О враг мой (джен)

— И всё? — спросил он с наигранным спокойствием, стараясь не показать нарастающей паники.

— Трёх доз достаточно на неделю, молодой человек, — сурово ответила мадам Помфри. Она закрыла и заперла шкафчик с зельями. — На прошлой неделе этого хватило.

— Да, но… гм…

Он подыскивал объяснение — любое объяснение, которое оправдало бы необходимость ещё одного флакона «Сна без сновидений», — но не мог придумать ничего убедительного. В конце концов, он получил несколько доз от Снейпа, но не собирался в этом признаваться. И вообще это было давно. Теперь же, когда зелье кончилось, а нужно было принимать две дозы за ночь, чтоб оно действовало, он держал в руках жалкие полторы ночи сна без кошмаров. А ведь ещё только понедельник!

Помфри упёрла руки в бока, не собираясь сдаваться:

— Не хватит трёх доз — тогда вернётесь сюда, и мы обратимся к целителю разума.

— Целитель разума? — Гарри негодующе скривился. — Мне не нужен целитель разума.

— Если у вас регулярные кошмары и бессонница из-за вашей недавней травмы, то позволю себе не согласиться. — Она бросила на него взгляд, не терпящий возражений, затем смягчилась и добавила: — Нет ничего зазорного в исцелении разума, мистер Поттер. Даже самые сильные из нас время от времени нуждаются в помощи.

Она не сдвинулась с места, а Гарри не хотел давать ещё больше поводов думать, будто ему нужно… ну, это, — и в конце концов покинул Больничное крыло с унылым: «да, мэм».

Он тяжело вздохнул, направляясь к гриффиндорской спальне с тремя крошечными флакончиками пурпурного зелья в кармане.

Этого было почти достаточно, чтоб захотелось плакать от отчаяния. И вполне достаточно — чтобы заставить его сердце трепыхаться от беспокойства о том, что станется завтра: зелья хватит только на полночи, а на следующую ночь и вовсе нет ничего. Гарри остановился как вкопанный и тряхнул головой, радуясь, что коридор пуст и никто не видит его метаний. Нет, он не хотел остаться без зелья. Ни за что. Он повернулся и направился в библиотеку. Если нельзя получить зелье у мадам Помфри, возможно, удастся его сварить?

Несколько книг по теме действительно нашлось. «Зелья и сны» — полный облом. Несмотря на многообещающее название, это было о том, как наводить сны, а не избавляться от них. Там описывались зелья для снов об успехе, для снов романтических — и даже зелье, позволяющее двоим людям посмотреть общее сновидение (достаточно любопытно, чтобы Гарри прочитал всю страницу, хотя это было не то, что он искал), — но ни слова о зельях, отгоняющих сны.

Он отбросил книгу и потянулся за следующей. «Борьба со стрессом с помощью зелий и врачевания» выглядела обнадёживающе, но даже не касалась темы кошмаров. Тем не менее Гарри записал интересный совет, помогающий очистить сознание в часы бодрствования. Он безуспешно пролистал ещё несколько книжек, пока наконец его глаза не загорелись, когда он нашёл искомое в скромной коричневой брошюрке под названием «Необычные зелья для обычных душевных недугов».

Гарри поморщился, увидев, что на приготовление снадобья уйдёт два дня; но это не так уж страшно, если начать прямо сейчас. Большинство ингредиентов были простыми, и, вероятно, можно позаимствовать их у Гермионы — он просмотрел составленный ею летом список необходимых закупок для Зельеварения к шестому курсу. Но было две загвоздки: гадючьи жала и лаванда. Их в списке не оказалось. Вероятно, лаванду можно заказать в каком-нибудь магазине. Но он помнил (было одно задание по Зельям в прошлом году), что гадючьи жала достать трудно. Единственная надежда — прямо обратиться к Снейпу, но с тем же успехом можно просто попросить само зелье. Снейп не идиот. Он сразу сообразит, в чём дело.

Гарри сокрушённо вздохнул и закрыл книгу. Рецепт-то он отыскал, да что проку, если зелье всё равно не сварить?

В тот вечер у него родилась идея получше.

Ладно, не намного лучше. И она определённо попахивала нарушением правил. Но зато была вполне рабочая, и только это имело значение. Рон легко поддался на убеждения: они достаточно давно делили общую спальню, и он был в курсе Гарриных проблем. Вдобавок его друг не имел привычки лезть с лишними вопросами.

— Замётано, приятель, — пожал Рон плечами, забираясь в постель. — Помфри знает, что было со мной этим летом. Я её уломаю, будь спок. Не знаю, чего она так с тобой поскупилась.

Гарри не чувствовал необходимости озвучить её рассуждения — особенно то, что касалось целителей разума; и на следующее утро за завтраком Рон тайком вручил ему ещё три флакончика пурпурного зелья. Гарри с благодарностью спрятал их в карман.

— Слышали, что стряслось вчера у нас на Зельеварении? — возбуждённо спросила Джинни, садясь рядом с Гермионой, напротив Рона и Гарри.

Гарри тут же навострил уши, но Гермиона застонала:

— Пожалуйста-пожалуйста, только не говори, что профессор Снейп снова снял баллы со всего класса.

— Нет, — мотнула головой Джинни. — Только у Грегори, но тот опоздал, так что получил по заслугам. Наверное, директор побеседовал с профессором Снейпом, когда увидел счётчики баллов в пятницу.

— Он снял баллы у всех? — спросил Рон, на мгновение ужаснувшись, а затем с надеждой добавил: — Пожалуйста, скажи, что у слизеринцев тоже. — И ухмыльнулся, когда она кивнула.

— Он снял баллы со своих слизеринцев? — Гарри поднял брови. Все знали, как Снейп сражался за рейтинг собственного факультета. Должно быть, он был в жутком настроении, раз подорвал даже позицию Слизерина.

— Да хватит вам о баллах, — нетерпеливо сказала Джинни. — Снейп испортил зелье! Он показывал, как добавлять наперстянку, и его рука дрогнула. Добавил как минимум вдвое больше, чем собирался, и зелье задымилось, и он прогремел — буквально прогремел, — чтобы все убирались вон! В жизни не видела, чтоб народ бежал так быстро.

— Снейп снял баллы со Слизерина и испортил зелье? — переспросил Рон с таким видом, точно у него случился дополнительный день рождения.

— Но он же всегда так аккуратен! — нахмурилась Гермиона.

— С ним всё в порядке? — Гарри быстро глянул на главный стол, но Снейпа там не было. Неудивительно: его не было там и когда Гарри выглядывал его пять минут назад.

— Это со Снейпом-то? — Рон посмотрел на него как на полоумного, и Гарри покраснел. Он обеспокоился всерьёз. На Гарри достаточно часто обрушивался гнев Снейпа, чтобы он уяснил, что несчастные случаи с зельями могут иметь самые плачевные последствия. Хотя Снейп в последнее время игнорировал его, он не мог не переживать за профессора. И выжидающе воззрился на Джинни, не желая объясняться с Роном.

Джинни пожала плечами:

— Без понятия. С тех пор я его не видела.

— Я уверена, что с ним всё нормально, Гарри, — сказала Гермиона с понимающим взглядом. — Он Мастер зелий. Он знает, как справляться с лабораторными авариями.

Рон уставился на них, нахмурясь в замешательстве:

— Не понял. С чего мы вдруг трепыхаемся из-за Снейпа?

— Да нет, — машинально возразил Гарри. — Я просто… гм, провёл с ним много времени, понимаешь? А я, ну… — Он замолчал, не зная, что сказать, и неловко передёрнул плечами.

Рон демонстративно содрогнулся.

— Бр-р. Не напоминай. Единственный плюс моих проср… гм, проспанных каникул — это что не надо было каждый день любоваться на Снейпа — там, на Гриммо. О, может, если повезёт, он загремит в Мунго — и нам больше не придётся его видеть!

Гарри изо всех сил старался не хмуриться, потому что от мысли, что Снейп мог покалечиться, у него всё сжималось внутри.

* * *

— Превосходные щитовые чары, Поттер! — с воодушевлением восклицал Брукс. Они замыкали цепочку студентов, возвращавшихся в замок после учебной дуэли.

— Спасибо, профессор. — Гарри улыбнулся и махнул рукой Гермионе и Рону, чтоб они шли вперёд.

— Знаете, — Брукс заговорщически наклонился е нему, — до меня дошли слухи, что вы умеете создавать полноценного телесного Патронуса.

— Э-э, ну да, — неохотно ответил Гарри. У него зашевелилось подозрение, будто он уже знает следующий вопрос.

— Не могли бы вы продемонстрировать это классу?

Лицо профессора сияло предвкушением, и Гарри пришлось сдержаться: у него с языка так и рвалось: «нет». Он не хотел выглядеть учительским любимчиком или, что ещё хуже, красоваться своими достижениями в Защите перед одноклассниками.

Он вздохнул, когда они вошли в ворота замка, однако улыбнулся преподавателю и кивнул.

Профессор Брукс расцвёл в ответной улыбке, но внезапно сбавил шаг: на них упала тень. Гарри вскинул глаза, и сердце его замерло: в него вперились пристальные чёрные глаза. Неподвижный, как статуя, в вестибюле стоял профессор Снейп — и наблюдал за ними.

Брукс громко сглотнул и приветствовал его с фальшивым оживлением:

— Как поживаете, профессор? Прекрасный денёк, верно?

Снейп проигнорировал его, и Гарри стало жаль молодого учителя. Неудивительно, что тот был напуган: Мастер зелий глядел на Брукса свысока, и глаза его сверкали от еле сдерживаемого раздражения. Но затем Снейп посмотрел на Гарри — на этот раз он не игнорировал его! Гарри неуверенно улыбнулся профессору и был разочарован, когда тот снова уставился на Брукса.

— Как вы считаете, разумно ли проводить поединки так близко к озеру? — въедливо спросил Снейп.

Лицо Брукса вытянулось.

— О! Ну да. Э-э… то есть, я… — Он запнулся.

— Понятно, — протянул Снейп, приподняв бровь. — Полагаю, вам не приходило в голову, как легко студент может упасть в воду, уклоняясь от случайного проклятия. Не говоря уж о катастрофическом исходе, если он упадёт после того, как проклятие в него угодит.

— Нет… То есть да, должно быть, так и есть, но я не…

— Не подумал? — Снейп усмехнулся. — Да, я как будто припоминаю, что вы и в зельеварении также отдавали предпочтение данному методу.

Брукс покраснел.

— Да… ну, я… то есть, мистер Поттер, нам пора. Спасибо, профессор, — быстро пробормотал он и устремился к лестнице, таща за собой Гарри. Тот оглянулся на Снейпа, который, прищурясь, пару секунд смотрел им вслед — а затем повернулся и пошёл прочь.

Пока Гарри собирался с духом поздороваться с профессором, он сам и его развевающаяся мантия успели исчезнуть в коридоре.

* * *

К четвергу Гарри уже взвешивал все «за» и «против» перехода к преступной жизни.

Прикусив щеку изнутри, он слушал монотонную лекцию профессора Биннса о восстании троллей в 1582 году. Впервые Гарри заподозрил, что, возможно, у него образовалась настоящая проблема, так как он подумывал о краже. Не то чтобы он никогда не воровал раньше — но делал это либо для выживания (еда у Дурслей), либо для чего-то важного, большего, чем он сам. Он не знал, правильно ли это, но внутренний голос его оправдывал. На втором курсе их трио стащило шкурку бумсланга, желая разузнать про наследника Слизерина, — это одно дело. Однако когда он прикидывал, как выкрасть гадючьи жала из запасов Снейпа, у него начинало сосать под ложечкой. Даже если профессор больше не был его учителем и, казалось, сознательно вычеркнул из памяти то, что случилось летом, между ними установилось некое доверие. Гарри не хотел опять разрушить это доверие, даже если альтернативой было снова пережить ночные пытки в лапах Волдеморта.

Кража у Снейпа исключается, твёрдо решил он.

Тогда Больничное крыло? Вероятно, лекарства у Помфри находятся под защитой каких-нибудь мощных чар, но если сообразить, как обойти их и раздобыть ещё зелья…

Всю лекцию он просидел, обдумывая эту проблему, и пытался притвориться, что не продолжал думать и во время обеда, — но понял, что притворство получилось так себе: Гермиона бросила на него несколько обеспокоенных взглядов. К счастью, Рон без умолку болтал о начале квиддичных тренировок, так что Гарри не пришлось много говорить. Зато потом он думал об этом на протяжении всего урока Трансфигурации, исключая тот момент, когда настолько отвлёкся, что превратил свой ботинок в кактус — и пришлось тащиться в Больничное крыло, чтобы высвободить ногу. Это было совсем уж некстати, потому что там находились запасы зелий мадам Помфри, и Гарри так старался не смотреть в ту сторону, что она просто обязана была догадаться, что у него на уме. И чтоб испортить день окончательно, теперь его отремонтированный ботинок немного натирал большой палец при ходьбе.

Он продолжал раздумывать в Большом зале во время ужина — и именно тогда решил, что от этой затеи надо отказаться. Гарри был в отчаянии, но как раз отчаяние его и убедило. Если он так безумно хочет раздобыть зелье сейчас, что делать на следующей неделе? А на послеследующей? Продолжать воровать? Он допрыгается, что его поймают — и как пить дать исключат. Он поморщился при этой мысли. Нельзя до такого доводить. Ему некуда идти — разве что вернуться к Дурслям, а на их милосердие рассчитывать нечего. Если его ожидают ночи, наполненные ужасами, то лучше уж остаться с друзьями.

Приняв это решение, Гарри расслабился, испытывая одновременно облегчение и тревогу. Он знал, что решение правильное, но всё же… Он сморгнул и сунул в рот ломтик картошки, не желая, чтобы кто-нибудь из друзей увидел, как на глаза его набегают слёзы.

Он сделал несколько глубоких вдохов, чтоб успокоиться, и смирился. Впереди — бессонные ночи и заглушающие чары.

* * *

«Дорогой Ремус,

ты идиот».

Пожалуй, не самое лучшее вступление, решил он — и, скомкав пергамент, бросил его на пол рядом с кроватью.

«Дорогой Ремус,

я скучаю по тебе. Может, заглянешь погостить, и…»

Нет, это звучало жалобно. Не говоря уж о том, что он даже не был уверен, будто именно скучает по Ремусу. Больше всего хотелось поговорить с ним, внести ясность в их отношения, убедиться, что всё улажено, прежде чем они опять надолго разбегутся. Он снова скомкал пергамент и кинул в сторону.

«Дорогой Ремус,

это не твоя вина. Я знаю, ты никогда не хотел мне навредить. Как твои дела? Пожалуйста, напиши мне.

Гарри».

Коротко и ясно. Может быть, не то красивое, длинное, цветистое письмо, которое имел в виду Дамблдор, но он не знал, что ещё написать, так что остановился на этом и отложил своё послание, чтоб завтра отнести его в совятню.

Гарри привалился к спинке кровати, беспорядочно побарабанил пальцами и подавил новый зевок. Домашняя работа по Гербологии, книжка по квиддичу, полировка метлы и сочинение письма худо-бедно заняли полночи. Глаза закрывались сами собой, но надо было проверить теорию, что если он потерпит, пока вконец не выдохнется, то будет больше шансов заснуть быстро и меньше времени останется на кошмары.

Он действительно быстро заснул, но это была единственная часть плана, которая сработала. Он проснулся, не проспав и двух часов, весь в холодном поту и судорожно дыша; быстро провёл ладонями по ногам и плечам, чтобы убедиться, что они всё ещё на месте, и закрыл глаза руками.

Ему редко снились такие яркие, живые сны. Там был Волдеморт, и Беллатрикс, и Нотт — и Снейп тоже там был, только они убивали его, и Гарри бросился наперерез проклятию — остановить их, — и его убили тоже. Его безжизненное тело лежало на трупах, раскиданных по всему Хогсмиду… и на мгновение он порадовался, что наконец-то умер, что можно больше не беспокоиться о смерти.

Это было так невероятно, чудовищно реально! Он всеми силами старался сдержать себя и не броситься на поиски Снейпа — просто убедиться, что профессор тоже ещё жив.

Он уткнулся головой в подушку и попытался дышать глубоко и размеренно. Он должен увидеть Снейпа. Нет, поговорить со Снейпом, поправил он себя. Гарри понимал, почему профессор отстранился, но не понимал, почему он его игнорирует, или почему у него плохое настроение, или почему без него так тоскливо. Надо поговорить с ним. Он знал, что профессор жив, но не видел его уже несколько дней, и нужно было убедиться, что с ним всё нормально. И что он по-прежнему не сердится на Гарри, потому что это тоже важно выяснить.

Если б только удалось посмотреть на Снейпа, и чтобы тот смотрел на него, а не мимо, — тогда всё будет хорошо, когда он закроет глаза в следующий раз.

* * *

Гарри вздрогнул, когда эхо от стука заметалось между стенами. Он дождался, пока коридор перед кабинетом Зельеварения не опустеет, прежде чем выйти из-за угла: хотелось избежать любопытства и сплетен, которые могли возникнуть, если Гарри Поттера заметят слоняющимся возле кабинета профессора Снейпа. К счастью, студенты, казалось, стремились как можно скорее убраться подальше отсюда.

Он был уверен, что Снейп здесь. Бессознательно Гарри начал прикидывать его расписание. Сегодня пятница. По пятницам Зелья были у третьего курса до обеда и у пятого — после обеда. Снейп стал пропускать обед в Большом зале, так что почти наверняка сейчас сидит в своём кабинете, если не в классе.

Пришлось ждать всего несколько секунд, прежде чем дверь распахнулась — и на пороге возник сердитый Снейп. Глаза его почти незаметно расширились, а сердитый взгляд сменился растерянным и хмурым, так что Гарри понял: он был последним человеком, которого Снейп ожидал тут увидеть.

Несколько неловких секунд тянулось молчание, прежде чем Гарри собрался с духом:

— Э-э… можно войти?

Снейп поколебался, что заставило его ещё больше занервничать, но затем перестал загораживать вход и вернулся к своему столу. Гарри вошёл, закрыв за собой дверь.

Снейп полуобернулся к нему и откашлялся.

— Что вам угодно, мистер Поттер? — официально поинтересовался он. Тот самый формальный тон, который подсказывал Гарри, что Снейп чувствует неловкость из-за его присутствия. Понятное дело — он всё время Гарри игнорировал, а теперь тот стоял посреди его кабинета.

Гарри неуклюже потоптался и спросил:

— Как… Как вы, сэр?

Снейп недоверчиво поднял бровь:

— Вы пришли ко мне в кабинет с целью поинтересоваться моим самочувствием?

— Вы не обедали уже несколько дней. И говорят, что в последнее время вы всегда в плохом настроении.

— Так ваши бестактные расспросы призваны поднять моё настроение? — скривил губы Снейп.

— Наверное, нет, — признался он и помялся. — Я просто… хочу сказать, что в последнее время мы редко виделись, и я беспокоился.

— «Беспокоился». — Снейп наконец повернулся к нему полностью и прокатил это слово по языку, точно по частям разбирал его смысл.

— Ага. Беспокоился, — повторил Гарри и защитным жестом скрестил руки на груди.

Снейп глянул искоса, будто он говорил на совершенно незнакомом языке.

Гарри всплеснул руками:

— Да бросьте! Вы можете делать вид, что этого лета никогда не было, но не можете заставить меня! Я не могу снова возненавидеть вас только потому, что мы в школе и вы хотите избегаться.

— Нет такого слова — «избегаться», Поттер.

— Вы прекрасно поняли, что я имею в виду, так что это считается словом.

Гарри упрямо вздёрнул подбородок и заставил себя не улыбнуться, когда губы Снейпа дрогнули. Он шёл к цели, медленно пробиваясь сквозь оборону профессора. Это возможно. Надо только продолжать атаку, использовать своё преимущество, и тогда, может быть, получится убедить Снейпа снова с ним разговаривать.

— Ну так как вы себя чувствуете? — повторил он упрямо.

Снейп ещё мгновение изучал его, словно не веря, что Гарри спрашивает серьёзно, и наконец коротко сказал:

— Хорошо.

— Хорошо, — скептически повторил Гарри. — У вас всё хорошо. — «Неправда!» — хотелось ему возразить. Профессор явно чувствовал себя неважно: его глаза и плечи выдавали сильное напряжение.

— Да. Что-нибудь ещё, мистер Поттер? — спросил он небрежно, переводя внимание на стопку студенческих эссе на своём столе.

— А вы не из-за того переживаете, что в этом году поздно начали занятия? — высказал Гарри то, что его угнетало. — Если да, то мне очень жаль. Я знаю, это всё из-за меня.

Снейп бросил на него пристальный взгляд и недоверчиво произнёс:

— Вы извиняетесь за неудобства, причинённые мне тем, что вас схватил и держал в плену Тёмный Лорд?

— Ну… — Гарри почесал в затылке. — Я знаю, что не виноват, но всё-таки. Если б вам не пришлось спасать меня, то не пришлось бы и отменять занятия. Не говоря уже обо всём остальном. Сами знаете. — Он стиснул зубы, некстати вспомнив Снейпа под пыткой, Снейпа умирающего…

Нет! Он слегка потряс головой, чтобы отогнать эти картины. Только не снова.

Снейп всё ещё смотрел на него, словно видел впервые за эту осень. Что было близко к истине.

— Поттер. Я… — Он кашлянул и отвёл взгляд. — Вы не несёте никакой ответственности за недавние события. Выбросьте эти мысли из головы.

— Я не говорил, что несу! Я просто…

— Вы извинились, — отрезал Снейп. — Не извиняйтесь за то, чего не делали.

Гарри нахмурился.

— Но это было из-за меня. Виноват я или нет, но если б вы не пришли меня спасать, ничего бы этого не случилось. Я просто хотел, чтоб вы знали, что я знаю это и мне очень, очень жаль.

Снейп устало провёл рукой по лицу и пробормотал:

— Подумать только, кого я считал заносчивым и самовлюблённым.

Гарри закусил губу, чтоб удержаться от очередного извинения (хотя и не был уверен, за что).

Снейп вздохнул, устало обогнул стол и опустился в кресло.

— Зачем вы пришли, Поттер?

Гарри захлопал глазами.

— Я же только что сказал. Чтоб узнать, как вы. И… и ещё посмотреть, могу ли я помочь.

Снейп выглядел сбитым с толку, и Гарри подумал, что профессор, наверное, не привык, чтобы студенты о нём беспокоились: у него ведь не было ни семьи, ни друзей. Это Гарри мог понять. Он сам после поступления в Хогвартс тоже не сразу освоился с мыслью, что кто-то может волноваться, когда он болен, или предлагать помощь, когда ему худо. Такие люди как Рон и Гермиона воспринимали это как должное, но для Гарри подобная забота была всё равно что глоток воды для странника в пустыне. Сейчас он уже успел привыкнуть; может быть, получится помочь и Снейпу привыкнуть тоже. Если Снейп ему позволит, конечно.

Видя, что профессор всё ещё не повысил голос, несмотря на то, что на этой неделе затерроризировал большую часть школы, он рискнул: пока его не гонят, можно присесть на один из стульев.

Снейп в изумлении наблюдал за ним, и теперь Гарри ясно видел морщинки вокруг его глаз и рта. Профессор держался скованно; поначалу Гарри показалось, что это из-за его присутствия здесь. Но нет. Ему были знакомы эти морщинки, этот прищур. Они вместе прошли через ад, и Гарри знал все выражения этого лица. А потом заметил лёгкую дрожь в левой руке профессора, лежавшей на столе, и понял: что-то не так.

— Вам больно, — прошептал он, внезапно догадавшись, и взгляд Снейпа дрогнул. Глаза его расширились, и что-то блеснуло сквозь маску, появилось — и исчезло прежде, чем Гарри смог разглядеть. Рука Снейпа слегка коснулась рукава мантии.

— Голова болит?

— Нет. — Снейп нацепил своё бесстрастное выражение, и Гарри знал, что нельзя давить на него слишком сильно. Но он действительно хотел выяснить, что же это было — что привело профессора в такое ужасное состояние, чтоб даже слизеринцы забоялись его.

— Это несчастный случай на Зельях в понедельник? Вы пострадали?

— Нет. — Снейп отрицательно качнул головой. — Был довольно неприятный запах по всему классу, но и только.

— Я могу помочь, — настаивал он. — Что бы ни случилось. С этим, и… с чем угодно ещё. Профессор Дамблдор говорит, что вы работаете над каким-то проектом, — закинул он удочку.

Снейп поднял руку и потёр виски.

— Вы, кажется, слишком много знаете о моих делах, мистер Поттер.

— Он не сказал, что вы делаете, — поспешил объяснить Гарри. — Но это же видно, что вас что-то беспокоит. Если проблема с зельями, я мог бы нарезать какие-нибудь ингредиенты, или помочь с приготовлением, или с уборкой, или… с чем угодно, — нескладно закончил он.

— Если вы про Зельеварение, то я уже всё сказал, — отрезал Снейп. — Я не стану ничего менять. У меня на занятиях не будет слабо подготовленных студентов, работающих с чрезвычайно чувствительными составами, так что оставьте любые попытки…

— Я не пытаюсь заставить вас передумать, — раздражённо бросил Гарри. Он перевёл дыхание и добавил спокойно: — Уже нет. Я умею проигрывать. Это здесь совершенно ни при чём. Я просто хочу помочь!

Снейп снова в замешательстве сузил глаза:

— Почему?

Гарри развёл руками:

— Потому что вам плохо, и у вас стресс, и потому что вы не должны в одиночку справляться с чем бы там ни было!

Снейп моргнул. Он изучал Гарри, как будто искал скрытый мотив. Да пожалуйста. Он даже с легилименцией не нашёл бы ни одного, потому что такого мотива не было. Как бы сильно Гарри ни хотел, чтобы Снейп его учил, помочь ему он хотел ещё больше. Хотел облегчить то бремя, которое лежало на нём.

Снейп, должно быть, понял это, потому что отвёл взгляд и заметно сглотнул.

— Это личный… проект, — наконец ответил он и сдержанно добавил: — Впрочем, благодарю за предложение.

Гарри искренне улыбнулся. Снейп не только признал его существование, но и поблагодарил! Не говоря уж о том, что не снял баллы, не наорал и не вышвырнул из кабинета. Даже если профессор откажется довериться ему, всё гораздо лучше, чем Гарри себе представлял.

Он устроился на своём стуле поудобнее.

— Я придерживался расписания, которое вы мне дали, — сообщил он, стремясь поддержать разговор любой ценой, хотя и был уверен, что Снейпу начхать на его успехи в учёбе. — Во всяком случае, в основном. Я почти догнал. Никакой личной жизни, одна учёба, но… да, почти догнал.

Снейп наблюдал за ним — с новой морщинкой на лбу, — но ничего не говорил, поэтому Гарри продолжал, чтобы заполнить тишину:

— Первая настоящая тренировка по квиддичу будет в эти выходные. Мы отобрали игроков на свободные места в команде, так что теперь нужно посмотреть, как сыграемся. — Он пожал плечами. — Вроде бы в этом году у нас удачный состав. Слизерину, пожалуй, стоит поостеречься, — попытался он поддразнить Снейпа, но молчание профессора его нервировало, и он поспешил дальше: — У Рона всё хорошо. Кстати, спасибо, что передали информацию Дамблдору, — искренне добавил он, — и они смогли понять, как его разбудить. На самом деле Рон ничего не помнит, так что всё обошлось, только он всё ещё ворчит из-за того, что пропустил часть каникул. Думаю, он тоже будет рад вернуться к квиддичу.

— Поттер, — вмешался Снейп, судя по лицу, пребывавший в полном недоумении, — я… не хочу прерывать ваш увлекательный рассказ о первых неделях учёбы, но зачем вы здесь?

— Я уже ска…

— Зачем на самом деле вы здесь?

Гарри закусил губу:

— Вы говорили, я могу прийти к вам, если будет необходимость.

— Да, — подтвердил Снейп. — Я просто не вижу такой необходимости.

Гарри отвернулся, не желая, чтобы Снейп увидел, как больно хлестнули его слова. Было очевидно, что профессор не собирается кричать на него или третировать, как в прошлые годы, но было не менее очевидно, что он по-прежнему не хотел, чтоб Гарри болтался рядом, нарушая его размеренную жизнь. Особенно когда он был явно измучен, раздражён и испытывал какую-то физическую боль. И всё же… Гарри считал, что ему, по большому счёту, нечего терять.

— Я скучал по вас, — тихо сказал он, не глядя Снейпу в глаза. — Я привык к этому... — он повёл рукой между собой и профессором, — за лето. Мне нравится — нравится разговаривать с вами. — Он вздёрнул подбородок и упрямо посмотрел на Снейпа, пытаясь, вероятно безуспешно, скрыть тоску в глазах. — Я просто хотел с вами поговорить.

Снейп открыл рот для ответа, но не смог сказать ни слова. Он снова сомкнул губы и отвернулся, погладив подбородок и задумчиво сузив глаза. Ответ явно удивил его, но нельзя было сказать, хорошо это или плохо.

— Я знаю, вы, наверное, хотите тишины и покоя после целого дня занятий, — нервно сказал Гарри, — но… Можно мне приходить сюда просто… ну, знаете, поговорить с вами? Иногда? Не постоянно. Вы можете сказать мне, когда не стоит. Или я буду помогать в лаборатории, если есть какая-нибудь работа. Я обещаю уважать вашу частную жизнь. И не буду приставать с вещами, о которых вы не хотите говорить, но… может, вы могли бы как-нибудь рассказать мне побольше о моей маме? Только если сами захотите, — быстро добавил он. — А нет, так не надо. В смысле, если не хотите.

Гарри чуть не застонал вслух: он устроил из этого настоящий цирк! Он опять скрестил руки на груди, чтобы перестать нервно ёрзать.

Снейп молчал целую минуту, и Гарри прикусил язык, чтоб не ляпнуть чего-нибудь. Наконец Снейп потёр виски, покачал головой и, не глядя на него, сказал:

— Поттер… Сейчас не…

— …лучшее время, — мрачно закончил за него Гарри. Он позволил себе на мгновение ссутулиться, затем расправил плечи и поднялся, не глядя на Снейпа. — Извините за беспокойство, сэр, — пробормотал он и направился к двери.

— Поттер. — Голос Снейпа остановил его, когда он взялся за ручку. Он услышал, как профессор кашлянул и помолчал несколько секунд, прежде чем сказать: — Возможно, Гриффиндору стоит поостеречься. Мне известно из достоверных источников, что в этом году команда Слизерина будет непревзойдённой.

Он оглянулся на профессора, увидел в его глазах что-то похожее на сожаление — и грустно улыбнулся в ответ:

— Ну, на первом матче поглядим.

Он затворил за собой дверь, вышел из подземелий, покинул замок и устроился под тенистым деревом у озера. Потом закрыл глаза, ощутив слабый успокаивающей шёпот магии, поднимавшейся по траве к его рукам… и оставался там до самого конца обеда и урока Защиты.

В любом случае, сегодня ему никак не удастся вызвать достойного Патронуса.

* * *

— Я только говорю, что ты насилу догнал! — выговаривала ему Гермиона, когда они направлялись в Большой зал на ужин. — Если будешь пропускать занятия, снова отстанешь!

— Гермиона, отвяжись от него, — заступился Рон. — Болен человек — значит болен.

— Он сказал, что не болен, — возразила она и пристально посмотрела на Гарри. Тот постарался идти быстрее, чтоб избежать этого испытующего взгляда. — Или ты в самом деле заболел? — спросила она, теперь уже обеспокоенно. — Что-то ты бледный. А сегодня утром зевал всю Гербологию. Ты хорошо спишь?

Гарри закатил глаза: он шёл впереди, и Гермиона не могла это увидеть.

— Всё хорошо, Гермиона. Устал всего-навсего. Занимался много. Сегодня я просто… забыл про время, — соврал он. — Я больше не буду пропускать, честно.

Возможно, это тоже была ложь, но для ответа сойдёт.

Девушка догнала его и скептически оглядела. Она явно не поверила, что всё в порядке, но хотя бы прекратила его допекать.

— Как там Зелья? — спросил он, чтобы сменить тему. Кроме того, хотелось убедиться, что он не испортил Снейпу настроение, заявившись в его кабинет, как приставучий щенок. Господи, должно быть, это выглядело жалко. Гарри поёжился.

— Да ничего, — пожала плечами Гермиона. — Он закричал только один раз, и Нотт, вероятно, заслужил это за попытку добавить крапиву в растворяющее зелье. — Она осуждающе поцокала языком, словно все были в курсе, какая это жуткая оплошность. — Он просто велел нам работать молча, да и сам не сказал ни слова, пока не пришло время сдавать наши зелья.

— Вот бы все наши занятия со Снейпом так проходили, — задумчиво сказал Рон, когда они подошли к столу и заняли свои места. — Представь, насколько спокойнее было бы на Зельях, если б он всегда помалкивал.

— Да, — рассеянно отозвался Гарри. Он по привычке оглядел главный стол, но Снейп отсутствовал. Он сделал глубокий вдох, натянул улыбку на лицо и спросил: — А что я пропустил по Защите? Была практика или теория?

Гермиона любезно просветила его, и даже Рон вмешался, прокомментировав последнюю неудачу Брукса в обуздании Малфоя и его дружков.

* * *

На следующий день его решимость обойтись без зелья почти рухнула. Вчера он чувствовал себя усталым и немного нервозным, но сегодня было просто ужасно. Всего две ночи без зелья — и он изнемог от недосыпа, издёргался от воспоминаний о ночных кошмарах и дрожал от… ну, он не знал наверняка, от чего, но подумал, что, возможно, поправит дело, если сумеет раздобыть ещё зелья.

Может, есть другой способ достать гадючьи жала…

— Ты уверен, что не стоит сходить в Больничное крыло? — Гермиона пощупала его лоб, и он увернулся. — Ты ещё больше побледнел и почти не притронулся к еде.

— Я в порядке, Гермиона, клянусь. — Он взял вилку и подцепил кусочек мяса, в подтверждение своих слов. — Просто немного устал. Может, после обеда прилягу.

— Не забудь про тренировку по квиддичу, — вставил Рон, потянувшись за очередной порцией жареного цыплёнка.

Гарри ничего не забыл, но пожалел об этом, когда сел на метлу и почувствовал, как у него сводит живот. Он был безмерно рад, что в тот день почти ничего не ел. К счастью, ему стало лучше, едва прохладный ветерок коснулся его лица, наполнив лёгкие свежим воздухом.

Возможно, удастся подговорить ещё парочку одноклассников взять зелье у мадам Помфри…

Нет. Он помотал головой — вытряхнуть опасные мысли. И это оказалось ошибкой: он на мгновение потерял контроль над метлой и был вынужден резко повернуть.

— Эй, Поттер! Что там с тобой? — крикнул один из товарищей, и Гарри смущённо помахал рукой, сосредоточившись на тренировке. Он начал кружить над полем, уклоняясь от соперников и выглядывая в небе тренировочный снитч.

К тому моменту, когда снитч показался, он уже чувствовал себя почти хорошо и наконец-то смог сосредоточиться: метла в руках, ветер в ушах и крошечный золотой мячик, порхающий в поле зрения. Гарри улыбнулся и прибавил скорости, уворачиваясь и петляя в погоне за снитчем, и на автомате облетел Рона, избегая столкновения. Именно этого ему не хватало с прошлого года, после запрета играть в квиддич. Это было единственное, что никогда не подводило — приносило в душу мир и спокойствие.

Он засмеялся, поймав снитч, и поднял его над головой. А потом посмотрел вниз. Сердце его дрогнуло. Хогвартс. Хогсмид, Тела… Красное. Кровь. Смерть на поле, смерть в Хогвартсе. Тела повсюду. Они все…

Гарри смигнул. Исчезли. Тела исчезли. У него перехватило дыхание. Нет, их там никогда не было. Он знал, что не было. Он выпустил снитч и, задыхаясь, ухватился за метлу. Неужели у него начались галлюцинации? Неужели мадам Помфри права — и Гарри сходит с ума? Или это побочный эффект из-за отмены снотворного зелья?

Он снова закрыл глаза — и увидел красное. Кровь. Он всхлипнул и заставил себя держать глаза открытыми. Команда всё ещё была в воздухе, бодрые возгласы разносились по полю. Все на месте. Никто не пострадал и не погиб. Солнце струило щедрые лучи, а лёгкий ветерок делал всё возможное, чтобы унять его тревогу.

Не вышло. Сердце забилось быстрее, паника подступала к горлу — и он прекрасно понимал, что в воздухе, на метле, для неё не самое подходящее место. Гарри пытался дышать медленно, ровно, но зрение затуманивалось, заполняясь красным и кровью, картинами трупов, — пусть даже это были только картины… Он захлебнулся воздухом, чувствуя, как на глаза набегают слёзы. Он отчаянно хватался за что-то, сам не зная за что… и тут увидел их.

Искры.

Он судорожно вздохнул. Прекрасные золотые искры магии отвлекли его. Они танцевали вокруг, летя со всех сторон. Они исходили от солнца, от земли, от воздуха… и он снял одну руку с метлы, наблюдая, как искры струятся меж пальцев, наполняя его силой и собираясь на дрожащей ладони, так что она, казалось, светилась чистой магией. Мало-помалу его дрожь унялась.

Он смотрел в изумлении, прерывисто дыша. Это было потрясающе. Красиво и волшебно.

И зачаровывающе — иначе он бы пригнулся, услышав: «Гарри! Берегись!» — и не получил бы удар бладжера в бок. Он задохнулся от боли, но это будет просто синяк — он знал, когда выпрямлялся. Его огорчало только, что искры рассеивались. Гарри с трудом сглотнул и попытался позвать их обратно. Непонятно, как это получилось, но искры ему помогли. Они добавляли силы и самообладания, и отчаянно хотелось почувствовать это снова. Он инстинктивно потянулся к своей магии и улыбнулся, когда она сработала. Искры возвращались! Они снова собирались на его руке, и Гарри ощущал их силу как электрический разряд, проходящий через всё тело, и…

Его улыбка дрогнула.

— Хватит, — сказал он вслух, но искры продолжали сыпаться. — Стой!

Его переполняла энергия. Она гудела вокруг, и внезапно её стало слишком, слишком много. Она заполняла каждую его клеточку и готовилась вырваться вспышкой необузданной силы. Гарри не мог остановиться, не мог остановиться, не мог останови…

— Стой! Нет-нет-нет-нет! — воскликнул он, сосредоточенно щурясь. Он сжал кулаки, чтобы не дать этому вырваться. Ощущения были слишком сильны. Кожу покалывало, в ушах гудело, а свет слепил даже сквозь закрытые веки.

Он не осознавал, что падает, пока пара неуклюжих рук не подхватила его и не опустила на землю.

Его имя. Кажется, он слышал своё имя, но едва уловил его: в ушах жужжали тысячи пчёл. Гарри отпрянул от чужих рук, замотав головой: наплевать, как он выглядит, главное — не потерять контроль. Он втянул воздух сквозь стиснутые зубы, но не смог выдавить из себя ничего, кроме стона.

Жужжание сменилось звоном, а звон — криками и голосами. Он разобрал только «Гарри», «что случилось» и «мадам Помфри». Вроде бы голос Рона произнёс что-то о его шраме, и он хотел сказать, что сейчас это не шрам; но если он попытается заговорить, то может потерять контроль над силой и навредить…

— О-о-о-о! — простонал он сквозь стиснутые зубы, когда волна чего-то похожего на электрический ток пробежала по его телу и вырвалась из рук. Чей-то визг заставил его вздрогнуть, и он прижал к животу свои предательские руки — спрятать их. Искрам это не понравилось. Они хотели, чтоб их отпустили, хотели вырваться, а он не знал, как их выпустить, не наделав беды.

Он не мог, не мог, не мог…

Ещё одна волна прокатилась по его телу, но он удержал её, не дал выплеснуться. Ему показалось, что он плачет, и он позволил себе на мгновение смутиться от того, как это, наверно, выглядело со стороны, — но только на мгновение, потому что он боролся с очередным всплеском. Он чувствовал в себе столько силы только однажды, когда Волдеморт убивал Снейпа…

Снейп! Он ухватился за это имя и попытался выговорить его. Он выдавил: «Сснппп», — но это, похоже, не сработало, потому что голоса вокруг него галдели всё так же.

— Снейп, — произнёс он более отчётливо, но в ответ услышал только искажённые обрывки слов: «не волнуйся, Гарри… здесь нет».

Он отчаянно замотал головой; хотелось ухватиться за что-нибудь, но он не осмеливался разжать руки.

— Позвать… Снейп! — выговорил он, как только смог. — О-о-о-о! — снова простонал он, поняв, что не сумеет долго сдерживать магию, и сосредоточился на единственном человеке, который мог ему помочь. Он не знал — как, но знал, что Снейп сможет.

— Снейп. Снейп. Снейп! — снова и снова, пока не убедился, что даже Рон не ошибётся, кто ему нужен.