Другая жизнь Мародёров: Per aspera ad astra (гет)

Мои дорогие, любимые читатели! Я бесконечно рада, что вы ждёте новые главы, оставляете отзывы, читаете! Хочу поблагодарить вас за всё, что вы делаете для меня и этого фика. Ощущение, которое я испытываю при прочтении ваших отзывов, не сравнится ни с чем. А уж если вы пишете, что вам искренне нравится глава или фик в целом, что вы переживаете за героев, я вообще на седьмом небе от счастья, честно! И даже если вы не оставляете отзывов, не общаетесь с героями фанфика на http://ask.fm/DrugayaZhiznMaroderov, всё равно я вам благодарна за внимание и преданность — это дорогого стоит! Хочу пожелать вам всем побольше ярких эмоций, поздравить с наступившими и предстоящими праздниками! Радуйтесь каждому моменту этой яркой, неповторимой жизни, цените близких — они уникальны, любите! Пусть каждый день приносит вам что-то интересное!

Всего доброго! Еще раз благодарю вас всех!

Elizabeth Ocviv

Прекрасное прекрасней во сто крат,

Увенчанное правдой драгоценной.

Мы в нежных розах ценим аромат,

В их пурпуре живущий сокровенно.

Пусть у цветов, где свил гнездо порок,

И стебель, и шипы, и листья те же,

И так же пурпур лепестков глубок,

И тот же венчик, что у розы свежей, —

Они ничьих не радуют сердец

И вянут, отравляя нам дыханье.

А у душистых роз иной конец:

Их душу перельют в благоуханье.

Когда погаснет блеск очей твоих,

Вся прелесть правды перельётся в стих!

В. Шекспир. Сонет 54

Лили Эванс

Сегодня, в субботу, можно было бы понежиться в постели до одиннадцати, но дискомфорт помешал Лили снова провалиться в сон. Она открыла глаза и обнаружила, что заснула одетой в той же позе, в какой прорыдала всю ночь. Девушка потянулась и медленно встала. Затем приняла прохладный душ, вымыла голову и попила чай на кухне с отцом. Марк Эванс по своему обыкновению читал свежую прессу, отпивая большими глотками горячий кофе без молока.

— Скажи, пожалуйста, — негромко заговорил мужчина, — почему ты так поздно возвращаешься домой? Неужели твоя практика длится до ночи?

— Дело в том, — неуверенно ответила Лили, — что мне дали одного пациента… на дому. Перед тем, как вернуться домой, я навещаю его и справляюсь о его здоровье.

Кажется, даже не соврала.

Марк выглянул из-за своей газеты, а затем снова погрузился в чтение. Спустя несколько секунд послышался его требовательный голос:

— Мне совершенно не нравится, что ты шатаешься непонятно где, по ночам и одна. Да что это за работа такая, что ты домой приходишь только ночевать?

— Пап, я понимаю…

— Нет, не понимаешь, — перебил её отец и отложил недочитанную газету. — Мы с матерью волнуемся. Каждый раз Джоан капает себе валерьянки, чтобы уснуть после твоего прихода. Мы не знаем, что и думать. И от тебя ни слуху ни духу. Ты что-то скрываешь?

Как и всегда, проницателен.

— Ничего я не скрываю, — заверила Лили, допив остывший чай. — Просто у меня такая работа. Понимаешь, сейчас война, и я нужна, как никогда. Целителей, то есть врачей, очень не хватает. Многие целители уходят ещё позже, чем я. Но мне повезло, потому что мне передали вести дело одного из безнадёжно больных (по всеобщему мнению) пациента.

— И кто он? Расскажи мне о нём. Я хочу знать, с кем проводит время моя дочь.

Лили оторопела. Что сказать отцу? Если он узнает, то ей влетит. Родители до сих пор помнят, что с ней было, когда она рассталась с Джеймсом.

— Мне не нравится, что ты молчишь, — с укором сказал Марк. — Неужели это настолько секретно, что ты не можешь рассказать отцу? Или это просто может мне не понравиться?

— Папа, — взволнованно ответила ему дочь, — это не тайна, но…

— Так скажи мне, кто этот человек. Он мужчина?

Вопрос поставил Лили в тупик. Чем отмазываться и врать, лучше сразу сказать правду.

— Это Джеймс, пап.

— И что у него приключилось, гонорея? — саркастично спросил Марк.

— Ну зачем ты так…

— Затем, — сурово отрезал мистер Эванс. — Не лезь к нему. Сама уже один раз промахнулась, не совершай одних и тех же ошибок дважды.

— Ты не понимаешь, он не может двигаться, он болен! — перебила отца Лили. — У него практически всё парализовано, ему нужен уход.

Отец ошарашенно смотрел перед собой, не произнося ни слова. Лили поднялась из-за стола, вымыла кружку, убрала её в шкаф и перед тем, как уйти к себе, сказала Марку:

— Нравится тебе или нет, пап, но ему нужна помощь. К тому же я думаю, что никакого промаха не было, разве что глупость.

В своей комнате девушка взяла с письменного стола косметичку и подошла к зеркалу, что висело на стене рядом с окном. Она придирчиво себя рассмотрела, а затем поставила косметичку на подоконник и стала всё из неё выкладывать. Чего тут только не было! Казалось, этого запаса хватило бы, чтобы накрасить всю британскую эстраду. Лили накупила магловских новинок, думая о разнообразии макияжа, надеясь таким образом нравиться Джеймсу ещё больше, но в свете последних событий Лили не красилась вовсе. Ей казалось чем-то неправильным краситься для кого-то другого. Или хотя бы для себя. Но в тот день что-то щёлкнуло в её голове. Лили вдруг подумала, что если она будет держаться уверенно, то и Джеймс будет более оптимистичным. К тому же женские инстинкты делали своё дело: неосознанно она хотела привлечь внимание мужчины, пусть тот и находился в инвалидном кресле. Лили нанесла немного бежевых теней на верхние веки, выровняв тон, а затем немного затемнила внешние уголки глаз тёмно-коричневым оттенком. После этого она подкрасила ресницы. Закончив и убрав всю косметику в сумочку, Лили слегка отодвинулась от зеркала. Глаза теперь казались больше. Волосы Лили решила забрать в хвост, затем надела джинсы и свободную голубую кофту с коротким рукавом, накинув поверх жакет. Впервые за последнее время она себе нравилась и надеялась понравиться ему.

Чейз как раз покормил Джеймса, когда пришла Лили. Заметив её, Поттер заметно растерялся, но всё же сказал:

— Здравствуй. Я вижу, мои слова не произвели на тебя никакого впечатления. В противном случае тебя бы здесь не было.

Лили, делавшая осмотр пациента, который лежал на кровати, разом поникла.

— А ты только и мечтаешь выставить меня отсюда.

Повисло молчание. Максимально сконцентрировавшись на своих обязанностях, Лили закончила осмотр. Отлеветировав Джеймса в кресло, она стала фиксировать его положение ремнями. Парень, сидевший затылком к девушке, серьёзно сказал:

— Лили, это не шутки. Уходи.

К счастью для Поттера, Лили в тот момент застегнула последнюю бляшку. Её глаза наполнились слезами, которые она, однако, контролировала.

— Вот именно, не шутки!

Эванс буквально физически ощущала давление, с которым на неё обрушились сначала слова отца, а затем слова Джеймса. Она отошла от него на несколько шагов, затем мотнула головой.

— Неужели ты вообще ничего не понимаешь? — с надрывом крикнула девушка, не сдерживая слёз. — Или ты только прикидываешься? Ты просто отвратителен! Тебе что, нравится добивать других?

Не дождавшись ответа от угрюмого парня, она схватила свои вещи и вышла из особняка. На пороге дома её встретил прохладный сентябрьский ветерок, казавшийся мокрой коже лица ледяным. Девушка спустилась со ступенек, а затем прошла в небольшой сад, где стояла красивая, искусно вырезанная из дерева лавочка. Лили села на неё, бросила рядом сумку и кофту и предалась слезам.

Ну почему он ничего не понимает? Как можно заставить человека понять, и надо ли это делать? Почему он не хочет меня слышать? Почему отец так относится к моей работе? Почему они все не понимают меня?

— Лили?

Эванс медленно подняла голову, подавив в себе всхлипы, и встретилась глазами с Сириусом. Он удивлённо смотрел на неё, протянув платок, который девушка с благодарностью взяла.

— Почему ты устроила вселенский потоп?

Эх, Сириус… А ты, как обычно, шутишь, пытаешься всё представить чем-то смешным.

— Это всё Джеймс? — не унимался Бродяга, на лице которого отобразилась тревога.

— Это всё жизнь, — горько произнесла Лили.

Блэк раздражённо покачал головой.

— Значит, Джеймс, — он ободряюще улыбнулся Лили, а затем поднялся по ступенькам и, остановившись у входной двери в дом, проговорил: — Сейчас я ему устрою... А ты успокойся.

Силуэт Сириуса скрылся за дверью.

Тишину сада разорвал крик. Затем ещё и ещё. Лили, сидя на скамье и задумчиво рассматривая рододендрон, могла даже различить некоторые слова:

— Какого чёрта… Страдает… знаешь… Никогда не видел… Её в слезах… Вместе… Отказаться от… И я думал… Объяснить… Друг… Всё бы понял…

Но общую суть разговора девушка понять не могла. Эти слова могли значить что угодно. Когда крики стихли, на крыльце появился чуть раскрасневшийся Сириус. Он ловко сбежал по ступенькам и подошёл к Лили.

— Продолжай в том же духе, — авторитетно заверил Блэк, — я ему слегка вправил мозги…

Слегка? Его «шоковую терапию» слышал весь квартал!

— … Есть время подумать. Хотя на его месте я бы не стал тянуть время, — он усмехнулся. — Ладно, развлекайтесь, голубки, а у меня дел по горло, — Сириус обнял Лили и добавил: — Не забудь, через неделю свадьба.

— Да как такое можно забыть? — усмехнулась Лили. Сириус умел поднять настроение. — Жду не дождусь!

Когда Джеймс после разговора с Сириусом впервые увидел Лили в доме, она вместе с Чейзом готовила обед. Судя по тому, что она негромко смеялась, а Чейз что-то ей рассказывал, они отлично поладили. Джеймс появился в дверном проёме на кухне, когда Лили поставила рыбный пирог в духовку.

— Аппетитно пахнет, — с лёгкой улыбкой признался Поттер, подъехав к столу.

Лили не знала, как себя вести. Можно было прикинуться, будто ничего и не было, а можно было бы всё выяснить. Чейз без лишних слов ушёл убирать комнату Сохатого, и они остались вдвоём.

— Спасибо, — искренне поблагодарила его девушка. — Чейз постарался на славу, он превосходный кулинар.

— Согласен.

Чуть-чуть помолчав, Джеймс сказал, глядя Лили прямо в глаза:

— Прости меня, пожалуйста. Я последний кретин, потому что думал чем угодно, только не головой. И, наверное, мне нужно благодарить Бога за то, что он обрушил на меня стену, иначе мы бы вряд ли бы когда-нибудь ещё разговаривали вот так. И вряд ли бы я понял, насколько я был неправ по отношению ко всем, а к тебе — особенно, — он умоляюще смотрел на девушку, а та слушала его, закусив губу и затаив дыхание. — Прости меня, пожалуйста. Я знаю, ты много натерпелась. Ты часто прощала, либо вообще ничего не говорила, несмотря на все мои недостатки.

— Твоя болезнь — это испытание, не только для тебя, но для всех, кто тебя окружает. А все преграды прежний Джеймс Поттер перепрыгивал на раз-два-три.

— Но я не прежний, — возразил Сохатый. — И, вероятно, никогда им больше не стану.

— Все заборы — у тебя в голове, — ответила Лили. — Ты сам себя ограничиваешь, — она подошла к Джеймсу ближе на шаг. — Мы нашли способ, и он работает. Не мне учить тебя жизнерадостности.

Джеймс искренне удивился, его брови взмыли вверх.

— И, между прочим, прежний Джеймс мне нравился куда больше, — лицо девушки осветила озорная улыбка, и она повернулась к плите, чтобы закончить процесс приготовления обеда.

После того, как стол был накрыт, Джеймса усадили за него, рядом с ним села Лили. Чейз предпочёл закрыться в кладовой и поесть там, несмотря на все уговоры Поттера и Эванс. Лили налила суп в тарелку для Джеймса, затем налила немного себе, после чего придвинулась к Сохатому и зачерпнула ложкой гущу. Джеймс покачал головой и сказал:

— Я не голоден.

— Что это значит? — с недоумением воскликнула Эванс. — Ты должен хорошо питаться, иначе вся твоя мышечная масса исчезнет, и ты будешь выглядеть как смерть. Тощим и некрасивым.

Джеймс молча смотрел на девушку, а затем произнёс:

— А какой толк от мышц сейчас? Я всё равно ими не пользуюсь.

— Это ты так думаешь, — отмахнулась Лили. — Препараты, которые ты пьёшь, не будут работать при пониженной и повышенной массе тела. К тому же никто из твоих друзей не хотел бы видеть вместо тебя кости, обтянутые кожей.

— И ты? — тихо спросил Поттер, не отрывая глаз от Эванс.

Девушка вздохнула и ответила:

— И я.

Два слова произвели на Сохатого больше эффекта, чем сто других. Он послушно открыл рот, и Лили незамедлительно скормила ему ложку супа, улыбаясь своей маленькой победе.

— Поверить не могу, что меня кормят с ложечки, — буркнул Поттер, а затем усмехнулся. — Я не помню, чтобы мама так делала.

Как же она его кормила?

— Я могу попросить Чейза, он что-нибудь придумает и покормит тебя сам, — тут же предложила девушка, замерев с полной ложкой на половине пути.

— Нет-нет, всё хорошо, — так же быстро отозвался Поттер, улыбаясь. — Мне нравится. Продолжай.

Закатив глаза, Лили всунула новую порцию супа в рот пациенту.

— Так нечестно, Лили, — заявил Джеймс. — Я тут страдаю, мучаюсь, понимаете ли, а ты ухмыляешься. Расскажи мне что-нибудь о себе, чего я не знаю. Видимо, я многое упустил.

— Не прикидывайся овечкой, — фыркнула Эванс, вытирая Джеймсу рот, закончив с супом. — Еда закончилась, ты уже больше не мучаешься. Можно подумать, я тебя заставила пить раскалённое железо. Настолько невкусно получилось?

— Очень вкусно, правда, — ответил Поттер. — Ну а как я ещё могу тебя разговорить?

— Очень просто. Например, предложив поговорить или сказав что-нибудь.

— Но я много чего уже сказал, а полноценного разговора так и не вышло, — с ноткой горечи признался парень, следя за тем, как Лили убирает со стола и моет посуду.

— Потому что ты пытаешься быть тем, кем никогда не был, и мне трудно с тобой найти общий язык, особенно если ты противишься.

Это прозвучало так незатейливо, но произносилось с тяжёлым сердцем. Нелегко говорить дорогому человеку о его промахах, пусть это и необходимо.

— Я настолько изменился? — ошеломлённо спросил парень.

— Да, Джеймс, — Лили закончила убираться на кухне. — Давай пройдём к тебе в комнату. Пора тебе принять зелья и отдохнуть.

Лили сидела в ногах Джеймса после того, как напоила его всеми необходимыми лекарствами. Они смотрели друг на друга и ничего не говорили. Через некоторое время Лили поднялась с кровати.

— Тебе пора отдыхать, — девушка направилась к выходу.

— Постой, не уходи.

Легко и просто. Как будто ничего и не было, как будто они не расставались.

— Но тебе нужен покой, — возразила Эванс, подойдя к кровати пациента. — Сейчас время дневного сна.

— Знаю, — покорно ответил Поттер. — Прошу, посиди со мной. Поговори со мной, пожалуйста.

Эти слова дались ему с огромным трудом, будто если она откажется, то жизнь для него закончится. Лили вовсе не хотелось его покидать, но и сон был очень важен.

Лили села на то же самое место, с которого недавно встала.

— Так тебе больше нравится?

— Да, — честно ответил Джеймс. — Спасибо.

Лили скромно улыбнулась. Она чувствовала в себе прилив сил и энергии, несмотря на то, что в её жизни творился сущий кошмар.

— Ты очень хорошо сегодня выглядишь, — тихо сказал Поттер.

— Спасибо, — Эванс улыбнулась и опустила голову.

— Но я не хочу, чтобы ты плакала, — с некоторым упрёком в голосе произнёс парень. — Ты утром пришла заплаканная, потом снова пришла заплаканная. Ты, конечно, всегда выглядишь прекрасно, но мне больше нравится, когда ты улыбаешься.

Лили подняла голову и посмотрела на Джеймса, а её глаза были наполнены слезами.

— Ну вот, ты снова плачешь, — опечаленно сказал он. — Это всё я виноват.

Лили быстро поморгала, а затем ответила:

— Это я виновата. Я же плачу.

— Если у человека появляются на лице слёзы, значит, на то есть причина. Думаю, что твоей причиной является не счастье. Может, расскажешь, в чём дело?

— Я бы не хотела нагружать тебя лишними проблемами, тебе сейчас это ни к чему.

— Ты ведь знаешь, я упрямый. И я хочу знать.

Помолчав немного, Лили снова опустила голову.

— Мои родители постоянно переживают за меня, им не нравится, что я прихожу поздно. Когда папа узнал сегодня утром, что я лечу тебя после всего, что произошло, он был шокирован. Думаю, ему и маме было бы не очень-то по душе снова увидеть то, что было, но это неважно.

— Что увидеть? — заинтересованно спросил Джеймс.

— Я думаю, это лишнее… Не стоит, всё ведь прошло…

— Это после нашего с тобой… нашей ссоры? — догадался Поттер, глядя горящими глазами на девушку.

Лили коротко кивнула.

— Мне всё равно. Это моя жизнь, не их, и я проживу её так, как считаю нужным.

— Поддерживаю, — вставил своё слово Джеймс. Лили улыбнулась.

— Мне кажется, не стоит упоминать, что ты был груб со мной.

— Это явно не мой плюс, — кивнул Поттер.

— Что было, то было. Не будем об этом.

— Ты обещаешь, что больше не будешь плакать? — серьёзно спросил Поттер.

Лили улыбнулась.

— Хорошо. Разве что от радости.

Джеймс криво усмехнулся, чем вызвал новые положительные эмоции у Лили. Она поколебалась несколько секунд, после чего коснулась голени Джеймса. Он напрягся, а затем с мрачностью тихо произнёс:

— Я бы сейчас отдал всё, чтобы почувствовать хоть что-нибудь.

Лили тут же убрала руку, затем, недолго думая, она скинула балетки и забралась на пустую половину двуспальной кровати Джеймса. Она подползла поближе к лицу Поттера, вызвав у него недоумение, а затем опустила правую руку на его волосы и стала их ворошить. Наверное, Джеймс уже сотни раз мечтал сделать то, что претворила в жизнь она, и теперь лежал с таким блаженным лицом, будто его тотчас вылечили. Его голова рефлекторно двигалась за рукой девушки, челюсть Джеймса была напряжена.

— А теперь чувствуешь? — шёпотом спросила Эванс, не прекращая перебирать волосы Поттера.

— Да…

После двух минут блаженства Джеймса случилось кое-что неожиданное.

— Лили!

— О Боже, Джеймс!

— Он… я чувствую!

На лице девушки сияла улыбка. Указательные пальцы рук Джеймса заметно шевелились. Лили взяла руки парня в свои и осмотрела пальцы.

— Я чувствую прикосновения твоих рук, Лили, — радостно сообщил Поттер, не до конца ещё осознавая произошедшее.

— Это здорово! Попробуй ещё пошевелить ими!

Пальцы снова задвигались, чем привели Джеймса в неописуемый восторг. Лили не отпускала руки парня, массируя косточки.

— Вот видишь, что с человеком делает хорошее настроение! Тебе нужно чаще радоваться, — Лили аккуратно положила руки Джеймса к телу. — Кстати, зелье уже на треть готово — это немного быстрее, чем должно быть. Так что, возможно, тебе осталось «наслаждаться» всем этим около трёх или двух недель.

— Так быстро? — изумился Джеймс. — Это прекрасно! Лили, ты просто чудо!

Эванс рассмеялась от смущения и радости. После серых и мрачных дней эта суббота была прямо-таки подарком судьбы.

— Правда, я раньше и на тысячную долю не понимал, насколько ты уникальна! — счастливо улыбаясь, заверил девушку парень.

— Пожалуйста, перестань меня нахваливать, — попросила Лили и слезла с кровати, а затем нырнула в балетки. — А теперь спи, спортсмен.

— Нет, я не перестану тобой восхищаться, потому что ты этого заслуживаешь! — воскликнул Джеймс. — Ты помнишь, я говорил тебе, что никогда не вру? Так вот, ничего не изменилось, я всё так же говорю правду.

Он мной восхищается? Это просто невероятно… Его правда…

— Да, я помню, — кивнула девушка. — Я безмерно благодарна тебе за такие искренние слова, но тебе пора отдыхать. Благодарить меня будешь после того, как встанешь на ноги.

Если мы вообще не погибнем…

— Я в этом не сомневаюсь, — уверенно произнёс Джеймс.

— А теперь спи, — Лили вышла и прикрыла за собой дверь. Она прислонилась всем телом к двери и еле слышно сказала: — Господи, я люблю его ещё сильнее, чем прежде… Хоть бы всё получилось…

С этими словами девушка отправилась в больницу за готовым на треть зельем.