Оплачено кровью / Paid In Blood (гет)

Не прошло и недели, а Дафна уже назвала бы себя другом Поттера. Нет, Гарри. Она так привыкла называть его Поттером, что до сих пор с трудом помнила, что нужно звать его по имени.

Теперь, когда он был полностью принят Змеями, большинство гриффиндорцев взяли себе за правило насмехаться над Гарри, куда бы он ни пошёл. Некоторые из старших Придурков даже пытались издеваться над группой Змеиных первокурсников, но позже их нашли прилипшими к стенам и совершенно ничего не помнящими о случившемся. Первокурсники отказывались говорить о том, кто им помог, хотя по тому, как благоговейно они смотрели на Гарри, это было совершенно очевидно.

Дафне это показалось забавным.

Крестовый поход Гарри, направленный на уничтожение придурков и ничтожеств, проходил отлично. На уроках он выполнял работу правильно и вежливо, но при этом намеренно выполнял задания раньше Грейнджер, чтобы заработать баллы, которые обычно получала она. Дафна считала, что он каким-то образом саботировал зелье Грейнджер, заработав ей «Тролль» за задание на уроке. О, как она плакала и считала это несправедливым, и самое приятное, что Гарри не оставил никаких доказательств. Как бы то ни было, Грейнджер провалилась сама.

Дафна не понимала, откуда взялась ненависть между Гарри и Грейнджер. Они всегда казались такими близкими. Все думали, что они будут встречаться, но этого явно никогда не произойдёт. Она могла понять некоторую враждебность, но злости и ненависти было больше, чем можно было объяснить произошедшим с гриффиндорцами. Дафне было любопытно, но она поклялась себе, что не будет лезть не в своё дело.

Уизли неоднократно пытался завязать с Гарри перепалку, в основном прибегая к своему обычному методу — назвать его предателем или слизеринской змеёй. После очередной попытки рыжего Гарри задал ему вопрос:

— Помнишь слова МакГонагалл в первый вечер нашего первого курса, Проныра⁽¹⁾? Что я говорю? Конечно, не помнишь. Она сказала, что наш факультет — это наша семья. Так позволь спросить тебя, кто больший предатель? Тот, кто отказывается прощать тех, кто его предал, или тот, кто отвернулся от семьи в трудную минуту?

Это, конечно же, привело к тому, что Уизли достал свою палочку и попытался проклясть Гарри. Но ему это не удалось, потому что Дафна успела наложить на него невербальные Обезоруживающие чары, заработав кивок от Гарри и пару баллов от профессора Снейпа, который, конечно же, всё видел.

Даже Лонгботтом попытался противостоять Гарри, что привело к одному из самых необычных моментов за последнее время.

Лонгботтом подошёл к Гарри в коридоре после урока трансфигурации и, заикаясь, попросил поговорить с ним. Что ответил Гарри? Он уставился на мальчишку, который едва не лишился чувств, в то время как его массивная змея Заэль появилась позади него.

— Проваливай, чёртов предатель, пока я не скормил тебя своей змее, — прорычал он, и в его голосе прозвучала лютая ненависть. Лонгботтом развернулся и побежал как угорелый, и ходили слухи, что он даже обмочился.

Слизеринцы нашли всё это забавным, но Дафна увидела в действиях Гарри нечто иное — настоящую и необузданную ненависть. Лонгботтом не сделал ничего, чтобы оправдать вызов Заэля. Гарри не сделал этого ни в отношении одного из других придурков, а ведь некоторые из них относились к нему гораздо хуже, чем Лонгботтом. Чем же этот сквиб заслужил такую ненависть со стороны Гарри? Ей было невероятно любопытно, но она не стала лезть на рожон.

После этого случая МакГонагалл сняла со Слизерина двадцать баллов за угрозы в адрес ученика, десять — за произнесение заклинаний в коридорах и двадцать — за вызов опасного зверя. Гарри был в ярости, но он изгнал Заэль и ушёл, прежде чем успел по-настоящему выйти из себя, или, по крайней мере, так это выглядело.

Дафна также несколько раз видела, как Уизлетта⁽²⁾ пялилась на Гарри в коридорах. Гарри даже не смотрел на неё, но всякий раз, когда он замечал её, на его лице появлялось выражение отвращения.

Даже Ничтожества стали участвовать в этом действе. Когда один из них попытался наложить на Гарри заклинание, оно отскочило и попало в заклинателя, отчего у того выросли ослиные уши, и он начал блеять. Затем был ужин на третий день пребывания Гарри в роли Змеи, когда внезапно вспышка охватила весь стол Хаффлпаффа, и вся одежда Тупиц исчезла. Это была полная неразбериха. Конечно же, все были унижены, и все знали, что это был Гарри, хотя никаких доказательств не было. Ему не сняли баллы и не дали взыскание, потому что не было найдено ничего, что могло бы указать на него как на виновника, даже следа от его палочки. С этого момента только горстка ничтожеств, жаждущих мести, смотрела в сторону Гарри.

Дафна также обнаружила, что проводила с Гарри больше времени. Не только во время занятий с товарищами по курсу, но и во время своих репетиторских сессий, на которые Гарри почти всегда был готов прийти. Дафна могла с уверенностью сказать, что ей нравилось получать помощь в учёбе от Гарри. Он действительно оказался отличным учителем, и за последнюю неделю она, Тео, Трейси, Блейз и Милли стали довольно дружны с Гарри. Даже Пэнси стала относиться к нему более доброжелательно. Малфой держался на расстоянии и в основном избегал общения с остальными, не считая Крэбба и Гойла.

А кто мог забыть ревун от матриарха Уизли? Её пронзительный голос разносился по Большому залу, обвиняя Гарри Поттера в предательстве Света и требуя, чтобы он вернулся в Гриффиндор. Гарри продолжил есть свой завтрак и успокоил Ревуна, не обращая внимания ни на него, ни на насмешки придурков и тупиц. Прежде чем Ревун успел закончить свою тираду, Гарри направил на него свою палочку и сжёг его в пепел.

— Слишком раннее утро, чтобы слушать банши, — заявил он, вызвав хихиканье со стороны слизеринского стола и разочарованные взгляды со стороны других факультетов. То же самое повторялось три дня подряд, пока заместитель директора не связалась с матриархом Уизли и не заставила её прекратить присылать эти чёртовы Ревуны, которые Гарри всё равно всегда игнорировал.

Можно было ожидать, что Люциус Малфой ворвётся в Большой зал и потребует возмездия за то, что случилось с его сыном, но так случилось, что Люциус был найден раненым в тупике на лютном переулке. Никто не знал, что именно произошло, но с тех пор он находился в коме. Если Нарцисса Малфой и знала, что случилось с Драко той ночью в общей комнате, она ничего не сказала. Малфой изо всех сил старался держаться подальше от Поттера; тот как будто наконец понял, что он не принц змей.

Любопытно, что оружейник в лютном переулке заявил о краже нескольких изделий, среди которых были два полных комплекта доспехов из драконьей кожи. Пророк выдвинул версию, что, поскольку поблизости был обнаружен знаменитый гражданин Люциус Малфой, он, очевидно, пытался остановить кражу и был тяжело ранен преступниками.

Газета «Ежедневный Пророк» написала несколько статей о Гарри и его перераспределении, обвиняя его в том, что он стал тёмным и злым, ссылаясь на его поведение, странную череду несчастных случаев, постигших Хогвартс. Ответ Гарри был напечатан на первой полосе Пророка, и во всех других крупных изданиях Магической Британии.

Открытое письмо в Магическую Британию:

Приветствую вас,

Меня зовут Гарри Джеймс Поттер, известный среди населения как «Мальчик-Который-Выжил». Я принял решение ответить на обвинения, выдвинутые против моей персоны.

С тех пор как моё имя вылетело из Кубка Огня, назвав меня четвёртым чемпионом Турнира Трёх Волшебников, я стал объектом кампании очернения, которая, кажется, заразила всю страну, возглавляемую не кем иным, как Ежедневным Пророком и мисс Ритой Скитер.

Прежде всего, это касается выбора меня в качестве чемпиона. Как я уже неоднократно говорил, я не помещал своё имя в Кубок Огня и не просил никого сделать это за меня. Я даже поклялся своей жизнью и магией, что не делал этого, не просил и не заставлял никого делать это за меня. Попросите у своих детей воспоминания. Я дал клятву на следующий день после первого задания.

Как вы, возможно, знаете, я был изгнан из дома Гриффиндор после того, как меня ложно обвинили в жульничестве. Учитывая моё предыдущее заявление, подкреплённое клятвой, ясно, что Гриффиндор изгнал меня без причины, поэтому я отказался больше быть частью этого опозоренного дома. Я попросил о перераспределении, и Распределяющая Шляпа решила, что мне как никогда подходит дом Слизерин — тот самый, куда она хотела определить меня на первом курсе, но не сделала этого, потому что, к сожалению, я был молодым и впечатлительным парнем, которому внушили, что из Слизерина выходят только злые волшебники, учитывая примеры Лорда Сами-Знаете-Кого и его Пожирателей смерти (для наших читателей, в оригинале письма было написано имя Сами-Знаете-Кого, которое мы убрали, чтобы не ранить чувства наших читателей).

Однако, как я понял за последние несколько лет, Слизерин — это дом для хитрых и амбициозных, а не для тёмных и злых. Конечно, Сами-Знаете-Кто действительно происходил из дома змей, как и несколько его Пожирателей смерти, но так же поступали и многие из наших древнейших и знатных семей, а также другие достойные внимания личности. Знаете ли вы, что наша собственная целительница Хогвартса мадам Помфри была слизеринкой?

Неужели «Пророк» намекает на то, что эти благородные люди — зло, только потому, что они были отсортированы в Слизерин? Они определённо подразумевают это в отношении меня, что моё распределение в факультет Змей — не что иное, как признак моих тёмных и злых путей. Почему, спрашивается?

Что касается несчастных случаев, произошедших со студентами Хогвартса, я могу лишь сказать, что моя палочка была проверена с помощью Priori Incantato, и нет абсолютно никаких доказательств, связывающих меня с этими инцидентами. Директор Дамблдор, заместитель директора МакГонагалл и профессор Снейп присутствовали при этом и могут выступить в качестве свидетелей.

Я был бы признателен, если бы эта кампания по травле моей персоны прекратилась, чтобы нам не пришлось привлекать закон.

Гарри Поттер.

Послание было коротким, прямым и сделало своё дело. На следующий день в Пророке на первой полосе появилась статья с признанием письма Гарри и извинениями перед ним, а также перед всеми студентами и выпускниками Слизерина за слова мисс Скитер.

Дафну это весьма позабавило, особенно когда она увидела самодовольное выражение лица мадам Помфри. Она и не подозревала, что целитель была змеёй.

Конечно, всё это было ничто по сравнению с тем, что произошло на четвёртую ночь после распределения Гарри в Слизерин.

~Воспоминание~

Студенты пришли в Большой зал на ужин, но обнаружили, что на столах ничего нет.

— Не рано ли мы пришли? — спросил Тео. Дафна заметила признаки беспокойства на лицах некоторых учителей.

— Что-то случилось, — заметил Гарри, когда в Большой зал вошло ещё больше учеников и растерялись, увидев пустые столы. Шёпот быстро перерос в громкие разговоры, так как время шло, а еды не появлялось.

— Где еда? Её здесь нет! — крикнул сам Проныра, входя в зал.

— Как будто мы этого не заметили, — пожаловался Блейз, у которого урчал желудок.

— Хватит жаловаться, ты не единственный, кто голоден, — ответила Милли, и Блейз действительно замолчал.

Дафна вздохнула, наблюдая за тем, как ситуация продолжает ухудшаться. Она посмотрела на Гарри, который, не обращая внимания на суматоху, читал книгу по этикету чистокровных.

— Ты мог бы на минутку опустить книгу, знаешь? — в отчаянии сказала Дафна.

— Как бы ни было забавно слушать, как Булстроуд отчитывает Забини, я действительно хочу закончить этот раздел, — ответил он. — Кроме того, ты практически потребовала, чтобы я прочитал эту книгу и начал вести себя как подобает человеку моего положения.

Он оторвал взгляд от книги и посмотрел на Дафну.

— Или ты предпочитаешь, чтобы я смотрел на твои прекрасные сапфиры? — сказал он с язвительной ухмылкой, лишив Дафну речи, в то время как остальные слизеринцы повернулись, чтобы посмотреть на него.

— Какого чёрта? — спросил Тео в недоумении.

— Я же говорила вам. Поттер бесстыдно флиртует, когда он с Даф, — с ухмылкой ответила Трейси.

— Неужели тот, кто провёл день, целуясь у озера, завидует? — резко спросил Гарри, глядя на Трейси и заставляя её покраснеть.

— Нет! — ответила она. — Мне просто смешно, что она даже ни разу не прокляла тебя.

— Забавно, но жалящее проклятье на моей левой ягодице говорит об обратном, — ответил Гарри, заметив самодовольное выражение на лице Дафны.

— Подождите, что? — спросила Милли, внезапно заинтересовавшись.

— Он это заслужил, — ответила Дафна. — Он назвал меня принцессой.

— Я пытался тебя мотивировать, — ответил Гарри, не обращая внимания на смех остальных. — Но так как это было невербально и без движений палочкой, я пропущу это мимо ушей.

Это заставило их всех замолчать.

— Ты учишься у него? — спросил Блейз у Дафны.

— Да, Поттер может быть по-своему полезен. Кто бы мог подумать, что он на самом деле хороший учитель? — сказала она с самодовольным выражением лица, откидывая волосы назад на плечо.

— Подождите, кажется, происходит что-то странное! — внезапно сказал Поттер, и все замерли. — Гринграсс только что сделала мне комплимент. Кто-нибудь, проверьте, не наступил ли конец света!

Все разразились хохотом, а Дафна наложила на Гарри беззвучное заклинание, которое окрасило его волосы в слизеринский зелёный цвет. Гарри был рад видеть, что за своей холодной внешностью Дафна на самом деле веселится. Их соседи по курсу засмеялись ещё сильнее.

— Отличное заклинание… Но почему зелёный? — спросил он с ухмылкой.

— Тебе идёт, — ответила она, и, к её огорчению, он не стал отменять чары.

— Внимание, студенты, похоже, возникла проблема с едой, — объявил Дамблдор, собрав всеобщее внимание. — Мы надеемся, что в ближайшее время этот вопрос будет решён, поэтому просим вас проявить терпение.

— Хорошо, вот и всё… — сказал Гарри, закрывая книгу. — Добби?

Необычный домовой эльф появился рядом с Гарри, и они начали тихо переговариваться между собой, пока смех Гарри вдруг не разнёсся по всему Большому залу. В зале воцарилась тишина, и все повернулись, чтобы увидеть Гарри, сгибающегося от смеха. Его поддерживал домовой эльф, который изо всех сил старался не рассмеяться, но ему это не удалось, и оба они с хозяином упали на пол от смеха.

— Мистер Поттер! — закричал Дамблдор. — Что это значит?

Конечно, Гарри только сильнее рассмеялся.

— Скажи… Скажи, о Мерлин, это просто уморительно! — повторил Гарри, пытаясь вернуть себе самообладание, в то время как недоумевающие посетители Большого зала просто в шоке смотрели на него.

— Какого чёрта, Поттер? — вскрикнула Паркинсон, когда Гарри смахнул слезу с уголка глаза и попытался взять себя в руки, делая глубокие вдохи.

— Ладно… Я могу справиться, — сказал он, и его новые друзья поняли, что он действительно старается. — Я хотел бы сказать, что поддерживаю борьбу домовых эльфов. Вперёд Домовые Эльфы! — и он снова расхохотался.

И снова все стали смотреть на него так, словно у него было две или больше голов.

— Позовите его, пожалуйста. Я не могу… — он снова засмеялся и сел на скамейку.

— Тимблер! — позвал Добби, и перед эльфом, который всё ещё смеялся вместе со своим хозяином, появился очень старый домовик.

— Тимблер, пожалуйста, не мог бы ты объяснить, что происходит? — вежливо попросил Гарри, на что эльф кивнул.

— Мы, домовые эльфы, объявляем забастовку! Бастуем до тех пор, пока злодейка — Та-Которую-Нельзя-Называть — бич домовых эльфов — не прекратит свои попытки освободить и убить нас, бедных, трудолюбивых домовых эльфов Хогвартса.

— Что? — спросил кто-то, не совсем понимая.

— Ты можешь объяснить, Тимблер? — спросил Дамблдор, глядя на домового эльфа и всё ещё хихикающего Гарри Поттера.

— Зло постоянно выбрасывает одежду для нас, бедных домовых эльфов. Один из нас прикоснулся к этой одежде и освободился от уз Хогвартса. Бедный Тиби умирает из-за этого. И Зло продолжает это делать, чтобы убить ещё больше нас, бедных, трудолюбивых домовых эльфов, — объяснил Тимблер. Гнева и отчаяния в голосе маленького эльфа хватило, чтобы вывести Гарри из комичного состояния. — Мы даже перестали убирать в Красной башне, но она и в других местах оставляет одежду. Мы живём в страхе каждый день.

Все присутствующие просто сидели и смотрели, переводя взгляд со старого эльфа на Добби, который стоял, положив руку на плечо старшего товарища. Он больше не смеялся, как и Поттер. Если судить по их хмурым лицам, они оба злились.

— Эй, Грейнджер, каково это — знать, что из-за своей тупости ты убиваешь добрых и трудолюбивых домовых эльфов? — спросил он, глядя на гриффиндорку. — Ты хоть изучила эльфов? Ты хоть подумала о последствиях своих действий?

— Я… я не… — попыталась она, её лицо стало красным.

— Нет, не думала, тупая девчонка! — прервал её Гарри. — Домовые эльфы отказываются работать, потому что боятся тебя! Ты для них почти хозяин, как и все мы. У тебя есть власть над ними, и что ты делаешь? Ты ведёшь себя как типичное слово на букву «Г», которое даёт дурную славу всем магглорождённым. А вы, магглорождённые, удивляетесь, почему на вас смотрят свысока? Это из-за таких, как ОНА! В этом мире существуют правила, о которых, признаюсь, даже я не знал до недавнего времени. Правила, которые объясняют, почему мою магглорождённую мать уважали даже самые фанатичные чистокровные — потому что она пыталась стать частью нашего мира, а не пыталась изменить его и сделать чёртову магическую версию маггловского мира, разрушив вековые традиции. Попытайтесь понять этот мир и его людей, прежде чем считать, что вы знаете, что лучше для всех остальных.

— Домовики отказались убирать в твоей башне, потому что боялись найти одежду, но этого было недостаточно, не так ли? Ты разбросала ещё больше одежды по всему замку, и теперь бедные домовые эльфы боятся даже выходить из кухни — и всё из-за тебя и твоей проклятой гнили в голове! Они были в таком отчаянии, что отказались готовить для нас, чтобы привлечь внимание к своему бедственному положению, пока ты не убила их всех!

Гарри обвиняюще указал пальцем на Грейнджер, и вокруг него вспыхнула магия.

Несколько студентов и даже несколько профессоров были поражены проницательностью Гарри, и, сознательно или нет, Гарри только что объявил себя нейтральным в политической игре, которая управляла магическим миром. Некоторые из магглорождённых приняли его слова близко к сердцу и поклялись стараться больше узнать об их мире.

Все сердито обернулись, чтобы посмотреть на Грейнджер, которая плакала за столом. В ход были готовы пойти волшебные палочки, но Дамблдор с Макгонагалл решили спасти Грейнджер и вывести её из Большого зала, оставив позади разгневанных студентов. Тимблер исчез, уверенный в том, что его просьба была услышана, и жаждущий сообщить радостную новость своим собратьям. Гарри снова сел на скамью.

— Чёрт возьми, а ведь эта девчонка действительно тупая, — сказал он. — А домовые эльфы, коварные ублюдки, здорово нас отделали.

Слизеринцам всё это показалось очень забавным, и они присоединились к смеху, как и студенты Дурмстранга, сидевшие рядом с ними. Единственными студентами, которые не нашли в ситуации ничего смешного, были гриффиндорцы, которые считали, что Грейнджер достаточно их унизила.

— Слово на букву «Г»? — спросил Тео, подняв бровь на Гарри.

— Никто ведь не снял баллы, правда? — спокойно ответил Гарри. Интересно, что в песочных часах Слизерина, похоже, было больше очков, чем до начала ужина.

— Ты всё равно вёл себя как чёртов гриффиндорец, — неодобрительно заметила Дафна.

— Правда? — спросил он, повернувшись к ней. — Я защищал традиции. Я даже заявлял, что магглорождённые должны изучать наши традиции, чтобы быть принятыми. Нам не нужно говорить о моей силе, не так ли? О моих амбициях? И пожалуйста, Гринграсс, я не так прозрачен, каким кажусь. Я умею быть хитрым, и хотя мой послужной список свидетельствует об обратном, я предпочитаю оставаться целым и невредимым. Я могу быть весьма находчивым, и я довольно решителен, как вы можете судить по моей речи. Может, я и не стандартный слизеринец, выросший в чистокровном доме, но у меня есть наши черты.

— Правда во мне есть немного гриффиндорского, — добавил он в конце концов.

Слизеринцы выслушали рассуждения Поттера о том, что он обладает чертами их дома, и никто не смог найти в его логике ничего предосудительного. Их созерцательное настроение прервалось, когда желудок Трейси громко заурчал, а вскоре Тео и Блейз вторили ему.

— Чёрт, это было забавно, но я голоден, — пожаловался Блейз.

— Ну, если здесь нас не ждёт ужин, я, пожалуй, вернусь в нашу гостиную, — сказал Гарри со знающей ухмылкой. — Как бы забавно это ни было, думаю, мы можем забыть о еде на сегодня.

Он подмигнул своим друзьям и встал, чтобы уйти. Остальные четверокурсники переглянулись между собой и, пожав плечами, встали, чтобы пойти с ним. Затем остальные три дома стали свидетелями поистине удивительного явления: почти каждый слизеринец последовал за Поттером из Большого зала, как будто он был их лидером.

Правда заключалась в том, что остальные слизеринцы видели взгляды, которые бросали друг на друга четверокурсники, и понимали, что что-то не так. Не похоже было, что им предстоит есть в ближайшее время, поэтому они решили рискнуть и последовать за четверокурсниками.

Гарри всё ещё хихикал про себя, когда они добрались до общей комнаты. Он с шипением открыл вход, и остальные вошли в комнату, но, как только они прошли через проход, были ошарашены.

— Ну что ж, мальчики и девочки, вечеринка за мой счёт, — объявил Гарри, доставая из ящика со льдом сливочное пиво. В общей комнате всё было переделано, в центре стоял большой стол, на котором, судя по всему, лежал огромный кусок мяса, ожидающий нарезки. Остальные слизеринцы стояли и озирались, а Гарри обернулся к ним с кривой ухмылкой на лице.

— Все любят драконину, верно?

Голодные слизеринцы с радостью приняли вечеринку. Гарри предпочёл бы устроить вечеринку у озера, но он знал, что это, скорее всего, приведёт к неприятностям. Когда вечеринка продолжалась, он оказался в углу общей комнаты и разговаривал с Алистером, к нему подошла Дафна — Гарри всё ещё носил зелёные волосы, которые она подарила ему ранее.

— Ты ведь с самого начала всё это спланировал, не так ли? — обвиняюще спросила она.

— Понятия не имею, о чём ты говоришь, Гринграсс, — сухо ответил он.

Алистер посмотрел на зеленоволосого юношу и увидел, что тот сдерживает улыбку, и тут его осенило.

— Я же не мог благодаря Добби узнать, что происходит. Я же не сказал Добби, чтобы он убедил домовых эльфов, что, сделав что-то радикальное, они покончат с проблемой Грейнджер. Это означало бы, что Добби должен был знать о забастовке заранее. Я совершенно не ожидал этого и приготовил всю эту еду из того, что осталось от убитого мной дракона, чтобы накормить свой дом, просто потому, что я хороший парень.

Алистер рассмеялся и похлопал Гарри по спине, а затем оставил их общаться. Полная история произошедшего быстро распространилась по общей комнате, и вскоре Гарри уже получал восхищённые взгляды от своих соседей по комнате. За одну ночь он доказал, что воплощает в себе все черты факультета Слизерин: традиционализм, находчивость, хитрость, честолюбие, лидерство, самосохранение, решительность, ум, братство и власть.

— Я не должен был так срываться, — прошептал он так, чтобы слышала только Дафна.

Она лишь покачала головой и с любопытством посмотрела на него. Он был в Слизерине всего несколько дней, и казалось, что положение Гарри в доме уже укрепилось.

— Ну, что скажешь, Гринграсс? — спросил он, и Дафна ухмыльнулась.

— Думаю, для тебя я Дафна. Используй это, Поттер.

— Только если ты будешь называть меня Гарри.

— Договорились.

Профессор Снейп вошёл в общую комнату, обнаружил, что вечеринка в самом разгаре, и задержался, чтобы съесть кусок жаренного дракона, но только потому, что был голоден. После того как ему рассказали обо всём, что произошло, он на мгновение выглядел растерянным, а затем пробормотал что-то себе под нос и вскоре ушёл. Если бы кто-нибудь проверил журнал баллов, то обнаружил бы: «Гарри Поттер, пятьдесят баллов Слизерину за обеспечение своего дома» сразу после: «Гарри Поттер, двадцать баллов Слизерину за защиту традиционных ценностей и выступление против вопиющей тупости магглорождённых». После семидесяти баллов, отданных Поттеру за одну ночь, Северус Снейп отчаянно нуждался в крепком напитке.

~Конец воспоминания~

На следующий день всё вернулось на круги своя, за исключением того, что Грейнджер стала получать неприятные взгляды от большей части школы и даже от некоторых гостей. Кроме того, в качестве информативного наказания ей дали задание написать для директора доклад о домовых эльфах, их истории и роли в магическом мире.

Она могла бы справиться с этим, если бы на этом всё и закончилось, но, к несчастью для неё, история вышла наружу и даже была опубликована в газете благодаря обеспокоенному студенту, пожелавшему остаться неизвестным. Грейнджер завалили письмами с ненавистью, некоторые из которых были с ловушками, что очень позабавило анонимного студента. Студента, который решил на один день оставить свои волосы зелёными, просто чтобы развлечься раздражением некой голубоглазой красавицы-блондинки, которая в глубине души находила его действия такими же забавными, как и он сам.

На самом деле сказать, что Дафну Гринграсс забавлял Гарри Поттер, было бы преуменьшением. С тех пор как его распределили в Слизерин, в Хогвартсе появился почти постоянный источник развлечений. Она училась тому, чему не научилась бы нигде, и чувствовала, что становится более могущественной ведьмой. Тот факт, что она приветствовала откровенный флирт Гарри, удивил даже её, но не в плохом смысле. На самом деле он показался ей очень милым парнем, и она подумала, может ли между ними быть что-то большее.

Она понимала, что человек, которого он показывал своим соседям по комнате, сильно отличался от той холодной и мстительной маски, которую он демонстрировал остальным студентам. Конечно, вскоре Дафна узнала, что Гарри Поттер — это нечто большее, чем она могла себе представить.

* * *

Гарри открыл каменный контейнер с мощной защитой и проверил его содержимое. Внутри лежала диадема Рейвенкло и старый серый носок. Оба предмета были хоркруксами, а носок — кусочком души, который когда-то был прикреплён к его шраму. Одним из первых дел Гарри и Добби после возвращения в прошлое было проведение ритуала извлечения, который на самом деле был довольно прост для тех, кто знал, что делать. Гарри счёл подходящим оскорблением прикрепить частичку души к одному из старых носков Добби. Он не был уверен, что Волдеморт почувствует уничтожение хоркруксов, поэтому решил просто беречь их до поры до времени.

Он вернулся к столу и посмотрел на письмо, которое Хедвиг принесла ему накануне.

Дорогой Сохатик,

Что, чёрт возьми, значит, ты не получил ни одного из моих писем? Ты хоть знаешь, как я волновался? Даже бедный старый Муни пытался связаться с тобой, но совы почему-то не могут тебя найти и всегда приносят письма обратно.

Судя по тому, что ты писал в своих предыдущих письмах, я могу предположить, что это потому, что ты проводишь больше времени в Тайной Комнате, чем в других частях замка

В любом случае, я уверен, что эта твоя милая сова сможет найти тебя. По этой причине я отправляю с ней все свои предыдущие письма.

Ежедневный Пророк был нашим единственным источником новостей о тебе, и я должен сказать, что ты молодец! Если верить газете, ты справился с заданием просто потрясающе, хотя это было чертовски опасно. О чём ты только думал? Это был самый безответственный и глупый поступок, который я когда-либо видел, а я совершил их немало… И что ты имеешь в виду, говоря, что тебе пришлось раскрыть своё истинное «я»?

Прости, я просто пытаюсь поддержать тебя и быть ответственным… Я знаю, что подвёл тебя, Гарри, но с этого момента я намерен загладить свою вину.

Я с Ремусом, и мы оба в порядке. Пожалуйста, Гарри, мы должны встретиться и поговорить об этом с глазу на глаз, лучше всего в ближайшие выходные в Хогсмиде. Ремус согласен с этим, и у нас должны быть кое-какие связи, чтобы достать для тебя всё, что тебе может понадобиться.

Должен сказать, я потрясён (как и Муни) тем, что тебя определили в Слизерин. Джеймс, наверное, в гробу вертится, но я знаю, что в детстве был немного идиотом, но я достаточно вменяем (тут Муни рассмеялся), чтобы понять, что Слизерин не означает зло. Чёрт, моя кузина Андромеда была в Слизерине, и она — ангел. А вот остальные члены семьи… Идём дальше. Мы поддержим тебя в любом случае, просто убедись, что ты в безопасности.

Должен сказать, что меня возмутило, что милая ведьмочка, которая помогла тебе спасти меня прошлым летом, отвернулась от тебя, и я надеюсь, что твоя Магическая клятва заставила её и всю эту чёртову школу смириться. Я ожидаю, что скоро услышу больше об этой пташке Вейле.

Не забудь прислать нам письмо с датой следующего выходного в Хогсмиде, чтобы мы могли попасть к тебе. Я предлагаю Визжащую хижину.

Будь уверен, что ты в безопасности, и обязательно сообщи нам, если тебе что-нибудь понадобится.

С уважением, ваш симпатичный и жуликоватый дядя Бродяга и ваш не очень симпатичный дядя с пушистыми проблемами Муни.

Гарри усмехнулся. Дяди были на его стороне. Хорошо.

— Добби, — позвал он.

— Гарри? — ответил эльф, появляясь рядом с ним.

— Пора. Ты можешь доставить нас на площадь Гриммо?

— Могу.

— Очень хорошо. Бери свои доспехи и готовься к выходу, — сказал ему Гарри и принялся облачаться в свои драконьи доспехи. — Не знаешь, когда будут готовы доспехи из василиска?

— Оружейник сказал, что они должны быть готовы либо на следующей, либо через неделю, — ответил Добби, получив благодарный кивок от Гарри. Оба облачились в полный комплект из драконьей кожи, а Гарри надел поверх него чёрный дорожный плащ с капюшоном. Добби прикрепил к поясу несколько ножей, а Гарри — палочку на руку и серебряный кинжал на бок.

— Готов. Веди нас на площадь Гриммо, — приказал Гарри.

— Как ты думаешь, твой собачий отец⁽³⁾ и волк будут там? — спросил эльф, заставив Гарри замешкаться.

— Чёрт, я даже не подумал об этом. Я думал, Сириус будет с Ремусом.

— Я могу пойти туда первым и проверить дом. Если они там, я могу встретиться с Кричером и поговорить с ним. Если нет, я могу просто вернуться и взять тебя с собой, — предложил Добби, но Гарри покачал головой.

— Возьми меня с собой. Я останусь снаружи, разновождённый, и буду держать периметр, пока ты будешь проверять дом. Моя магия всё ещё может быть связана с защитой, так что у меня не должно возникнуть проблем с проникновением внутрь.

— Я полагаю, что о встрече с ними сегодня не может быть и речи? — спросил Добби.

— Слишком рано, и это вызовет слишком много вопросов, — ответил Гарри, и Добби кивнул в знак согласия.

Гарри положил руку на плечо Добби, и вскоре они оказались в переулке рядом с площадью Гриммо. Добби почувствовал, что на него наложены чары, и молча заскочил в дом, пока разновождённый Гарри шёл к площади, чтобы проверить улицу. Через несколько минут Добби вновь появился рядом с ним.

— Я говорил с Кричером, и он готов тебя выслушать. Он говорит, что входить нужно через парадную дверь, — доложил Добби. Гарри кивнул и подошёл к парадной лестнице дома номер двенадцать. Как он и ожидал, дверь открылась по мановению его палочки. Гарри шагнул в прихожую, и его встретили Кричер и визжащий портрет Вальбурги Блэк.

— ЧТО ЭТО? ГРЯЗЬ, ВТОРГШАЯСЯ В ДОМ МОИХ БЛАГОРОДНЫХ ПРЕДКОВ? ВОРЫ, ГРЯЗНОКРОВКИ…

Она продолжала изрыгать свою грязь, пока Гарри не взмахнул палочкой, фактически заставив её замолчать, создав вокруг её фигуры защитное поле.

Кричер просто стоял на месте, его глаза расширились, когда он узнал что-то в новом человеке.

— Ты… Кричер чувствует в тебе магию семьи Блэк. Как? Почему?

— Ответ будет долгим и мучительным, Кричер. Всё, что я скажу тебе, это то, что мне известен секрет твоего хозяина Регулуса, и я могу помочь тебе уничтожить медальон и принести мир тебе и памяти твоего хозяина.

Глаза Кричера стали ещё шире. Если бы Гарри обратил внимание на портрет Вальбурги, он бы увидел, что она прекратила свои безмолвные крики и с любопытством смотрит на Гарри.

— Почему Кричер должен доверять тебе? — спросил старый эльф, в голосе которого звучала почти надежда.

— Кричер, ты сам сказал, что чувствуешь во мне магию семьи Блэк. Я могу дать тебе клятву, что уничтожу медальон, или, что ещё лучше, попрошу тебя уничтожить его, когда придёт время. Я враг Тёмного Лорда и хочу уничтожить его, как хотел твой хозяин Регулус. Он погиб, пытаясь уничтожить медальон, Кричер. Разве ты не думаешь, что мы в долгу перед ним?

Кричер кивнул, в его глазах стояли слёзы.

— Если Вы поклянётесь мне, что уничтожите медальон ради хозяина Регулуса, Кричер отдаст его Вам.

Гарри улыбнулся, подняв палочку.

— Я, Гарри Джеймс Поттер, крестник Сириуса Ориона Блэка, клянусь своей жизнью и магией, что уничтожу или предоставлю средства для уничтожения медальона, который хранит домовой эльф Кричер и который был передан ему его хозяином Регулусом Блэком с приказом уничтожить его. Да будет так.

Из Гарри вырвалась вспышка света, и глаза Кричера снова расширились.

— Ты Гарри Поттер, крестник грязного предателя крови хозяина Сириуса?

— Да, Кричер. Теперь ты будешь мне доверять? — спросил Гарри, не обращая внимания на попытки портрета закричать ещё сильнее.

— Когда ты его уничтожишь? — спросил Кричер с чувством предвкушения.

— Тёмный Лорд создал несколько таких мерзких предметов. Я планирую уничтожить их все вместе, прямо перед нападением на самого Волдеморта, — ответил Гарри. Кричер кивнул и щёлкнул пальцами, в результате чего в его руках появился золотой медальон Салазара Слизерина.

— А Вы не можете сделать это сейчас? — спросил Кричер, и Гарри покачал головой.

— Нет. Я не знаю, почувствует ли Тёмный Лорд его уничтожение, а я не хочу, чтобы он что-то заподозрил.

Эльф обдумал слова Гарри.

— Кричер согласен. Может ли Кричер стать свидетелем, когда придёт время? — снова спросил он.

— Да, Кричер, я пошлю за тобой своего друга Добби, когда буду готов, — согласился Гарри, жестом указывая на Добби, который всё это время молчал.

— Юному эльфу Добби повезло, — сказал Кричер, с благоговением глядя на младшего эльфа. — У вас самые крепкие узы.

— Мой хозяин предложил мне свою дружбу, Кричер, а не обычную связь. Я действительно был благословлён магией, и, если позволишь, ты можешь доверять словам моего хозяина.

Кричер кивнул и передал медальон Гарри.

— Кричер, я думаю, что твой хозяин Сириус Блэк скоро придёт в этот дом. Не мог бы ты ничего не говорить ему о том, что я здесь, или о Регулусе и медальоне? Когда всё будет готово, мы сможем ему рассказать, но не сейчас. Ты можешь это выполнить?

— Кричер согласен, — сказал старый эльф, и Гарри повернулся к миссис Блэк, которая была багровой от гнева.

— Леди Блэк, прежде чем я уйду, я хочу, чтобы Вы знали, что всё, что Вы только что услышали, было правдой, — сказал Гарри, направив палочку на картину. Это движение встревожило Кричера, но Добби не позволил ему вмешаться. — К сожалению, я не могу позволить Вам вспомнить всё, что произошло здесь сегодня. Знаете ли Вы, что картинам можно стереть память? OBLIVIATE!

Вернувшись в Комнату, Гарри положил медальон в контейнер с носком и диадемой. Остались только Нагайна, чаша и кольцо. Выбранный им способ уничтожения хоркруксов был довольно прост. Он планировал быстро окунуть предметы в яд василиска и дать хоркруксам разрушиться, надеясь, что изделия останутся невредимыми.

Гарри сел на один из стульев, размышляя об иронии судьбы. Если бы это был любой другой эльф, кроме Кричера, он бы просто вошёл в дом и убил эльфа, прежде чем забрать медальон. Однако Гарри Поттер относился к Кричеру с симпатией, даже несмотря на то, что в оригинальной временной шкале у них было плохое начало. Кричер сам помогал ему в управлении делами Дома Блэк после войны. Это была единственная причина, по которой Гарри пощадил старого эльфа, — благодарность, или так ему хотелось думать.

Пока Гарри размышлял, Добби принёс ему чай.

— Это оказалось гораздо проще, чем ожидалось, — сказал Добби, и Гарри кивнул в знак согласия.

— Мы сможем получить кольцо завтра вечером, — сказал Гарри, всё ещё немного погружённый в размышления. — Чёртова змея должна быть предпоследней по очевидным причинам, а насчёт чаши я не очень уверен.

— А ты не мог бы договориться с гоблинами? — спросил Добби, и Гарри покачал головой.

— Сомневаюсь. Я встречался с Сильвертитом за пару недель до нашего возвращения, и он практически признал, что гоблинов не волнует, что клиенты хранят в своих хранилищах, если это не представляет опасности для Народа гоблинов. Полагаю, мы не можем рассчитывать на гоблинскую помощь.

— Тогда каков Ваш план? Не думаю, что повторное нападение на банк — хорошая идея, даже с помощью амбициозного гоблина, — предположил эльф, вызвав усмешку Гарри.

— В прошлый раз это сработало, не так ли? — усмехнулся Гарри. — Но нет, думаю, на этот раз у меня есть план получше. Всё, что нам нужно, это обеспечить сотрудничество Беллатрисы Лестрейндж.

— Как? — спросил Добби, прекрасно зная, что у его хозяина уже есть гениальный план.

— Ну, начнём с того, что вытащим её из Азкабана. Но это план на Новый год.

* * *

К концу второй недели декабря Дафна была уже сыта по горло. Она устала от того, что её дразнят соседи по общежитию, старшие девочки в доме и даже её чёртова сестра. Ей надоело, что её постоянно спрашивают, встречается ли она с Поттером, и если да, то как долго? Когда она отрицала это, некоторые девочки даже просили её замолвить за них словечко, что было почти так же раздражающе.

Неужели так трудно понять, что они просто… соратники?

Но это казалось не совсем правильным. Слишком уж пустыми казались эти слова. На самом деле ей нравилось проводить время с Гарри. Он был умным, сильным и удивительно порочным, но при этом довольно забавным, а по отношению к ней он был просто добр и благосклонен. Она полагала, что назвать его другом было бы более точным, но чем бы они ни были, их отношения отличались от дружбы с Трейси, Милли или даже Блейзом. Всё это было очень запутанно. В любом случае, то, что ей нравилось его общество и она считала его интересным, не означало, что у неё с ним что-то было.

Её сестра была хуже всех. В отличие от других девушек, Астория не стала расспрашивать подробности о дружеских/деловых отношениях Гарри и Дафны, которые все путали со свиданиями. Нет, Астория, всегда отличавшаяся смелостью, просто подошла к ней и спросила:

— Сколько времени вам двоим понадобится, чтобы забраться в чулан с мётлами?

В такие моменты она почти ненавидела Гарри Поттера, но потом он приходил и делал что-то удивительное. Как ему удавалось так легко заставить её забыть о своей злости на него?

Однажды вечером Гарри решил познакомить её с Выручай-комнатой на седьмом этаже. В этой комнате можно было создать практически всё, что угодно, и придать ей любую форму. Когда она спросила его, как он её нашёл, он, естественно, ответил: «В дневниках Салазара Слизерина».

— Когда-нибудь я захочу изучить эти дневники, — с раздражением сказала она. Похоже, он так отвечал на все вопросы, и это стало для неё источником раздражения.

И что же он ответил?

— Хорошо, я отведу тебя в Тайную комнату завтра вечером.

Дафна не думала, что когда-нибудь сможет его разгадать. Она гордилась тем, что умеет читать людей и предсказывать их поведение, но к Гарри, похоже, не относилось ни одно из её предубеждений. Он был похож на головоломку, которую нужно было разгадать.

Верный своему слову, он привёл её в Комнату на следующий вечер. Она была в восторге, хотя обнаружение того, что вход находится в туалете для девочек на втором этаже, немного обескуражило её. Однако магия, использованная для получения доступа в Комнату, произвела на неё большое впечатление. Гарри использовал парселтанг, чтобы открыть вход за раковиной, и ещё раз, чтобы вызвать лестницу и свет. По пути вниз он развлекал её рассказом о том, как он нашёл Комнату, в том числе о том, как Локхарт вызвал обвал туннеля, вынудив его идти дальше в одиночку.

По мере того, как они пробирались по туннелям, Дафну стало одолевать зловещее предчувствие. Когда они наконец добрались до главной двери, ей казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди. Гарри с шипением открыл большую круглую стальную дверь, и вскоре Дафна оказалась в огромной пещере, уставленной реалистичными статуями змей. В дальнем конце Комнаты стояла огромная каменная статуя, изображающая лицо человека, но ничто не подготовило её к тому, что она увидела перед собой — скелет восемнадцатиметрового василиска, стоящего так, словно он готов наброситься на них.

При виде скелета у Дафны подкосились ноги, и если бы Гарри не схватил её за руку, она бы упала на землю прямо там и тогда.

— Ты… Ты убил его? — спросила она тоненьким голоском.

— Да… — прошептал он, наслаждаясь ощущением её объятий и запахом её духов.

— Как?

Её глаза не отрывались от скелета, так как она боялась, что у неё потекут слёзы, если она посмотрит на него.

— Я проткнул ему рот мечом Гриффиндора. Один из его клыков всё же зацепил меня; я выжил только благодаря слезам феникса Фоукса.

— Что?! — воскликнула она, вырываясь из его хватки и поворачиваясь к нему лицом с выражением недоумения. — Ты хочешь сказать, что в двенадцать лет ты проткнул ему рот? И был пронзён клыком, но каким-то образом выжил благодаря слезам феникса?

— Если хочешь, я могу показать тебе воспоминания, — предложил Гарри.

— Конечно, — ответила она, всё ещё не оправившись от шока.

Гарри подвёл её к тому, что казалось сплошной стеной. На этот раз она была готова к парселтангу — всё-таки это была Тайная комната Слизерина. Стена открылась, и перед ними предстала ещё одна большая комната, в которой были жилая зона, лаборатория и библиотека.

— Добро пожаловать в мои личные покои. Здесь я живу с Хэллоуина.

— Это были личные покои Салазара Слизерина, не так ли? — спросила Дафна, в изумлении расхаживая по комнате и пытаясь осмыслить всё увиденное.

— Десять очков Слизерину, — пошутил Гарри, проходя вместе с ней в библиотеку. Это была частная коллекция Слизерина, или, по крайней мере, её часть, включая несколько его личных дневников. Гарри взял в руки тот, который ей нужен, чтобы убедиться, что ничего не случится, если она к нему прикоснётся. Открыв дневник, она пришла в недоумение от того, что в нём было написано.

— Можешь выбрать другой? — спросила она, указывая на тот, который ей нужен.

Он протянул ей журнал, но и во втором было написано то же самое.

— Гарри?

— Да?

— Что это? — спросила она, перелистывая страницы и не видя ничего, кроме закорючек.

— Учитывая, что я могу читать, а ты нет, могу предположить, что это либо письменная форма парселтанга, либо чары, маскирующие слова так, что только змееуст может их прочесть. Учитывая, что змеи не нуждаются в письме, я предпочту второй вариант, — сказал он с едва заметной ухмылкой на лице.

— Ты ублюдок, — сказала она ему, закрывая журнал с разочарованным выражением лица. — На самом деле я была в восторге, понимаешь?

— Я знаю, — серьёзно ответил он. — Ты хотела увидеть дневники. Но я не обещал, что ты сможешь их прочитать. Я могу предложить перевести их для тебя, но это может занять несколько лет.

Дафна вздохнула.

— Хорошо… Ты сказал, что у тебя есть воспоминания, которые ты хочешь мне показать?

Она приобрела отрешённое выражение лица, явно разочарованная тем, что не получит того, за чем пришла. Он кивнул, провёл её в гостиную и показал на стоящую на столе чашу. Гарри с помощью палочки достал из своего виска серебристое воспоминание и опустил его в Омут.

— Я включил память обо всём, что произошло с того момента, как мы вошли в туалет, и до самого конца. Ты готова?

— А ты разве не пойдёшь? — спросила она.

— Мне нужно кое-что сделать здесь, так что лучше не надо, — ответил он. — Внимательно следи за воспоминаниями, и я обещаю, что отвечу на все твои вопросы, когда ты закончишь, хорошо?

— Хорошо, — вздохнула она и опустила голову в чашу.

Гарри усмехнулся самому себе. Ей действительно предстояло многое узнать о нём. Гарри подошёл к одной из полок и выбрал фолиант, который он тщательно заколдовал после возвращения в это время. Он взял первые десять дневников Салазара, расположенные в хронологическом порядке, и произнёс заклинания, которые скопировали дневники в зачарованный фолиант, переведя их на английский язык.

Она определённо будет удивлена.

Некоторое время спустя Дафна вышла из Омута бледная и дрожащая. Гарри сидел в кресле и читал один из дневников.

— Ты… Он… Ты…

Вздохнув, Гарри закрыл книгу и встал, чтобы подойти к ней. Он заметил её красные глаза и затаённый ужас, который она, очевидно, всё ещё испытывала, и понял, что, наверное, не стоило отпускать её одну смотреть воспоминания. Он придвинулся, чтобы обнять её, и она позволила ему это сделать.

— Его больше нет, Дафна, — сказал он. Она всё ещё дрожала.

— Как? Как это было возможно? Дневник? Волдеморт?

— Я не знаю, что это была за магия, — солгал он, — но теперь его нет.

Она хмуро посмотрела на него и сказала:

— Надеюсь, ты больше не будешь вести себя как глупый гриффиндорец.

— Конечно, нет, теперь я хитрый слизеринец, — сказал он с ухмылкой.

— Я серьёзно, — сказала она тихим голосом, не найдя в ситуации ничего смешного.

— Я стараюсь, но у меня всё ещё бывают гриффиндорские моменты, — признал он, понимая, что это правда.

Она вырвалась из его объятий, немного смущённая тем, что позволила себе оказаться в таком положении, хотя должна была признать, что это было приятно.

— Дафна? — спросил он, и она снова посмотрела на него. Он улыбался и помахал ей рукой, чтобы она шла с ним. Он поднял тяжёлую книгу и протянул ей. Она открыла обложку и задохнулась от увиденного.

— Но… но ты же сказал… — начала она.

Она посмотрела на первую страницу: «Дневник Салазара Слизерина, том первый» было написано крупными буквами сверху.

— С магией всегда есть способ. Этот фолиант переведёт любую книгу с парселтинга на английский, если только ты правильно наложишь чары. У тебя десять дневников, развлекайся, а потом я смогу загрузить тебе ещё.

— Спасибо, — прошептала она, и слёзы счастья навернулись ей на глаза. — Это прекрасный подарок, но что ты хочешь взамен? — спросила она, и её слизеринская сторона взяла верх.

«Тебя!» — пронеслось у него в голове, но вместо этого он просто вытер ей слёзы и ещё раз обнял.

— Я расскажу тебе на Йольском балу, но обещаю, что никогда не буду заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь, — прошептал он. По правде говоря, ему хотелось поцеловать её прямо здесь, но он знал, что ему ещё многое предстоит сделать, если он хочет, чтобы она влюбилась в него, поэтому решил подождать.

— Тогда всё в порядке, — прошептала она, расслабляясь в его объятиях. Что он с ней сделал? Ей действительно нужно было взять себя в руки. Ради Мерлина, они знакомы всего две недели. У неё была репутация, которую нужно было поддерживать.

* * *

Вопреки распространённому мнению, не было ничего необычного в том, чтобы слизеринец гулял в одиночестве по коридорам школы. Дафна и сама любила по вечерам прогуливаться в одиночестве вдоль озера — ещё одна из тех вещей, которые способствовали её репутации Ледяной королевы. Она даже не возражала против того, что люди считали её холоднокровной стервой. Почему её должно волновать мнение других людей?

Конечно, так было раньше. Сейчас же она часто усмехалась, даже не осознавая этого, а иногда даже улыбалась во весь рот. Что случилось с её эмоциональным контролем?

Эти размышления привели Дафну к ещё одной долгой прогулке у озера, время от времени останавливаясь, чтобы бросить в воду пару камней. Перебрав в уме все возможные варианты, она в конце концов вынуждена была признать, что всё это из-за Поттера… Гарри. Проклятье.

Она задержалась на берегу, молча глядя на воду и скрестив руки. Она не знала, что делать, больше не могла отрицать — он нравился ей почти так же сильно, как Трейси или Милли. Эти двое были её лучшими подругами, так что Гарри можно было считать по меньшей мере близким другом. Иногда он смотрел на неё так, что ей казалось, что она ему небезразлична, но иногда он относился к ней не более, чем как к другу. Она не знала, что думать, и даже не знала, какой из этих вариантов предпочесть.

Гарри Поттер был загадкой. Дафна вздохнула и покачала головой, решив, что с таким же успехом может вернуться в общую комнату и закончить домашнее задание по Чарам.

«Не то чтобы всё было так уж плохо», — подумала она про себя. Она заметила, что после сближения с Гарри количество похотливых взглядов в её сторону резко сократилось. Признаться, ей больше нравился игривый флирт Гарри, чем то, что другие мальчики смотрели на неё так, словно она была каким-то призом, который нужно было выиграть.

Ещё одним преимуществом вновь обретённой близости с Гарри стало улучшение её магического мастерства. Чем больше она училась у него, тем более сильной себя чувствовала, а её репертуар заклинаний значительно расширился. Быть союзником Гарри Поттера во всех его исследованиях, связанных с Турниром, тоже имело свои преимущества, ведь Гарри имел полный доступ как к Запретной секции Хогвартса, так и к личной библиотеке Слизерина.

Она вошла в двери замка и повернула в сторону подземелий, но тут её перехватило новое Золотое трио Гриффиндора — Грейнджер, Уизли и Уизлетта. О радость, как раз то, что ей было нужно.

— Смотрите, что притащил Книзл, — насмехался Уизел, направив на Дафну свою палочку.

— Что вам нужно? — спросила Дафна, вернув на лицо свою фирменную ледяную маску. Её тон заставил троицу замешкаться на полминуты, но они быстро пришли в себя.

— Ты нас не запугаешь, сука! — крикнула Уизлетта, её лицо покраснело от гнева. — Мы хотим, чтобы ты освободила Гарри от заклинания или зелья, под которым он находится.

«Что? — подумала Дафна. — Как они могут так заблуждаться?»

— О чём вы говорите? — снова спросила Дафна.

— О, прошу тебя, даже не пытайся, — ответила Грейнджер со своим обычным властным тоном. — Мы заметили, что он постоянно крутится вокруг тебя. Очевидно, ты используешь его, чтобы улучшить свои оценки. Он ни за что не стал бы слизеринцем по собственной воле.

Дафна бросила пристальный взгляд на Грейнджер.

— Правда, о самая умная ведьма? — усмехнулась она. — Скажи мне, как именно я его контролирую? Он смог противостоять Империо Муди, так как же я могу его контролировать?

— Приворотное зелье, — ответила Уизлетта.

— Это смешно, — ответила Дафна, но Грейнджер снова прервала её:

— Правда? Я видела, как он на тебя смотрит, и заметила, что он не отпускает тебя от себя больше, чем кого-либо другого. Что ещё это может быть?

— Ты действительно думаешь, что мы поведёмся на это? — выплюнул свинский мальчишка Уизли. — Думаешь, мы поверим, что Гарри просто отвернётся от нас? Что он когда-нибудь полюбит такую мерзкую змею, как ты?

«Да уж, только вот же идиоты», — простонала про себя Дафна.

— И в чём же заключался твой план? — с самодовольным видом спросила Грейнджер. — Сдать его своему хозяину?

«Моему хозяину?»

— Я никому не подчиняюсь, Грейнджер. Я бы поостереглась говорить то, что ты говоришь.

Уизли насмешливо хмыкнул.

— Ну да, как будто мы не знаем лучше. Все вы, Слизеринские Змеи, — тренирующиеся Пожиратели смерти. Готов поспорить, это был ваш план с самого начала. Вы использовали Тёмную магию, чтобы вписать его имя в Кубок, околдовали его, чтобы он отвернулся от нас, и заставили его присоединиться к вашему факультету, чтобы вы могли насладиться его славой чемпиона, а затем доставить его Сама-Знаешь-Кому.

— Что?! — воскликнула Дафна, едва не потеряв самообладание. — Сам-Знаешь-Кто мёртв, Уизли, — огрызнулась она.

— Да ладно, неужели ты думаешь, что мы в это верим? — Грейнджер насмешливо хмыкнула. — Мы были с Гарри, когда он столкнулся с Сама-Знаешь-Кем на нашем первом курсе. Гарри всегда знал, что однажды он вернётся, и директор тоже.

«ЧТО?!»

Дафна не могла даже начать осмысливать заявление Грейнджер; это было совершенно невероятно.

— Гринграсс, мы все здесь здравомыслящие люди. Просто дай нам противоядие или контрзаклинание, чтобы мы могли освободить Гарри от твоего влияния и он мог вернуться в Гриффиндор, забыв обо всём этом кошмаре.

— Я не контролирую его, — ответила Дафна, кипя от ярости. Эти три идиота действовали ей на нервы.

Грейнджер лишь на мгновение уставилась на неё, а затем вздохнула.

— Ладно, пусть будет так. Джинни?

Уизлетта медленно подняла палочку, на её лице появилась извращённая ухмылка, словно она получала от этого какое-то нездоровое удовольствие. Однако прежде чем Уизлетта успела произнести заклинание, Дафна отступила в сторону и выхватила свою палочку. Младшая Уизли даже не успела среагировать, как Дафна молча ударила её в грудь. Блондинка тут же развернулась и одним взмахом палочки отправила Уизли и Грейнджер в полет к стене. Дафна использовала невербальные Изгоняющие чары, как Гарри учил её на уроке несколько недель назад. Для пущей убедительности она оглушила их обоих.

Дафна поняла, что её сердце бешено колотится, и сделала несколько успокаивающих вдохов. «Неужели это действительно произошло?» — подумала она про себя.

Не успела она собраться с мыслями, как сзади послышались медленные хлопки. Обернувшись, она увидела весёлого Гарри Поттера, прислонившегося к каменной колонне, откуда он, очевидно, наблюдал за противостоянием.

— Молодец, — сказал он, продолжая хлопать. Дафна снова убрала палочку в кобуру и бросила на него сердитый взгляд.

— Как долго ты там стоишь? — спросила она, подойдя к нему.

— Достаточно долго.

— И ты не подумал помочь мне?

Он просто усмехнулся, что только ещё больше раззадорило её.

— Я думал об этом, но понял, что мне это не нужно. Ты более чем в состоянии справиться с этими тремя.

Она просто стояла и смотрела на него, пока его слова укладывались в её голове.

«Неужели он настолько верит в мои способности?»

— Как насчёт того, чтобы проводить тебя в гостиную? — предложил он, но вместо этого она повернулась и пошла прочь от него.

— И дать людям ещё больше поводов донимать меня по поводу наших несуществующих отношений? — спросила она, обернувшись к нему с приподнятой бровью. — Думаю, нет.

— Ты же понимаешь, что я тоже направлялся в общую комнату, — поддразнил Гарри, догоняя её и оставляя трёх придурков валяться на полу.

Дафна застонала.

— Почему бы тебе просто не пойти в Комнату? — спросила она, не глядя на него.

— Зачем? Я уже надоел? — нахально спросил он, но она была не в настроении слушать его игры.

— Прекрати! — сердито прошипела она.

Выражение его лица быстро стало серьёзным. Когда стало ясно, что ему больше нечего сказать, она снова повернулась к нему спиной и продолжила уходить. Пройдя всего несколько шагов, она вдруг остановилась, вспомнив слова Грейнджер.

— «Наш первый год»… Всё, что сказала Грейнджер, было правдой? — спросила она, обернувшись к нему.

— Да, — ответил Гарри. Он знал, о чём она собирается спросить, поэтому поднял палец и сказал: — Не сегодня. Спроси меня завтра.

Дафна кивнула и снова повернулась, чтобы уйти. Её любопытство могло подождать. Сейчас она просто хотела вернуться в своё общежитие. Она даже забыла о домашнем задании.

* * *

Дафна находилась в Выручай-комнате, тихо сидя на копии одного из стульев из общей комнаты Слизерина и пытаясь держать свои эмоции под контролем. Гарри сидел напротив неё на таком же стуле, между ними стоял маленький столик с чайным сервизом. Он только что рассказал ей о событиях их первого курса, когда он столкнулся с Волдемортом и Квирреллом в борьбе за философский камень. Обычно Дафне трудно было бы поверить в такую историю, но Гарри до сих пор не лгал ей. Когда он предложил ей просмотреть воспоминания, она отказалась, а вместо этого просто сидела, пытаясь впитать в себя всё, что только что услышала.

— Значит, ты столкнулся с ним на первом курсе, а на втором — с его воспоминанием? И в обоих случаях победил его.

— Верно.

— Что-нибудь ещё, что мне следует знать? Может, Сириус Блэк невиновен и вовсе не хотел тебя убивать? — язвительно спросила она. Она увидела, как в глазах Гарри внезапно появился блеск, а на лице появилась лёгкая улыбка. Она фыркнула и покачала головой в недоумении. — Я не верю… — это всё, что она смогла сказать.

— Сириус — мой крёстный отец, и он не предавал моих родителей. Вместо него они сделали хранителем секретов Питера Петтигрю, и тот отправился прямиком к Волдеморту. В ту ночь никто не мог найти Питера, и Сириус понял, что что-то не так. Он отправился в Годрикову Впадину, чтобы проверить, как мы там, но опоздал. Он пришёл туда как раз вовремя, чтобы найти тела моих родителей и увидеть, как Хагрид готовится отвести меня к Дамблдору. Он признаёт, что должен был позаботиться обо мне тогда, но Хагрид настаивал на выполнении приказов Дамблдора, и Сириус решил вместо этого поохотиться на крысу.

— Крыса? — спросила Дафна, не зная, метафора это или нет.

— Петтигрю — крыса-анимаг. Когда Сириус догнал его, Петтигрю закричал, что Сириус предал моих родителей, а затем произнёс заклинания, которые вызвали взрывы и убили магглов. Появились авроры и забрали Сириуса. Думаю, в тот момент он был совершенно не в себе, и его отправили в Азкабан без суда и следствия.

— Но… почему? — спросила Дафна, и Гарри только пожал плечами.

— Не знаю. Но я могу сказать, где крыса пряталась последние несколько лет.

Она не смогла сдержать любопытства и махнула рукой, чтобы он продолжал.

— Он жил в качестве домашней крысы Уизли более десяти лет. Он даже жил со мной в одной спальне в Хогвартсе почти три года.

У Дафны от удивления отпала челюсть.

— Это правда, мы даже ненадолго поймали его в конце третьего курса. Так мы узнали, что Сириус невиновен. К сожалению, он сумел снова превратиться в крысу и сбежал.

Она застонала.

— Это… это просто…

— Безумная история, но, к сожалению, слишком реальная, — закончил он за неё. — Не знаю, почему со мной всегда происходят такие вещи, но они помогли мне понять, что я не могу полагаться ни на кого другого. Я должен быть достаточно хорош, чтобы самостоятельно справиться с худшим, что может предложить этот мир, будь то этот дурацкий турнир или сам Тёмный Ушлёпок.

— После всего, что ты мне рассказал, я вынуждена согласиться, — сказала она, — но почему же тогда до сих пор ты не демонстрировал никаких выдающихся способностей на уроках? Первые три года нашей совместной жизни ты был посредственностью, в лучшем случае, чуть выше среднего.

— Между нами говоря, я действительно очень старался на первом курсе, но Бобёр и Проныра всегда были рядом со мной. Один — ленивая неряха, а вторая — невыносимая, если она не лучшая в каждом классе. Я думал, что мне будет легче, если я просто скроюсь на заднем плане. Я не хотел быть в центре внимания.

— Молодец, — фыркнула она.

— Я уже всем объяснил, — сказал он, не обращая на неё внимания. — Я много учился, но не выпендривался на уроках и не старался на экзаменах. Так было и на втором курсе. Однако после инцидента в Комнате всё изменилось. Я постарался выучить как можно больше за те несколько недель, что у нас оставались, и даже взял с собой домой несколько книг, чтобы позаниматься летом. В прошлом году я регулярно посещал Комнату, чтобы учиться и практиковать магию, самостоятельно или с помощью Добби, но держал это в секрете от всех остальных. В этом году я проводил там почти всё своё свободное время, читая, изучая и практикуя. В каком-то странном смысле изгнание из Гриффиндора мне даже помогло. Изоляция дала мне столько времени, чтобы сосредоточиться на своей магии, что я стал совершенствоваться быстрее, чем когда-либо мог себе представить.

Это тоже не было ложью. Как бы невероятно это ни звучало, Гарри действительно делал всё то, что только что описал Дафне. Если бы он этого не сделал, то, возможно, не выдержал бы и других испытаний, выпавших на его долю.

— Я впечатлена. Правда, — признала она.

— Я понял, что мне нужно стать лучше и по-настоящему подготовиться. Если я собираюсь навлечь на себя неприятности, я хочу, по крайней мере, уметь справляться с ними самостоятельно. С теми инструментами, которые есть в моём распоряжении, я был бы дураком, если бы не воспользовался ими, — продолжил он.

— Правда, — ответила Дафна, с уважением глядя на своего нового соседа по факультету.

«Но всё равно в тебе есть что-то странное», — подумала она про себя.

— Знаешь, сегодня ко мне подошёл профессор Муди, — сказала она, пытаясь сменить тему.

Гарри вздрогнул.

— Правда? Чего он хотел? — спросил он, пытаясь скрыть гнев в своём голосе.

«Если ты хоть пальцем её тронешь, Крауч, я тебя убью».

— Сначала он хотел похвалить меня за успеваемость в классе. Когда я сказал ему, что занимаюсь с тобой, он спросил, как твои дела и не хочешь ли ты провести урок ЗОТИ.

Гарри застонал, как и знала Дафна.

— Я сказала ему, что ты отличный учитель и что это будет хороший опыт для всех, — продолжила она с озорной ухмылкой.

— Иногда я действительно ненавижу тебя, — сказал он, качая головой, а она продолжала ухмыляться.

— О, не будь таким суровым, — ответила она с издёвкой, понимая, что он шутит. — Потом он спросил меня, как у тебя дела с яйцом. Когда я сказала, что ты его ещё не разгадал, он посоветовал мне подумать с водой.

— А? — ответил умник.

— Мне это тоже показалось странным, но я не могу понять, почему он пытается тебе помочь. То есть я понимаю Каркарова, помогающего Краму, Максим, помогающую Делакур, и Спраут, помогающую Диггори, но почему Муди? — задалась она вопросом, не замечая гордого выражения на лице Гарри.

— Может, он сделал ставку, как Бэгман? — предположил он, что заставило её насмешливо улыбнуться.

— Не смеши меня. Я скорее поверю, что он делает это, чтобы выманить того, кто поставил твоё имя в кубок, выставив тебя в выгодном свете, — сказала Дафна.

— Значит, думаешь с водой? — спросил Гарри, постукивая себя по подбородку.

— Это были его слова, — ответила Дафна. — А ты что думаешь?

— Ну, всё, что я могу придумать, что бы сделать с яйцом и водой, — это наполнить его водой и посмотреть, не превратится ли крик во что-то другое, — ответил Гарри, подавляя ухмылку.

— Или погрузить его в воду полностью? — вслух спросила Дафна, её глаза слегка расширились. Гарри мог сказать, что она взволнована их возможным прорывом.

— Добби, принеси мне золотое яйцо, — позвал Гарри, и Добби влетел в комнату с ним.

— И большой сосуд, чтобы положить его в него, — сказала она, и в комнате появилась большая ванна.

— Я даже не буду спрашивать, что ты себе представляла, — пошутил Гарри, заставив Дафну покраснеть. — Но, пожалуйста, продолжай.

— Заткнись, — сказала она, глядя на Гарри и стараясь не обращать внимания на их с Добби смех.

Гарри погрузил яйцо в воду и открыл его, опустив голову под воду. Как только его голова всплыла на поверхность, он услышал знакомую песню, доносившуюся из яйца:

«Ищи, где наши голоса звучать могли бы,

Но не на суше — тут мы немы, словно рыбы.

Ищи и знай, что мы сумели то забрать,

О чём ты будешь очень сильно горевать.

Ищи быстрей — лишь час тебе на розыск дали

На возвращение того, что мы украли.

Ищи и помни, отправляясь в этот путь,

Есть только час, потом пропажи не вернуть».

Казалось, ничего не изменилось, и это было хорошо. Однако это означало, что Дафну возьмут в заложники на время выполнения задания, а это его определённо не устраивало. Он вынырнул из воды и увидел, что Дафна выжидающе смотрит на него.

— Ну что? — нетерпеливо спросила она.

— Десять очков Слизерину, — усмехнулся он, прежде чем прочесть ей песню.

— Как ты думаешь, что это значит? — спросила она, нахмурившись, размышляя над загадкой яйца.

— Последняя часть очевидна: у нас есть час, чтобы вернуть то, что они у нас заберут, и это не должно быть проблемой. Что меня беспокоит, так это то, что я не знаю, чего мне будет очень не хватать, но я знаю, кого мне будет очень не хватать, — заявил Гарри, бросив на Дафну многозначительный взгляд.

— Лучше тебе не знать, — ответила она, улыбаясь про себя. Её немного взволновала мысль о том, что именно по ней Гарри будет скучать больше всего, но она должна была признать, что это также вызывало у неё радостное чувство. Она обнаружила, что не слишком беспокоится о том, что её возьмут в заложники для выполнения задания Гарри. Она доверяла ему в том, что он обеспечит её безопасность, особенно после того, как узнала обо всём, что он сделал, и о том, на что он действительно способен.

— Предположим, что они все идиоты и действительно берут людей, которых чемпионам будет очень не хватать. Предположим также, что они не оставили тебе выбора и поместили тебя куда-то, где я должен найти тебя меньше чем за час, — начал Гарри, выжидательно глядя на неё. Как обычно, она не разочаровала.

— Вода, как ты думаешь, это как-то связано с озером? — предположила она. Она, конечно, верила в способности Гарри, но не могла не испытывать некоторую нервозность от такой перспективы.

— Под озером, в феврале? — сказал он, и выражение его лица изменилось на озабоченное. — Даф, пообещай мне одну вещь, — продолжил он, подойдя к ней, когда она внимательно посмотрела ему в ответ. — Если они дадут тебе шанс, уходи оттуда. Не соглашайся на это добровольно и не позволяй им забрать тебя. Я лучше буду вынужден спасать кого-то ещё, если это позволит тебе быть в безопасности.

В уголках её рта заиграла улыбка, и она попыталась сдержать румянец. В такие моменты он действительно заставлял её сердце трепетать.

— О, ты слишком милый, — поддразнивающе ответила она. — Я подумаю об этом.

— Ну и кто теперь ведёт себя как гриффиндорец? — спросил он, заработав шлепок по руке.

— Есть идеи, как найти хозяйку? — спросил Добби, который стоял в сторонке, совершенно забытый. Щёки Дафны и Гарри раскраснелись, и они молча проклинали ухмыляющегося эльфа.

— Может быть, мы сейчас пойдём ужинать, а продолжим разговор позже? — предложила Дафна, проведя рукой по волосам в попытке избавиться от нервозности.

— Тогда идём. Добби, будь другом, отнеси яйцо в Комнату, ладно?

Добби кивнул и повернулся к Дафне.

— Хозяйка, вам что-нибудь нужно?

В последние несколько недель Добби стал называть Дафну «хозяйкой», в основном для того, чтобы заставить её покраснеть и подтолкнуть Гарри к действию. Его друг/хозяин был умным человеком, но иногда он мог быть очень глупым, особенно в том, что касалось Дафны Поттер, урождённой Гринграсс.

Дафна уже привыкла к своему новому прозвищу и почти не замечала его. Если честно, ей даже нравилось, когда Добби называл её так — это заставляло её чувствовать себя особенной.

— Я почти закончила читать дневники, — сказала она, в очередной раз пытаясь сменить тему. — Скоро мне понадобится, чтобы ты скопировал для меня ещё несколько.

— Уже? — спросил он, приподняв бровь.

— Большинство ранних частей — это рассказы Салазара о своём детстве. Я пропустила их, — пояснила она, и Гарри кивнул.

— Я тоже. Мы можем устроить это позже, может быть, даже завтра, если у нас будет время, — сказал Гарри.

— Или ты можешь просто научить меня заклинаниям, а я завтра пойду туда с Добби и сделаю это сама. Тогда я смогу добавить следующий сборник без твоего присутствия, — ответила она, скрестив руки.

— Я тебе уже так надоел? — спросил он, надувшись.

— Дуться тебе не идёт, Поттер, — сказала она, поворачиваясь к нему спиной и притворяясь раздражённой, но на её губах играла небольшая улыбка. После того как он не раз ставил её в тупик своим дерзким флиртом, было приятно наконец немного отыграться. — Это у тебя завтра личная встреча в Хогсмиде, а не у меня. Я не виновата, что ты не можешь найти для меня время.

Это было правдой, он договорился встретиться с Сириусом и Ремусом на следующий день. Он не был уверен, что она должна знать, с кем он встречается, поэтому просто сказал ей, что у него личная встреча и его не будет днём.

— Ладно, не хочу, чтобы Ледяная королева на меня злилась, — пошутил он, в последний момент увернувшись от её ошеломляющего удара. Она определённо становилась быстрее с её невербальной атакой.

— В следующий раз я не промахнусь, — сказала она, выходя из комнаты с ухмылкой и откидывая волосы.

«Ты должен любить эту женщину», — подумал он про себя, выходя вслед за ней за дверь.

Гарри и Дафна вместе вошли в Большой зал. Атмосфера в зале была более бурной, чем обычно, ведь это была не только пятница, но и последний день семестра. Проведение Йольского бала на Рождество означало, что почти все остались в Хогвартсе на каникулы, кроме младших курсов, которые либо не хотели идти на бал, либо не могли найти никого из старших, кто бы их пригласил. До бала оставалось всего полторы недели, и те, кто ещё не нашёл себе пару, уже начали паниковать, а остальные наводили последние штрихи на своих мантиях или строили планы по покупке аксессуаров в Хогсмиде.

Группа слизеринцев четвёртого курса, в которой учился Гарри, относилась к последней категории: всем им удалось найти себе пару. Гарри пригласил Дафну на бал ещё за несколько дней до его объявления, а Тео, разумеется, пригласил свою девушку сразу после того, как узнал о нём. Но, несомненно, самым большим сюрпризом стал Блейз, который пригласил свою спутницу всего через два дня после объявления.

~Воспоминание~

— Давай, Забини, ты сможешь, — бормотал Блейз перед зеркалом, слушая, как его собственное отражение с утра пораньше подбадривает его. — Просто подойди к ней и спроси. Ничего страшного. Самое худшее, что может случиться, — она откажет.

— Или она может сказать, что у неё уже есть пара, — раздался голос у него за спиной, заставив Блейза подпрыгнуть. Он был так увлечён самовнушением, что даже не заметил, что в комнате кто-то есть. Повернувшись, он увидел, что Тео и Гарри стоят и смотрят на него с забавными и немного недоумёнными выражениями.

— Что ты делаешь? — спросил Тео, заметив, как нервничает Блейз. — Что случилось с уверенным в себе Блейзом Забини?

— Заткнись, Тео, — пробормотал он, отворачиваясь к зеркалу. — Вам что, больше нечем заняться?

— Ну, я не хочу снова уснуть, как Малфой, а кто-то монополизировал зеркало, и я не могу проверить себя, — ответил Гарри с ухмылкой. — Это из-за той девушки?

— Поттер, я тебя предупреждаю — просто ничего не делай, — хмуро сказал Блейз.

— Эй, я и не собираюсь что-либо делать, — ответил Гарри, подняв руки в жесте мира. — Хотя, если бы ты хотел решить свою проблему, ты мог бы просто взять и спросить её.

— Я не какой-нибудь гриффиндорец, который любит заряжать голову, как вы все так любите говорить, — ответил Забини, поняв свою ошибку, когда увидел, как Гарри нахмурился. — Я имею в виду…

— Я знаю, что ты имеешь в виду, — прямо ответил Гарри. — Но дело в том, что иногда нет другого выбора, кроме как отбросить осторожность, так что просто иди и спроси её, и покончим с этим. Если я правильно тебя понимаю, ты уже убедился, что у неё ещё нет пары, так что иди и спроси её. Мне уже надоело видеть, как ты хандришь и пытаешься набраться смелости, но в последний момент сдаёшься.

— Согласен, это немного угнетает, Блейз. Мы всегда видели тебя обходительным парнем, и эта хандра, как у идиота, тебе не к лицу.

— Не всем нам повезло, что мы уже с кем-то встречаемся, — ворчал Блейз. — Я единственный, кому приходится подходить к девушке и внезапно спрашивать её.

— Я ни с кем не встречаюсь, и я спросил Даф несколько недель назад, — ответил Гарри, приподняв бровь.

Тео хихикнул.

— Гарри, признаёте вы оба это или нет, но, насколько известно остальной школе, вы встречаетесь. Мы все знаем, что это лишь вопрос времени, когда вы официально объявите об этом.

Блейз кивнул в ответ на слова Тео, а затем добавил свои собственные мысли.

— Кроме того, она ведь всё равно не скажет тебе «нет». Ты единственный парень, с которым она дружит.

— Ладно, но дело не во мне, а в том, чтобы ты пригласил свою девушку на бал, — ответил Гарри, подходя к Блейзу со злой ухмылкой. — Ты можешь сделать это простым или сложным способом, какой ты предпочитаешь?

Блейз сглотнул.

— Потому что я всегда могу наложить на тебя Империо и приказать спросить её.

Блейз и Тео уставились на Гарри с открытыми ртами, словно подражая рыбам.

— Ты с ума сошёл? — закричали они оба одновременно.

— Нет, это была шутка, — вздохнул Гарри. — Полегче, ладно? Вот ты бы сказал, что эта твоя девушка красивая? Умная? Интересная?

Блейз кивнул утвердительно на все вопросы, что, похоже, порадовало Гарри.

— Это ведь не Трейси, правда? — хмуро спросил Нотт, и его гнев быстро сменился смущением, когда он увидел недоверчивые взгляды товарищей по общежитию.

— Нет, это не Трейси, — ответил Блейз, закатив глаза. — Почему, во имя Мерлина, ты думаешь, что я захочу пригласить твою девушку на бал?! — добавил он, прежде чем повернуться к Гарри. — И это не Дафна.

— Мы просто друзья, — ответил Гарри, хотя ему совершенно не нравилась эта мысль.

— Да, точно, — ответил Блейз, снова закатив глаза.

— Небольшой вопрос к тебе. Если твоя девушка на самом деле такая, то почему ты думаешь, что другие парни не будут за ней бегать? — спросил Гарри, глядя Блейзу прямо в глаза. — А что, если, пока ты тут размышляешь перед зеркалом, какой-нибудь другой парень подойдёт и отнимет её у тебя? Неужели ты думаешь, что такая потрясающая девушка будет ждать, пока ты найдёшь в себе силы и спросишь её? Конечно, нет.

Блейз смотрел то на одного, то на другого мальчика, явно обеспокоенный тем, что сказал ему Гарри.

— Скажи мне, ты хочешь её?

Блейз кивнул.

— Ты хочешь поцеловать её? Почувствовать свои губы на её губах в этот самый момент или, возможно, всё её тело позже?

Оба чистокровных повернулись к Гарри, широко раскрыв глаза от такого намёка.

— Что? — спросил Блейз.

— Ты. Хочешь. Её? — Гарри подчеркнул каждое слово. — Ты хочешь, чтобы она была только твоей и ничьей больше?

— Да.

— Тогда ты собираешься стоять и позволять какому-то другому паршивцу запрыгнуть и забрать у тебя твою девочку без борьбы? — снова спросил Гарри.

— Нет, — ответил Блейз. На этот раз его голос был более уверенным, но он оставался неподвижным и продолжал смотреть на землю, похоже, не решаясь предпринять какие-либо действия.

— Я думаю, ты просто трус.

Блейз сердито посмотрел на Гарри.

— Возьми свои слова назад! — зашипел он, в его глазах наконец-то появилась искра решимости.

— Тогда докажи, что я ошибаюсь, — бросил Гарри в ответ, медленно приближаясь к нему с опасным блеском в глазах. — Если она того стоит, докажи, что я не прав.

Блейз хмыкнул и, оттолкнув Гарри с дороги, выбежал из спальни.

— Что, чёрт возьми, это было? — спросил Тео, слегка озадаченный.

— Мотивационная речь. Нам стоит поторопиться, я хочу узнать, кого он собирается пригласить, — сказал Гарри, быстро следуя за Блейзом.

— Ты шутишь, я это не пропущу, — согласился Тео, с усмешкой следуя за Гарри к выходу.

Гарри широко улыбнулся, спускаясь по лестнице.

«И мне даже не пришлось использовать чары принуждения», — подумал он про себя.

Придя в общую комнату, они увидели, что Блейз уже опустился на одно колено и преподносит Милли розовый цветок. Очевидно, он только что пригласил её на бал. В общем зале царила полная тишина, лишь горстка любопытных зрителей ждала её ответа.

— Да, я пойду, — сказала она с застенчивой улыбкой. Тео в недоумении откинул челюсть, а Гарри с довольным видом вспоминал Блейза и Милли Забини, которых он знал в своей прошлой жизни.

Как только Милли сказала «да», выражение лица Блейза превратилось в ехидную ухмылку, которая не исчезала целый день. Он не только пригласил Милли на бал, но и собирался сопровождать её в Хогсмид в эти выходные.

Когда ребята вернулись в общежитие, он только и смог сказать: «Мне нравятся большие девочки». Гарри лишь усмехнулся и одобрительно кивнул головой. Милли не была ни уродливой, ни толстой, но она была выше и шире большинства других девушек, что заставляло её стесняться.

Тео хихикнул, услышав объяснение Блейза. Малфой бросил на него взгляд, полный отвращения, но от комментариев воздержался. Конечно, никому не было дела до того, что думает Малфой. На вопрос, кого он приглашает на бал, Малфой ответил, что не будет присутствовать на нём из-за семейных обязанностей. Его отец всё ещё находится в коме, поэтому ему нужно помогать матери по дому. Отсутствие Малфоя заставило их задуматься о том, кто будет спутником Пэнси, и пойдёт ли она вообще.

~Конец воспоминания~

Гарри и Дафна сели вместе с четверокурсниками за стол Слизерина, и на них сразу же набросились Трейси и Милли.

— Ни помятой одежды, ни распухших губ, ни взъерошенных волос

Мерлин, вы двое так разочаровываете! — пожаловалась Трейси.

— Ну вот… — вздохнула Дафна, а Гарри усмехнулся.

— Гладильные чары, исцеляющие чары, причёсывающие чары, — ответил Гарри, а Дафна лишь покачала головой.

— А этот идиот даёт им ещё больше поводов, — опустила голову на стол Дафна.

Трейси посмотрела на Гарри, удивлённая его ответом.

— Хм, мне придётся это запомнить, — признала она, заставив Блейза и Милли рассмеяться. — В любом случае, ребята, неужели вы не можете поцеловаться хотя бы раз до Йоля?

— Зачем? — спросила Дафна, глядя на девушку, которая была одной из её лучших подруг.

— Просто так… ну да ладно, это же очевидно, что вам двоим будет так здорово вместе, — ответила Трейси.

— Понятно, значит, это никак не связано с тотализатором, которым управляет Амелия Яксли? — спросила Дафна, пристально глядя на подругу и выискивая любой признак обмана.

— Дафна, как ты можешь думать, что я буду делать ставки на что-то подобное? — возмущённо спросила Трейси. В её голосе было столько искренности, что Дафна могла бы ей поверить, если бы не знала, насколько её подруга умела извращать правду, но при этом не лгать.

— Верно, — ответила Дафна и повернулась к Тео, который делал глоток своего тыквенного сока и старался не вмешиваться в разговор. — Скажи мне, Нотт, сколько ты поставил на кон от имени своей девушки?

Тео поперхнулся соком, не обращая внимания на смех вокруг.

— Ну? — спросила Дафна, всё ещё не отводя взгляда.

— Неужели ты думаешь, что я попрошу Тео сделать ставку от моего имени? — спросила оскорблённая Трейси, сузив глаза на Дафну, которая в ответ тоже оскалилась.

— Да! — ответила блондинка.

Гарри эта перепалка показалась забавной, но его внимание быстро переключилось на профессора Муди, которого он знал как Крауча-младшего, только что покинувшего стол персонала и выходившего из Большого зала.

— Простите, но мне нужно поговорить с профессором Муди, — сказал он, хотя никто из сидящих за столом даже не заметил этого, поскольку все были сосредоточены на драме, разворачивающейся между Дафной, Трейси и Тео.

Гарри тихонько догнал Крауча и подошёл к нему как раз в тот момент, когда тот уже входил в свой кабинет. Оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что никто не наблюдает за ним, он подошёл к замаскированному Пожирателю Смерти.

— Профессор Муди, можно вас на минутку? — сказал Гарри, как раз когда Крауч открывал дверь.

— Конечно, Поттер, заходи, — ответил пожилой мужчина, войдя в комнату и сев за парту. Гарри последовал за ним в класс и закрыл дверь, быстро наложив на неё запирающие и заглушающие заклинания, после чего вошёл в комнату и подошёл к столу.

— Что я могу для тебя сделать, парень? — с улыбкой спросил лже-Муди.

Не говоря ни слова, Гарри направил на профессора свою палочку.

— Veritas Imperio, — произнёс он, используя заклинание собственного изобретения. Глаза лже-Муди остекленели, а на лице появилось безучастное выражение.

— Твоё имя? — спросил Гарри, всё ещё держа палочку в руке.

— Бартемиус Крауч-младший.

— Как тебе удалось сбежать из Азкабана?

— Моя мать убедила отца помочь мне сбежать. Она умирала, и ей дали Оборотное зелье, и она заняла моё место в Азкабане, пока отец вызволял меня, после того как я выпил оборотное зелье, чтобы походить на мать.

— Как тебя уберегли от нежелательных глаз?

— Отец накладывал на меня проклятие Империус в течение многих лет, но мне удалось побороть его и сбежать прошлой весной.

— Чтобы найти Волдеморта.

— Да.

— Что он задумал в отношении меня?

— Тёмный Лорд хочет, чтобы ты раньше всех добрался до кубка трёх волшебников в центре лабиринта. Это будет портключ, который отправит тебя на кладбище, где тебя будет ждать Тёмный Лорд. Петтигрю поможет ему использовать тебя для проведения ритуала, чтобы дать Тёмному Лорду новое тело».

«Пока всё по-старому. Очень хорошо. Пора задать настоящие вопросы».

— Какие планы в отношении Дафны Гринграсс?

— Девушка — чистокровная, поэтому она останется невредимой. Если ты не захочешь участвовать в соревнованиях, мне разрешено использовать её, чтобы мотивировать тебя. Кроме того, с её помощью можно незаметно передавать вам информацию.

«Хорошо, никаких пагубных планов в отношении Даф».

— Что Тёмный Лорд знает обо мне? Упоминал ли он что-то про меня или про то, что я сделал, особенно после первого задания?

— Тёмному Лорду очень интересно твоё внезапное развитие, особенно после того, как ты победил дракона. Он также был заинтригован тем, что тебя перевели в Слизерин. Он приказал продолжать наблюдать за тобой и придерживаться первоначального плана.

— Он не рассказывал тебе ничего странного, не казался расстроенным по какой-то причине?

— Нет.

— Очень хорошо. Теперь слушай внимательно, Крауч, — сказал Гарри, поднимая палочку.

— Obliviate!

— Ты забудешь, что находишься под моим заклинанием Veritas Imperio. Ты должен продолжать выполнять план Волдеморта, как будто ничего не произошло, и действовать так, как действовал всё это время. Ты не причинишь вреда Дафне Гринграсс ни при каких обстоятельствах. Кроме того, ты предложишь создать дуэльный клуб на следующий семестр. Скажи, что хочешь увидеть потенциал учеников. Также покормите настоящего Грозного Глаза Муди и убедитесь, что он жив и стабилен.

Гарри видел, как глаза Крауча неуловимо изменились, когда в них промелькнули новые воспоминания.

— Теперь ты поверишь, что мы говорили о жаброслях и что ты только что предложил мне использовать их для дыхания под водой во втором задании.

Муди глубоко вдохнул и посмотрел на Гарри, его глаза перефокусировались.

— Ты понимаешь, что такое жабросли, парень?

— Да. Спасибо, профессор, я обязательно достану немного в ближайшее время, чтобы разведать озеро.

— Хорошо подмечено, мальчик. И помни: ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!

— Спасибо за помощь, профессор. Хорошего дня.

— И тебе, Поттер.

Гарри вышел из кабинета с довольной ухмылкой.

Его планы осуществлялись даже лучше, чем он ожидал.

Примечания:

отбечено

1) В оригинале используется слово Weasel — Ласка (животное) (англ.), что является издевательством над фамилией Weasly. Так как, на мой вкус, слово «Ласка» в русской речи достаточно приятное, а в некоторых старых словарях и вовсе является синонимом слова «киска», я решил заменить название зверька на его характер.

Вернуться к тексту

2) Аналогично комментарию выше, только с приставкой letta.

Вернуться к тексту

3) Так же игра слов. Да, на русский перевод почти дословный, но на английском звучит куда более изящно. Godfather — Dogfather. Первое слово было бы правильнее перевести духовный отец, чтобы не привязываться к религиям, ну а собачий отец…

Вернуться к тексту