О враг мой (джен)

Гарри было скучно. Сильно, страшно, жутко скучно. Совершенно, абсолютно, полностью, крайне, чрезвычайно скучно. Дико, зверски, убийственно, обалденно… У него уже заканчивались слова для описания этой скуки, но, по крайней мере, за придумыванием описаний прошло ещё несколько минут этого скучного дня.

Со вздохом он перевернулся на живот и принялся наблюдать за единственным движущимся объектом в комнате — Снейпом. Тот сидел на кровати, где провёл почти весь день, ни разу за это время не сказав Гарри ни единого слова. Вставал он всего раз — и то лишь для того, чтобы взять маггловскую ручку со стола Гарри и немного пергамента из стопки, лежащей в выдвижном ящике. Теперь он быстро строчил что-то на одном из листов, а несколько других, уже исписанных, лежали на кровати рядом с ним, текстом вниз. Время от времени профессор прерывался и застывал с сосредоточенным лицом, а затем вновь начинал яростно строчить.

Некоторое время Гарри от нечего делать прислушивался к тому, как царапанье ручки накладывается на ритм музыки, доносящейся сквозь стену из комнаты Дадли.

Затем он снова вздохнул, перевернулся обратно на спину и принялся изучать потолок. Обычно, когда ему приходилось сидеть в своей комнате часами, он писал письма друзьям, или практиковался в заклинаниях — без палочки, конечно, — или рассматривал альбом с фотографиями своих родителей, или читал книгу об истории квиддича. Но ручку и пергамент уже узурпировал Снейп, так что письма исключались. Выкрикивать заклинания без палочки, как идиот, в присутствии профессора он и сам не согласился бы ни за какие коврижки. И наконец, может, оно было и неважно, так как Снейп всё равно здесь только до завтра, — но Гарри не хотелось, чтобы он узнал о его тайнике под половицей. Кое-какие из хранившихся там предметов были просто слишком личными, чтобы доставать их при ненавистном профессоре.

Гарри вздохнул ещё раз и вновь перевернулся на живот. И вздохнул опять.

Не выдержав, Снейп сам раздражённо вздохнул и прервал молчание:

— Если вам так скучно, может, попробуете заняться чем-нибудь продуктивным? Домашним заданием, например? — Он упёрся в Гарри взглядом. — Если ваши летние месяцы всегда настолько… увлекательны, меня удивляет, отчего ваши домашние работы не оставляют никаких сомнений в том, что им было уделено не более десяти минут вашего внимания.

Проигнорировав этот выпад, Гарри перевернулся на спину и снова вздохнул. Царапанье ручки по пергаменту возобновилось.

С единственным делом, которым здесь можно было заняться, — приведением в порядок комнаты — Гарри разделался ещё час назад. Он аккуратно разложил все предметы на столе и в ящиках, поправил стул и клетку Хедвиг, запихал обратно в шкаф всю одежду, кроме той, что использовал для постели, не потрудившись при этом даже сложить её аккуратно — за исключением пары вещей, одолженных Роном.

Но теперь, когда с уборкой было покончено, Гарри решительно не знал, чем себя ещё занять. Некоторое время он пытался придумать, как подействовать Снейпу на нервы, чтобы тот не прибил его на месте, но теперь и это ему надоело.

Если бы только он мог выйти из дома. Неподалёку находился парк, и он с таким удовольствием посидел бы сейчас там, подставив лицо солнцу. Но нет, Волдеморту обязательно надо было лишить его возможности погулять, Дурслям обязательно надо было не давать ему жизни в доме, а Снейпу обязательно надо было отравлять своим присутствием его спальню.

Жизнь прекрасна, не правда ли.

Он снова задумался о том, что стало причиной его заточения в доме: о Плане Волдеморта. В очередной раз перевернувшись на живот, Гарри вновь уставился на Снейпа. Вся информация, которая ему нужна, находится в этой тёмной — во всех смыслах — голове. Но как её оттуда извлечь? Возможно, если б он владел легилименцией, ему вообще не пришлось бы больше разговаривать с этим пугалом. Но Снейп всё равно настолько силён в окклюменции, что об этой фантазии можно сразу забыть.

Значит, надо действовать напрямик.

— Профессор?

Он не мог заставить себя разговаривать по-настоящему уважительно, но, как ему казалось, у него отлично получилось сделать голос ровным. Снейп замер на секунду, но тут же продолжил писать, ничем не показывая, что слышал Гарри.

— Профессор? — снова попробовал Гарри, чувствуя, что на этот раз ровный тон даётся ему сложнее. — Проф…

— Я слышу вас, Поттер! Или вы не заметили, что мы в этом помещении одни?

Гарри удержался от сердитого взгляда, понимая, что только от желания Снейпа зависело, получит ли он ответы на свои вопросы.

— Вы предупредили меня вчера, чтобы я не выходил наружу, сэр. Что за домом наблюдают… — Он выжидающе смотрел на Снейпа, надеясь услышать что-то новое.

Помедлив секунду, тот отозвался:

— Совершенно верно, Поттер. Я счастлив узнать, что вы действительно изредка прислушиваетесь к тому, что вам говорят.

Он вновь взялся за свой пергамент.

Но Гарри было не так легко отпугнуть. Твёрдо решив, что не даст Снейпу вывести его из себя, он продолжал допытываться:

— Что это значит, сэр? Кто наблюдает за домом? Пожиратели Смерти? Чего им надо от меня на этот раз? И почему сейчас? И…

— Поттер! — Снейп отшвырнул пергамент в сторону, и Гарри прикусил язык. Снейп, в отличие от него, и не думал удерживаться от сердитого взгляда — но, по крайней мере, теперь он хотя бы смотрел на Гарри. — Идёт война. Да, Пожиратели Смерти наблюдают за домом. Они хотят того же, чего и всегда: устранить угрозу, которую вы представляете, и таким образом значительно приблизить свою победу в этой войне. Почему сейчас? Когда-то же это должно было произойти. Полагаю, настоящий момент подходит не хуже любого другого. Идите занимайтесь… чем угодно, только ко мне не лезьте!

Однако после того как ему удалось зайти так далеко, Гарри и вовсе не собирался останавливаться.

— Они хотят поймать меня? Или убить? Поймать, а потом убить? Только потому, что я — это я? Или потому, что Волд… — Гарри быстро поправился под убийственным взглядом Снейпа: — Потому, что ему нужно от меня что-то ещё? У него есть какой-то… э-э… план?

Снейп сощурился так, что его глаза превратились в щёлки, и наклонился вперёд. Его тихий голос не предвещал ничего хорошего:

— Что вы имеете в виду под «планом», Поттер?

— Э-э… ничего. Сэр. — Что-то остановило Гарри от того, чтобы рассказать Снейпу про видение, хотя он и не был уверен, какое это может иметь значение. В конце концов, профессор ведь и так знал всё, что видел Гарри. И тем не менее Гарри избегал встречаться взглядом со Снейпом — на случай, если тому вздумается применить легилименцию. — Просто… каждый раз, когда он пытался до меня добраться, у него был какой-то план. В первом классе он хотел получить Философский камень, во втором была эта история с дневником, на четвёртый год ему нужна была моя кровь, а на пятый — чтобы я узнал про… — Гарри запнулся. Он не был уверен, что известно Снейпу о пророчестве. Если вдруг тот чего-то не знал, то Гарри не собирался его просвещать.

— Ну, — продолжил Гарри, всё ещё не глядя Снейпу в глаза, — я хотел сказать… у него всегда какие-то планы. Наверное, я просто хочу знать: он наконец решил убить меня — и всё, или есть ещё какая-то причина, зачем я ему понадобился? — Он рискнул поднять глаза и спросил, всё ещё стараясь говорить спокойным голосом: — Вы знаете? Сэр?

На удивление, Снейп, похоже, не рассердился. У него был такой вид, словно он что-то вычислял, прикидывал: подойдёт ли Гарри для… сложно сказать, для чего.

Несколько долгих мгновений Гарри ждал, что скажет Снейп. Он не смел даже громко дышать, боясь, что профессор решит не отвечать. Наконец Снейп начал говорить, почти таким же тоном, как если бы он читал лекцию в классе Зелий:

— Тёмный Лорд вновь обрёл силу, Поттер; он стал даже сильнее, чем прежде. Вдобавок он не глуп и понимает, что если хочет взять над вами верх, его шансы будут наиболее высоки в момент, когда он находится в полной силе, а вы, в сущности, во всех отношениях ещё остаётесь ребёнком.

Гарри в негодовании скривился при этом слове: ему, в конце концов, было почти шестнадцать, — но быстро стёр с лица возмущённое выражение, чтобы Снейп продолжал. Он жадно ловил каждое слово, желая узнать как можно больше обо всём, связанном с Волдемортом и войной.

— Что же до вашего вопроса насчёт… планов… — Снейп сделал паузу, прежде чем продолжить учительским тоном: — Тёмный Лорд — мастер планов и интриг, Поттер. Даже если он полностью сосредоточен на своих глобальных стремлениях к чистоте крови и личной власти, это не значит, что он собирается достичь этих целей за один приём. Всё, что он делает, каким-то образом подготавливает почву для реализации его стремления к доминированию, может быть рассчитано на крайне долгосрочную перспективу и иметь весьма отдалённые последствия. — Снейп перевёл взгляд на внимательно слушающего Гарри, нахмурился, словно неожиданно вспомнив, с кем разговаривает, и подытожил свою мысль: — Таким образом, возвращаясь к вопросу о том, какой план стоит за его новыми попытками захватить вас: даже такой микроскопический мозг, как ваш, мог бы дойти до мысли, что ответ вовсе не так прост.

— Ладно, хорошо, я понял. Сэр. — Гарри не желал останавливаться на достигнутом. — Но что насчёт его сиюминутного плана? Ну вот, допустим, он поймает меня, и что? Он просто хочет убить меня сразу же, чтобы избавиться насовсем? Сэр?

Но Снейп-рассказчик уже канул в небытие, превратившись в того невыносимого типа, с которым Гарри давно привык иметь дело.

— Достаточно, Поттер. Если вам хочется задавать вопросы, задайте их директору. Я уже сказал вам всё, что вам нужно знать: не попадитесь Тёмному Лорду!

— Но…

— Нет! — взорвался Снейп, решив, очевидно, избавиться от вопросов Гарри раз и навсегда. — Нет, разумеется, он не хочет просто убить вас! Зачем ему это нужно, если он нашёл намного лучшее применение вам живому? Если вы позволите ему схватить вас на этот раз, это может означать конец любым попыткам противостоять ему. И прежде чем вы спросите меня — почему, позвольте предупредить вас, что я не отвечу! Приставайте со своими детскими вопросами и проблемами к кому-нибудь другому. Хватит, Поттер!

— Но…

Прежде чем Гарри успел хотя бы вздрогнуть, Снейп уже был рядом. Схватив Гарри за воротник рубашки, профессор придвинулся к нему так близко, что их лица оказались в нескольких дюймах друг от друга и Гарри мог чувствовать его дыхание на своём лице, — и прошипел угрожающим тоном:

— Хва-тит.

Затем Снейп отпустил Гарри так резко, что тот едва не потерял равновесие, и вернулся на кровать, сев так, что чёрные волосы полностью занавесили его лицо.

Гарри лёг на свою импровизированную постель и принялся обдумывать то, что только что узнал. Сейчас, когда ему было чем занять голову, его скука испарилась. Теперь тишину нарушали только яростное царапанье ручки Снейпа и музыка, всё ещё доносившаяся из комнаты Дадли.

* * *

Следующие несколько часов прошли приблизительно как и предыдущие, с той только разницей, что Снейп исписал весь пергамент, какой смог найти в комнате, и теперь, казалось, маялся скукой точно так же, как ранее Гарри. Привыкший к постоянной деятельности Мастер зелий сперва долго ходил взад-вперёд по комнате, затем сел обратно на кровать, сразу же снова встал и подошёл к окну. Постояв там некоторое время и, видимо, не найдя ничего достаточно интересного, чтобы задержать на этом своё внимание надолго, он вернулся к кровати и вновь сел, а затем лёг, пытаясь, видимо, заснуть.

Гарри предпочитал, чтобы Снейп находился на одном месте. Постоянное хождение туда-сюда действовало ему на нервы.

Может, ненадолго спуститься вниз? Он слышал, как тётя Петуния некоторое время назад ушла с Дадли на тренировку по боксу. Впрочем, Вернон мог вернуться в любую минуту, и, учитывая, в каком настроении он был перед уходом на работу, а также тот факт, что Гарри так и не выполол сорняки, вряд ли стоило злить его ещё сильнее, позволив ему обнаружить, что племянник шляется по дому в их отсутствие.

В эту секунду, как по заказу, с улицы донёсся шум паркующейся машины, а затем открывающейся и захлопывающейся дверцы. Дядя Вернон. Больше некому — Петуния с Дадли вернутся не раньше чем через час.

Гарри напряжённо слушал, как дядя идёт по дорожке к дому, как открывается и закрывается входная дверь, как тяжёлые шаги удаляются по направлению к кухне, а ещё через минуту раздаются уже на лестнице, приближаясь ко второму этажу, затем к его комнате... Гарри сжался, весь превратившись в слух. Дядя Вернон не зовёт его: наверное, это хороший знак. Может, он не заметил, что Гарри не выполнил его утренний приказ? Может, он пройдёт мимо…

— ЭЙ, ТЫ! — Два резких удара в дверь моментально перевели Гарри в сидячее положение. Глянув в сторону кровати, он увидел, что Снейп также сел, сразу пробудившись от своего чуткого сна, и с раздражением уставился на дверь.

Гарри вскочил и бросился к двери, жестом показывая Снейпу, чтобы тот спрятался. Снейп, хотя явно был по-прежнему раздражён, лёг обратно, набросив на себя простыни так, что беглому взгляду постель могла бы показаться просто очень сильно смятой. Хорошо ещё, что Снейпу не пришлось ничего объяснять: тот, по всей видимости, и сам не хотел иметь дела с магглами, в доме которых застрял. Тем более с такими магглами, которые приходятся родственниками Гарри Поттеру. Так или иначе, он не отказался сотрудничать, и это было сейчас самое главное.

Гарри задержал дыхание и приоткрыл дверь, намереваясь выбраться в коридор раньше, чем дядя Вернон войдёт в его комнату. Однако стоило ему высунуть нос наружу, как он оказался выдернут в коридор за руку, — к счастью, за здоровую, так что охнул он только от неожиданности, — и очутился лицом к лицу с побагровевшим сильнее обычного дядей Верноном. Невзирая на обстоятельства, Гарри попытался дотянуться до распахнувшейся настежь двери своей спальни и прикрыть её, однако Вернон дёрнул его назад ещё более агрессивно.

Ух, как он был зол. Так зол, что, кажется, не мог выговорить ни слова. Его лицо уже было бордовым дальше некуда — однако вопреки здравому смыслу продолжало наливаться краснотой с каждой секундой.

Гарри понял, что лучше сказать что-нибудь как можно скорее, пока дядя не лопнул от гнева.

— Э-э… Дядя Вернон, насчёт прополки. Я…

Звук голоса Гарри, кажется, помог Вернону разрядиться, так как он тут же прервал его:

— Ах ты неблагодарный… — Он сделал глубокий вдох и проревел прямо в лицо Гарри: — УРОД!

Он выпустил Гарри и оттолкнул его к стене, всё ещё загораживая проход.

— Я предупреждал тебя, парень, так? Предупреждал? Я сказал «выполи сорняки», яснее ясного, и даже дал тебе второй шанс, когда Петуния попросила. Не трогай, говорит, мальчишку! Как будто эти уроды, с которыми ты якшаешься, что-то узнают. Ну, я понял, что к чему, парень: я-то знаю, в чём дело. Ты просто-напросто пытаешься увильнуть от своих обязанностей, вот что!

Гарри выслушал тираду Вернона, несколько раз безуспешно попытавшись её прервать. Конечно, ему не улыбалось получить ещё одно наказание, но всё, о чём он сейчас мог думать, — это то, что они стоят прямо рядом с открытой дверью в его комнату и Снейп неизбежно слышит каждое слово. Вернон не сказал ещё ничего по-настоящему ужасного из того, что мог бы, — и Гарри очень не хотелось, чтобы до этого дошло, как бы ему ни пришлось унижаться ради этого перед дядей.

Едва тот сделал паузу, чтобы перевести дыхание, Гарри попробовал снова:

— Дядя Вернон, я знаю, что не выполол сорняки, и очень сожалею. Правда, сожалею. Я сделаю вместо этого любую другую работу в доме, какую скажете. Я могу вечером ещё раз помочь тёте Петунии с ужином, — с надеждой предложил он.

— Ну нет, парень. Ты так легко не отделаешься, — прорычал Вернон, словно оголодавший медведь. — Ты немедленно спустишься и всё выполешь, а когда закончишь с прополкой, пострижёшь траву! А когда закончишь с травой, подровняешь кусты и польёшь растения! И мне наплевать — если ты не управишься с этим до завтрашнего утра, значит, будешь работать до утра!

С этими словами дядя Вернон снова ухватил его за руку, на этот раз за больную, так что Гарри невольно взвыл, когда тот поволок его к лестнице. Превозмогая боль, он вырвался из дядиной хватки, упав при этом на пол. Сразу же вскочив, он принялся пятиться под направленным на него угрожающим взглядом.

— Клянусь, я не придумывал, что не могу, дядя Вернон! Я правда не могу выйти из дома — это очень опасно!

— Опасно! ОПАСНО! — Дядя Вернон уже орал во весь голос. — Никчёмный мальчишка — такой же никчёмный, как твой папаша! Он за всю свою жизнь не сделал ничего стоящего, а потом ещё и убился! Наверное, специально, чтоб от тебя избавиться, чтоб ты нам на шею свалился! Я уже со счёта сбился, сколько раз ты заслужил того, чтоб тебя просто взяли за шкварник и вышвырнули на улицу — так ведь нет, Петуния не позволяет. Ну, сейчас её здесь нет, парень, и некому следить, чтобы я не сделал что-нибудь, что вашим не понравится. А я не боюсь ни тебя, ни ваших маханий палочкой, ни твоего дружка с уродским глазом! Здесь сейчас только ты и я — и ты немедленно отправишься в сад!

— Дядя Вернон, пожалуйста…

Гарри отвратительно было чувствовать, что это звучит, как будто он умоляет, — но было уже понятно, что объяснения бесполезны. Главное сейчас было — прекратить этот крик и добиться, чтоб его оставили в покое. Гарри начало мутить при одной мысли о том, что Вернон ещё может высказать.

— Послушайте, я могу послать сову моему директору: он вам всё объяснит. Он расскажет про тёмных магов и про то, как мне…

Заканчивать предложение не было никакого смысла. Один взгляд на лицо дяди Вернона дал ему понять, что он перешёл границу, упомянув нечто, имеющее отношение к магии. Вернон вновь побагровел и, начав задыхаться, с трудом выдавил:

— Что… да как ты… в моём доме!

В следующую секунду Гарри получил сильную оплеуху, заставшую его врасплох и сбившую с ног, так что он шлёпнулся на пол, шокированный настолько, что даже не почувствовал боли. Дядя Вернон, конечно, ненавидел его, но никогда раньше не бил. Ну, по крайней мере, не бил по-настоящему, хотя Гарри частенько получал от него тычки и пощёчины, пока не пошёл в Хогвартс.

Вернон судорожно озирался по сторонам, словно опасаясь, что волшебники могут внезапно выскочить из стены. Он даже выглядел слегка обеспокоенным в этот момент. Но ничего страшного не произошло, так что он рывком поднял на ноги всё ещё не пришедшего в себя Гарри и поволок его к двери спальни.

— Не хочешь работать — прекрасно! Больше от тебя всё равно никакого толку, так что можешь сидеть и гнить тут, мне не жаль! И не получишь никакой еды, пока не поумнеешь! Может… — Вернон развернул Гарри так, что они оказались нос к носу друг с другом, и прошипел: — Может, мне повезёт, и ты сдохнешь от голода!

Он втолкнул Гарри в комнату, захлопнув за ним дверь. Гарри повернулся, тупо глядя на дверь, за которой один за другим щёлкали замки. Наконец Вернон запер их все, тяжело протопал в свою комнату и всё так же яростно захлопнул уже свою дверь. Гарри невольно вздрогнул.

Теперь его лицо горело. Прикоснувшись пальцами к губам, он поморщился и посмотрел на руку, чтобы убедиться, что причиной медного привкуса во рту действительно была кровь. Крови на самом деле было не так уж и много, но ранка изнутри губы болела очень сильно. Он провёл языком по губам и подвигал челюстью, придя к выводу, что всё остальное, кажется, цело, и повернулся к своей кровати.

На которой, уставившись прямо на него, сидел Снейп.

О боже. Гарри был в таком шоке после всплеска ярости дяди Вернона, что совсем забыл о том, что минуту назад занимало все его мысли. В животе у него всё оборвалось, и он почувствовал, как к лицу приливает кровь от унижения.

Не зная, что сказать, он молча смотрел на Снейпа.

Снейп некоторое время тоже молча смотрел с совершенно непроницаемым выражением, потом вдруг вскочил на ноги, так что Гарри шарахнулся. Однако Снейп только подошёл к окну, а затем развернулся и двинулся назад. Бросив взгляд на Гарри и на его щёку, он продолжил ходить взад-вперёд.

Гарри захотелось провалиться сквозь землю. Или хотя бы уснуть, а потом проснуться и понять, что это ему приснилось и что профессор Снейп не слышал того, что он только что слышал…

Снейп перестал ходить и остановился прямо перед Гарри.

— Вы не лгали, — констатировал он наконец, и его взгляд снова стал вычисляющим, хотя на этот раз Гарри в нём привиделось что-то ещё… осознание? Или удивление? — Насчёт всего этого. Так, Поттер? — Впившись взглядом в Гарри, он ждал ответа.

Гарри всё ещё не мог выдавить ни слова. Ему хотелось исчезнуть. Ему хотелось быть далеко-далеко — подальше от Дурслей, подальше от Снейпа и его вопросов. Он не мог этого больше вынести.

Но он был заперт. Со Снейпом. Бежать было некуда.

Он был заперт! И из всех людей на свете именно Снейп стал свидетелем унижения, которое он ежедневно терпел от своих родственников, да ещё и в такой день, когда Вернон решил особенно отличиться. Зная Снейпа, легко можно предположить, что в первый же день учёбы об этом будет знать весь Слизерин. А во второй — вся школа. Всё, дело сделано. Теперь можно говорить что угодно — ничего уже не изменишь.

Гарри попытался отстранить профессора с дороги, чтобы вырваться из-под его оценивающего взгляда. Если бы Снейп от него отстал, то он сел бы на свою кучу рубашек и ждал, пока не вернётся Хедвиг, чтобы Снейп мог убраться отсюда ко всем чертям.

Но тот не поддался. Перегораживая Гарри путь к отступлению, он придвигался ближе и ближе, так что в конце концов Гарри оказался зажат в углу возле двери. Гарри сглотнул, чувствуя нарастающую панику. Он встречался лицом к лицу с Волдемортом, — напомнил он себе. Он может выдержать расспросы собственного профессора.

Но почему-то эти напоминания не очень помогали сейчас, когда Гарри глядел в полные непоколебимой решимости глаза Снейпа.

— Отвечайте, Поттер, — потребовал тот. — Что здесь происходит? Это поведение нормально для вашего дяди? Дамблдор знает об этом?

Гарри не мог понять, что стоит за всеми этими вопросами. Ясно, что Снейп не переживал за Гарри: в выражении его лица не было ничего, похожего на заботу или переживание. Скорее он выглядел так, словно перед ним находилась какая-то задача, к решению которой он подошёл совсем близко. Или попалась новая, к решению которой он ещё только собирался приступить.

Ну уж нет, Гарри не собирался выступать в роли задачки для Снейпа. Внезапный всплеск возмущения помог ему обрести дар речи:

— Спасибо, что спросили, профессор, — злобно проговорил он. — Но, учитывая, что вы не глава моего факультета, не директор и так далее, я, пожалуй, изолью душу кому-нибудь другому.

Это прозвучало несколько грубее, чем он хотел, — но ему было не до сожалений. Ему отчаянно хотелось выбраться из этого угла.

К чести Снейпа, тот не повысил голос — и в голосе его не было яда, когда он ровным тоном ответил:

— Я ваш профессор, Поттер. Несмотря на то, что я не являюсь главой вашего факультета, то, что происходит в доме моего студента, является моей заботой.

Гарри разинул рот и сразу закрыл, почувствовав боль в разбитой губе. Это с каких же пор Снейп у нас начал проявлять какую-то заботу по поводу того, что происходит у Гарри дома? Несмотря на всю смехотворность этого заявления, ему было не до смеха. Понятно, что ни о какой заботе со стороны Снейпа речь на самом деле не шла. И он не собирался выбалтывать ему ещё какую-либо информацию, чтобы слизеринцы могли её пообсуждать всем факультетом.

— Спасибо, сэр, за демонстрацию внимания. Я непременно упомяну перед директором, что вы волновались, чтобы он остался вами доволен. Но, как я уже сказал, вам вряд ли всё это интересно, так что я предпочёл бы «приставать со своими детскими проблемами к кому-нибудь другому». — Швырнув Снейпу в лицо его собственные слова, он закусил губы.

Лицо Снейпа оставалось непроницаемым, хотя он едва заметно сощурился. Затем он неожиданно отступил назад, выпуская Гарри из угла, прошёл обратно к кровати и присел на её край.

В следующую секунду он сменил тему так внезапно, что Гарри слегка растерялся.

— Вы хотите разузнать о плане Тёмного Лорда, касающемся вас, — констатировал он. Это прозвучало как риторический вопрос, но Снейп, казалось, ждал ответа.

Гарри подозрительно посмотрел в его сторону и нерешительно ответил:

— Ну да…

Профессор принял такую спокойную позу, словно они обсуждали что-то не серьёзнее погоды:

— Могу ли я предложить обмен информацией? Я расскажу вам то, что вы желаете знать, а вы взамен ответите на мои вопросы. Скажем, вопрос за вопрос.

Не ожидавший такого поворота Гарри задумался. Он хотел знать, что замышляет Волдеморт. Очень хотел. Но Снейп был последним человеком на земле, которому он решил бы раскрыть подробности своей семейной жизни.

С другой стороны, после того как Снейп видел его комнату, выслушал тираду Гарри утром, а потом стал свидетелем этой мерзкой сцены, скрывать-то, в общем, уже особенно было и нечего.

— Ладно, — согласился он, несмотря на нарастающее беспокойство. Его любопытство было слишком сильно, чтобы упустить возможность разжиться информацией, которой ему так не хватало. — Идёт.

Гарри не знал, о чём говорил блеск в глазах Снейпа, и ему оставалось лишь надеяться, что он не совершил только что ужасающую ошибку.