О враг мой (джен)

Он тонул.

Как это вышло? Он очутился в озере и тонул. На берегу стояли люди — равнодушные, сколько бы он ни звал их. Он увидел Рона и махнул рукой, пытаясь привлечь его внимание. Друг обернулся, и…

Он замер. Это был не Рон. Хвост. Рожа коротышки ухмыльнулась ему, и Гарри ушёл под воду. Он беспорядочно бил руками, стараясь удержаться на поверхности, поднять голову над водой. Вода была красная. Кровь. Он захлёбывался, безуспешно пытаясь не глотать её. Подступала тошнота. Почему это озеро наполнено кровью?

Чья-то рука обхватила его собственную, и он уцепился за неё со сдавленным стоном: помощь, ему нужна помощь! Но чужая хватка становилась всё крепче: его хотели утащить под воду! Вырваться не удавалось — он тонул, тонул!..

— …будет хорошо, Гарри, — сказал Снейп.

Он всхлипнул и кинул ещё один взгляд на людей на берегу — но не смог найти среди них профессора; и снова тонул, и барахтался, захлёбываясь, пока голос Снейпа не прошептал: «Сомниум транквиллус»; и Гарри ещё успел подумать, не проклятие ли это, которое утопит его окончательно, — и тут озеро исчезло. Он оказался на берегу, и людей там уже не было. Его сознание погрузилось в мирную пустоту спокойного сна.

В следующий раз он очнулся, окутанный приятным теплом, под тихое потрескивание огня. Гарри потянулся и зевнул, ловя последние отголоски сонного покоя, и зарылся поглубже под одеяло: он давно не ощущал себя таким отдохнувшим, и хотелось удержать это отрадное чувство как можно дольше. Но всё же сон ускользал, развеивался, и пришлось открыть глаза в тишине комнаты.

Почему так тихо? Неужто он проспал? Он всё ещё недоумевал, отчего Рон ушёл завтракать без него, когда наконец узнал эту почти незнакомую комнату.

Гарри резко вскочил, внезапно вспомнив события прошлой ночи. Бегло оглядевшись, он убедился, что никого нет, и закрыл лицо руками, застонав от воспоминаний.

Снейп, должно быть, в бешенстве. Конечно, прошлой ночью он не выглядел сердитым, но теперь, когда у него было время обдумать всё, что натворил Гарри, уже невозможно вернуться к прежнему. Снейп доверял ему. Даже входить без сопровождения в свою личную кладовую, чего не доверял почти никому. А потом Гарри разбудил его — только затем, чтобы залить слезами и соплями его ночную рубашку.

Он глубоко вздохнул и осмотрелся по сторонам, желая отвлечься от гнетущих мыслей.

Комната была довольно маленькой и даже уютной, и всё же умудрялась быть очень… снейповской. Напротив зелёного дивана, на котором он сидел, располагалось потёртое коричневое кресло. Между ними стоял низкий столик, а на столике поменьше, рядом с креслом, лежало несколько книг. Стены без декора, не считая часов над камином, которые наверняка показывали идеально точное время: уж Снейп не позволит своим часам отставать даже на одну секунду. Пара неярких ламп освещала разноцветные корешки книг на двух битком набитых книжных стеллажах.

Его внимание привлёк листок бумаги, лежавший на столе между креслом и диваном. Он наклонился и, увидев, что записка адресована ему, нервно схватил её.

«Гарри,

Я на уроке. Ждите моего возвращения. Оставайтесь в гостиной; санузел — первая дверь направо. Там есть новая зубная щётка и сменная одежда, можно также принять душ. Домовой эльф приготовит завтрак: полагаю, что ваш Добби здесь.

От Гербологии вы освобождены.

Профессор С. Снейп».

Не так уж плохо, — подумал он, пытаясь взять себя в руки при мысли о предстоящем разговоре. Он провёл пальцем по «Гарри». Снейп несколько раз обращался к нему по имени, но письменно — никогда. И это имя, проставленное в начале записки, казалось таким… умышленным. Не случайной небрежностью. Как будто это что-то значило. Как будто Снейп написал его специально. Конечно, Снейп не написал бы такую продуманную записку, если бы был в ярости.

Гарри положил записку, немного успокоившись, оправил диван и сложил одеяло.

Ванная комната, хоть и скромная по размеру, завораживала каждой деталью: от большой фарфоровой ванны до красной зубной щётки Снейпа. Сущая мелочь — и всё же зубная щётка гриффиндорского цвета пробудила в нём любопытство.

Нет-нет. Он больше не оступится. Он подавил в себе желание заглянуть в шкаф или хотя бы получше осмотреться. Снейп по какой-то неизвестной причине доверял ему остаться в своих личных покоях — хотя всего несколько часов назад узнал, что Гарри вовсе не заслуживает доверия в кабинете. Он как можно поспешнее принял душ и надел рубашку, коричневые брюки и красный джемпер, аккуратно сложенные рядом с полотенцем у раковины. Ему не хотелось гадать, как Снейп раздобыл его одежду, вплоть до носков и брюк.

Вернувшись в гостиную, он нервно затоптался. Снейп сейчас вёл Зелья у шестикурсников. Гарри знал, потому что у них с Роном по средам было окно перед Гербологией, а Гермиона всегда радовалась яркому свету и свежему воздуху на уроке Гербологии после занятия в подземельях. Снейп вернётся не раньше чем через двадцать минут, и теперь, когда предстоял разговор с профессором при свете дня (фигурально выражаясь, конечно, поскольку окон не было), Гарри не очень радовался освобождению от Гербологии. Необходимость отправиться на занятие позволила бы отложить обсуждение его наказания.

Он сел на диван и побарабанил пальцами. Аппетита не было, но Снейп велел вызвать домового эльфа. Он может рассердиться, если Гарри проигнорирует приказ, а Гарри не хотел делать ничего, что могло бы разозлить его… разозлить ещё больше.

— Добби? — позвал он, надеясь, что знакомое лицо хотя бы отвлечёт его от мучительного ожидания.

Маленький домовик появился с хлопком, немедленно подскочил, пискнул и бросил восторженный взгляд на Гарри.

— Гарри Поттер! Добби счастлив снова видеть Гарри Поттера! Добби слышал ужасные вещи… — Даже под башенкой из шапок его уши заметно поникли, и он печально добавил: — Добби слышал, что Гарри Поттер, сэр, исчез и попал в плен к злым волшебникам. Но, — оживился эльф, — он вернулся в целости и сохранности, и Добби так счастлив, сэр!

— Спасибо, Добби. — Гарри улыбнулся.

— Добби надо принести завтрак? — с надеждой спросил домовик. — Профессор Снейп велел Добби накормить Гарри Поттера, сэра.

Гарри поморщился, но решил, что стоит хоть что-нибудь съесть, и через несколько минут Добби вернулся с нагруженным подносом: яичница, колбаса, бекон, картошка, бобы, фрукты и тосты. Честно говоря, от вида еды Гарри замутило, но он устроился рядом со столиком и стал ковырять яичницу. Он задавался вопросом, не нарушил ли Снейп какое-нибудь правило, позволив ему остаться, и не всполошились ли друзья. Слишком много вопросов, и неизвестно, насколько они сейчас действительно важны.

— Значит, ты ушёл с Гриммо-плэйс? — спросил он Добби, который радостно подсунул ему стакан тыквенного сока.

Добби закивал головой так быстро, что верхняя шапочка свалилась, но маленький эльф ловко подхватил её.

— Добби хочет жить там, где живёт Гарри Поттер — герой, который освободил Добби и который наказывает плохих волшебников.

Гарри покраснел: это преклонение всё ещё иногда застигало его врасплох.

— Хм. Ладно. Так что… — Он отхлебнул сока и ещё немного поозирался. — Ты уже бывал в комнатах профессора Снейпа?

Добби кивнул:

— Домовые эльфы охотно убирают покои профессора Снейпа. Он никогда не бросает носки на полу.

Гарри фыркнул. Нетрудно поверить. Профессор настолько придирчив, что, вероятно, выработал систему даже для сортировки белья. С другой стороны, книжные полки переполнены, и книги стопками громоздятся на полу. Так что, возможно, Снейп не во всём такой педант.

Теперь, оказавшись в личных покоях профессора, он обнаружил, что любопытство его оживает. Но поскольку именно любопытство вечно навлекало на него неприятности, он предпочёл заняться сосиской. К счастью, Добби был рад поболтать с ним, пока — слишком скоро — их беседу не прервал щелчок открывающейся двери.

Гарри оцепенел и уткнулся в стакан с соком, чтобы был повод не поднимать глаз.

— Завтракаете. Хорошо, — только и сказал Снейп, входя в комнату.

Гарри чувствовал на себе его пристальный взгляд, поэтому неохотно поставил стакан и поднял глаза. Лицо профессора было абсолютно нейтральным, и Гарри не выдержал — снова уткнулся в тарелку и нервно куснул тост.

— Можешь идти, Добби, — небрежно бросил Снейп. Сняв свою профессорскую мантию, он повесил её на крючок у двери и сел напротив Гарри.

Добби украдкой бросил взгляд на Снейпа, быстро кинулся к Гарри и обнял его на прощание. Гарри неуверенно улыбнулся эльфу, прежде чем тот аппарировал.

Несколько минут в комнате стояла тишина. Как бы Гарри ни нервничал, он не собирался нарушать её: продолжал жевать, пытаясь скрыть, что у него дрожат руки.

Он дёрнулся, когда Снейп наконец кашлянул и сказал:

— Вижу, вы переоделись.

Гарри кивнул.

— Хорошо.

Прошла ещё минута.

Внезапно Снейп указал на руку Гарри.

— Разрешите взять кольцо?

Гарри потребовалось мгновение, чтобы осознать эту просьбу, но потом его зазнобило. Снейп хочет забрать кольцо. Само собой. Он ведь не пожелает оставить его у Гарри, правда? Раз Гарри нельзя доверять. «Три удара — и ты выбыл».

Он в каком-то тупом оцепенении снял кольцо с пальца и протянул Снейпу, наблюдая, как профессор извлёк палочку и пробормотал несколько заклинаний, — без сомнения, снимая с кольца чары, настроенные на Гарри. Он с трудом сглотнул и уставился в свою тарелку. Сосиски были просто отвратительны. И тосты с яйцами тоже. Как он умудрялся есть это всего несколько минут назад, непонятно.

Не отрывая взгляда от кольца, Снейп кашлянул и ровным тоном спросил:

— Вы хотите что-нибудь добавить к своим признаниям прошлой ночью? Для начала.

Гарри сглотнул. «Для начала» — звучало так зловеще. И то, как прямо Снейп потребовал признания, заставило его ощутить себя под лучами прожектора. Что ещё, по мнению профессора, он мог натворить? Ему до сих пор не приходило в голову, что Снейп может подумать, будто кража гадючьих жал — это только верхушка айсберга, и он чувствовал, что профессор вполне резонно это предполагает. Гарри положил остатки тоста на тарелку и молча покачал головой. Были невыносимы даже попытки притвориться, будто его интересует еда. Он чувствовал себя преступником.

— Я побеседовал с директором…

— Он знает? — пискнул Гарри, в тревоге поднимая глаза.

— Конечно, — отозвался Снейп, приподняв брови. — Он отвечает за всех студентов Хогвартса — и особенно заинтересован в вашей безопасности.

Гарри даже не пытался скрыть своей подавленности. Это, несомненно, было написано на его лице, когда Снейп продолжил:

— Мадам Помфри договорится с целителем разума. Вас своевременно проинформируют.

Гарри оцепенел. Само собой, он не хотел идти к целителю разума, но ещё больше не хотел, чтоб его спихнули на кого-нибудь, избавляя от этой ответственности Снейпа. Конечно, он не винил профессора за то, что тот не желал иметь с ним ничего общего, но эта мысль заставила его почувствовать себя пустым внутри. Нет, не пустым. Выдолбленным, как тыква на Хэллоуин. И не такая, что глядит весело. Побитая, унылая… которую вот-вот вышвырнут.

Снейп продолжал что-то говорить, и Гарри включился на полуслове.

— …поручить профессору Макгонагалл…

— А? — прохрипел он, перебивая. — Извините. Поручить… поручить что?

— Ваши отработки. Я считаю их заслуженными, несмотря на смягчающие обстоятельства.

Конечно. Радоваться надо, что только отработки, а не отчисление. Ну, отработки и замена Снейпа на Макгонагалл и целителя разума. Его замутило. Он знал, что не стоило есть яйца. Он даже не хотел этих дурацких яиц!

Снейп шагнул к нему, — едва успев это осознать, Гарри резко дёрнулся и ударился лодыжкой о ножку стола… господи, как больно!

Снейп отпрянул, и Гарри увидел его лицо — как будто ему дали пощёчину — в то же самое время, когда понял, что профессор потянулся к его пустой тарелке. Гарри вскочил на ноги, задержавшись только потереть ушибленную лодыжку.

— Извините, — выпалил он. — Я не думал, что вы… вы бы не… Я только… просто… — Он сдался и повторил: — Извините.

Он не собирался вздрагивать и, конечно, не думал, будто Снейп сделает ему что-нибудь, несмотря на события прошлой ночи, но его душа была полна смятения, которое заставляло нервничать, и…

— Можно мне идти?

Вдруг он ещё успеет на вторую половину Гербологии. Или нет. Пожалуй, нет. Выручай-Комната казалась лучшим местом, чтобы провести там остаток утра. Или всю оставшуюся жизнь. С помощью магии комнаты и Добби он, вероятно, мог бы устроить себе уютный домик.

Снейп помедлил, неуверенно глядя на него.

— Вы не хотите побеседовать?

— Целитель разума. Отработки. Я понял. Больше не буду, честно. И… и я отвяжусь от вас.

Он взял свою сумку и побрёл к двери, на сто процентов сожалея о своём признании прошлой ночью. Нет, неправда. Лишь на девяносто. Иначе это продолжало бы тяготеть над ним. Это казалось таким важным — чем-то, что не могло ждать; а теперь он хотел быть где угодно, только не здесь.

— Стой, — тихо сказал Снейп, указывая на диван. — Садись.

— Я и правда…

— Сядь. — Тон Снейпа был спокойным, но твёрдым, и, не видя выхода, Гарри сел, неспособный сделать усилие, чтобы скрыть своё отчаяние.

Снейп бросился в кресло и провёл рукой по лицу. Какие бы щиты он ни поднимал раньше, они, казалось, рассыпались, и Гарри увидел усталость в его глазах.

— Ну что, я всё испортил? — спросил Снейп, хотя это был явно риторический вопрос, так как он не стал дожидаться ответа. — Я не умею это делать. — Он сокрушённо развёл руками. — Я умею варить зелья, преподавать и поддерживать дисциплину. Умею разведывать необходимую информацию. Но я не знаю, как помочь шестнадцатилетнему подростку с посттравматическим синдромом! — Он раздражённо откинулся на спинку кресла и поднял руку, чтобы потереть виски.

Гарри сглотнул и нервно заломил пальцы. Он хотел спросить, о какой помощи говорил Снейп, но не был уверен, что стоит раскрывать рот. Возможно, если он будет молчать, вжавшись в диванные подушки, Снейп в конце концов забудет о его присутствии. Призраков ведь не замечают?

— Не уверен, что дождусь в этом деле совета, но тем не менее… — Снейп издал раздражённый смешок, совсем не похожий на смех, и искоса взглянул на Гарри: — Что я должен сделать?

Гарри закусил губу.

— Вы ничего не должны…

— Я хочу. Это мы, полагаю, выяснили. — Он покачал головой, встал и начал расхаживать по комнате. — Ты не должен был меня волновать — не так, как сейчас. Но вот что вышло! — рявкнул он почти обвиняюще, но в то же время… нет. — Ты больше не просто Поттер и не только… его сын. Её — да, но не только это. Ты… больше. — Он резко взмахнул руками. — Ты… это ты, и я никогда не думал, что могу так увидеть тебя — или так переживать. Вообще ни о чём, но особенно о тебе! Ты хоть представляешь себе, что можно поседеть, волнуясь за ребёнка, обитающего, мягко говоря, в небезопасном мире?

Он замолчал, точно ожидая ответа, поэтому Гарри покорно помотал головой, глядя на профессора широко раскрытыми глазами.

— Ну, а я представляю! — Снейп вскинул руки и привалился к стене. — Теперь представляю, — повторил он более спокойно и встретился взглядом с Гарри. Он смотрел на него несколько мгновений, прежде чем добавить: — Я не брошу тебя. Стоило начать с этого. Возможно, заверить, что я не сержусь. Или обсудить планы дополнительных занятий, с вечерними упражнениями по окклюменции, а также не вызывающие привыкания снотворные, которые можно опробовать. Так было бы лучше. Да?

Гарри открыл рот, но не знал, что сказать. Снейп спрашивал его? Советовался, как с ним общаться? Взрослые, помнится, никогда не спрашивали его об этом. Но… камень на сердце уже не давил так страшно, и дышать стало легче. Он глубоко вздохнул, словно проверяя это, и кивнул:

— Ага. Да, это было бы хорошо. Всё это. Сделайте это в следующий раз. — Его сердце ёкнуло, и он быстро добавил: — Не в смысле, что я планирую следующий раз! Нет, клянусь!

— Я знаю, — сказал Снейп, не отводя взгляда. Теперь он, казалось, слегка успокоился. — Я знаю тебя. Во всяком случае, лучше, чем раньше. Ты не всегда делаешь безупречные умозаключения, но ты не жесток и не эгоцентричен. Ты… страдаешь. И отчаялся. Хочешь — верь, хочешь — нет, но мне знакомо и то и другое.

Гарри сглотнул от неожиданного понимания во взгляде Снейпа — и чуть отвернулся, сморгнуть подступившие слёзы. Краем глаза он увидел, что Снейп приблизился и протянул ему кольцо. Он взял его — машинально — и вопросительно посмотрел.

— Я откорректировал заклинание. Нажать на кольцо в течение трёх секунд — сигнал опасности. Нажать три раза — требуется помощь, но смертельной опасности нет. У меня будет шанс прожить дольше, если мы сможем свести сердечные приступы к минимуму.

Возможно, это была попытка поднять настроение, — мелькнуло в голове Гарри; но он был слишком занят кольцом, чтобы ответить. Он не знал, когда именно начал чувствовать себя с ним в большей безопасности, но определённо ощутил его отсутствие. Он надел его и повернул, разглядывая мелкую гравировку — виноградные лозы. А потом поднял глаза, чтобы оценить настроение профессора, — можно ли задать случайный вопрос, — и по кивку Снейпа спросил:

— Это вправду семейная реликвия? Как сказал Сами-Знаете-Кто?

— Более или менее, — уклончиво ответил Снейп.

— А, — тихо сказал Гарри и отвернулся.

Снейп откинулся на спинку кресла и забарабанил пальцами по подлокотнику. Через мгновение он смягчился:

— Да. Моя мать происходила из чистокровной семьи. Она… — Снейп отвёл взгляд. — Моя мать лишилась наследства, когда вышла замуж за маггла. Это кольцо было среди немногих вещей, принадлежавших ей — а затем и мне — по праву рождения, независимо от закона о наследовании.

Гарри слушал с живым интересом. Он всегда приходил в восторг, когда Снейп сообщал какую-то информацию сверх строго необходимой, но этого почти никогда не случалось, если речь шла о его собственном прошлом.

— А вы… Ну, вы точно хотите, чтоб оно было у меня? Раз оно ценное…

— Оставь у себя, — без колебаний сказал Снейп. — Кольцо имеет мощную магическую связь со мной: из другого предмета не получится такой эффективный амулет. Кроме того… — Он поколебался, и лёгкая краска проступила на бледном лице. Он уставился на пламя камина. — Мне всё равно некому его оставлять.

Гарри деликатно отвернулся, продолжая крутить кольцо. Он расслышал подтекст: Снейп дал ему нечто, что досталось бы его собственному сыну, будь у него сын. Чем дольше Гарри размышлял об этом, тем сильнее его охватывало какое-то удивительное чувство, похожее на большое тёплое одеяло — только не снаружи, а внутри; поэтому он попытался запомнить его на потом, когда нападёт тоска или страх и нужно будет с ними справиться.

— Я не сержусь, — твёрдо сказал Снейп, возвращая разговор в нужное русло. — Во всяком случае, не на тебя. Я должен был заметить, понять, что ты слишком хорошо справляешься. А всё моя самоуверенность. И… некоторые отвлекающие факторы. — Он рассеянно дотронулся до своего рукава и снова начал постукивать пальцами. — Я не хочу снова допустить нечто подобное — и всё же знаю, что доверие нельзя навязать. Оно либо есть, либо нет. Возможно, целитель разума…

— Я доверяю вам, — быстро сказал Гарри и, увидев гримасу Снейпа, упрямо повторил: — Доверяю. Я ведь пришёл сюда посреди ночи, разве нет? Конечно, я не пришёл раньше, но… ну, это же не потому, что не доверяю, ясно? Я просто… Я… — Он заколебался, затем заставил себя признаться: — Не хотел разочаровывать вас.

Нахмуренные брови Снейпа выдавали замешательство, и Гарри пояснил:

— Мне казалось, что вы гордитесь мной, моими успехами. Мне… ну… понравилось. — Он опустил голову, чтобы скрыть смущение. — Было приятно, что кто-то — что вы — в кои-то веки гордитесь мной, и я не хотел это терять. Глупо, я знаю, но клянусь, это не потому, что я вам не доверяю.

После краткого молчания Снейп пробормотал:

— Это… не «глупо». — Он ничего не добавил и выглядел так, словно тоже был немного ошарашен.

— Гм, насчёт целителя разума, — неуверенно сказал Гарри. — Может, я… не…?

По выражению лица Снейпа он понял, что ответ ему не понравится, и поднял руки:

— Просто выслушайте меня! Я не говорю «нет», как будто ни за что не согласен. В смысле, может, это и придётся сделать, не знаю. Мне здорово досталось, это верно. Но за мной ведь много кто и присматривает тоже. Рон и Гермиона оба знали, что у меня не все путём, и даже Рон сказал, что я должен обратиться к вам. Рон! Да, я в курсе, — сказал он, соглашаясь с высоко поднятыми бровями Снейпа. — Наша команда по квиддичу классная, и они прикрывают меня в воздухе, а мои гриффиндорские друзья — на земле. И зуб даю, что теперь вы будете следить за мной как ястреб, нравится мне это или нет; так что я не один. И не чувствую себя одиноким. Вот если б вы с Дамблдором дали мне шанс поглядеть, как пойдут дела с теми методами окклюменции и со снотворными, о которых вы говорили, — прежде чем сплавить меня на ещё кого-то, кто ничего не знает обо мне, кроме имени и того, как умерли мои родители! — Он уже тараторил, пытаясь вывалить всё это, и перевёл дыхание. — Только сначала дайте мне шанс? Пожалуйста. У меня получится, клянусь, а если нет, то теперь я сразу признаюсь, потому что мы видели, как круто вышло, когда я промолчал. — Он возвёл глаза к потолку. — А потом, если вы захотите, чтоб я кого-нибудь повидал, я это сделаю. Только сейчас… пожалуйста?

Он выжидательно смотрел на Снейпа, пока тот обдумывал его слова, и понял, что выиграл. Снейп слегка вздохнул и сказал:

— Дайте слово, что обратитесь ко мне. В противном случае, или если у меня родится хоть малейшее подозрение, что у вас возникли трудности с чем-то — с чем угодно, — и я приду к заключению, что тут нужна… более профессиональная рука, вы отправитесь к целителю разума. Без жалоб.

Гарри кивнул и ещё чуток подумал.

— Ну. Не могу обещать, что без жалоб. Но остальное обещаю.

Снейп скривил губы.

— Принимаю поправку. — Он протянул руку. Гарри улыбнулся и пожал её. Прежде чем разорвать рукопожатие, Снейп добавил: — И вы всё равно будете отбывать наказание.

— С вами, — поторговался Гарри.

Снейп покачал головой.

— Нас и так ожидает немало совместных вечеров для занятий окклюменцией. Полагаю, дисциплинарную деятельность лучше делегировать, дабы не нарушать отношения преподавателя и ученика. По крайней мере, в ближайшее время.

— О, — удивился Гарри. — Так вот почему вы поручили это профессору Макгонагалл?

— Да. Договорились?

Гарри поджал губы, затем решительно кивнул:

— Да.

— Хорошо.

Снейп крепко сжал его ладонь и отпустил. Как только они снова уселись, Снейп повелительно взмахнул рукой и приказал:

— Рассказывайте.

— А?..

— Мы заключили соглашение. Вы не пойдёте к целителю разума, если полагаетесь на меня в достаточной степени, чтобы довериться мне. Итак, рассказывайте.

— Рассказывать… гм. Хорошо.

Гарри закусил губу. Он понятия не имел, что хочет услышать Снейп или даже о чём он сам хочет рассказать. Снейп уже знал о кошмарах, уже знал, как с ними трудно справиться. Гарри в самом деле не думал, что обсуждение его снов в деталях поможет делу: в любом случае, едва ли Снейпу они интересны.

— Я снова видел искры, — сказал он, решив, что это важная подробность.

— Искры, — выжидательно повторил Снейп.

— Ага. Магические. Похоже, я вижу их всякий раз, когда чувствую себя не в своей тарелке, когда невольно тянусь к магии. И я прямо издёргался в последнее время: это наверняка потому, что мало сплю, но я всегда боюсь, что вот-вот снова эти искры увижу. А вдруг опять будет как на квиддичном поле, понимаете?

Снейп постукивал пальцем по подбородку.

— Вы пробовали окклюменцию? Вроде бы у вас неплохо получается направлять магию внутрь.

Гарри помотал головой.

— Не в этот раз. Сейчас было не так сильно, как тогда.

— Мы будем продолжать работать над этим. А если почувствуете, что снова теряете контроль, используйте кольцо. Я вам помогу.

Гарри кивнул и неуверенно улыбнулся:

— Сигнал сердечного приступа?

— Да, — совершенно серьёзно подтвердил Снейп. — Несомненно, сигнал сердечного приступа.

Они помолчали, пока Гарри пытался придумать что-нибудь ещё, о чём хотел бы поговорить, но решил, что сейчас всё более или менее утряслось. Снейп намерен помогать, и это уже утешение. Вот разве что…

Он откашлялся.

— Можно мне… Нельзя ли попросить вас об одолжении?

Снейп наклонил голову.

— О большом одолжении, — добавил Гарри, и Снейп приподнял бровь, но ничего не сказал. — Я просто… подумал, может, вы при случае отправите меня к Нидеру? Мне не удалось попрощаться с Хантером. Со змеёй, — уточнил он, пытаясь вспомнить, говорил ли когда-нибудь Снейпу про это имя. — Просто он был моим другом и видел, как меня похитили, и пытался помочь, и он, наверно, беспокоится обо мне, не зная, что случилось. Никто другой не может сказать ему, что всё обошлось, понимаете?.. — Он пожал плечами, чувствуя себя глупо из-за такой просьбы. Хотя это казалось важным. Хантер заслуживал лучшего. — Думаю, мне тоже станет легче, — добавил он, потому что это было правдой — причём полезной для достижения его цели. — Там спокойно, и с ним так приятно болтать.

К его радостному удивлению, Снейп легко согласился:

— Я поговорю с директором. Уверен, что мы сможем организовать визит на выходные.

Гарри улыбнулся, когда очередной камешек свалился с его сердца. Он хотел ещё узнать только одно:

— А… мне можно здесь бывать? — Он заново оглядел гостиную профессора — теперь, когда уже успокоился и больше не боялся, что Снейп вышвырнет его из своей жизни.

Снейпа, казалось, вполне устраивал свободный поворот в разговоре.

— Формально — нет. Как правило, профессорские комнаты закрыты для студентов. Но я уверен, что директор сделает исключение. Он дал мне значительную свободу действий в отношении вас.

Гарри чуть не спросил — почему. Из-за пророчества? Потому что Снейп учил его окклюменции? Или потому, что дружил с его мамой? Наверное, всё перечисленное — и даже больше. Гарри полагал, что и без этих вопросов знает уже достаточно. Дамблдор не делал тайны из своего желания, чтоб они со Снейпом сработались, и явно был доволен прогрессом, достигнутым ими за лето. Не казалось удивительным, что он допустил кое-какие послабления с целью поощрить их на этом пути.

Да и вообще, сейчас внимание Гарри привлекло огромное количество книг на книжных полках за диваном и стопки книг на полу.

— Похоже, вам нужен ещё один стеллаж, — заметил он.

Снейп усмехнулся:

— Или же почистить библиотеку. Я так и делаю, а потом покупаю новые… — Он махнул рукой: мол, и вот результат!

Гарри невольно улыбнулся. Здесь, в гостиной Снейпа, это звучало так по-человечески: признание, что он не идеально аккуратен — по крайней мере, в каком-то отношении. Он находил, что ему очень нравится видеть своего профессора таким… домашним: без преподавательской мантии, беседующим с ним в потёртом кресле, в то время как на маленьком столике рядом валяются несколько книг. Здесь, в своих комнатах, Снейп выглядел гораздо менее скованным, чем на Гриммо. И даже в нынешних обстоятельствах складки на его лице стали не такими резкими, а поза — более непринуждённой. Гарри не в первый раз пришло в голову, что Снейп на самом деле не такой уж и старый. Старший, да, но не старый. Где-то посерединке между молодостью и старостью. И достаточно молодой, чтобы пока не беспокоиться насчёт седины — с Гарри или без него.

— Я беседовал с профессором Макгонагалл сегодня утром. — Вкрадчивый голос Снейпа прервал ход его мысли. — Осведомлялся о ваших успехах. Она сообщила, что вы догнали однокурсников по Трансфигурации, но, похоже, не в курсе, как у вас обстоят дела по другим дисциплинам.

Ну что ж, если Снейп готовит ему нагоняй, подумал Гарри, то может об этом забыть: у него, Гарри, наконец-то есть хорошие новости, которыми стоит поделиться.

— Я всё доделал! Вчера даже сдал огромное эссе по Гербологии. Хотя… сегодня я снова пропустил…

Снейп сунул руку в карман и протянул ему клочок пергамента. Там было новое задание по Гербологии, а также инструкция просмотреть сегодняшние конспекты его друзей. Гарри ухмыльнулся. Кто бы сомневался. Снейп, вероятно, вытряс из профессора Спраут это задание в ту же минуту, как Гарри получил освобождение от занятия.

— Ну что ж. Займусь. — Он сунул задание в сумку.

— Хотя я рад слышать, что вы догнали своих однокурсников, — сказал Снейп своим мягким, почти опасным голосом, скрестив руки на груди, — декану об этом вы не доложили… почему, собственно?

Улыбка Гарри погасла от такой перемены тона, и он заёрзал под пристальным взглядом профессора.

— Гм. Потому что я не знал, что надо? — неуверенно спросил он.

Снейп раздражённо выдохнул.

— А как ещё она может следить за вашими успехами?

— Э-э… — Гарри почесал щёку. — Я не знал, что она… гм, следит за моими успехами… Правда! — настаивал он, когда Снейп наградил его Взглядом. — Она поговорила со мной об этом в первую неделю, а потом попросила Гермиону мне помочь. И ничего не говорила насчёт того, чтоб я сказал ей, когда закончу, иначе я бы сказал. Честно-честно!

Снейп развёл руками и скривился, точно лимон разжевал.

— Один раз? Она говорила с вами о занятиях один раз?

— Э-э… да…

Снейп фыркнул и пробормотал что-то про «главу факультета» и «слова».

Гарри замялся, не уверенный, попал ли он в беду или, возможно, каким-то образом подвёл своего декана. Не то чтобы Макгонагалл не могла выстоять против Снейпа. Безусловно, могла. Прежде чем он успел слишком сильно забеспокоиться об этом, Снейп спросил:

— Столкнулись ли вы с какими-либо затруднениями при выполнении заданий? Поскольку ваш декан, по-видимому, ещё об этом не справлялся, — мрачно добавил он.

Гарри снова почесал щёку, просто чтобы чем-то занять руки под сверлящим взглядом профессора.

— Э-э… ну да…

Снейп откинулся назад, скрестил руки на груди и стал ждать.

Ну ладно, выбора явно нет. Снейпу не нужны навыки легилименции, чтобы выжимать признания из студентов.

— Гм, Гербология в этом году сложнее, но ничего страшного. Рон её не любит, но ведь он ни один предмет не любит. Зато Гермиона любит все, так что это уравновешивает… — Он откашлялся, увидев поднятую бровь Снейпа, и вернулся к теме: — Чары было труднее всего догнать, потому что у профессора Флитвика даже не хватило вежливости начать с повторения пройденного, но он говорит, что у меня всё отлично, учитывая то, что я пропустил. История магии — это… ну, это скучно. — Он пожал плечами. — Но я над ней работаю.

— А Защита? — спросил Снейп, когда Гарри замолчал.

— А, это… хорошо. Я успеваю, — уклончиво отозвался он. — На следующей неделе мы переходим к новым защитным заклинаниям.

Он гордился тем, что сдерживал лёгкое раздражение на Брукса, но Снейп слишком хорошо изучил Гарри. Глаза его уже сузились, и Гарри быстро добавил:

— Знаете, с вашей стороны было не очень-то любезно ставить профессора Брукса в неловкое положение перед студентом в тот день, — заметил он. — Только потому, что он новый преподаватель, а вы были не в духе, не стоило говорить ему гадости.

Снейп безрадостно фыркнул.

— Я серьёзно. Я знаю, что он очень молодой и учился у вас, но быть новичком нелегко. Он старается.

Ну… он старался и вроде как потерпел неудачу, но кому-кому, а Гарри не стоило поднимать этот вопрос.

— Итак, вы решили заступиться за вашего любимого профессора, — сказал Снейп с уязвлённым выражением. — Как великодушно.

— Я не заступаюсь ни за кого, — запротестовал Гарри. — И я никогда не говорил, что он мой любимый. — Он скривился при этой мысли, спохватившись на секунду позже, чем следовало.

Глаза Снейпа задумчиво блеснули.

— Вам не нравится профессор Брукс, — заметил он, хотя и не казался расстроенным.

— Я так не сказал, — возразил Гарри. В общем-то, ему нравился новый профессор. Нравился. В основном. Возможно, он терял к нему уважение, но это уже другое дело.

— Хм, — промурлыкал Снейп, устремив на него чрезмерно понимающий взор.

— Он мне нравится, — настаивал Гарри. — Да. Он славный. И я ему нравлюсь.

Это тоже было правдой. Ему просто хотелось нравиться профессору чуть-чуть меньше! Но как он мог жаловаться на то, что слишком нравится какому-либо профессору? Особенно — жаловаться Снейпу, который столько лет был известен своей ненавистью к нему?

Снейп наблюдал за ним, и Гарри решил, что из Снейпа точно вышел бы первоклассный следователь: ему даже не нужно было ничего говорить, чтоб распотрошить Гарри.

— Он просто… слишком милый! — наконец выпалил он, раздражённо всплеснув руками.

Снейп долго смотрел на него, а потом моргнул.

— Должен признаться, что никогда раньше не слышал подобной претензии к профессору.

Гарри прыснул и снова развёл руками.

— Знаю! Но у меня же с головой нелады! — Он оглядел гостиную в поисках выхода из этого разговора, и его взгляд остановился на книжных полках. — А сколько книг вы уже прочитали?

— Я не подсчитывал, — хладнокровно ответствовал Снейп. — Дайте определение понятию «слишком милый».

Гарри застонал.

— Забудьте. Всё нормально с Бруксом. Он старается, ну? Последнее, что ему нужно, это чтоб вы снова на него наехали.

— Справедливо, — промурлыкал Снейп.

— Справедливо? — повторил Гарри. Это было не похоже на профессора — так легко откинуть то, что привлекло его внимание.

— Да. — Пальцы Снейпа небрежно забарабанили по спинке кресла. — У вас есть ещё какие-либо проблемы на занятиях?

Гарри прищурился.

— Что вы собираетесь сделать? — спросил он.

— Сделать? — Снейп смерил его невинным взглядом. — Собираюсь продолжить нашу беседу, выслушать всё, что вы пожелаете мне поведать, обсудить некоторые изменения в наших предстоящих уроках окклюменции, а затем отобедать. У себя, скорее всего. Возможно, с книгой. Это отличный способ оправиться от стресса, вызванного предотвращением целой серии катастроф с зельями только на вчерашних занятиях.

— Не прикидывайтесь, что не поняли! Брукс! Вы ведь собираетесь что-то сделать, верно? Только потому, что я пожаловался, будто он «милый». Серьёзно. Забудьте, что я наговорил. Пожалуйста.

Снейп развёл руками с ещё более непонимающим видом:

— И что же, по вашему мнению, я собираюсь делать?

— Понятия не имею, — признался Гарри. — Вот это-то меня и беспокоит.

Снейп ухмыльнулся, и Гарри не понравился блеск в его глазах.

— Ладно, ладно, — сдался он. Если придётся угрызаться из-за того, что он втянул Брукса в неприятности, то можно попробовать повернуть дело в его пользу. Возможно, удастся уломать Снейпа помочь бедняге, вместо того чтоб самому его терроризировать. — Брукс — неплохой учитель. Или… или, по крайней мере, может стать хорошим. Он знает свой предмет, только… у него нет опыта преподавания, понимаете? И все студенты это понимают. Сели ему на голову. Так что просто… может, вы могли бы намекнуть профессору Дамблдору или профессору Макгонагалл дать ему несколько советов.

— А в моей способности давать советы вы сомневаетесь? — вопросил Снейп, приподняв бровь.

Гарри не был уверен, но подумал, что, возможно, профессор дразнит его. Едва ли Снейп не отдаёт себе отчёта в том, почему Гарри считает, что для Брукса иметь дело со Снейпом — плохая идея.

— Сомневаюсь, что ему удастся пережить длительное общение с вами, — парировал Гарри. — Ведь он же «милый». Не павлин, не ублюдок, не маньяк-убийца, как кое-кто из бывших профессоров Защиты. Он не заслуживает того, что вы для него уготовали, просто потому, что у него такой характер. Так будьте снисходительнее.

Он считал это добрым знаком для их отношений — возможность дать Снейпу чуть ли не прямой приказ без последствий для себя. Профессор просто откинулся назад, подняв руки в знак согласия, и Гарри понадеялся, что Снейп действительно прислушается к нему и не станет запугивать бедного Брукса. Несмотря на свои недостатки, Брукс действительно самый хороший учитель, который у них был со времён Ремуса.

Ремус. Он невольно нахмурился от воспоминания — и решился спросить:

— Вы случайно не слышали чего-нибудь о Ремусе? — Он не мог скрыть обиду в голосе, но с этим ничего нельзя было поделать. Молчание Ремуса его задевало.

— Нет, — просто ответил Снейп, внимательно посмотрев на него, но больше ничего не добавил, за что Гарри был ему благодарен.

— О. Ну ладно.

Он пожал плечами, но сделать свой беспечный жест убедительным ему не удалось, да он и не хотел этого. Было утомительно постоянно делать вид, будто всё в порядке. Если заметно, что он обижен или раздражён отсутствием Ремуса, так тому и быть. Но зацикливаться на этом не хотелось. Поэтому Гарри сменил тему:

— Что… гм, что вы хотите поменять в наших уроках окклюменции?

Снейп побарабанил пальцами по спинке кресла.

— Я изучил несколько техник, которые могут помочь отфильтровать лишние мысли и эмоции перед сном. Полагаю, мы можем добавить это к нашим урокам и понаблюдать, насколько полезными они в итоге окажутся.

Гарри сдвинул брови:

— Где вы взяли время на исследования? Вы вообще когда-нибудь спите?

— Не так часто, как раньше, — сухо ответил Снейп. — Если оставить в стороне тему моего сна, данная техника заслуживает внимания. По правде говоря, мне следовало ознакомиться с ней, как только я понял, что вы слишком положились на зелье. Я… ну ладно. Что с возу упало... Мы имеем то, что имеем.

Да, так оно и было. Гарри привалился к спинке дивана — довольно уютного, хоть и старенького. Он и сам чувствовал себя уютно. Словно по телу пробежала какая-то живительная струя, и стало гораздо лучше. Лучше, чем он заслужил, украв у Снейпа. Но Снейп не рассердился. Он простил Гарри, даже если не сказал это вслух. Гарри ощутил такое облегчение, такую надежду, что еле не заплакал. Не надо, приказал он себе. Он уже наплакался прошлой ночью.

— Вам не понравились очки? — спросил вдруг Снейп.

Он не ожидал такого вопроса и удивлённо поднял взгляд. Снейп был спокоен, но Гарри знал, что ему не почудилась нервозность в его голосе, когда он добавил:

— В мои намерения не входило… Я не… В общем, не обязательно ими пользоваться, — быстро заключил он. — Если эти не подходят, есть и другие варианты.

Гарри долго таращился на него, прежде чем вспомнил о правилах приличия. Он схватил свою сумку, выудил футляр с очками и положил на стол, пытаясь придумать, что сказать.

Снейп потянулся за футляром.

— Есть и другие. У меня имеется каталог. Можно…

— Нет! — Гарри обеими руками вцепился в футляр, явно ошарашив Снейпа. — Нет. Я не… Всё не так. Они мне страшно понравились, — честно признался он. — Никто никогда… Это здорово, действительно здорово! Спасибо. Они идеальны. Я просто… — Он замолчал, расстроенный собственной неспособностью подобрать правильные слова. — Просто хочу сказать, что вы не обязаны были. Если вы передумали, если хотите их забрать, я… я пойму.

Снейп с облегчением и даже с удовольствием откинулся назад.

— Не смешите меня. Подарки обратно не забирают.

Последнее напряжение схлынуло с Гарри. Он прикусил губу, чтобы не улыбнуться при мысли, что можно оставить очки. Снейп узнал, что он натворил, но всё равно хотел, чтоб очки остались у него.

Ему пришло в голову вернуть деньги. В конце концов, он и сам давно мог бы их купить, если б додумался или знал что-нибудь о саморегулирующихся очках. Но чутьё подсказывало, что предлагать деньги неправильно. Снейп пожелал купить ему очки, а Гарри нравилось знать, что он этого пожелал. Так что он промолчал, осторожно открыл футляр и надел новые очки. И снова поразился мельчайшим деталям, которые немедленно прояснились: пушинка на ковре, потрескивающее пламя в камине… Это было замечательно. Супер. Он устроился поудобнее, совершенно успокоившись.

— Кстати о подарках… — Снейп внимательно наблюдал за ним. — Вам не стоит переживать из-за камня. Полагаю, он был потерян во время нашей недавней… катастрофы? — Он сделал паузу, достаточную для того, чтобы Гарри виновато кивнул. — Это был всего лишь камень.

— Вы хранили его больше двадцати лет, — возразил Гарри.

— И понял, когда подарил его вам, что он послужил своей цели, — спокойно сказал Снейп. — Камень был ваш. Если вы можете смириться с его потерей, на мой счёт беспокоиться не стоит.

Гарри прикусил губу. Это было облегчение, но он всё равно сожалел об утрате.

— Память о вашей матери не заключалась в камне, — мягко сказал Снейп. — Мне потребовалось много лет, чтобы понять это. Вы можете вспоминать её и без камешка, о котором она наверняка забыла вскоре после того, как послала мне.

Всё-таки Снейп признался, что письмо и камешек действительно предназначались ему. На губах Гарри мелькнула улыбка.

— Я… я знаю, — согласился он. — Жаль только, что у меня нет ничего другого. Это было всё, понимаете? — Он неловко повёл плечами. — У меня есть кое-что папино, но и только. Это действительно много значило для меня. Что вы дали мне этот камешек. Не знаю, знали вы или нет, как много. Вот. Теперь вы знаете. Спасибо.

Снейп отвёл взгляд.

— Не за что, — сказал он так тихо, что Гарри едва мог расслышать. Несколько минут они сидели молча, а потом Снейп резко встал.

— Я на минутку, — сказал он, уже выходя.

Через несколько минут профессор вернулся и протянул руку, заставив Гарри протянуть свою. Что-то лёгкое и гладкое упало ему на ладонь, и он не сразу понял, что это маленький серебряный талисман в форме цветка. Колечко, предназначенное для цепочки к кулону или браслету, было сломано.

Он удивлённо поднял глаза.

— Это…

— Лили, — тихо сказал Снейп, и Гарри сделал вид, что не заметил, как его голос дрогнул на этом слове. — Браслет подарила её бабушка. Ваша прабабушка. Лили расстроилась, когда обнаружила пропажу. Я искал его, нашёл и собирался вернуть, но тут…

Он сделал жест, и по его лицу Гарри понял, что он имеет в виду конец их дружбы. Снейп стиснул зубы и медленно перевёл дыхание:

— Его можно починить. Если хотите надеть на цепочку, чтобы не потерять, я могу… помочь.

Гарри зажал талисман в ладони.

— Да, — выдохнул он. — Мне бы хотелось. Спасибо.

Его голос охрип, но Снейп тоже сделал вид, что ничего не заметил, — только склонил голову в знак того, что понял.

Затем они погрузились в спокойное молчание, которое нарушало лишь потрескивание огня в камине. Снейп глядел на пламя, погружённый в свои мысли, а Гарри глядел на Снейпа.

Гарри пересмотрел своё прежнее мнение. Он был на сто процентов рад, что пришёл сюда прошлой ночью. Он никогда в жизни не думал, что почувствует такую благодарность, надежду и даже — страшно сказать! — любовь к профессору, которого столько лет страстно ненавидел. Он чуть не рассмеялся вслух от странности всего этого и от радости, которая бурлила в нём, но сдержался, не желая нарушать тишину. Ему была по сердцу эта тишина. Так мирно.

И немного похоже на… дом.