Драбблы с редкими пейрингами (гет)

Панси Паркинсон/Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер || Drama, Angst || G || OOC

— А тебе повезло, Паркинсон.

Панси вздрагивает, услышав свою девичью фамилию. Так её уже давно никто не называл, ведь она уже пять лет как Поттер. Девушка оборачивается и встречается с взглядом незнакомых холодных карих глаз. Узнавание накрывает медленно, но верить в увиденное не получается — перед ней Грейнджер. Панси проглатывает горький ком в горле и выдавливает из себя улыбку — годы практики в чистокровном обществе.

— Да, конечно мне повезло, мы ведь победили, — акцент на «мы» такой явный, что Грейнджер дёргается, словно от удара.

— Я не об этом, Паркинсон, совсем не об этом.

— Поттер, Грейнджер, давно уже Поттер, — ухмыляется Панси. — А о чём же тогда?

Грейнджер нарочито равнодушно пожимает плечами, а Панси думает о том, как сильно она сейчас хочет оказаться рядом с мужем, избежав общества ненавистной грязнокровки.

— Наш Гарри такой милый мальчик, — улыбка у Грейнджер почти змеиная. — Так легко привязывается к людям и так сильно их любит.

Панси внимательно смотрит и слушает Грейнджер, пытаясь понять, к чему та клонит.

— Вот только любовь его — яд. Все, кого он любит, умирают или гниют в тюрьмах. Всё, что приносит его любовь — смерть и разрушения.

Теперь уже Панси в ужасе отступает от обезумевшей девушки.

— Ты ошибаешься, он не такой, — шепчет она.

— А какой он, Паркинсон, какой?

Панси хочет рассказать, как Гарри добрый и понимающий, нежный и любящий, но из горла не вырывается ни звука.

— Ты не знаешь его, Паркинсон. Никто не знает.

— Персефона! — где-то поблизости раздаётся голос мужа, и Панси спешит покинуть общество бывшей гриффиндорки.

— А тебя всё же повезло, Паркинсон, — повторяет Грейнджер, и Панси знает, что та сейчас ей скажет. Упрямство одерживает верх над страхом, и Панси поворачивается к бывшей однокурснице лицом. — Тебе повезло, Паркинсон, очень повезло. Ведь он тебя не любит.

Слова набатом звучат в ушах, разрывая перепонки, колени дрожат и отчаянно хочется разрыдаться, но Панси удаётся взять себя в руки.Она презрительно вздёргивает бровь, ухмыляется и прежде чем поспешить к мужу, равнодушно бросает через плечо:

— Я знаю.

Ну или почти равнодушно.