О враг мой (джен)

Боль.

В течение нескольких минут это было всё, что он знал. Болело всё тело. Затем он понял, что очнулся от глубокого обморока. Он лежал неподвижно — боль не давала шевелиться, даже если б это помогло быстрее прийти в себя. Неужели его избил Дадли? Он не мог вспомнить. Облизнул губы, но язык был словно наждачная бумага. Мучила жажда. Гораздо больше, чем обычно, когда он просыпался.

Его лицо было тёплым. Что-то щекотало нос, но он был слишком измучен, чтобы отмахнуться. Он втянул в себя запах травы, земли и свежего воздуха.

Он на улице. Почему он тут оказался?

Послышались голоса. Приближающиеся шаги.

Если он снова заснул во дворе, дядя Вернон придёт в ярость. Возможно, его опять запрут без еды, а он уже так проголодался…

Чья-то ладонь слегка похлопала его по щеке — не больно, но достаточно сильно, чтобы напугать. Он с усилием поднял руку — прикрыть голову — и невнятно пробормотал: «Я больше не буду…».

Его руку осторожно, но твёрдо отвели от лица.

— Просыпайся, Поттер. Хватит спать, — раздался голос сверху. Ещё чьи-то шаги. Смех.

Гарри поморщился от громкого звука. Голова раскалывалась, горло почему-то саднило, и даже запах травы болезненно раздражал. И всё же… будет хуже, если он не подчинится. Он медленно открыл глаза, щурясь от яркого солнца. Над ним склонился человек в тёмной мантии. Знакомый? Эти брови казались знакомыми…

Его глаза расширились, и у него перехватило дыхание, когда воспоминания нахлынули волной. Волдеморт. Крэбб. Снейп. Круцио. Боль. Он инстинктивно вцепился в мантию Снейпа. Гарри знал, что у него хреново получается скрыть свой страх и отчаяние. И стоит ли вообще? Только идиот не спятил бы от страха после всего, что произошло.

К счастью, у Снейпа было больше присутствия духа: он разжал пальцы Гарри на своей мантии раньше, чем другие Пожиратели подошли и успели заметить. Он коротко стиснул руку Гарри, прежде чем отпустить. Это помогло, но не настолько, чтобы предотвратить начинающуюся панику. Крэбб — Снейп — помог ему подняться. На его лице застыла хмурая гримаса, но, не сводя глаз с Гарри, он сделал медленный, едва заметный вдох. Гарри практически слышал приказ: «дышать» — и попытался. Вдох. Выдох.

Вдох. Выдох.

Вдох. Выдох.

К тому времени как Снейп поставил его на ноги, крепко удерживая за плечо, Гарри почти полностью вернул контроль над дыханием, однако ничего не мог поделать с ознобом — то ли от страха, то ли из-за повреждения нервов. Он бы поставил на последнее. Не то чтобы страха не было. Он был в ужасе.

Но, по крайней мере, всё ещё в здравом уме.

С другой стороны, разве это не галлюцинация — Волдеморт и дюжина Пожирателей Смерти на цветущем лугу? Гарри огляделся, стараясь не слишком тревожить больную шею. Они находились на поляне, окружённой, насколько он мог видеть, деревьями, — но деревья были достаточно далеко, чтобы не подпустить возможных врагов. Полным-полно цветов, зелёная травка, лес. Пахло солнцем, цветами и влажной после дождя землёй.

Это было прекрасно.

Может быть, это сон? Отрадная передышка от обычных кошмаров.

— Гарри Поттер, — прошипел слева Волдеморт, слишком реальный, чтобы быть сном.

Гарри повернул голову и чуть не упал от этого движения. Упал бы, не перехвати его Снейп: он держал Гарри поперёк туловища. Как ему удалось взять на себя это поручение? В любом случае, Гарри был благодарен, что он рядом.

Тёмный Лорд стоял в стороне; его прихлебатели образовали перед ним полукруг. Глаза Волдеморта сверкали едва сдерживаемой яростью, когда он медленно приблизился, и Гарри решил, что ему надоело играть радушного хозяина.

— Теперь, когда ты принадлежишь мне, — отчеканил Волдеморт, — думаю, тебе пора научиться должному уважению.

Он сделал повелительный жест, и руки Крэбба — Снейпа — надавили на плечи Гарри, принудив его встать на колени и удерживая в такой позе.

Он загнал страх на задворки сознания и сосредоточился на желании посмеяться над глупостью Волдеморта. Гарри еле держался на ногах, так что стоять на коленях было куда удобнее, несмотря на предполагавшееся унижение. Это требовало гораздо меньше энергии.

Возможно, Волдеморт заметил смешинку в его глазах, потому что волшебная палочка его угрожающе дрогнула.

— Что сделал Северус Снейп, чтобы завоевать твою привязанность? — спросил он вместо этого шёлковым голосом.

Гарри моргнул. Очередной допрос? Разве они уже не обсудили это? Он напрягся, готовясь к новой ментальной атаке. Только Волдеморт пока не был готов к новому сеансу.

— Я слышал пророчество о моём слуге, — сказал он презрительно, словно такое пророчество было слишком глупо, чтобы с ним считаться. Но Гарри знал: раз уж Волдеморт поднял эту тему, он был обеспокоен. И, судя по тревожным огонькам в его глазах, это беспокойство уже начало превращаться в страх.

— Твой драгоценный Дамблдор уверен, что всё дело в Северусе, что преданность моего заблудшего слуги каким-то образом станет ключом к твоей победе. Таково его мнение. А ты что думаешь?

Гарри откашлялся, когда стало ясно, что придётся что-то сказать.

— Мне шестнадцать, — хрипло выдавил он и снова закашлялся, хотя это было больно. Ну да. Он орал во все горло под Круциатусом. Неудивительно, что там саднило, точно он глотнул раскалённой лавы. — Без разницы, что я там думаю.

— И всё же… — Тёмный Лорд ухмыльнулся, и Гарри постарался не закатить глаза. Волдеморт был очень похож на Вернона: очевидно, всё, что обоим нужно для счастья, — это напоминание, что они сильнее, старше и вообще куда замечательнее, чем Гарри. Не так давно Гарри добавил бы к этому списочку Снейпа, но теперь… нет, он оставит мысли о своем профессоре Зелий на потом. Прямо сейчас нужно постараться уцелеть.

— Видишь ли, ты — Мальчик-Который-Выжил. — Волдеморт наклонился, чтобы заглянуть ему в лицо. — Символ Света. Любимец Хогвартса. Ценный трофей Дамблдора. Не говоря уж о том… — Он схватил Гарри за подбородок, и Гарри вздрогнул от знакомой вспышки боли в уже кровоточащем шраме. — Не говоря уж о том, что ты — ключ к моей силе. — Он задумчиво нахмурился. — По логике вещей, это делает тебя ключом и к моей победе. Однако пророчество указывает на «слугу двух господ». И Северус должен определить победителя? — Он холодно засмеялся. — Едва ли.

Он оттолкнул Гарри и выпрямился.

— И всё же пророчества не следует игнорировать. Если Северусу суждено сыграть такую роль и если он не будет служить мне, то ему просто придётся умереть.

Гарри вздрогнул. Волдеморт сказал это так, словно речь шла о какой-то докучливой крысе: прихлопнуть её, и дело с концом. Гарри хотел бы знать, как воспринял это Снейп, но руки на его плечах были неподвижны. Спокойно удерживали его, но не выдавали никаких чувств.

Шпион из шпионов. Гарри вздохнул про себя: ему страшно хотелось поговорить со своим наставником. Он шевельнулся, как бы пытаясь встать, просто чтобы почувствовать эти руки. Его удержали. Руки слегка сжали его плечи, и Гарри замер. Этого было достаточно, чтобы убедиться, что Снейп рядом. Одно пожатие. Это всё, что было нужно, чтобы почувствовать себя немного лучше.

Гарри сунул руку в карман и с облегчением нащупал там мамин камешек-сердце. Он провёл пальцем по гладкой поверхности, находя утешение в мысли о том, что мама выбрала его, держала в руках... Подарок — не только от неё, но и от Снейпа тоже. Это помогло вернуть мужество, которое он боялся утратить.

Он ещё не сломлен. Гарри поднял голову.

— Я думаю, что ты проиграешь, — ответил он наконец, стараясь не обращать внимания на то, что хриплый голос подпортил эффект от этих слов. — Я думаю, что пророчество относится к профессору Снейпу и что он выбрал свою сторону. Думаю, что ты уже проиграл, просто ещё этого не знаешь.

— В самом деле? — непринуждённо отозвался Волдеморт, хотя его глаза блеснули ненавистью. — Мне так не кажется. — Он ухмыльнулся, глядя на усталого, измученного Гарри, поставленного перед ним на колени, и его Пожиратели рассмеялись.

— А мне кажется, ты выглядишь таким же трусом, как всегда, — парировал Гарри. Руки на его плечах слегка сжались: вероятно, Снейп советовал сбавить обороты, но Гарри был в своём репертуаре насчёт выполнения приказов… которые ему не нравились. И всё же когда он поймал себя на том, что косится на палочку Волдеморта, направленную ему в лоб, то признался в душе, что побольше слизеринской обходительности в этом самом репертуаре может быть неплохой идеей.

— Ты ничего не знаешь об истинной силе, щенок, — прошипел Волдеморт. — Власть — это сила, и в настоящее время я сильнейший волшебник в мире. Моя мощь будет только расти, и ваш жалкий Орден рухнет под её натиском.

— Ошибаешься, — возразил Гарри, плюнув на всю дипломатию. В другой раз. — Сила — это любовь. А ещё надежда и мужество. У вашей компании ничего этого нет, так что это вы проиграете.

Волдеморт рассмеялся, и его лизоблюды тут же подхватили этот смех.

— Какие благородные идеи. Любовь никогда не правила людьми, мальчик. Для этого нужно могущество. — Он небрежно поиграл своей палочкой.

Гарри поискал ответ. Было немало историй о любви, с которой начинались и заканчивались войны… но это немного поэтичнее, чем требуется. Он решил стоять на своём:

— Сила — это любовь, надежда и мужество.

— И ты веришь, что твой дорогой профессор ими обладает? — спросил Волдеморт с глумливым простодушием. Он ухмыльнулся, и Пожиратели Смерти снова расхохотались. — Я признаю мужество. Оно может потребоваться даже предателю. Возможно, даже надежда. Мне нет до этого дела, — отмахнулся он. — Но любовь? У Северуса никогда не находилось времени на такие пустяки, как любовь. Это было одним из его величайших достоинств, пока он служил мне.

Гарри заставил себя не шевелиться, хотя ему хотелось корчиться от неловкости. Как случилось, что они перешли к Снейпу и к вопросу, была ли в его жизни любовь? Он не слишком много думал об этом и, конечно же, не хотел обсуждать что-то настолько личное в присутствии самого Снейпа.

— Насколько я помню, он действительно желал одну женщину. — Волдеморт посмотрел на Гарри так, словно обладал неким лакомым секретом, и слегка дрогнувшие руки Снейпа навели Гарри на мысль, что тут кроется какая-то история. — Но это было мимолётное увлечение. Нет, Северус никогда не знал романтической любви. Может быть, товарищеские узы? Нет. Он достаточно легко изменил своим единомышленникам, чтобы придавать им хоть какое-то значение.

Волдеморт наклонился и провёл пальцем по щеке Гарри, заставив его вздрогнуть:

— Неужели ты вообразил, что он полюбил тебя? В конце концов, у него никогда не было собственного ребёнка. Возможно, скрытый отцовский инстинкт наконец-то дал о себе знать.

По какой-то причине Волдеморт со своей сворой нашли это предположение очень забавным. Их смех звучал на поляне целую минуту. И… Ну ладно, Снейп как-то не очень попадает в образ «отца», так что Гарри отчасти мог понять их веселье.

Он решил, что говорить о Снейпе и любви — всё равно что идти по минному полю, поэтому резко сказал:

— Лучше его самого спросите. У меня нет досадной привычки прикапываться с легилименцией по всяким пустякам. — Он невольно ощутил укол вины, потому что у него была привычка подслушивать разговоры — и намного ли это лучше?..

— Думаю, так я и сделаю, — улыбнулся Волдеморт, извлекая из кармана что-то маленькое и серебристое. Гарри потребовалось несколько секунд, чтобы узнать кольцо Снейпа. Прежде чем он успел задаться вопросом, почему Волдеморт держал его словно ценный приз, тот заговорил снова:

— Известно ли тебе, что у каждого волшебника есть своего рода магическая подпись? Она незаметна, но если знаешь, что искать, это знание может прийтись очень кстати. Я сразу распознал магию Северуса на его кольце. — Он повертел колечко в пальцах. — Интересно, ответит ли он на твой призыв? Достаточно ли заботится о тебе, чтобы поспешить на помощь, или покинет тебя на произвол судьбы?

Гарри не ответил. Что, его заставят использовать кольцо, чтобы вызвать Снейпа? Очевидно, это не сработает, так как Снейп стоит прямо за ним. Даже будь это и не так, всё равно идея дурацкая. Снейп не так глуп, чтобы аппарировать в капкан, по крайней мере без поддержки.

— Мне открылись новые возможности магии, Гарри Поттер. — Волдеморт опустился на колени перед Гарри и, злобно осклабившись, заглянул ему в глаза. — Сила, которой ты одарил меня, привела её в мир. Законы магии отныне мои, и они подчиняются моей воле.

Гарри нахмурился. Его сердце затрепыхалось от абсолютной уверенности в голосе тёмного мага. Насколько же он теперь силён?

— Я вижу её, — продолжал Волдеморт. Глаза его вспыхнули маниакальным блеском. — Я вижу магию. Чувствую её, прикасаюсь к ней. Она в воздухе вокруг нас, в каждой его частице, в каждом нашем вздохе. Она окружает нас, и я един с ней, как никогда прежде. Я сам — магия.

Глаза Гарри невольно расширились от этого заявления. «Да он не на шутку сбрендил».

Волдеморт протянул кольцо — и, когда Гарри помедлил, схватил его руку холодными длинными пальцами и втиснул кольцо прямо в ладонь.

— Северус настроил магию этого амулета на тебя. Воспользуйся им. Пригласи Северуса к нам. Эта поляна откроется ему… и только ему. Посмотрим, хватит ли у него мужества встретиться лицом к лицу с теми, кого он предал.

Гарри помотал головой, прежде чем Волдеморт закончил.

— Он не придёт. Сам знаешь. Он слишком умён для этого.

— Посмотрим, — сказал Волдеморт, вставая. — Я знал Северуса ещё до твоего рождения. У него есть раздражающая, но полезная привычка отвечать на любой брошенный вызов.

Гарри поднял подбородок в молчаливом отказе, и Волдеморт спокойно направил на него свою палочку. Гарри колебался. Он знал, что не выдержит ещё одного Круциатуса, и был измучен душой и телом. Он разжал пальцы и посмотрел на кольцо на своей ладони. Может быть… может быть, это не повредит. В конце концов, Снейп знал, что делал. Беды от активации кольца не будет.

Но уступить Волдеморту? Нет! Приняв быстрое решение, Гарри резко взмахнул рукой и забросил кольцо так далеко на луг, как только мог. Лишь тогда он вспомнил, что кольцо принадлежало семье Снейпа, и быстро помолился, чтобы Снейп простил его за это позже.

Однако кольцо не успело исчезнуть в траве: оно застыло в воздухе и полетело обратно, в выжидательно протянутую руку Волдеморта. Тот посмотрел на Гарри с отвращением, прежде чем швырнуть кольцо в его сторону.

Он пригнулся, но оказалось, что бросок предназначался Крэббу. Прежде чем Гарри понял, что происходит, Снейп завернул ему руку за спину, и Гарри почувствовал, как кольцо скользнуло на палец. Он ахнул от внезапного движения и боли в травмированном плече. Снейп держал его под неудобным углом, пока Волдеморт угрожающе стоял перед ним.

— Активируй его, — приказал он.

— Нет.

Волдеморт приставил палочку к голове Гарри, прямо к шраму, и прижал. Гарри вскрикнул от добела раскаленной боли и попытался отодвинуться, но не мог. Он попытался вырваться, но Снейп держал крепко.

— Активируй, — повторил Волдеморт, и Гарри бросил на него косой взгляд. Он так устал от всего этого: то за ним охотятся, то держат в плену, используют как боксёрскую грушу, бурдюк с кровью и игрушку для злых волшебников, чтобы спускать пар. При чём тут он, если Волдеморт канул в отсвете зелёной вспышки, когда Гарри был младенцем? Не похоже, чтоб это была его работа: он тогда ещё был в подгузниках, ради всего святого! Почему вся его жизнь — и, возможно, смерть — должна вращаться вокруг злобного властолюбивого мага, который живёт, чтобы мучить его и убивать всех, кто ему когда-либо был дорог? Это несправедливо! Его кровь едва не вскипела от нахлынувшего гнева.

Волдеморт оскалился, глядя на него сверху вниз.

— Твоя жалкая попытка набраться храбрости не поможет тебе, Поттер, — глумливо бросил он и послал своей палочкой легчайший импульс магии прямо в пылающий шрам Гарри. Он дёрнулся и вскрикнул от обжигающего жара, который хлынул через шрам и голову вниз по позвоночнику. Его тело содрогнулось, но он тут же попытался выпрямиться, чтобы взять себя в руки.

Повинуясь инстинкту, Гарри собрался с оставшимися силами, вырвал одну руку из хватки Снейпа и схватил конец палочки Волдеморта, упиравшийся в него.

Он не мог объяснить, что произошло дальше. Только что он в порыве гнева схватил палочку, встречая изумлённо-злобный взгляд Волдеморта, — а в следующее мгновение он уже смотрел сверху вниз на себя самого…

…Глаза мальчишки закатились, тело обмякло, и Крэбб ловко подхватил его, прежде чем он успел упасть. Пожиратель прижал его к себе, удерживая в вертикальном положении, и поймал взгляд своего хозяина, ожидая указаний.

Волдеморт ухмыльнулся и вытер палочку, будто стирая грязь от прикосновения к этому сопляку.

И вдруг он отшатнулся, словно его ударили, ощутив знакомое давление на свою магию. Ярость и смятение — он использовал их, чтобы заглушить страх. Он не понимал странной силы, которой обладал этот мальчишка, действия, которое тот оказывал на него раз за разом — как будто обычный ребёнок мог ослабить его, заставить усомниться в своих способностях…

Он пошатнулся, едва удержавшись на ногах: по его несокрушимой броне проползла новая трещина. Он вспомнил об унижении, через которое мальчишка уже заставил его пройти, и сощурился, глядя на бесчувственное тело у своих ног. Нужно покончить с ним, упрятать его туда, откуда он никогда не сбежит, никогда больше не заставит его, Лорда Волдеморта, почувствовать собственную слабость.

Нужно убедиться, что он никогда не сбежит.

Никогда.

Потому что он начинал сомневаться в своем предположении, что этот щенок не имеет над ним власти, и такое сомнение претило ему. Он был Лордом Волдемортом, самым могущественным волшебником в мире, и никакой ребёнок не сможет взять над ним верх какими-то фокусами в играх разума. Никакой ребёнок не лишит его могущества. Никакой ребёнок…

…Гарри судорожно вздохнул и открыл глаза. Потом моргнул и сделал несколько глубоких вдохов подряд, пока не осознал, что смотрит на Волдеморта, а не на себя. Внезапно накатил испуг: чьи-то руки крепко прижимали его к себе. Он начал сопротивляться. Освободиться, двигаться, дышать! Руки на его груди ослабили хватку, но не отпускали полностью, принуждая оставаться на месте. Он чувствовал, как медленно поднимается и опускается грудь позади него, медленное дыхание… вдох… выдох… Снейп. Велит ему дышать. Ага. Он понял и стал медленно, размеренно дышать, несмотря на ноющее горло и грудь. Брыкаться он перестал — и получил капельку времени поразмыслить над тем, что мельком увидел в сознании Волдеморта.

Волдеморт боялся его. Об этом можно было догадаться после сеансов легилименции, но знать наверняка было лучше. Каким-то образом Гарри смог добраться до Волдеморта — ментально, физически… и магически? Неизвестно как, но факт. Этого было достаточно, чтобы поддержать мужество Гарри, по крайней мере сейчас.

Ему не пришлось долго размышлять об этом. Палочка Волдеморта снова указывала на него. Волдеморт был ещё бледнее обычного, и глаза его выпучились от ярости:

— Активируй кольцо!

Гарри чуть было не отказался снова, но его предупредил толчок в спину. Он не стал притворяться, что не понял. Снейп велит надеть кольцо. Он глубоко вздохнул, колеблясь. Раз Снейп считает, что надо уступить, то, наверное, надо. Он медленно вытянул руку — его предплечье всё ещё было притиснуто к боку — и поднёс большой палец к кольцу.

Сосчитав до трёх, он прижал палец… и тут чудеснейшее облако тёплой магии окутало его. Он купался в этом тепле, в ауре защиты и спокойствия. Он перевёл дыхание, чувствуя себя в безопасности. Раньше кольцо так не ощущалось. Оно нагревалось, но теперь… теперь его магия буквально ожила, словно она говорила с его телом и общалась с его душой. Гарри поднял глаза, желая знать, только ли он один это чувствовал…

У него перехватило дыхание. Он мог это видеть! Магия. Именно то, о чём говорил Волдеморт. Она блестела и переливалась в воздухе. Она была такой же ощутимой, как солнечный свет и влажная от дождя земля; искры магии воспаряли вверх, окружали их, обволакивали, ожидая повелений призвавшего их волшебника. Гарри протянул руку, уверенный, что сможет заставить их делать всё, что захочет. Они облаком собрались вокруг, и он улыбнулся с таким чистым восторгом, что почти забыл об ужасе своего положения. Он поднял глаза, уверенный, что Пожиратели Смерти будут либо напуганы, либо зачарованы этим зрелищем, но большинство из них на Гарри не смотрели. Казалось, что ничего особенного они и не замечали. Просто таращились на своего хозяина и, возможно, ожидали аппарации предателя.

Он посмотрел на Волдеморта. А тот глядел на него — и взгляд этот наполнялся зарождающимся пониманием и сокрушительной, слепой ненавистью… Нет! Нет — он смотрел за спину Гарри.

Гарри попытался повернуться, вытянуть шею — и тогда увидел это. Струйки тёплой золотистой магии, очевидно невидимые для всех, кроме него самого и Волдеморта, текли из кольца, смешивались с воздухом — и сходились позади на фигуре Крэбба.

И Гарри с нарастающим ужасом понял, что Северус Снейп раскрыт.