Всепоглощающий хаос: По ту сторону будущего (гет)

Все это время Томас сидел в небольшой комнате, где стояло несколько кроватей, застеленных дырявыми одеялами. На одной из таких кроватей лежала Карина и громко дышала. Ее лицо блестело от пота, а каштановые волосы беспорядочно разбрелись по подушке. Томас сидел на краю кровати и печально смотрел на подругу.

Карина и Томас сдружились еще до внедрения собак-киборгов, до того, как парень начал встречаться с Мирти. Карина была его соседкой по квартире, и поэтому, когда начался в городе хаос, они вместе выбежали из дома, направляясь на восток. Мирти они заметили только тогда, когда Томас завернул в какой-то угол, где сидела дрожащая девушка и смотрела куда-то в сторону. Томас взял ее за руку и в этот момент увидел два тела, лежащие рядом с девушкой — ее родители. Собаки-киборги изрешетили пулями их тела, превратив в кровавое месиво, рядом с которым сидела молодая светловолосая девушка. Томас взял ее крепче за руку и посмотрел в глаза, в которых читалась боль, страх, ненависть и… безумие. Именно с этого момента Томас понял, что Мирти никогда не станет прежней…

Карина лежала на кровати и, тяжело дыша, стонала от боли. Она повторяла и повторяла одно слово: «Жжется», и от этого на душе Томаса становилось погано. Он знал, что ничем не сможет ей помочь, и сказать эти отвратительные слова боялся. Томас не хотел ее бросать, но, глядя на ее внешний вид, с каждым разом уверялся в том, что Хэнк был прав.

— Томми, — тяжело простонала Карина. — Я же вижу, ты хочешь что-то мне сказать.

— Хочу, но я не знаю, как, — он поднял брови, в глазах стояли слезы.

— Говори как есть, — она слабо поднесла руку к его щеке.

— Через два дня мы должны покинуть бункер и дойти до оружейного склада, но у нас нет ничего, чтобы перенести тебя, и Хэнк сказал… — он замолчал, собираясь с мыслями.

— Уходите без меня, — спокойно произнесла Карина и погладила его по щеке.

— Но… я не могу, — Томас моргнул, и по щеке пробежала слеза, которая упала на руку Карины.

— Ты можешь, Томми, ты все можешь. Сейчас не время думать обо мне, тебе нужно подумать о себе… вы должны думать о себе, — Томас сжал ее руку и провел языком по губе.

Карина улыбнулась и чуть заметно ему кивнула, словно дала знак, чтобы отправлялись без нее. Томас встал с кровати и, задержав на девушке взгляд, направился к двери.

— …Томми, — позвала его Карина, и он обернулся. — Доберитесь до Нью-Дели…

Томас, всхлипнув, кивнул и пошел прочь. В комнате и коридоре где-то капала вода, текла по трубам, и к этим звукам теперь прибавился еще один: Карина повторяла одно и то же слово: «Жжется», и это врезалось в мозг уходящего прочь Томаса.

Иран. Нью-Дели. 21.07.2312.

Из коридора был слышен стук каблуков. В зал, где сидели десять человек в черных строгих костюмах и белых халатах с блокнотом в руках, зашла женщина. Ее черные волосы были собраны в пучок, на носу сидели черные очки; в руках она держала зеленую папку, переполненную файлами. Женщина прошла к своему столу, который находился у огромного окна, через которое можно было увидеть весь город, и, откашлявшись, открыла папку, ища нужный документ. Все присутствующие в зале сразу же устремили взгляд на женщину.

— Коллеги, — начала она. — Сегодня я вас собрала здесь, чтобы обсудить ситуацию в нашем городе. Я получила статистику и заметила одну вещь: за месяц прибыло около четырехсот выживших, из которых раненых около трехсот пятидесяти. В кого-то попала пуля, а кто-то пострадал от мизерной концентрации слюны. Но сама проблема заключается в том, что те, кто получил мизерную долю слюны, через неделю взрываются, а мы прекрасно знаем, чем заканчивается этот взрыв: люди взрываются, а их части постепенно металлизируются, собираясь в целого пса-киборга, — она приподняла брови и поправила очки. — И так получается, что мы ликвидируем около сорока процентов раненых.

— Миссис Мисчиф, — молодой мужчина в белом халате крикнул из зала. — Все это время, как вы знаете, мы работали над лекарством от яда. Сегодня проходит последний этап синтеза, а завтра его можно будет испытать на раненых. Если лекарство подействует, то мы можем вылечить всех зараженных.

Миссис Мисчиф задумалась над этим и сказала:

— Радует, что вы так оптимистично к этому относитесь, доктор Уивер, — она улыбнулась. — Хорошо, завтра мы можем назначить процедуру. Оборудуйте под это лабораторию, и завтра попробуем ввести внутривенно лекарство. К тому же освободите палаты к завтрашнему дню, чтобы мы могли перевезти туда пациентов и понаблюдать за их состоянием.

Доктора кивнули и что-то записали в блокнот. Миссис Мисчиф закрыла папку, где лежал лист со статистикой и, сложив руки на груди, сказала:

— Всем спасибо. Все свободны.

Доктора не спеша встали со своих мест, взяли свои вещи: кто — папки, кто — сумки — и вышли из зала. Миссис Мисчиф облегченно выдохнула и, сдвинув папку в сторону, посмотрела в окно, за которым виднелось заходящее солнце; по улицам разгуливали люди, кто-то гулял с собакой, кто-то спешил домой с работы, повсюду ездили машины, работающие от вибраций энергетического поля, возвышались здания, на которых были вывешены постеры с надписью для выживших; где-то дети на асфальте вырисовывали голограммы, кто-то разговаривал по телефону, кто-то оплачивал покупки в магазинах… Миссис Мисчиф смотрела на современный город и понимала, что за стенами находится разрушенный мир, хаос, и только где-то там, в других странах, на материках находятся люди, которые пытаются выжить в ужасном мире, кишащем кибернетическими тварями. Порой вот так она стояла у окна, смотря на город, и вспоминала своего отца, который погиб от нападения собаки-киборга. Но она еще не знала, что именно ее отец выпустил этот вирус в информационную сеть…

Иран. Нью-Дели. 22.07.2312.

Совсем рано, в девять утра, в здании, где работали ученые, доктора, закипела работа. Раненых перевозили из обсервации поочередно и запускали в лабораторию, где стояло около пяти докторов: один следил за состоянием пациента, другой — вводил внутривенно синтезированное лекарство, остальные каждый раз проверяли оборудование и что-то записывали в блокнот. Первого пациента привезли около десяти утра. Это был молодой парень откуда-то из России, который вместе с группой других парней добежал до Нью-Дели, но на бегу его цапнула собака-киборг, не успевшая ввести свой яд в кожу до конца. И сейчас он, бледный, худощавый, лежал на каталке и стонал от боли.

— Жжется… — говорил парень на русском. — Жжется…

— Все будет хорошо, — не понимая его слов говорил врач, засовывая пробирку с зеленоватым лекарством в шприц-пистолет.

Доктор, который стоял позади раненого, быстро измерил его состояние, приложив магнитный аппарат, подключенный к огромному голограммному экрану, к голове — состояние стабильно. Врач активировал кнопку и ввел содержимое в вену пациента, тот сразу обмяк и, закрыв глаза, начал равномерно дышать. Доктора снова проверили его состояние, которое оставалось стабильным, и подозвали санитаров, которые взяли каталку и повезли пациента в палату.

До двух часов дня доктора вводили лекарство пациентам, и санитары отвозили их в уже переполненные палаты. Последним пациентом была маленькая девочка лет восьми. Такая маленькая с красивым личиком, она лежала на каталке и ждала, когда ей введут лекарство, но…врачи не успели: ее маленькое тело разорвалось на части в самый последний момент, а через несколько минут куски тела стали металлизироваться и, примагничиваясь друг к другу, собирались в единое целое — собаку-киборга. Новый робот включился и сразу же активировал оборонные системы, направляя свое оружие на врачей, которые, к счастью, быстро достали пушки и прострелили роботу голову. У врачей было печальное выражение лица: маленькая не успела получить дозу лекарства и превратилась в роботизированную тварь, которую сами же врачи и ликвидировали.

Доктор Мисчиф увидела, как девочка превратилась в робота, не успев получить лекарство, и мысленно пообещала людям, что все получат антидот, и больше никто из раненых не умрет.

Миссис Мисчиф присутствовала на процедурах и внимательно наблюдала за реакциями пациентов, затем заходила в палаты и там уже подолгу сидела и наблюдала за ними. Она глубоко надеялась, что лекарство вот-вот подействует, и люди, наконец, станут здоровыми. Мы в шаге от распространения лекарства. Скоро все изменится, — она говорила себе, наблюдая за активной работой докторов.