О враг мой (джен)

Он потерял всякое представление о времени. В тёмной камере не было окон, а он то и дело проваливался в забытьё, так что понятия не имел, сколько времени миновало с его последней встречи с Волдемортом. Дни? Часы? Трёх дней точно не прошло, раз его ещё не вытащили на этот ритуал в полнолуние.

Сначала Гарри думал ориентироваться по своей кормёжке, но еды давали ровно столько, чтоб он не умер с голоду, и он бросил эту идею. Он ослабел от голода — возможно, Волдеморт и хотел ослабить его, чтобы он не мог сопротивляться.

Но мерзкий колдун просчитался: пока Гарри дышит, он будет бороться.

К сожалению, с тех пор, как его сюда бросили, у него было мало возможностей. Он всё ещё ждал, что его отправят обратно в этот зал камня и боли, будут пытать, а Волдеморт, возможно, преодолеет свой испуг и попытается снова применить легилименцию.

Но время шло, а ничего не происходило.

Когда он обнаружил, что разочарован этим, то усомнился в своём рассудке. Кто в здравом уме захочет предстать перед Волдемортом?

Ну… он. Кажется. Прямо извращение какое-то.

Как бы он ни боялся оказаться во власти Волдеморта, — не знать, что его ждёт, было почти так же ужасно. Он не представлял, что случится завтра. А прямо сейчас было холодно, и страшно, и темно, и его душили кошмары. Его друзья и Орден наверняка знали, что он пропал, независимо от того, что придумал Ремус, чтобы сбить их с толку. Они попытаются найти его, Гарри был уверен. Но без Снейпа — здесь, у Волдеморта, — у него не было большой надежды на успех.

И хуже всего были кровососы. Так он называл для себя тех визитёров: они были ещё одной причиной его слабости. Волдеморт пока не счёл нужным погрузить Гарри в оцепенение, но ему явно не терпелось заполучить кровь. Гарри уже трижды обездвиживали, а Пожиратели Смерти накладывали странное заклинание, которое магическим путём извлекало кровь из его тела. Последний раз это было меньше получаса назад, и он всё ещё без сил валялся на холодном каменном полу, со страшным головокружением. Они давали ему кроветворное первые два раза — но после третьего один из Пожирателей упомянул, что это зелье неэффективно, если принимать его так часто.

И теперь Гарри лежит навзничь, в холодной испарине, с закрытыми глазами и в полном изнеможении. Любое движение грозит тошнотой или обмороком.

Зато ему выпало несколько удобных случаев провернуть операцию «несносный подросток». Он использовал любую возможность произнести имя Волдеморта, когда приходили «кровососы», и заметил, что приёмчик работает. Теперь он мог видеть их лица: после того как долгожданный пленник был торжественно им представлен, Пожиратели Смерти приходили в камеру без масок. Гарри не любил никому причинять боль, но видеть, как перекашиваются их физиономии, было единственным утешением: хоть какой-то способ дать отпор.

Звук из коридора отвлёк его от невесёлых размышлений, и он насторожился. Обычно после процедуры его долго не тревожили. Он вздрогнул. Как бы сильно они ни ненавидели его, но были осторожны и следовали инструкциям повелителя: не причинять серьёзного ущерба. Если у него сейчас снова возьмут кровь, такого ущерба определённо не избежать. Например, в виде мёртвого Гарри Поттера. И как бы сильно Гарри ни возражал против большинства планов Волдеморта, он был довольно неравнодушен к приказу тёмного мага сохранить его живым и невредимым.

Дверь камеры со скрипом отворилась, и он поднял дрожащую руку, чтобы защитить глаза от света, льющегося из коридора. Неплохо бы встать. Он не хотел показаться слабым. Но знал, что не справится. Получилось только кое-как приподнять голову и разглядеть две — нет, три фигуры, нарисовавшиеся в дверном проёме. Когда двое вошли, их лица осветил Люмос. Оба в тёмных мантиях. Полноватые, неприметные, русоволосые. Первый из них чисто выбрит, приземист, с густыми бровями. Второй, бородатый, повыше: он хмурился, освещая комнату своей палочкой.

Он их не знал. Или… постой-ка. Выглядят знакомо… но он не мог вспомнить, где их видел. Да какая разница, в самом деле? Скорее всего, кто-то из тех, кто бросал в него проклятия в тот первый день — и наслаждался, видя, как он корчится от боли.

Он опустился обратно на каменный пол, насторожённо наблюдая из-под полуопущенных век.

Третий Пожиратель Смерти шагнул к двери и прислонился к косяку. Когда он брезгливо поморщился от запаха, стоявшего в камере, Гарри узнал Люциуса Малфоя. Что ж, тут Гарри ничего не мог поделать. Пахло потом, нечистотами и даже кровью — там, где она пролилась на его одежду. Он не мог пахнуть розами, раз ему отказали в душе. И был не виноват, что маленькое ведёрко в углу не опорожняли со вчерашнего дня (по крайней мере, он полагал, что это было вчера).

Бровастый Пожиратель уничтожил содержимое ведра, и запах улетучился. Не то чтобы это заменило душ…

— Как насчёт освежающего заклинания? — выдавил Гарри из себя со всей беспечностью, на какую был способен. Он понял, что «кровососов» выводит из себя холодное безразличие. Он только-только с ними познакомился, но они уже были вполне предсказуемыми. Судя по тому, как бородач стиснул зубы и прищурился, его тоже довольно легко вывести из себя.

Гарри без предупреждения приподняла пара крепких рук; ему стоило больших усилий держать голову. Встретив бесстрастный взгляд Бровастого, он через силу ухмыльнулся:

— Я знаю хорошее заклинание для выщипывания волос. Надо?

Бровастый проигнорировал выпад. Нужно будет нащупать другое слабое место. Ничего. Как только Гарри сможет отдышаться, он снова начнёт твердить имя Волдеморта. Не такое уж большое удовольствие, но единственное намечающееся в перспективе.

Он попытался вырваться, когда Бровастый схватил его за подбородок, но был слишком слаб. Пожиратель Смерти повернул его голову туда-сюда, разглядывая с чем-то вроде отвращения.

— Сколько взяли эти идиоты? — сердито буркнул он. — В таком состоянии Тёмный Лорд ничего от него не добьётся.

— Разве это имеет значение? — Бородач ухмыльнулся и рывком вздёрнул Гарри на ноги. Тот споткнулся. Комната закружилась, и он бы упал, если бы Бородач не подхватил его под мышки. Гарри выволокли из камеры прежде, чем он успел что-нибудь сказать.

— Конечно имеет, Нотт, — сказал Малфой, идя впереди и предоставив прочим тащить Гарри. — Крэбб прав. Если полагаешь, что наш господин будет доволен, можешь сам объяснять ему, почему мальчишка похож на труп.

Бородач — нет, Нотт! — что-то пробормотал себе под нос и схватил Гарри за руку, когда стало очевидно, что ноги его не держат. Гарри лягнулся и попал в голень: кое на что его ноги пока годились. Он ухмыльнулся, когда Пожиратель охнул. Теперь Гарри вспомнил, почему эти люди показались ему знакомыми. Помимо некоторого сходства с сыновьями, оба мага были в Отделе Тайн вместе с Малфоем пару месяцев назад. Они участвовали в том бою, где погиб Сириус.

Кроме того, все трое имели сыновей одного возраста с Гарри. То, что они могли получать удовольствие, мучая однокурсника собственных детей, заставляло его отвращение и гнев разгораться ещё ярче.

Нотт замахнулся, чтобы ударить Гарри, но Бровастый — Крэбб — поймал Нотта за запястье.

— Помни приказ! — прошипел он. — Тёмному Лорду он нужен живым.

— О, он будет жив, обещаю, — сказал Нотт угрожающим тоном.

Гарри подумал, что неплохо бы пнуть и двух других врагов. Но в вертикальном положении он держался только благодаря Крэббу. Пожалуй, Гарри будет больнее, если его уронят, чем Крэббу, если его лягнут. А Малфой, к сожалению, был вне досягаемости: со скучающим выражением лица он наблюдал за ссорой своих товарищей. Так что Гарри собрал в голосе всю доступную ему насмешку:

— Как это смело — бросить вызов Волдеморту ради удовольствия ударить беззащитного ребёнка!

Нотт и Малфой сузили глаза, уставясь на Гарри. Лица Крэбба он не мог видеть, но почувствовал, как того передёрнуло при имени Волдеморта.

Вот и хорошо.

— А где сейчас Волдеморт, а? — продолжал он гнуть своё. Если бы только голос не был таким хриплым. Гарри судорожно вздохнул. Кто бы подумал, как может измотать такая простая вещь, как разговор? — Волдеморт слишком напуган, чтобы встретиться со мной в моей камере?

Глаза Нотта метали молнии. Он шагнул ближе, но Крэбб снова вмешался.

— Мальчишка своё получит, — пообещал он ледяным голосом, и Гарри попытался подавить дрожь от звучащего в нём предвкушения. — Но Тёмный Лорд будет недоволен, если мы возьмём его месть на себя.

Злобно фыркнув, Нотт отвернулся, предоставив Крэббу следовать за ним и тащить Гарри самостоятельно.

От близости Пожирателя Смерти у Гарри мурашки бежали по коже. Ему отчаянно хотелось отпихнуть его и идти собственными ногами. Только он знал, что не сможет. Он старался переставлять ноги, старался не опираться на Крэбба — но чем больше напрягался, тем сильнее кружилась голова. Он тяжело дышал, сердце колотилось, а в глазах стало темнеть. Он снова споткнулся. Пол выглядел даже привлекательным. Хотелось свернуться на нём калачиком и вздремнуть… Он уже потянулся к камням под ногами…

Прежде чем он понял, что происходит, Крэбб поднял его, подхватив одной рукой под колени, а другой под плечи. Гарри брыкнулся, пытаясь высвободиться. Только этого не хватало!

— Ты хочешь тратить последние силы на борьбу со мной, или лучше поберечь их для того, что уготовил тебе Тёмный Лорд? — холодно спросил Пожиратель. Гарри замер. И в самом деле.

Ему это совсем не нравилось — было просто унизительно! — но он позволил нести себя. Однако не стоит облегчать врагу задачу. Есть по крайней мере один способ дать отпор, не истощая своих ограниченных запасов энергии.

— Почему вы не называете его Волдемортом? — спросил он. — Я всегда думал, что Волдеморт — это интересное имя, имеет… э-э, уникальное звучание. Вол-де-морт, — медленно произнёс он.

Руки Крэбба судорожно сжались, и он зажмурился от боли. Вместе с тем губы его дрогнули так, будто он собирался ухмыльнуться, и это заставило Гарри замолчать. Что такого ужасного намеревался сделать Волдеморт, что Крэбб радовался, предвкушая, как притащит ему этого несносного подростка на расправу?

Гарри не пришлось долго ждать ответа.

Волдеморт сидел на своем… троне, за неимением лучшего слова для каменного сидения на возвышении. Кроме Малфоя, Крэбба и Нотта, там находилось только трое Пожирателей Смерти. Хотя они были без масок, двоих Гарри не узнал. Третьим был Питер Петтигрю. Гарри почувствовал, как кровь бросилась в лицо при виде человека, предавшего его родителей и крёстного. Он временно отвлёкся от идеи достать Волдеморта: сейчас ему хотелось только поставить хороший фингал Петтигрю.

— Гарри, — протянул Волдеморт медово-сладким голосом. — Ты выглядишь слегка помятым.

Пожиратели Смерти расхохотались, и Гарри подумал, как убого существование тех, кто вынужден ползать на брюхе перед злобным, сумасшедшим садистом. Он собрался даже сказать это вслух, но решил поберечь силы на тот момент, когда узнает, чего же хочет Волдеморт.

Тот жестом приказал Крэббу поставить Гарри. Пожиратель Смерти опустил его наземь, когда стало ясно, что ноги Гарри немногим твёрже желе, и отошёл, чтобы присоединиться к остальным. Решив, насколько получится, не выказывать слабости, Гарри скрестил ноги и со скучающим видом подпёр рукой подбородок, зная, что это их разозлит. Чёрные точки, заплясавшие перед глазами от небольшого усилия, медленно отступали. Он старался не дрожать ни от страха, ни от холода. Хотелось только, чтобы сердце перестало колотиться при малейшем движении.

Глаза Волдеморта сузились. Ага, взбесился. Хорошо. Гарри спрятал свои эмоции за скучающим выражением лица.

— Я решил дать тебе ещё один шанс, — изрёк Волдеморт. — Скажи мне, где Северус Снейп, и я позабочусь о том, чтобы ты больше не испытывал ни слабости, ни боли. Откажись — и мы повторим церемонию приветствия. Мои Пожиратели Смерти накопили неплохой опыт, — сказал он с улыбкой.

Гарри постарался не дёрнуться от этого напоминания. Он ещё не оправился от прошлых пыток, а Волдеморт, несомненно, на этот раз придумает что-нибудь похуже, если он откажется. Что будет после этого с его рассудком? Он сойдёт с ума? Как родители Невилла?

Как ни ужасно, но это было весьма похоже на правду. Гарри даже при желании не смог бы ответить Волдеморту. Он понятия не имел, где Снейп. Ну… почти не имел. У него были кое-какие догадки. Но наверняка Снейп был достаточно умён, чтобы не оставаться ни в одном из этих мест, пока Гарри мог выдать его.

— То есть ты убьёшь меня, вместо того чтобы пытать? Хм. Нет, спасибо, — невозмутимо ответил он.

— Я не убью тебя, — сказал Волдеморт, словно предлагая ему весь мир. — Я просто позволю тебе какое-то время спокойно спать, зная, что никакая боль не коснётся твоего сознания.

— А как насчёт тела? Опять же — нет, спасибо.

Глаза Волдеморта вспыхнули.

— Круцио! — выкрикнул он так неожиданно, что Гарри не успел подготовиться.

Его точно разрывало на кусочки. Боль хлынула по венам и костям как огонь, и он почти не помнил, как упал и корчился на полу, как кричал…

Всё прекратилось так же внезапно, как и началось. Гарри тяжело дышал, а сердце так колотилось, что, казалось, вот-вот лопнет. Он услышал шаги и увидел рядом с собой ноги Волдеморта, но не поднял глаз. Одно проклятие — и он выдохся, не способен головы поднять. Как он переживёт такую муку целый час — или ещё больше?

— Где он?

— Не знаю, — честно прохрипел Гарри, отказываясь от бравады. Ему просто хотелось заснуть. Не со зловещим волдемортовским зельем, а в своей камере. Он был полным идиотом, желая покинуть её относительную безопасность. Может быть, если он убедит Волдеморта, что не знает, то сможет вернуться туда пораньше.

Волдеморт наклонился к нему:

— Дамблдор уже некоторое время прячет его вместе с тобой. Вы беседовали. Он инструктировал тебя. Ты, несомненно, посвящён во многое. И должен знать, где он.

— Не знаю, — выдохнул Гарри. — Я всего лишь… э-э… ребёнок. Он не… не доверяет мне настолько, чтобы делиться своими секретами.

— Ты кое-что забываешь, мальчик, — прошипел Волдеморт. — Я заглянул в твою память. Я видел, как часто вы общались, видел, что в тебе растёт привязанность к нему. — Он усмехнулся.

Гарри едва не поправил его. Это была не совсем привязанность. Скорее им обоим удалось преодолеть свою ненависть, прежде чем перемирие, которое они заключили, разлетелось вдребезги из-за его собственной беспечности. Но пререкаться из-за пустяков сейчас казалось неуместным. Он и хотел бы — просто чтоб досадить Волдеморту… но это потребует много слов, а слова требуют сил…

— Ты доверяешь ему, — продолжил Волдеморт. — Как трогательно. Я тоже доверял ему, как тебе известно, а он меня предал. Он поступит так же и с тобой, когда его личные интересы окажутся под угрозой.

Гарри хотел возмутиться, но крепче стиснул зубы. Волдеморт просто пытался заманить его в ловушку, чтобы получить какие-нибудь подсказки о местонахождении Снейпа, его настроении или хоть о чём-то, что поможет его найти. Не стоит глотать эту наживку.

— Однако, — мягко сказал Волдеморт, — я могу и ошибаться. Вполне возможно, что Северус предан тебе. И тогда… как ты полагаешь, попытается ли он спасти тебя?

Гарри старался сохранять нейтральное выражение лица. Он верил, что Снейп попытается, но не знал, есть ли у него шанс на успех. Не казалось хорошим знаком то, что Волдеморт обдумывает этот вопрос.

— Может, нам устроить ловушку? — спросил Волдеморт с ликующим оскалом, и сердце Гарри упало (очень странное ощущение, отметил он сквозь страх). — Нет, Северус слишком хитёр, чтобы попасться на заурядную уловку. Я ожидаю большего от того, кто сумел провести даже меня.

Гарри вздрогнул — и от яда этих слов, и от отголосков Круциатуса. По зловещему блеску в глазах Волдеморта он понял, что если Снейпа схватят, то смерть его не будет быстрой и лёгкой. Гарри был нужен Волдеморту для задуманного плана, но Снейп — для мести. Жестокой, садистской мести.

Волдеморт опустился на колени рядом с ним и провёл по его щеке длинными костлявыми пальцами. Гарри дёрнулся, но был слишком измучен, чтобы отстраниться, хотя его шрам вспыхнул от боли.

— Ты одарил меня своей кровью, Гарри, — сказал Волдеморт, вернувшись к прежней издевательской любезности. — Знаешь, что это значит?

Гарри не ответил, но ощутил укол страха. После того как у него в первый раз взяли кровь, его паникующий мозг бился над вопросом, почему Волдеморт не ждёт задуманного ритуала. Неужели ему так не терпится заполучить побольше могущества, что он не способен подождать жалких три дня?

— Это значит, что я обладаю большей силой, чем ты можешь себе представить, — ответил сам себе тёмный маг. — И когда я загляну в твою душу на этот раз, маленькие уловки, которым тебя обучили, ничего не будут стоить. В конце концов, что может противопоставить такой силе несложный ум обычного мальчишки? — пробормотал он с глумливым сочувствием, поглаживая его по другой щеке.

— Раньше у меня получалось, — прошептал Гарри. Наверное, не стоило так говорить, но в этот напряжённый момент он мог выбирать только между глупой бравадой и трусостью. И он скорее обратит собственную палочку против себя самого, чем спасует перед этим злобной, мерзкой карикатурой на волшебника.

Губы Волдеморта скривились, и он больно впился пальцами в Гаррину щёку. Да, определённо этого не стоило говорить.

— Сэллоу! — рявкнул он, и один из незнакомых Пожирателей вышел вперёд с неловким поклоном. — Подержи его, пока я загляну в его память. — Волдеморт отпустил Гарри и встал.

Пара мясистых рук скрутила его локти, заставив задохнуться от боли. Гарри инстинктивно лягнул — и ухмыльнулся: второй за сегодня.

Сэллоу выругался и уронил его — тоже болезненно. Гарри бросил сердитый взгляд, но тут же вздрогнул, увидев, как Пожиратель отвёл назад ногу, готовясь жестоко ударить его в бок.

— Круцио! — Проклятие бросило Сэллоу наземь, где он корчился и вопил от боли. — Ты осмеливаешься решать, когда наказывать нашего пленника? — взвизгнул Волдеморт. — Такие вещи решаю Я!

— П-прошу прощения, м-мой Лорд, — заикаясь, пробормотал распростёртый Пожиратель. Его всё ещё корёжило, когда Волдеморт сделал знак, и другая пара рук быстро подняла Гарри на колени: одна рука придержала его за спину, а другая обхватила поперёк груди. Гарри попробовал вывернуться, но держали его крепко — не пошевельнуться.

Он приказал себе не паниковать, когда усмехающийся Волдеморт снова присел рядом с ним и бросил заклинание, не дающее глазам закрыться.

Нет-нет-нет. Он яростно пытался вырваться из хватки Пожирателя Смерти. Бесполезно. Он был как в тисках. И затем…

У его блока не было ни единого шанса. Одним ударом Волдеморт разрушил его, развеял как пыль на ветру. Боль в шраме была невероятной: как он ни старался вытерпеть, но взвыл, когда его мозг буквально взорвался. Воспоминания лились потоком. Напор Волдеморта сокрушил его слабые попытки, отбросив в сторону, как какого-то ничтожного комара.

…Снейп опускает вилку, хмуро уставясь на Гарри через кухонный стол…

…Котёл Гарри внезапно издаёт шипение, и Снейп мечет на него недовольный взгляд…

…Осколки разбитого стекла на полу гостиной. Дамблдор и Снейп смотрят на Гарри…

Воспоминания прошедшего месяца проносились в голове слишком быстро и слишком ярко, чтобы он мог их контролировать. Волдеморт хладнокровно перебирал их в поисках чего-нибудь полезного.

…Дамблдор сидит в гостиной и беседует с Гарри: — «Пророчество упоминает о слуге Волдеморта…»

Щупальца в его голове замерли, напряглись и сосредоточились на этом воспоминании, проникая глубже, — и он был бессилен им воспрепятствовать.

…Фигура Трелони выплывает из думоотвода:

«ТЁМНЫЙ ЛОРД ВОССТАНЕТ СНОВА… ЕГО СЛУГА БУДЕТ СЛУЖИТЬ ДВУМ ГОСПОДАМ…»

И когда Волдеморт услышал целиком это пророчество Трелони, Гарри понял, что плачет. Это было уж слишком. Боль, беспомощность, чувство вины… он предал Дамблдора и Снейпа. Пророчество о Снейпе было доверено ему по секрету, а теперь Волдеморт его узнал. Как он мог позволить этому случиться? Он сделал ещё одно усилие, пытаясь вызвать ветер, который вызывал раньше. Но его не было. Он словно оказался за непроницаемой стеной.

Больно. Всё это было так больно!

Осознав это, он рванулся из последних сил, но крепкие руки нещадно стискивали его, прижимая к стоящему позади человеку.

Он судорожно забился и снова закричал, утратив всякое ощущение реальности, когда его затопила ярость Волдеморта; а тот продолжил углубляться в открытую память Гарри.

«…Они отправятся в убежище Нидера», — возражает Снейп, упрямо вздёрнув подбородок…

«…С меня довольно, — бросает Снейп, выходя из комнаты Гарри. — Практикуйте окклюменцию самостоятельно…»

…Снейп протягивает ему кольцо со словами: «оно заколдовано», — и ждёт, когда он возьмёт его…

Волдеморт разорвал связь так быстро, что Гарри задохнулся и упал бы, если б его не удерживали. Он моргнул, пытаясь сохранить контроль, но голова раскалывалась, и он чувствовал себя ужасно, и… и…

Он согнулся, и его стошнило тем небольшим количеством пищи, что ещё оставалось в желудке. Послышалось ругательство; руки, державшие его, разжались, и он боком упал на пол.

Что ж, подумал он, если суждено умереть, то по крайней мере он умрёт счастливым, раз его вырвало на Пожирателя Смерти. Нотт, — понял он, перевернувшись и сощурившись. Тем лучше. Тот с отвращением накладывал очищающие чары на свои руки и рукава. Гарри, пересиливая боль, сумел выдавить дрожащую улыбку.

Его больно схватили за руку, и улыбка угасла. Волдеморт сорвал кольцо Снейпа с Гарриного пальца и, нахмурившись, изучал его.

— Как оно действует? — резко спросил он.

— Не знаю, — прохрипел Гарри. Но, увидев, что Волдеморт поднял палочку, изменил свой ответ: — Я с-скажу за стакан в-воды.

К его удивлению, Волдеморт пошёл на сделку и взмахнул рукой, словно подзывая слугу. Секундой позже кто-то очистил рубашку Гарри, рывком поднял его на ноги и сунул в трясущиеся руки наколдованный стакан с водой. На сей раз Малфой, — отметил он, жадно глотая воду и давясь. Нотт стоял поодаль, бросая в его сторону брезгливые взгляды, а Крэбб — рядом с ним. Как хороший солдат, он был очевидно равнодушен к происходящему. Сэллоу, Петтигрю и ещё один Пожиратель следили за этой сценой с напряжённым вниманием, хотя никто, казалось, не собирался подходить ближе. Гарри надеялся, что они помнят всё случившееся в прошлый раз, когда Волдеморт применял к нему легилименцию. И готов был молиться, чтобы понять, как сделать это снова. Хотя на что надеяться теперь, когда Волдеморт заполучил такую силищу.

Справившись с кашлем, он сделал ещё несколько осторожных глотков, дрожащими руками поставил стакан и отстранился от Малфоя, решив, что сможет сесть сам — неважно, чего это будет стоить. Малфой, казалось, с облегчением вернулся к Крэббу и Нотту. Гарри потерял было равновесие, но всё же сумел сесть прямо. Еле-еле.

Волдеморт не обращал на него внимания, рассматривая серебристо-зелёное колечко. Он поднёс его к свету.

— Ты знаешь, что это? — непринуждённо поинтересовался он, словно и не вламывался только что в его память. Гарри тошно было слушать этот голос. Конечно, на кольцо наложены какие-то чары или заклятие. Но вопрос, должно быть, был риторический, потому что Волдеморт продолжал, не дожидаясь ответа: — Это родовое кольцо. Наполненное древней магией. Только самые благородные чистокровные семьи владеют такими вещами. Полагаю, это кольцо находилось в роду Северуса Снейпа в течение многих поколений. — Он посмотрел на Гарри, и его губы изогнулись в мерзкой ухмылке. — Вижу, ты удивлён.

Гарри и был удивлён, но это вряд ли касалось Волдеморта.

— Удивлён, что ты заметил что-то дальше собственного носа, вот и всё.

Он пожал плечами. К несчастью, это подпортило эффект от дерзкого ответа, потому что в результате он потерял равновесие и насилу его восстановил.

Волдеморт скривил губы, но продолжал:

— Это мощная магия. Привязать такое кольцо к себе нетрудно для человека его способностей. Думаю, он достаточно силён, чтобы дотянуться до него на любом расстоянии. Так отвечай! Как это работает? Позволяет вызвать его? Разговаривать с ним?

— Я… не знаю.

— Я легко могу заглянуть в твою память сам, — угрожающе сказал Волдеморт, и Гарри содрогнулся при мысли о том, что всё это начнётся сначала — и его голова, и без того разламывающаяся, просто-напросто взорвётся, и он умрёт.

— Это… это нужно, чтобы позвать на помощь, — признался он, полагая, что Волдеморт уже догадался сам и в любом случае тут уже нечего добавить. — Больше я ничего не знаю. Он не говорил, и я не использовал это кольцо.

Ведь тот единственный раз не в счёт: он так и не узнал, сработало ли оно, верно?

Волдеморт, по-видимому, поверил, потому что выглядел весьма довольным, кладя колечко в карман, и Гарри поплохело ещё больше: что он собирается сделать? Использует кольцо, чтобы заманить Снейпа в ловушку? Гарри, конечно, откажется… но Волдеморту нетрудно его заставить.

— Жаль, что ты так мало знаешь, — спокойно сказал тёмный маг. — Ни Северус, ни Дамблдор не слишком доверяют тебе, верно? Но ведь ты только ребёнок. Нельзя ожидать, что Орден будет раскрывать свои секреты мальчику, который пока не может даже аппарировать.

Снисходительный тон явно метил на то, чтобы вывести Гарри из себя, но сейчас ему не хотелось возмущаться. Да, он всё ещё был ребёнком. Он всегда хотел знать больше, чем ему говорили, но сколько раз его любопытство и желание что-то знать доводило его до беды! Сейчас он хотел всего-навсего вырваться отсюда и радоваться, что есть люди, готовые защищать его при помощи всех этих секретов. Радоваться придётся недолго… но всё равно мысль была приятной.

— Однако некоторые тайны тебе поведали, не так ли? Пророчества, например?

Гарри едва успел осознать этот вопрос, когда Волдеморт опять опустился на колени, схватил его за подбородок и впился взглядом. Гарри понял, что снова не может закрыть глаза, и ужас охватил его. Он вырвался, чтобы бежать… но был ещё слишком слаб. Через мгновение после того, как он упал, руки кого-то из Пожирателей подняли его и силком заставили опуститься на колени перед Лордом.

Он застонал, ненавидя себя за эту слабость, но его ужасала сила Волдеморта, страдания, которые предстояло испытать снова. Руки, державшие его, напряглись, и он понял, что вырываться бесполезно. Попытался подготовиться, но…

Боль. Его шрам вспыхнул от боли, и воспоминания понеслись в его голове так быстро, что он не мог понять их смысла. Но Волдеморт мог. Он просеивал их целеустремлённо, со злобным ликованием, отбрасывая всё ненужное. Картинки мелькали одна за другой — и вдруг всё замерло.

…Дамблдор смотрел на него печальными глазами: — «Я считаю, что пророчество относится к Северусу Снейпу...»

Воспоминание пронеслось быстро — нетерпение Волдеморта нахлынуло на Гарри как волна:

«…Победа будет за той стороной, к которой примкнёт профессор Снейп…»

«…Роль профессора Снейпа в том, чтобы быть ключом к разгадке твоей силы и повести тебя к победе над Волдемортом…»

«ЛОЖЬ»! — услышал он за пределами своего сознания, и гнев Волдеморта захлестнул его.

Постойте. Как он мог чувствовать эмоции Волдеморта? Как?! Это же Волдеморт применял легилименцию, а не наоборот! Гарри не принимал никакого зелья. Он не мог читать Волдеморта… Когда они занимались со Снейпом, Гарри делал это только с помощью зелья…

Он невольно вскрикнул, когда Волдеморт прорвался ещё глубже, разметав воспоминания, словно песчинки. Сейчас, вероятно, не время ломать голову над теорией ментальных искусств. Не тогда, когда Волдеморт роется в его памяти.

…Он бежит по Отделу Тайн, бросая заклинания…

…Сириус падет за Завесу, его растерянный взгляд…

— Нет! — закричал он, но вырваться не успел. Волдеморт двинулся дальше.

…Гарри в кабинете Дамблдора, вокруг валяются обломки. Из думоотвода поднимается призрачная фигура Трелони…

Чувство ликования нахлынуло на Гарри сильнее, чем раньше, и он понял, что Волдеморт нашёл то, что искал. Он отчаянно пытался вызвать другие воспоминания, думать о любви, призвать мысленный вихрь — хоть что-нибудь, что могло бы помочь! — но напрасно. Он беспомощно наблюдал, как Волдеморт наконец слышит полное пророчество:

«…ГРЯДЕТ ТОТ, У КОГО ХВАТИТ МОГУЩЕСТВА ПОБЕДИТЬ ТЁМНОГО ЛОРДА…»

…Наконец-то! Он ждал этого момента пятнадцать долгих лет. Предвкушение заставило его сердце бешено забиться…

Откуда это? Он это не думал. Это не его мысли. Ведь легилименцию применяли к нему, а не наоборот. Он не понимал…

«…РОЖДЁННЫЙ ТЕМИ, КТО ТРИЖДЫ БРОСАЛ ЕМУ ВЫЗОВ…»

Отчаянно желая что-то сделать — что угодно! — он потянулся вперёд, следуя за изгибами чужих мыслей, погружаясь в эмоции, которых не испытывал, следуя, следуя, следуя туда, куда они вели, отдаваясь им до тех пор, пока едва не потерял границу между своим и чужим разумом…

«…РОЖДЁННЫЙ НА ИСХОДЕ СЕДЬМОГО МЕСЯЦА…»

Он больше не мог следовать за чужим сознанием — он был внутри него. Он чувствовал радость, предвкушение — даже мысль сегодня же вознаградить своих Пожирателей Смерти пиршеством. Он собрал все силы, какие у него ещё оставались, и оттолкнул от себя ЭТО.

Чужой разум дрогнул, и Гарри ощутил его смятение и тревогу. Это резко контрастировало с его собственным возбуждением. Он не знал что, но что-то он сделал! Он попробовал снова, напрягая все силы, словно от этого зависела его жизнь… да так оно и было.

«…И ТЁМНЫЙ ЛОРД…»

Его мозг пылал. Он кричал. И он кричал тоже. Нет… другой «он». Разум, который был его собственным, но принадлежал кому-то другому. Они слились, и он не мог вырваться. И тот тоже не мог.

Воспоминания, которые принадлежали не ему, вихрем проносились в голове:

…Мальчик с тёмными волосами указывает палочкой на кошку: — «АВАДА…»

…Тот же самый мальчик, теперь постарше, разговаривает со змеёй… очень большой змеёй: — «Убей!..»

Это длилось и длилось; его истерзанный разум мог держаться только за то, что это не он, он не будет делать эти вещи, никогда не будет бездумно убивать, он скорее защитит…

Снова крики. Вопли. Паника — внутри и вокруг.

Он не понимал, что происходит, — просто хотел, чтобы всё это кончилось…

И всё кончилось.

То, что вторглось в его голову, исчезло. Он обмяк в руках Пожирателя Смерти, который всё ещё держал его; неважно, пусть подержит ещё немного.

Он смог закрыть глаза, но теперь не был уверен, что сумеет открыть их снова. По крайней мере пока до него не донеслись отзвуки творящегося вокруг.

Паника и смятение. Он чувствовал их как электрический разряд. Страх тоже — но он больше походил на запах. Как покалывание в носу, которое он ощущал, но не смог бы описать. Какофония бессвязных восклицаний, выкриков, бормотания становилась всё громче…

Он заставил себя открыть глаза. Где теперь Волдеморт?

Он не знал, чего ожидать. Злой колдун взбешён и будет опять его мучить? Или, может быть, снова испуган? Уж если сам Гарри не понимает, что произошло…

Но то, что он увидел, было куда удивительнее.

Волдеморт рухнул наземь и не двигался. Он был без сознания. Вокруг толпились его растерянные прихвостни — кроме одного, державшего Гарри (видимо, это был Крэбб).

Гарри засмеялся.

Пожиратель не оценил юмора. Он рывком поднял его на ноги и подтолкнул к двери. Гарри споткнулся, всё ещё не понимая, что произошло. Но он остался стоять. Не упал. Он чувствовал себя сильнее. Почему? Странно.

Крэбб придержал его за плечо, и Гарри подумал, не был ли этот тип одним из тех фанатиков, которые слепо следуют приказам Волдеморта. Например, приказу ни в коем случае не трогать Гарри.

Даже несмотря на то, что из-за него их хозяин — весь из себя такой безумно могущественный! — валяется в обмороке.

Ну, Гарри не собирался поощрять его фанатизм. Ободрённый своей победой, он лягнулся и угодил Крэббу в голень, как хотел раньше. Три из трёх! Он ухмыльнулся, когда Крэбб охнул, чуть не выпустив его руку, однако тут же перехватил Гарри так, чтоб лягаться было несподручно.

Нотт шагнул вперёд, но Крэбб отмахнулся:

— Он не стоит таких хлопот. Позаботься о Тёмном Лорде. Я доставлю мальчишку в камеру.

Сэллоу собрался ему помочь, и Гарри снова лягнулся, обрадовавшись, когда тот опасливо отпрянул. Гарри открыл рот, чтобы потыкать в них именем Волдеморта, но только закашлялся. В горле у него пересохло, словно он не пил уже несколько дней. К сожалению, после всего, что произошло, он сомневался, что кто-нибудь предложит ему ещё воды.

Он невольно почувствовал озноб от чистой ненависти в глазах Нотта. Но прежде чем он успел прикинуть, каково это — быть убитым Пожирателем Смерти, Крэбб подтолкнул его к дверям, а Сэллоу последовал за ними, хотя и не слишком близко. Гарри испытывал прилив куража и злости, к тому же теперь он мог держаться на ногах, поэтому решил не облегчать им задачу. Он вертелся, дёргался и упирался, пока Пожиратель Смерти не тряхнул его и не сжал плечо почти до боли.

— Полегче, Поттер, — негромко сказал Крэбб, — ты же не хочешь попасть в беду по дороге в подземелье. Кто знает, какие враждебные твари могут таиться там, готовясь обглодать кости особенно надоедливых детишек.

Гарри услышал, как Сэллоу одобрительно хохотнул над этой страшилкой, и ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять её смысл — и едва не замереть на месте. Он позволил протащить себя через дверь и вниз по ступенькам, брыкаясь без особого энтузиазма, пока его мозг прокручивал снова и снова:

«Враждебные твари».

Крэбб определённо сделал ударение на этих словах. На словах из того странного сообщения, что Дамблдор отправил Снейпу в их последний день на Прайвет-драйв. Снейп потом объяснял Гарри, что это тайный код. А когда Гарри захотел узнать больше, Снейп его обломал, насмешливо заявив, что в случае необходимости он получит собственный код — «без сомнения, с использованием многочисленных бессмысленных фраз о враждебных тварях».

И сейчас это тоже шифровка — ну точно же!

Гарри понятия не имел, был ли Крэбб шпионом — или что уж там, — но знал одно. Только Снейп был в курсе, что эти слова что-то значат для Гарри.

Независимо от того, при чём тут Крэбб, это означало одну важную вещь.

Снейп знает, где он. И каким-то образом пытается его вытащить!

Гарри постарался не показать, какое облегчение он испытал, какой камень свалился с его души после этого открытия. Он почти послушно поплёлся обратно в камеру, надеясь всю дорогу, что Крэбб сделает ещё один намёк, который позволит понять, что происходит, даст какой-нибудь ключ к близящемуся спасению.

Если б только у них не было компании! Сэллоу придержал дверь камеры, и Крэбб помог Гарри сесть у стены. Он задержался на секунду, и Гарри поймал его взгляд, надеясь на ещё одну подсказку. Какую угодно.

Он ощутил лёгкое, как пёрышко, прикосновение к своему сознанию. Это длилось несколько секунд, а потом Пожиратель направился к двери, которая с лязгом захлопнулась, оставив его в одиночестве и в темноте.

Но Гарри этого хватило. Прикосновение было знакомым. Он улыбнулся.

Крэбб не был Крэббом. Это был Снейп!