О враг мой (джен)

Гарри увидел понимание в глазах Снейпа за долю секунды до того, как взбешённый Волдеморт швырнул заклинание — и руки Снейпа исчезли с плеч Гарри.

Он пришёл в такой ужас, что даже не заметил, какое это было проклятие. Так не должно было случиться! Ведь был же у Снейпа какой-то план, чтобы улучить момент и вытащить их обоих оттуда!

Но Снейп отлетел в сторону и упал с глухим стоном, когда Волдеморт бросил в него ещё одно заклятие, от которого он содрогнулся всем телом.

Потрясение на поляне было физически ощутимым. Пожиратели Смерти явно не понимали, почему Волдеморт накинулся на одного из них, но никто не протестовал. Хотя и встревоженные, они стояли неподвижно, ожидая приказаний.

Когда первый ужас схлынул, Гарри неуверенно поднялся и сделал несколько шагов в сторону Снейпа, прежде чем вконец расстроенная координация заставила его споткнуться. Но он хотя бы уже не чувствовал себя так скверно, как раньше. Неизвестно, что он мог сделать, один и без палочки, но как было остаться в стороне, когда его защитника пытали и, видимо, собирались убить? Гарри начал снова подниматься, так как никто больше не обращал на него внимания.

Ну… почти никто. Покосившись на Пожирателей, он увидел, что двое смотрят на него. Взгляд Беллатрикс Лестрейндж метался между Волдемортом и Гарри. Её подвижное лицо отражало восторг от неожиданной атаки Повелителя — и одновременно беспокойство от действий Гарри… а может быть, это сам Гарри внушал ей тревогу. Он порадовался этому. Должно быть, он напугал ее своей спонтанной легилименцией, и она пока остережётся подходить к нему слишком близко.

С другой стороны Люциус Малфой наблюдал за ним с холодным спокойствием и почти скучающим любопытством. Казалось, внезапное нападение Волдеморта на Крэбба мало его интересовало. Он как будто даже не удивился. Гарри остановился, пытаясь понять, какую угрозу представляет Малфой.

Послышался сдавленный стон, и Гарри прикусил губу, чтобы не закричать при виде корчащегося на земле тела. Отчасти помогло, что Снейп всё ещё был в обличье Крэбба. Это позволяло Гарри воздвигнуть стену — пусть даже небольшую — вокруг своих чувств и мыслей.

Внимание Волдеморта было приковано к Снейпу, а взгляды большинства Пожирателей — к самому Волдеморту. Гарри мало что мог сделать — однако если уж делать, то сейчас самое время. Но… что именно?

Словно в ответ на его вопрос, с земли взмыла тёплая золотая искра магии. Гарри инстинктивно сосредоточился на этой искре, попытался отгородиться от всего остального и погрузиться в ощущение живой магии. Он протянул руку, и…

Да, вот они. Новые искры присоединились к первым, и он почувствовал, как энергия медленно накапливается внутри и вокруг него. Гарри усмехнулся. Откуда-то он знал, что сейчас в состоянии собрать больше энергии, чем когда-либо мог себе вообразить. Если направить всю эту силу на Волдеморта, а затем…

— Петрификус Тоталус!

Его тело оцепенело, руки вытянулись по швам… и он обнаружил себя упавшим навзничь.

Нет. Нет-нет-нет! Он снова попытался подчинить себе искры магии, хотя и не мог двинуться, — и с удовлетворением почувствовал, что его сила продолжает медленно расти. Сумеет ли он собрать её достаточно, чтобы освободиться? Есть ли шанс? Тогда он сможет…

Над ним возникло лицо Люциуса Малфоя. Тот наклонился и опустился рядом на колени.

— Что бы ты ни задумал, Поттер, — тихо предупредил он, — это неразумно.

Гарри удалось прищуриться, но это было всё, что он смог сделать под Петрификусом. Ощущение силы рассеивалось. Он не знал, как удержать магию. Ему хотелось заплакать от отчаяния, закричать, пнуть ещё нескольких Пожирателей… Кое-как он сумел поморщиться, чтобы выразить своё отвращение. Малфой-старший определённо был следующим в его списке.

Пришлось валяться на земле под охраной Малфоя и слушать стоны Снейпа. В этот момент Гарри почувствовал настоящее уважение к своему профессору. Несмотря на все страдания, он не сломался. Не просил пощады, не плакал, не вопил от ужаса. Единственными звуками были стоны такой чудовищной боли, которую невозможно скрыть никакими человеческими усилиями.

— Ты думал, что сможешь спрятаться от меня на виду, Северус? — Волдеморт наконец сделал паузу, чтобы заговорить; хотя Гарри не мог видеть, но услышал шумок и удивлённое бормотание Пожирателей Смерти. — Ты так отважен, что бросил вызов моему гневу, чтобы спасти своего любимчика!

Нет, нет, нет, нет! Гарри почуял нарастающую панику и заставил себя успокоиться. Опираясь на приёмы, которым обучил его Снейп, он воздвиг стену искусственного хладнокровия и загнал эту панику туда. Уж она-то здесь точно не поможет. Надо сохранить ясную голову. Рано или поздно ему вернут свободу движений, и нужно быть готовым защитить себя и Снейпа.

Это перевело его мысли на то, как оскорбился бы Снейп, узнав, что он собрался защищать старшего, куда более опытного мага. Он бросил бы на Гарри взгляд «вы полный идиот», а возможно, даже сказал бы это вслух, а потом стал бы насмехаться над тем, что Гарри считает себя способным оказать Снейпу помощь и думает, будто ему такая помощь нужна; а ещё он может прочитать лекцию о тех, кто прёт на рожон, вместо того чтобы пустить в ход мозги… Да, мысль о том, что Снейп есть Снейп, отчасти помогла ему успокоиться.

Потом наступила тишина. Он не видел, что делает Волдеморт, но слышал какое-то движение. Шорох шагов. Как будто Волдеморт опустился на колени. И тихий голос:

— Как долго будет действовать Оборотное, Северус? Я так хочу снова увидеть твоё лицо.

Снейп не ответил. Не мог или не хотел. Гарри снова попытался разорвать свои невидимые путы, но в отчаянии сдался.

— К счастью, у нас есть целый день, чтобы заново познакомиться, — наигранно-небрежным тоном сказал Волдеморт. — Мы возвращаемся в мэнор! — крикнул он. — Малфой, бери мальчишку. Нотт, Сэллоу, возьмите предателя. Посадите их в камеру. Мы продолжим, когда я смогу взглянуть в лицо самого Северуса Снейпа. Гораздо забавнее будет увидеть агонию в его собственных чертах.

Аппарация под Петрификусом Гарри не пришлась по душе. Всё тело болело, а он не мог даже шевельнуться. Можно было порадоваться лишь тому, что его хотя бы не вырвало.

Наконец ему вернули свободу движений, и, не обращая внимания на тошноту, он тут же приподнялся. Они все ещё находились под открытым небом — но, похоже, в каком-то заглохшем саду, вроде тех, что окружают заброшенные особняки. Малфой не дал ему оглядеться — схватил за руку и потащил в большое каменное здание. Несмотря на неуклюжие спотыкания Гарри, он не замедлил шаг.

В мгновение ока его швырнули обратно в камеру. Снейпа втолкнули следом; тот даже умудрился чудом удержаться на ногах.

Дверь захлопнулась, замок громко щёлкнул, и они очутились в темноте.

Гарри притулился у стенки, ожидая, когда профессор заговорит. У него должен быть запасной план, способ вытащить их отсюда. Это же Снейп. Мастер шпионажа, декан Слизерина, считающий на много ходов вперёд. Если кто-то и мог это сделать, то только он.

Он услышал, как Снейп привалился к противоположной стене. Камера была крошечная, поэтому Гарри подобрал ноги, чтобы дать Снейпу побольше места. Потом кашлянул в тишине и, не в силах больше терпеть, спросил:

— Какой у нас план? В смысле, запасной. Это же не планировалось? Или… или это входило в план? Вы знали, что кольцо вас обнаружит? — Тут он вспомнил… — Вы тоже видели магию? Или только я и Вол… Сами-Знаете-Кто? Что это было? И как…

— Поттер. — Хрипло сказанное имя остановило его. — По крайней мере, твой дух не сломлен. Это уже кое-что, я полагаю.

Гарри подумал, как странно слышать голос Крэбба в темноте, без всяких визуальных подсказок, что это Снейп. К сожалению, он не видел лица профессора и не мог понять, как он себя чувствует, о чём думает, — а Снейп был слишком хорошим шпионом, чтоб это можно было разгадать лишь по интонации голоса.

— У вас ведь есть план, да? — спросил он в темноту.

— Более или менее, — коротко ответил Снейп, что было далеко не утешительно.

Гарри нервно побарабанил пальцами по коленке.

— И какой более, а какой менее?

Снейп вздохнул.

— Там, где дело касается Тёмного Лорда, нет идеальных сценариев. Я знал это, когда явился сюда. Всегда была большая вероятность, что меня разоблачат, особенно когда он найдёт кольцо. Это ограничивает наши возможности, но не делает положение безвыходным.

— Так… у нас есть варианты?..

— Да.

Гарри ждал объяснений, но получил только глухое молчание.

— Ясненько. Отлично поговорили. — Он закатил глаза к потолку, хотя Снейп не мог его видеть.

— Рассказывать вам о возможных путях спасения было бы неразумно. Или вы забыли, что Тёмный Лорд обзавёлся привычкой заглядывать в ваше сознание?

— Тогда зачем вы мне открылись?

Снейп помолчал, потом признался:

— Я пошёл на обдуманный риск. После того, что случилось во время двух предыдущих попыток, он вряд ли попробует сделать это снова, и, как ни восхитительны ваши усилия доказать свою храбрость, было крайне важно, чтобы вы почувствовали себя в достаточной безопасности и перестали тыкать львов палкой.

Гарри перешёл к обороне:

— Ну, не то чтоб у меня было много вариантов! Я должен был как-то сопротивляться, и я…

— Это не критика, — прервал его Снейп. — Как раз наоборот.

— Ой. — Это застало Гарри врасплох: он был почти уверен, что в устах Снейпа это комплимент.

Но Снейп не позволил ему посмаковать эту мысль.

— Возможно, ждать осталось недолго. Тёмный Лорд намерен провести своего рода ритуал в полнолуние, то есть завтра. Когда это произойдёт…

— Завтра? Нет, Малфой сказал, что у меня есть три дня. Трёх дней ведь ещё не прошло?

— Когда Малфой говорил с вами? — резко спросил Снейп.

— Гм… вскоре после того, как меня похитили. Кажется, он пришёл сюда в первый же день. Или второй. Может, я пропустил немного? Не знаю. Но ведь прошло не больше суток с тех пор, как он мне это сказал, правда?

— Вас похитили три дня назад. Сегодня двадцать седьмое августа.

Гарри тихо охнул. Было страшно подумать, что он здесь так долго: даже сбился со счёта дней.

— Малфой сказал что-нибудь ещё?

Гарри помотал головой, прежде чем вспомнил, что Снейп его не видит.

— Нет. Гм, просто хотел заставить меня помандражировать из-за того, что Сами-Знаете-Кто приготовил для меня. И для вас тоже. Ну, типа посмеяться надо мной за то, что я вам доверяю, или попытаться переубедить меня — как-то так.

— А!

— Но у него не выгорело, — счёл нужным добавить Гарри.

— Я не спрашивал.

— Ну да. Я просто так сказал.

— Завтра, — сказал Снейп, возвращаясь к теме, — вам нечего бояться. Тёмный Лорд снова попытается сломить вас — и может причинить небольшой физический или психологический ущерб, но не зайдёт слишком далеко. Вы нужны ему живым и здоровым.

— Я не буду бояться, — тихо отозвался Гарри. Но ничего не добавил, опасаясь, что его голос сорвётся. Одна мысль о том, что ждёт его — их! — заставляла его сердце бешено колотиться.

— Если со мной что-то случится, не пытайтесь выкинуть что-нибудь идиотское.

Сердце Гарри забилось ещё сильнее.

— Он собирается убить вас, да? — прошептал он.

— Несомненно.

— Но у вас есть план, — настаивал он.

Снейп медлил, и это не успокоило Гарри. Когда он заговорил, то, казалось, тщательно подбирал слова:

— Возможно… возможно, что мой запасной вариант не сработает вовремя, чтобы избавить меня от нежелательного исхода. Если я умру…

— Что?! — пискнул Гарри. — Вы сказали, что план есть! Так реализуйте его сейчас!

Снейп фыркнул — на самом деле фыркнул, как будто Гарри тут не о чем было печалиться.

— Да, есть ещё возможные выходы. К сожалению, самый лучший и быстрый зависит от того, что в данный момент не в моей власти. Мы должны предусмотреть непредвиденные обстоятельства, а моя весьма вероятная смерть к ним также относится.

— Нет!

— Поттер. Каким бы трогательным ни был ваш порыв, нельзя избежать своей участи посредством отрицания.

— Как вы можете так спокойно сидеть и рассуждать о своей смерти, словно речь идёт о каком-то долбаном зелье?!

— Я очень серьёзно отношусь к своим зельям, — ответил Снейп, и Гарри уставился в темноту:

— Это что, шутка?

— Вообще-то я умею шутить. — Голос Снейпа звучал почти оскорблённо.

Гарри молчанием выразил свой скептицизм.

— Помните, — властно сказал Снейп, — нельзя терять головы. Что бы ни случилось, даже если покажется, будто надежды нет, — есть люди, которые не позволят вам умереть. Возможно, потребуется время, чтобы вызволить вас отсюда, но вы не умрёте здесь.

— Но я хочу, чтоб вы тоже не умерли, — тихо признался Гарри, набравшись духу, потому что было темно.

Снейп вздохнул.

— Если я и умру, то вашей вины в том нет.

— Есть или нет — я всё равно не хочу, чтоб вы умерли.

Это сказать получилось легче. Гарри задался вопросом, не лишил ли он Снейпа дара речи. Заявление было хоть и драматичное, но не очень сентиментальное, учитывая все обстоятельства. Интересно, кто-нибудь ещё говорил Северусу Снейпу, что не хотел бы его смерти? Может быть, Дамблдор или Нидер?..

Наконец он нарушил молчание:

— У нас ведь целый день впереди, да? Давайте думать, как выбраться отсюда. Мы вдвоём…

— Что мы можем? — прервал его Снейп. — Штурмовать мэнор? Уничтожить всех Пожирателей Смерти отсюда до границы аппарации? Их довольно много, уверяю вас. Тёмный Лорд, без сомнения, удвоил охрану теперь, когда я здесь. Мы оба без палочек, вы едва держитесь на ногах, а я слишком устал, чтобы долго драться. Ну, давайте начнём. Первым делом: вы умеете взламывать замки?

— Нет, — понуро признался он, решив проигнорировать весь сарказм. — Однажды я пытался выбраться из своей комнаты у Дурслей, но ничего не вышло.

— Тогда предлагаю другой план. Мы ждём. Я пытаюсь вбить в вашу твёрдую голову мысль, что для вас важнее всего выжить и уцелеть. И вы следуете этой программе.

Гарри уткнул голову в колени. Он не мог избавиться от чувства вины. Что бы там ни говорил Снейп — если он умрёт, это будет вина Гарри. Он проклят. Или, скорее, проклят любой взрослый, который хоть капельку к нему приблизится. Его родители погибли, заслоняя его, Сириус погиб, желая выручить его, миссис Фигг погибла, защищая его, а теперь Снейп стоит на пороге смерти, потому что пытался спасти его. Отчаяние проникло в сердце Гарри при мысли о том, что это снова повторится. Конечно, его отношения со Снейпом были в лучшем случае неровными, но профессор на свой манер поддерживал Гарри, который начал на него полагаться; и теперь мысль о том, что Снейп умрёт здесь, причиняла ему гораздо больше боли, чем он готов был признать.

— Когда выберетесь отсюда, — продолжал Снейп, — расскажите директору обо всём, что произошло, по возможности подробнее. Особенно о том, как Тёмный Лорд использовал на вас ментальные атаки и что из этого получилось. Вы, без сомнения, убедились, что взаимодействие ваших сознаний весьма необычно — даже для вашей и без того достаточно необычной связи. Директор поможет разобраться в этом и оценить последствия.

— Вы видели искры? — Лучше уж обсудить это странное явление, чем слушать, как Снейп говорит так, словно он обречён.

— Какие ещё искры? — В голосе Снейпа зазвучало замешательство.

Значит, нет. Гарри вздохнул. Похоже, никто не видел, кроме них с Волдемортом, а он надеялся…

— На поляне. Помните, он сказал, что может видеть магию? Я подумал, что он свихнулся, но потом тоже увидел. Она была вокруг нас. Это было похоже… — Он запнулся: как описать нечто столь неземное, столь необъяснимое? — Например, мы не видим ветра, но знаем, что он есть, потому что чувствуем его и он шевелит ветви и листья. И представьте, что вы вдруг увидели его. Узнали, как он выглядит, откуда появляется, что делает и куда исчезает, потому что вы можете видеть сам ветер, глазами видеть! И это прекрасно. — Гарри прикусил губу от своего поэтического порыва. То, что он пережил на этой поляне, затронуло его душу. Он всегда будет помнить это чувство. — А потом я увидел, как магия течёт от кольца к вам, и вот так он вас узнал. Но непохоже, что кто-то это видел, кроме меня и него.

Снейп молчал, и Гарри замолчал тоже, потому что слышал, как пальцы Снейпа постукивают по каменному полу. Это означало, что профессор глубоко задумался — и нет смысла его торопить. Когда он наконец заговорил, то сказал только:

— Любопытно.

Но мысли Гарри бежали дальше, и он снова встрепенулся.

— Профессор! — взмолился он. — Вам необходимо выбраться отсюда. Рон! Он не может дожидаться, когда меня спасут. Ему нужна помощь прямо сейчас!

— Нидер по-прежнему делает для вашего друга всё, что в его силах.

— Конечно, но я хочу сказать, что знаю, что с ним сделали. Двойное проклятие! Поэтому вам обязательно нужно бежать: вы сможете рассказать Нидеру — и вместе придумаете, как спасти его.

— Откуда вы знаете, что они сделали?

— Я видел это в мыслях Беллатрикс Лестрейндж.

— Вы виде… — Голос Снейпа на секунду прервался. — Я так и думал, когда вы набросились на неё. Но это была стихийная магия. Вас никогда не учили легилименции. Нет способа найти именно то, что нужно, за такое короткое время, не говоря о том, что она сознательно не обращалась к воспоминаниям. Это требует большого таланта и контроля, а также стихийной силы.

— Не знаю, как мне это удалось. Но знаю, что я это сделал.

— Это невозможно, — повторил Снейп.

— Очевидно, возможно, раз я это сделал, — упирался Гарри.

— Тогда скажите на милость, какие проклятия она использовала? — Вызов в голосе профессора был очевиден.

— Она соединила очень простое сонное заклинание — «Сомниум» — с чем-то, чего я раньше не слышал. «Тактус Венанди», как-то так? (*) Они связали эту часть со мной — не знаю как, но в первый раз, когда я дотронулся до Рона, это активировало функцию выслеживания или типа того. О, и похоже, что сонное заклятие само по себе слабое, но в комбинации с другим стало более сильным и незаметным. Опять же не знаю как. Вроде бы это повыше уровня Чар пятого курса. Но Рон должен был остаться в живых и под заклятием, чтоб у них было время найти штаб и всё это провернуть.

Через несколько секунд Снейп недоверчиво спросил:

— Вы узнали всё это из одного спонтанного секундного визита в память Беллатрикс Лестрейндж?

Гарри почувствовал себя задетым явным недоверием в голосе Снейпа и ответил просто:

— Да.

— Обязательно сообщите директору об этом тоже.

— Что? — Гарри вскинул руки вверх, желая, чтобы Снейп увидел, как он шокирован. — Нет, так долго ждать нельзя. Рон ослабеет, и будет слишком поздно. Вы должны выбраться отсюда и сообщить Нидеру, или Дамблдору, или Помфри — да хоть кому!

— Поттер, — послышался усталый голос, и Гарри почти почувствовал себя неловко, когда стало очевидно, насколько усталый. — Вот что я вам скажу. Попрактикуйтесь ещё немного во взломе замков и разбудите меня, когда овладеете этим умением. Затем мы перейдём к обсуждению вашего мастерства в боевых искусствах и беспалочковой магии. А потом уже сможем разработать план.

Ему очень хотелось посмотреть на Снейпа, хотя и было ясно, что тот кругом прав. Господи, снейповский голос подчас бывал таким снисходительным, таким…

Он подскочил.

— Эй! Вы — это снова вы! Верно?

— Да, — сказал Снейп своим собственным голосом. Собственным, очень утомлённым голосом. — Нам обоим надо отдохнуть. У нас, вероятно, впереди долгая ночь и долгий день.

Гарри хотел поворчать и поспорить ещё немного — теперь, когда Снейп стал самим собой, — но он знал, что отдых — это самое разумное, что можно сделать. Так что он молча свернулся клубочком на полу, прижавшись спиной к стене, и закрыл глаза. Тихое похрапывание Снейпа вскоре наполнило камеру, но Гарри не мог отключить свой мозг. Его мысли метались от будущего ритуала к Рону, Пожирателям Смерти и его странным, внезапно проявляющимся новым способностям. Ему потребовалось много времени, чтобы погрузиться в беспокойный сон, но в конце концов он заснул.

* * *

В следующий раз он проснулся мгновенно. И сразу понял, где находится: эта камера и дни плена быстро стали его новой реальностью. С закрытыми глазами он ощущал камень под щекой и чувствовал затхлый, пропахший плесенью воздух старого подземелья. Он был не один: шаркали чьи-то ноги, а сквозь его зажмуренные веки пробивался свет.

Никто не произнёс ни слова, и Гарри не знал, разбудили его или он сам проснулся. В любом случае торопить события не стоило. Он пролежал бы здесь весь день, притворяясь отключившимся, если бы это позволило его телу отдохнуть. Но всего через несколько минут он получил сильный пинок в бок.

Застонав, он схватился за ударенное место и свернулся в клубочек.

Но его силком подняли на ноги и выволокли из камеры. Руки с цепкими тощими пальцами больно впились в его плечи. Гарри обернулся, пытаясь увидеть, кто его держит, вывернуться, — но мельком заметил только каштановые волосы и незнакомое лицо. Его толкнули вперёд. Он споткнулся, однако чудом удержался. Ноги дрожали от усилий, но Гарри удалось выпрямиться и не упасть.

— Доброе утро, Гарри, — приветливо сказал Волдеморт, вступая в зал. Он встал рядом со своим импровизированным троном и небрежно повертел в руках палочку. — Вернее, добрый вечер. На самом деле, это наш последний вечер перед твоим великим днём. Только представь себе: скоро ты освободишься от своих смертных страданий, а я — от своих смертных ограничений. Это будет прекрасная ночь для нас обоих, не правда ли?

Гарри чуть не брякнул что-то насчёт сумасшествия, но тут увидел, как двое Пожирателей Смерти тащат сюда Снейпа. Тот выглядел усталым, но собранным. Он был уже в своём собственном обличье: крупный крючковатый нос и всё прочее. Пожиратели поставили Снейпа на колени рядом с Гарри, и один из них взмахом волшебной палочки связал Снейпу руки за спиной. Гарри никто не заставлял преклонять колени и не пытался связать, так что он остался стоять, стараясь удержаться на ногах.

Он оглянулся и увидел, что проницательные глаза Снейпа как бы невзначай изучают обстановку. Несмотря на утомлённый вид, профессор не выглядел так, будто его пытали, но Гарри уже достаточно хорошо знал Снейпа, чтобы понять, что тот будет скрывать боль так долго, как сможет.

— У меня есть подарок для тебя, Гарри Поттер, — сказал Волдеморт со скупой улыбкой, делая знак кому-то за спиной Гарри. В следующее мгновение его пихнули вперёд, и он оказался перед Волдемортом.

— Я думал приберечь смерть предателя на завтра, — продолжал Волдеморт. — Это было бы так поэтично: отнять его жизнь в то самое время, как я продлеваю свою собственную. Тем не менее… — он глубоко вздохнул, словно готовясь принести особенно героическую жертву, — я уступлю тебе эту честь, если ты пожелаешь.

Несколько секунд стояла тишина, пока Гарри пытался уяснить смысл этих слов — и что они обращены к нему. Он был уверен, что его замешательство отразилось на лице, но неважно. О чём толкует этот псих? Что… он действительно предлагает Гарри убить Снейпа? Да у него крыша поехала.

И внезапно Волдеморт протянул ему палочку.

Гарри стоял, уверенный, что это какая-то ловушка. Или нелепая игра. Очень, очень дикая, извращённая игра. Он хотел встретиться глазами со Снейпом, чтобы получить хоть намёк на подсказку, но это означало бы повернуться спиной к Волдеморту.

— Палочка совершенно исправна, — заверил его Волдеморт. — Это личная палочка твоего профессора. Я заполучил её этим летом, когда узнал о его предательстве. Видишь ли, я уже сказал, что люблю поэзию. И не могу придумать ничего более поэтичного, чем смерть предателя от его собственной палочки и от руки того, на кого он меня променял. Да. Да, это будет вполне достойный финал. — Он улыбнулся. Эта пародия на змею действительно улыбнулась.

Гарри облизнул губы, пытаясь разобраться во всём этом.

— А как насчёт… как насчёт того, чтобы я убил ею тебя? — выдавил он, пытаясь казаться дерзким; но, похоже, попытка провалилась.

Улыбка Волдеморта не дрогнула:

— Уверяю, я принял меры предосторожности. Палочка сработает только против своего владельца. Если ты попытаешься использовать её, чтобы сбежать либо бросить заклинание в меня или моих людей, то не только потерпишь неудачу, но можешь лишиться нескольких пальцев. Впрочем, пробуй, если хочешь. — Он поднёс палочку ещё ближе к Гарри.

Гарри покачал головой: его мозг наконец начал осознавать всё безумие ситуации.

— С чего ты решил, что я кого-то стану убивать, тем более одного из собственных профессоров? Я не один из твоих лакеев, которые делают за тебя грязную работу.

Весь этот разговор был настолько диким! Волдеморт думал, что Гарри готов — более того, счастлив! — сделать… это. Гарри не хотел никого убивать. Ну… кроме Волдеморта. И Беллатрикс. И он не станет переживать, если к ним присоединится Хвост…

Ладно, может, в глубине души у него действительно были какие-то тёмные, разрушительные порывы. Но он сомневался, что на самом деле сможет убить хотя бы и заклятого врага, если вдруг получит шанс. Сделать это своими руками — да тошно было и думать о таком, даже если ему и суждено стать тем, кто однажды должен будет уничтожить Волдеморта…

— Держи, — сказал Волдеморт, и в его любезном тоне зазвучали стальные ноты. Гарри не мог объяснить себе, что происходит, но понял, что взять палочку всё равно придётся. И взял.

Более длинная и тёмная, чем его собственная, она выглядела тяжёлой и неподходящей для руки Гарри. Он осмотрел её и ощупал выступы на рукоятке, позволив своему любопытству ненадолго отвлечь его от этой странной ситуации. Что же теперь будет? Полоумный Том собирался подтащить его к Снейпу и потребовать, чтобы он выпустил в профессора Аваду? Пытать их, если Гарри не подчинится? В таком случае это будет долгая ночь пыток. В жизни Гарри, как и у всех, случались кризисы, переломные моменты, но за ними никогда не бывало готовности на убийство. Особенно убийство кого-то, кому он доверял, кто оказался здесь только потому, что пытался его спасти, кто учил его, защищал и помогал бороться со злом. Чьей смерти Гарри не хотел. Это будет бесконечная ночь мучительной борьбы, если Волдеморт достаточно безумен, чтобы предлагать такое всерьёз.

Он подумывал использовать палочку, чтобы попытаться бежать, несмотря на предупреждение Волдеморта, но отказался от этой идеи. Мало того что Гарри был неравнодушен к своим пальцам — он никогда в одиночку не одолеет всех собравшихся здесь Пожирателей, даже если палочка сработает. Но и будь побег возможен, он не бросил бы Снейпа на их милость.

Тут он осознал, что вокруг царит полная тишина, а Волдеморт наблюдает за ним с плохо скрытым ликованием. Гарри мог только постараться не слишком явно выдать своё замешательство. Волдеморт и без того видел, что сбил его с толку этой странной игрой. Гарри даже не мог придумать подходящего оскорбления.

— Я вижу, что тебе нужен стимул.

Волдеморт приблизился к Снейпу, и Гарри обернулся, чтобы наконец-то увидеть профессора. Лицо того по-прежнему было замкнуто и бесстрастно, и Гарри захотелось, чтоб они снова могли поговорить наедине. Снейп знал Волдеморта лучше, чем Гарри. Он мог хотя бы намекнуть, что это за игра и в чём её смысл.

Глаза Снейпа на мгновение встретились с его собственными, а затем метнулись прочь, и Гарри слегка попятился.

Он знал, что ему не привиделся страх в этих тёмных глазах. Возможно, он не заметил бы его раньше, но за последний месяц он довольно хорошо изучил разные выражения лица своего профессора. Снейп как минимум имел представление о том, что происходит, и ему было страшно. Так что, похоже, у Гарри тоже были основания для страха.

— Кажется, юный Гарри слишком благороден, чтобы жаждать мести, Северус. Знаешь, я слышал, как ты обращался с ним все эти годы. Отработки, оскорбления и нескрываемая ненависть… последнее обоюдно, насколько я понимаю. Как жаль, что тебе удалось завоевать привязанность мальчика именно тогда, когда было бы как раз кстати, чтоб он продолжал тебя ненавидеть. — Волдеморт поцокал языком в притворном сожалении. — Действительно прискорбно. Ну что ж.

Он нагнулся над бесстрастным Снейпом и мурлыкнул:

— Мы просто обязаны исправить это, не так ли?

Хотя Снейп не отозвался, Гарри не мог не заметить, что он чуть-чуть вздрогнул. Волдеморт выпрямился; судя по широкой улыбке, он тоже заметил это. Гарри почувствовал, как у него всё сжалось внутри. Инстинкты кричали ему — бежать, или заткнуть рот Волдеморту, или… или что-нибудь ещё. Волдеморт играл, но игра была продуманной. Все это вело к чему-то, чего Снейп не хотел. Гарри понятия не имел, чего именно, но если Снейп был явно обеспокоен и сейчас даже не мог на него смотреть, то Гарри не желал в этом участвовать.

Он бросил палочку на пол, хотя знал, что это бесполезно, если Волдеморт хочет, чтоб она была у него.

— Кончай свои игры, Том, — выпалил он; его гнев вернулся и придал смелости, временно оттеснённой замешательством. Он с удовлетворением услышал несколько ахов, вызванных его непочтительностью. — Я не желаю в этом участвовать. Если хочешь что-то сделать, вперёд! Только не жди, что я тебе подыграю.

Его слова не произвели ожидаемого эффекта. Вместо того чтобы рассердиться, Волдеморт улыбнулся и спокойно махнул в сторону палочки Снейпа, так что она снова влетела в руку Гарри. Но на сей раз, когда он инстинктивно поймал палочку, чтобы она не ударила по лицу, то не мог её бросить. Она прилипла к руке. Гарри отвёл руку в сторону и хмуро глянул на Волдеморта. Всё своё могущество тот применяет, кажется, только затем, чтобы навязывать Гарри то кольца, то палочки… Ну и ну. Просто жесть.

— Полагаю, ты в курсе, что Северус не всегда был человеком Дамблдора, — преспокойно сказал Волдеморт, словно Гарри и не прерывал его своей вспышкой. — Он был таким многообещающим, когда я впервые встретил его. Досадно, что в конце концов он растратил свои способности впустую. И на что? Жалкие грязнокровки и убогие магглолюбцы, которые скорее бросят его в Азкабан, чем поблагодарят. Его отец был магглом, как тебе известно. Грязным, отвратительным пьяницей-магглом. Возможно, меня не должны удивлять неудачи Северуса, раз его собственная мать променяла свой чистокровный статус на такую тварь. Растраченный потенциал — похоже, это фамильное.

Гарри уставился в землю, даже не пытаясь встретиться взглядом со Снейпом. Из уважения, а не от смущения. Едва ли Снейпу по душе, что Гарри слышит всё это.

— Он был в восторге, когда встретился со мной и присоединился к моему делу. Такая пылкая молодость, такая энергия, такой талант. — Волдеморт протянул руку и почти нежно погладил Снейпа по голове. — Но ты всегда хотел того, чего не мог получить, верно, Северус? Я подарил тебе даже смерть твоего отца. Я заставил его заплатить за всё зло, которое он причинил тебе, и заплатить вдвойне — за смерть твоей матери. Я опекал тебя, одарил силой и перспективами. И всё же ты решил восстать на меня. — Пальцы Волдеморта впились в голову Снейпа так, что Гарри невольно поморщился. — Но, полагаю, есть некоторое утешение в том, что я не единственный, кого ты предал. — Он отпустил голову Снейпа и сжал пальцы в кулак.

И с улыбкой повернулся к Гарри:

— Разреши мне рассказать историю одного такого предательства.

И он рассказал.

~*~*~*~*~*~

Прим.: «Tactus venandi» (лат.) в данном контексте примерно означает спусковой механизм, срабатывающий на прикосновение.