Глаз бури (гет)

Лорд покинул ее почти сразу же, как они вышли из Министерства. Не сказав ни слова, не дав никаких указаний, он просто трансгрессировал, оставив Элиссу в тягостных раздумьях. Понятное дело, что это выступление Алекса в Визенгамоте не доставило ему никакого удовольствия, и все же Элисса надеялась, что получит несколько больше… конкретики.

Посему в Литтл-Хэнглтон она возвращалась в одиночестве.

Беду она ощутила, едва очутилась перед домом Реддлов. Все чувства вплоть до тридцатого обострились, интуиция завопила в полный голос, и Элисса выхватила волшебную палочку еще до того, как сообразила, что делает.

— Импедимента!

— Ступефай!

Она успела выставить Щитовые чары, о которые разбились вражеские разноцветные лучи, после чего наступило некое затишье. Из зарослей бурьяна ей навстречу медленно вышли три силуэта, заключая ее в полукольцо. Действие Оборотного зелья уже закончилось, и чужаки смотрели на Элиссу с явным узнаванием.

— Hölgyem⁽¹⁾, — учтиво произнес один из них по-венгерски, приподнимая шляпу. Будто не они только что атаковали ее без предупреждения! К ней обращался незнакомый молодой мужчина с щегольской остроконечной бородкой — кажется, он был за главного. — Меня зовут Янош Телеки. Мы здесь, чтобы сопроводить вас обратно в Будапешт. Сдавайтесь. Сопротивление бесполезно, мы вас выследили еще несколько дней назад.

Элисса присмотрелась. На сброд эти ребята не были похожи, а значит, вряд ли они работают на ее отца.

— А если я откажусь? — поинтересовалась она небрежно.

Те трое переглянулись, и Телеки пожал плечами.

Дуэль вышла напряженной и стремительной. Элисса мгновенно запыхалась — ох, и давно она не участвовала в полноценных сражениях, да и не тренировалась полноценно, и к тому же ужасно мешали неудобные летние туфли. Воздух расчертили цветные вспышки — не очень яркие в свете дня, но все же будет совсем некстати, если магглы из городка сбегутся посмотреть на незапланированный фейерверк. В пару минут запущенный сад Реддлов превратился в хаотичное месиво, хотя использованные заклинания были не такими смертоносными — чувствовалось, что волшебникам запретили причинять ей настоящий вред. Элисса, не скованная подобными условностями, уже успела примерно просчитать, какими заклятиями и в сколько приемов обеспечит себе победу, но вдруг…

— Осдеструам! — взвизгнул низкорослый полный волшебник.

Ярко-желтый луч ударил Элиссу ровно в грудь с силой небольшого тарана — так, что она отлетела на метр назад и повалилась в траву, не в силах сделать вдох. Легкие наотрез отказались подчиняться, их словно забило изнутри песком, и Элисса задохнулась, чувствуя, как темнеет в глазах, а грудь разрывается от острой боли. Рот наполнился кровью, ободранные при падении руки и ноги щипало. Ребра переломаны. Осколками костей проткнуло легкие. Хреново.

— Что ты сделал?! — как издалека донесся до нее резкий окрик кого-то из нападавших — кажется, невысокого коренастого мага с на редкость безобидным и добродушным лицом. Он говорил по-венгерски. — Ее нельзя калечить, ты что, забыл?! Знаешь, что с нами за это будет?!

Сердце стучало редко и как-то судорожно. Элисса чувствовала, как потеплел кулон, как само по себе проснулось «Сердце Исиды» и начало поспешно вливать в нее целебную магию, но происходило это недостаточно быстро. Чтобы подлатать такую серьезную травму, да еще нанесенную черной магией, нужно больше времени, хотя бы минут пятнадцать полного покоя…

— Авось не помрет, — отозвался главарь раздраженно. — Зато сейчас можно брать ее, а то уж больно девка резвая!

— Ей бы… целителя… — неуверенно включился в диалог третий — тот самый, который ее и ранил.

Раздались приближающиеся шаги сразу нескольких пар ног. В глазах Элиссы все еще было темно, соображалось плохо, но в голове набатом билась одна мысль — я не должна подпустить их вплотную. Если они схватят меня, игра окончена, меня уже никто и ничто не спасет. Последняя мысль была пропитана таким отчаянием, что Элисса нашла в себе силы приподняться, буквально вслепую протянуть руку и, несмотря на наполняющую рот кровь, выдохнуть:

— Исасфламмаре!

Языки смертоносного синего пламени вырвались из ее волшебной палочки и устремились вперед. Элиссе не хватило концентрации управлять ими, и волшебники дружно брызнули в разные стороны, уворачиваясь и выставляя щиты от Пламени Нифльхейма. Один из них то ли был не слишком расторопен, то ли его защита оказалась слабовата — но сквозь белесую пелену в глазах Элисса увидела, как пламя охватило и его, за секунду оставив от волшебника такую же ледяную статую, как от мракоборцев на Турнире Трех Волшебников. Один из магов потрясенно вскрикнул.

Не встретив препятствий, голубоватый огонь — почему-то он все больше разрастался и уже стал, кажется, размером с айсберг, — в две секунды добрался до дома Реддлов и заключил его в ледяной кокон.

Вот теперь это конец, — подумалось Элиссе отстраненно. Заклинание словно забрало остатки ее сил, и она безвольно повалилась обратно на землю. Сломанные ребра от такого обращения протестующе взвыли. Боль в груди разрослась так сильно, что мысли текли вяло, неторопливо. Во рту солонило от крови, ужасно хотелось пить. Так глупо и неосторожно использовать Темные Искусства в чистом виде — это еще надо было додуматься. Никакая она не великая волшебница, а просто еще одна слабачка, которая умудрилась прохлопать троих преследователей, да к тому же не уделяла должного внимания тренировкам…

И все же она расслышала тихий хлопок трансгрессии и даже нашла в себе силы разлепить тяжелые, опухшие веки.

Уцелевшие посланцы Иштвана приблизились почти вплотную. Однако она смогла разглядеть за их спинами высокий силуэт, поднимающий волшебную палочку.

Крики. Топот. Грохот. Запах дыма. Рядом с ней больше никого нет. Земля ощутимо дрожит.

Июльское небо над головой.

Последнее, что она запомнила — темная фигура склоняется над ней и водит палочкой над ее телом.

После этого Элиссу поглотил чернильный мрак.

* * *

Вдох. Выдох. Острой боли больше нет. Элисса пошарила пальцами по груди, чтобы убедиться, что оттуда не торчат сломанные кости.

«Сердце Исиды» сообщило, что ребра целы. Оно ошибаться не может.

Вдох. Выдох.

Кровь на подбородке свежая, еще не высохшая.

Значит, прошло куда меньше пятнадцати минут. Но без сознательной команды «Сердце Исиды» не успело бы так стремительно ее вылечить…

Медленно, неуверенно, прижимая одну ладонь к грудной клетке, как если бы там была кровавая рана, Элисса поднялась на ноги. Тело все еще болело, хотя она чувствовала, как «Сердце» успешно завершает исцеление, и что завтра она уже не вспомнит о травмах, которые любого другого волшебника приковали бы к постели на неделю, а то и больше. Мысли путались; машинально Элисса нацелила себе в лицо волшебную палочку и пробормотала: «Тергео!». Кожа и платье очистились от крови.

Она осмотрелась, пытаясь игнорировать звон в ушах. Дом Реддлов на холме стоял на своем месте, но сейчас больше напоминал иллюстрацию к зимней сказке — ибо был с фундамента до крыши покрыт узором изморози, которая быстро таяла на июльском солнце. Элисса вспомнила, как, не отдавая себе отчета, призвала пламя Нифльхейма. И на сей раз это оказались не тонкие язычки пламени, а мощная стена огня, охватившая все здание. И остановила его вовсе не Элисса.

Венгры лежали в траве неподалеку от крыльца. Пошатываясь, Элисса прошла мимо распластавшихся тел и осторожно поставила ногу на нижнюю ступеньку. От легкого нажатия та рассыпалась в труху, а следом за ней — и вся лестница, по которой Элисса миллион раз поднималась в дом. Тогда она сжала балясину в перилах на крыльце, и ту ждала точно такая же участь. Стало понятно, что не то что жить, а даже просто переступить порог дома Реддлов больше не удастся, иначе он развалится на части в тот же миг. Пламя Нифльхейма уже уничтожило его, оставив одну видимость, что дом все еще стоит на месте.

В душе было странное чувство. Она только что осталась… без дома? Но как же так? Куда ей теперь идти? Как вообще должен чувствовать себя человек, внезапно ставший бездомным, что должен делать? Паниковать, кричать, заламывать руки? Но Элиссе ничего такого не хотелось делать. Вместо этого она чувствовала странное опустошение. Оцепенение.

Но, наверное, дело было не только в том, что она лишилась дома. А еще и в том, что ее сейчас чуть не убили. Во внезапном нападении, к которому она, несмотря на всю осторожность и чутье, оказалась не готова. В том, что несколько часов назад был допрос Алекса в Министерстве…

В человеке, который стоял поодаль и не сводил с нее глаз. Он ничего не говорил, не вмешивался, лишь пристально наблюдал за ней. Он странно выглядел — без привычной глухой мантии, и рукава белой рубашки были закатаны до локтя, словно Волдеморт вернулся домой после вылазки в Министерство и только намеревался отдохнуть и расслабиться, как что-то внезапно вынудило его сорваться с места без педантичного приведения себя в надлежащий вид.

В траве возникло какое-то шевеление, и Элисса неторопливо приблизилась к поверженным волшебникам. Замороженная ледяная статуя — один из атакующих — повалилась на землю в неестественно позе; человек был безнадежно мертв. Двое других были живы. Но невысокий волшебник долго не протянет; «Сердце» сигнализировало, что у него множественные внутренние переломы и кровотечение. Яношу Телеки повезло больше всех остальных, угрозы его жизни не было, хотя дышал он тяжело. Остроконечная шляпа валялась рядом с ним на земле. Элисса аккуратно ткнула в него мыском туфли, и через несколько секунд ей в лицо уставились мутные от боли светло-карие глаза.

Некоторое время он молчал — и Элисса сразу поняла, что не потому, что собирался с силами, а потому что размышлял. Он сильно щурился от солнца, и она встала так, чтобы ее тень падала Яношу на голову. Залитое кровью лицо с аккуратной бородкой слегка разгладилось.

— Нашли себе нового защитника, hölgyem? — тот закашлялся и сплюнул сгусток крови. Элисса наблюдала за ним с отстраненным любопытством, а Телеки вдруг попытался извернуться, чтобы увидеть невдалеке безучастную фигуру. Тут Элисса сообразила, что Телеки говорит по-английски — с акцентом, но вполне разборчиво. — Он хорош, признаю… Но против гвардии господина Акоша вряд ли выстоит…

В ответ на такое заявление Элиссе очень захотелось издевательски вскинуть брови и сказать что-нибудь насмешливое и высокомерное, но она уговорила себя сдержаться. Телеки так разговорчив только потому, что думает, что в скором будущем песенка Элиссы будет спета, поэтому не стоит его разубеждать.

— Ты служишь Иштвану? — уточнила она. — Я тебя не помню.

— Ваше место было под замком в восточном крыле. С чего бы вам меня помнить?

Пальцы Элиссы сжали древко палочки так, что та протестующе завибрировала, очевидно, недовольная несдержанностью хозяйки. Взгляды Элиссы и Телеки встретились, раненый пренебрежительно улыбался, будто это он стоял у ее окровавленного бессильного тела, а не наоборот.

— Где твой господин сейчас?

Раненый ненадолго задумался, будто вспоминая.

— В Будапеште. Но скоро он будет здесь.

На этот раз за мимикой она не уследила, и Телеки это заметил. На спекшихся губах возникла недобрая улыбка.

— А вы на что надеялись? Вас обнаружили несколько дней назад, и господину Акошу уже известно, где вы. Ваша вольница закончилась, hölgyem. Зря вы бросили ему вызов…

— Вот только это не я сейчас истекаю кровью на земле рядом с мертвыми товарищами, — едко процедила Элисса.

— Скоро вы займете мое место, даже не сомневайтесь, — сообщил Янош учтиво.

Элисса подняла волшебную палочку. Он следил за ее движениями без особого интереса — хотя точно знал, что за этим последует. Сильный человек.

— Авада Кедавра!

Зеленая вспышка — и взгляд Телеки стал таким же пустым, неподвижным, как у его помощника. А Элисса, чувствуя в душе еще большее опустошение, нацелила палочку на последнего мага, который пока был жив, хотя и без сознания. Взгляд Волдеморта она по-прежнему чувствовала на себе.

Еще один луч зеленого света озарил истоптанную полянку перед домом. Слегка наклонив голову, Элисса окинула взглядом трупы на земле, сунула палочку в карман мантии, развернулась и приблизилась к Волдеморту.

Некоторое время они молчали. Элиссе подумалось было, что он пытается понять, какой эффект на нее оказала совершенная казнь, но отбросила это предположение. Лорду уже давно известно, что она убийца. Надо было что-то сказать, как-то сформулировать свое отношение к происходящему, ведь это за ней явились люди Иштвана…

— Вы спасли меня, — наконец произнесла Элисса бесцветно. — Я этого не забуду.

В голове у нее по-прежнему становилось странно пусто, стоило ей задуматься о том, какую роль сыграл лорд Волдеморт в сегодняшних событиях. Она оказалась недостаточно осторожна, недостаточно прозорлива, недостаточно расчетлива и предусмотрительна — и можно перечислить еще целую кучу таких «недостаточно». Она дала слабину и должна была поплатиться за это.

И было даже как-то… нелепо осознавать, что во все это вмешался кто-то посторонний. Не она сама дала отпор врагам, не ее друзья пришли на помощь, а совершенно другой, чужой человек. Что он отбил Элиссу у ее заклятого противника, которого она ненавидела больше всех на свете — хотя она должна была постоять за себя сама, а если и могла позволить себе положиться на кого-то — то только на друзей! Что он исцелил ее — хотя она исцеляла свои раны и травмы сама много лет. Что он очутился здесь не случайно, а явился на помощь, почувствовав, как разбились вдребезги защитные чары, которыми он опутал дом — хотя Элисса сама должна была следить за своей безопасностью!

Да, конечно, у Волдеморта было полно своих интересов, и не ради ее прекрасных глаз он сюда явился, и все же… Кто-то посторонний пришел ей на помощь. В то время как Элисса привыкла рассчитывать исключительно на собственные силы.

— Поговорим? — предложил он, оценив ее пустое лицо и взглянув на мертвецов в траве.

Элисса кивнула и уселась прямо на землю возле мерзлого фундамента, подтянув колени к груди. Неподалеку валялась ее сумка с журналистским барахлом, которое она брала на заседание Визенгамота. На запястье по-прежнему висел портал-браслет, который год назад ей дал Трой. Больше никаких вещей у Элиссы не осталось, все прочее уничтожило пламя Нифльхейма.

— Более полугода назад в этом доме мы говорили о том, что привело тебя ко мне. Ты нуждалась в защите, и в обмен на преданность и службу я согласился дать тебе эту защиту, а заодно — обучать тебя.

Элисса согласно кивнула — действительно, о таком они когда-то говорили.

— Но ты по неведомой причине с завидным упорством принимаешь меня за идиота, — проговорил он мягко, но этот голос, ставший в ту секунду словно бархатным, Элиссу не обманул, и она, слегка очнувшись, посмотрела ему в глаза. Темный маг неторопливо обходил ее по кругу, Элиссе приходилось сильно задирать голову, чтобы видеть его лицо. И это зрелище было… пугающим. Лицо оставалось спокойным, вид у Волдеморта без мантии с закатанными до локтя рукавами был какой-то на редкость… домашний, но вот его походка… Он не столько шел, сколько скользил по земле, плавно, текуче. Хищно.

Как скользит змея перед броском.

Это чувствовалось в каждом его движении, в том, как склонил голову набок, наблюдая за ней, в том, как белые пальцы поглаживали тисовое древко палочки… И хотя он исцелил ее, Элисса прекрасно осознавала, что в своем нынешнем состоянии не сможет противопоставить ему абсолютно ничего, что бы ни пришло ему в голову. Воздух вокруг буквально пропитался этой угрозой насквозь, и Элисса могла ощутить ее привкус — горький, острый.

За это время она так хорошо научилась угадывать его настроения, что сейчас смогла уловить, в каком он расположении духа. Волдеморт еще не злился по-настоящему, но теперь только от нее зависело, насколько убедительные ответы Элисса сможет предоставить. Если достаточно внятные — день вполне может закончиться благополучно. Если же нет… То она имеет все шансы присоединиться к ныне покойному Яношу Телеки сотоварищи.

И… если бы он только сейчас понял, что она многое скрывала, он не был бы так спокоен. Значит, о ее двойной игре он осведомлен уже довольно давно. Насколько много он знает — это другой вопрос, но утаить главное она от него не смогла. Что ж, это было ожидаемо.

— Почему-то ты полагаешь, что можешь скрывать от меня информацию, лгать, и это сойдет тебе с рук. Ты и вправду веришь, что сможешь перехитрить, обмануть меня — величайшего мага на планете…

Алые глаза полыхали, и в его все таком же почти ласковом тоне Элисса слышала последнее предупреждение — ледяное, беспощадное. И палочка из тиса никуда не исчезла из его руки, но он еще не нацелил ее Элиссе в лицо. Наверное, знал, что она и так все прекрасно понимала.

И, возможно, стоило поступить как-нибудь в духе Пожирателей Смерти — встать на колени, попытаться упасть в обморок, проглотить язык и выдавливать из себя только невнятные междометия. Но Элисса, которая все еще испытывала непонятную апатию и необъяснимое равнодушие ко всему, что происходило вокруг, пристально рассматривала человека, который только что спас ее, будто видела впервые. А потом, когда стало ясно, что затянувшееся молчание может стать для нее еще одним отягчающим обстоятельством, Элисса устало сказала:

— Я никогда вам не лгала. Это абсолютно бесполезное занятие, вы умеете распознавать ложь, и я это поняла еще в нашу первую встречу.

Он на секунду застыл. Элисса наблюдала за ним, задаваясь вопросом, как он поступит. «Круциатус»? Или он все-таки проанализирует ее слова и поймет, что за ним скрывалось? Что победит — вспыльчивость, жестокая и необузданная натура или холодный разум, который привык все анализировать и просчитывать на много шагов вперед?

— Это ты вернула мне тело? — осведомился Волдеморт злым, колючим тоном. Значит, он понял. Понял, что она имела в виду, и что прямой вопрос, от которого невозможно увильнуть, он в самом деле так ни разу и не задал.

Элисса кивнула. Сейчас она видела, что Лорд уже давно знал, что это дело ее рук, и все же она почувствовала, с каким напряженным вниманием он ждал ее подтверждения.

— Ты служишь Дамблдору? Министерству? Кому-то третьему, кого я не знаю?

Можно было не сомневаться, что, окажись на любой из этих вопросов ответ «да» — и ее смерть будет неминуемой, но, если очень повезет, сравнительно быстрой.

— Нет, клянусь, — немного подумав, Элисса сказала чистую правду: — Я никому не служу. И к вам я тогда обратилась, потому что мне была нужна защита.

Пару секунд он размышлял. Элисса видела, как метают искры горящие алые глаза, но все же она до сих пор не произнесла чего-то такого, что решило бы ее судьбу окончательно. А Волдеморт вдруг окинул ее оценивающим взглядом, а затем на его губах возникла недобрая усмешка, а в глазах что-то опасно сверкнуло — он понял.

— И все же ты скрыла от меня тот факт, что это тебе я обязан своим возвращением, и даже сейчас упорно уходишь от ответа, нисколько не пытаясь воззвать к моей благодарности, хотя знаешь, насколько опасно со мной играть. Дело не в том, что ты такая скромная и добродетельная, и моя благодарность тебе не нужна. Но ты сейчас так юлишь и уходишь от ответа не потому, что боишься за себя, не так ли? Ты боишься за кого-то другого! — и дальше — уже жестким высоким голосом, в котором звучал неумолимый приказ: — Кто твой сообщник? Это ведь он провел ритуал по возвращению мне тела? Ты не могла этого сделать, ты была в доме весь вечер.

Элисса подняла голову, и они встретились взглядами. В глубине алых глаз она легко считала торжество — Лорд в своей правоте не сомневался и был рад, что наконец-то разъяснил какую-то загадку, связанную с ней. После чего она снова принялась рассматривать примятую траву и тяжело кивнула. Дальше молчать было опасно, и она неохотно заговорила:

— Да, он. Меня он в детали не посвящал, я понятия не имею, каким образом он смог вернуть вас в это тело, — вот так, только очень осторожно выбираем правильные слова, чтобы удержаться на плаву… — Мы приехали в Британию вместе. У нас с ним общие враги, которые продолжают упорно нас преследовать… Да вы сами видите, — Элисса с досадой махнула рукой в сторону убитых. — Только мы с ним разные. Он одиночка, предпочитает держаться сам по себе, и у него нет ни малейшего желания встречаться с вами лично или приносить вам клятву верности и включаться в вашу войну — поскольку это чревато. Ваша фигура у слишком многих людей вызывает здоровую опаску и желание держаться подальше.

Хотя сам Трой к лорду Волдеморту относился совершенно безразлично, но Элисса мудро не стала об этом упоминать.

— Мы понимали, что, узнав правду о проведенном ритуале, вы пожелаете получить подробности, которых я не смогу вам дать. А поскольку мой… союзник с вами знакомиться не хочет, как и раскрывать свои тайны, мы решили, что будет безопаснее всего притвориться, что я совсем ничего не знаю и что я действую одна. В общем-то, сейчас так оно и есть. Я здесь, с вами, а чем в данный момент занимается мой спутник, я представляю смутно. Я даже не знаю, где он сейчас находится. Он передо мной не отчитывается.

— Кто в вашей паре главный? Ты или он?

— У нас равноценное сотрудничество, — ответила она чистую правду. Именно это было условием Троя, когда он к ней только присоединился — он обеспечивает ее деньгами, знаниями, ценными ингредиентами, зельями, любой посильной помощью, а Элисса взамен прикладывает все силы для уничтожения Себастьяна де Колиньи.

— Он могущественный волшебник?

Элисса искоса взглянула на него, пытаясь понять, что за этим вопросом скрывалось, но по лицу Волдеморта ничего разобрать не смогла.

— Трой уже немолод, и у него обширные знания в разных областях магии, — она говорила взвешенно, тщательно подбирая слова. — Но он не боец, он далеко не всесилен, а основными сферами его интересов всегда были легилименция и зельеварение. Вот там он достиг изрядных высот.

— Твои успехи в окклюменции — его заслуга?

— Да. Он учил меня не один год.

— Если вы в бегах вместе, выходит, это он помог тебе сбежать? — спросил он напрямик, и Элисса мысленно задохнулась от облегчения, что на таком скользком моменте ей не придется лгать, ведь побег из вампирского логова де Колиньи им с ребятами действительно устроил именно Трой. Хотя Лорд явно подразумевал совсем другое.

— Верно.

Он медленно обходил ее по кругу. Элисса сидела, обхватив колени, волшебная палочка торчала из кармана мантии. Весь ее облик свидетельствовал об усталости и смирении, хотя она вовсе не была уверена, что этим ей удастся обвести Волдеморта вокруг пальца.

— Что же, допустим, — произнес он все так же мягко, и от одного этого тона Элисса подобралась и замерла в ожидании первого раската грома. В том, что он последует, не было никаких сомнений. — Ты не лжешь мне сейчас, я бы почувствовал. Но это не избавляет нас от главного вопроса.

В следующую секунду светящаяся зеленоватая змея обвилась вокруг ее горла, вынуждая Элиссу сильно вытянуть шею, запрокинуть голову и засипеть; с правой ноги слетела туфля и осталась лежать рядом. Неведомая сила словно вцепилась Элиссе в волосы, вынуждая откинуть голову назад еще сильнее — так, чтобы она встретилась глазами с Волдемортом, который стоял к ней вплотную. Не ожидавшая ничего подобного, она взмахнула руками, чтобы стащить с шеи эту удавку, и вскрикнула — на пальцы будто брызнули кислотой, хотя они ничего не смогли нащупать. От неожиданности Элисса зашипела и дернулась — и в следующую секунду кислотой плеснуло уже на шею. Змея свилась в несколько колец вокруг ее шеи — пока еще не сдавливая горло, и Элиссе не хотелось думать, что произойдет, если Волдеморту вздумается эту удавку затянуть.

Она послушно замерла на одном месте — все в такой же неудобной и унизительной позе с сильно запрокинутой головой и без возможности шевельнуться — и встретила его взгляд. Пальцами Элисса пыталась нащупать волшебную палочку. Та точно должна быть в кармане мантии.

— Каков был ваш план, когда ты и твой соратник возвращали мне тело? — поинтересовался Волдеморт, нажимая тисовой палочкой ей под подбородок, вынуждая еще сильнее запрокинуть голову. Элисса охнула, когда слегка потеряла равновесие, и шею снова стегнули раскаленной плетью. Что же это за проклятие такое?! И почему Лорд практикует подобное только на ней, а на остальных Пожирателях предпочитает использовать старый добрый Круциатус? Его голос тем временем понизился до тихого, но от этого не менее угрожающего шипения: — На что вы с ним рас-считывали? Ис-спользовать меня в с-своих целях? Не так ли… Этелка?

Она даже в лице переменилась, услышав это имя, и на время позабыла и о боли в обожженной шее, и о неудобной позе, а Волдеморт, заметив, как расширились ее глаза, холодно усмехнулся — как человек, осознающий свою власть над ней.

Но Элисса справилась с собой на редкость быстро. Пальцы наконец-то нащупали волшебную палочку из терновника, пока она, не отрываясь смотрела в пылающие красные угли, которые были у Волдеморта вместо глаз.

— О своих планах я вам говорила, — от волнения у нее вдруг резко сел голос, и ей пришлось прокашляться. Шею снова ошпарило от неосторожного движения — на этот раз по уже раненому месту, и на глаза навернулись слезы. Вдобавок Элиссе приходилось прикладывать определенное волевое усилие, чтобы «Сердце» оставалось в спящем состоянии и не исцелило ее раны прямо на глазах у Волдеморта, который прекрасно видел ее шею, а если скосил бы глаза ей в вырез — то вполне смог бы рассмотреть и кулон у нее на груди. — Мне нужна защита, и в обмен на нее я готова вам служить. Я по-прежнему надеюсь, что Иштван, узнав, что я с вами, одумается и не полезет с вами воевать, предпочтет отступить!

— А если не одумается и полезет — ему же хуже, так? — полюбопытствовал Лорд тоном, не предвещающим ничего хорошего, но Элисса не дрогнула.

— В обмен на службу вы обещали, что меня никто не тронет. Естественно, в моих интересах и в интересах Троя было вернуть вам тело как можно скорее, потому что мы понятия не имели, когда люди Акоша выйдут на наш след — через месяц, полгода или год! Вы слышали, что сказал Телеки. Венгры в скором времени явятся в Англию по мою душу. И, конечно, нам с Троем предпочтительнее, чтобы они натолкнулись на препятствие в виде живого и здорового лорда Волдеморта, чье имя в этой стране боятся произносить!

— И что, по-твоему, мне мешает дождаться прибытия твоих старых друзей и сдать им тебя в качестве подарка? — спросил он ядовито, и Элисса, как ни пыталась, не смогла убрать из глаз яростный блеск. — Судя по тому, как родственники тебя ищут, они будут счастливы отблагодарить меня за такую услугу. А мне в моих планах сейчас любые ресурсы будут кстати.

— Они смогут вам предложить лишь деньги или некое количество солдат. Возможно — какие-то связи в венгерском правительстве, хотя я не уверена, насколько вам это интересно в данный момент, — отчеканила Элисса.

На красивом лице отразилось некое подобие насмешливого удивления.

— По-твоему, этого недостаточно?

— У вас есть я, — так же отчетливо проговорила она, и ее глаза опасно сузились. — Благодаря мне вы вернули тело и силы. Только я пришла к вам на помощь, когда все ваши соратники предали вас, отвернулись от вас. Из всех ваших сторонников, за исключением нескольких человек, я единственная, в чьей лояльности у вас нет причин сомневаться. И вы знаете, что это куда ценнее всех ресурсов, которые вам сможет предоставить клан Акошей. Клан Каройи я бы вовсе не рассматривала, у моего отца сейчас за душой ничего нет, кроме чистокровного происхождения, а от одной только чистой крови вам тоже проку мало.

С этими словами она наощупь вытянула из кармана волшебную палочку и отбросила ее в траву. Волдеморт проводил это движение глазами и вновь обратился к ее лицу.

— Я не враг вам. И я не предавала вас, а лишь защищала человека, который был добр ко мне и спас из передряги. Более ничего не изменилось.

Конечно, Элисса вовсе не собиралась сдаваться на его милость. И браслет-портал от Троя так и висел на ее запястье — и Элисса была готова в случае беды немедленно им воспользоваться. И все же… она затаила дыхание, всматриваясь в его лицо и дожидаясь решения Лорда.

И — в ту секунду Элисса это чувствовала очень отчетливо — она действительно не хотела прибегать к помощи браслета. Она хотела, чтобы Волдеморт принял другое решение. И дело было не в том, что ей придется перекраивать все планы, если он все же запишет ее во враги.

Проползло несколько очень долгих мгновений — и наконец Волдеморт отступил назад, опустив руку. Элисса осторожно пошевелилась, но уже в следующий миг та же змея захлестнула ее снова, и Элисса громко вскрикнула от резкой боли. Ей даже показалось, что она слышит, как шипит, расплавляясь, ее кожа.

— У тебя последний шанс, — как сквозь затычки из ваты, донесся до нее ледяной голос. — Я говорил, что не люблю оставаться в долгу — и потому будем считать нашу сегодняшнюю… беседу исчерпывающей. Но если вздумаешь устроить что-нибудь за моей спиной снова — твои родственники покажутся тебе самыми милыми и любящими людьми, поскольку их обращение не будет идти ни в какое сравнение с тем, что с тобой сделаю я. Ты меня поняла?

— Д-да… — прохрипела она. Шея горела, и Элиссе уже чудился запах паленого мяса.

В следующую секунду свечение заклятия пропало, и она повалилась в траву. Горло сильно саднило. Она аккуратно дотронулась до шеи и от боли тут же одернула руку. Подушечки пальцев нащупали что-то шершавое, больше напоминающее рубцы. Рядом раздались шаги — Волдеморт обошел ее и теперь изучал трупы неподалеку.

— О какой гвардии шла речь? — вдруг холодно спросил он.

Элисса не без труда поднялась на ноги. Перед глазами все кружилось, но она заставила себя удержаться в вертикальном положении. Под ногами валялась волшебная палочка, и от мысли, что сейчас придется нагибаться, чтобы поднять ее, Элиссу замутило с новой силой.

— У Иштвана — главы венгерского клана Акош — своя личная охрана из четырнадцати волшебников. Это опытные боевые маги, которые проходят очень серьезное обучение и преданы только ему. Иштван на протяжении многих лет шел к власти в Венгрии. Но не как вы, а более сложным путем — через политику. Но его фигура там далеко не всем нравится, он уже не раз сталкивался с покушениями, вот и озаботился созданием собственной небольшой армии, которая будет защищать его везде и всегда.

На лице Волдеморта отразилось презрение. Ну да, ему-то телохранители точно не нужны, и вообще, как известно, никто не сможет защитить тебя лучше, чем ты сам…

— Почему твой жених с такой настойчивостью преследует тебя? В Венгрии что, нет других девушек из древних чистокровных семей? Или твой отец заключил с ним магический контракт?

Несколько секунд Элисса молча глядела на него.

— Иштван Акош — мой муж.

Темный маг не пошевелился, и было решительно непонятно, какое впечатление на него произвело данное известие.

— Ну, технически мы женаты. Как только я сдала выпускные экзамены в Шармбатоне и вернулась домой, меня тотчас поставили в известность, что я выхожу замуж, — сочла нужным разъяснить Элисса. — И так же быстро выдали. Я смогла сбежать только после свадьбы.

— Чем же семейная жизнь так тебе не угодила? — осведомился Волдеморт глумливо, но Элиссе почудилась за этой насмешкой еще какая-то эмоция. И вообще бред какой-то — ну никаким, никаким образом не могут лорда Волдеморта интересовать ее отношения с — тут Элисса буквально ощутила, как внутри нее разливается черная желчь — мужем!

Она сглотнула. Еще никогда никому, кроме друзей, она не рассказывала правды.

— Он держал меня взаперти. В буквальном смысле под замком, мне нельзя было покидать свою комнату, — то ли из-за этих слов, то ли из-за того, что ее голос изменился и сейчас больше напоминал хриплое карканье, ибо Элиссе в буквальном смысле приходилось выплевывать из себя слова, — но Волдеморт вдруг приблизился и теперь внимательно слушал ее, взирая на Элиссу сверху вниз. — Волшебную палочку у меня отняли еще до свадьбы, и обратно я смогла ее заполучить только во время побега. Сутками взаперти и без возможности использовать магию — вы бы долго так протянули?

Насчет «сутками» она, конечно, сильно преуменьшила — так-то ее заточение длилось много месяцев.

— А, и еще он меня пытал, — добавила Элисса мимоходом, словно вспомнив о незначительной мелочи. — Круциатусом… и не только. Вы когда-то спрашивали, откуда я знакома с этим проклятием. Благодаря Иштвану и знакома. Мой отец — тот еще ублюдок, но до Непростительных заклятий в наш адрес никогда не доходило. Кишка у него тонка — использовать пыточное заклинание на моей матери или ком-то из дочерей. Иштван, конечно, в этом плане куда решительнее. Я была не особо сговорчивой и противилась этой свадьбе изо всех сил, а Иштвану было неохота со мной возиться или уговаривать.

— Зачем он женился на тебе? Твой отец должен был получить приличную сумму… за что именно? Что у тебя было, кроме старинной фамилии?

Ей даже почудилось, что кулон у нее на шее снова нагрелся.

— За эту фамилию отец и должен был получить выкуп, — Элисса взглянула на Волдеморта оценивающе. Он явно имел неплохое представление о ее биографии, хотя одна важная вещь все же ускользнула от его внимания. А если бы не ускользнула — все, ее игра завершилась бы прямо здесь и сейчас. — Иштван надумал сделать политическую карьеру в Венгрии и стать не просто министром, а единоличным правителем. Проблема в том, что Иштван — полукровка, а с магглами в родословной далеко не уедешь, каким бы обаятельным ты ни был… Особенно в такой консервативной стране, как Венгрия. Чтобы завоевать симпатии чистокровных семей, он решил упрочить свое положение с помощью женитьбы на чистокровной волшебнице. Ну а Каройи для этой цели подошли просто идеально. Положение у рода отчаянное, зато корнями мы восходим чуть ли не к самому Мерлину…

К истории об амбициозном полукровке, который твердо шагал к власти в отдельно взятой европейской стране, Волдеморт остался на редкость равнодушен, хотя Элисса пристально следила за его лицом, надеясь уловить тень хоть какого-то чувства.

Некоторое время он молчал. Элисса неподвижно стояла рядом и ожидала его решения. Она вовсе не взывала к его милосердию и не надеялась, что Волдеморт проявит какое-то сочувствие к ее истории. Собственно, меньше всего ей было нужно его сострадание.

— Что ты сделаешь, если столкнешься с мужем лицом к лицу? — вдруг спросил он без намека на иронию. Элисса пригляделась — алые глаза смотрели пытливо, но без издевки. — Не на приеме в Министерстве и не в бою с его гвардией. А просто лицом к лицу?

Элисса сделала глубокий вдох и ответила ему прямым взглядом.

— Сначала — заставлю пожалеть обо всем, что он сотворил со мной. Затем — убью его.

Он кивнул, будто она дала подтверждение каким-то его мыслям, а потом направил волшебную палочку на дом Реддлов. Невербальное заклинание — и с грохотом дом словно осел, а потом начал обваливаться просто горой промерзших обломков и трухи. Не прошло и минуты, как на месте заброшенного трехэтажного особняка остались лишь руины.

— Собирайся. С сегодняшнего дня ты будешь жить у Малфоев.

* * *

Он поверил. Либо она была достаточно убедительна, либо Волдеморту на самом деле не так уж интересна ее биография, но он поверил. Конечно, в словах Элиссы, как обычно, не было ни грана лжи, но… По сути, вся рассказанная ею история о неудачном замужестве — это все та же столь любимая ею полуправда, причем от первого до последнего слова. И если все будет складываться удачно, на какое-то время она обезопасила себя от неудобных расспросов.

От воспоминаний о том, какие лица были у четы Малфоев и у Беллатрисы Лестрейндж, когда Элисса трансгрессировала в Уилтшир и объявила, что теперь будет жить у них, ее щеки снова запунцовели. От всей сложившейся ситуации Элиссе одновременно было очень смешно, и в то же время — дико стыдно из-за ее нынешнего положения униженной и просящей. Волдеморт, разумеется, и не подумал перенестись вместе с ней и самому объяснить Люциусу новое положение вещей. Конечно, Элисса сама без малейших зазрений совести провозгласила, что решение переселить ее в малфоевский особняк принадлежало исключительно Темному Лорду, так что все претензии стоит направлять лично ему — на этих словах Нарцисса заметно дрогнула и посмотрела на Элиссу как на опасную умалишенную, в то время как ее старшая сестра начала понемногу чернеть лицом от злости, — но все же было бы куда лучше, если бы часть с переговорами взял на себя именно Волдеморт. Естественно, Люциус в итоге заверил ее, что Элисса может оставаться и чувствовать себя как дома, но ощущение острой неловкости никуда не делось.

Воспользовавшись тем, что никто из обитателей особняка Малфоев (а их сейчас было изрядное количество) пока не разобрался, почему новенькая недо-Пожирательница теперь будет жить с ними и надолго ли она вообще переехала, Элисса тем же днем отправилась в Глазго. Она предчувствовала, что отныне эти визиты станут куда более редкими, поскольку у слишком большого количества народу она будет находиться на глазах. И, несомненно, это было одним из соображений, которыми руководствовался Волдеморт, когда отправлял ее к Малфоям.

На кухне она обнаружила Маттео и Троя, которые склонились над расстеленным на столе свитком и что-то тихо, вполголоса обсуждали. Издалека она разглядела на пергаменте план какого-то помещения.

— Отдел Тайн? — поинтересовалась она, снимая с себя грязную и покрытую местами пятнами крови фиолетовую мантию — единственную, которая у нее осталась.

— Si⁽²⁾, — рассеянно отозвался Маттео, делая в пергаменте пометки и активно жестикулируя свободной рукой, чтобы привлечь к ним внимание Троя. Но тот вдруг раздул ноздри, втягивая воздух, и обернулся к Элиссе. Его глаза быстро прошлись по всей ее фигуре, отмечая все — и помятый, побитый вид, и следы недавнего сражения.

— Ты ранена? Я чувствую кровь.

Маттео отвлекся от плана и тоже посмотрел на Элиссу, на смуглом привлекательном лице отразилась тревога. Оторвавшись от свитка, он тут же устремился Элиссе навстречу, готовясь ловить ее, если она вздумает от упадка сил потерять сознание, а заодно бежать оказывать первую помощь.

— Mia cara! Chi ti ha aggredito? Chi dobbiamo punire per questo?⁽³⁾

Падать ему на руки Элисса, тем не менее, не стала, а сняла через голову сумку, отбросила ее вместе с мантией на диван и устало забралась на высокий табурет. Только сейчас она ощутила, каким же тяжелым был для нее этот бесконечный день, и это измождение навалилось на нее внезапно и с силой горной лавины. Трой наблюдал за ее манипуляциями отстраненно, замерший на полшаге Маттео — с сочувствием.

— Иштван со своими людьми скоро явится в Британию, — наконец сообщила Элисса и помассировала самой себе веки. — И настроен он серьезно. Я только что убила троих его людей, которые подстерегли меня в Литтл-Хэнглтоне. Иштвану уже известно, где мы, так что до его появления осталось совсем немного.

— Cazzo!⁽⁴⁾ — с чувством произнес Маттео, на что воспитанный в аристократической среде восемнадцатого века Трой неодобрительно поморщился, однако промолчал, а Элисса пожала плечами.

— Это ладно, мы знали, что к этому все идет. Волдеморт узнал о моих… сложных отношениях с Иштваном. Я заверила его в своей преданности, а он вроде как согласился взять меня под защиту, так что Иштвана по прибытии в Британию будет ждать большой сюрприз. Основная сложность — я переезжаю. Теперь буду жить у Малфоев, а сбегать оттуда при каждом удобном случае труднее…

Маттео удивленно вскинул брови, а Трой подошел к дивану и приподнял за край те лохмотья, в которые превратилась летняя мантия Элиссы. Потом посмотрел на нее саму, скользнул взглядом по шее, с которой почти сошли багровые полосы ожогов. Какое-то зловредное проклятие использовал против нее Лорд, раз даже «Сердце Исиды» до сих пор не убрало следы… И в ближайшее время придется появляться на людях с закрытым горлом, чтобы никто не видел, как оно быстро и без труда исцелилось.

— Ты сама одолела людей Акоша? — наконец спросил Трой, причем Элисса понимала, что ответ ему уже известен, но он предлагает ей самой все рассказать.

— Нет, — выдавила она кисло. В один момент к ней вернулось острое ощущение неуверенности в себе и непонимания, как она должна вести себя теперь, когда в ее картину мира ворвались такие сильные изменения. — Волдеморт спас меня. Он же установил защитные чары на дом, где я жила… Их повредили, и он тут же трансгрессировал. Меня ранили — случайно, они не должны причинять мне серьезный вред, — драться я была не в состоянии, думала, что все, конец моим приключениям… А тут он появился.

— Как романтично! — восхитился Маттео, на что Элисса неожиданно для самой себя испепелила его злобным взглядом и продолжила рассказывать.

История не заняла много времени. Утаивать Элиссе было особо нечего, хотя она до сих пор не могла понять, что за странные эмоции переполняли ее в ту секунду и что она теперь должна с ними делать. А у Маттео дурацкие и несмешные шутки — как она раньше этого не замечала?..

— Легко отделалась, — заметил Трой, когда Элисса закончила и машинально потерла следы на шее. — Даже без Круциатуса обошлось, хотя тебя фактически поймали с поличным и уличили во лжи. Неплохой результат. Насколько мне известно, обычно лорд Волдеморт так ни с кем не церемонится.

— Трой, я не хочу этого слышать, — предупредила Элисса прохладно. Хотя ничего такого в его словах не прозвучало, но Элиссе почудилась насмешка. — Сегодня возникла опасная ситуация со всей нашей конспирацией, в том числе и с твоей — потому что Волдеморту теперь известно, что это ты провел ритуал по возвращению ему тела. Но я была очень осторожна, и при определенной доле везения мне удалось сохранить статус-кво. Мы можем действовать дальше. Хотя полагаю, что больше права на ошибку у меня нет, и в следующий раз Волдеморт точно меня прикончит.

— И именно потому, что сегодня чудом все обошлось и счастливо разрешилось, ты сидишь с таким кислым видом, будто тебе палец мышеловкой прищемило, — согласился Трой невозмутимо. — Понимаю.

Маттео, почувствовавший, что обстановка накалилась, уже не пытался влезть в беседу, однако слушал очень внимательно, а после слов Троя принялся пристально разглядывать Элиссу. Ей же не хотелось сейчас углубляться в какие-то фантастические теории о лорде Волдеморте и выслушивать странные намеки, тем более в сухом и ироничном исполнении Троя. Поэтому она распрямилась, прислонилась к стене, скрестила руки на груди и перешла в наступление:

— Трой, а ты ничем не хочешь с нами поделиться? У меня тут на днях была встреча с Гербертом Фоули, и он передал мне такое интересное письмо… Скажи-ка, давно Кристин перебралась в Англию?

Непримечательное лицо Троя обратилось в камень. Маттео, которому уже доводилось слышать о данной особе, длинно присвистнул, но Трой в его сторону даже не взглянул.

— Она ищет нас. Так же, как и десятки других вампиров в разных европейских городах, а с ними люди Акоша, — его голос звучал бесцветно, сухо, но Элиссе казалось, что он в буквальном смысле заставлял себя выговаривать каждое слово. Тем не менее, он даже не пытался отпираться. — Я слежу за тем, чтобы не подпустить ее к нам, чтобы она не узнала ничего лишнего. Тебе не о чем беспокоиться.

— Но получается, что она… возглавляла тех вампиров, которых мы убили в Скарборо, — вдруг сложил одно с другим Маттео и посмотрел на Троя с подозрением. — Ты об этом узнал, но ничего не сказал нам? Perché?⁽⁵⁾

Трой не удостоил его ответом, и вместо него отозвалась Элисса:

— Чтобы мы не убили Кристин ненароком. Чтобы не схватили ее и не начали пытать. Чтобы Пожиратели Смерти не вышли на ее след. Чтобы она оставалась цела, невредима и в безопасности, верно, Трой?

Он по-прежнему молчал, а Маттео пожал плечами и вновь склонился над своим планом.

— Судя по тому, что я слышал о сеньорите д’Альбер, в защите она не особо нуждается и вполне может постоять за себя. Что ж, — и дальнейшие слова он произнес совсем тихо, буквально себе под нос, — L’amore è cieco…⁽⁶⁾

Разумеется, Трою не составило никакого труда расслышать и это, и Элисса увидела, как на сущую секунду по его лицу пробежала судорога — но тут же пропала, оставив после себя лишь безразличную маску. Элисса задалась вопросом, не хочет ли Трой дать Маттео резкую отповедь — ведь Маттео, как и Трой, очень хорошо знал смысл выражения «любовь зла». Однако Трой, разумеется, был слишком благороден для подобных уколов и промолчал. Давить на больное место друга ей не хотелось, и она не сомневалась, что и Маттео не вкладывал в свое замечание никакой издевки.

— Ладно, — примирительно сказала Элисса. — Трой, ты знаешь Кристин лучше нас всех, так что мы не будем лезть в твои дела. Главное — проследи, чтобы она оставалась на безопасной дистанции от нас. А уж какими способами ты этого добьешься — сам решишь. Хорошо?

Тот кивнул, и мир был кое-как восстановлен.

— Еще я сегодня была на слушании Алекса.

— Я знаю, — подтвердил Трой спокойно. — Видел тебя в той части зала, где сидели журналисты, хотя не сразу узнал. Тот репортер, которого ты сопровождала, — это был сам Волдеморт?

Маттео, который как раз делал в свитке очередные пометки, от неожиданности сбил локтем чернильницу. Та опрокинулась, и край пергамента накрыло большое фиолетовое пятно. Одновременно убирая его магией, Маттео от души заругался по-итальянски.

— Да, он, — Элисса вздохнула. — Алекса надо срочно вытаскивать. Он там наговорил такого, что у Волдеморта теперь руки чешутся лично его прикончить. Да и хватит Алексу кормить своими байками Министерство.

— Понял.

— Если после побега семейства Фоули еще и Алексу удастся скрыться, Волдеморт будет в ярости, — произнесла Элисса куда-то в пустоту, ни к кому в частности не обращаясь.

Сказала — и тут же пожалела, что не удержала свои мысли при себе. Трой никак не отреагировал, зато Маттео, кое-как приведя чертежи в порядок, поднял глаза на Элиссу.

— Ах вот оно что… — вдруг протянул он необычайно серьезно; в его тоне не было привычных легких, ироничных интонаций; черные глаза смотрели пытливо и немного грустно. — Трой правильно сказал, что для той, кто сегодня в очередной раз танцевал на краю бездны и удержался, ты слишком подавлена. Это из-за него, да? Из-за Волдеморта? Тебе… больше не нравится действовать за его спиной. Лгать ему, строить планы… Верно? Тебе не хочется его обманывать. А сегодня он еще и спас тебя и вообще пообещал защиту, даже после всего, что узнал о тебе… После такого тяжело сосредоточиться и дальше играть подлеца.

От того, что он так конкретно и понятно сформулировал все то, чем Элисса терзалась последние недели, она даже лишилась дара речи. В исполнении Маттео это прозвучало настолько… однозначно, доступно, и било ровно в десятку…

— Это… — из горла вырвался только сип, и Элисса сердито прокашлялась. — Это неважно. Я доведу дело до конца, и отступать нам всем поздно. Я не подведу никого из вас. Я вполне контролирую себя, и мои чувства никогда и ни при каких обстоятельствах не станут помехой…

Трой фыркнул. Это было настолько неожиданно, что Элисса вытаращилась на него во все глаза, не уверенная, что они ее не обманывают, а Трой тем временем решил ее окончательно добить:

— «Не станут помехой», как же… Они даже Волдеморту мешают, что уж говорить о тебе!

Элисса моргнула, уверенная, что у нее начались слуховые галлюцинации, либо она просто перестала понимать по-английски. Зато Маттео, которого неожиданное поведение Троя нисколько не удивило, вдруг глубокомысленно кивнул, и эти двое обменялись между собой полными взаимопонимания взглядами.

— Я не думаю, что этот человек сам отдает себе в этом отчет, — заметил Маттео, будто участвовал в каком-то очень интересном научном диспуте, и Трой кивнул, без труда следя за его мыслью. — Судя по твоим рассказам, он точно так же шарахается от любого проявления чувств, причем почище тебя, и предпочитает использовать один только разум. Более того — там явно имеют место какие-то серьезные патологии и психологические проблемы… Но факт остается фактом. Он не причинил тебе сегодня никакого серьезного вреда, хотя имел для этого все основания. Да еще пообещал тебе защиту от Иштвана…

— Он пообещал мне ее еще год назад, — сердито напомнила Элисса. От того, как они размышляли о гипотетических чувствах лорда Волдеморта, ей хотелось заткнуть уши, хотя в душе что-то неотчетливо екало, и какая-то ее часть остро жаждала услышать продолжение. — Не говорите ерунды! Просто из меня Пожирательница куда лучше, чем из большинства его сторонников, вот Лорд и…

— Это было до того, как он узнал, что ты замужняя женщина, — возразил Маттео убежденно. — Но он не изменил свое решение и после того, как ему открылась правда. По-твоему, это мелочь? Британия недалеко ушла от Венгрии в том, что касается консервативных нравов чистокровных семей. Здесь точно так же до сих пор существуют браки по расчету, договорные помолвки, едва потенциальным жениху и невесте исполнится семнадцать, а твой Лорд планирует эти традиционные устои всячески пестовать и укреплять! Как ты думаешь, по какой причине он согласился укрывать от оскорбленного в лучших чувствах мужа сбежавшую жену? Да еще рискуя ввязаться в новое противостояние, ведь оскорбленный муж — не нищий волшебник с улицы, а один из самых влиятельных в Венгрии людей?

— Маттео, мне не интересно слушать твои романтические сказки, — заявила Элисса сердито. — Ты выдумываешь какую-то чушь. Но на твой вопрос я отвечу. Значит, по какой причине? По той причине, что Лорд не захочет терять ценную помощницу, которая вернула ему тело и в которую он уже вложил много сил, времени, знаний и планирует продолжать в том же духе. А еще по той, что, если он найдет доказательства моей вины, Волдеморт получит куда больше удовольствия от того, что убьет меня лично, а не отдаст какому-то непонятному венгерскому политику!

Маттео и Трой снова переглянулись, и Маттео длинно и тяжело вздохнул, сетуя на то, какая же она, Элисса, тупая.

— Нет, Элисса, — это сказал уже Трой. Кажется, он тоже едва удерживался от выразительного вздоха. — Ценная помощница — это, конечно, очень хорошо… Но ты не замечаешь очевидного. Дело не в том, что он не захочет отдавать тебя «непонятному венгерскому политику». А в том, что он не захочет отдавать тебя другому мужчине.

Примечания:

К главе есть новый мощный арт от Мии Морозовой (https://t.me/morozova_mia_art), который можно посмотреть в моих группах)

Напоминаю, ссылки на них:

ТГ: https://t.me/jane_turner

ВК: https://vk.com/jane_turner

1) Госпожа (венгер.)

Вернуться к тексту

2) Да (итал.)

Вернуться к тексту

3) Моя дорогая! Кто на тебя напал? Кого нам надо за это наказать? (итал.)

Вернуться к тексту

4) Нецензурное итальянское ругательство, русский аналог — «Блять!»

Вернуться к тексту

5) Почему? (итал.).

Вернуться к тексту

6) Любовь слепа (итал.).

Вернуться к тексту