Tempus Colligendi (гет)

Всю первую половину понедельника Гарри провел, тихо ругаясь под нос. На лекции Биннса он собрал доступных членов ФОБ на своем ряду, кратко информировав их о сути дела.

Гермиона подозревала провокацию Волдеморта, но против этого говорила неанонимность — господин Реддл или держал бы свои дела в тайне, или объявился бы уже во всю широту своей фрагментарной души. Тони тоже подозревал провокацию — но уже Фаджа: Голдстейн упирал на смешной ущерб от ночной атаки и какой-то комичный манифест, а в качестве цели мрачно предрекал закручивание гаек. Падма в принципе соглашалась с Тони, но думала, что вот так Фадж намерен вывести, как на блесну, «Видящего», — а это значило, что их маленькое предприятие вызывает наверху нервозность. И только Рон был краток:

— Проклятые позеры. Начитаются этого нашего «Видящего», примут огневиски об желудок, и идут геройствовать. Руки бы оборвать, да долго.

Гарри, в принципе, был с ним глубоко согласен — вот только тут имелись определенные трудности. Поттер ловил террористов достаточно долго, чтобы знать, что безблагодатнее всего именно вот такие акции: никакой дополнительной экипировки, которую можно проследить, никакого контакта с уже известными группами, которые можно было б потрясти — только палочка и агрессия. И широкий, как уже показала Гермиона, выбор следующих целей.

Так или иначе, пока что у него образовались другие проблемы. Вместо того, чтобы пожаловаться на неожиданных идиотов еще и Сьюзи, вместо того, чтобы тихо поразбирать очередную руническую цепочку у профессора Бабблинг, Поттер уныло поплелся в кабинет Макгонагалл. Он уже знал, кого он там обнаружит.

И действительно, мисс Амбридж присела в уголке, как всегда, с блокнотом, учитывающем все прегрешения Хогвартса. Что же, еще пару страниц ей вполне можно организовать. Сердечно поприветствовав своего декана и проигнорировав эрзац-директрису, Гарри уселся напротив Минервы.

— Итак, Поттер, мы встретились, чтобы обсудить ваши профессиональные перспективы и помочь вам решить, какие предметы лучше выбрать для изучения на шестом и седьмом курсах, — сказала Макгонагалл. — Чем вы сами намереваетесь заняться после школы?

— Тут все очень просто, профессор, — склонил голову Поттер. — Аврорат, аврорат и аврорат.

Амбридж тихонько, еле слышно откашлялась — и была уже привычно проигнорирована.

— Высокие же цели вы ставите, Поттер, — Минерва кивнула одобрительно, доставая соответствующую брошюрку. Следующее издание Поттер как стажер уже редактировал сам, и сейчас темная обложка вызвала острую ностальгию. — Так, поглядим...

— Профессор Макгонагалл, я уже все выяснил, — мягко остановил ее Гарри. — Мне, например, потребуется очень приналечь на ваш предмет, я слишком многое, — он чуть не сбился на «забыл», но вовремя спохватился, — пропустил у вас. Простите.

— Ну, ваши отметки последние два года стойко повышаются, — задумалась декан. Амбридж вновь прочистила горло. — Возможно, мы и сумеем нагнать, если у вас есть к тому желание. Но вам следует задуматься не только об этом. Профессор Снейп...

— ...Думаю, тоже заметил, что я пытаюсь овладеть его предметом как нужно. У вас где-то должны быть мои оценки, — Гарри излучал спокойную уверенность, то, что менее всего было нужно милейшей Долорес.

— Я помню, там тоже наметился рост, — по лицу Макгонагалл было все же видно, что она относит это не столько на учебу Поттера. — Ну что ж, с Чарами у вас в последний год все отлично.

— Ну, и гербологию на Выше ожидаемого я вытяну, — уверенно сказал Гарри, зная, что уже вытягивал, хотя и тут многое позабылось. — И это у нас будет четыре ЖАБА, ну а пятое — профильный, Защита.

— С ней у вас тем более нет проблем, — согласилась Минерва. Похоже, ей тоже было приятно не тянуть из студента слова клещами, а встретить спокойный конструктив.

Амбридж, непрерывно пытаясь привлечь внимание притворным кашлем, поперхнулась и закашлялась уже по-настоящему.

— Нет, я не могу работать в таких условиях, — вздохнул Гарри. — Мисс Амбридж, я понимаю, что вы тут в гостях, но кто угодно покажет вам, где Больничное крыло.

— И впрямь, Долорес. Вы себя совсем не бережете, — неодобрительно покачала головой профессор, однако псевдодиректорша пошла в атаку.

— Вы, конечно, очень приятно тут все на двоих расписали, но будет ли мне позволено задать один небольшой вопросик, точнее даже, уточнение по ходу дела?

— Мисс Амбридж, — терпеливо разъяснил Поттер, — я получил распоряжение обратиться за советами по профессии к своему декану. О вас в бумагах не говорилось ничего, следовательно, вы на этой встрече не присутствуете и в комнате вас нет.

— Однако, — без паузы приняла подачу Долорес, — я как директор могу обращаться к любому из преподавателей по вопросам документооборота, и сейчас, мне кажется, самое время. Вот вы, Минерва, на мой взгляд, явно не получили отметок Поттера по Защите от Темных искусств, если полагаете, что у него нет проблем.

— Отчего же, я получила эту записку в срок, — Макгонагалл достала из-под груды брошюр и методичек обрывок розовой бумаги, повертела в пальцах и убрала назад, в забвение. — Так как записка от вас, я заключаю, что у Поттера все отлично с Защитой, — примерно таким тоном — медленно и терпеливо — профессор Макгонагалл разговаривала и с самим Гарри. Когда тот был на первом курсе, примерно лет тридцать назад.

— Потрудитесь объясниться!

— Дело в том, мисс Амбридж, что вы некомпетентны, — вздохнула Минерва. — У вас нет ЖАБА по ЗОТИ, и мы обе это знаем.

— Я компетентна во всем, что мне поручает Министерство! — взвизгнула Долорес, вставая. Это прошло совершенно незамеченным.

— Профессор, мисс Амбридж! — всплеснул руками Гарри. — Ну о чем вы, право! — «спокойно, Минерва, спокойно...» — Я здесь только ради того, чтобы получить карьерный совет. Профессор Макгонагалл полагает, что я смогу стать аврором, вы — что нет. Я вас услышал и устраиваться в Аврорат через два года все равно пойду.

— Верховный правитель вас на работу не примет, — прошипела Амбридж.

— Наш друг Корнелиус является таковым только до конца Чрезвычайного положения, согласно его же указу, — Поттер ухмыльнулся. — То есть вы уверены, что и через два года он будет правителем, — он усмехнулся, — при любом раскладе? Ну же, скажите это. Скажите, что выборов больше не будет, честно и открыто.

Пыхтя, как раненый в котел паровоз, Долорес Амбридж, не прощаясь, покинула кабинет.

* * *

Гарри искренне хотел пока что свести общение с учителями до минимума. Однако не вышло!

В среду пришлось, как было оговорено, сдаваться близнецам. Господа Уизли с самого начала насторожили его — местом встречи они назвали кабинет Катберта Биннса. В этой маленькой комнатке когда-то и умер во сне худший в Хогвартсе преподаватель (считая Волдеморта, но, быть может, не считая Локхарта), чтобы часом позже пойти на очередную пару, хороня Историю Магии еще долго после того, как похоронили его самого.

Свой кабинет Биннс не посещал, круглые сутки оставаясь в аудитории и читая одну бесконечную лекцию, на которую смотря по текущему месту загоняли разные классы. Комната стояла заброшенной — после выноса тела Биннса ее просто заперли. Неужели рыжие аферисты где-то выкопали ключ?

Ключ, однако, доставил четвертый участник встречи — Фред и Джордж притащили с собой Снейпа. Увидев его фигуру, Поттер решил было, что явка провалена, и приготовился делать ноги и врать в мыслях своих, но Фред заверил его, что «это с нами», а Джордж — что «все по плану».

Они расселись вокруг пустующего учительского стола, сделав недостающие табуреты из письменного прибора покойного Биннса, и Северус запер дверь.

— Что все это значит? — поинтересовался Гарри.

— Хотя бы то, мистер Поттер, что я — увы — человек многих интересов, — ответил ему профессор, оглядев троих парней и чуть поморщившись. — Видите ли, я проанализировал то, что господа Уизли продают, и вынужден был признать, что они — вопреки очевидности — не клинические идиоты, но весьма скрытные молодые люди.

— Спасибо, профессор, — кивнул Джордж, — рад, что вы оценили.

— Профессора Снейпа тоже, как выяснилось, держат здесь не за сарказм, — пояснил Джордж. — Он разобрал наши шуточки и решил шутить свои. Сначала мы все отрицали, конечно...

— Зато потом решили, что у нас хватает проблем, и провели некий обмен, — развел руками Фред. — Формулы и процесс на оценки.

— Благодаря этим двоим мне удалось довольно удачно модифицировать кое-какие медицинские зелья, — неохотно признал Северус. — Их глупые шутки — настоящий плацдарм для похода от противного.

— О, профессор! А как же наши противоядия? — близнецы были синхронны и полны укоризны.

— Так, так! Стоп, — Гарри уже привычно, как в учебном зале, хлопнул в ладони. — При чем тут я? За какими пикси вы трое, — он помедлил, — виноват, профессор. Так вот, зачем вы меня сюда притащили?

— У профессора Снейпа есть предложение, Гарри, — ответил Фред.

— Такое, которое мы одни принять не можем, — ответил Джордж. Как всегда, пауз между фразами друг друга они не считали нужным делать.

— Мистер Поттер, так уж получилось, что теперь я в курсе вашего маленького общего предприятия, — начал Снейп, и Гарри подумал, что теперь о ФОБ, кажется, знает каждая собака, а не один Сириус. — Ваш магазинчик еще наберет оборотов, я полагаю, у вас неплохая организационная база. Но я готов обогатить вам базу научную, — он сухо усмехнулся. — В отличие от наших общих знакомых, в вашем возрасте я занимался не розыгрышами, но вещами, школьнику нужными — и рецепты при мне. Проблемы со сном, проблемы с кожей, проблемы с пятнами на мантии... Я тогда верил, что это поможет — а значит, верят и ваши потенциальные клиенты. И все — заметьте — от лицензированного колдомедика, если дело дойдет от официальных продаж.

— Профессор, не прибедняйтесь, — почти уважительно проговорил Джордж.

— С розыгрышами у вас тоже были приятные идеи, — поддержал брата Фред.

— Побочные последствия, господа, — досадливо отмахнулся Северус. — Поттер, мне нужны деньги — мои исследования недешевы, да и время такое. При этом долю в капитале я могу внести патентами и рецептами — я знаю, что это не принято, но говорю прямо: живого золота у меня нет. Вопрос — пойдете ли вы на это, как акционер?

— На какую долю от прибыли вы вообще рассчитываете, профессор? — нахмурился Гарри. Не то, чтобы вопрос о деньгах сейчас был чувствительным — Уизли еще не запустили дело как следует, так как остались в школе. Но меньше чем через полгода все пойдет, и Снейп, интересующийся, чем это фирма занимается помимо коммерческого оборота, был ему не нужен.

— Давайте подойдем к делу так, господа, — Северус откинулся на доставшийся ему, как старшему, стул. — Двадцать пять процентов — мои, я определяю расходы на новое оборудование, я определяю поставщиков ингредиентов, но! Я предоставляю свою личную лабораторию и, — он вдруг улыбнулся, глядя Гарри в глаза, — я согласен принимать участие в ваших нелегальных делишках и не задавать вопросов. Пока Дамблдор вас не закрыл.

— Слишком много знаний, профессор, — Гарри тоже смотрел Снейпу в глаза. — Слишком много сведений. Смотрите, чтобы на этот раз они не пошли не по адресу.

Снейп дернулся было вперед, но смолчал, коротко кивая.

— Я одобряю, — подвел черту Поттер.

* * *

Решение по манифесту Бригад приняли, в конце концов, половинчатое. Вышедший первого мая «Видящий» вышел с ним на первой полосе, честь по чести, но вместе с раздобытым через Ромни очередным воззванием гоблинских активистов. Редакционная же колонка, хоть и упирала на намерение «дать трибуну каждому», между тем почти открыто признала Бригады самостоятельной (хоть и изрядно любительской) организацией, воплощающей законный гражданский гнев. Пусть, кто бы что не затевал, полагают, что в «Видящем» купились.

И ведь действительно купились, хоть и не те, на кого грешили Гермиона с Тони. Пятого мая Гарри опять пришлось, ругаясь на чем свет стоит, прыгать в Лондон через шкаф, чтобы за все тем же столом увидеть все еще нервную после выхода номера Риту и озадаченого Сириуса.

— Ну привет, крестник, — кивнул Блэк. — По твоей милости моей женщине пишут какие-то ублюдки.

— О! То есть, Бригадисты всплыли? — насторожился Поттер. — Если угрожают, то выстроить моих — недолгий вопрос. Хоть сходят на серьезное дело до Волдеморта.

— Да если бы угрожали, — вздохнула Рита. — Они прислали длинное благодарственное письмо. Мол, не сомневались, что мы глубоко привержены свободе, — журналистка скривилась. — Гарри, Мерлина ради, с кем ты заставляешь меня иметь дело?

— Например, со мной, — Сириус мягко обнял Риту за плечи. — Если бы не малыш, мы бы не познакомились, кстати.

— Если бы не он, ты бы вообще ни с кем не познакомился, Бродяга, — Скитер чуть покраснела, прижавшись к Сириусу затылком. — Я же тебя знаю, сидел бы тут на Гриммо, пьянствовал бы и скучал. А потом бы не выдержал, и... и что-нибудь бы кончилось плохо.

— Нет уж, — лающе засмеялся Блэк, опуская ладонь к животу невесты. — Теперь-то выдержу, ты ж меня знаешь.

— Ребята, я, вообще-то, еще здесь, — напомнил Поттер. — Излагайте уже дальше. Что письмо?

— Если без шелухи, то предложили встретиться для интервью, — объясняла Рита, а Сириус все обнимал ее, как прикрывая, — в «Котле», в пятницу днем, просили снять угловую комнату. Обещали быть оба, как они выражаются, коммандера.

— Парни считают себя очень хитрыми, — Гарри раздумчиво заходил у стола. — Думают обменять анонимность на анонимность, оцените. При том, что у них, кроме анонимности, и нет ничего, по нашим-то временам.

— Ну а моя анонимность стоит недорого, — продолжила Рита. — Стиль, мальчики, стиль. Да и нельзя просто так взять и пропасть из компании, как и нельзя просто выбросить журнал из неоткуда. Хорошо, что мне есть, где отсидеться. Да, вот еще что...

— Ну-ка? — Гарри насторожился.

— Они пишут, что обещают рассказать о диверсии на мастерской «Зонко» в среду.

— Притом, заметь, в газетах ни в среду, ни в четверг ничего не было, — прокомментировал Сириус.

— Тогда одно из двух. В лучшем случае Фадж решил, по перезрелому размышлению, не раздувать дело, и дальше будет прикидываться, что стабильность под Чрезвычайным положением, напротив, нарастает. Неумно. В худшем — они врут нам в письменной форме, — Гарри пожал плечами. — Но как прояснишь?

— Тем более идти нужно, только встречу надо бы как следует прикинуть, — Сириус подошел к делу утилитарно. — Гарри, я так понимаю, ты за то, чтоб сходить?

— Скорее да, чем нет, — ответил Гарри после краткого раздумья. — Лучше закрыть белые пятна. Прикрывать же Риту лучше всего идти нам обоим, но по-тихому.

— Оборотное зелье из партии от Горбина уже закончилось, — напомнил Сириус.

— Ничего, есть еще способы.

* * *

«Дырявый котел», ворота в жизнь магической общины Лондона, был полон почти всегда: редко кто, проходя за покупками строго через бар, отказывался от удовольствия пропустить кружечку эля. Опять же, май, скоро уже лето, каникулы, отпуска, скоро последние круги Чемпионата Англии по квиддичу и летняя пора свадеб. Во всем этом не разобраться без пинты, и Рите не составило труда пройти наверх по-тихому. И не только Рите.

В угловой комнате журналистка раскрыла окно, впуская солнечный свет и большого ворона. Кресло же за ее спиной самочинно передвинулось в угол комнаты — так, чтобы, сиди кто в нем, он мог бы видеть и Риту, и дверь

Когда-то Гарри уже ждал здесь человека вместе с Ритой и Сириусом. В тот раз это был Ксено Лавгуд, они трое сидели открыто, коротали время в шуточках и подсчете расходов. Сейчас же Сириус сидел под мантией-невидимкой с палочкой наготове, а Поттер, сложив крылья, беспокойно похаживал по подоконнику.

Дверь открылась, впустив, как и договаривались, двоих человек. Гарри изумленно каркнул.

Некоторых людей жизнь бьет лопатой по голове везде, где встретит — в любом возрасте, на любой работе, в любой реальности. И когда они пытаются вывернуться, взяться за что-то совершенно новое, прыгнуть выше головы — что же, жизнь голосом Поттера говорит: «Чудненько!» и вместо совковой лопаты берет саперную.

Оба вошедших были Гарри хорошо знакомы — при совершенно других обстоятельствах.

Первым шел Стэн Шанпайк в щегольском черном беретике и в угрях. Вот человек потрясающей неудачливости: в прошлом Поттера его взяли за болтовню люди Скримджера, а от них он приземлился в Упивающихся; здесь же его выгнали за болтовню с работы — и полюбуйтесь на него!

— О, мадам Скитер! — разулыбался он. — Не удивлен! Кстати, спасибо, что опубликовали мое письмо тогда: я еще только раздумывал, встать ли на путь борьбы, но вы...

— Не за что, — кивнула Рита, — но вы, собственно, кто? Раз уж мы уже работали. Лицо-то я ваше знаю, да, но откуда?

— Шанпайк его фамилия, ездец «Ночным рыцарем» по Англии. Бывший, — с усмешкой сказал спутник Стэна, без разрешения усаживаясь на кровать напротив Риты. — А я, значит, коммандер Скабберс, к вашим услугам.

Сам он назваться по имени не пожелал, но это было не нужно — Ника Скабиора, егеря, Поттер опознал с первого взгляда. Все те же неряшливые волосы в небрежный хвост, все то же затертое кожаное пальто — да что оно у него, одно, что ли? И все та же улыбочка игривого превосходства, которую он и при Фенрире показывать не стеснялся.

Гарри хорошо помнил его — и по Динскому лесу, где бригада Фенрира вытрясла их из палатки, и по Битве за Хогвартс, где господину Скабиору очень не повезло с мостом, и по послевоенным проверкам, когда вокруг почтенного ветерана войны в бюджетном инвалидном кресле повадились собираться молодые да ранние любители «засекреченной исторической правды». Скабиор успел побывать много кем — средней руки вором из Лютного, небольшого разбора охотником за политическими, посредственным солдатом и третьей в заднем ряду иконой сопротивления неизвестно кому и зачем. А вот серьезным человеком так никогда и не стал.

— Да, так вот, — откашлялся, собираясь с мыслями, Стэн. — Вот они мы, руководство Лондонской Бригады Гнева, — он произнес это так, что Поттер сразу заподозрил, что руководят они дай-то Мерлин десятком народу, если вообще не собой.

— Лондонской? А насколько вообще широко ваше движение? — Рита щелкнула пальцами, и Прытко Пишущее Перо затанцевало над блокнотом, как всегда, испытывая терпение бумаги.

— Нет, ну вы понимаете, какая идея? — Шанпайк зашагал перед ней, как карикатура на самого Гарри. — Почему мы вообще так просим прессы? Мысль в том, чтобы возмущенные граждане сами поднимали знамя борьбы на местах, собирали свои собственные Бригады, никак не связанные с нашей, и включались в борьбу.

— Это называется «сопротивление без лидера», — скупо пометил Скабиор. — Мне рассказывал один американец.

— Да, так вот! — Шанпайк же продолжал заводиться. — В Бригадах нет никакой организации, никакого принуждения, нет взносов и билетов. Если кто нам сочувствует, то пусть просто берет палочку и приступает к партийной работе.

— Потому что другой-то никакой работы нет, — Ник Скабиор вместо горячечной риторики Шанпайка выбрал кропотливо выстраиваемое холодное презрение. — Поймите, раньше, кто хотел, те к Тому-Кого-Не-Стоит на поклон шли, я сам одного знаю из старых — ну это не к делу. Или шли в Лютный, там тоже, — хмыкнул, — могли к делу пристроить, если не дурак. А кто за море.

— А сейчас? — характерным кинематографическим жестом рубанул воздух Стэн. — А сейчас граница, ну, не на замке, но на молнии. Сейчас Того-Кого-Нельзя-Называть и официально нету, и реально, сдается мне, тоже.

— А в Лютном у Фаджа все схвачено. Кто покрупнее, у того деньги, кто помельче, тех гоняют, да не как раньше, а последнее снимают, — похоже, эта тема Скабиора и задела за живое. — Жить не на что, в общем.

— Да так у многих, — скорбно подтведил Стэн. — Когда просто указ вышел — ничего, никто и не почесался. Ну Министр, ну Правитель, было бы где жить. А потом людей стали выгонять с работы, да так, что и не устроишься. Вот тогда-то я разозлился.

— И еще все разозлятся! — оскалился несостоявшийся егерь. — У Фаджа много кому найдется много что припомнить, как у человека деньги заведутся. А там уже и найдет, кому из своих отобранное дело отдать. А человечек-то или в петлю, или в Бригады!

— И вот тогда каждое графство Англии станет полем, где мы сеем семена борьбы и мести, — Шанпайка накрыло не хуже Волдеморта в лучшие годы. — От нашего красного смеха у Фаджа лопнут перепонки, а Скримджер запишется в друиды!

— И за базар отвечать будет власть, понимаете? — Скабиор рычал так, будто Фенрир его все ж таки укусил. — Власть у нас за потерпевшего, а кто в ней, тех, если разгорится, на правых-виноватых не поделят!

Рите оставалось только кивать и следить за записями, а Гарри — бороться с профессиональным желанием тут же идиотов и повязать. Хорошо еще, что ничего такого, скорее всего, не начнется — Дамблдор, Волдеморт и он сам, кажется, успели выскрести все активное из общества.

— Господа, это все, конечно, приятно, но как вы до этого додумались? — Рита клином врезалась в поток концентрированной ненависти.

— Тут я, сказать по правде, не знаю, кого благодарить, — несколько неуверенно ответил Шанпайк. — Наши товарищи, когда остались без работы, по первости очень растерялись. Никто не знал, что дальше. А потом клуб «Хайберри», взорвавшись, осветил нам дорогу.

Он обернулся к подоконнику. Черный ворон, которого, как он решил, Рита принесла с собой как почтовую птицу, хрипло ругался. Похоже, птица раньше содержалась у очень изобретательного на слова человека.

* * *

Как всегда, когда казалось, что героически достигнутый в суровой борьбе уровень абсурда уже ничем не перебить, жизнь весело достала из широких штанин очередную штрафную карточку.

Всю субботу Гарри пытался рассказать хотя бы Кругу, что и как он видел и слышал в «Котле» и почему это его так взволновало. Его не поняли.

Гермиона была совершенно уверена, что весь тот мусор, что наговорил Шанпайк, если и не оправдан, то совершенно обусловлен тем, что низы волшебного общества переживают по вине аристократии или Министерства. Что ладно еще домовые эльфы, но то, что у людей не кончится терпение, ожидать было глупо, и если они своими играми этому поспособствовали — так тем лучше!

Рон тем более не понял, в чем проблема. «Ты ж хотел хаоса Фаджу по всей морде? Ну так и вот. А если что... мы ж теперь знаем, кто они. Вот кончится война, мы ж и за ними придем, так, нет?»

Ну а Сьюзи — Сьюзи просто взяла его за плечи и, глядя в глаза, долго и очень серьезно внушала ему, что никто и никогда не виноват в исторических процессах. Что те, кого он якобы привел не туда, без него пришли бы ровно на ту же точку, а то и к Волдеморту. Что он сам говорил ей, какой будет скорая война. Что у него есть свои — свои! — люди, о ком надо беспокоиться, а эти... Они ему не клялись. То, что сама Сьюз тоже ни в чем таком не клялась, осталось за кадром — с нее бы сталось... теперь уже.

Гарри чувствовал искреннее желание напиться, но в Хогвартсе с алкоголем было как всегда — да и экзамены, экзамены. Когда под субботний вечер в погруженную в старые конспекты гриффиндорскую башню прорвался уже знакомый Поттеру совенок-свистун, Гарри глухо застонал, как ампутант с зубными протезами.

«Я готова. Думаю, проще всего будет у Лодочного сарая, это достаточно далеко. Буду ждать с полуночи. Надеюсь, тебе это тоже интересно. Картер».

Первая мысль у Гарри была проста — никуда не ходить, спать тут. Вторая — явиться к сараю и утопить Картер к гриндилоу. Третья — прийти, спеленать в парализующие, выпороть и сдать в Мунго для опытов. И только четвертая подняла его из постели и с палочкой Поллукса в руках вывела из замка — желание прийти и посмотреть, насколько же действительно поражен мозг милейшей Дианы.

От пристани, куда первого сентября прибывают лодки с обалдевшими от тьмы, холода и величия архитектуры первокурсниками, Гарри берегом озера дошел до сарая. Шел он без Люмоса, по памяти да наощупь, но предосторожность оказалась излишней — Диана ждала его, прислонившись к стене в круге света единственного зажженного на ночь фонаря. Темная фигурка на освещенной стене.

Не сказать, чтобы Картер была красива — но Картер была необычна. Шел май, но она уже успела загореть — не золотистым пляжным загаром и не горной бронзой путешественника, но бледным, грязноватым загаром английского умеренного солнца. Глубоко черные волосы свои Диана просто срезала по виски, безо всякого почтения к вполне слизеринской масти — просто чтобы не мешали. Небольшие губы и ярко выделенные сейчас светом скулы придавали ее лицу немилосердное во всех смыслах выражение. Но все это Поттер лишь только отметил — а вот в ее движениях он учуял что-то беспокоящее. Прежде, чем окликнуть девушку, он взял наизготовку палочку.

— Картер?

— Поттер, — она чуть улыбнулась на голос.

— Я здесь. Теперь ты можешь, наконец, объяснить, что происходит? — Гарри был раздражен, но на Диану это не произвело никакого впечатления.

— Мне кажется, я недурно выступила в последние месяцы, Поттер, — она сейчас стояла вполоборота к нему, рука на поясе — так, она правша, стопы параллельно... Что-то знакомое, что-то весьма знакомое. — Думаю, ты сам тренировал свой зверинец, и теперь видишь — я не хуже. Признай.

— Какая разница? — Гарри скользящим шагом прохаживался у границы света. — Чего ты хочешь? Зачем тебе эти дуэли в одни ворота, зачем тебе Инквизиторский отряд? Кое-кто считает, что тебе скучно — да только я уже давно не верю в сумасшедших. Скуку и мне, знаешь ли, приписывали.

— И тоже зря, — кивнула Диана. — Я хочу, чтобы ты попробовал меня, Поттер. Здесь и сейчас. Я хочу попробовать, как это — с опытным парнем... А ты опытен, не надо мне врать.

Первые мысли Гарри были непечатны. Вторые он озвучить не успел — Диана, к счастью, просто недоговорила.

— Я хочу дуэли. Правильной магической дуэли с кем-то, кто был дальше тренировочного зала. Знаешь, как с этим трудно?

Поттер мрачно захихикал из темноты.

— Нет, не знаю. Тут у нас полная школа бойцов — ну ладно еще директор по другим делам отсутствует, ну а Флитвик? А ваш Снейп?

— Профессор Флитвик уже давно кабинетный ученый, а профессор Снейп, — девушка помедлила. — Да, он ветеран, я это очень чувствую, и я ходила к нему с этим. Он не верит, что мы должны уметь драться. Нет, не так. Не верит, что мы можем любить драться, — она горестно опустила глаза.

— Я в это тоже не верю.

— Но учишь, — хмыкнула Диана. — Итак, ты не откажешь девушке?

— Только если тебя это успокоит, — Гарри вступил в круг света. — Лучше отойдем чуть налево, там поровнее, да и сарай не разнесем.

— Спасибо тебе, — Диана Картер улыбнулась чисто-чисто — и скинула мантию. Пока она шла на указанное место, а Гарри Левиосой перевешивал фонарь, он успел заново оценить ее фигуру, ее бедра, ее ноги, ее плечи.

И остаться физической подготовкой противника весьма и весьма обеспокоенным.