а только к твоему хозяину, которого хлебом не корми — дай устроить показательную порку!»

Ах, как же жалко, что она не умеет говорить со змеями!

— Мой Лорд, в доме Фоули был один из спутников Хранительницы «Сердца Исиды», — выдавил Макнейр, очевидно, понимая, что отвечать ему все равно придётся. — Он оказался родственником Герберта Фоули. Я узнал его, и он сам не стал притворяться, что не знает, кто мы.

Лорд застыл на месте, и даже его измученный вид в секунду исчез. Глаза полыхнули багрянцем, он запрокинул голову, будто пытался справиться с охватившим его волнением и азартом. Все его тело напряглось, и Волдеморт напомнил Элиссе хищника, учуявшего добычу. У нее участилось сердцебиение, и Элисса сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться и полностью заглушить любые эманации «Сердца». Хотя Лорд в принципе не мог ничего уловить, но инстинкт самосохранения требовал хоть как-то отреагировать.

— И что? — осведомился Лорд отрывисто. Элисса видела, как переглянулись братья Лестрейнджи, да и теперь уже все Пожиратели в комнате поняли, каким же значением обладал этот артефакт для Волдеморта. На лице Беллатрисы отразилась глубокая вина.

— Его схватили мракоборцы, — через силу договорил Макнейр, становясь белее простыни. — Мы упустили его.

Внешне Волдеморт остался бесстрастен. Он даже не пошевелился. Пожиратели, казалось, вовсе не дышали, в том числе и те, кто просто присутствовал в гостиной в качестве зрителей. Элисса затаила дыхание. Не дождавшись ни лакомства, ни ласки, Нагайна положила голову поверх чешуйчатых колец. Элиссе показалось, что весь ее вид выражал глубокое разочарование.

— И как же так вышло? — ледяной, какой-то нечеловеческий голос пророчил обещание кары и страшных мук.

Рассказывал все тот же Макнейр — даже Беллатриса не пожелала оттягивать внимание на себя и лишь молча стояла, все так же, на коленях, высоко вздёрнув подбородок и наблюдая за малейшим движением своего кумира. Примерно такое же выражение лица было и у Барти.

— Понятно… — наконец процедил Волдеморт зловеще, и тут Элиссе уже по-настоящему стало холодно. Он не двигался, стоял на одном месте, но почему-то от этого ощущение смертельной опасности только усиливалось. Трэверс странно дернулся — он сделал некое движение коленями, будто хотел отползти назад. — Позвольте, я на всякий случай ещё раз уточню: вы не справились с одним-единственным мальчишкой, который даже не является сильным бойцом? Больше того — вы умудрились не просто его упустить, а сами же сдали его в руки мракоборцам?!

— Да, Повелитель, — едва слышно выдохнул Макнейр.

Пару секунд лицо Волдеморта ничего не выражало, обратившись в неподвижную маску.

— Круцио!

Пожиратель закричал и рухнул на пол. Остальные наблюдали за этой картиной без особых эмоций — как за чем-то пугающим и отталкивающим, но в то же время — уже привычным. Трэверс обреченно смотрел куда-то перед собой — видимо, понимая, что дальше очередь дойдёт и до него. В глазах Беллатрисы блестели слёзы; создавалось впечатление, что она испытывала жгучий стыд.

Воспользовавшись тем, что все смотрят только на съежившегося на полу Макнейра и из-за пронзительных криков и неподвижной фигуры Волдеморта не замечают вообще ничего, Элисса быстро вытянула руку и погладила Нагайну по голове. Та, кажется, что-то зашипела в ответ, но за воплями караемого это было совершенно беззвучно.

— Легилименс!

Трэверс вскрикнул и болезненно застонал, его тело выгнулось, но взгляд остался обращен к Лорду — пока Волдеморт просматривал его воспоминания. И чем дальше — тем больше в красных глазах зажигалась ярость.

— Мои слуги, моя армия, элита магического мира… — прошипел он тихо, но как-то так, что Элисса почувствовала, как покрывается крупными холодными мурашками. Даже Барти отступил на полшага назад. — И какой-то мальчишка только со школьной скамьи так вас обставил, причем без каких-либо усилий и даже без особенной фантазии?! Надо же, я и не подозревал, насколько плохо у нас обстоят дела…

Из носа Трэверса хлынула кровь, и Элиссе показалось, что Волдеморт из последних сил удерживает себя от убийства. В буквальном смысле пытается совладать с гневом, жаждой крови, загнать их под контроль, удержать себя в узде — чтобы пол в гостиной Люциуса не усеяли трупы.

Зрелище было по-настоящему жутким.

— Круцио!

Хуже всех от силы лордовского гнева пришлось Макнейру и Сивому — последнему за то, что упустил Алекса аж дважды. После Круциатуса оборотня изрядно потряхивало, он с трудом стоял, но даже не пикнул, ничем не выдавая протеста. Беллатриса и Трэверс отделались чуть легче, хотя Волдеморт досконально перерыл память обоих. Но, должно быть, все же принял во внимание тот факт, что те не вполне понимали, из-за чего весь сыр-бор.

— Значит так, — процедил Волдеморт, когда слегка выместил на Пожирателях свою злость. Выражение горящих яростью глаз, тем не менее, не предвещало ничего хорошего, и Долохов с одним из Лестрейнджей, помогавшие Макнейру подняться на ноги и теперь поддерживающие его с двух сторон, явно попытались производить как можно меньше звуков. Люциус казался самым спокойным, но его мечущийся взгляд все равно раз в несколько секунд оказывался направлен на волшебную палочку в руке Лорда. С лица Барти пропало привычное расслабленное выражение, Трэверс и Беллатриса вытирали кровь, обильно сочившуюся из носа после сеанса легилименции. — Что в итоге с Фоули и его семейством? Все живы-здоровы, правильно я понял?

— Да, Повелитель, — проблеял Трэверс испуганно. — Только слегка ранило сына и невестку…

— Люциус, — приказал темный маг сквозь зубы. — Займись этим. Выясни, что это за родственник у Фоули и откуда он взялся. Полная биография. Все, что удастся найти. У тебя два дня.

— Разумеется, Милорд, — прошелестел Малфой.

— Антонин, приступайте к тренировкам. Если у вас у всех такое состояние, что вы способны упустить мальчишку, при том, что у вас на прицеле были его родные… Навыки вы совсем растеряли. Пользы от вас, таких ослабленных — никакой, и от Беллатрисы в первую очередь.

— Мой Лорд!.. — Беллатриса вскрикнула, у неё сделался вид как у побитой собаки. Почему-то Элиссе показалось, что Волдеморт сказал это намеренно, прекрасно понимая, что его злые слова уязвят Беллатрису сильнее всех «Круциатусов», вместе взятых.

— Фенрир, я говорил тебе отыскать того оборотня? — продолжил Лорд, даже не взглянув в сторону Беллатрисы; та смотрела на него умоляюще и все пыталась поймать глазами его взгляд. — Который входит в эту компанию телохранителей «Сердца»? Тебе тогда это не удалось.

Оборотень смиренно кивнул, из-за чего грива спутанных, не очень чистых волос свесилась ему на лицо.

— Больше ответ «не удалось» я не принимаю, — хлестко, едко заявил Волдеморт. — Отыщи того оборотня. Даю тебе неделю.

— Да, Повелитель.

— А Уолдену и Трэверсу у меня будет отдельное задание, — голос звучал все так же безжалостно, и как-то сразу становилось понятно, что никакого удовольствия от этого задания те двое не получат. — И уж его вам точно будет лучше выполнить.

— Я сделаю все, мой Лорд, все, что скажете…

— Мой Лорд, я выполню вашу волю, только прикажите…

Окинув напоследок своих соратников — довольно жалкое зрелище в данную минуту, — тот резко развернулся и направился к дверям. Элисса, стоявшая все это время неподвижно и пытавшаяся слиться со стеной, не смела поверить в свою удачу. Неужели все? Он принял во внимание, что она только новичок, и не собирался тратить на неё свои драгоценные силы и время? Или ещё лучше — попросту забыл о том, что она тоже находилась в этой гостиной?

— Элисса, за мной! — бросил тот не оборачиваясь, и тон у него был все таким же злым, обжигающе-ледяным.

Ну… хотя бы помечтать можно было.

Деваться было некуда, и она неохотно последовала за Волдемортом к дверям. Нагайна тут же пришла в движение — задвигались чешуйчатые кольца, как в калейдоскопе, и змея поползла к выходу. Пожиратели отпрыгивали с ее пути и провожали их глазами, в которых можно было прочесть самые разные эмоции — от страха, сочувствия и настороженного внимания до откровенной зависти.

Как уже бывало раньше, они переместились из малфоевского особняка в Литтл-Хэнглтон, и за все это время Волдеморт не произнес ни слова. У него была очень прямая спина, которая буквально излучала гнев и неудовольствие, и быстрые, широкие шаги, и Элиссе пришлось его догонять. Когда они очутились в гостиной заброшенного дома, Лорд в сильном раздражении сдернул с плеч дорожную мантию — Элисса только сейчас разглядела на ее полах засохшую грязь, пыль, прорехи, — и посмотрел на Элиссу мрачно. Она ничего не говорила, дожидалась его первого шага — поскольку понятия не имела, что её сейчас ждёт. Вероятнее всего, отдельный допрос и наказание, но все же… Зачем тогда надо было приводить ее сюда?

— Мне вот интересно, если бы во главе группы стояла ты, эта операция прошла бы более успешно? Раз уж ты знаешь о «Сердце Исиды», и, если бы все зависело от тебя, то смогла бы ты правильно отреагировать на изменение ситуации? — отрывисто спросил Лорд. И хотя по интонации было ясно, что он больше рассуждал вслух, нежели в самом деле интересовался ее мнением, Элисса рискнула сказать:

— Маловероятно. Если бы вы назначили меня командовать — меня бы никто из Пожирателей слушать не стал. Они меня не знают.

Несколько секунд он молча глядел на нее с очень странным выражением в красных глазах, и Элисса, как ни пыталась, не могла понять, о чем он думал. Взгляд был изучающий и в то же время какой-то не очень сверлящий — будто Лорд в это время анализировал что-то не только в Элиссе, но и внутри самого себя. За эти мгновения в голове Элиссы промелькнула тысяча догадок, о чем он размышлял, и ее разоблачение было примерно в половине из них. И, внутренне подобравшись, она была уже готова услышать, что игра окончена, но тут…

— Я голоден.

Она ошарашенно моргнула — раз, другой, абсолютно уверенная, что у неё начались слуховые галлюцинации. Он… чего?

Тем не менее, пока рассудок и логика пребывали в состоянии отключки, та часть Элиссы, которая была ориентирована именно на выживание, её губами машинально произнесла:

— Хорошо, я сейчас что-нибудь приготовлю.

После чего развернулась и чуть ли не бегом устремилась на кухню, на ходу перепрыгнув через скучавшую у дверей Нагайну. Позади послышались неторопливые шаги: сидеть в гостиной в одиночестве Лорд явно не собирался.

К тому моменту, когда Волдеморт возник на пороге, Элисса уже разожгла плиту, водрузила на нее сковороду и достала с ледника купленный днем мясной фарш, из которого собиралась лепить тефтели.

И хотя она буквально могла ощутить его присутствие в дверях, Элиссе стало физически легче от того, что, занимаясь готовкой, она могла повернуться к нему спиной и не видеть его все время. Благодаря этому можно было не следить каждую секунду за выражением лица, а заодно появилась возможность хотя бы просто осознать происходящее. Да, она готовила для него, пока он был лишен тела и беспомощен, но с тех пор прошло уже полгода, и все эти шесть месяцев Лорд прекрасно справлялся без ее услуг! Он что, не мог одолжить домовика у Люциуса или просто остаться на ужин у Малфоев? Да ему бы там никто ни слова против не посмел сказать! Она-то здесь при чем?! Не такая уж она искусная повариха, чтобы сам Темный Лорд заявлялся к ней с требованием накормить его ужином!

Тефтели громко шкварчали на сковороде, на соседней конфорке обжаривались овощи, закипал чайник, и за все это время темный маг не проронил ни слова. И все бы ничего — ну решил он использовать её как кухарку, ну ладно, — однако Элисса хорошо ощущала его пристальный взгляд, нацеленный ей прямо в спину — и каждый ее нерв сводило от напряжения, да так, что лопатки торчали подобно крыльям.

Ну что ты так на меня смотришь?.. Никогда не видел, как люди готовят, да еще на маггловской кухне? Так ты же полукровка вроде, который должен быть осведомлён о быте магглов лучше меня, чистокровной волшебницы!..

Или ты снова меня в чем-то подозреваешь, и весь этот фарс нужен только для отвлечения внимания?

Что тебе нужно от меня?!

Правда… Тут Элисса осторожно повела плечами, точно пробовала это странное ощущение на вкус. Враждебности в его взгляде не было. Какой-то острый, сильно завышенный и непонятный ей интерес — да. Но злость, агрессия — их она больше не чувствовала.

Черт знает что. Ну не спрашивать же прямым текстом, почему он так на неё уставился, будто у неё вся спина покрыта невиданными узорами!

Совсем близко раздалось громкое шипение — и Элисса обнаружила прямо у кухонного стола Нагайну, которая каким-то неведомым образом сумела свернуться в тесном закутке между окном и плитой и теперь многозначительно посматривала в сторону миски с мясным фаршем.

Элисса рассчитывала, что Волдеморт хоть как-то отреагирует на своего питомца — благо что понимал он Нагайну вообще без труда — или как-то прокомментирует происходящее, но тот продолжал хранить гробовое молчание. Тогда Элисса решительно зачерпнула из миски сырую массу, слепила особенно большую и увесистую тефтелину и протянула Нагайне. Та немедленно приняла угощение, и Элиссе почудилось, что змеиная морда сделалась ну очень довольной.

Тишина стала буквально-таки оглушительной, даже звуки готовки не спасали, но больше ничего не произошло.

Когда все было готово, Элисса потушила огонь и левитировала посуду из шкафа на стол. Сервировав ужин на одного человека, она машинально пробормотала: «Jó étvágyat kívánunk»⁽¹⁾, после чего молча налила себе стакан воды и забралась с ногами на стул у окна. По кухне плыли вкусные запахи, и у Элиссы полдня ни крошки во рту не было, но в данную секунду она точно знала, что не сможет проглотить и кусочка.

Поначалу она твердо намеревалась просидеть все это время отвернувшись к окну и просто не привлекать к себе внимания, но ей быстро наскучило слушать тихое звяканье столовых приборов, да и любопытство разобрало не на шутку. Хотя Элиссе хотелось стукнуть саму себя за совершенно неуместный интерес, но вскоре она забрала стакан с подоконника и бесшумно развернулась.

У него снова был тот самый замученный вид, который она уже отмечала этим вечером. На висках были видны желтоватые тени, сквозь которые проступали тонкие венки, глаза больше не полыхали багровым пожаром, а потемнели до вполне человеческого цвета. Веки казались отяжелевшими, на лбу отчетливее прорезались морщины, и Элиссе вдруг подумалось, что он устал настолько, что еле удерживает себя в вертикальном положении, хотя успешно это маскирует.

И ел он… ну, совсем не так, как гость на торжественном вечере, где ты должен держать лицо и ужинать как бы нехотя, расхваливая каждый съеденный кусочек. Склонившись над тарелкой, он ел быстро, жадно — как беспризорный мальчишка, который понятия не имеет, когда ему доведется поесть в следующий раз. Или как человек, вернувшийся после дня тяжелой работы. Который еще старается следить за манерами, но видно, что голод и усталость одерживают верх, и на какие-то дополнительные спектакли не остается ни сил, ни желания.

Мы похожи на супружескую пару, — внезапно подумалось Элиссе, и эта мысль поразила ее до глубины души. И тем не менее, если уж сравнивать Лорда с мужем, который вернулся домой смертельно замученный после работы, то она вполне похожа на жену, которая тут же побежала готовить ужин для любимого.

Доев последний ломтик жареного перца, он поднял голову словно в поисках, чего бы еще съесть. Элисса немедленно вскочила и без слов положила ему добавки. Волдеморт принял тарелку обратно, и Элиссе буквально на долю секунды почудилось, что она получила в ответ микроскопический, но все же самый настоящий кивок благодарности.

После этого сходство с семейной парой стало полным. Домашний питомец — любимец всей семьи — прилагался.

И теперь у нее две версии, что будет дальше. Первая — более логичная: сейчас он немного придет в себя, отдохнёт, и уже после этого начнёт нагонять программу и устроит Элиссе такой же насыщенный и увлекательный вечер, как Макнейру и остальным. Такое поведение будет вполне в духе Волдеморта, и не стоит надеяться, что её стряпня как-то Элиссу спасёт. Хотя ест он вроде даже с большим энтузиазмом, чем обычно ее друзья. Правда, это все можно объяснить тем, что в их-то компании был Картер, у которого кулинария была любимым хобби, и у плиты Элисса ему изрядно проигрывала…

Вот только… Элисса снова взглянула на Лорда, стараясь делать это незаметно. Была ещё вторая версия. Больше фантастическая, но почему-то именно сейчас, в данной обстановке, она выглядела вполне правдоподобно.

Нет, это чушь. Бред! Элисса едва удержалась, чтобы не потрясти головой, словно это могло помочь избавиться от таких дурацких мыслей. Не мог же он, смертельно уставший, заявиться посреди ночи к ней домой и отправить готовить ужин, потому что ему на самом деле захотелось провести вечер не в одиночестве! И того больше — именно в ее компании! Пусть он теперь выглядит как молодой мужчина — но в душе-то он ничуть не изменился! Он все тот же мизантроп, не испытывающий никакой потребности в других людях.

Это безумие. И потом, этому есть понятное, логичное объяснение. Ведь это уже было, помнишь? Весной было все то же самое. Он очень сильно вымотан, у него ушибы — знать бы ещё, как он их получил! — и в присутствии «Сердца Исиды» ему становится легче! Да он сам этого не осознает, просто рядом с ней боль и усталость отступают, и именно поэтому его тянет в общество Элиссы, вот тебе и вся загадка! Хорошо бы только сам Волдеморт как можно дольше не понимал, что им двигало на самом деле…

Правда, это нисколько не раскрывает того факта, зачем он отправил ее готовить. Или это очередная проверка? Смотрит, не захочет ли она его отравить?

Но в таком случае он заставил бы сначала попробовать все самой… Да и еще не позволил бы подкармливать Нагайну.

Словно подслушав эти мысли, Нагайна вдруг приподнялась и положила голову Элиссе на колени. У той машинально дернулась вверх рука, чтобы погладить чешую, но ладонь буквально замерзла в воздухе, когда тишину на кухне разорвало ледяное змеиное шипение — только исходило оно из человеческих уст. С видом крайнего раздражения Волдеморт что-то сказал Нагайне — и та нехотя сползла с Элиссы.

Он сложил столовые приборы на тарелке, совсем как в прошлый раз, и Элисса поднялась на ноги, чтобы собрать посуду.

От следующей его фразы она едва не выронила тарелку из рук.

— Сделай чай как тогда.

Некоторое время она в панике вспоминала, что за чай она делала в апреле, коли он так отложился в его памяти. Кажется, это были чабрец и мята…

Что ж, от чая с мятой она сама не откажется. А заодно с ромашкой, валерианой, ударной дозой алкоголя, и что там еще обычно добавляют для успокоения нервов?!

Левитировав через несколько минут ароматные чашки на стол, Элисса очень прямо села на самый краешек стула и больше не шевелилась, будто стул был покрыт шипами. Зато Волдеморт откинулся на спинку с весьма благодушным видом, о котором ещё полчаса назад нечего было и мечтать.

— Кого вы привлекали на свою сторону сегодня? — наконец поинтересовалась она, когда стало ясно, что к застольной беседе Волдеморт по-прежнему не расположен. — В прошлый раз были дементоры. А сегодня?

Этот вопрос был задан просто так, в шутку, без особой надежды на ответ — просто Элисса больше не могла выносить этой тишины. Странное дело — за все обсуждение Пожирателей она открыла рот лишь однажды, и то в момент, когда на нее напустилась Беллатриса и молчать дальше было нельзя. А вот сейчас, в компании Волдеморта… ей хотелось поговорить. Услышать его голос. Даже если это будет какая-нибудь очередная речь на тему его превосходства над другими людьми.

— Великанов.

Он обронил этот короткий ответ как бы мимоходом, зато Элисса от неожиданности поперхнулась раскаленным чаем и сильно обожгла глотку и язык. Она зашипела, задышала открытым ртом, чувствуя, как благодаря «Сердцу» боль тут же уходит, и воззрилась на Лорда широко распахнутыми глазами. Так все эти ушибы... после встречи с великанами?! Но сколько же их там было, если даже самому опасному темному магу столетия досталось от этого столкновения?

— Все прошло не совсем так, как я предполагал, — продолжил Лорд желчно, глядя куда-то в столешницу перед собой. — Но это поправимо. Вот только у меня больше нет времени заниматься этим самостоятельно… но зато у Макнейра и Трэверса его навалом. А если они и в этот раз не выполнят задание… Что ж, лучше им будет из гор вовсе не возвращаться.

Элисса сглотнула, осознавая, какое наказание ожидает Пожирателей. Отправить их на миссию, с которой даже Темный Лорд с первой попытки не справился…

— Их счастье, что благодаря вашим действиям «Сердце Исиды» стало уязвимо, — сухо договорил Волдеморт, и Элисса подняла на него взгляд. — В противном случае задание с великанами их бы не спасло.

— Что вы имеете в виду?

— То, что мои слуги вынудили этого родственника Фоули действовать не по плану, — в его голосе звучало холодное удовлетворение. — Разве ты не видишь? Он смог уйти от них — это да, и он сдался мракоборцам. Это мешает мне, но это точно так же мешает остальным телохранителям «Сердца». Какие бы планы у них ни были, сейчас они нарушены. И тем пятерым, кто остался на свободе, теперь придётся импровизировать. А это значит, что они могут начать совершать ошибки.

Он допил чай, пока Элисса мрачно раздумывала над этой ситуацией. Пожиратели обсуждали случившееся при ней, спорили, перекрикивали друг друга, но так и не сделали правильных выводов. Лорд все понял тут же.

Пока она размышляла, Волдеморт поднялся из-за стола. Взглянул на Элиссу, будто раздумывал, нужно ли ещё ей что-то сказать.

— Когда в следующий раз пойдете договариваться с акромантулами, или гриндилоу, или будете подчинять себе армию инферналов — предупредите меня загодя, — заявила Элисса, словно её кто-то за язык тянул. — И скажите заранее, что вам на ужин приготовить. Я же не знаю, что вы любите.

Тот смерил ее долгим взглядом, в котором почему-то желания придушить Элиссу было куда меньше, чем все той же странной задумчивости, попытки разобраться в чем-то, что Элиссе было непонятно. После чего прошипел что-то на змеином языке, развернулся и молча ушёл.

Ничем не напомнив о том, что она тоже участвовала в сегодняшнем провале Пожирателей, и не использовав в её адрес никаких карательных мер. Нагайна с тихим шелестом последовала за ним.

До неё уже донесся хлопок трансгрессии с улицы, когда Элисса наконец поняла, в чем была причина его глубокой задумчивости с того момента, когда они пересекли порог кухни, и до последней секунды, что они провели вместе.

Он следил за каждым ее движением не потому, что ожидал какой-то каверзы от нее.

Он пытался разобраться в себе.

1) Приятного аппетита! (венгер.)

Вернуться к тексту