Прожить чужую жизнь (гет)

Незаметно пролетело лето, ничем особо не запомнившись. Развлечения, дни рождения... Мы подолгу гостили друг у друга, перечитали кучу книг... Интересно, но ничего особенного. Если вспомнить канон, то к нам должны были заглянуть дементоры. Видимо, мы с ними разминулись. По крайней мере, я их не встречал, да и не слышал, чтобы кто-то рассказывал о таком происшествии. Наверное, Амбридж не сочла нужным идти на заведомое нарушение закона ради моей незначительной персоны. В газетах тоже обо мне не писали, ведь я никому не доказывал, что Волдеморт возродился. Да и как я мог это доказывать, если сам не знал об этом? Не могу сказать, что мне было плевать — если тебе суждено убить кого-то или самому быть убитым, то взаимный интерес гарантирован. Но гораздо больше меня волновала судьба профессора Снейпа. Я перечитывал каждую газету от корки до корки, но нигде не встретил ни слова о том, что профессор нашёлся. Оставалась ещё надежда узнать что-нибудь о нём в школе.

* * *

Окинув взглядом преподавательский стол, я чуть не взвыл. Снейпа за столом не обнаружилось, но зато, раздутая от собственной важности, восседала Амбридж. Вот, и за какие грехи нам её прислали? Директор у нас не Дамблдор. Макгонагалл на место министра не претендует, даже в самых страшных его кошмарах. Я не бегаю по школе с транспарантом, на котором написано: "Волдеморт возродился". Фаджу просто захотелось подмять под себя школу? Или ему где-то что-то показалось?

В общем, нравится нам это или нет, но Амбридж теперь будет у нас вести ЗОТИ, а ещё один новый персонаж — Гораций Слизнорт будет преподавателем зельеварения и деканом Слизерина. Паркинсона после Турнира больше никто не видел, поэтому записали его в без вести пропавшие наряду со Снейпом. Тут всё было, конечно, смотря с какой стороны посмотреть. Если говорить о настоящем Паркинсоне, то его действительно можно было считать пропавшим. А вот Барти Крауч-младший, думаю, никуда не пропадал. Он просто выполнил свою задачу, хоть и не очень успешно, и вернулся назад к своему хозяину.

Факультет Слизерин и без того не отличался весёлым нравом, но сейчас сидел, как мешком пришибленный. Видимо, они так же, как и я, втайне надеялись на возвращение своего декана, а назначение на этот пост Слизнорта поставило жирный крест на их надеждах. После ужина я перехватил Малфоя. Если кто-то и может знать что-то о профессоре Снейпе, то только он, учитывая, кому служит его отец.

— Драко, ты ничего не слышал о судьбе своего декана? Не волнуйся, я никому ничего не скажу. Это только между нами.

— Я бы и сам хотел это знать. Поверь, Поттер, профессор тебе никто, а мне он как отец. Сколько себя помню, всегда воспринимал его, как члена семьи.

Малфой отвёл взгляд в сторону и с грустью уставился куда-то вдаль. Я подумал и решился задать ещё один вопрос.

— А ты ничего не слышал... Ну, понимаешь, тут слухи ходят... Будто он вернулся...

— Поттер, я к тебе, конечно, нормально отношусь, но неужели ты думаешь, что я стал бы рассказывать об этом кому попало, даже если бы что-то знал?

— Малфой, я не кто попало. Если ты забыл, то этот тип уже пытался меня убить и попытается ещё, даже не сомневайся. И если я к кому-то отношусь нормально, то зная, что ему грозит опасность, уж точно постараюсь предупредить.

Малфой смотрел на меня исподлобья и молчал. Ну что ж, нет так нет... Я уже развернулся, чтобы идти к друзьям, которые ждали меня неподалёку, но меня вдруг удержал сам Драко, перехватив за плечо. Оглянувшись, я встретился с ним взглядом и понял, что он борется между страхом и чувством долга перед тем, кто спас ему жизнь. Пусть этот долг уже и был погашен, но отказать в помощи человеку, который помог ему, совесть не позволяла.

— Хорошо, Поттер, я скажу. Да, ты правильно всё понял — тебе действительно грозит опасность. Он вернулся. Не спрашивай меня — как. Я не знаю. У нас в семье не принято обсуждать такие вещи. Меньше знаешь — крепче спишь. Я надеюсь, что у тебя хватит ума не кричать об этом на каждом углу. Сам понимаешь, я очень сильно рискую, сообщая тебе эти сведения. Не сомневаюсь, что своим друзьям ты это расскажешь, но прошу тебя — только им. Не навреди моей семье.

— Не бойся, ни от меня, ни от моих друзей никто ничего не узнает. А насчёт не навредить твоей семье... Если в конце этого учебного года твоему отцу предложат возглавить некую операцию в министерстве, пусть постарается отмазаться от этой "чести", иначе вашу семью ждут очень большие неприятности. Можешь считать это услугой за услугу. Не спрашивай меня ни о чём. Я и это не должен был тебе рассказывать. Но вы — близкие профессору Снейпу люди, и хотя бы ради него я должен попытаться вам помочь. Если твой отец проигнорирует моё предупреждение или сообщит об этом кому не следует, то я за это уже не отвечаю. Каждый сам платит за свои ошибки.

Я сомневался, что поступаю правильно, предупреждая их, но даже недолгого общения с лордом Малфоем хватило, чтобы понять, насколько он дорожит своей семьёй. Уже во время проведения подготовки защиты Сириуса я понял, что Люциус — политик до мозга костей, умный, расчётливый, способный всё хладнокровно проанализировать и обернуть любую ситуацию в свою пользу. Не похоже, что он будет ставить служение Лорду превыше своей семьи. Ну, а если он глупее, чем я думаю, то худшее, что может случиться — это то, что операция по захвату пророчества будет отменена. Мне от этого ни холодно, ни жарко. А если у Люциуса хватит ума воспользоваться моим советом, то его семья не попадёт в опалу, а он сам — в Азкабан. В этом случае он не забудет об оказанной ему услуге, а я буду иметь лояльных мне людей на той стороне.

— Я передам отцу твои слова, хоть и не очень понимаю, о чём речь, — Драко отнёсся к моему совету со всей серьёзностью. Видимо, способности к анализу ему передались от отца. — И в любом случае — спасибо, Поттер.

Я почувствовал лёгкое пожатие руки, и наследник Малфой с невозмутимым видом направился к своим подземельям. Я же подошёл к своим друзьям, которые едва не подпрыгивали от любопытства.

— Ну, говори уже, что он тебе сказал? — дёрнул меня за рукав нетерпеливый Дадли. — Знает он что-нибудь про Снейпа?

— Нет, про него ему ничего не известно.

Кузен разочарованно вздохнул, но более внимательная Гермиона заметила двусмысленность этой фразы.

— Про него не известно... А про кого известно?

— Про того, про кого бы я предпочёл век не слышать. Он всё-таки умудрился каким-то образом возродиться.

Сьюзен ахнула и в ужасе прикрыла ладошкой рот. Невилл, Гермиона и Дадли смотрели на меня круглыми глазами в ожидании продолжения рассказа. И только Луна мечтательно улыбалась. Если бы я её не знал, то мог бы предположить, что эта новость её обрадовала, но это же Луна — у неё мозги устроены по-другому. Не удивлюсь, если она воспринимает Волдеморта кем-то наподобие морщерогого кизляка или уже предвкушает, как мы будем его ловить.

— Ну, — поторопила меня Гермиона, — Давай, рассказывай! Как так получилось, что он вернулся? Был проведён ритуал? А кто в этот раз был в роли его врага? Тебя же там не было.

— Малфой и сам об этом не знает. Ему никто ничего не рассказывает. Всё, что ему известно, это то, что он действительно вернулся. А насчёт врага... Я вас умоляю... Вот если бы для ритуала требовался преданный друг, то Волдеморт так и скитался бы в виде привидения, а врагов у него хватает. Любого бери — не ошибёшься.

— И что мы теперь будем делать? — растерялась Гермиона. — Это ведь уже не какая-то побрякушка, которую легко уничтожить. Хорошо, согласна, не легко... — замахала она руками на возмущённо открывшего рот Дадли. — Но, тем не менее, вещь уничтожить можно, и совесть тебя при этом не мучает. А здесь — хоть и плохой, но — человек. Как бы там ни было, но убийство — это преступление. А мы ещё школьники...

— Ты так говоришь, словно мы способны убить взрослого сильного волшебника, и единственное, что тебя беспокоит — это не посадят ли нас за это в Азкабан, — недоверчиво хмыкнул Невилл. — Не говоря уже о том, что за ним стоит целая армия Пожирателей. А они тоже не божьи коровки и бросаться в нас будут не конфетами.

— К тому же, согласно пророчеству, убить его должен Гарри, а не мы, — робко добавила перепуганная Сьюзен.

— Ты это так сказала, словно без проблем способна его убить, но уступаешь это право Гарри, — расхохотался Дадли.

— А я вообще не понимаю вашего отношения, — с возмущением уставилась на друзей Гермиона, сердито сжимая кулачки. — Вы что, собираетесь стоять и смотреть, как Гарри будет с ним сражаться? А вы забыли, что в пророчестве не говорится, что он сможет победить? Возможен и другой исход. Если вы собрались оставаться в качестве зрителей, то нам с вами не по пути. Лично я намерена сражаться плечом к плечу с Гарри, и мне плевать, что там сказано в пророчестве! Если случайно прикончу змеемордого, то попрошу у Гарри прощения. Потом...

Меня умилила эта картина. Маленькая, хрупкая Гермиона со всей серьёзностью собралась убивать Волдеморта, а потом просить у меня прощения за то, что случайно укокошила моего противника. Оказывается, это Гермиона — сила, о которой не знает Тёмный Лорд? Нет, пророчествам верить нельзя. Их можно интерпретировать как угодно и подстроить под любую ситуацию. Особенно, если это пророчество произнесла Трелони.

— Подожди, чего ты возмущаешься? — вмешался ошарашенный таким бурным выступлением подруги Дадли. — Кто сказал, что мы там собираемся присутствовать в качестве зрителей? Сьюзен имела в виду, что согласно пророчеству, никто другой просто не сможет убить Волдеморта. Но и сидеть сложа руки никто из нас не собирается. Мы все будем сражаться и помогать Гарри чем только сможем. Другой вопрос, что возможности у нас пока ещё не очень... Пожиратели ведь не "Ступефаями" и "Экспеллиармусами" сражаться будут. Вот бы нам тоже что-то тёмномагическое изучить...

— Ты с ума сошёл? — Сьюзен в шоке уставилась на него. — За это же можно попасть в Азкабан. Никто не станет разбираться, что ты собирался использовать эти заклинания во благо магической Британии. Тут закон один: тёмный маг — значит преступник.

— Если бы министерство могло отслеживать все тёмные заклинания, то оно бы давно переловило всех Пожирателей во главе с Волдемортом, — не согласился с выводами Сьюзен Дадли. — В лучшем случае, думаю, оно может как-то зафиксировать непростительные, да и то вряд ли. Сомневаюсь, что те Пожиратели, которые сейчас на свободе, никогда не использовали непростительных. Министерство только наблюдает за несовершеннолетними волшебниками. А вдруг какое-нибудь дитятко на каникулах "Люмос" наколдует? Судить его, негодника! Эти бюрократы только с детишками способны воевать, а настоящие преступники им не по зубам.

— Если ты себя причисляешь к "настоящим преступникам", — ухмыльнулась Гермиона, — то вынуждена тебя огорчить. Все мы как раз и относимся к категории "детишки", и наши палочки внимательно отслеживает министерство. С другой стороны, если тёмномагические заклинания изучать в доме тёмномагического рода, то и отследить его никто не сможет. К такой категории относится дом Сириуса, но там сидит Дамблдор. Так что придётся нам пока удовольствоваться светлыми заклинаниями.

— Я думаю, что при желании тёмномагические заклинания мы могли бы изучать и в школе, — предположил я. — Сомневаюсь, что министерство способно выяснить, кто именно произнёс какое заклинание в школе, полной волшебниками, если оно вообще способно их зафиксировать. Другое дело, что для этого нам необходимы соответствующие учебники, и сомневаюсь, что мы сможем их здесь найти.

— А если попросить книги у Сириуса? — всё, что касается книг, не могло не заинтересовать Гермиону, и она тут же включилась в процесс поиска нужной литературы.

— Если заметит тётя, то и Сириусу, и нам достанется, — засомневалась Сьюзен. — Поверить не могу, что мы сидим и серьёзно обдумываем вопрос изучения тёмномагических заклинаний.

— Сьюзен, не паникуй! — закатила глаза Гермиона. — Мы же не собираемся изучать всякие отвратительные ритуалы и проклятия. Но щиты, способные защитить нас от тёмномагических заклинаний, мы просто обязаны знать. Гарри, напиши всё же Сириусу. Может, он придумает, как передать нам книгу.

Действительно, какой был смысл паниковать раньше времени, если у нас даже книг по тёмной магии не было. Будем решать проблемы по мере их поступления.