Гарри — дракон, и это не проблема (джен)

Теперь, по прошествии семестра, факультативные предметы стали расширять тематику примерно так же, как основные два года назад.

Это немного утомляло, но в то же время было очень интересно, и в целом Гарри очень радовался тому, как выбрал предметы. Прорицания выглядели несколько однообразными, потому что речь то и дело заходила об ужасной судьбе половины учеников из класса, хоть Гарри и узнал с любопытством, что одно из предсказаний учительницы на первых уроках сбылось: во время рождественских каникул с ручным кроликом Лаванды Браун произошло что-то печальное.

Гермиона, впрочем, считала то предсказание крайне туманным и отказывалась менять отношение к профессору Трелони. Она заметила, что, если этого ожидать, в любой день можно найти какое-то плохое событие. Гарри отчасти с ней соглашался, потому что в Даринских рукописях, Мринских рукописях и тому подобном предсказания были куда точнее.

Предсказание о нём самом тоже было довольно точным. Может, это означало, что оно сбудется с большей вероятностью?

Наверняка Гарри не знал. Он ведь не ходил на прорицания.

На магловедение Гарри тоже не ходил. но в то же время отчасти следовал его программе: они с Дином то и дело объясняли Рону и Невиллу разные детали, которые те не сразу улавливали. Особенно забавно оказалось услышать, как Рон принёс в класс радиоприёмник на батарейках и успешно включил его, что заставило профессора Барбидж чесать в затылке, не понимая, как такое вообще возможно.

* * *

— Итак, класс, — сказала профессор Бабблинг на втором уроке рун в новом семестре, — сегодня мы переходим к руническим взаимодействиям и причинам того, почему так непросто добиться от рунического объекта конкретно желаемого.

Она написала на доске предложение по-английски — "Я срезаю траву", — а потом то же самое рунами на древнескандинавском.

— Поскольку это предложение выражает действие, именно подобные фразы часто встречаются на рунических объектах. — объяснила она. — Однако... видит ли кто-то здесь проблему?

Первой подняла руку Гермиона, и профессор вызвала её.

— Все рунные буквы имеют своё значение, профессор, — сказала она. — Так что они действуют друг на друга. В слове Gras руна Гифу означает партнёрство, а руна Райдо — путешествие, так что появляются ещё и такие эффекты.

— Очень хорошо, — кивнула профессор Бабблинг. — Это одна из причин, почему использование рун для создания сложного магического эффекта требует такой вовлечённости. Ещё до начала вырезания рун требуется понять все возможные возникающие интерпретации.

Она нарисовала на доске руну Хагалаз, отдельно от остальных.

— Эту руну часто можно найти на оружии, — объяснила она. — Потому что она обладает эффектом общего улучшения оружия: материал становится прочнее, заточка держится дольше, и тому подобное. Эффект одинокой руны, по крайней мере, постоянен и не требует слишком серьёзных прикидок.

Гарри это записал.

— А теперь вернёмся к словам, с которых начали, — продолжила профессор рун. — Вот у нас слово Ek — тот, кто совершает действие, и состоит оно из рун Эваз и Кеназ. Что они означают?

В этот раз она вызвала Эрни, и тот ответил, что Эваз символизирует коня или дружбу, а Кеназ — характер или личность.

— Верно, — сказала профессор, затем взяла другой кусок мела и подчеркнула обе руны. Линия под Эваз оказалась коричневой, а под Кеназ — красной. — Также это слово состоит из одной земляной руны и одной огненной. Это ротационная пара.

Половина класса застонала: элементально позиционированные руны были отдельным разговором, и разобраться в них было ещё сложнее. К тому же в разных случаях порой действовали разные правила...

Рон поднял руку и, когда его вызвали, спросил, не поэтому ли многие виденные ими рунические объекты использовали набор рун, не складывающийся в предложения.

— Именно! — согласилась профессор Бабблинг с энтузиазмом. — Это один из приёмов, используемых для создания менее сложного рунического эффекта: избегать группировки рун в слова, что могло бы придать им дополнительные свойства. Даже эти две руны, вырезанные вместе, способны дать эффект дарования удачи близким друзьям, поскольку дружба движется вверх, в выражение личности.

Она вновь улыбнулась:

— Теперь перейдём к следующему слову, hoggva. В нём шесть рун, так что оно даже сложнее. Как думаете, что делают первые две?

Гарри поднял лапу и ответил, что руна Хагалаз символизирует град и войну, и является ледяной руной, а руна Одал символизирует собственность и родину, и является земляной руной.

Профессор кивнула, и Гарри нахмурился:

— Но... если речь идёт о срезании травы, не сделает ли эта комбинация срезание труднее? Ведь руна Одал об укреплении связей, а не их ослаблении.

— Да, это один из эффектов, — сказала профессор. — Но он инвертируется следующей руной, Гифу, потому что за земляной руной следует воздушная. Боюсь, вопрос был с подвохом, мистер Поттер. Но, надеюсь, это укрепит понимание, сколь трудной бывает расшифровка работы рунных систем!

Гарри кивнул и выдвинул другое предположение:

— А будут ли ледяная и земляная природы означать, что мы переходим от чего-то твёрдого к чему-то, связанному с ростом?

— И за зимой наступает весна, — кивнула профессор Бабблинг. — Да, это ещё один эффект...

К концу урока у Гарри немного кружилась голова. Впрочем, всё узнанное было крайне интересным, и к тому же им дали не менее интересное домашнее задание.

К следующему уроку им требовалось написать простое предложение на английском, затем на руническом древнескандинавском, и написать два фута пергамента о том, как руны взаимодействуют друг с другом. Профессор уточнила, что предложение не должно быть настолько простым, чтобы текст не дотянул до двух футов, но если они напишут два фута и ещё не закончат описание взаимодействий, то могут на этом остановиться.

* * *

Погода оставалась весьма холодной, и в январе уроки профессора Кеттлбёрна были конкретно посвящены уходу за магическими существами. А именно тому, как волшебник мог обеспечить магическому существу должные условия, дабы оно оставалось довольным и здоровым даже в плохую погоду.

Для некоторых из существ это было не слишком трудно. Авгуреи, например, предпочитали дождь, и летали только во время него, а вот снег не любили. За болтрушайками следить было труднее, поскольку они не издавали никаких звуков при дискомфорте; их требовалось проверять минимум раз в день, накладывать на их домики согревающие чары, если птицы выглядели замёрзшими, и следить, чтобы они не промокли от дождя.

Все изрядно удивились, когда темой одного из уроков оказалась Юна; её саму же происходящее очевидно забавляло. Как указал профессор Кеттлбёрн, урок назывался уходом за магическими существами, а не зверями, так что Юна подробно рассказала всем, как живут варги Запретного леса, и чем их зимняя жизнь отличается от летней.

Гарри это уже слышал, но для большинства учеников услышанное оказалось в новинку, и он видел, как люди вроде Лаванды или даже Драко действительно размышляли, — возможно, впервые в жизни, — о том, каково иметь трудности с поиском еды.

— В последний год стало немного легче, — добавила Юна, покачивая головой вверх и вниз. — Если у нас возникнут серьёзные проблемы, я могу пойти в город и попросить помощи. Некоторые другие учат английский, чтобы иметь такую же возможность, но мы не то чтобы богаты.

— Да, разумеется, — кивнул профессор Кетллбёрн. — Так что, пожалуй, мы можем сказать, что уход за этими конкретными магическими существами состоит из того, чтобы быть хорошими соседями? И пригласить на ужин, если они проголодаются.

— Более-менее, — согласилась Юна. — И я очень жду возможности научиться увеличивать количество еды.

— А что насчёт ухода за вашей шерстью? — продолжил профессор? — В этом есть какие-то трудности?

— Ну, некоторые есть, но мы занимаемся этим друг для друга, — ответила Юна. — Хотя, полагаю, варг-одиночка, у которого нет соседей, может оценить помощь.

Она призадумалась, и в её пасти мелькнул язык, что означало смешок:

— Хотя я стараюсь не слишком привыкать к горячему душу и шампуню.

* * *

— Скажи мне вот что, — сказала Дафна, когда они осторожно отмеряли иглы дикобраза во время зельеварения.

Гарри издал звук согласия, не желая указывать, что Дафна пока ещё ничего не спросила, и Дафна продолжила:

— О чём все те магловские книги, которые ты читаешь? За едой ты постоянно сидишь, уткнувшись в книгу.

— Ну... много о чём, — ответил Гарри.

Он на некоторое время замолк, чтобы разделить иглы на неравные порции — одна часть, одна, две и четыре, чтобы иметь возможность трижды удвоить дозу ингредиента во время варки, — и начал толочь яичную скорлупу. Это было не столь кропотливое занятие, так что он продолжил:

— Обычно это фэнтези-книги. Они о... маглы ведь не знают правды о магии, так что им приходится строить догадки, и некоторые из этих догадок очень интересные. И сюжет часто происходит в совершенно другом мире, а не в нашем.

— Честно, не совсем вижу, в чём тут особый интерес, — призналась Дафна. — Какую книгу ты читаешь сейчас?

— О, это пятая книга из целой серии под названием "Колесо Времени", — ответил Гарри. — Она... во многом основана на идее, что есть два вида магии, для мужчин и для женщин. И главный герой... ну, вроде как единственный, кто может добиться, чтобы вид магии для мужчин не сводил всех с ума, и победить Тёмного.

— То есть он — почти что ты? — спросила Дафна с таким видом, будто на её губах рождалась усмешка, только и ждущая разрешения расцвести. — Могу видеть, почему тебя заинтересовало.

— Ну, он не дракон, — уточнил Гарри. — Даже забавно: его называют драконом, но он — не дракон. Или пока ещё не дракон.

Он добавил в ступку больше скорлупы и продолжил толочь:

— Не знаю, как всё это закончится, но мне интересно узнать. Может, когда-нибудь он таки превратится в дракона.

— И ты отчасти поэтому взялся за эти книги?

— Не забывай, что я рос в магловской семье, — ответил Гарри. — Так что в детстве мог читать только магловские книги. А именно у фэнтези-книг на обложках обычно изображают драконов.

Он на мгновение призадумался:

— А ещё есть фантастика; она часто о технологиях, но таких, которых в настоящем мире нет. Так что фэнтези по отношению к нам — примерно то же, что фантастика для маглов.

Они закончили со скорлупой, и теперь им требовалось отделить лепестки и семена от подсолнуха. Это оказалось куда труднее, так что разговор увял.

* * *

В конце урока арифмантии Гарри собрал вещи — они проходили декартовы координаты, так что ему пришлось собирать немало миллиметровой бумаги, — и задержался. пока остальные выходили из класса.

— Хотите о чём-то спросить, мистер Поттер? — спросила профессор Вектор.

— Да, профессор, — кивнул Гарри. — Понимаете, я спросил в магазине Форт-Уильяма, есть ли у них калькуляторы для учеников средней школы, и купил вот этот.

Калькулятор был не слишком дорогим, но, что важно, у него имелась солнечная панель. Гарри сомневался, что у него получится снабжать множество учеников батарейками (ему уже пришлось покупать новые для Game Boy, а ведь он не так уж много играл в игру про Линка), и калькулятор, способный сам заряжаться на свету, выглядел неплохим решением.

— Ну надо же, — сказала профессор, когда Гарри включил калькулятор, сделал для демонстрации пару простых вычислений и показал кнопки для более сложных. — Признаюсь, мне раньше не доводилось ими пользоваться. Вас интересует, разрешу ли я это?

— Я удивлён, что вы не так уж удивлены, профессор, — признался Гарри.

— Профессор Бабблинг упоминала, чем занимаетесь вы и ваши друзья, — пояснила учительница арифмантии.

Гарри понимающе кивнул и принялся объяснять. Его интересовало, можно ли использовать калькулятор для домашней работы, или хотя бы проверять с его помощью, правильно ли ты её сделал.

— Гмм, — сказала профессор. — Не вижу, почему бы нет, мистер Поттер, но это может быть не очень хорошей идеей, если вы к этому слишком привыкнете. Потому что на экзаменах пользоваться калькулятором вам определённо не разрешат!

Это был разумный аргумент, и Гарри поблагодарил за ответ.

— Пожалуйста, мистер Поттер, — ответила она. — Вы молодец, что спросили.

* * *

Гарри чуть досадовал, что в настоящий момент не может спросить никого из магловской средней школы, разрешают ли им пользоваться калькуляторами. В конце концов, в областях, где требовалась математика, калькуляторы вроде вполне себе применялись? Конечно, в том, чтобы учиться считать, не полагаясь на калькулятор, имелся определённый смысл; точно так же они учились колдовать, не заглядывая в книги заклинаний. Но их ведь не учили колдовать, не пользуясь палочкой!

Такое если и проходили, то на седьмом курсе.

Потом он вспомнил, что все сёстры Дина — маглы, и хоть старшей, Эмили, всего лишь десять лет, скоро она пойдёт в среднюю школу. И тогда у неё можно будет спросить.

Впрочем, эти мысли оставались на втором плане. Калькулятор из всех предметов помогал только на арифмантии и иногда на магловедении, на которое ходили его друзья. Он не помог бы ни на чарах, ни на трансфигурации, а уж ситуация на УзМС, где бы мог потребоваться калькулятор, должна была быть воистину странной.

— Да уж, — сказал Рон, когда Гарри озвучил эту мысль. — Может, если тебе понадобится оглушить трясочервя?

— Зачем оглушать трясочервя? — спросил Дин. — Ты их видел? Они только и делают, что... ну, трясутся. Хорошо хоть, ухаживать за ними нетрудно.

— Не думаю, что трясочервя можно оглушить, — задумчиво сказала Гермиона, доставая полную версию "Фантастических зверей". — У него просто не хватит разума, чтобы это заметить.

— Да уж, — заметил Невилл. — А может мне кто помочь с переносом?

— Тебе нужно что-то перенести? — спросил Гарри, а потом увидел, что Невилл делает арифмантию. — А, это... параллельный перенос означает, что ты переносишь все точки на одно и то же расстояние в одном и том же направлении.

— То есть, если я перенесу это вниз на три единицы, и вправо на две, — произнёс Невилл, делая записи, — все координаты переместятся так же?

— Именно, — рассеянно ответила Гермиона, листая книгу. — И... да, похоже, трясочервя нельзя оглушить. А если и можно, — никто не заметит разницы.

— Да уж, по сравнению с причинами, по которым нельзя оглушить тех же драконов, — небо и земля, — хмыкнул Рон, просматривая собственную домашнюю работу. — Так, с рунами всё... займёмся магловедением, Нев?

— Начинай без меня, — ответил Невилл. — Я ещё с увеличением фигур не разобрался.

— Забавно видеть, как это делают с помощью чисел, когда для этого есть просто заклинания, — заметил Рон.

—А это, вполне возможно, связано, — откликнулся Гарри. — Заклинания, вероятно, используют такие же вычисления. Хотя мы это ещё не проходили.

— Мне куда интереснее,когда мы перейдём к рунодельству на рунах, — мечтательно сказал Рон. — Хотя да, создание заклинаний на арифмантии — тоже наверняка круто.

— Я об этом думал, — сказал Невилл, положив перо, чтобы не закапать пергамент. — О создании рунных вещей. Это ведь очень трудно?

— И не напоминай, — застонал Рон. — С заклинаниями, по крайней мере, можно разобраться методом тыка. А если написать на чём-то случайные руны — совершенно неясно, что случится.

— Я просто размышлял, нельзя ли так создать Жало, — пояснил Невилл.

— Моя мама его слушает⁽¹⁾, — вставил Дин.

— Э-э, что? — совершенно растерялся Невилл.

— Я тебе потом покажу, не волнуйся, — сказал Дин. — Только бы мне на день рождения подарили Walkman⁽²⁾.

— Ты про меч Жало? — уточнила Гермиона. — Да, было бы интересно. Хотя не помню, когда на нём выгравировали те слова. Ну, помнишь, "Жало ­— моё имя, я — паучья погибель".

— Паучья погибель? — повторил Рон. — Теперь и мне интересно.

— Неужели это наконец побудит тебя прочитать "Властелина колец"? — спросил Гарри, чьи уши радостно приподнялись. — Все остальные уже прочитали.

— Ну... может быть, — согласился Рон. — А что это Жало делает?

— Ну, светится, когда поблизости орки, — начал перечислять Гарри. — Ещё этот меч довольно маленький, скорее кинжал, но Бильбо мал ростом, так что пользуется им как мечом. Он хорошо рассекает пауков и их паутину — поэтому Бильбо и назвал его Жалом: меч жалил пауков, и они этого не ожидали.

— Тогда, значит, слова выгравировали уже позднее ковки, — кивнула Гермиона. — Иначе странно было бы назвать меч Жалом, когда он уже звался Жалом.

— И ведь потом этим мечом тяжело ранили Шелоб? — уточнил Невилл, и Гарри кивнул.

— Что за Шелоб? — спросил Рон.

— Сам увидишь, — ответил Гарри, не желая отпугнуть Рона от чтения книг.

Дин начал что-то рисовать на обрезке пергамента:

— А такое в принципе возможно с помощью рун? Сделать меч, который будет хорош против пауков?

Гермиона нахмурилась, хотела что-то сказать, но закрыла рот и продолжила размышлять.

— Наверное? — сказала она наконец. — Но потребуется написать "паук", а мы до этого ещё не дошли. Я даже не знаю, можно ли достичь того же эффекта, написав "насекомое".

— Но пауки — не насекомые, — заметил Дин. — Хотя, может, магия этого не знает?

Он поднял пергамент, на котором теперь красовалась зарисовка меча. Он был не прямым, как классический меч, а чуть изогнутым, почти как лист дерева.

— Красиво, — оценил Рон.

— Как мы вообще перешли от домашней работы к этому? — покачала головой Гермиона с лёгким смешком. — И почему это регулярно случается?

— Ну, это весело? — ответил Гарри. — И мы ведь успеваем всё закончить, верно?

— Думаю, последнее теперь уже прописано в одном из школьных правил, — изрёк Рон. — Гермиона об этом позаботилась.

— Рон, как, по-твоему, я могла поменять школьные правила? — спросила Гермиона. — Ну серьёзно!

— Я бы не стал исключать возможность, — пожал плечами Невилл.

Дин потёр подбородок:

— Может, займёмся чарами? На них мы ходим все, так что, может, хоть не будем отвлекаться.

— Хорошая идея, — согласился Гарри. — Нам ведь задали эссе о чарах паралича?

* * *

Погода оставалась крайне переменчивой: снег сменялся мокрым снегом, тот — пронизывающим ветром, а всё это перемежалось волнами густого тумана. Но Гарри уже успел понять, что для шотландской зимы такое — обычное дело.

Главное, что всё это никак не затрагивало Астрономическую башню. Зима в Шотландии была лучшим временем для астрономических наблюдений (хотя одноклассники Гарри немного ворчали об уроках на открытом воздухе в такой холод, и профессору Синистре приходилось тратить пять-десять минут времени, накладывая на желающих Согревающие чары).

Сейчас они проходили туманности: только в середине зимы созвездие Ориона можно было видеть ясно и чётко, и там имелась очень заметная туманность.

— Туманность — облако газа в космосе, — рассказывала профессор Синистра, пока они наводили телескопы на туманность Ориона. — Как думаете, почему мы можем их видеть?

Первым поднял руку Рон, и сказал, что причиной может быть освещение звёздами внутри.

— Очень хорошо, мистер Уизли. Да, поскольку туманность Ориона — эмиссионная и звездообразующая туманность. Это означает большое количество энергии внутри, и звёзды ионизуют газ, — это означает, что всё облако светится, но звёзды — причина, почему оно светится. Кто знает другие возможности?

В этот раз вызвали Сью Ли, и она предположила, что могут быть туманности, не образующие звёзд, но светящиеся из-за звёзд поблизости.

— Верно, мисс Ли, — согласилась профессор. — Такие туманности называются отражательными, поскольку мы видим их по отражённому свету. Они обычно не столь ярки, поскольку газ туманности не светится сам по себе. Пожалуйста, направьте телескопы на звезду Ригель — это всё ещё в Орионе, — а потом вниз и чуть влево... вы должны увидеть бледное голубое пятнышко.

Гарри легко его увидел, но большинство из класса, кажется, испытали затруднения.

— Ничего страшного, отражательные туманности бывает непросто разглядеть, — заверила их профессор Синистра. — Маглы называют эту туманность Головой Ведьмы, хотя я не вполне понимаю почему. А теперь, пока мы не перевели телескопы на более яркую туманность: какая существует третья возможность?

Теперь ответил Драко Малфой:

— Такая туманность, которая вообще не освещена. Мы видим её лишь потому, что она что-то закрывает.

— Верно, — подтвердила профессор.

Она продолжила описывать примеры, прежде чем обратить их внимание на другие туманности, а Гарри невольно задался вопросом, связано ли знание Драко астрономии с тем, что его имя тоже астрономическое.

Хотя, возможно, он просто находил её интересной. Гарри было определённо интересно, особенно когда профессор Синистра сообщила, что одна из видимых ими туманностей в сто раз дальше остальных, и располагайся она в тысяче световых лет, она бы заставляла предметы отбрасывать видимые тени.

Хотя она уточнила, что в таком случае они также бы оказались весьма близко от сверхновой, что звучало несколько опасно.

* * *

Январь сменился февралём, и пришло время второго матча для гриффиндорской команды по квиддичу — на этот раз против Когтеврана.

Моросило, и Гарри привычно раскрыл свои крылья, чтобы укрыть друзей, но к моменту, когда они добрались до трибун, Гермиона настолько преисполнилась досады, что просто наложила Импервиус себе на мантию и шляпу.

Это сработало достаточно хорошо, чтобы некоторые третье- и четверокурсники с Гриффиндора попросили научить и их (заклинание не требовало сложных жестов, но ударение требовалось ставить на второй слог). Сам Гарри, впрочем, уже давно освоил это заклинание, чтобы защищать свои книги от дождя.

К моменту, когда команда вышла на поле, все в их части трибун достаточно удобно обустроились и больше не страдали от сырости. Более того, все наложили заклинание сами; Гарри заметил, что Невилл был особенно этому рад.

Это заставило и его самого улыбнуться.

Рон всё ещё оставался запасным вратарём, но Фред, Джордж и Джинни находились в команде, так что она была почти наполовину командой Уизли, а на следующий год обещала стать более чем наполовину. Пожалуй, это делало боление за неё немного странным.

Будь дождь сильнее, видеть игру было бы затруднительно, но тот оставался лёгкой моросью. Так что все пребывали немного промокшими и раздосадованными, а игроки, чтобы не промокнуть насквозь, летали несколько медленнее обычного.

Несмотря на это (а может, и благодаря этому), матч оказалась весьма интересным, со множеством интересных тактических ходов и построений. И Джинни, и Чжоу регулярно помогали своим охотникам, а иногда даже загонщикам, счёт неспешно рос, и наконец, через два часа, Джинни поймала снитч, едва опередив Чжоу благодаря мастерски выполненному штопору.

Все бурно зааплодировали.

* * *

— Я вот чего никак не пойму, — сказал Дин где-то через полчаса, во время празднования в гостиной Гриффиндора. — Зачем вообще устраивать матчи по квиддичу в дождь?

— А разве маглы не проводят матчи в дождливые дни? — спросил Невилл.

— Ну, проводят, но магловских игр куда больше, — Дин повёл плечами. — И к тому же есть всякие договоры о трансляциях на радио и телевидении... кстати, ещё раз спасибо, что дал мне послушать последнюю игру "Молотобойцев", — кивнул он Гарри.

— Пожалуйста, — кивнул Гарри в ответ. В конце концов, дать послушать другу купленное Сириусом радио было вовсе не трудно.

— Ну так вот, — продолжил Дин. — "Вест Хэм" играет сорок две игры каждый сезон, а часть года приходится на межсезонье. Так что им приходится втискивать примерно две игры в каждую неделю. Но команда Гриффиндора по квиддичу играет три игры в год, а само поле используется за год всего шесть раз. Почему просто не выбрать день с хорошей погодой?

— Думаю, я знаю, — сказал Рон. — Потому что профессиональные игры могут длиться дни и даже недели, помнишь? Так что любому профессиональному игроку в квиддич нужно уметь играть в хреновую погоду.

Дин призадумался.

— И правда, — признал он. — Я об этом не подумал.

— А в крикете, я читал, игра останавливается, если начинает идти дождь, и возобновляется, только когда он кончается и освещение становится хорошим, — добавил Гарри.

— Да уж, страшно представить, — сказал Рон. — Кое-где дожди идут так часто, что квиддичный матч мог бы растянуться на весь год!

— Некоторые игры в крикет длятся дней пять даже при хорошей погоде, — заметила Гермиона. — Я бы не удивилась.

* * *

В первое воскресенье февраля Гарри опустился на холм к северу от Форт-Уильяма и стал сверяться со списком.

Фред и Джордж узнали что-то про Перси, и попросили купить им некоторые "ингредиенты". Получив обещание, что задуманный ими розыгрыш не будет обидным, Гарри согласился.

Также ему требовалось вернуть пару книг в библиотеку, взять пару книг из библиотеки (продолжения тех, что он возвращал), и купить новый альбом для Дина. Самому Гарри также требовалась новая плёнка для камеры, так что список получился довольно длинным. И это ещё без учёта проверки книжных на наличие интересных новинок.

Гарри думал, что до сих пор окончательно не определился, в каком месте хотел бы жить после школы. Жить рядом с людьми, способными видеть его драконность, было бы здорово, но не иметь рядом большого книжного магазина...

Возможно, какое-нибудь место в пригороде Лондона окажется хорошим компромиссом.

Шаг вперёд, и лапы Гарри оторвались от травы.

Это был не самый эффективный способ взлёта, но довольно приятный, и Гарри пользовался им при каждом удобном случае.

* * *

Припасы для Фреда и Джорджа? Есть (хотя Гарри до сих пор не знал, зачем им понадобились лепестки роз).

Альбом для Дина? Есть. Новые книги? Есть.

Вернуть книги в библиотеку? Сделано.

Гарри уже был готов возвращаться в Хогвартс, когда набрёл в букинистическом магазине на одну книгу, сразу привлёкшую его внимание.

Книга представляла из себя продвинутое руководство для "Подземелий и драконов", и раньше, по всей видимости, была частью набора. А рассказывалось в ней о том, как объединять миры из разных сеттингов игры — Кринн, Фейрун и тому подобное.

Причём перемещение между разными мирами осуществлялось на волшебном корабле, способном летать в космосе.

Идея была по-настоящему захватывающей, и Гарри ушёл в чтение на добрых полчаса, прежде чем наконец вспомнить, что находился в книжном, и мог просто купить книгу и дочитать уже в Хогвартсе.

— Думал, ты её решил всю прочитать, парень, — рассмеялся владелец магазина, когда Гарри положил перед ним на стойку руководство, ещё две заинтересовавшие его книги и деньги за них. — Расширяешь горизонты? Кажется, раньше я тебя с такими книгами не видел.

Пробив все три, он подвинул книги обратно к Гарри.

— Просто мне на день рождения подарили набор для этой игры, и мне интересно узнать про неё больше, — объяснил Гарри, складывая книги в рюкзак, на котором недавно обновил чары водоотталкивания.

Что теперь, когда он посмотрел наружу, стало выглядеть очень разумной предосторожностью: погода готова была испортиться в любой момент. По небу ползли набухшие чёрные тучи, подгоняемые усиливавшимся ветром, а вдалеке уже падали мерцающие струи дождя.

— Тебе бы домой поторопиться, парень, — сказал владелец, проследив за взглядом Гарри. — Дождевик у тебя есть?

— Нет, — честно признал Гарри.

— Тогда бегом!

Гарри покинул в магазин, дважды повернул направо, оказавшись в небольшом переулке (что давало большее уединение), и взмыл вверх с мощным взмахом крыльев.

Порыв ветра отнёс его чуть в сторону, но, к счастью, в Форт-Уильяме не было высоких зданий, чтобы в них врезаться.

* * *

К несчастью, самая плохая погода оказалась к северу от города, — то есть именно там, куда Гарри направлялся.

Ветер впивался словно когтями, ливень хлестал стеной, застилая взор и вынуждая постоянно моргать. Он уже давно спрятал очки в рюкзак, не желая их потерять, но даже так едва что-то видел.

Он попытался подняться выше облаков, но те оказались слишком высоко; на такой высоте он бы, вероятно, всё равно ничего не увидел. Так что он спустился обратно, двигаясь по спирали, чтобы случайно не врезаться в землю.

Прошёл где-то час после вылета из Форт-Уильяма, когда Гарри наконец снова оказался на уровне, с которого различил признаки земли. Признаками этими оказались деревья — сначала высокая, обожжённая молнией ель, потом другие, и наконец Гарри скользнул между ветвями двух деревьев, с хлюпаньем приземлившись в каких-то кустах.

Отряхнувшись от воды и прилипших веточек, сложив крылья на манер зонтика, Гарри стал размышлять, что ему теперь делать.

Буря сильно сбила его с курса даже до того, как он попытался взлететь выше туч, и он не имел представления, где теперь относительно него находится Хогвартс. Подаренный Роном компас мог бы помочь, но... увы, он остался в Хогвартсе.

Гарри даже не знал, достаточно ли он близко к Хогвартсу, чтобы иметь возможность колдовать. И в любом случае он не знал заклинаний, которые помогли бы в такой ситуации. Если бы он только умел колдовать Патронус, передающий сообщения, он хотя бы мог сообщить остальным, что в безопасности... Но увы, он не умел.

Положение было откровенно затруднительным.

Ну, по крайней мере, он хотя бы сумел не врезаться в дерево при посадке.

1) Непереводимая игра слов: Невилл говорит о мече Жало (Sting) из "Хоббита" и "Властелина колец", а Дин — о певце Стинге.

Вернуться к тексту

2) Марка портативных аудиоплееров от Sony.

Вернуться к тексту