Hydrargyrum (джен)

Второй курс в Хогвартсе не предполагал добавления новых предметов — это произойдёт только через год. Пока лишь увеличилось общее количество часов по семи уже знакомым дисциплинам, даже по астрономии теперь предполагалось три урока в неделю вместо двух. Так что первые пара дней учебной недели прошли спокойно и даже буднично — вводные занятия по новым темам у уже знакомых профессоров, тесты на наличие оставшихся за лето знаний, первые заработанные и потерянные баллы. Чего-то необычного ждали только от уроков ЗОТИ, ведь каждый преподаватель этот предмет подавал в своём особенном стиле. Да и Аластор Грюм за прошедшие несколько дней успел оставить о себе крайне своеобразное впечатление.

Первое занятие у бывшего аврора было назначено второкурсникам Рейвенкло утром в среду, на этот раз без присутствия других факультетов. Заняв место во втором ряду, во избежание очередной «проверки бдительности», Кайнетт размышлял над своим собственным расписанием, пока урок ещё не начался. Несколько часов в неделю неожиданно «выпали» из намеченного плана, однако на то имелась веская причина — любопытство. Вчера на доске объявлений факультета появилось расписание новых факультативов — пять иностранных профессоров, пять учебных дней в неделе, так что никаких пересечений не возникло, и при желании можно было записаться хоть на все сразу. Впрочем, подумав, Арчибальд выбрал только три: прикладную ритуалистику от профессора из Ирана, по описанию напоминающую знакомый «формалкрафт»; лекции по шаманизму аргентинского преподавателя; а так же курс «Магические предметы и современные материалы» гостя из США. Всё перечисленное было не то чтобы непременно ему необходимо, но скорее вызывало научный интерес, желание взглянуть на подход волшебников к знакомой ему работе с ритуалами, духами и мистическими знаками, раз уж представилась неожиданно такая возможность. Не у дел остались японец с основами оммёдо и африканец с практикумом по вещим снам. Предсказания и пророчества маг по-прежнему считал практически бесполезным направлением, а с японской техникой создания амулетов-печатей был в общих чертах уже знаком и считал её во всём уступающей классическим рунам футарка, куда более универсальным и не требующим навыков каллиграфии.

— Утро добрым не бывает, — вместо приветствия произнёс Аластор, входя в класс. Стремительно, несмотря на хромоту, добравшись до учительского стола, он прислонил к нему посох, затем развернулся к студентам и ворчливо добавил: — Сначала проверю список присутствующих, а потом уже решу, что же мне с вами делать…

Закончив с этим, Грюм достал палочку, заставив мел вывести на доске его фамилию, инициалы и полное название предмета. Затем, не убирая мистического знака, он оглядел класс. Живой глаз внимательно изучал лица учеников, а магический хаотично метался и крутился, сканируя окружающее пространство. Пара студенток при виде этого плотнее запахнули мантии — слухи, что бывший аврор, может быть, способен видеть сквозь одежду, уже расползлись по школе, хотя пока никаких подтверждений им не нашлось. Кайнетт же, учитывая новые обстоятельства и возможности их преподавателя, был вынужден ограничиться самым минимумом снаряжения, помимо волшебной палочки. То есть доработанное за лето кольцо с щитом, браслет с чарами замедления, пара небольших пузырьков с зельями и заготовка с наложенными чарами паралича для удара через магический щит. Плюс совершенно немагическая рукоять для создания черного ключа про запас. Только самое необходимое.

— Рейвенкло, вороны, умники и умницы Ровены… — произнёс Грюм неторопливо. Он так и остался стоять, одной рукой опираясь на стол. — Основная проблема с аврорами, которые приходят с вашего факультета в том, что они обычно много знают, но большую часть — только в теории. Некоторые после пары свежих шрамов или проклятий берутся за ум. Некоторые умирают раньше… Я изучил ваш учебный план за прошлый год, а также заметки и рекомендации профессора Люпина. Он начал с правильных вещей, объяснив вам базовый подход к Защите, однако, на мой взгляд, слишком тщательно придерживался составленного заранее плана, несмотря на все новые обстоятельства, и не сказать, что гриффиндорец. Конечно, он додумался воссоздать дуэльный клуб, что похвально, однако на занятиях и списке тем для изучения это никак не отразилось. В результате у вас, как и других учеников почти всех курсов, остался серьёзный пробел в знаниях. Кто мне ответит, какой именно? Макэвой?

— Действия против волшебников, профессор? — предположил Чарльз.

— Вы спрашиваете или пытаетесь дать ответ? — жутковато усмехнувшись, поинтересовался бывший аврор. — Больше уверенности в тоне, я не кусаюсь. В целом, верно, но ответ неполный. Ещё желающие? Браун?

— Действия против разумных противников, сэр. Волшебников, ведьм, вампиров, оборотней, враждебных магглов…

— Плюс один балл Рейвенкло. Именно эти знания я и собираюсь для начала проверить. Или их отсутствие. Мне кажется, в прошлом году в школе произошло достаточно событий, которые могли бы дать вам определённую практику. Посмотрим, что из этого не прошло мимо, а задержалось в голове, — сказал профессор, извлекая из кармана растрепанный ежедневник и быстро его пролистывая. Сверившись с записями, он вдруг указал палочкой на Аманду и резко произнёс: — Эмбер, вы присутствовали при «поединке» учеников первого и третьего курса в прошлом году. Как вы оцениваете стратегию мистера Малфоя в том бою?

— Я не уверена… — пробормотала ведьма, привставая с места. Кажется, в этот раз она даже не играла роль, а в самом деле не ожидала подобного вопроса.

— Отвечать по существу. Начало боя, примененные заклинания и их эффективность?

— Он использовал… насколько я помню… «Люпус… ортеа». Создал несколько волков из ничего. Но они оказались почти бесполезны… Мерфи убил двух каким-то мечом, до Грейнджер они даже не добежали… — ответила ведьма чуть более уверенно. А вот Арчибальду тема разговора совсем не понравилась. Разумеется, в том поединке он не использовал ничего запрещенного, и различные подробности обсуждали в школе вполне открыто. Но если Грюм решил ради своих примеров тщательно изучить события как минимум прошлого учебного года, кто знает, как много лишнего он мог бы узнать со своей въедливостью.

— Садитесь, Эмбер. «Ортеа» — общее заклинание материализации животных, шестой курс, между прочим, — объяснил Грюм. Затем добавил уже слегка пренебрежительно: — Полезное, но в бою скорее вспомогательное — для отвлечения противника, а не для основной атаки. На средней дистанции животные, даже опасные и достаточно крупные, не представляют для волшебника серьёзной угрозы, однако он вынужден потратить время на их устранение или на контрзаклинания, и этим можно и нужно воспользоваться. Мистер Малфой сделал на них основную ставку и предпочел просто понаблюдать… и в этом была его ошибка. Рекомендую всем сделать выводы на будущее. Дальше, Селвин, почему вы в том же поединке не использовали «Протего» против парализующего заклинания?

— Я его тогда ещё не выучила, — ответила та почти с вызовом в голосе, демонстративно не добавив «профессор». Если учесть, что её отца в своё время как раз Грюм или его подчиненные, возможно, схватили и отправили в тюрьму на время следствия, нелюбовь к аврорам вообще и к новому преподавателю в особенности вполне можно объяснить.

— И полезли в бой против третьекурсницы… У которой в годовом табеле «Превосходно» по чарам, — Аластор не остался в долгу. — Сейчас вы исправили этот недочет, я надеюсь? Продемонстрируйте.

— Протего, — нехотя произнесла Марисса знакомую арию, создавая перед собой щит.

— Слабо, — безжалостно оценил Грюм, коротким жестом создавая почти бесцветный луч, легко разбивший барьер при попадании. — На один несильный удар, даже по вашим меркам. Я понимаю, что вы всего лишь на втором курсе, а эту магию проходят позже… Но раз уж взялись использовать, делайте это как следует, всегда. Заклинание, в котором вы не уверены абсолютно, может быть для вас намного опаснее, чем для противника, запомните это, — наставительно добавил он для всех. Жестом разрешив Селвин сесть, он продолжил опрос: — Дальше, Виллин и ваша так называемая дуэль ценой в две недели отработок. Поясните старику, кто же вас надоумил начинать бой с заклинания «Экскуро» в лицо?..

Аластор в самом деле довольно тщательно подготовился к занятию, составив список и даже проведя разбор различных инцидентов за год по показаниям их участников и свидетелей. В основном нелегальные дуэли, различные мелкие пакости ученикам других факультетов и просто неудачная отработка заклинаний — происшествия, где так или иначе оказались пострадавшие от попадания различных заклинаний. Разбирать реальные и совсем ещё свежие случаи было намного нагляднее, особенно для их участников, чем обсуждать абстрактные примеры из учебника, который за урок никто даже и не открыл. Про свою первую дуэль с Малфоем Арчибальд ничего не услышал, а вот их с Амандой «маленькую войну» пару студентов попросили оценить с точки зрения примененных в столкновениях чар и приемов.

— Мерфи, — Джеймса профессор оставил напоследок. Видимо, на сладкое.

При этом на выбранного студента он в очередной раз указал волшебной палочкой, и Кайнетту приходилось прикладывать усилия, чтобы на уже выработанном рефлексе не выставить щит, а также не тянуться к собственному мистическому знаку. Особенно учитывая, что Грюм уже продемонстрировал прекрасное владение невербальной магией. И вряд ли аврор с большим стажем не понимает, что сейчас грубо нарушает технику безопасности. Скорее уж наоборот, он наблюдал за реакцией. Что-то на уровне учителя средней школы, который вызывает шестиклассников к доске, указывая на них заряженным пистолетом… Хотя у волшебников вообще, и у данного аврора в отставке в частности представления о безопасности обычно довольно странные. А Кайнетт понимал, что учитель магии в своём праве — пока они числятся его учениками, преподаватель, тем более преподаватель боевой магии может сделать немало, не переходя порог недозволенного. С его точки зрения, во всяком случае. Скорее всего, у некоторых учеников из первого поколения, а тем более у их родителей имелось бы иное мнение на этот счёт.

— Да, Мерфи. Лучший результат на курсе в экзамене по ЗОТИ… — медленно произнёс Аластор, изучая его обоими глазами. И наверняка он не мог не замечать реакцию на мистический знак, но палочку убирать и не думал. — Думаю, разбирать все ваши школьные стычки будет малоинтересно, тем более, что мы уже прошли по основным моментам с остальными. Хотя допускаю, что пару раз вы могли и не попасться… Но лучше скажите мне вот что. Вы знакомы с событиями, произошедшими в Хогсмиде во время нападения этой весной?

— С чужих слов, сэр, — ответил маг, скрывая своё раздражение. Даже если «Аваду» невозможно использовать невербально, и он успеет среагировать на первые слоги арии, уходя в сторону и нанося удар в ответ, есть множество заклинаний, которые Аластор может применить молча. А расстояние сейчас не больше полудюжины шагов в самом лучшем случае. Но не прекращая контролировать действия профессора, он ответил ровным тоном: — От старшекурсников с нашего и других факультетов, а также из рассказов профессора Люпина.

— А вы сами где были в момент нападения? — спросил тот вдруг.

— В замке, как и положено первокурснику, сэр, — ответил маг, голосом изобразив удивление тем, что преподаватель не понимает настолько очевидных вещей. На самом деле этот разговор как-то слишком быстро начал напоминать допрос. — Это был выходной день, так что я занимался тренировками в чарах и трансфигурации, пользуясь пустующими классами…

— Само собой, в этом как раз ничего зазорного нет, — отмахнулся Аластор, будто ответ его и не интересовал. — Однако предположим, вы бы оказались в это время в Хогсмиде. Допустим, выбрались бы нелегально… Я верю, способ бы вы нашли, студенты всегда их находят, но да речь не об этом. Так вот, вы бы оказались, допустим, вместе с Грейнджер и её компанией. И что вы стали бы делать? Какие основные ошибки допустила их группа?

— В той ситуации лучшим выходом было покинуть деревню, воспользовавшись системой каминов или помощью взрослого, владеющего парной аппарацией. Либо оказаться рядом с кем-то из профессоров и действовать согласно их указаниям. Они избрали эту стратегию, однако выбирались по улицам, вероятно, посчитав, что напавшие бандиты не успеют или в силу своего низкого развития не способны перекрыть все выходы из неё. Это было их ошибкой — выбрать главную дорогу, а не уходить через лес, — Кайнетт, разумеется, не мог рассказать, что он стал бы делать в такой ситуации в реальности. Ответ включал бы слишком много поднятых мертвецов и заклинаний с использованием свежей крови, чтобы профессор его принял. Потому он попытался придумать что-нибудь, допустимое для Мерфи, но крайне нехарактерное для профессора Арчибальда: — Возможно, с учетом разницы в силах между взрослым волшебником, пусть даже плохо обученным, и учеником первого, а даже и третьего курса, по пути стоило бы завладеть обычным оружием, взяв его у уже оглушенных полицейских или солдат.

— А вы умеете стрелять из автомата, Мерфи? — с интересом спросил Аластор, продолжая внимательно его разглядывать. Впрочем, ответ вызвал перешептывания и среди учеников.

— Нет, сэр. Однако судя по фильмам, у всех офицеров полиции и военных должен быть при себе ещё и пистолет. Думаю, воспользоваться им сумел бы даже школьник. Это ведь не волшебная палочка, учиться семь лет не нужно. Такое оружие рассчитано далеко не на самых умных людей в мире, думаю, разобраться в нём было бы не очень трудно.

— Но ведь пистолет не предназначен для того, чтобы оглушить или усыпить противника, — заметил Аластор. Разговор уже пошел достаточно опасный, с учетом принятых среди волшебников правил. — Только чтобы убивать. Как палочка, которая настроена лишь на «Аваду», если вы знаете, что это такое.

— Скорее на «Редукто» или «Портоберто», — возразил маг. Менять тему было уже поздно, оставалось отыгрывать образ «магглорождённого из плохого района» до конца. — Попадание в голову убьёт на месте, попадание в руку — нанесет вред, но далеко не смертельный.

— Вы полагаете, в той ситуации школьникам допустимо было бы использовать «Редукто»? Тем, кто на это способен, по крайней мере.

— С учетом разницы в силах, да, — ответил маг уверенно. — Более того, когда они столкнулись с Краучем… Или с пожирателем смерти, который выдавал себя за него, а затем с вампиром — это был их единственный выход. В этом случае, как ни странно, даже жертв было бы меньше.

— Каким же образом? — искренне заинтересовался профессор.

— Если мисс Грейнджер не хотела убивать этого вампира…

— «Если»? — переспросил Грюм с подозрением.

— Поскольку Грейнджер не хотела убивать вампира, — поправился Кайнетт, вздохнув про себя. Если бы она хотела его убить, всё было бы намного проще. — Ей стоило сразу же прицельно использовать свою усиленную версию «Редукто», тем более что противник не мог бы угадать его по знакомому жесту. Действие Reducto Alterа оторвало бы ему ноги и вывело из строя, но чтобы окончательно уничтожить нежить, этого недостаточно.

— Интересный подход к гуманности… Но в целом ваш ответ мне нравится, — с довольным видом кивнул бывший аврор. И непонятно, Мерфи или своим мыслям. — Чувствую, мы поладим. Хотя в будущем вам с такими взглядами может прийтись непросто — мягкость к противнику сейчас в почёте, увы. Впрочем, мы об этом ещё поговорим. Я буду время от времени навещать ваш кружок по интересам. Мисс Грейнджер охотно согласилась официально его возглавить, зарегистрировать и принять помощь куратора, так сказать, в рамках подготовки к дуэльному клубу с третьего курса, а также для помощи в выборе необязательных предметов, — посмотрев на часы, Аластор добавил: — До конца урока три минуты, начинайте собирать вещи. Занятие в пятницу практическое, книги можете с собой не брать. Через неделю жду от каждого эссе по вашим собственным действиям, в упомянутой ситуации нападения на Хогсмид вооруженной группы, помимо уже предложенных. Ограничений нет, однако помните, что любые из упомянутых зелий, заклинаний или приёмов я могу в любой момент попросить продемонстрировать на уроке, поэтому советую удержаться от фантазий на тему «Как бы я победил тридцать темных волшебников, стаю оборотней, вампирский ковен и роту гренадёров Её Величества». Свободны.

* * *

— Ты всё ещё думаешь, что я зря согласилась, Джеймс? — поинтересовалась Грейнджер, делая несколько взмахов ледяной шпагой. Два раза жест для «Протего», потом уже другой взмах для «Иммобилюса». Клинок красиво сверкал в свете нескольких шаров «Люмоса», подвешенных у стен.

— Что? — маг отвлекся от книги, которую проглядывал и сосредоточился на разговоре. Между делом он отметил, что работа с этим мистическим знаком ведьме даётся заметно легче, чем полгода назад. Видимо, она уже привыкла к его весу и габаритам, больше не жалуясь на тяжесть.

— Оформить наше сборище в официальный клуб я зря согласилась? — пояснила Грейнджер.

— Я этого не говорил.

— Сколько мы уже знакомы… Я ведь вижу, что ты на самом деле так считаешь.

— Допустим. Но что с того? — маг лишь равнодушно пожал плечами. — Ты во главе, имеешь право.

— Однако я помню, что изначально это была твоя идея — наши занятия. И хочу, чтобы не было недопонимания. Я действительно считаю, что так будет лучше, — попыталась убедить она Мерфи. — Официальный статус, возможность запрашивать помощь преподавателей и старост, делать заявки на учебные материалы и пособия, в конце концов наши занятия сможет проконтролировать опытный профессор и всегда дать совет.

— Профессор Грюм произвёл столь сильное впечатление? А ведь тебе он наверняка тоже устроил на первом занятии допрос.

— Скорее поставил интересную задачу. Спросил, как бы развернулся тот поединок двое на двое, если бы у меня были при себе все те магические предметы, которые я ношу сейчас, включая шпагу, — она улыбнулась, что-то себе представив. — Мы бы тогда закончили меньше, чем за минуту…

— Я понимаю, почему тебе нравится «легальное положение», но ведь если желающих появится слишком много, ты можешь просто не справиться с нагрузкой. Если там нужно что-то оформлять или регулярно представлять куратору планы занятий. Ну и в конце концов, мне просто не нравится излишний надзор, — честно ответил маг. Учебный год едва начался, а у него уже постоянно оставалось ощущение, что он теряет налаженный контроль над ситуацией. Профессор, который постоянно в чём-то его подозревает и рядом с которым сложно пронести что-то лишнее, не вызвав интереса. Клуб, который перестал быть его базой для подготовки и отслеживания талантов, превращаясь в нечто иное. Сама территория замка, успевшая за год стать знакомой, а сейчас постоянно наполненная множеством посторонних. Тихое место всё ещё можно было найти. Но сделать это становилось всё сложнее.

— О, это я уже давно поняла… Разве не поэтому мы сейчас здесь?

В этот понедельник они в компании Тейлор и Лавгуд собрались в одном из пустых классов, заперев заклинанием дверь, чтобы излишне любопытные не мешали тренировке. Ужин давно прошел, за окнами стемнело, но раньше прийти не получилось бы. Факультативным занятием в понедельник после половины восьмого была работа со снами профессора Йенго, которые Арчибальд, как и Грейнджер, игнорировали, но куда записались и Луна, и Карин.

— Кстати, — остановившись и переведя дыхание, сказала старшая ведьма, — раз мы снова в школе, стоит снова расширить набор заклинаний. Профессор Грюм убедительно показал, что мне всё ещё очень не хватает возможностей.

— Уже есть идеи?

— Очевидный «Люмос». Чтобы не приходилось полагаться на палочку, да и вспышка может получиться довольно мощной, судя по расчётам. К тому же особая точность не нужна — чем больше силы влить, тем ярче полыхнёт. Но ещё я поняла, что мне сейчас нечем всерьёз ломать защиту.

Кайнетт хотел сказать, что «Редукто» или «Глациус» вполне способны разрушить не самый крепкий барьер, но не стал. Понятно, что она имеет в виду — оба этих заклинания при попадании в человека могут привести к смерти или тяжелым ранениям, если щит не сумеет их ослабить или «Протего» вообще не будет на пути. Ей требовалось что-то и достаточно мощное, и нелетальное. Потому приходится усложнять себе жизнь.

— Я думала на тему «Ступефая», «Флиппендо» или «Депульсо», но намного более сильный, чем обычно, удар может покалечить, ведь неизвестно, куда человека отбросит.

— Возможно, стоит тогда изменить подход? — предложил маг. — Не использовать прямое действие?

— В каком смысле?

— Не выводить противника из строя заклинанием, как это обычно принято, а создать заклинанием то, что выведет его из строя и разрушит щит, — пояснил он. — Например, помнишь, как на первом занятии Дуэльного клуба Диггори применял «Аква Эрукто»? Поток воды, разогнанный до нужной скорости, вполне способен и сбить с ног. А ещё лучше не брать стандартное решение, а создать своё. К примеру, заклинание, которое вызывает град в направлении цели. Воду очень легко материализовать, сложность будет лишь с разгоном, ветром или напрямую. Как лёд ломает барьеры, мы уже видели на примере Малфоя, а противнику без защиты он нанесёт травмы, но не убьёт.

— Всё у тебя по фэншую… — на удивленный взгляд Мерфи она пояснила: — Это по-китайски означает «ветер и вода». Да, я помню, что комбинация элементов сильнее, чем они по отдельности, но подобрать такое заклинание будет куда сложнее, чем стену или свет.

— У тебя уже есть опыт. А практика не будет лишней. Кроме того, мне кажется, тебе уже пора определиться со специализацией.

— То есть?

— Все наши деканы обладают знаниями в различных областях магии, но каждый из них является мастером лишь в определённом направлении. В чарах, в зельях, в трансфигурации, — объяснил Кайнетт. — Первый министерский экзамен у тебя на следующем курсе, до него лучше выбрать, какую ветвь магии ты изберешь в качестве основной. Если это руны или нумерология, возможно, после пятого курса более разумным будет продолжить занятия в другой школе, где эти дисциплины изучаются углублённо. А если один из предметов, про которые сейчас рассказывают на факультативах, вроде ритуалистики, то сменить школу стоит ещё раньше.

— Какой у тебя… серьёзный подход, — удивилась Грейнджер, даже опустив мистический знак и остановившись на месте.

— Мастером становятся не за один год, даже углубленные занятия двух последних курсов всего лишь зададут направление, в котором нужно двигаться. Или ты считаешь, что школьного образования волшебнику вполне хватит?

— Раньше я бы сказала, что да. Но сейчас… уже не уверена. Слишком много оказалось такого, о чём я вполне могла бы и не узнать при иных обстоятельствах.

— Аберто, — после короткого заклинания дверь открылась, пропуская двух гриффиндорцев. Шедший первым Уизли быстро произнёс, с подозрением оглядев присутствующих: — Так и знал, что мы вас тут найдем.

— Пришли поучаствовать? — спросила Грейнджер с интересом. Подобного визита она, без сомнения, не ожидала, раз уж сокурсники не пришли сюда вместе с ней, то от них самих такого энтузиазма не дождешься обычно.

— Не совсем, — Поттер смутился, а затем вдруг выпалил: — С днём рождения, Гермиона!

— С днём рождения, — присоединился Уизли. Затем вдруг сказал, не без гордости: — Мы же наверняка первые, кто сегодня вспомнил, да?

— Поздравила ещё перед завтраком, — ревниво произнесла Тейлор, глядя на него.

— Успела после уроков, — меланхолично отозвалась Лавгуд, с ногами забравшаяся на парту у стены.

Затем остальные посмотрели на Мерфи, и пауза начала затягиваться. Кайнетт даже почувствовал себя немного неудобно. С одной стороны, он и не должен был этой даты знать, и потому никогда не утруждал себя. С другой, это было нарушение давно заученных правил. Даже если «учителем» Грейнджер для него была сугубо формально, для отвода глаз и поддержания легенды, он строго соблюдал все необходимые шаблоны поведения, а тут допустил ошибку. Сущая мелочь, но неприятно.

— Я приношу свои извинения, — произнёс он медленно. — Это было неучтиво с моей стороны.

— Ой, да брось ты свои заморочки, — отмахнулась ведьма. — Я всё равно никогда не отмечала день рождения в школе, так что откуда тебе было знать? Не бери в голову.

— Но…

— Никаких «но», забыли.

— Мы, кстати, не с пустыми руками, — вновь обратил на себя внимание Уизли. Извлёк из кармана мантии небольшой браслет из полированных звеньев светлого дерева, потом неловко протянул ей, сказав: — Вот, на всякий случай, вдруг пригодится. Тут наложены чары, замедляющие падение, ну так, мало ли что, сама знаешь…

— Спасибо! — от души поблагодарила ведьма. Затем быстро спрятала шпагу в ножны и взяла подарок обеими руками, добавив: — По-моему, это самое милое, что ты для меня сделал за три года… Но тут есть одна проблема.

— Он тебе не подходит? — уныло спросил Уизли.

— Нет, речь не о том.

Поскольку мантию ведьма уже сняла для тренировки, она просто расстегнула рукава рубашки, демонстрируя руки. На одном запястье оказались часы на металлическом браслете, на другом — кожаный ремешок с каким-то вышитым узором. Так же блеснули пара колец на пальцах.

— Магический щит, стихийный щит, остановка движения, перехват палочки… — перечислила она, кивая на зачарованные предметы по одному. — Теперь добавится и твой подарок. Ещё немного, и я начну напоминать Трелони, а этого бы очень не хотелось.

— Слушай, — вдруг заинтересовался Поттер. — «Протего» на этой штуке с узором, «Импервиус» на браслете часов… То есть для полной защиты ты складываешь руки перед собой, вот так? — он скрестил запястья перед лицом.

— Ну, да, вроде того. Не помню, видела где-то такой жест… — почему-то покраснев, ответила ведьма.

— Кто бы мог подумать, что наша Гермиона Грейнджер читает нечто подобное… Не ожидал, вот совсем не ожидал, — с деланным осуждением покачал головой Поттер.

— Не знаю, о чём вы там, но вот на турнире бы всё это круто смотрелось, — произнёс Уизли. — Туда же, наверное, не с одной палочкой пускают, вот бы эти все удивились-то.

— Рон, я уже много раз говорила — меня это не интересует, — отмахнулась Грейнджер, затем быстро привела свою одежду в порядок, вновь скрывая защитное "снаряжение".

— Да почему? Мы с Гарри уже записались на отборочные, давай с нами, втроём. Или тебе награда не нужна?

— Как ты не понимаешь, насколько это опасно! Или ты думаешь, они бы обещали такие деньги просто за лёгкую прогулку, как у профессора Люпина на экзамене.

— Ты его вообще не сдавала, — справедливо возразил Рональд.

— Потому что профессору ещё нужны были его твари для других курсов.

— Гермиона, но правда, почему ты не хочешь поучаствовать? — присоединился Поттер. — Это ведь как экзамен или контрольная, только круче и в компании. А ты любишь экзамены.

— На экзамене тебе не могут откусить голову, — подумав, она уточнила: — Ну, у Хагрида разве что, и шансы на это не так уж велики.

— А именно это сделали с чемпионом Хогвартса во втором раунде на одном из последних турниров, — пояснила Лавгуд, отвлекшись от книги. — Цербер не оценил его пение. Правда, за пять лет до этого наш чемпион дошел до финала и даже успел после третьего раунда попрощаться с родными, пока его не убил яд. А ещё за пять лет до этого…

— Луна, мы все уже поняли, что ты хочешь нам сказать, — перебил её Уизли. — Но это всё равно уже давно было. Сейчас-то не те времена. Никто не будет убивать две дюжины школьников прямо во дворе замка.

— Может быть. Но я всё равно считаю, что это напрасная трата времени. Мне там делать нечего, — Грейнджер стояла на своём. Арчибальд мог бы сказать, что гордится своими усилиями. Поначалу она в самом деле прикидывала перспективы участия, но его лекции и многочисленные приводимые Лавгуд случаи исправили эту ситуацию. — И вам, по-хорошему, тоже. Лучше бы на учебу налегли сильнее. Но раз уж так хочется, и вас не отговорить, мы поболеем за вас с трибун. Участвовать я не буду, услышала достаточно… примеров из прошлого.

— Ладно, ладно, в любом случае, твой праздник — твои правила, — прекратил спорить Поттер, примирительно подняв ладонь. Затем протянул вторую руку, которую до того держал за спиной, и продемонстрировал книгу в подарочной упаковке и с небольшой лентой, сказав: — Вот, а это подарок и от меня. Летом не успел найти, пришлось доставлять уже сюда, совой.

— Спасибо, — поблагодарила ведьма, тоже не став продолжать спор. Затем быстро сняла бумагу и прочла название в магическом свете, подойдя ближе к одному из шаров «Люмоса»: — Айвор О’Доннован, «Чары и заклинания, суть волшебного искусства». Слышала об этом авторе, но такая книга мне никогда не попадалась.

Кайнетт только незаметно усмехнулся. В его мире О’Доннован, или Уа Доннубайн, если использовать ирландское произношение, оставил пару занимательных трудов по некромантии. Не самый знаменитый специалист в этой области, но несколько открытий ему принадлежит. Интересно, а в этом мире этот средневековый путешественник и исследователь только писал книжки по чарам, или тоже не чурался погостов и гробниц?

— Мне говорили, мама занималась по такой, и у неё очень хорошо получалось, — объяснил Поттер негромко. — Надеюсь, тебе понравится.

— Да? — удивилась Грейнджер. — А кто тебе рассказывал? Хагрид?

— Нет… Профессор Люпин. Мы с ним как-то говорили об этом…

Арчибальд в очередной раз убедился, что врать мальчишка не умеет совершенно. Оставалось надеяться, что у него хотя бы ума хватило не ходить по школе с письмом в руках, где вместо адреса на конверте написано «для Сириуса Блэка» крупными буквами…

Полчаса спустя, когда стрелки подошли к десяти вечера, вся компания направилась по коридору в сторону от опустевшего класса. К башням Рейвенкло и Гриффиндора им некоторое время было по пути. И когда из бокового коридора вдруг выскочила невысокая фигура без привычной школьной мантии, на неё почти мгновенно были направлены три палочки.

— Ой, какие вы тут грозные, — без тени страха произнесла первокурсница в серебристой мантии Шармбатона и с зелёным слизеринским галстуком. Медленно оглядела Грейнджер, Мерфи и Тейлор, продолжающих держать её «на прицеле». — А я ведь всего лишь хотела познакомиться.

— Ваше присутствие трудно спутать с чьим-либо, мадемуазель Делакур, — холодно произнёс маг, однако мистический знак всё-таки убрал. Ведьмы сделали то же самое.

— О, благодарю за комплимент. Но можно просто Габриэль, — улыбнувшись, она изобразила скромность. Английский этой ведьмы был вполне неплох, хотя акцент и чувствовался. — Мне все говорят, что я настоящий ангел.

— Тот, что приходит с ножом за праведниками, насколько я помню… — недовольно произнесла Карин, разглядывая её.

— Ну, зачем же говорить о таких ужасах, я всего лишь хочу пообщаться с интересными людьми, — Делакур вновь располагающе улыбнулась, в этот раз глядя на Поттера. — Дошли такие интересные слухи… и похоже, они оказались правдивы. Вы, британцы, в самом деле очень странные. Неужели я вам совсем-совсем не нравлюсь?

— Очень нравишься! — без промедления выдал полностью поглощенный её очарованием Уизли. — Не откажетесь пойти на бал с будущим чемпионом турнира, прекрасная мисс?..

— Ты, конечно, милая, Габриэль, но всё-таки подожди ещё год-два, чтобы что-то подобное спрашивать, хорошо? — растерянно произнёс Поттер, не понимающий причин такого внимания.

Арчибальд вместо ответа удивлённо посмотрел на него. Похоже, молодой волшебник тоже сохранил здравый рассудок. Интересно, в чём же причина? Магическое сопротивление? Та самая защита, об которую якобы убил себя «темный лорд»? Какие-то мистические знаки, блокирующие воздействие на разум? Стоило бы проверить…

— Наконец-то я вас нашел, мисс Делакур, — произнёс ещё один волшебник, выходя из того же коридора с палочкой в руках. Похоже, он шел следом за Габриэль, освещая себе дорогу «Люмосом».

— Добрый вечер, мистер Макэвой, — первой дисциплинированно поздоровалась Грейнджер.

Остальные последовали её примеру, хотя всё ещё находящегося под действием магии вейл Уизли для этого друзьям пришлось пару раз подтолкнуть. В том, что именно четверокурсница узнала чиновника первой, не было ничего удивительного. Поскольку основной задачей комиссии было приглядывать за гостями и, при необходимости, устранять любые проблемы и недопонимания между гостями и хозяевами, появлялись эти трое в основном на уроках четвёртого курса и выше. За две учебные недели Кайнетт видел кого-то из них на занятиях лишь дважды, и какими-то расспросами они на втором курсе не занимались.

— Рад всех вас видеть, — поприветствовал их Бернард Макэвой в ответ. Затем укоризненно произнёс: — Мисс Делакур, ваша сестра волнуется. Не стоит ходить одной так поздно вечером по незнакомому замку, кто знает, куда вы можете случайно забрести. Хотя бы первое время пользуйтесь помощью своих однокурсников и товарищей по факультету, чтобы избежать проблем.

— Простите, сэр, — Габриэль с видом примерной ученицы опустила глаза к полу.

— Ничего страшного, но не забывайте об этом в будущем, — попросил он. Затем ещё раз оглядел студентов Хогвартса и вдруг сделал пару шагов к ним, пройдя мимо Делакур. — Гарри Поттер, это в самом деле вы?

— Да вроде как был с утра, сэр… — попытался отшутиться гриффиндорец, не ожидавший такого внимания.

— Знаете, неудобно было бы просить об этом при всех, тем более на уроке. Но можно пожать вам руку, мистер Поттер? — неожиданно спросил волшебник.

— Д-да, разумеется, я не против, — растерявшись ещё сильнее, ответил тот.

В этот раз Арчибальд насторожился ещё сильнее. Это выглядело странным. Да, Поттер, вроде бы, знаменитость, и всем вокруг известен, у него есть даже поклонники как минимум на родном факультете. Но это казалось уже чрезмерно. И сразу вспоминались слова Блэка про человека, который может приблизиться к мальчишке где угодно, коснуться плеча и аппарировать через всю страну неизвестно куда. Да, замок накрыт мощными барьерами, препятствующими телепортации. Но их можно снять, как уже удалось недавно убедиться. А значит, можно и обойти тем или иным образом…

— Благодарю. Уверен, вы привыкли часто это слышать, но я готов ещё раз повторить — спасибо за то, что вы сделали тринадцать лет назад.

— Не стоит, сэр, я всё равно ничего об этом не помню, — смущенно пробормотал Поттер, отвечая на рукопожатие.

Ничего не произошло, никто не исчез из коридора, взрослый волшебник всего лишь вежливо кивнул и отпустил руку подростка. Однако для Арчибальда это ещё ничего не значило. Всё могло быть сложней, ведь немало сканирующих и следящих заклинаний требуют именно прямого прикосновения. В любом случае, исключать Бернарда из подозреваемых нельзя. Если младший Крауч хоть о чём-то не врал, его отец, глава международного отдела Министерства, любил делиться с сыном своими проблемами, да и просто мог поговорить о работе с безучастным «овощем». В том числе о своих подчинённых и коллегах. Крауч мог знать, что в этом году Макэвой окажется в замке, а значит, весной мог перехватить его и отправить на несколько дней на Балканы ради подселения одержимого. Может ли то, что осталось от «тёмного лорда», брать под контроль людей под заклинанием подчинения? Может ли оказаться, что на самом деле Бернард стал с ним сотрудничать сам по той или иной причине? Пока это невозможно проверить, если дух предпочитает затаиться. При прямом контакте и анализе Арчибальд, разумеется, способен выявить одержимого, но этим же он одновременно выдаст и себя, а пока это излишне. Прежде стоит понаблюдать, возможно, проверить косвенные признаки и алиби.

— Думаю, вы просто не понимаете, как много значит ваше имя для многих волшебников, — объяснил Макэвой. — Я — полукровка, а моя жена не принадлежала к миру магии. Если бы Сами-знаете-кто не погиб в ту ночь, то он или его прихвостни, без сомнения, однажды пришли бы и за моей семьёй. А в тот год у нас только недавно родилась дочь, и мы ещё даже не думали о сыне. И если бы не вы, скорее всего, я бы здесь сейчас не стоял. Впрочем, прошу прощения за эмоции. Но я, правда, давно хотел это сказать. А теперь, вам пора возвращаться на свои факультеты, а я сопровожу мисс Делакур в подземелья. Идём, Габриэль.

— Конечно, мистер Макэвой, — та послушно последовала за чиновником. Но перед тем, как скрыться, помахала оставшейся компании и пообещала, ни к кому не обращаясь: — Пока, ещё увидимся.

— Странно это всё, — первой произнесла Лавгуд, когда их шаги затихли вдали.

— Если уж даже ты считаешь это странным… — ответила Грейнджер, посмотрев на Луну. — Но в данном случае трудно не согласиться. Однако он всё-таки прав. Нужно идти, пока мы не пропустили отбой. Только лишних отработок ещё не хватало прямо в начале года.

* * *

— Именно поэтому при превращениях такого рода от вас всегда требуется максимальная внимательность и предельная точность исполнения. Никакой лени, никаких ошибок — если при трансфигурации живого в неживое вы после завершения действия магии хотите получить исходное существо или же растение в целости и сохранности, — закончила очередную лекцию профессор МакГонагалл. Затем оглядела сидящих перед ней второкурсников Рейвенкло и Слизерина, прежде чем поинтересоваться: — Вопросы есть?

— Да, профессор.

— Мерфи, как всегда… Слушаю вас.

— При превращении живого в неживое, существо заменяется неодушевленным, в буквальном смысле слова, объектом. Однако при трансфигурации неживого в живое, как вы демонстрировали на первом занятии, откуда-то ведь берется пусть не душа, но набор инстинктов для сотворенного животного. Свинья, в которую вы превратили стол, ведь никогда не существовала в реальности, однако в те полминуты она умела двигаться, ходить, не падая, и вообще довольно убедительно изображала живое существо. Хотелось бы знать, как это происходит.

— Трансфигурация подобного уровня изучается на более поздних курсах, мистер Мерфи, — строго заметила декан Гриффиндора. Уже не впервые в этом году, и кто знает, сколько раз она сказала это в прошлом. — И изложение даже базовой теории займет слишком много времени, а его у нас почти не осталось. Но если хотите, можете зайти ко мне сегодня после восьмого урока, я объясню вам этот вопрос.

— Буду вам признателен, профессор, — изображая интерес и благодарность, ответил Арчибальд. А сам тем временем искал в только что сказанном какой-то подвох. За всё прошедшее время преподаватель трансфигурации отвечала на дополнительные вопросы по своей дисциплине сразу, объясняя тему всем в классе, либо, если времени было мало, могла перенести их на следующее занятие. В крайнем случае, по каким-то уж совсем узким темам, советовала литературу, либо предлагала посетить дополнительные занятия. Но в подобной манере, в отличие от декана Рейвенкло, не действовала. Это было необычно, а всё необычное заведомо вызывает подозрения. Но отказаться уже нельзя.

— Тогда жду в назначенное время. Следующий вопрос. Эвергрин, прошу вас…

Около пяти вечера Арчибальд постучал в дверь к декану Гриффиндора, и после вежливого приглашения вошел в кабинет. Увы, из-за наличия в школе множества посторонних с неизвестными возможностями и одного преподавателя с уже известной способностью обнаруживать мистические знаки, свой арсенал постоянно приходилось ограничивать лишь допустимым минимумом. Маг лишь надел кулон для призыва, постаравшись насколько возможно замаскировать его. Конечно, при самом неудачном развитии событий сражаться против мастера трансфигурации в её же собственном кабинете — гарантированное самоубийство, но он хотел оставить хотя бы шансы на побег.

— Напомните свой вопрос, мистер Мерфи, — попросила МакГонагалл, на время оторвавшись от стопки эссе и посмотрев на второкурсника.

— Трансфигурация неживого в живое, и откуда в последнем берется душа, инстинкты, манера поведения и прочее, — послушно ответил он, аккуратно оглядываясь по сторонам. Ничего слишком примечательного, но, возможно, лишь на первый взгляд. Для человека, который парой жестов может трансмутировать плюшевое кресло в опасную псевдоразумную тварь из камня и металла, держать в своей комнате арсенал совсем не обязательно.

— Садитесь, Мерфи, это разговор не на пять минут, — ответила декан. Дождавшись, пока ученик займет один из стульев, она вернулась к проверке работ, при этом ровно излагая соответствующий раздел магии: — Действительно, даже магия не может создать жизнь или душу из ничего, ни при материализации, ни при трансфигурации из неживого объекта. Однако может неплохо имитировать. Это называется концептуальным воздействием, когда к созданной форме в качестве содержания мы магией добавляем концепцию, связанную с данным существом. Допустим, вы превратите эту толстую книгу в кошку, — указала она на один из словарей. — Но это не будет ваша домашняя кошка, или кошка вашего друга, или ещё какая-то определённая кошка. Получится просто кошка и всё. Абстрактная, усреднённая, если так можно сказать. Которая ловит мышей и любит молоко, которая боится воды и ненавидит собак… Никакой индивидуальности. Во время вашего так называемого поединка, насколько мне известно, мистер Малфой активно применял материализацию. Вы могли заметить, что птицы, созданные с помощью «Авис» и умноженные «Джеминио» не отличались друг от друга и вели себя совершенно одинаково — даже той «личности», «характера», которыми обладает, к примеру, взрослая сова или ворона, даже этого они лишены. Таким образом, чем более высокоорганизованным окажется существо…

Профессор уложила основы в пятнадцать минут. Кайнетт, в общих чертах, уже имел представление о данном принципе, однако всегда предпочитал изложение темы от специалиста простому чтению учебника. К тому же полезно показать перед преподавателем свой интерес. А в крайнем случае, книги можно будет изучить и позже, уже составив представление о вопросе. Однако в целом некоторые детали относительно любимых волшебниками псевдоразумных проекций действительно прояснялись.

— Благодарю вас, мэм. Всё действительно куда понятнее, чем в книге. Прошу простить, что отнял у вас столько времени, — произнёс он, поднимаясь с места.

— Не стоит, я всегда рада любопытству своих студентов. Вы просто иногда слишком спешите, и другие не поспевают за вами. Впрочем, я понимаю, что вы подходите к учебе серьёзно и обстоятельно, не ограничиваясь лишь базовой программой. И по этому поводу я бы тоже хотела с вами поговорить, раз представился такой случай, — добавила она, отрываясь от проверки заданий.

— Я слушаю вас, профессор, — вежливо ответил маг, оставаясь стоять. В «случай» он не поверил. Куда вероятнее, что заместитель директора и так собиралась с ним побеседовать, просто сегодня представился удобный повод. Не задай он вопрос, возможно, через пару дней получил бы отработку или совет зайти за какой-нибудь книгой, полезной опережающему программу студенту. С другой стороны, действительно, редкий урок трансфигурации обходился без вопросов и уточнений с его стороны, потому МакГонагалл достаточно было просто немного подождать.

— Скажите, мистер Мерфи, вы — азартный человек? — неожиданно поинтересовалась Минерва, отложив в сторону перо и очередной свиток.

— Мне сложно судить, — ответил маг, аккуратно подбирая слова. Подобного вопроса он не ожидал. — Я не участвую в пари и не играю в карты даже на кнаты, не слежу за тотализаторами в квиддиче и дуэлях, в обычном мире никогда не был на скачках… Вряд ли я подхожу под это определение, — скромно закончил он.

— Тотализаторы, говорите? — уточнила Минерва, строго глядя на студента.

— Говорят, что они есть. Но это только слухи, — Кайнетт не стал вдаваться в детали. Его это, действительно, почти не интересовало. Разве что он отслеживал рейтинг дуэлянтов и мнения о них.

— Разумеется, разумеется… — также не стала настаивать МакГонагалл. Вероятно, её разговор был важнее данного нарушения дисциплины. — Но что касается вас, я слышала, что вы также не посещаете матчи на стадионе, не следите за баллами и состязанием за кубок школы. Хотя своему факультету эти баллы стабильно приносите.

— Всё так, профессор. Но разве это плохо? — изобразил удивление маг.

— Вовсе нет. Подобная сдержанность, напротив, выгодно отличает вас от многих чересчур увлекающихся студентов. Однако я надеюсь, вы понимаете, что некоторые смотрят на вещи иначе?

— Разумеется, профессор. Люди имеют право на слабости, пока не проигрывают в казино всё семейное состояние и последние штаны, прошу простить за такую формулировку, — он даже смутился для вида.

— Грубовато, но верно. Вся повседневная жизнь Хогвартса уже много веков состоит из состязаний — за баллы, за кубок, за место в определённом клубе или команде… Но иногда соревнование между учениками и даже между факультетами выходит на уровень выше, когда игра ведётся уже на уровне школ. Если не сказать — стран.

— Вы говорите о будущем турнире?

— Да. Скажите, вы хотите увидеть, как на первом после долгого перерыва соревновании победу одержит именно наша школа? — прямо спросила МакГонагалл.

— Мне это безразлично, мэм, — так же честно ответил маг. — Я буду с интересом наблюдать за испытаниями, но считаю, что победить должен тот, кто искуснее и сильнее в магии. Если это окажутся ученики с континента — значит, их подготовка была лучше, и трофей справедливо достанется им.

— Жаль. Я надеялась, что вы из тех, кто не следит за матчами премьер-лиги, но болеет за сборную страны, если можно провести аналогию, — разочарованно заметила декан. Кажется, вполне искренне.

— Извините, но я честно высказываю своё мнение. Да и в любом случае, если вы хотели предложить поучаствовать за нашу школу, мне ведь пока нельзя. Только если через пять лет, на седьмом курсе, — добавил он, тщательно стараясь, не показать, что думает об этой идее на самом деле. И что он сделает с тем, кто ему нечто подобное предложит через пять лет.

— Нет, речь идёт не о вас, хотя я буду рада, если вы окажетесь в делегации от Хогвартса на следующем турнире. Кроме того, на данную тему с вами бы общался профессор Флитвик, как ваш декан. Однако сейчас я говорю о мисс Грейнджер, а она уже моя студентка, — перешла МакГонагалл к сути. — Я считаю, что её участие в турнире пойдет на пользу школе и Гриффиндору, однако до начала отборочного тура меньше двух недель, а она ещё не подала заявку в сборную. Более того, когда я предложила это сделать, она крайне вежливо отказалась. И я хочу, чтобы она изменила своё мнение.

— Я высоко ценю успехи мисс Грейнджер в изучении магии, но неужели она на самом деле настолько ценная кандидатура для команды? — удивился маг вполне искренне. — Гермиона только начала четвёртый курс и, думаю, ещё многого просто не знает, а на вашем факультете есть мисс Джонсон, мистер Уайт, мисс О’Донелл, мистер Миллер — студенты шестого и седьмого курса, которые подготовлены к подобным состязаниям намного лучше.

— Вы так много знаете о старшекурсниках? — пришла очередь Минервы удивляться услышанному.

— Я стараюсь равняться на лучших учеников. Вне зависимости от их факультета, — добавил маг. Только после этого он подумал, что последнее могло прозвучать как дерзость на фоне слов декана Гриффиндора.

— Похвально, но вам следовало бы знать, что на турнире далеко не всё решает количество выученных заклинаний или чистая магическая сила, иначе бы и среди наших гостей были лишь студенты последнего курса. Однако не меньше значат и умение быстро думать или находить нестандартный подход к проблеме, применять и логику, и интуицию. И так далее. Решение привлечь именно её родилось не на пустом месте.

— Вам виднее, профессор, — скромно ответил маг. — Но…

— Но я прошу вас переубедить её, — неожиданно попросила МакГонагалл. Или всё-таки приказала?

— Прошу прощения, но почему именно я? Поттер и Уизли будут только рады затащить её за собой, они уже пытались. Лавгуд точно захочет увидеть её там. Возможно, Тейлор тоже. У неё достаточно знакомых, которые окажутся готовы вам помочь.

— Но именно из-за вас она отказывается участвовать. Из-за вашего столь негативного отношения к турниру. Ваших слов о его бесполезности и опасности. Это вовсе не секрет.

— Не секрет, разумеется, — согласился маг. Действительно, он говорил об этом вполне открыто, ещё когда узнал о возможности проведения турнира прошлой осенью. Но всё равно данная формулировка, отсекающая источник информации, была слишком уж удобной. — Но разве не покажется странным, если я, после всего сказанного, вдруг резко изменю своё отношение и стану зазывать её к участию? Это будет выглядеть подозрительно.

— От вас не требуется её уговаривать, — последовал ответ. — Всего лишь не мешать больше. Проявить равнодушие к вопросу.

— Допустим, — медленно произнёс Кайнетт. Не столь давно он уже слышал почти такое же предложение «просто не мешать». Случайное ли это совпадение? — Но главный вопрос — зачем?

— Слов заместителя директора вам недостаточно?

— Я прошу прощения, но нет, — вежливо возразил он. — Я всё ещё считаю эту затею напрасной тратой времени. И совершенно ненужным риском. В прошлом много раз случалось так, что ни один из трёх чемпионов не переживал последнее испытание, а победу той или иной школе начисляли по набранным ранее баллам. В «лучшие» годы погибал всего лишь один участник, а два других получали ранения, травмы, проклятия и отравления. Почему я должен отпускать на подобные состязания девушку, которая научила меня в магии почти всему, что я знаю? — последнее тоже звучало достаточно дерзко в присутствии преподавателя. Однако Минерва не обратила внимания, или предпочла проигнорировать это, ответив:

— Так всё происходило двести лет назад, мистер Мерфи. Тогда было иное отношение к жизни отдельного волшебника, пусть даже ещё школьника. Сейчас всё изменилось. Турнир будет настолько безопасен, насколько это вообще возможно. Особенно в сравнении со столь любимыми вами «поединками» без присмотра взрослых. Даже в сравнении с дуэльным клубом и уроками профессора Грюма. Вы совершенно напрасно придумали себе какие-то гладиаторские бои на выживание, где нет правил и всё дозволено. В конце концов, двести лет назад дуэли на шпагах в Англии были вне закона и обычно заканчивались смертью, а сегодня фехтование — часть олимпийской программы и за ним наблюдают миллионы.

— Даже небольшой риск всё равно останется. И я всё ещё не понимаю, зачем мне это нужно. Если Гермиона будет помимо учебы тратить своё свободное время на турнир и подготовку к состязаниям, она будет меньше внимания уделять нашим занятиям и проектам. В конце концов, нам это просто невыгодно, как и ей.

— Шляпа не предлагала вам, случайно, Слизерин? — почти риторически спросила МакГонагалл. — Впрочем, она предлагала его и мне, сразу после Рейвенкло. Потому я вынуждена пользоваться методами, от которых хотела бы воздержаться, но вы не оставляете выбора. Да, ваши оценки за первый курс превосходны, Джеймс, и тут я могу лишь завидовать Филлиусу. Однако ваша дисциплина и ваша репутация оставляют желать много лучшего. Тот совершенно возмутительный поединок! Прочие дуэли. Регулярное нарушение комендантского часа. Колдовство в коридорах. Посещение Запретного леса вопреки всем правилам для младших курсов. Довольно сомнительные тренировки и разработки. Практически всё это — вместе с другими студентами, включая иные курсы и факультеты… Разумеется, «за руку» вас поймал только профессор Снейп, и тогда вам повезло уйти от наказания. В иных случаях либо не было непосредственных свидетелей, либо они не торопятся говорить, либо у вас имелись смягчающие обстоятельства. Однако тщательное расследование в вашем отношении с опросом студентов, портретов, призраков, применением поисковых заклинаний… мне кажется, именно вам это нужно меньше всего. Даже если речь не пойдет об исключении по сумме всех нарушений, а снятые баллы вас не волнуют, количество отработок и дополнительных занятий будет достаточным, чтобы осталось ещё и на следующий год. В этом случае о «собственных проектах» и даже об опережении школьной программы, полагаю, можно будет забыть. Вы понимаете, о чём я говорю?

Ситуация становилась всё подозрительнее с каждой сказанной фразой. Это уже давно был не уровень «азартного декана, болеющего за свой факультет». Предложение бы прозвучало и тогда, но прямое давление, близкое к шантажу, было совершенно чрезмерным. Настоящий второкурсник на его месте вполне мог бы выбежать, хлопнув дверью, изложить всю ситуацию «подруге», а его отношение к преподавателю было бы испорчено навсегда. Однако она пошла на это. Знала, что он не отреагирует столь…. «по-детски»? Или у неё не осталось выбора? Грейнджер настолько нужна им на турнире? Ради победы и престижа школы? Или ради того, чтобы тащить за собой вперёд «Героя Британии»? Как много вопросов, при этом практически нет возможности отказаться. Альтернатива — как минимум, потеря всего личного времени, в худшем случае — проверки могут даже разрушить и без того уже не слишком надежную легенду.

— Да, профессор. Как и всегда, вы очень понятно объясняете… — наконец, ответил он после паузы. — Раз уж у нас зашел такой «слизеринский» разговор, могу ли я поинтересоваться — а морковка к этой палке какая-нибудь положена?

Из разговоров с Грейнджер и её рассказов он уже знал, что заместитель директора далеко не всегда сама соблюдает школьные правила, если ей что-то требуется. Или, возможно, если ей что-то приказывает напрямую директор. Очень похоже, что сейчас именно такой случай. Раз уж с Блэком не получилось, и образ спасителя заблудшей души прошел мимо Поттера, теперь из него будут делать чемпиона при помощи доступных средств?

— Разумеется. Так как маловероятно, что вы решите вдруг изменить свой режим и своё поведение, равно как и понизить свою внеклассную… активность, мне кажется, само отсутствие особого надзора по всем известным фактам уже будет для вас многое значить. Кроме того, в случае участия в турнире мисс Грейнджер столкнется с самыми разнообразными существами, заклинаниями и загадками, которых не встретишь на обычных уроках, и разве вам и вашей компании не будет интересно помочь ей справиться с ними?

— Я люблю загадки… — согласился маг, думая о своём. — Что ж, полагаю, обещания её больше не отговаривать, когда предложат присоединиться в следующий раз, будет вполне достаточно? Или от меня потребуется клятва?