Глаз бури (гет)

— Мне удалось наложить Империус на невыразимца Бродерика Боуда, Повелитель, — поведал Люциус Малфой на следующем собрании.

Вид у него был чрезвычайно довольный собой, и, судя по оживленной реакции прочих Пожирателей, неспроста: невыразимцы в Британии считались особой кастой, о которой почти никто ничего не знал, и, как ни странно, ими мало кто интересовался. Будто на этих людей было наложено некое отводящее взгляд заклинание, помогавшее им оставаться незаметными.

— На мои расспросы он сообщил следующее, — продолжил он, когда Лорд небрежно поднял ладонь, и за столом вновь повисла почтительная тишина. — Дополнительной охраны в самом Отделе Тайн нет, и в ночное время он полностью пустует. Но все помещения Отдела Тайн пронизывает такая густая паутина охранных чар и заклинаний, а также ловушек, в том числе и смертельных, что любая попытка вторжения исключается.

— А днем? — коротко спросил Лорд.

— Днем там постоянно находится кто-то из сотрудников. Невыразимцам строжайше запрещено выносить что-то из Отдела Тайн, и на выходе их всегда проверяют. И, насколько я помню, Руквуд передавал нам в первую очередь сведения, но никогда не приносил ничего из артефактов, которые исследовал…

— Я на память пока не жалуюсь, — холодно отрезал Волдеморт, и Малфой примолк. — Еще что-нибудь?

— Да, мой Лорд. Я спросил Боуда, смог бы он сам вынести то Пророчество, минуя проверку. Он сказал, что это невозможно, и начал сопротивляться Империусу. После этого я снял с него заклинание и подчистил память, чтобы тот не вызвал подозрений.

— Мудрое решение. Что ж, господа, задача вам ясна, — уголки губ Лорда изогнулись в мрачной улыбке. — Предложения будут?

Пожиратели переглянулись — выступать первым явно никому не хотелось. Потом Нотт прокашлялся и нерешительно сказал:

— Отправить Боуда. Под Империусом. Нам самим лезть в Отдел Тайн ночью весьма рискованно. О ловушках и защитных чарах, конечно, стоит узнать побольше, но и без того велика вероятность, что что-то пойдет не так. А нас в данный момент и так… мало, чтобы кто-то отправился в Азкабан.

Он взглянул на Волдеморта с опаской, явно опасаясь, что его слова примут за речи труса, но задумчивое лицо Лорда оставалось отрешенным, и Кантанкерус слегка приободрился.

— К тому же, как только станет известно, что кто-то заинтересовался этим… эээ… Пророчеством, в Министерстве наверняка догадаются о вашем возвращении, Повелитель. Что, вероятно, расходится с вашим планом…

— Если у Боуда тоже ничего не выйдет, Дамблдору наверняка станет известно, что охота ведется именно за Пророчеством, и он уж точно догадается, кто за этим стоит. Поэтому неудачи, как в случае с Фаджем, я не потерплю, и в случае ошибки вы жестоко пожалеете, — выговорил темный маг очень холодно, и в воздухе заметно сгустилось напряжение. Как-то сразу стало ясно, что говорится это не в воспитательных целях, не для того, чтобы застращать соратников еще раз, а потому что этот вопрос на самом деле имел для Лорда первостепенное значение. Элисса окинула человека во главе стола долгим оценивающим взглядом и снова принялась рассматривать каминные часы позади Люциуса.

Это собрание происходило в середине марта. Встреча с боггартом оказалась серьезной встряской для Элиссы, но после вновь установилось затишье. Лорд продолжал по вечерам появляться в Литтл-Хэнглтоне, даже снова брал с собой Элиссу на отработку сложных и масштабных заклинаний куда-нибудь «на воздух». Он ни разу не касался в разговоре ее боггарта, не задавал вопросов насчет увиденного и даже не пытался насмехаться. Будто ничего не было. Впрочем, Элисса не сомневалась, что Лорд ничего не забыл.

Как не забыла и она.

Две недели после того вечера она не могла спать и возненавидела моменты, когда забиралась под одеяло и тушила свет. Только гасло пламя — тотчас по углам начинали копошиться жирные черные тени, тянули к ней свои скользкие щупальца. Только закрывала глаза — в ушах начинали звучать знакомые шаги, сменявшиеся скрежетом ключа в замке. Ночью Элисса просыпалась от собственных криков, а угол подушки оказывался изгрызан зубами. Спустя две недели она купила в Косом переулке сильную успокоительную настойку, поскольку обнаружила, что от недосыпа начала гораздо хуже соображать, а реакция и внимание стали ни к черту. Лорд на занятиях этого будто не замечал и придирался не чаще обычного, и Элисса поначалу смутно радовалась, что смогла скрыть от него свою слабость. Но потом ее накрыло волной тревожного осознания, что это невозможно. Не настолько она талантлива и безупречна. Он прекрасно все видел, просто сделал вид, будто все как обычно.

От этого осознания все еще тлевшая внутри Элиссы ярость в последний раз взметнулась огненной волной — и тут же потухла, оставив после себя одно только безжизненное пепелище. Эмоционально Элисса была настолько выжата досуха, опустошена, что сил на ненависть в те дни не осталось. Были только жуткая усталость и тихая мысль где-то глубоко внутри — «Он пожалеет». Это не было каким-то девизом для мести; скорее, то была спокойная, твердая уверенность, что именно так все и будет. Точно такую же уверенность Элисса испытывала, когда находилась взаперти и на протяжении многих месяцев просто знала, что однажды сбежит. Пока неизвестно, каким именно способом, когда, скольких людей для этого придется убить; есть только знание — это произойдет. А детали выяснятся по ходу дела.

Потому спустя две недели после встречи с боггартом, когда благодаря купленному зелью она впервые нормально проспала до утра, Элисса твердо сказала себе, что хватит. Пора брать себя в руки и перестать упиваться жалостью к себе, поскольку это все равно не поможет. Развлекла Волдеморта — и хватит. Надо действовать.

Сейчас, в середине марта, когда в Британии начало ощущаться нерешительное приближение весны, она чувствовала себя почти нормально. А именно сегодня, в день собрания, Элисса испытывала необычайный душевный подъем и пребывала в прекрасном настроении, а потому ее главной задачей было скрыть от окружающих это хорошее настроение любой ценой. Что, впрочем, было не так сложно — в малфоевской гостиной она, как обычно, сидела молча, и ее основным занятием было следить за лицом и внимательно слушать. Эти две вещи Элисса умела делать лучше всего на свете.

— Элисса, может, ты поделишься с нами своими мыслями? — донесся до ее слуха негромкий, вкрадчивый голос, и она повернула голову. — Ты всегда так молчалива на этих собраниях… И хотя ты пока не входишь в наши ряды официально и не носишь на руке мой знак, высказывать свои соображения не возбраняется. На наших с тобой личных встречах ты обычно куда словоохотливее.

Лорд смотрел на нее оценивающе, и у нее даже на мгновение закралось подозрение, что он слышал ее мысли. Но она тут же успокоила себя, что это невозможно, с окклюментивными блоками у нее все в порядке, и ответила Лорду совершенно спокойным взглядом. Боковым зрением Элисса видела, как переглядываются между собой Эйвери и Нотт. И что их так вывело из равновесия? Или она тут единственная, с кем Волдеморт встречается лично?..

Эти вопросы проскочили где-то на периферии сознания и пропали. Лорд со своей эмпатией в прошедшие две недели прекрасно чувствовал, какой спектр негативных чувств теперь вызывала его персона у Элиссы, и потому сейчас нужно было держать эмоции под контролем и убедить его, что все в порядке. Никаких неприятностей она не доставит.

— Почему Боуд начал сопротивляться Империусу? — наконец спросила Элисса. — У него такая сильная воля, что он стал приходить в себя? Или дело в чем-то другом?

Ей вовсе не хотелось никому дерзить и доказывать свою независимость, но по-другому не получалось. Никаких безопасных и в то же время содержательных высказываний в голову не пришло, так что она была вынуждена сказать то, что на самом деле было на уме.

Макнейр и Нотт обменялись долгими взглядами, которые Элисса перевела как «Ну сейчас ей растолкуют, как надо вести себя на собраниях у Повелителя», но Лорд посмотрел на нее оценивающе и кивнул Малфою, предлагая ответить. Люциус, хотя и запнулся на секунду, намек понял правильно, а у Макнейра сделалось очень недоуменное лицо.

— Я бы сказал, что он чего-то испугался, когда я спросил, смог бы он сам вынести Пророчество из Отдела Тайн, — отрапортовал Малфой, глядя только на Лорда и полностью игнорируя Элиссу, хотя вопрос исходил от неё. — Дело не в том, что у него сама по себе воля такая сильная. Он испугался моих расспросов — и потому смог побороть Непростительное.

Волдеморт перевёл взгляд обратно на Элиссу.

— Значит, пока никаких активных действий предпринимать нельзя, — чётко произнесла она. В гостиной было так тихо, что голос Элиссы звучал особенно звонко, хотя она не любила и не умела выступать перед людьми. — Нельзя отправлять Боуда в Отдел Тайн под Империусом. Нельзя самим туда соваться, пока не узнали, что там за ловушки и чары...

Оставалось вопросом, зачем Лорд заставил ее проговорить такие очевидные вещи вслух, хотя сам точно должен был сделать те же выводы. Если только для развлечения.

— Нужно продолжать разведку, — закончила Элисса мрачно. — Выяснить досконально, какая защитная система действует в Отделе. Выяснить, почему Боуд так остро отреагировал на перспективу вынести Пророчество. Возможно, причина не в том, что он так ратует за свое дело, а просто в Отделе стоит дополнительная защита от воров, с которой ни одному волшебнику связываться не рекомендуется. В вашем «Гринготтсе», я слышала, стоит что-то подобное, ведь ограбить этот банк считается невозможным, — последняя фраза прозвучала не очень удачно, будто Элисса категорично отделила себя от местного населения, включая тех же Пожирателей. — Здесь расспросы рядовых сотрудников не помогут, нужен кто-то рангом повыше. Начальник Отдела Тайн, например, или глава мракоборцев. Он, наверное, должен быть в курсе, какие охранные чары используются во всем здании Министерства магии.

— Шанс на успех крайне мал, — тихо ввернул Кантанкерус Нотт, будто не сумев сдержаться. Все взгляды, в том числе и Повелителя, оказались направлены на него, и тот прокашлялся. Элисса вздохнула с облегчением, что слово взял кто-то другой. — Я имею в виду, что ход мыслей мисс Каройи правильный, но реализовать это будет крайне сложно. Во-первых, никто понятия не имеет, кто сейчас возглавляет Отдел Тайн. Личность этого волшебника не афишируется. Но если, допустим, мы это узнаем, то наложить Империус на него или Скримджера будет нелегко. Волшебники, занимающие подобные должности, изначально должны обладать сильной волей, плюс они проходят специальную подготовку, а также каждый год их проверяют на соответствие квалификации. Разумеется, подчинить их можно, но здесь довольно высок шанс на ошибку, которого у нас нет. Ещё, конечно, остаётся Фадж, но после неудачного покушения, — Эйвери вздрогнул и вжал голову в плечи, а Нотт безжалостно продолжал: — Фадж и в сортир ходит в компании мракоборцев. Сейчас к нему не подобраться.

Снова повисло молчание. Элисса задалась вопросом, что об этом всем думал сам Лорд. У него-то был уже какой-то план действий?

— Есть еще один вариант, Повелитель, — этот подрагивающий голос принадлежал Эйвери, и все воззрились на него с удивлением, не ожидая, что Пожиратель, пребывавший последний месяц в опале, рискнет сам напомнить о своём существовании. Но, видимо, какая-то идея у него на самом деле была, и притом не самая безнадёжная.

Волдеморт смерил Эйвери холодным оценивающим взглядом — тот вжался в спинку кресла, но головы не опустил — и бесстрастно произнес:

— Я слушаю тебя, Филип.

— Об-братиться к-к человек-ку со ст-тороны, — выдавил Эйвери, спотыкаясь на каждом слове и явно жалея, что вообще открыл рот. — К т-тому, кто с-cмог б-бы попасть в Отдел Тайн и п-проверить его ловушки. Чт-тобы это был не кто-то из нас, или из Отдела тайн, или мракоборец... Тот, кто не является заинтересованной стороной, и, следовательно, не будет утечки информации. И это должен быть тот, кто действительно разбирается в охранных чарах и смертельных ловушках.

Под конец голос его звучал уже более или менее уверенно, но глаза продолжали тревожно метаться туда-сюда. Однако его друзья и соратники облегчать жизнь Эйвери не собирались: все застыли, как трава в поле перед грозой, и дожидались реакции Лорда.

— Обратиться к наемнику? — наконец осведомился Волдеморт; по бледному лицу невозможно было что-либо прочесть. — Я правильно тебя понял?

Эйвери сдавленно кивнул; Элиссе он напомнил затравленного зайца. Прочие Пожиратели сидели так же неподвижно, с такими же пустыми, будто неживыми выражениями лиц, и Элиссе со внезапно проснувшимся отвращением показалось, что она находится в каком-то уродливом театре марионеток. Она представила, как выглядит в эту минуту со стороны — такая же, как все остальные, застывшая кукла, будто целлулоидная, с равнодушными, стеклянными глазами. И в этот миг ей нестерпимо захотелось сделать хоть что-то — ударить кулаком по столу, закричать, да даже просто громко поддержать предложение Эйвери, — лишь бы разрушить это царство смерти и поклонения и внести в него хоть каких-то живых эмоций. Она даже вообразила, как отреагировал бы на это Лорд.

Но, разумеется, ничего из этого она не стала делать, а осталась сидеть на своём месте, привычно рассматривая позолоченные каминные часы позади Люциуса.

Помни, терпеливо ждать. Терпеливо ждать.

— У тебя есть кандидатуры?

Лицо Эйвери озарилось почти исступленным облегчением человека, которого поволокли было на эшафот, да в последний момент передумали и дали небольшую отсрочку.

— Да, м-мой Лорд. Вот, — и он попытался трясущимися пальцами подцепить сегодняшнюю газету. Свежий «Ежедневный Пророк» лежал на столе с начала собрания, но Элисса только сейчас обратила внимание на свернутый выпуск. В душе что-то екнуло, когда она вспомнила последние репортажи, и в голове молнией сверкнула догадка, кого мог иметь в виду Эйвери.

Ей пришлось приложить все силы, чтобы скрыть потрясенный вздох. К счастью, всеобщие взгляды были обращены к «Пророку», а Лорд неотрывно смотрел на Эйвери, и реакции Элиссы никто не заметил. Она же на миг прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и унять участившееся сердцебиение. Хорошо, что она сидела на дальнем от Лорда конце стола, так что не было опасности, что он ощутит её эмоции.

— Маттео Карбоне? — уточнил Лорд все тем же неопределенным тоном и невербально, а заодно не прибегая к помощи волшебной палочки, левитировал к себе газету. Статью он пробежал глазами быстро, не вчитываясь: текст явно был ему знаком. — Ты об итальянском воре?

— Да, Повелитель, — и с внезапной решимостью, будто подумав, что терять уже ничего, Эйвери более или менее твердо завершил: — Он смог ограбить Министерство магии в Риме, а еще банк в Мадриде. По сравнению с «Гринготтсом» там, конечно, охрана была куда слабее, но все же. Если бы мы привлекли его, он смог бы получить информацию, которой нам не хватает, о структуре и защите Отдела Тайн. Если пообещать ему приличное вознаграждение…

Его голос становился все тише, пока окончательно не умолк, и в комнате стало тихо. Элисса же против воли бросила взгляд на «Пророк», который этим утром уже читала, и потому была в курсе последних событий. Маттео Карбоне видели в Москве в компании волшебника, смутно похожего на Картера Эндлунда — бывшего мракоборца, обвиняемого во многих должностных преступлениях и со скандалом оставившего службу много лет назад. Русское Министерство магии было оживилось, но Карбоне удалось успешно скрыться.

Это привлечение внимания было намеренной акцией, запланированной Элиссой. Трой передал ее распоряжение Маттео и Картеру — намеренно показаться на глаза властям и прессе, чтобы в последний раз сбить со следа Иштвана и вампиров. Теперь, пока противник думает, что они продвигаются на восток, ребята тайком вернутся в Британию, где наступит следующая фаза плана «Переиграть и уничтожить противника».

Осознание скорой встречи с друзьями грело Элиссе душу все эти дни, помогая справиться с депрессией и старой психологической травмой, в которой Лорд с таким удовольствием и ожесточением покопался. Все шло замечательно. Она снова увидится с ребятами. Кошмары если не закончились, то, по крайней мере, Элисса больше их не помнила. За эти полгода она убедилась, что их затея сработала, и за все шесть месяцев она не увидела ни одного вражеского лица, не вступила ни в один бой. Все шло по плану.

Вот только этот план совсем не включал появление Маттео в стройных рядах Пожирателей Смерти, и, скрывая свое истинное состояние за маской вежливой невозмутимости, Элисса лихорадочно обдумывала происходящее. Хорошо это или плохо? Если Лорд встретится с Маттео лицом к лицу, какими проблемами это может быть чревато? Если Маттео попадет в Отдел Тайн, какую выгоду это принесет?

В одном можно не сомневаться — если Маттео проникнет в Отдел Тайн (а Элисса почти не сомневалась, что у него все получится, поскольку имела кучу времени и возможностей убедиться в талантах приятеля), то все новости и важные детали с места событий она узнает первой, даже быстрее самого Лорда. Вот только что это может ей дать?..

— В этом есть смысл, — молвил Лорд задумчиво. Эйвери чуть не задохнулся от облегчения, и живые краски начали возвращаться на его лицо, но как-то неравномерно — со стороны казалось, что Эйвери стал пятнистым, как жираф. — Признаться, эта идея и мне приходила в голову, когда я в последний раз встречал в новостях имя этого вора…

— Если в Отделе Тайн стоит такое количество чар и ловушек, нужен человек, который не просто бы разбирался в подобного рода заклятиях, а был бы лучшим. Вероятно, самый известный европейский вор смог бы решить эту задачу, — с готовностью заметил Люциус. Стоило Волдеморту если не одобрить, то, по крайней мере, не отвергнуть затею Эйвери, и у Малфоя тут же нашлись аргументы «за». Для обратной ситуации аргументы «против» у него тоже наверняка были уже припасены. Скользкий, как угорь, этот Люциус…

— Но остается одна деталь, которая меня… настораживает, — продолжал Лорд неторопливо, и Малфой тут же осекся. Волдеморт проследил за ним взглядом и холодно усмехнулся. Элисса была убеждена, что Люциуса пробрала дрожь от этой усмешки. — Уже во второй раз за полгода Карбоне попадает в газеты, и снова к нему приковано внимание не только прессы, но и всех европейских мракоборцев, вместе взятых. А учитывая, как для нас сейчас важна секретность, мне бы не хотелось, чтобы наши дела стали… достоянием общественности. Как мракоборцев, так и прессы в случае, если Карбоне однажды арестуют.

Тем не менее, эти его слова приспешников не смутили. Элисса ждала, что сейчас Эйвери все-таки пожалеет, что вообще открыл на этом собрании рот, но неожиданно вступил Нотт. Все так же негромко, как говорил раньше, он заметил — причем спокойно, словно шло обсуждение цен на рабочие мантии в Косом переулке:

— Карбоне скрывается от закона уже десять лет, так что можно предположить, что он умеет быть незаметным и в Британии не станет привлекать к себе внимание. Мы сможем организовать ему прибытие в Лондон, о котором никто бы не знал… А после выполнения задания, как только Карбоне перестанет быть полезен, от него можно будет избавиться. Быстро и без шумихи. Стоит, конечно, проверить, но Карбоне не производит впечатление человека, за которым стоит кто-то серьезный. Значит, его смерть не обернется никакими… неприятностями.

Элисса перестала любоваться малфоевскими каминными часами и теперь задумчиво рассматривала Кантанкеруса. А потом, когда он замолчал и посмотрел на Лорда в ожидании ответа, тоже перевела взгляд на последнего.

— Хорошо, — наконец медленно произнес тот — должно быть, взвешивая в уме, стоит ли связываться с посторонним человеком. Бледное лицо было непроницаемо, и после еще одной паузы Лорд кивнул. — Так и поступим. Люциус, — Малфой весь подобрался и продемонстрировал готовность внимать, — займись этим. Отыщи Карбоне и предложи ему работу. Организуй его прибытие в наши края.

— Конечно, мой Лорд, — тот склонил голову. Элисса сделала в уме мысленную отметку — похоже, Люциус Малфой здесь еще и специалист по европейским связям.

— Все свободны.

Как обычно, Волдеморт первым покинул гостиную, причем сегодня он не прихватил с собой Элиссу, чему она была рада. Задерживаться с Пожирателями она тоже не стала и, забрав у домовика плащ, направилась к дверям. Приходилось все время напоминать себе, что ее вид не должен казаться слишком задумчивым, хотя мыслями Элисса все равно уже была далеко отсюда.

Разумеется, Маттео согласится на эту работу. И вы пока не знаете этого, Милорд, но по счастливейшему стечению обстоятельств он уже в Британии. Впрочем, для поддержания легенды нужно будет притвориться, будто Маттео все еще где-то на востоке.

И да, Кантанкерус Нотт был отчасти прав — за Маттео действительно не стоит никого серьезного, чтобы одним именем гарантировать ему безопасность и неприкосновенность.

Но зато за Маттео Карбоне стою я.

И я клянусь, что заставлю вас пожалеть, Милорд, если вы тронете хоть одного из моих людей.

* * *

На ее стук открыл Бенджи, который оглядел Элиссу придирчивым взглядом и торжественно возвестил:

— Да здравствует Темный Лорд!

— Да иди ты! — возмутилась Элисса. — Кто это придумал? Ты сам или Маттео?

— Я, конечно, — даже немного обиделся Маттео, появляясь в полутемной прихожей. Ухмыляющийся Бенджи захлопнул дверь, и тут же по ней сами собой поползло, лязгая, внушительное количество цепей и замков. Маттео же крепко обнял Элиссу, а потом подхватил за руку и потащил вглубь дома — туда, где был виден свет и доносились голоса, смех и звуки готовки.

— Attenzione, per favore!⁽¹⁾ Смотрите, кого мы привели! — радостно провозгласил Маттео, пока Элисса по очереди рассматривала знакомые, дорогие лица, чувствуя, как на губах расползается неудержимая, счастливая улыбка.

Следующим ее захватил в медвежьи (или правильнее будет сказать, волчьи?) объятия Бенджи.

— Что у тебя со спиной? — строго спросила Элисса. Целительской помощью этой пятерке она занималась так долго, что «Сердце» начало посылать сигналы само по себе.

— Столкнулись с венграми прямо перед отбытием сюда, — пожал плечами Бенджи. — Ничего серьезного, жить буду.

Но Элисса только отмахнулась, уже взяв Бенджи за руки и начиная на ходу лечить его рану. Ничего опасного там в самом деле не было, но раз уж все их приключения происходят именно из-за «Сердца», пускай оно хоть как-то себя окупает.

— А ты немного… изменилась. Похорошела, — заметил Картер у плиты, улучив секунду между тем, как Элисса отпустила Бенджи, и ее тут же обнял Алекс. — Похожа уже не на девочку-подростка, а на… девушку. Пусть и очень юную.

— Если тебе дать возможность несколько месяцев посидеть на одном месте, ты тоже расцветешь, — шутливо отозвалась Элисса, подпорхнула к Картеру и звонко чмокнула его в щеку. Тот смотрел на нее с нежностью родителя, который встретил ребенка после учебного года. — Ну, как вы тут без меня?

Кухня наполнилась было веселым гомоном и смехом, которые тут же стихли, когда Картер строго заявил, чтобы они не занимались ерундой, а накрывали на стол, пока он занят обедом. Спорить никто не рискнул, и все послушно занялись делом. Трой сидел в дальнем углу кухни, но ему Картер делать замечаний не стал, а Элисса быстро осмотрелась по сторонам.

На этот раз они жили не в гостинице, а Трой подыскал для их честной компании дом на окраине Глазго. Поскольку англичанином из них был только Алекс, иностранный акцент всех остальных в любом бы случае резал уши местному населению, и потому Элисса не возражала против шотландского города. Картер, Маттео, Алекс и Бенджи теперь жили в небольшом маггловском доме, пусть и стоявшем в пригороде на отшибе, так что слишком любопытные соседи не сновали под окнами. Дом не был подключён к Сети летучего пороха, других волшебников и волшебных магазинов на ближайших улицах не наблюдалось, и потому укрытие было вполне надежным. Трой за эти полгода успел обустроиться и обжиться в собственном убежище и покидать его не пожелал, что было весьма разумно. Элисса даже не знала, где оно находится.

На просторной кухне дым стоял коромыслом — Картер у плиты занимался готовкой и вдохновленно руководил всеми остальными. В воздухе витали стойкие запахи рыбы, шафрана, других специй. Бенджи трансфигурировал старый покосившийся стол и шаткие стулья во что-то более надежное и приятное глазу, Алекс громко звенел посудой в серванте, отыскивая целые тарелки. Маттео бездельничал, пока нож сам резал на разделочной доске овощи. Один только Трой сидел как бы отдельно от всех — в углу комнаты, молча наблюдая. Он всегда так делал, все уже привыкли.

— Ну вот, а потом приезжаем мы в Братиславу налегке. Из Кракова же пришлось бежать почти без всего, на нас же прямо на вокзале напали! Мы посреди Братиславы, ночь на носу, опять же, есть хочется, а у нас из ценного имущества — последние трусы. Стоим, думаем, что делать. И тут Бенджи заявляет… — бодро вещал Маттео.

— Карбоне, никто не хочет слушать твои потрясающие истории, — заявил Картер утомленно. — Я за последние месяцы наслушался их по самое не могу!

— Зато mia bella⁽²⁾ их уже целых полгода не слышала!

— У нас полно рассказов. Мы целый дорожный роман уже можем написать, — широко ухмыльнулся Алекс. — Кстати, как вам такая идея? Писательством можно будет заняться, когда вся эта история подойдёт к концу, и мы, если повезёт, все ещё будем живы. Давайте напишем мемуары! А если там отдельной главой будет идти рассказ Элиссы «Моя жизнь с Сами-Знаете-Кем»… Да мы озолотимся!

— Да ты в жизни не писал ничего серьезнее эссе в Ильверморни! — сообщил от плиты Картер. На руке у него была пестрая кухонная рукавица, и он с деловым видом поварешкой помешивал в глубокой сковороде что-то шкварчащее и булькающее. — Нам понадобится опытный автор, который сможет из наших баек сделать что-то вменяемое.

— Рита Скитер, — буркнул Трой из своего угла, но его все равно услышали и уставились с изумлением — шуток в исполнении Троя не слышал никто и никогда.

— Ты-то уже прославился! — Бенджи подцепил с подоконника и помахал в воздухе «Ежедневным Пророком», который Элисса уже видела на собрании Пожирателей. — Тебе легко давать советы!

— Какая же это слава? Там только имя, даже фотографии нет, — Картер в фальшивом огорчении сложил руки на груди. — Это Карбоне у нас звезда номер один. Во второй раз за полгода в газеты попадает, и портреты его там печатают чуть ли не на первой полосе!

— А он их все хранит, — наклонившись к уху Элиссы, заговорщицки сообщил Бенджи. — И любуется, когда думает, что мы не видим. Маттео волю дай — и он бы эти вырезки вместо обоев в своей комнате поклеил.

— А что поделаешь? Тяжело оно, бремя знаменитости. Вам, invidioso⁽³⁾, этого не понять, — изрек Маттео философски, качаясь на стуле, заложив руки за голову. Элисса всерьез подозревала, что он неосознанно и невербально помогал себе магией — иначе давно бы свалился.

— Да, кстати об этом, — спохватилась она. — С тобой, жертва славы, в скором времени свяжется Пожиратель Люциус Малфой. Предложит задание — влезть в британский Отдел Тайн. Ты согласишься, а потом тебе на самом деле надо будет отправиться туда и выяснить, что там, в этом Отделе Тайн. И вынести оттуда одну вещь, которая нужна Волдеморту.

— Запросто, — легко согласился Маттео.

— А после этого тебя, скорее всего, убьют, чтобы не было утечки информации.

— Даже так? — он приподнял брови, а потом как ни в чем не бывало продолжил качаться, изучая пыльную люстру на потолке. — Какая неприятность.

— Насколько нам необходимо вытащить эту вещь из Отдела Тайн? — поинтересовался Алекс, помогая Элиссе накрывать на стол.

— Необходимо, — она пожала плечами, изучая тарелки и столовые приборы. Подумала и достала из воздуха вазу, в которую следом наколдовала букет астр. Утвердив эту композицию в центре стола, осталась довольна сервировкой. — Сейчас нам выгодно, чтобы Лорд и дальше укреплял силы и утверждался в Британии. Значит, мы должны этому способствовать, а Волдеморту в данный момент жизненно необходимо это непонятное Пророчество. Что же, сделаем ему такой подарок.

Алекс только болезненно скривился на эти слова, но промолчал. Хорошо хоть, при каждом упоминании имени Волдеморта он больше не дергался как от удара электричеством. Маттео же деловито уточнил:

— Сколько у меня времени?

— Это тебе Малфой изложит вместе со всеми деталями.

— Обед готов! — провозгласил Картер и взмахнул волшебной палочкой. На стол приплыло блюдо с паэльей, что вызвало заметное воодушевление и волнение среди голодных масс. — Рецепт узнал в Валенсии, и специи купил еще тогда. Садитесь давайте. Бенджи, ты вино открыл? Трой, а ты что жмешься в углу как неродной?.. Тебе налить?

И так здорово было снова сидеть всем вместе, будто и не было этих шести месяцев разлуки! Элисса чувствовала себя уютно, расслабленно и свободно, хотя она единственная из всех не притронулась к алкоголю. Но хорошо зная, что Лорд о своих визитах никогда заранее не предупреждает, она не стала рисковать и предпочла сохранить ясность и трезвость ума. Рассказы следовали один за другим, благо что эти полгода действительно прошли более или менее спокойно, и, не считая осеннего случая, попавшего в газеты, серьезных столкновений с Иштваном или де Колиньи не было, и можно было отнестись к этому долгому туру по Европе как к занятному приключению. Звенели бокалы, посуда, на кухне то и дело раздавались взрывы смеха. И после еды, когда голод сменился приятным умиротворением, и все устроились на кухне как кому было удобно, так хорошо было сидеть в кресле, забравшись с ногами и укутавшись в плед, и смеяться над шутками друзей, снова видеть их всех и чувствовать себя в безопасности… Даже дым от сигарет Алекса и Маттео ее не раздражал, ведь благодаря ему Элисса и со слипающимися глазами точно знала, что они, ее самые близкие люди, рядом…

— Элисса, пока ты там не уснула, может, расскажешь, как прошли твои полгода? — окликнул ее Алекс, и она встрепенулась, сообразив, что ее на самом деле неудержимо клонило в сон. — Друг про друга мы более или менее в курсе, Трой про себя вообще ничего не рассказывает, хоть тресни, и остаешься только ты! Как твое общение с… Сама-Знаешь-Кем?

На последних словах он ощутимо споткнулся, но договорил, и его слова почему-то возымели самый живительный эффект: Элисса непроизвольно села прямее, а сон сам собой улетучился в приоткрытую форточку. Будто одно упоминание заставило ее ощутить присутствие лорда Волдеморта так, как если бы он находился в этой комнате.

Тем не менее, история вышла не такой длинной, и Элисса сама удивилась, как быстро смогла все пересказать. Более подробно она остановилась только на стратегических решениях Лорда, о которых ей удалось узнать, а также на встрече с боггартом. Остальные эпизоды вполне можно было сократить до пары предложений. Ребята слушали внимательно и не перебивали. Единственное, что не давало Элиссе покоя — это слишком пристальный взгляд Троя, который как раз единственный из всех был полностью осведомлен о том, как она проводила время в эти месяцы.

— Так что вот так, — завершила она свой рассказ. За окном уже темнело, и Элиссе подумалось, что скоро надо будет возвращаться в Литтл-Хэнглтон. Лорд, конечно, никогда не появлялся раньше одиннадцати вечера, но мало ли… — Не сказала бы, что это были простые полгода, но жить можно. Бывало и хуже. И я считаю, что мы должны продолжить то, что начали. Ваша безумная затея по маскировке «Сердца» сработала. Теперь надо развить наше преимущество.

После всего услышанного Алекс был изрядно бледен, Трой оставался безучастен, а Картер, Бенджи и Маттео попереглядывались между собой, и оборотень наконец спросил прямо:

— Ты контролируешь ситуацию?

В ответ Элисса не стала возмущаться или обижаться, а вместо этого честно попыталась задуматься.

— Полагаю, что да, — наконец отозвалась она.

— Тебе нужна помощь? — продолжал допытываться Бенджи. Трой по-прежнему не сводил глаз с Элиссы, и она все никак не могла сообразить, чем был вызван этот повышенный интерес. Чего он слышит в ее словах такого, чего она сама не понимает? — Ну, морду там кому-нибудь набить, запугать, или хотя бы разъяснительную беседу провести?

Элисса покачала головой, не удержавшись от улыбки.

— Пока нет.

Картер в ответ только вздохнул, зато вдруг подал голос Маттео. Деловито и спокойно он произнес:

— Я бы предпочел наведаться в Министерство до того, как Пожирателям станет известно о моем появлении. Сейчас, пока вообще никто не знает, что я в Лондоне, осмотреться по сторонам будет куда проще и безопаснее. Но на это нужно время. Просто так, с первой попытки, ты в Отдел Тайн не завалишься.

Она с пониманием кивнула.

— Я тебя не ограничиваю. Ответишь Малфою, когда посчитаешь нужным, или ответишь сразу, но скажешь, что сможешь прибыть только через месяц… Сам решишь. Трой, а ты что скажешь? Как у нас дела?

Тот сухо, безэмоционально отчитался:

— В Министерстве обстановка неспокойная. У Фаджа на почве покушения развилась паранойя, за ним теперь всюду таскаются два телохранителя. На отделы международного сотрудничества и магического правопорядка активно наседают из-за отвратительной организации Турнира Трех Волшебников и смерти Диггори. Крауч болен и сейчас не показывается на людях, лежит дома. Перед общественностью за него отдувается помощник, Перси Уизли. Он утверждает, что третий этап пройдет в июне, и что уж на этот раз меры безопасности будут на высоте. Для этого в Хогвартс специально отрядили чуть ли не все Управление мракоборцев полным составом — чтобы в буквальном смысле сдувать с оставшихся Чемпионов пылинки.

Ну-ну. Интересно, как отнесется к такой толпе гостей Дамблдор, пока они будут сновать по его владениям и следить за безопасностью?..

— Ну а ты? — вдруг спросил Алекс, и Элисса подозревала, что на самом деле этот вопрос интересовал абсолютно всех. — Как ты сама живешь… уживаешься… с ним?

Не желая их тревожить, расстраивать, Элисса пожала плечами. Почему-то высказывать все свои мысли о лорде Волдеморте как на духу ей не хотелось, хотя она и не могла понять причину.

— В целом… нормально. С ним вполне можно сосуществовать. Если не возражать, а только поддакивать и подчиняться…

Тут Элисса вдруг сообразила, что как раз в ее случае эта тактика работала далеко не всегда, ведь она не раз принималась спорить с Лордом и высказывать свою точку зрения, а он почему-то ее даже слушал и не разбрасывался во все стороны Круциатусами. Но рассказывать об этом ребятам ей сейчас не хотелось. Возможно, позже. Когда она сама поймет, почему Лорд так поступал.

— Меня только вывела из равновесия встреча с боггартом. Я испугалась и разозлилась, причем даже не из-за самого боггарта, а от того, что Волдеморт так цинично использовал мои страхи против меня. Я была в таком бешенстве, что думала — если он скажет хоть слово, я сама его убью. Идиотизм, конечно, — она позволила себе невеселую усмешку. Лица у друзей стали ну очень сочувствующими, один только Трой слушал, высоко вздернув бровь. — Он бы меня по полу тонким слоем размазал. Впрочем, какое ему может быть дело до моих переживаний? Трой был прав, на мои нежные чувства ему глубоко плевать. Я могу его возненавидеть — он этого даже не заметит, поскольку просто не замечает других людей… Погодите-ка, — произнесла Элисса медленно. Ее вдруг поразила одна мысль, которая раньше почему-то не приходила в голову. — А что, если Лорд именно это задумывал с самого начала? И моя встреча с боггартом была неслучайной?

Алекс посмотрел на нее добрым, сострадательным взглядом, как смотрят целители на душевнобольного.

— Элисса, по-моему, ты минут двадцать без перерыва твердила нам, что твоя встреча с боггартом была срежиссирована Сама-Знаешь-Кем с самого начала. Хочешь рассказать об этом еще раз?

— Да не в этом смысле! — она шутливо пихнула его локтем в бок, но сделала это больше машинально, полностью захваченная новой догадкой. — У него… тысяча продуманных планов на все случаи жизни, а каждое действие зачем-то нужно. У меня закрадывается подозрение, что этот человек в принципе не способен сделать ничего просто так, и что он продумывает и предусматривает абсолютно все. Человеческие эмоции. Чувства. Реакции. Действия. Мысли. Вот я и думаю — он же столько раз называл меня безумной, глупой, самоуверенной за то, что я так свободно веду себя с ним, не трясусь от страха, как остальные… Ох, видели бы вы все, как дрожат от страха в его присутствии Пожиратели Смерти! С каким ужасом говорят о нем обычные люди, которых я встречала в Косом переулке! Все его страшатся, как чумы, и этот страх витает в этой стране буквально всюду! Здесь ты, Алекс, был прав… И этот страх, эта ненависть ему привычны, он хорошо знает, как играть на них, как заставить такого человека быть ему полезным! Так может быть такое, что он намеренно подсунул мне боггарта, чтобы вызвать точно такие же эмоции, как у прочих людей? Именно потому, что, как обернуть страх и ненависть себе на пользу, он хорошо знает. А что делать со всеми прочими чувствами?..

— Тебе бы в маггловские мозгоправы идти, — фыркнул Бенджи непочтительно. — Очень красиво, но ни хрена не понятно. Как их там? Психотеравты?

— Психотерапевты, — поправил его Картер и посмотрел на Элиссу. Вид у бывшего мракоборца был задумчивый. — Знаешь, это вполне реальная версия. Я встречал преступников с психопатическим складом ума, да и вообще это весьма распространенная человеческая черта — иметь дело только с тем, что тебе привычно. А если не привычно, то ты попытаешься загнать это в знакомые рамки. А лорд Волдеморт…

У Алекса подпрыгнул локоть, и кофе расплескался на стол. Картер виновато развел руками.

— Прошу прощения. Так вот, если Сами-Знаете-Кто предпочитает подстраивать весь окружающий мир под себя так, как ему нравится, то неудивительно, что и тебя он тоже решил перековать в ту форму, которая ему удобна. Грубовато, но попытка засчитывается. Ему только не повезло, что ты аналитик по части человеческих душ не хуже его. Может, сама ты манипулируешь людьми не столь искусно, но разгадать чужие маневры способна. Молодец, девочка.

Элисса в задумчивости побарабанила пальцами по подлокотнику.

— Я не пойду у него на поводу, — наконец медленно произнесла она. — Черта с два он получит, а не манипулирование мной, будто я еще одна из его кукол.

К счастью, никто из друзей не стал комментировать ее уверенность в том, что в психологическом противостоянии самому опасному темному магу столетия Элисса победит. Хотя вполне обоснованные сомнения у них наверняка могли возникнуть.

— Трой, нам пора, — распорядилась Элисса, поднимаясь. — А вы пока обустраивайтесь, отдыхайте. Внимания к себе не привлекаем, больше никакой прессы и мракоборцев. Маттео, займись Отделом Тайн. Мы достаточно долго прятались по углам. Пора возвращаться к активной жизни.

1) Прошу внимания! (итал.).

Вернуться к тексту

2) моя красавица (итал.)

Вернуться к тексту

3) завистники (итал.)

Вернуться к тексту