Кошка среди голубей (джен)

В Лондоне царили сумрак и холод. Поблёкли яркие витрины, затянуло дымкой фонари и оконные стёкла, а по тротуарам вместе с водой текли закутанные в макинтоши и тренчкоты людские потоки. Низко нависающее свинцовое небо молчаливо обещало вновь разродиться дождём ближе к закату.

Но в Министерстве было сухо и тепло, и хватало чая для всех страждущих.

— Ларция Роули больше озабочена будущим ребёнком, чем Эдвардом. — Благодарно приняв предложенную кружку, Аманда крепко обхватила её покрасневшими пальцами, согревая их. — Надеется, что родится девочка. Считает, что дочь будет благоразумней сыновей.

— Интересное предположение. — Тесей устроился за столом. Перед ним лежало несколько пергаментных листов и письменные принадлежности. А ещё — утреннее письмо. Большим они пока не располагали. — Эрвин не оправдал возложенных на него надежд. Не зря все его колдографии с видных мест убрали.

— Я слышала, некоторые чистокровные стирают имена с семейного древа. — Аманда с любопытством посмотрела на Тесея. — Блэки там…

— Мы не в ладах с тётей Урсулой, — пожал плечами Тесей. — Так что я давно не был у них дома.

— По словам матери, Эдвард был примерным мальчиком, и на пасхальных каникулах всё было замечательно. Где тогда хотя бы общие колдографии? Не сглаза же родители боялись, в самом деле. — Аманда задумчиво постукивала кончиками пальцев по кружке. — С Эрвином проще. Сначала пошёл против воли семьи, потом двойное убийство… С таким послужным списком родительского одобрения ждать не приходится.

Обычно бодрая и жизнерадостная, Аманда заметно помрачнела. Брови сошлись у переносицы, и ладонь ненароком прижалась ко лбу там, где его пересекал несводимый шрам.

Это личное.

Извинившись, Тесей вышел и вскоре вернулся с лимонно-мятным печеньем.

— Отец, да? — осторожно спросил он, трансфигурируя салфетку в тарелку.

Аманда взяла печенье, но есть не стала, только катала меж пальцев, как сикль. Туда. Сюда. Белые крошки сыпались на столешницу, липли к ладони. Серые глаза заволок туман. Так смотрят на памятную вещь, не на еду.

— Никак не может простить мне войну. Хотя столько времени уже прошло…

В шестнадцатом Тесея впервые подстрелили. Это было странно и страшно. Его миновали все проклятия нарушителей Статута, а нашла маггловская пуля. Боль растекалась от плеча по всему телу, рука не чувствовалась, в голове стоял шум, и паника нарастала. От боевых заклинаний столько крови не бывает… В маггловском госпитале, куда его доставили без сознания, приняв за своего из-за офицерских шевронов, медсёстры заменяли священников. Их звали умирающие солдаты, им вверяли свои тайны и последние просьбы, их умоляли сделать укол морфина. И уходили, обретя лёгкость на душе.

Расскажи о своих печалях кому-то достаточно близкому, обрети равновесие, и станет чуточку легче. Тесей не считал себя хорошим слушателем, но Аманда доверяла ему, верила ему, и он не хотел отказывать ей в возможности выговориться.

— Он так и не знает, чем ты на самом деле занималась?

— Нет, — хмуро ответила Аманда. — Так и кормлю его сказкой про Почтовую службу. В его мире другие порядки, а к нашим он так и не смог привыкнуть. Или… Неважно.

«Или это из-за матери, — прочитал Тесей несказанное в серых глазах. — Ведь она не вернулась».

Отправив печенье в рот, Аманда быстро его прожевала и запила чаем.

— Не могу понять, — вытерев пальцы салфеткой, она взяла доставленный утром конверт, повертела, перечитала письмо, — почему похититель вырезал слова из газет, а не написал от руки?

— Любит всё усложнять, — предположил Тесей. — Или маггловские детективы. Там так часто делают.

— Тогда наш похититель может быть полукровкой или магглорождённым.

— Магглорождённый точно знал бы цены на внутренние почтовые отправления, — возразил Тесей, пересчитывая марки. Почтальон, вне всякого сомнения, изумился, взяв в руки конверт. И рассказал бы о чудаке-отправителе семье и соседям, и дальним родственникам, что приезжают из… м-м-м… Восточного Эршира только ради дня рождения любимой тётушки. Чары Забвения сделали жизнь почтальона немного скучнее. — А здесь марок на целую крону.

— Зачем так усложнять, не пойму. Но похищение Эдварда как-то связано с тобой. Я уверена в этом, как в третьем законе Голпалотта.

«Да в этом никто не сомневается», — хмуро подумал Тесей.

— Нам необходимо попасть в Хогвартс. — Тесей убрал конверт в ящик стола, наложил защитные чары. — Нужно поговорить с однокурсниками Эдварда, изучить его вещи.

— Совет попечителей и директор Блэк так просто нас не пустят. — Аманда, вернувшая свой боевой настрой, уже что-то быстро писала на пергаменте. — Но я поговорю с одним знакомым. Постараюсь всё устроить. Процесс может затянуться, но я приложу максимум усилий... И ещё Хогсмид. Учеников в каждый выходной набегает толпа, но у хозяев тамошних лавок цепкая память. Кто-то мог запомнить Эдварда или заметить что-то подозрительное.

— Конечно. — Тесей очень рассчитывал на знакомства Аманды. Только если парадные двери для них окажутся закрытыми, придётся постучать с чёрного хода. — А я посмотрю в архиве дело Эрвина. Потом — Хогсмид.

— Договорились.

Тесей вышел в коридор. Здесь, за пределом наложенных на кабинет заглушающих чар, как волной его накрыл рабочий шум.

— Привет. — С ним поравнялась Венлок, на ходу листавшая газету. Немецкую — как убедился Тесей, заглянув коллеге через плечо. — Читал? В Мюнхене какой-то парень зачаровал часы Новой ратуши.

Колдографии во всей красе запечатлели работу вандала. Фигуры, что должны были разыгрывать сцены из истории города, переменили одежды, щеголяя мантиями и колпаками. Высоко подняв палочки над головами, они, очевидно, праздновали победу над связанными врагами, которые преклонили колени. Военная форма на них не оставляла простора для двусмысленных толкований.

— А он с фантазией, — усмехнулся Тесей. — Акционист?

— О личности ни слова. — Венлок скрутила газету и приветливо замахала рукой кому-то в конце коридора. А, верно, Инклин. Им сегодня выступать перед Визенгамотом.

— Удачи нашим немецким коллегам.

Что-то в выходке с ратушей насторожило Тесея. Не удавалось сразу выкинуть её из головы, забыть, хотя проблемы немцев его не касались. Может, стоит связаться с Абрахамом? Или дождаться, когда тот сам опишет всё в красках в новом письме? В самом деле, ему бы на пенсии податься в драматурги. Нельзя растрачивать такой талант на сухие отчёты...

Высокие двери архива оказались приоткрыты. Вырезанные на дубовой поверхности защитные руны слабо замерцали золотым, стоило коснуться изогнутой бронзовой ручки. Сквозь тело прошла тёплая волна магии, отозвавшись покалыванием на кончиках пальцев. Архив не жаловал незваных гостей, но привечал «своих».

— Добрый день, мистер Скамандер, — поприветствовал его рыжеволосый молодой волшебник. Тесей его раньше не видел. Новенький? Табличка на стойке гласила «Киллиан Маккейб». — Чем я могу помочь?

За спиной архивариуса возвышались монолитные шкафы, заполненные сотнями и сотнями папок и не меньшим количеством коробок с уликами — теми, что не требовали специальных условий хранения. Дальние ряды терялись в подозрительном голубоватом тумане.

— Здравствуйте. Мне нужно одно закрытое дело. Я выписал номер. — Тесей протянул заполненный бланк. Архивариус, поправив очки, внимательно его изучил.

— Подождите немного.

В глубине магически расширенного помещения лязгнул и сменил положение шкаф. Сухой ветерок затянул едва слышимую песнь, качнул одну из многочисленных гроздей волшебных светильников.

Шкафы подпирали потолок как вековые сосны — небеса. Сверху должен был открываться захватывающий вид. Главное не сверзиться с одной из многочисленных, по виду шатких лесенок.

Вне пределов видимости лязгнул другой шкаф. Скрежет металла разнёсся эхом, отражаясь от пола, но до Тесея долетел уже слабым вздохом.

Настоящий лабиринт. Здесь недолго сойти с ума от тишины. Тяжёлый сухой воздух давил на плечи, а от взгляда на голубоватый туман холодела спина, и хотелось прижать уши к голове, вздыбить шерсть и ощериться, как испуганная кошка.

Раньше Тесей не задавался вопросом, что позволяло архивариусам спокойно взаимодействовать с архивом. Особые артефакты? Ритуал вступления в должность? Надо бы поинтересоваться…

Чем-то взволнованный Киллиан возник неожиданно, точно беззвучно аппарировал. Он нырнул под стойку, вытащил толстую учётную книгу и начал быстро листать. С притворным равнодушием Тесей наблюдал, как пальцы, покрытые тонкой сеточкой шрамов, пробегают страницу за страницей. Кто-то позаимствовал дело Эрвина. Но кто? И когда?

— Простите за заминку. — Киллиан оторвался от книги. Его очки съехали почти на самый кончик носа. — Сейчас я найду, кто запрашивал это дело до вас.

Он вновь уткнулся носом в книгу и пролистал ещё несколько страниц, после чего остановился и провёл пальцем вдоль колонки имён и номеров почти до самого конца.

— Мелисса Ледбеттер, Отдел обеспечения магической безопасности, — прочитал Киллиан. — Ох! Она не продлила срок пользования! Он истёк ещё позавчера!

— Я ей передам, — пообещал Тесей. Зачем Ледбеттер понадобилось дело пятилетней давности? Гипотез в голове было множество, одна другой мрачнее. — Спасибо за помощь.

Могла ли Мелисса предвидеть, что Эдварда Роули похитят? Заглянуть бы в досье, узнать, не входили ли Предсказания в список её экзаменов на СОВ и ТРИТОН, и изучала ли она вообще эту сложную науку. Но допуска к подробной информации о сотрудниках у Тесея пока не было.

По долгу службы Ледбеттер знала и поддерживала приятельские отношения со множеством людей, и могло ли сложиться так, что о пропаже ученика Совет попечителей и профессора узнали гораздо раньше, чем в Аврорат пришло письмо?

— Добрый день. Не занята?

Ледбеттер отставила в сторону чашку и свернула «Крик горгульи», свежий выпуск которого читала. Сегодня на ней была нежно-бирюзовая мантия, не менее парадная, чем пятничная серебристо-зелёная. Замечательно, когда ходишь на работу как на праздник.

— Ничем важным, я как раз прервалась на чай. Присоединишься?

— Не откажусь. — Тесей сел напротив, скосил глаза на её чашку. Верно, ягодный.

Мелисса поднялась. Бирюзовая мантия переливалась в ярком свете и шла волнами при каждом движении, отчего казалось, что волшебница скользит над полом, плывёт по воздуху, как сильфида.

— Какой чай предпочитаешь? У меня есть Эрл Грей, каркаде и сенча.

— У меня нет особых предпочтений.

— И всё же? — Ледбеттер обернулась на него через плечо. Улыбка на красивом лице была вполне доброжелательной.

— Эрл Грей.

Тесей перевёл взгляд от затянутой в воздушную ткань спины на рабочий стол. Множество исписанных, исчёрканных рукописей и лежащих на самом краю чистовиков. Каждое сообщение для газет Ледбеттер писала сама, облекая сухие отчёты авроров в понятные и близкие рядовому читателю выражения. Печатным словом она управлялась с той же лёгкостью, с какой точный взмах волшебной палочки поднимает в воздух перо. Как талантливый декоратор в паре с инженером, не задумывающимся о внешнем виде проектируемого дома, она поддерживала образ непобедимого, готового к любым испытаниям Аврората.

— Я был в архиве. — Тесей, благодарно кивнув, принял из рук Мелиссы чашку, но пить не стал. — Переезд внёс изрядную долю беспорядка в нашу работу. Многие из-за этого пропустили сроки сдачи дел на хранение.

— Ох, верно! Как я только могла забыть. — Мелисса нагнулась и вынула из ящика стола заветную пухлую папку. Раскрыла, пролистала бумаги, не поднимая глаз на собеседника. — Некрасиво вышло, но в последнее время столько работы, что совсем вылетело из головы. Ещё и этот их переезд…

— С кем не бывает.

— Мне нужно исправить свою оплошность в ближайшее время. — Она положила папку перед собой, слегка накрыв ладонью картонный край.— Или, может, сразу передать дело тебе без лишних движений?

Вот они и перешли к настоящему разговору.

— Тебе всё равно нужно расписаться в учётной книге, — с сочувствием заметил Тесей и всё-таки сделал глоток чая. Сладкий, но не слишком, обжигающе-горячий, почти кипяток. Как ему нравилось. — Хоть твоё предложение и экономит нам обоим время.

— Надеюсь, Маккейб простит мне мою оплошность. — Картонная папка скользнула по полированному дереву, не потревожив многочисленные рукописи, и через секунду оказалась у Тесея на коленях. — У меня есть просьба. Не откажешь?

— Хочешь эксклюзивный материал?

— Близко, — подтвердила она, став куда серьёзней, чем в начале их разговора. Когда Мелисса не улыбалась, то становилась едва отличимой от авроров, среди которых провела столько лет. Разве что нарядные мантии выделяли её. — Совсем скоро ты возглавишь Аврорат. И я хотела бы опубликовать в «Пророке» интервью. Не о войне, нет, я понимаю, что ты не хочешь об этом вспоминать, мало кто хочет. Небольшая биографическая справка, пара вопросов о службе, о планах на будущее.

Тесей поднёс к губам чашку, воспользовавшись ей как предлогом, чтобы подумать. После того, как Долиш ушёл на заслуженный покой, Ледбеттер нужно было лицо, которое хорошо бы смотрелось на колдографиях рядом с громкими заголовками. Селвин, при всех своих достоинствах как аврора, с прессой общаться не хотел, и та отвечала ему взаимностью, порой позволяя себе слишком резкие высказывания. Сама же Мелисса предпочитала стоять во втором ряду.

— Понимаю, — кивнул Тесей, отставляя чашку и встречаясь с Ледбеттер глазами. — Перемены, даже незначительные, всегда настораживают. И будет важно показать общественности, что на страже её покоя всё ещё стоит тот Герой, о котором они столько слышали. Я знаю, что обо мне ходило и ходит множество разных сплетен. Их необходимо опровергнуть.

«Ведь я всё ещё тот человек, за которым когда-то последовали и из-за которого погибли их дети».

Пухлые губы Мелиссы растянулись в улыбке предвкушения, она протянула через стол испачканную чернилами руку. Синие разводы остались на ладони после рукопожатия.

— Мне импонирует твой подход, Тесей. Постараюсь как можно скорее прислать тебе список вопросов. Можешь вносить в них правки, если что-то покажется тебе сомнительным.

— Я верю в твой опыт, Мелисса, ты не допустишь ничего сомнительного. Буду ждать письма и готовиться к интервью.

Перед грядущими «экзаменами» меркли и задания ТРИТОНа, и все, даже самые хитроумные, полосы препятствия, через которые проходили будущие авроры.

— Мы с тобой сработаемся, — на прощание сказала Ледбеттер, возвращаясь к газете.

По малиновому ковру проехал пылесос, гремя щётками и ненасытно поглощая налипшую на ворс уличную грязь. Одна из щёток смела дорожную пыль с ботинок Тесея. Прошедший мимо пожилой волшебник с презрением покосился на маггловское изобретение. Он был из тех, что не приемлют нововведения, пусть даже очень полезные, если у их истоков стояли не маги.

Портреты вдоль стен коридора провожали Тесея заинтересованными взглядами. Мужчины и женщины — строгие, молчаливые, преисполненные достоинства, — они ждали скорого прибавления. На стене было достаточно места для новой простой деревянной рамы. И ещё для одной. Для множества рам.

Предшественники улыбались вслед Тесею, и он сам — тоже.

Белозубой акульей улыбкой.

* * *

Карман теперь приятно оттягивал флакончик молока единорога. В Лютном переулке держало лавки некоторое количество готовых на бартер торговцев. Ньют поставлял им те ингредиенты, что можно было получить от зверей без применения насилия, и знал, что часть из этого втридорога перепродаётся на чёрном рынке. Обращайся он напрямую к клиентуре теневого бизнеса, выручал бы больше за вычесанную из Дугала шерсть, сброшенную во время линьки шкуру окками, пух диринара… Но если узнает Тесей… Или, что гораздо хуже, не Тесей… Ньют не хотел лишних проблем ни себе, ни брату.

«Ещё один день. Один». — Владея собственной квартирой, Ньют не хотел слишком долго пользоваться гостеприимством Тесея. Разговор с профессором помог восстановить пошатнувшееся душевное равновесие. К тому же заниматься исследованием обскура у брата было небезопасно. В первую очередь — для брата.

Тенью проскользнув на второй этаж, Ньют порылся в кармане в поисках ключей, что Тесей оставил вместе с запиской. Пальцы поочерёдно наткнулись на монетки, корень дурмана, шаманский фетиш, но ключей не нашли. Значит, не в этом.

Распахнув пальто, чтобы изучить содержимое многочисленных потайных карманов, Ньют предплечьем задел дверь. Замок щёлкнул, ручка повернулась, и дверь отворилась, оставив Ньюта моргать от лёгкого удивления. Должно быть, Тесей услышал возню в коридоре и не стал дожидаться, пока младший брат отыщет ключи. Сейчас выйдет навстречу, спросит, как прошёл день…

Кто-то смеялся. Не сразу Ньюту удалось сопоставить смех и брата, и он заинтересованно заглянул за угол прихожей, даже не сняв пальто.

Тесей устроился на ковре и с упоением чесал бока Трише. Кошка лежала на спине и то и дело пыталась поймать лапами ловкие хозяйские ладони. К защите покрытого мягкой шерстью живота она относилась с ленцой, предпочитая мурлыкать от удовольствия.

— Эм… Привет, — подал голос Ньют. Тесей резко поднял голову и замер, точно был застукан за чем-то незаконным. Умом Ньют понимал, что его брат способен играть с домашней кошкой, но сердце отказывалось верить, что спокойный, неулыбчивый Тесей и этот, развлекающийся и смеющийся — один и тот же человек.

— У тебя кровь на щеке. — Напряжённый, привычно серьёзный, Тесей больше не улыбался. Триша перевернулась на бок. На её морде было написано разочарование.

— Оу… Она не моя. — Лицо Тесея приобрело очень сложное выражение, и Ньют поспешил добавить: — И вообще не человеческая.

Тесей слегка расслабил плечи. Но продолжил очень выразительно смотреть.

— Был на бойне. — Под таким взглядом Ньют всегда был готов сознаться в чём угодно, а Тесей удручающе редко оказывался неправ в своих подозрениях. Лучшим выходом было говорить правду. Или молчать. — Покупал мясо для зверей. И ещё вишнёвый пирог.

— На бойне? — со смешком уточнил Тесей, поднимаясь с колен и отряхивая от несуществующей пыли брюки.

Ньют растерянно моргнул. Триша, обиженная на хозяина, подошла ближе и, встав на задние лапы, передними уцепилась за брюки выше колена, прогнула спину с требовательным мяуканьем. Ньют наконец снял и бросил пальто на спинку кресла, чтобы достать из немагического отдела чемодана пирог. И почесать за ухом кошку.

— Ты голоден? — Тесей перемещался по кухне стремительно, и чашки порхали вокруг него, как бабочки, удерживаемые тонкой леской, тянущейся к концу палочки кукловода. — Что будешь пить?

В движениях Тесея чувствовалось какое-то усилие, точно он был пловцом на последних футах дистанции. Каждый рывок приближал к берегу, но сильное подводное течение стремилось отбросить назад.

— Чай, — изменил своим привычкам Ньют, усаживаясь за стол. Голода он не чувствовал. Вот после того, как начнёт варить лекарство для Мэгги, проведает и покормит зверей, приберётся в вольерах — после всех этих дел, когда приятная усталость пробудится в теле, можно будет и легко поужинать.

— М-м-м. — Тесей провёл пальцами по ряду разноцветных жестяных коробочек, выхватывая одну ближе к концу ряда. Синие лиственные узоры, двуязычная надпись и едва уловимый аромат имбиря, вырвавшийся из-под крышки. Да! Прошлый год, Турция, Ньюту тогда ещё пришлось пробираться на Восточный экспресс за рунеспуром…

— А к нам в отдел сегодня заходила ваша секретарша, — выпалил Ньют, потому что Тесей так резко развернулся, что впору было заподозрить брата в чтении мыслей. Но тот только опустил на стол приборы и переложил на тарелки куски пирога.

— Не припомню, чтобы у нас в последнее время всплывали волшебные твари.

— Она по личному вопросу. Считает, что какой-то зверь пытался у неё ночью кур стащить.

— И как, нашёл что-нибудь? — заинтересованно спросил Тесей, отправляя в рот кусочек пирога. Он сидел, подперев подбородок ладонью, и не выглядел таким уж измученным, как Ньюту сначала показалось.

— Немного рыжей шерсти и никаких следов.

— Что ж, О'Флаэрти не склонна ко лжи, но и звери обычно не возвращаются на место преступления, чтобы избавиться от улик. — Тесей усмехнулся. Должно быть, представил себе, как лиса, присев на задние лапы, точно метлой работает хвостом, чтобы скрыть следы. — Могу предположить, что это незарегистрированный анимаг.

— Незарегистрированный? — Ньют нахмурился. Мог бы и сам догадаться. С одной стороны, ему полегчало, ведь люди не входили в его компетенцию, с другой, Тесей мог ошибаться.

— В Британии сейчас шесть зарегистрированных анимагов, и никто не превращается ни во что рыжее. Но не могу даже предположить, что забыл незарегистрированный анимаг на заднем дворе моей коллеги.

Ньют пожал плечами. Для него это была неинтересная загадка, хотя найденную шерсть он всё равно собирался изучить пристальней.

— Спасибо, что рассказал. — Тесей соскользнул со стула. За его спиной пустые кружка и тарелка поднялись в воздух и опустились в раковину. Зашумела вода. — Я буду внимательно следить за сообщениями о рыжем неуловимом звере.

— А ты как? — тихо спросил Ньют, украдкой бросая взгляд на стоящий рядом с разноцветными жестяными коробочками флакон с неизвестным зельем.

— Как всегда. — Тесей подошёл ближе и, протянув руку, взъерошил Ньюту волосы, как пятилетнему. — Пообщался с парой тёмных магов, чуть не нарвался на проклятие, столкнулся с древним артефактом. Самый обычный вторник.

— Раз ты спокоен, то и я спокоен, — улыбнулся Ньют.

— Славно. — Тесей зевнул в кулак. — Пирог замечательный. А я, пожалуй, спать...

— Подожди! — выпалил Ньют быстрее, чем успел подумать, и замер, приоткрыв рот. Что-то в облике Тесея всё ещё смущало, как почти пять лет назад на зимнем пляже у родного дома. Едва уловимое ощущение потерянности. Ньюту хотелось что-нибудь сказать, сделать, отплатить брату за то, что принял, выслушал и не стал читать нотации, как часто бывало раньше. — Хочешь, кое-что покажу?

— «Кое-что» или «кое-кого»? — уточнил Тесей, отставляя расписанную африканскими узорами кружку, в которой заваривал чай.

— «Кого». — Ньют невинно улыбнулся и потянулся к одному из многочисленных внутренних карманов. Заинтересованный, Тесей приблизился, но сохранял дистанцию. — Вот, смотри.

На стол легла небольшая шкатулка, покрытая свежей резьбой. Затейливая руническая вязь оплетала крышку, как скрученная верёвка. В таких полагалось хранить опасные артефакты. Ньют нажал на несколько выступов, и, щёлкнув, крышка отъехала в сторону. В щёлку протиснулась клиновидная голова, которая, высунув раздвоенный язык, спряталась обратно в надёжном убежище.

— Это сетхи, — промурлыкал Ньют, бережно и нежно доставая из шкатулки существо. Оно походило на змейку, только состоящую из золотого песка. Свернув кольца вокруг пальцев, змейка доверчиво положила голову Ньюту на ладонь. — Я нашёл её в Египте во время прошлой командировки. Вот, возьми.

Тесей опасливо протянул руку, настороженно следя за сетхи. Приподнявшись и поведя в воздухе головкой, точно подстраиваясь к танцу, она разомкнула кольца и упала на подставленную ладонь. Тесей вздрогнул, во все глаза наблюдая за движениями змейки.

— По местным поверьям, сетхи сторожат покой фараонов. — Левой ладонью поддерживая брата за запястье, правой Ньют раскрыл его пальцы. Тесей замер, как каменный, но смотрел без брезгливости. Песчаное тельце лентой скользило меж пальцев, оставляя золотистый след. — Только человек с лёгким сердцем может взять её в руки без опаски.

Сетхи обвила запястье Тесея, как браслет, и замерла.

— Вряд ли древние египтяне посчитали бы моё сердце лёгким, — прошептал Тесей. — Почему ты не вернёшь её на родину?

— В Долине Царей сейчас слишком много магглов. — Ньют осторожно подцепил золотое тельце и перенёс на свою ладонь, а после аккуратно вернул в шкатулку. — Сетхи там небезопасно. Но как только закончатся раскопки…

— Они никогда не закончатся, Ньют. — Тесей стоял рядом и устало смотрел перед собой. — Недавно магглы нашли ещё одну царскую гробницу. Они не успокоятся, пока не перекопают там всё.

Ньют не нашёл, что сказать.

— Хорошо, что у этих зверей есть ты. — Тесей наклонился и поднял с пола Тришу. Кошка заинтересованно обнюхала золотистый след на запястье и замурлыкала. — Иначе им пришлось бы несладко.

Исподлобья Ньют посмотрел на брата. Что-то произошло. Что-то вывело Тесея из равновесия, но он держался. Волнуется из-за повышения? Какие-то проблемы с начальством? Тесей крайне редко рассказывал что-либо о работе, и Ньют чувствовал себя в этом виноватым. Всякий раз, стоило Тесею заикнуться о Министерстве, тринадцатилетний Ньют демонстративно кривился и старался поскорее дожевать свой ужин.

— Завтра я вернусь к себе. — Ньют так и стоял со шкатулкой в руках, прикрываясь ей, как щитом. — Нужно порядок навести, выпустить зверей в вольеры попросторнее...

— Да, конечно, — понимающе кивнул Тесей, поглаживая устроившуюся на руках кошку. — Ты заглядывай, если что. И просто так тоже заглядывай.

И они продолжили стоять друг напротив друга. Молча и не шевелясь.

— Ньют, — голос Тесея звучал неуверенно. Он вновь выглядел измученным. Ньюту не показалось. — У тебя есть немного времени, прежде чем пойдешь в чемодан? Хотел предложить сыграть партию в карты.

Ньют смущённо отвёл взгляд. Тесей больше любил шахматы, за которыми, по рассказам мамы, проводил много времени с отцом, а потом учил Ньюта, когда тот немного подрос. Гроссмейстера из Ньюта не вышло, Тесей раз за разом выходил из игры победителем, но удовольствия от этого не получал. Тогда Ньют стащил у матери гадальную колоду, которой та всё равно не пользовалась, и, устроившись в комнате Тесея, они до рассвета осваивали вист.

Они не садились друг против друга лет десять, если не больше.

Но в чемодане ждала Мэгги. Ньют и так задержался. Зелье нужно было начинать немедленно.

— Я… Это хорошая идея. Но чуть позже. Мне нужно проведать зверей. — Ньют наконец поставил шкатулку сетхи на стол, а потом поспешно добавил: — В баккару? Я могу показать тебе разновидность, в которую играют в Китае. Ты ведь дождёшься?

Ссутулившись, он исподлобья посмотрел на брата.

— Не знал, что ты был в Китае, — пробормотал Тесей, отходя, чтобы Ньюту не пришлось огибать его на пути к чемодану. — Дождусь, конечно.

Ньют благодарно кивнул.

Отвар дремоносных бобов ещё действовал, поэтому Мэгги спала. Прощупав пульс и убедившись, что состояние двурожихи стабильное, Ньют разжёг волшебное пламя под металлической подставкой для котелка, заглянул в маленький огород, где выращивал травы для зелий, забрался по стремянке к самым дальним ящикам, запертым защитными чарами. После раскрыл записную книгу на нужной странице, внимательно прочитал рецепт.

— Агуаменти!

Котелок наполнился водой, и Ньют тут же, не дожидаясь кипения, бросил в него сушёные цветы горечавки.

— Всё будет хорошо, — ободрил он сам себя, помешивая зелье, засыпая по унции мелко нарезанных стеблей могильника после каждого круга. Он убавил огонь и накрыл котелок крышкой, после чего оттёр выступивший на лбу пот тыльной стороной ладони. Теперь зелье должно настаиваться до утра.

Он глянул на часы, чтобы засечь время, и тут же густо покраснел. Перевалило хорошо так за полночь. А он ведь обещал брату партию в карты.

Тесей не ждал в гостиной, когда Ньют поднялся из чемодана. Дверь в спальню была приоткрыта, и Ньют, подобравшись на цыпочках, заглянул в щёлку. Завернувшись в одеяло и уткнувшись лицом в Тришу, Тесей мирно спал. На тумбочке рядом стоял пустой бокал и лежали какие-то бумаги.

Сгорая со стыда, Ньют закрыл дверь. На кухне он наполнил водой стакан и залпом выпил.

— Прости, — сказал он двери спальни.

В темноте квартиры серебром сияла руническая вязь на шкатулке сетхи.