Dream (гет)

Бывали взлеты и падения,

Сейчас же штиль вдруг наступил.

Я в ожидании затмения

О светлой радости забыл.

Жгут больно душу опасения.

Пусть я сильнее стал в разы,

Но, утонув в своих сомнениях,

Живу в предчувствии грозы.

Выходной день пролетел как одно мгновение, но мне, по крайней мере, удалось немного выспаться. Только вот радости это не добавляло. Я ужасно скучал по Гермионе, если бы она была рядом, все не казалось бы таким сложным. Но она была далеко, она шла к своей мечте, и я не смел упрекать ее в этом, поэтому мне оставалось только перечитывать ее письма, наполненные чувствами и эмоциями: восторгом от Академии, профессоров и новых друзей, усталостью от количества проделываемой работы и признаниями в любви, предназначенными только мне и никому другому. Мне не нравилось, что она общалась там с другими людьми, но ведь и я не сидел в одиночестве, только мне было все равно, с кем я разговариваю, мои мысли то и дело возвращались к Гермионе. И я должен был доверять ей как себе.

В субботу я попросил Тинки закупить мне кое-каких продуктов, а также поменять немного галлеонов на фунты, чтобы я мог что-нибудь приобрести в местном магловском магазинчике неподалеку от квартиры, хотя эта перспектива все еще повергала меня в ужас. Но мне нужно было привыкать, потому что в воскресенье я отправил Тинки в Малфой-мэнор к маме. Если существовала хоть небольшая вероятность того, что Шарп решится навредить не мне лично, а моей маме, я должен был сделать все, чтобы ее защитить. Поэтому, категорически запретив Тинки оставлять маму одну и в случае любой опасности спасать ее даже ценой собственной жизни, я попрощался с эльфом, а заодно и с возможностью нормально питаться и поддерживать порядок в моей небольшой квартирке. Впрочем, в рабочие дни я так мало бывал дома, что вряд ли успел бы устроить сильный бардак.

Все оставшееся свободное время воскресенья я потратил на чтение справочников по зельеварению, хотя уже начал сомневаться, что эти знания мне пригодятся, ведь для нарезания капусты или чего-то подобного они мне совершенно не были нужны.

Несмотря на упаднические настроения, отравляющие мне жизнь в выходные, утро понедельника оказалось не таким уж и плохим. Я проснулся вовремя, позавтракал и отправился на работу.

Всю дорогу до больницы я оглядывался по сторонам и держал руку в кармане, готовясь в любой момент выхватить волшебную палочку, но никого подозрительного так не заметил. Сонные прохожие, поплотнее кутаясь в шарфы, ежились от промозглого ветра и торопились по своим делам, не обращая на меня никакого внимания. В итоге мне надоели попытки разглядеть в каждом встречном маньяка Шарпа, и я сделал то же, что и окружающие — ускорил шаг, чтобы поскорее сбежать от пронизывающего осеннего холода.

В Мунго я появился за пятнадцать минут до начала рабочего дня. Моя непосредственная начальница оказалась уже на месте, она, хмурясь, делала записи в большой блокнот и даже не подняла голову, когда я вошел в помещение.

Поразмышляв секунд тридцать над тем, стоит ли ее отвлекать, я все же решил поздороваться.

— Доброе утро, мисс Харди, — сказал я и подошел к столу, стоящему напротив нее. Там уже успело накопиться немало заявок на зелья. Я предполагал, что разбирать их снова придется мне.

— Доброе, мистер Малфой, — пробормотала Харди, не отрываясь от работы. — Я сейчас крайне занята, так что заявками займетесь через час, когда я уйду, а сейчас вас ожидает бадьян, его надо измельчить для дальнейшего приготовления литра экстракта из него. Надеюсь, вам не надо объяснять, как именно это сделать? У вас есть время до обеда. Идите.

Я вдохнул воздух, чтобы ответить, тут же передумал, сжал челюсти от раздражения и молча поплелся в лабораторию к своему столу.

Я рассчитывал, что на этой неделе мне уже доверят что-то посложнее, чем примитивная подготовка ингредиентов. Интересно, Харди всегда будет разговаривать и вести себя со мной, как с идиотом? Нет, она не сказала ничего унизительного или оскорбительного, но ее манера держаться меня бесила. Черт, конечно же, я знал, как именно нужно измельчать бадьян! Я учил зельеварение, неужели Харди считала меня тупым неучем?

Закрыв за собой дверь в лабораторию, я вздохнул и замер, пытаясь успокоиться. В конце концов, мне предстояла работа, которую нужно было во что бы то ни стало сделать хорошо. К тому же я переживал за маму, пусть даже с ней рядом был Тинки, да и сам не хотел попасть в переделку, если вдруг сумасшедший Шарп решит объявиться в день суда над племянником. Так что мне необходимо было сохранять спокойствие и внимательность.

Придя в себя, я отправился в хранилище ингредиентов за бадьяном, и начался мой очередной монотонный рабочий день.

Когда через час с небольшим я отложил бадьян и вышел в кабинет, чтобы разобрать заявки по зельям, как просила Харди, ее уже не было на месте. А на вершине горы заявок лежал листок, исписанный твердым крупным почерком.

Мистер Малфой!

Заявки на сложные, но не срочные зелья сложите мне на стол. Заявки на сложные и срочные зелья отнесите в крайнюю левую лабораторию мистеру Смиту. Остальное оставите на столе.

Вас после обеда ждет порция китайской жующей капусты (измельчить для Костероста, необходимое количество уточните в третьей лаборатории у миссис Сильвер). Я вернусь ближе к вечеру и проверю вашу работу.

Харди

Я вздохнул. День обещал быть длинным, очень длинным. И однообразным.

Провозившись до самого вечера с нарезкой капусты, которую к концу рабочего дня уже начал тихо ненавидеть, я все время ждал, что вот-вот откроется дверь и кто-то принесет мне известия о неприятностях, свалившихся на мою голову. Но все было тихо. Вестей от Поттера не было, что, скорее всего, означало, что ни с кем из тех, кто мне дорог, не произошло ничего страшного. Хотя я надеялся, что он все же черкнет мне хоть пару слов, как прошло судебное заседание, и сообщит, не объявился ли Шарп. Молчание также могло означать, что все настолько плохо, что у Поттера нет времени, чтобы написать мне, но я старался не думать о возможности такого развития событий.

Харди пришла за пять минут до конца рабочего дня и, внимательно осмотрев результаты моей деятельности, безразлично сказала:

— Вижу, вы справляетесь. Это радует. Познакомились уже с другими зельеварами?

— Вполне, — сухо ответил я. Не то чтобы я много общался с кем-то, кто работал в соседних лабораториях, но более или менее запомнил их лица и имена. Сложно было судить, что они за люди, но вряд ли Харди интересовало, знаком ли подробно я с их биографиями.

— Отлично, — кивнула она. — Значит, с завтрашнего дня сперва будете разбирать заявки, а потом лично подходите к нашим зельеварам и узнавайте, кому и какие ингредиенты нужно подготовить. Ясно?

— Да, — едва слышно ответил я сквозь сжатые зубы. Интересно, если мои обязанности надолго останутся такими, сколько времени я смогу продержаться здесь? Я ведь шел сюда не для того, чтобы целыми днями нарезать капусту!

— Замечательно, — снова кивнула Харди и окинула меня внимательным взглядом. — Можете идти домой. Только завтра не опаздывать.

— Разумеется, — хмыкнул я тихо и принялся складывать нарезанную капусту в колбы.

Харди понаблюдала за мной еще минуту и ушла, оставив меня наедине с раздражением. А я, едва не промахнувшись мимо колбы, быстро сгрузил остатки чертовой капусты и, не отказав себе в удовольствии слегка хлопнуть дверью, вышел из лаборатории.

Свежий воздух отрезвил мысли, и я вспомнил, что мне по-прежнему нужно быть внимательным, и не только чтобы почуять неладное, если вдруг объявится Шарп, но и просто чтобы не попасть под машину.

Я думал, что хоть вечером Поттер пришлет мне записку, но, когда я пришел домой, ни одна сова не ждала меня, сидя на карнизе у окна, и ни одна не постучалась в стекло, пока я читал книгу, в руках с которой я и заснул в итоге. И понедельник закончился так же тихо и спокойно, как и начался.

* * *

Вторник был таким скучным и однообразным, что к вечеру я был готов завыть. Я снова выполнял совершенно примитивную работу, с которой вполне мог справиться даже третьекурсник Хогвартса. Я же был явно способен на большее. Только вот всем, похоже, было на это наплевать. Вечером Харди снова бегло проверила, насколько качественно я нарезал ингредиенты, и сказала, что в среду меня ждет такая же точно работа. Это угнетало меня, но я повторял себе, что работаю здесь слишком мало, чтобы что-то требовать.

От Поттера вестей не было, и это тоже злило и очень напрягало. Неужели ему было так трудно послать мне короткую записку? Мне не хотелось жить в постоянной готовности к нападению и переживать за маму. Было очень глупо каждый раз, выходя на улицу, оглядываться по сторонам и видеть в каждом незнакомце потенциального убийцу, но я ничего не мог с собой поделать, ведь опасность была не иллюзорной, а вполне реальной. Я бы и сам написал ему, но для того, чтобы отправить письмо, мне нужно было позвать Тинки, а я хотел, чтобы он оставался с мамой. Так я понял, что мне нужно купить себе сову, иначе с отправкой писем будут серьезные проблемы.

Именно об этом и о том, что мне надо найти время для похода в магазин, я и думал, дожевывая последний бутерброд, заменивший мне ужин. А потом я лег спать, но дождь, барабанивший по окнам, и тяжелые мысли, не дающие мне покоя ни днем, ни ночью, не позволили мне сразу уснуть, в итоге мне удалось подремать только несколько часов перед тем, как надо было вставать на работу.

А среда не задалась с самого утра. Я проспал и, естественно, не успел позавтракать, впрочем, особо и нечем было. В Мунго я пришел голодным и злым, как мантикора. Но не опоздал ни на минуту, поэтому Харди, смерившая меня внимательным взглядом, слабо кивнула и вернулась к своей работе. А я сразу же принялся разбирать заявки на зелья. Сегодня как никогда было много заявок на простейшие составы, и я уже собирался вызваться выполнить хоть какую-то из примитивных заявок, но не успел, ко мне подошел зельевар, работающий во второй слева лаборатории, и попросил меня измельчить три дюжины когтей грифона для Укрепляющего раствора. Харди, соизволив оторваться от своих записей, сообщила ему, что на него до конца этой недели ляжет дополнительная нагрузка по приготовлению сложного зелья, поэтому он может всю работу по подготовке компонентов оставить на меня. А потом, не дав мне и слова вставить, она вышла из лаборатории, и мне не оставалось ничего другого, как, подавив раздражение, отправиться выполнять поручение зельевара.

Успокоиться не удалось. У меня было время, чтобы накрутить себя по полной программе, и я им воспользовался. К обеду я решил, что больше так не выдержу, и, отдав порошок из когтей грифона, уверенно направился к столу Харди, но ее на месте не оказалось. Это не охладило мой пыл, и я пошел искать ее по всей больнице.

Но день явно был не мой. Спустя почти полчаса поисков Харди я так и не нашел и, разозлившись еще сильнее, решил поговорить с целительницей Джонсон. К счастью, хотя бы она была на своем месте. Я отрывисто постучал и, едва дождавшись приглушенного «Да», открыл дверь и вошел в кабинет.

Целительница Джонсон была занята разговором с двумя колдомедиками, имен которых я не знал. Увидев их, я застыл на месте.

— Извините, я не знал, что у вас совещание, — пробормотал я.

— Мистер Малфой, у вас ко мне какое-то срочное дело? — спросила Джонсон, вполне дружелюбно глядя на меня.

— Не слишком срочное, — сказал я. — Мой вопрос может подождать некоторое время.

— Чудесно, — кивнула она. — Подойдите минут через двадцать-тридцать, я уже буду свободна.

— Хорошо, — кивнул я. — Извините, что прервал.

Выйдя за дверь, я прошелся по коридору, дойдя до первых же стульев для посетителей, и устало опустился на один из них. С одной стороны, мне не хотелось ждать, пока освободится Джонсон, а с другой — хорошо, что у меня было время успокоиться, упорядочить мысли и подобрать правильные слова.

Злость и раздражение поутихли, хотя и не исчезли полностью, но я попытался изобразить на лице маску равнодушия, чтобы Джонсон не сочла меня за полного истерика, которому не то что сложное зелье нельзя доверить, но и к работе среди людей допускать не следует.

Ровно через полчаса я снова оказался в кабинете целительницы Джонсон, и на этот раз ничто и никто не должен был помешать нашему разговору.

— Итак, о чем вы хотели поговорить? — спросила она, поправив очки на переносице. — Надеюсь, вы не с вопросом об увольнении, — улыбнулась она.

— Нет-нет, — ответил я сразу же. — Я не собираюсь уходить. Проблема в другом. Дело в том, что мисс Харди… — я запнулся, пытаясь подобрать более точные слова, чтобы это не прозвучало как детская жалоба. — Она нагружает меня не совсем той работой, на которую я способен.

— Джейн — прекрасный специалист, и я всецело ей доверяю, — уверенно сказала целительница Джонсон. — И хорошо умеет распределять обязанности среди своих подчиненных. Если нагрузка кажется вам чрезмерной, попросите ее уменьшить, для этого не обязательно приходить ко мне.

— Вы не так поняли меня, — покачал я головой. — Я прекрасно справляюсь с объемом работы, но с такими заданиями справился бы даже школьник!

— Я предупреждала вас, что сложные зелья вам доверят еще не скоро.

— Ну и пусть! Но хотя бы простые-то я могу готовить? — не выдержал я, чуть больше, чем следует, повысив голос.

— Я думала, вы этим и занимаетесь, — несколько удивилась Джонсон, не обратив никакого внимания на мой неподобающий тон.

— Я нарезаю ингредиенты для других зельеваров, — нахмурившись, проговорил я тихо. — Но я способен на большее, уверяю вас.

— Почему бы вам тогда не поговорить об этом с мисс Харди?

— Ее очень часто нет на месте. И потом, я терпел, думая, что испытательный срок вот-вот закончится, и она доверит мне сварить зелье. Но нет, сегодня она недвусмысленно дала понять, что все так и останется.

— Мистер Малфой, уверена, что мисс Харди виднее, кого и как нагружать работой. Но… — сказала она, увидев, что я уже собирался возмутиться. — Если ничего не изменится и через несколько недель, скажите мне, и я поговорю с ней. Договорились?

— Да, — кивнул я. Это в любом случае было лучше, чем ничего.

— Вот и отлично. Еще вопросы у вас есть?

— Нет, это все. Спасибо, что уделили мне время, — натянуто улыбнулся я.

— Не переживайте, если вы хотите работать над зельями, никто вам не помешает. Просто потерпите, пока Джейн не начнет вам доверять, пусть даже монотонная и простая работа вам не нравится, — сказала она, доставая из ящика стола какие-то бумаги.

— Я понял, — кивнул я и поднялся на ноги. — Не буду больше отнимать ваше время.

— Успехов, мистер Малфой, — пожелала мне напоследок целительница Джонсон, и я вышел из ее кабинета.

Мой обеденный перерыв подходил к концу, но у меня было еще одно дело, прежде чем я вернусь в лабораторию. Я попросил маму не покидать поместье, пока не выяснится ситуация с Шарпом и Райтом, тем более, что никаких вестей от Поттера так и не было, а значит, приехать к отцу в Мунго она не могла. Поэтому отца вместо нее в эти дни должен был проведывать я. Ни позавчера, ни вчера мне не удалось навестить его, но сегодня я был просто обязан заглянуть хоть на несколько минут, чтобы убедиться, что он в порядке, насколько это для него возможно.

Поднявшись на один этаж вверх, я прошел по ненавистному коридору с болезненного цвета стенами. Удивительно, но остальные этажи больницы мне не казались такими мрачными и угрюмыми, а здесь меня угнетало буквально все. Не дойдя до нужной двери буквально тридцать футов, я, к своему удивлению, столкнулся с хмурым Поттером.

— Привет, Малфой, — поздоровался он, поравнявшись со мной. — А я как раз собирался искать тебя.

— Да что ты говоришь? — съязвил я. — Поттер, у тебя совесть есть? Ты не мог мне написать записку и рассказать, что там с делом Райта?

— Именно это я и собирался сейчас сделать, — спокойно, ничуть не смутившись, ответил Поттер. — Потому что приговор вынесли только вчера вечером, и у меня не было сил и времени тебе написать. А о Шарпе новостей никаких. Авроры продолжают поиски, но он, похоже, хорошо умеет прятаться.

— Ладно, черт с ним, с Шарпом, — отмахнулся я. — Что постановил суд?

— Райта признали невменяемым, — нехотя сказал Поттер. — Сегодня его переправят сюда, в палату, практически соседствующую с палатой твоего отца.

— Что? — переспросил я. — Этот псих будет находиться совсем рядом с моим отцом? И в непосредственной близости от меня? Ну что за день?! — простонал я. — Хуже не придумаешь.

— Это не я решаю, так что ничего сделать не могу… — Поттер пожал плечами.

— Как же теперь маме навещать отца, если Райт будет здесь, и Шарп может попытаться вызволить его?

— Не переживай, на первое время мы поставим здесь кого-нибудь из авроров для охраны. И будем усиленно искать Шарпа.

— Да вы уже его давно ищете, только толку никакого! — возмутился я. — Ладно, пока с мамой рядом будет Тинки, а рядом с Райтом — авроры, она, пожалуй, будет в относительной безопасности.

— Конечно, — согласился Поттер. — Слушай, а ты выглядишь не очень. Что-то случилось?

— Случилось, да — хмыкнул я. — Я сегодня еще ничего не ел, а еще зол как разъяренный гипогриф. Но тебя это не должно волновать, Поттер. А ничего странного или интересного для тебя со мной не произошло. Просто мой больной отец будет жить по соседству с сумасшедшим, пытавшимся убить половину Хогвартса, я каждый день выполняю работу, с которой справился бы даже садовый гном, в моем холодильнике пусто, как в нашем семейном сейфе в Гринготсе, а эльф, который мог бы что-то купить, а потом — что самое важное — и приготовить, сейчас охраняет мою мать. Да, а любимая девушка за много миль от меня из-за учебы общается с какими-то странными типами, которых я знать не знаю. Как думаешь, я имею право плохо выглядеть, а?

Он сочувственно посмотрел на меня. Отвратительный взгляд!

— Может, я могу чем-то помочь?

— Посади Райта в Азкабан. Или скажи моей начальнице, что я был очень способным студентом в Хогвартсе и могу самостоятельно варить сложные зелья, можешь даже попросить приготовить что-то лично для себя или аврората, уверен, тебе не откажут. Или, может, ты придешь ко мне домой и приготовишь мне ужин вместо домового эльфа? Или выяснишь по своим каналам, что за личности вьются вокруг Гермионы? — на последнем вопросе мой запал иссяк, кроме того, эта идея показалась мне не такой уж и абсурдной.

— Малфой… — начал Поттер, но я его перебил.

— Слушай, а правда, может, ты узнаешь, с кем Гермионе «посчастливилось» вместе учиться? Ты же ведь можешь? — с надеждой спросил я. Идея с каждой секундой нравилась мне все больше. — Она твоя подруга, — на всякий случай добавил я.

— Нет, этого я не смогу, — покачал головой Поттер. — А тебе не мешало бы научиться доверять ей.

— Ей я доверяю, — проворчал я. — А вот этим типам, которые с ней там общаются, — нет.

— Ты параноик, — сказал Поттер. — Она учится в престижном учебном заведении.

— Наш Хогвартс — тоже не захудалая лавка в Лютном переулке, но это не помешало никому из нас влипнуть по полной, — ответил я и скривился. Зачем мне нужно было сейчас это говорить? Полный идиот.

Тем не менее, Поттер даже не изменился в лице.

— Это в прошлом. Теперь все иначе.

— Я знаю, — кивнув, я скрестил руки на груди и уставился невидящим взглядом куда-то за левое плечо Поттера. — Извини, у меня ужасный день, вот и несу всякую чушь.

— Да я уже понял про день, — хмыкнул он. — Из всего, что ты наговорил, я реально могу помочь только с ужином, но это было бы странно. Ты что, сам не умеешь готовить?

— Нечего так удивляться. Курс домоводства прошел мимо меня. А магловской техникой я не умею пользоваться.

— Научить? — спросил он.

— Шутишь? — я удивленно уставился на него.

— Нет, конечно. Ты же недалеко отсюда живешь, так?

— В десяти минутах, — нахмурившись, ответил я.

— Мне все равно еще придется возвращаться ближе к вечеру в Мунго, так что я могу заскочить к тебе на полчаса и объяснить, как что работает. Это несложно, ты освоишь.

— Поттер, ты действительно серьезно?

— Да, — кивнул он уверенно. — У меня опыт большой, я же все детство провел с маглами.

— Это я знаю. И ты придешь и научишь меня пользоваться магловскими приборами?

— Именно. Не оставлю же я… кхм, парня моей лучшей подруги страдать от голода, — он улыбнулся.

И я тоже улыбнулся, но не его словам. Гермиона… С ней все невозможное может стать возможным. Мог ли я когда-нибудь представить, что Гарри Поттер придет в мое магловское жилье, чтобы помочь мне научиться пользоваться магловскими же технологиями? Звучало очень глупо, но это был не бред и даже не сон.

— Ладно, тогда буду ждать тебя, — пробормотал я. — Куплю что-нибудь из еды по дороге домой.

— Отлично, — ответил Поттер. — Тогда быстро называй мне свой адрес, и я побежал, а то я уже опаздываю в Министерство.

Я записал на листке, который нашел у себя в кармане Поттер, название улицы и номер дома, объяснил, как дойти туда от больницы, и мы разошлись в разные стороны, попрощавшись до вечера.

Обед мой уже точно закончился, но я решил все же зайти к отцу, как и планировал, тем более что Харди все равно не было на месте.

Пока мне открывали двери, я нервно переминался с ноги на ногу. Каждый раз, входя в палату к отцу, я чувствовал себя не в своей тарелке. Было больно смотреть на него такого. Но всякий раз я уговаривал себя, что сейчас ему уже лучше, и мне следует делать все, чтобы сохранить это хрупкое равновесие в его состоянии, хотя бы ради мамы.

Он сидел у своего излюбленного места около окна и смотрел на небо. Сейчас на улице совсем испортилась погода, шел дождь, а ветер раскачивал верхушки деревьев, словно те были маятниками.

— Привет, — негромко поздоровался я и подошел поближе.

Он обернулся на звук голоса и слабо кивнул мне. Я сделал еще несколько шагов и протянул ему руку для рукопожатия. Он пожал мою руку в ответ и снова кивнул.

— Мама сегодня не сможет приехать, — сказал я. — Но ты не переживай, я постараюсь навещать тебя каждый день. Извини, что не приходил так долго.

Я похлопал его по плечу и заглянул в глаза. Его взгляд был таким ясным, доверчивым и безмятежным. Если бы он был таким раньше, тогда, в моем далеком детстве, когда я мечтал, что он обнимет меня и похвалит, как, например, Артур Уизли обнимал своих сыновей на платформе девять и три четверти, когда провожал их в Хогвартс.

Я покачал головой, прогоняя бессмысленные размышления. Прошлого не вернуть, а настоящее сейчас диктовало нелегкие условия, с которыми нужно было что-то делать. Меня не покидала мысль, что отцу может стать лучше, если я найду способ, как ему помочь. Если я найду нужное зелье, которое ему поможет. И пусть колдомедики утверждали, что лучше не будет, сдаваться я не хотел, мне было не все равно, и я должен был попытаться. И вместо того, чтобы страдать, что у меня слишком легкая работа, я мог бы по вечерам изучать книги, чтобы подобрать подходящий состав зелья для отца.

— Прости, что я у тебя такой болван, — сказал я, обняв его, хотя вряд ли он был особо этому рад. — Мне уже пора уходить, я завтра забегу к тебе, обещаю.

Я так стремительно выбежал из палаты отца, что сразу за дверью столкнулся с пожилой женщиной, едва не сбив ее с ног. Извинившись, я поднял ее сумочку, которую она выронила по моей же вине, и почти побежал по коридору, надеясь, что Харди еще не вернулась. Но не успел я даже дойти до лестницы, как встретил ее в коридоре.

— Мистер Малфой, а что вы здесь делаете? Разве ваш перерыв не закончился? — спросила она, хмурясь.

— Извините, — пробормотал я. — Я… у меня были важные дела. Я задержусь после работы, чтобы возместить это время.

— Очень на это надеюсь, — сказала Харди. — А сейчас поторопитесь. Я вернусь через час и проверю, как продвигается ваша работа.

— Разумеется, — кивнул я и почти побежал вниз по лестнице, в лабораторию.

О разговоре с Харди про более сложные задания можно было забыть, по крайней мере, пока.

Остаток дня я провел за примитивным нарезанием очередного ингредиента, но теперь я старался думать об этом, как о работе, которая сэкономит мне силы, чтобы вечером я смог засесть за книги по зельям. И так было немного легче.

* * *

По дороге домой я зашел в магловкий магазин. Мне там было не очень уютно, но тем не менее я безо всяких проблем купил кое-какие продукты и не спеша пошел домой, гадая, придет ли все-таки Поттер.

Долго размышлять мне не пришлось, он появился около моей двери спустя минут сорок. Я к этому времени успел выписать немного полезной информации из книги по редким зельям.

Поттер бросил беглый взгляд на мое скромное жилье и, не теряя времени, направился на кухню, и я потащился за ним.

— А у тебя тут ничего, — сказал он, глядя на небольшой кухонный стол, стоящий рядом со старым холодильником.

— Поттер, не нужно этих любезностей, — скривился я. — Без обид, но я же понимаю, что квартира у меня далеко не самая хорошая.

— Но и не худшая, — пожал он плечами. — Вполне пригодная для нормальной жизни. И я это говорю не из показной вежливости, просто действительно так считаю.

— Согласен, — ответил я и слегка усмехнулся. Как я мог забыть, что Поттер никогда не был снобом? — Ладно, хватит об этом, рассказывай, что я должен сделать, чтобы не умереть с голоду.

Поттер, как выяснилось, знал о магловской технике очень много. Он долго и пространно рассказывал мне о различных приспособлениях для облегчения быта, показал, как работает все, что можно было использовать на моей скромной кухне, подарил мне небольшую книжку с простыми рецептами, заявив, что если я освою ее, то моя жизнь будет вполне счастливой и главное — сытой, помог мне приготовить омлет и ушел, нагло заявив, что дома его ждет более насыщенный ужин в компании Джинни Уизли. Я даже не обиделся на это заявление, только усмехнулся.

Закрыв за Поттером дверь, я вдруг понял, что мне теперь не так уж трудно с ним общаться. Гермиона стала тем связующим звеном, которое заставило нас примириться с обществом друг друга, и пусть ее не было рядом, даже так она преображала мою жизнь.

Омлет оказался вполне съедобным и, поужинав, я вернулся к книгам по зельям, готовый с новыми силами искать подходящую информацию. Но сегодня, похоже, мне было не суждено поработать. Буквально через час после ухода Поттера в мое окно постучала серая сова.