Кто я? (гет)

— Северус, ну как прошла сегодняшняя встреча? — спросил Дамблдор у профессора Зельеделия, едва тот переступил порог его кабинета.

— Необычно, — это было все, что смог выдавить из себя взволнованный профессор.

— В каком смысле — необычно? — так же спокойно спросил директор.

— Во всех. У Тёмного Лорда есть наследник, сын.

Эта новость произвела на Дамблдора неизгладимое впечатление.

— Хм, интересно, интересно… И сколько ему лет?

— Не знаю, никто не видел его лица. Но если судить по голосу, то он подросток.

— Да, эта новость очень важна для Ордена Феникса. Наследник. С его помощью Том станет ещё сильнее.

— И ещё опаснее, особенно когда тот подрастёт, — добавил Снейп.

— И это тоже. Нужно будет собрать срочное совещание Ордена. Думаю завтра после обеда, чтобы все смогли добраться. Нужно будет подумать, что нам делать с этой информацией.

— А что насчёт нового ученика? Он прислал письмо? — спросил Снейп, решив сменить тему.

— Да, он согласен провести этот год в Хогвартсе, — ответил Дамблдор.

— Не нравится мне это, Альбус, не должны вы были соглашаться на это предложение по обмену студентами. У меня плохое предчувствие.

— Ещё немного — и вы будете похожи на профессора Трелони, — мягко улыбнулся Дамблдор. – И ты же знаешь, что нашему министру просто невозможно отказать, — уже мрачно добавил он.

— Да, после того как Крауч стал министром, с Министерством Магии лучше не ссорится. Но какой-то он слишком нервный, чуть что — и в Азкабан, а то и сразу поцелуй дементора применит.

— Раньше он не был таким, но после той истории с его сыном… впрочем, не нам его судить, он лишь отражает суровую реальность действительности, — тяжело вздохнул директор.

— Знаю… но лучше бы нам достался обмен с Шармботомом.

— Ну, выбирал ведь не я, поэтому приходится довольствоваться тем, что есть. Тем более, в Шармботоме не чуть не меньше детей Упивающихся.

— Знаю, но там хотя бы не обучают тёмной магии.

— Если человек захочет узнать тёмную магию, он её везде узнает, хоть в Шармботоме, хоть в Хогвартсе.

— Может быть… А кого вы пошлете в Дурмстранг?

— Вначале я думал послать кого-нибудь из вашего факультета, но потом передумал, незачем так искушать детей, поэтому я пошлю Чжоу Чанг, семикурсницу из Когтеврана.

— Хороший выбор, она девушка прилежная, умная и покажет Хогвартс с лучшей стороны, я надеюсь...

— Я тоже так подумал. А теперь, надеюсь, вы извините меня, но мне надо подготовить кое-какие бумаги для Министерства, а заодно предупредить всех членов Ордена Феникса.

— Что же, тогда я пойду. Спокойной ночи, Альбус.

-Спокойной ночи, Северус, — в ответ сказал Дамблдор и погрузился в чтение бумаги.

В это самое время тот, о ком они говорили, лежал на своей кровати и невидящим взглядом уставился на зелёный полог кровати. Уже рассветало, но за всю ночь он так и не сомкнул глаз, наверное, он боялся того, что приснится ему во сне. Парень пошевелился, и предплечье отозвалось глухой ноющей болью. Свежая недавно нанесённая татуировка ещё кровоточила, и потому Атан всё ещё не снял с неё шёлковую повязку, пропитанную заживляющим зельем. Но не снимал он повязку и по другому поводу – ему не хотелось её видеть. Его татуировка отличалась от обычных татуировок Упивающихся смертью, она была выполнена в виде змеи. Это была не обычная магловская татуировка – змея могла перемещаться по всему телу и менять свой окрас и размер. Причём делала она это произвольно, в зависимости от настроения своего носителя. Сейчас змея была тёмно-зелёной, обвившись вокруг его предплечья, она мирно спала, её голова покоилась около ключицы парня. С помощью этой татуировки отец мог связаться с ним в любое время, даже в пределах Хогвартса, а все Упивающиеся смертью по ней могли узнать его.

Атан практически не помнил, что же происходило во время его инициации. Он хорошо помнил, как вошел туда, как встал рядом с троном отца, но дальше всё было расплывчато. Отец что-то говорил, он кивал головой, соглашался, но что они обсуждали, не помнил. Лишь в самом конце, когда ему уже наносили темную метку, сознание вновь прояснилось. Боль тогда была огромной, сравнимой по силе разве что с Крациатусом. Но Атан выдержал её, даже не разу не вскрикнув. Он знал, что это было ещё одним испытанием, и если бы он проявил слабость, боль стала бы в несколько раз сильнее.

Наконец часы пробили шесть утра, и Атан, не дожидаясь пока Невли придёт его будить, соскочил с кровати и пошел умываться. Завтрак подавали в полседьмого, а ему ещё многое надо было успеть.

-Так, что же мне надо купить? — поинтересовался сам у себя парень, сверяясь со списком необходимых для Хогвартса предметов, присланный ему вчера вечером.

Он и раньше бывал в Косом переулке, правда, ещё чаще был в Лютном. Конечно, молодым волшебникам было довольно опасно там появляться, но он не был обычным волшебником — он был сыном и наследником Тёмного бога, поэтому был там почти своим. Правда, никто не знал, что он посещал этот переулок, так как Атан для пущей безопасности старался скрывать своё лицо, и вообще держаться как можно более незаметнее.

В первую очередь нужно купить школьную форму, а то все его мантии были с гербом Дурмстранга, тем более, за лето он с них вырос. Посетив “Магазин одежды на все случаи жизни мадам Малкин”, он направился за учебниками. Подойдя к продавцу, он продиктовал довольно объемистый список, который состоял не только из учебников для школы, но и из книг, необходимых ему для самостоятельного обучения. Потом он вошёл в один магазинчик пополнить запасы ингредиентов для зелий. Выйдя из него, он наткнулся на магазин “Всё для квиддича”. Атан, как и все волшебники, просто обожал эту игру, и даже состоял в команде своего курса в Дурмстранге ловцом. В витрине магазина была выставлена Молния, метла, которая уже была у Атана, отец подарил её ещё два года назад. Хотя как сказать подарил, — просто однажды вечером, за ужином он заикнулся о том, что хочет такую метлу, а следующим утром отец дал ему денег на её приобретение. Отец всегда делал так, даже за своей палочкой, перед первым годом в Дурмстранге, Атан отправился один, впрочем, это можно было понять, ведь если бы сам Тёмный лорд появился в Косом переулке, тут началась бы паника, прибыло бы несколько отрядов Авроров, и завязалась драка. А так всё обошлось вполне нормально, даже весело, когда он случайно толкнул пожилую женщину, зелье которое она держала в руках, опрокинулось прямо на неё, с громким хлопком волшебница превратилась в яркого попугая и с испуганным щебетанием стала летать по улице, пугая прохожих. Увидев, что он наделал, Атан сразу же скрылся в близлежащем магазине — в конце концов, этой женщине он помочь не мог, а своя шкура была дороже. Местом, в которое он заскочил, оказался магазин Оливандера, здесь торговали волшебными палочками, а ему как раз она и была нужна.

— Вы что-то хотели, молодой человек? — спросил сухонький старичок, выйдя из-за конторки.

— Да, мне нужна волшебная палочка, — спокойно не выдавая своего волнения, ответил Атан.

— Так-так ваша первая палочка. Не надо скрывать волнение это очень важный момент в жизни каждого волшебника. Кого-то вы мне напоминаете, хотя не могу припомнить, кого именно… Вы едете в Хогвартс? — поинтересовался он, попутно снимая мерки с Атана.

— Нет, Дурмстранг! — гордо ответил Атан. Оливандер же промолчал, лишь испытывающе посмотрев на него. Парень почувствовал себя неуютно под этим взглядом, как будто бы он проникал к нему в душу, снимал завесы со всех его тайн.

— Ну что же, мистер… — старик вопросительно посмотрел на мальчика.

— Стронг.

— Да – да, мистер Стронг, какой рукой вы предпочитаете держать палочку? — спросил продавец, закончив обмерять мальчика.

— Правой, — ответил парень, и Оливандер, подойдя к полкам, начал отставлять небольшие коробочки. Ярлычков на них не было, и Атану стало интересно, как этот старичок разбирается в них. Наконец, видимо, найдя что-то подходящее, он подозвал к себе парня и, вынув волшебную палочку, протянул её ему.

— Вот, попробуй эту – дуб и волос из хвоста единорога, 12 дюймов.

Атан осторожно взял палочку, не зная, что ожидать от нее, но, к своему разочарованию, ничего не почувствовал. В мгновение ока палочка вновь оказалась в руках у Оливандера.

— Нет, не подходит. Ладно, попробуем эту…

И понеслась нескончаемая череда новых палочек в, зачастую, пыльных футлярах. Все они были разными: длинными и маленькими, тонкими и толстыми, но ни одни из них не подошла Атану. Наконец, парень уже начал подумывать, что подходящей для него палочки просто не существует.

— Да, вы особенный клиент, мистер Стронг, я понял это, как только вас увидел, — радостно улыбаясь, сказал Оливандер. После этой реплики Атан подумал, что старик не в своем уме, ведь по идее он не должен был этому радоваться. Наконец, продавец добрался до самой верхней полки, на которой стояло всего несколько ужасно пыльных коробочек, и, что-то бормоча себе под нос, стал спускаться вниз. – Хм, не знаю, не знаю, может быть, эта подойдёт вам? — с недоверием спросил он у самого себя и передал палочку мальчику.

Как только рука Атана коснулась волшебной палочки, по пальцам стало распространяться тепло, а из самой палочки вырвались яркие зелёные искры.

— Остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, — задумчиво сказал он. — Просто удивительно, что эта палочка выбрала вас, — сказал отчего-то вновь повеселевший Оливандер

— Палочка выбрала меня? — переспросил удивлённый Атан, всё ещё любуясь на неё.

— Да, не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника. Эта же — особенно мощна, я удивлен, что она выбрала столь… молодого волшебника, — Атану это чрезвычайно понравилось, значит — он мощный волшебник, раз такая палочка выбрала его. Но следующие слова старого продавца привели его в шок. – Знаете, эта палочка имеет собрата, и владелец той палочки совершает великие дела. Страшные, но великие, — тихо, но очень веско добавил Оливандер.

— Кто тот другой владелец? — полюбопытствовал Атан.

— Тот-кого-нельзя-называть.

Отец? Значит, палочка-собрат принадлежит его отцу? «Ну что же, тогда не стоит удивляться, что эта выбрала меня, ведь я его сын», — подумал Атан и горделиво улыбнулся. Увидев это, Оливандер в немом удивлении вскинул брови — он никогда ещё не видел, чтобы кто-то улыбался при упоминании имени Темного лорда. Поняв, что ведёт себя несколько необычно, Атан убрал улыбка со своего лица, и оно вновь приняло своё обычное холодное и чуть отстранённое выражение.

— Сколько я вам должен? — деловито спросил он.

— Двадцать галеонов, — ответил продавец, и Атан, отсчитав деньги, поспешил взять палочку и покинуть магазин, пока Оливандер не начал задавать вопросы, на которые он не мог, да и не хотел давать ответы. Уже выходя из магазина, он услышал обращённые к нему слова старого волшебника: – И все-таки вы мне кого-то напоминаете…