Tempus Colligendi (гет)

Поттер искренне надеялся, что до этого не дойдет никогда. Надеялся тем сильнее, что год назад увидел этот же зал без траурных полотнищ, липкого ужаса неизвестности и девичьих слез. Но никогда до конца не верил.

Большой Зал Хогвартса молчал. Проснувшиеся, как всегда, по расписанию ученики с обалдевшими лицами рассматривали преподавательский стол. Глядели на все еще пустое кресло директора, на который Минерва уже успела положить букет соответствующих случаю белых лилий; глядели на саму Макгонагалл, горестную и потерянную. Смотрели на сидящую теперь рядом с Минервой профессора Вектор, на вжавшегося в кресло Снейпа, на пустое кресло Хагрида — лесничий просто не смог заставить себя прийти.

Смотрели на сидящих по разные стороны стола уже всем знакомую мадам Боунс и лишь иногда мелькавшего в газетах Руфуса Скримджера. На авроров и ударников, стоящих за их спинами, на вытянувшегося, будто пойнтер, Перси Уизли.

Смотрели на кресло между Снейпом и мадам Боунс, туда, где ранее, не рискуя занимать директорский трон, сидела Амбридж. Милейшую Долорес уже унесли из кабинета авроры Скримджера, место же преподавателя ЗОТИ вольготно занял сам Поттер. От преподавательского стола Большой Зал выглядел куда как иначе.

В этот раз Альбусу не повезло. Глубоко в своей первой реальности он был похоронен по чину главы государства — пусть и, кажется, в закрытом гробу, как и сам Поттер. В родной реальности Гарри он удостоился прекрасной беломраморной гробницы, созданной застывшими языками магического пламени и неуловимо напоминавшей Сиднейскую оперу. А здесь... здесь хоронить Дамблдора собрались в отсутствие заказчика, и панихида грозила стать пресс-конференцией, первой из десятков.

Гарри встретился глазами с усевшимся за гриффиндорский стол Сириусом, кивнул, заметив неподвижного жучка на его воротнике. «Видящий», по идее, должен был бы уже выходить, однако смерть Дамблдора, как и везде, все изменила, и нужен был достойный некролог. Была, была некая ирония в том, что первую поминальную статью об Альбусе напишет не старый Эльфиас Дож, а та самая Рита Скитер, что могла бы уже собирать информацию для «Жизни и обманов».

Но пока... пока было время говорить.

Первой поднялась Минерва, вскинула было руку, но тишина и так висела густейшая. В отсутствие информации школьники, сонные и удивленные, даже шептались одними губами, лишь поглядывая на побитых, но гордых членов ФОБ за своими столами.

— Студенты, — начала Макгонагалл, — вы прекрасно заметили, что вчерашняя ночь в Британии выдалась неспокойной. Обо всем случившемся вам еще расскажут сегодня наши гости, но давайте начнем с самого важного, — профессор сделала паузу, посмотрела на Гарри, на Скримджера, на Боунс, и проговорила почти в полной тишине: — Альбус Дамблдор мертв.

Тишина взорвалась. Никто из взрослых не делал ничего, чтобы унять студентов, зная, что это совершенно бесполезно. Лишь через долгих три минуты Поттер вскинул вверх кулак, и ФОБовцы за столами попытались более или менее успокоить гвалт — для них самих никаких новостей сегодня не будет. Минерва же продолжала:

— Виноват в этом, как директор и предупреждал, Тот-Кого-Нельзя-Называть. Да, он вернулся. Министр, скажете пару слов?

Тут как раз возмущения не состоялось — благодаря пропаганде Поттера и болтливости отдельных слизеринцев школа худо-бедно привыкла к мысли, что Волдеморт, который не дремлет, теперь и вовсе не спит. На то же, кто сейчас министр, большинству школьников было откровенно плевать. Хотя смотрелся Скримджер, конечно, эффектно — суровое лицо, львиная грива, все еще аврорская мантия. Министр тяжелого времени.

— Здравствуйте, дети. Я — Руфус Скримджер, по состоянию на вчера Главный Аврор Британии, — произнес он с расстановкой. — Я лично был в Отделе Тайн этой ночью и бок о бок с вашим отважным директором вступил в бой с... с Волдемортом, — жестко кивнул он, проговаривая имя. — И уж поверьте, эта тварь действительно вернулась в силе. Верховный Правитель Фадж также при этом присутствовал и, признав свои ошибки по этому вопросу, ушел в отставку, оставив меня преемником. Так что, дети, похоже, что отвечать за вашу безопасность выпало мне, — он обвел зал покровительственным взглядом. — И будьте уверены, Аврорат знает, что делать.

— Дамы и господа, — поднялась Амелия. — Я присутствую тут как новая Верховная Ведьма Визенгамота, но, как член Попечительского совета, также отвечаю за вас, — она чуть откашлялась. — Я гарантирую вам, что, во-первых, завтра вы отправитесь по домам в полной безопасности, что Хогвартс-экспресс будет ходить, а Кингс-Кросс — работать. В точности по расписанию ваши родители получат газеты, строго по графику уйдут на службу. Первого сентября Хогвартс откроется как обычно, обо всех изменениях вам расскажет директор Макгонагалл, — Амелия чуть поклонилась Минерве. — Я не буду утверждать, что вам нечего бояться — это было бы неправдой. Но если мы, служащие общественному порядку, и неравнодушные граждане вроде товарищей мистера Поттера встанем по одну сторону фронта, у Того-Кого-Нельзя-Называть нет шансов.

Минерва поднялась снова. Все еще печальная, но все еще сосредоточенная на том, за что отвечает.

— Да, к учебным вопросам, — она кивнула севшей Амелии. — С этого дня и, по крайней мере, пока не отменят чрезвычайное положение я буду исполнять обязанности директора. По некоторым причинам, — Минерва вздохнула, но Амбридж все равно не присутствовала, — я и так была вынуждена многое приготовить на будущий год, так что сам учебный процесс у вас пойдет почти без изменений. Нового учителя ЗОТИ вам представят, как всегда, осенью. К сожалению, — волшебница посмотрела на гриффиндорский стол, — я более не смогу исполнять обязанности декана Гриффиндора.

За столом явственно вздохнули — Минерву на факультете любили, особенно после директорства Долорес. В ответ та неразличимо для зала, но вполне заметно для Поттера грустно улыбнулась.

— Мне было очень лестно принять этот факультет у Альбуса, господа гриффиндорцы, мне нравилось учить ваших родителей, нравилось учить вас, но пришло время расстаться. Я всегда буду здесь, в школе, если вам что-то понадобится, но я прошу вас, дорогие мои, доверять моей преемнице так же, как и мне. Септима?

Профессор Вектор, всегда такая незаметная, поднялась — так же неотрывно глядя на гриффиндорский стол. Приятная шатенка довольно сильно за тридцать, она отчасти походила на Гермиону, наверное, но больше Гарри ничего не мог о ней сказать. Не слишком-то хорош он был с цифрами.

— Дети! — начала она, помолчала. — Студенты! Когда-то шляпа предлагала мне на выбор Рейвенклоу и Гриффиндор. Сейчас я даже не помню, почему я пошла к столу под красными флагами, может, из-за подружки по поезду, может, потому, что это был факультет папы. Но я ни на минуту об этом не пожалела. И если я стану хоть вполовину таким же хорошим деканом, какой была для меня тогда Минерва — я уже буду довольна. До той поры заранее прошу меня простить, если...

Она замерла, явно непривычная к речам даже после далеко не первого года в школе. Но тишина держалась недолго: Поттер начал аплодировать. Не пытаясь даже делать это громко — но секундой позже захлопал и засвистел весь львиный стол.

Ловя эту волну, поднялся и Поттер.

— Так, а теперь пара слов от меня. Те, кто вместе со мной избивал Упивающихся, пока не приперся сам Волдеморт, уже в курсе, а вот остальным советую слушать во все уши. Так оно безопаснее, — Гарри говорил нарочито отрывисто, как на плацу. — Ночью мои товарищи, объединенные во Фронт Обороны Британии, оказались первыми, а довольно надолго и единственными, кто оказал Упивающимся Смертью сопротивление. Мы успели оповестить власти, и нам пришли на помощь — вместе с господином Скримджером мы и впрямь спровадили Волдеморта к пикси с пляжа, но было уже поздно. Альбуса не вернуть, — Гарри сделал резкую отмашку рукой, будто перечеркнул зал. — Чтобы таких ошибок больше не допускать, мы с министром и мадам Боунс посовещались и решили, что Фронт станет постоянным — ради безопасности наших соседей и наших родителей.

Он помедлил и плавным жестом повел вверх раскрытую ладонь. Встали люди за всеми столами — местами перевязанные и невыспавшиеся, но неизменно уверенные. Над слизеринским столом стояли Майлз и Диана, но Гарри смотрел не на них — на судорожно, будто на морозе, обнявшего Панси за плечи Малфоя.

— С первого сентября я набираю новых учеников, — проговорил Гарри. — Те, кто хочет пережить войну, приветствуются. Те, кто «не намерен защищать магглов», те, кто «не собирается кланяться шестикурснику» и те, кто сейчас сидит и выбирает между тренировками по квиддичу и у меня, могут идти к черту.

Он снова замолчал, давая стаду книжных детей кое-что обдумать, дал знак сесть своим боевикам, видя, как смотрит на него Сьюзи — с гордым одобрением, будто мать на сына-отличника.

— И напоследок, — Гарри вздохнул. Потом, все потом. — Альбус Дамблдор был моим учителем пять очень интересных лет. Он сделал все, чтобы я вырос бойцом и, в случае чего, точно так же не постеснялся шагнуть в Арку, если от этого зависит что-то важное. Но он был не единственным, — Поттер криво усмехнулся. — Поэтому я и все те, кого учу я сам, скорее затолкают в Арку самого Томми Реддла. Желающие могут так ему и передать.

* * *

Когда все кончилось, Гарри предпочел как можно быстрее скрыться из зала. Остановился было возле Сьюзи, но девочка только кратко поцеловала его и с сожалеющим выражением лица побежала к тетке — латать дыры. Что же, как раз на младшую Боунс время еще будет.

Пока что Гарри не ощущал в себе сил даже на Сьюз. Рон понял ситуацию и оперативно отгородил Поттера от желающих гриффиндорского тела. Все будет чуть позже в Выручай-комнате — Гермиона еще раздаст народу планы на каникулы и напомнит о монетах, Рон огласит кое-что насчет тридцать первого июля, Сьюзи прояснит народу про нынешний статус ФОБ.

Вот только сам Гарри предпочел бы хотя бы до этого куда-то деться. Все вопросы потом, все речи — после. Сейчас — просто впервые за сутки отойти от людей.

Решение было единственно возможным, раз уж в Выручай-комнату уже начинают собираться те, кто в курсе. Пароль на старостинскую ванную не менялся, а самая худшая компания там — старая вуайеристка Миртл. Остальные-то старосты заняты своими делами либо в Выручай-комнате, либо глубоко в подземельях.

— Свежая сосна! — сказал двери порядком несвежий Поттер. Нет, в преддверии конференции он прошелся по себе Эванеско, собирая с одежды пыль да каменную крошку, но настроение палочкой не вычистишь.

Раздевшись — и, как дошло до пуговиц, отметив, что пальцы все-таки подрагивают — Гарри с блаженным выдохом плюхнулся в уже наполнившуюся ванну. Маги-строители прошлого, подновлявшие Хогвартс в тот раз, были все-таки вдумчивыми людьми — вдоволь повеселившись с набором кранов, они не забыли и о скорости набора. А ведь в маггловских ваннах Гарри это всегда страшно бесило — наверное, из-за того, что в детстве из ванны его быстро гоняли.

Нахрен Дурслей. Наконец уже нахрен. Завтра, когда он уедет, он направится не на Прайвет-драйв, перекапывать садик, а на Гриммо, Сириуса женить. Живого! Гарри выставил воду погорячее, так, чтобы едва терпеть, зажмурился, до ушей погрузившись в пену, и начал достаточно фальшиво напевать «Султанов свинга».

Сначала он ее не услышал — как потом оказалось, она оставила ботиночки и гольфы у самой двери, будто ученица Махоутокоро. Ходить правильно она умела еще до их встречи. И Гарри открыл глаза, только услышав тихий шаг совсем близко — босая девичья стопа по подогретому магией, но все же каменному полу.

Диана Картер была здесь, купаясь в жидких еще струях пара от воды. Она уже где-то потеряла мантию и джемпер, слишком горячий для этой комнаты — и стояла перед Поттером все в той же школьной юбочке и невинно-белой блузке, к которой так и не пришила пуговицу у ворота. Похоже, что температуру Гарри все-таки сильно задрал: девушка уже начинала краснеть.

— О Мерлин, — Гарри зажмурился снова, борясь с искушением уйти в ванну с головой и не делать ничего никогда, — Диана, что опять случилось? Уже ванну не примешь... Слушай, — развел он руками, усаживаясь у бортика ванны и показываясь из пены по грудь, — если вам там уже нужно мое мнение, пригони Уизли с докладом прямо сюда.

— Уизли нам тут не нужен, — усмехнулась Диана в ответ — и начала расстегивать блузочку. — Успокойся, командир. Все хорошо, народ уже собирается у Выручай-комнаты. Твои лейтенанты с ними, твои бойцы уже рассказывают о том, как все было.

Гарри понял, что идея уйти на погружение была далеко не худшей. Но лицо у Дианы было такое, что делать глупости он сейчас ой не рискнул бы. Даже она, увы, всего только девушка шестнадцати, что ли, лет. Вот и с многострадальной блузкой она управляется так, будто это головоломка — и где ее отточенные на дуэльной площадке движения?

— А я уж лучше послушаю об этом от тебя. Раз уж мне самой на свою войну ты смотреть в этот раз запретил.

Школьную юбку Диана аккуратно стянула, вместо того, чтобы по доброй традиции мелкотравчатых соблазнительниц небрежно ронять к ногам. Некоторое время стояла перед молча обозревающим ее Поттером в черном белье очень знакомых Гарри очертаний. Джинни тоже предпочитала носить спортивное, и, видимо, по схожим причинам. Спустя полминуты чистой неловкости Картер наконец собралась с духом — и расстегнула лиф. Тут же, впрочем, прикрыв грудь рукою — только потом, осознав нелепость ситуации, отвела ее. И тут же торопливо, словно злясь на себя, стянула трусики.

И встала. Скорее всего, просто потому, что Гарри прореагировать поначалу и не подумал, а сама Диана довольно слабо продумала диспозицию. Однако стояла девушка, злая больше на себя, смущенная, раскрасневшаяся, так, что не осмотреть ее Гарри не мог. И да, Диана производила впечатление.

Наверное, дело было в том, что она отчасти походила на госпожу Джиневру Поттер, какой Гарри наблюдал ее в спальне еще на Гриммо, до Джейми. Замечательное тело девушки, заставившей это тело работать на себя каждой мышцей. Картер была не особо фигуриста — изящные крепкие бедра, небольшая, чуть вздернутая грудь и замечательные ноги, которые Поттер имел возможность оценить каждую тренировку. Эффективность всегда красива, а Диана добивалась именно ее.

Возможно, дело было еще и в том, что не было женского типа, более непохожего на Сьюзи Боунс.

— А. То есть тебе не рассказали? — спросил Гарри, когда молчание стало уж совсем противоестественным.

— А о чем, ради Мерлина, мне должны были рассказать? — Диана быстро скользнула в воду, с явным облегчением облекаясь в пену сразу по горло. Ее стопа долгим движением прошлась по бедру вздохнувшего траурно Поттера. — Успокойся, расслабься, рассказывай.

И Гарри действительно начал рассказывать, закинув руки за голову и благословляя тот факт, что через густую, пахнущую ромашкой пену ничего явно инкриминирующего не видно.

— Мы дошли до зала Пророчеств спокойно...

* * *

— ...И тогда я грянул этот шарик об пол, — закончил он. — И призрачная Трелони заявила, что нам со стариной Томом придется попытаться один другого задушить — как будто мы уже этим не занимаемся. Вот такая история.

— Ну вот, — капризным голосом протянула Диана. — Катакомбы Отдела Тайн, рушащиеся страшные пророчества, комната Смерти, дыры в стенах, фениксы... И все это без меня. Ты жесток, командир, знаешь?

— Я осмотрителен, — пожал плечами Гарри, поднимая маленькую волну. — И я знаю, чего не следует делать — дорогой ценой, заметь, но знаю.

Намек Диана вполне поняла. После кратких раздумий она, подобно ростральной фигуре на корабле Дурмстранга, поднялась из глубин, предоставив воде кинематографично стекать по ее плечам, груди, плоскому животу... Гарри даже не пытался думать о посторонних вещах. Зачем?

— Между прочим, Поттер, я уже месяц как совершеннолетняя, — почти обиженно сказала она. — А ты только что с войны. Так что...

— Так что что, Диана? — Гарри осматривал девушку совершенно беззастенчиво, но оставался недвижен. — Тебе семнадцать, дурочка, и не пытайся строить из себя солдатскую девку, хорошо? Тебе не идет.

— Не солдатскую, — Диана мрачно усмехнулась, укладываясь в воду уже рядом с ним и прижимаясь к Поттеру бедрами. — Лично твою.

— Мимо, — вздохнул он и приобнял Картер за плечо. Та ощутимо вздрогнула под рукой. — Ты можешь сколько угодно играть Железную Картер, но хотела бы ты не того. Если бы тебе было двадцать пять, я бы еще поверил... — покачал головой он, — А ничего красивого я тебе предложить не могу.

— Боунс? — бросила Диана, отстраняясь. Гарри подавил облегченный вздох.

— В принципе, да. Но это долгая история, — развел руками Поттер. — И что, много ли это меняет? Послушай! — заговорил он таким тоном, что Картер едва не вытянулась в струнку прямо сидя. — Я не знаю, что ты обо мне себе напридумывала, но давай кое-что с тобой поймем. Я действительно люблю и умею драться — достаточно хорошо, чтобы тебя учить. Но! — Гарри ударил ребром ладони по пенному клубу, брызги воды отлетели к Дине, заставив ее смешно зажмуриться. — Из этого никак не следует, что я — хороший человек. Каждый раз, когда мы встречались, мы не говорили с тобой ни о чем таком, мы просто танцевали с палочками. И мне это нравилось.

Он перевел дыхание. Точно так же, горячо и прервисто, дышала раскрасневшаяся еще больше Диана.

— Пойми, — проговорил Поттер, вспоминая немногочисленных дам, через которых он без особого вкуса прошел, когда с Джинни все пошло ровной линией — до того, как понял, что тут хуже минного поля. — Пойми, с тобой все отлично. Ты красива, более того, ты привлекательна.

Поттер поднялся из воды на открытый воздух, присаживаясь на бортик ванны. Картер немедленно проглотила готовый вопрос и пропустила вдох.

— Вот только как ученица, как соратница и как подруга ты мне куда интереснее, чем как девочка. А остаться ученицей и не начать, — Гарри поморщился, — «строить отношения» ты, скорее всего, не сумеешь, прости уж, — сухо хмыкнул он. — Так что я даже не буду притворяться, что выбирать тебе.

— Вот, значит, как? — наклонила голову Диана. — Или желания, или Искусство? Не дура, поняла. Конечно, я выбираю Искусство, Поттер — нормальный инструктор у меня один, а приятных парней достаточно. Но, — она засмеялась, снова укладываясь на другую сторону ванны, — надеюсь, ты хоть будешь жалеть об этом?

— Долгими зимними вечерами — конечно! — вернул улыбку Гарри. — Ты откуда пароль-то добыла?

— Миртл сказала, — отмахнулась девушка. — Кажется, она надеялась не на то.

* * *

Когда Диана, резво вытеревшись и отфыркиваясь еще от душистой пены, удалилась, Гарри решил, что и ему пора честь знать. На итоговом собрании нужно было хотя бы появиться.

Однако стоило ему натянуть джинсы, как знакомый хлопок оповестил о прибытии давно знакомой и шибко ушастой персоны. Ромни смотрел на него большими удивленными глазами.

— Гарри Поттер простит скромного Ромни, но хозяева Ромни хотят знать, что вообще случилось? Разумеется, добрый господин Рагнок сказал не так, но Гарри Поттер простит Ромни за сокращения?

— Прощаю, — пожал плечами Гарри, — потому что сам в ужасе. Слушайте, Ромни, я сам не ожидал, что переговоры с моей стороны будет проводить не Дамблдор, поэтому, кроме легального статуса своим, ничего не вытянул, вы понимаете?

— У нас нет претензий к Гарри Поттеру, — развел руками домовик, — но откуда же еще господину Рагноку брать информацию, Гарри Поттер не скажет ли?

— Ну слушай, — Гарри пожал плечами и потянулся за рубашкой, рассказывая на ходу. — Скримджер сразу же взял дело в оборот, он активен и знает, чего хочет. Но как бы он не начал вытаскивать Фаджа. Даже странно, зачем ему это?

— Человеческая дружба — странная штука, — отозвался Ромни, — но гоблины бы поняли. Гарри Поттер знает, что племянника министра Фаджа зовут Руфус? Сам-то молодой Руфус на год старше Гарри Поттера, но учится в Бобатоне, Ромни хотел бы заметить.

— Отлично, — поморщился Гарри. — Они еще и дружат семьями.

— Не торопился бы Гарри Поттер, — хмыкнул Ромни, — может, оно и плюс для Фаджа — а может, и минус Скримджеру. Но у господина Рагнока был еще вопрос, и Гарри Поттеру лучше бы на него ответить, хоть вопрос и не самый вежливый.

— Мы на работе, сударь Ромни, — вздохнул Гарри. — Оба. Давайте, спрашивайте.

— Давно ходит слух, — Ромни прянул ушами, но продолжил, — что Гарри Поттер уделяет большое внимание племяннице нашей новой Верховной Ведьмы. Так это или нет? У господина Рагнока нет желания тратить золото на слежку за Гарри Поттером.

— Да, это так, — спокойно ответил Гарри, и Ромни взмахнул ушами уже негодующе.

— Так вот, по некоторым своим причинам мы, банк Гринготтс, рекомендовали бы Гарри Поттеру проявлять предельную осторожность в общении со Сьюзен Боунс! — возгласил он. — И воздержаться от обсуждения с ней любых дел банка Гринготтс! Иначе наше сотрудничество под вопросом.

— Ромни, ради Мерлина, что вы там у себя нюхаете? — осторожно поинтересовался Гарри. Эльф секрет не выдал, вместо этого вопросив:

— А Гарри Поттер вообще знает ее отца?

— Только тетушку.

— Бедному Ромни все ясно, — с хлопком эльф исчез. Гарри застонал и сунул голову под холодную воду.

* * *

Хогвартский экспресс отходил от Хогсмида, окутанный молчанием и подозрениями. Мрачный для июня денек тоже не особенно способствовал радости от каникул — кажется, обещал быть дождь, не гроза даже, а мелкий и поганый дождик на весь день.

Слизеринский вагон жужжал, что хагридов улей; оба старосты и вовсе закрылись в дальнем купе, не подавая признаков жизни и стараясь, чтобы о них забыли, плюс в тамбуре торчал и мрачно курил Теодор Нотт — видимо, с той же целью.

Остальные, напротив, притихли, и притихли нехорошо. Всем предстояло дома объясняться с родителями, передавать обрывки слухов и выслушивать бесконечные куриные советы насчет осторожности и умеренности. Каждый магглорожденый, каждый полукровка думал — приедут ли его встречать мама с папой или началось уже всерьез. И все без исключения опасались приехать в сентябре и просто уже не найти Хогвартс на месте.

Разумеется, Поттеру это все было глубочайшим образом по барабану. Он знал, что сейчас угроза почти на нуле — до следующего побега из Азкабана. Не то чтобы он задержится — но пока что руки у Волдеморта откровенно коротки.

Инструктаж на лето он тоже благополучно успел провести: чины ФОБ клятвенно пообещали далеко от себя монету с Протеевыми чарами не откладывать, за газетами бдить, план тренировок выполнять. Люди, кажется, до сих пор не верили, что они состоят в чем-то уже почти официальном, но на этот счет одна идея у Гарри была.

Именно в связи с этим два десятка самого испытанного народу получили приглашения на Гриммо на тридцать первое июля. Подобно основателю иезуитов, о которых Гарри читал одним дождливым летом, Поттер давал праздник своим офицерам. Но до этого еще целый месяц.

Так что можно было расслабиться и расположиться себе на полке полулежа, обмахиваясь свежим «Видящим» — Рита успела.

Некролог по Дамблдору, конечно, вышел торопливым и скомканным, но народ просил хоть какой-то информации, и разворот «Видящего» был куда как щедрее, чем полпередовицы «Ежедневного пророка»:

«...Разумеется, директор хорошо знал Того-Кого-Не-Стоит-Называть. Нет, этот человек не сдался бы так легко, если бы в нем осталось хоть на палец жизни — он бы постарался вернуться. Поэтому с первыми знаками возвращения старого врага Дамблдор начал вновь собирать тех отважных патриотов, с которыми когда-то противостоял злу в Первую войну. Да-да, в Первую, теперь ее будут называть только так...»

«...Кажется естественным, что полная, вслед за Фаджем, импотенция министерства несовместима с войной, какой помним ее мы, люди семидесятых. Мы не привыкли к тому, чтобы верхи отказывались от борьбы, когда мы еще можем драться. Но наши дети, уже выросшие в обстановке хвастливого наплевательства всякого министерского руководителя, без лишних слов сразу же взяли борьбу на себя...»

«...Как знать, как повернулись бы события, если бы не предательская атака сумасшедшего Крауча? Сумел бы директор Дамблдор в очередной раз устраниться от дел, сохраняя за собой моральное лидерство среди здоровых сил Британии, или все же осознал бы, в чем его долг и стал бы, наконец, Министром магии вместо нашего пошлого паяца, еще вчера именовавшего себя «Верховным Правителем», нет, вы подумайте!..»

Гарри только взбил за спиной подушку, только стянул наконец ботинки, только начал цитировать Гермионе особенно обеспокоенные фразочки, как дверь со скрежетом открылась. Сьюзи Боунс кивнула друзьям, проходя внутрь вместе с уменьшенным чемоданчиком.

— Никто не против, если я займу четвертое место?

— Мы только за, — ответил за всех Гарри, и Рон поднялся с полки, натирая старостинский значок рукавом.

— Так, Гермиона, все это здорово, но надо и поезд обойти, — сказал он, приветственно кивнув Сьюзи в ответ. — А то с народом теперь Мерлин знает что творится.

— Бог мой, Рон Уизли вовремя вспомнил о делах. В лесу подох огромный паук, я полагаю? — Гермиона тоже поднялась, глядя на Сьюзи раздумчиво. — Да, Гарри, мы надолго, так что если повезут тележку, будь добр, нам тоже кофе закажи.

Они удалились столь резко и слаженно, что с полминуты Гарри со Сьюзи смотрели на закрывшуюся дверь. Поттера сейчас преследовало нечто вроде обратного дежа вю — он хорошо помнил вломившегося в точно такую же дверь год назад не в меру пронырливого Уизли.

— Сядь ко мне, пожалуйста, — сказал он, подбирая ноги, и Боунс немедленно влезла на полку, уже аккуратно снимая школьные ботинки. Гарри сперва просто приобнимал ее за плечи, но, когда девушка наконец закончила с обувью и развернулась к нему, Поттер нашел себе занятие поприятнее. Целуясь с Боунс вдумчиво, не отвлекаясь и без драматического окружения, он все больше понимал, как ему этого не хватало.

Нет, были подводные камни... но это чуть подождет.

— Ну что, мой Лорд, жив еще? — засмеялась Сьюзи почти ему в губы, и сейчас Поттер даже не стал ее поправлять. Слишком удобно. Слишком много другого нужно обговорить.

— Ага, хотя сам не понимаю, чего ради, — Гарри мягко поглаживал девушку вдоль спины. Преувеличенно медленно — даже полностью одетая, даже во всей этой глухой школьной форме юная Боунс волновала куда как посильнее одетой в одну пену Дианы. — Столько чертовых разговоров, так мало действий.

— Не скажи, не скажи. Тут все чуточку сложнее, — задумчиво говорила Сьюзи, не забывая в точности в том же ритме массировать порядком саднящие еще после вчерашней ночи плечи Поттера. — То, что ты видел — это вроде объявления хода в шахматах. Заметил, что говорил Скримджер и что — тетя Амелия?

— Полагаю, что да, — Гарри думать-то думал, но и девушку тискать не забывал — теперь уже с полным правом, что ли. — Смотри, Скримджер, по сути, сказал, что все плохо, но он всех спасет. Мадам Амелия — что все не слишком понятно, но волноваться не нужно.

— А нашему новому министру, Гарри, как раз и интересно, чтобы люди поволновались. Так что... — хрустально засмеялась Сьюзи, нахальные поползновения Поттера никак не окорачивая.

— Еще не открытое противостояние, — покачал головой Гарри. — Открытое начнется, если мадам Амелия всерьез попытается выстроить Визенгамот, покуда Малфой переживает политическую смерть.

— Или так, Гарри. Или ждать неизвестно чего, — пожала плечами Сью. Ее грудь, на которой как раз возлежали поттеровы лапы, чуть колыхнулась. — Вот ладно я, простая английская девочка, — Гарри только глаза закатил, но Сью продолжала. — Но что вы, мой Лорд, скажете именно мадам Боунс? — Сьюзи выделила это «мадам» так, что было сразу ясно — имеют в виду уж точно не ее и не ее матушку. Мадам у них там одна. — Гарри, пойми, я верю в тот твой прогноз — что тот, кто возьмет кресло слишком рано, слетит. Но убедить в этом тетю должен ты сам.

— Сириус намеревался пригласить ее на свадьбу, — начал было Гарри, но Сьюзи покачала головой:

— Она не сможет, проблемы с делегатами Визенгамота. Сам понимаешь, их отпустишь...

— Не делегаты, а снитчи какие-то, — выдохнул Гарри. — Что ты предлагаешь?

— Двадцать первое августа, мой Лорд. Если мне нужно...

— Я помню, милая, — Гарри снова коснулся губ девушки. Думал — в риторических целях, а разговор пришлось прервать на целую минуту. — И обязательно явлюсь — шестнадцать, все-таки. Что бы я без тебя делал?

— Женился бы на Грейнджер, — Сьюзи хихикнула. — Еще на седьмом курсе. Или на младшей Уизли, если Невилл плюнул бы на все это дело.

— Знаешь, что меня в тебе поражает? — Гарри чуть отстранился, опираясь на стенку и давая Сьюзи усесться поудобнее, скрестив перед ним ноги. Школьная юбка давно уж задралась, обнажая девичьи коленки, по теплому сезону чулками не прикрытые. — Сколько в тебе всего есть. Знаешь, может, даже слишком, — пожал плечами он, и Сьюзи посмотрела на него настороженно.

— Прости, но о чем ты?

— Слушай, я понимаю, что если бы ты тогда повела себя иначе, мы бы так не сидели, — осторожно начал Поттер. — Но там, в Отделе тайн, когда ты держала Лестрейндж — и при этом смеялась... Я не знал, что и думать. Ты нравилась мне, когда мы просто встречались в библиотеке, я оценил тебя на занятиях Общего класса, я, в конце концов, — Гарри вдохнул, выдохнул, — давно никого так не хотел, как тебя в те ленивые деньки на вымышленных диванах. Но тут — ты будто не ты. Ты на секунду сама стала походить на Беллатрикс — хотя... хотя Сириус говорил, что раньше она сама вела себя совсем по-другому, в общем...

— В общем, ты не знаешь, что именно тебя беспокоит, — прищурившись, начала Сьюзи, и Гарри понял, что сейчас ад разверзнется и поглотит его. Девушка отодвинулась от него — немного, но все же — и начала говорить, уже без улыбки.

— Поттер, ты слишком долго был героем всего этого романа. Тебя слишком долго и слишком быстро тащило по истории, пока ты в основном орал и упирался. Да, в последние два года ты наконец поднялся и побежал сам — иначе ты не был бы мне до таких мурашек интересен, — Сью все же улыбнулась было, погладила Гарри по щеке, но тут же продолжила. — Только вот по сторонам ты глядел маловато. Тебе никто не интересен, пока не вызывает проблем. Если такое случается — ты берешь человека, разбираешься и снова прячешь его досье на полку. Тебя окружают, — она поискала слово, — персонажи. Люди, которые существуют только той стороной, что к тебе повернута. Кому-то ты пытаешься помочь стать сложнее, как Ронни, и даже получается, но пойми — у всех достаточно граней, которые ты не учел.

Она перевела дух, а Гарри все рассматривал ее. Чуть раскрасневшись — от ласк ли, в полемическом задоре — Сьюзи стала еще более... зовущей. Не о том ему бы думать, но.

— Мне кажется, ты думаешь о той же Грейнджер куда проще, чем она есть, и если она преподнесет тебе сюрприз — ты можешь быстро от него не отойти, — Сьюзи пожала плечами снова, — впрочем, это для примера. Меня ты видишь, кажется, более полно, но и то не поручусь, что всю, и чем больше видишь, тем больше нервничаешь. Гарри!

Юная Боунс разошлась не на шутку — она вдруг придвинулась совсем близко, наклоняясь к Поттеру, укладывая руки на плечо Гарри, глядя ему в глаза.

— Гарри, пойми. Я — и хаффлпаффка Сьюзи, и последняя из Боунсов, и Сьюзен из ФОБ. Я буду счастлива, когда ты опять меня поцелуешь, и буду так же счастлива, когда буду опять драться за тебя. Часть меня — мои книжки, часть — мамины истории и тетины документы, но часть — и твоя политика.

Она перевела дух и поцеловала Гарри снова, сама, прежде чем продолжить. Поттер был решительно за.

— И если я тебе нужна, тебе придется взять меня всю. Иначе — никак.

Гарри задумался надолго, перебирая в пальцах рыжие пряди. Но думал он немного не о том: в конце концов, его милая Сьюз действительно может много чего ему предложить. Возможно, кое-что его даже удивит. Но уж точно ничего не отпугнет, помилуйте! Вот только…

— Что же, — удовлетворенно ответил Поттер, притягивая довольную, уже понявшую его девушку к себе, — всю так всю, ловлю на слове. Сделка, Боунс, — прошептал он уже ей на ухо.

...Вот только разве ж она сама нормально восприняла бы то, что скрывает Главный Аврор Поттер?